Маркиз, Дед, Cад.

– Догоняют... Силы Маркиза были на исходе. Он успел убежать от места сражения достаточно далеко, но кавалерия, которую Мирабо отправил за ним в погоню и не думала отставать. Цокот копыт по брусчатке слышался всё ближе, и Де Сад не рискнул бы обернуться, чтобы посмотреть как далеко находятся его преследователи. Впрочем в этом не было необходимости. Дыхание коней он ощущал своим задом, пока кони, в свою очередь, ощущали его... Обернись он сейчас или сделай другое лишнее движение, то непременно был бы схвачен якобинцами. – Нужно оторваться... панталоны Робеспьера больше не спасут меня от атак с тыла. Сняв на бегу рваные панталоны, Де Сад поспешил запустить их в сторону своих преследователей. И не прогадал. Предмет одежды пал одному из кавалеристов в лицо и совершенно сбил его с толку. Потеряв ориентацию всадник упал с лошади и геем покатился по брусчатке. – Бравó Маркиз! Одним преследователем меньше! Но что с того!? Де Сад обернулся. На лице у него была завсегдатая самодовольная ухмылка. – Не видать вам моего зада сегодня, господа! – Не будь столь самонадеян Смутьян! Мы наслышаны о твоих фокусах, но во-первых нас больше... хо-хо-хо.. – "Во-первых нас больше..." - надменно передразнил Маркиз капитана кавалерии – а что во-вторых? – А во вторых тебе следует смотреть на дорогу, когда убегаешь. – Что?! – понимание последней фразы пришло к Маркизу раньше чем он хотел. Он ясно осознавал, что раз сам капитан кавалерии сказал ему эту фразу, то он уже не в силах ничего поменять. – Ч..чёрт.. - Маркиз прикрыл глаза. Похоже он сам угодил в эту ловушку, И вот-вот встретиться лицом к лицу с чем-то твёрдым, например дорожным указателем или того хуже вляпается в объятия самого Мирабо... Секунда.. Вторая.. Никакого столкновения не последовало, но прежде чем Маркиз успел обернуться до него донеслись яростные крики: – Де Сад!!! – Пошлый Смутьян!!! – Развратник Франции!!! Наконец, открыв глаза, Де Сад лицезрел перед собой ужасающую картину: С другого конца улицы на него надвигалась толпа разъярённых крестьян, тех от которых он едва унёс ноги при побеге из Бастилии. По их возмущëнным лицам, Маркиз понимал, что явились они сюда только за его задом. – Ч..ч.. Чулочки Карла Великого! Как это вышло?! Отступать было некуда, сам он был заперт на узкой улице, сзади его преследовала якобинская кавалерия Мирабо, а впереди ждала с распростëртыми объятиями негодующая и возбужденная толпа, которая преграждала выход к спасительному просторному авеню. Из последних сил Маркиз подпрыгнул и пробежав десяток метров по стене свалился в объятиях негодующих. – Неужели конец?

***

– Конец?! Если и конец, то только мой! – Людовик!? Перед глазами Маркиза действительно возник конец невесть откуда взявшегося Людовика, который он узнал, и за который сразу поспешил ухватиться. – Вот так! Очень хорошо, залезай! Да поторопись – у нас мало времени! Ноо!!! Пошла! Изумленный Де Сад забрался в карету Людовика. – Как она здесь оказалась!? Похоже карета проделала к мне путь прямо через толпу крестьян! – Ноо!!! При виде грозных коней Людовика, чёрный люд пускался наутëк, напрочь забыв о ненавистном им Маркизе. – Да похоже, на то.. - Оперевшись на дверцу кареты Маркиз в изумлении глядел, как ловко король управляется с поводьями, как бегут в рассыпную крестьяне прямо на встречу кавалерии сбивая последних с пути и не оставляя им и шанса на преследование. – Ты спас меня Маркиз, а теперь и мы послужим тебе по-королевски! Подмигнул ему Людовик и взмахнул поводьями. – Мы? Неужели в карете есть кто-то ещё Ваше Величество? И.. благодарю за спасение! – Ну конечно! Мы – король Людовик! Хо-хо! А ещë "три моих мушкетëра" Дверца кареты за спиной Де Сада распахнулась и оттуда показались трое: философ Матье Балл, профессор Фалломель, и математик Дик Арт! Они уже ждут тебя в карете, располагайся! –Ноо! Король Людовик продолжил руководить поводьями, а Маркиз оглянулся и ещё раз теперь издалека окинул взглядом место, где едва лишился чести. На небе уже сияли звёзды, Луна сегодня была особенно голубой, и освещала своим голубейшим светом его соблазнительные бакенбарды. – Честь моя! Моя лишь честь!