***
Кошмары… Кошмары никогда не покидали его. Бессознательное, насмехаясь над убитым лишениями реальности разумом, снова и снова мучило воспалённый ум своего хозяина, стоило ему только погрузиться в сон. Сегодня ему снилась кровь. Много крови. Кровь реками текла по ослепительно белому мраморному полу во дворце Мазендерана. Белое с красным — роскошное сочетание. Но что за кошмар без чёрного — любимого цвета Ангела Рока? Добавьте его к этому невинному красно-белому дуэту, и вы увидите самую устойчивую и распространённую триаду в мире. Эти цвета отражали глубинные мифологические представления древних о жизни, о её важнейших явлениях. Ещё у первобытных людей белый обозначал сакральность, чистоту, ясность и саму жизнь, красный — силу, храбрость, защиту от врагов, а чёрный — неизвестность, хаос, мрак и смерть. И хотя в картине сна Эрика чёрный ещё не проявился, мужчина всеми фибрами чувствовал его приближение. И не зря. Как только алые струйки крови причудливыми узорами растеклись по всей поверхности гладкого пола, в воздухе над ним возникла ужасающая чёрная сущность — смерть в её истинном воплощении. Будучи сторонним наблюдателем, Эрик, в надежде остаться незамеченным, попятился назад до тех пор, пока не упёрся спиной в стену. Чёрный сгусток, напоминающий собой человеческую фигуру в безразмерных одеждах, медленно парил по зале, выставив перед собой руки. Прятаться Ангелу Рока было негде, и то, что сущность не обнаружила его сразу, поначалу его обескуражило. Но потом мужчина осознал — у чёрного видения не было глаз. Там, где они должны были располагаться, была всего лишь непроглядная темнота. Казалось бы, Эрик обладает преимуществом, но о каких преимуществах говорить, когда ты наедине с самой смертью заперт в пустой комнате, которая продолжает наполняться кровью? Первобытный страх охватил мужчину. И чем меньше становился контроль Эрика над собой, тем увереннее становились движения сущности. Смерть, которая питается нашими кошмарами, что может быть ужаснее и страшнее? Вот она остановилась напротив мужчины и взглянула в его глаза своими не-глазами. Он хотел было зажмуриться, но веки отказывались подчиняться, и некогда всевластный Призрак Оперы был вынужден смотреть в тёмную пустоту, в которой он обнаружил последние, полные ужаса взгляды убитых им людей. Сколько длилась эта пытка, Эрик не знал. Не знал он и того, как её прекратить. Из его горла вырвался истошный крик, а откуда-то издалека до слуха мужчины донеслось: «Господин! Господин Бюсси, очнитесь!».***
Эрик резко открыл глаза и непонимающе уставился на взволнованное лицо Марии. Инстинктивным движением он проверил у себя наличие маски — белая гладь по-прежнему закрывала уродство хозяина, и мужчина с облегчением выдохнул. Медленно, но верно к нему пришло осознание: всё, что он видел, было сном. Всего лишь кошмарным, отравляющим душу и жизнь сном. Призрак прочистил горло и хрипло произнёс: — Мария, что происходит? Я вас разве звал? Девушка ошарашенно посмотрела на него и пролепетала: —Я… Я подумала, что вашей гостье нужна помощь. А когда пришла сюда, увидела, что вы… Я.. Простите. Эрик устало махнул рукой. Пусть она замолчит. Этот бессвязный лепет лишь усиливал головную боль, вызванную некачественным и непродолжительным сном. Сделав над собой усилие, Призрак поднялся с кресла. Казалось, за эту ночь он постарел на пару десятков лет. Что там было занимательного? Ах да, София. Мужчина неторопливо подошёл к кровати, на которой лежала девушка. Проверил её пульс, а после дотронулся тыльной стороной ладони до лба — температура спала. Убедившись в том, что Мария занята подкидыванием дров в камин, Эрик украдкой приподнял одеяло, которым была укрыта гостья. Кровотечение продолжалось, но не было обильным. Уже привычным движением Эрик налил в ложечку восточное снадобье и отправил его в рот Софии. Эту же нехитрую манипуляцию он проделал и с настойкой бузины. — Мария, оставайтесь здесь, пока я не вернусь. Я распоряжусь, чтобы еду вам приносили сюда. Пожалуйста, уделите должное внимание туалету нашей гостьи — у неё открылось кровотечение, и я хотел бы, чтобы вы справились с его последствиями как можно скорее. — Убедившись, что девушка его слышит и понимает, Эрик продолжил. — Попытайтесь напоить больную водой, только, пожалуйста, не дайте ей захлебнуться. Сегодня она вряд ли придёт в себя, но если это произойдёт, сразу же зовите меня. — А как же…? — Все лекарства я буду давать ей сам. Ваша задача — следить за её самочувствием и ставить меня в известность при любом ухудшении, — продолжил Эрик, всем своим видом показывая, что он ещё не закончил. Призрак направился к двери, взялся за ручку и, уже находясь на пороге, вдруг почувствовал, как робкая горничная, очевидно, от страха или смущения не решающаяся что-то спросить, сверлит его спину взглядом. Это ощущение пристального наблюдения раздражало, и Эрик, едва сдерживая гневный плевок, спросил сквозь стиснутые зубы: — Вопросы? — Господин, могу ли я осведомиться, как зовут госпожу? Эрик удивлённо приподнял брови: — Это действительно то, о чём стоит беспокоиться в данный момент? Воистину, пути женского любопытства неисповедимы. Её зовут София, фройляйн Мария. Ещё вопросы? Щёки Марии покрылись густым румянцем. Подумать только, буквально пару минут назад господин Бюсси бился в конвульсиях и звал какую-то Кристину, а теперь как ни в чём не бывало насмехался над служанкой. Но почему же так стыдно? И почему гостью зовут София? А где же таинственная Кристина? С утра слуги уже успели обсудить на кухне события прошлой ночи и пришли к единогласному выводу, что таинственная незнакомка не является родственницей их хозяина. Он вёл себя так холодно и отстранённо по отношению к ней… Но в то же время так трогательно о ней заботился. В конце концов, все пришли к единогласному выводу, что молодая гостья не виновата в причудах их хозяина, и они сделают всё, чтобы пребывание девушки в поместье стало чуть более комфортным. Мария виновато опустила глаза и тихо произнесла: — Нет, господин, это всё. Мне всё понятно, и я буду чётко следовать вашим указаниям. Эрик удовлетворённо кивнул и, покидая комнату, недовольно произнёс: «Сразу бы так!». Не без труда он отыскал Маттиаса на заднем дворе и приказал ему как можно быстрее найти в аптеках Гамбурга бузину для заваривания. Собственные запасы Призрака иссякали. К тому же, казалось более правильным выпаивать Софию отварами, а не спиртовыми настойками. Управляющий без промедления собрался и отправился на поиски. Сам же Эрик направился в свою комнату и, предварительно заперев дверь на замок, начал приводить себя в порядок. В ванной он снял с себя одежду и освободился от ненавистной, но такой необходимой маски. Мужчина открыл кран с горячей водой, наполняя ванную. Всё-таки технический прогресс творил чудеса. С газовым подогревом воды не нужны были ни вёдра, ни лишние взаимодействия со слугами. Призрак лежал в большой ванной, позволяя воде тёплыми волнами окутывать тело. Впервые за долгое время каждая его мышца была расслаблена. Такого состояния можно достичь только после целого дня упорного физического труда. Он будто смывал с себя усталость, накопившуюся за столько дней. Странное дело, что могло вызвать подобные ощущения? Эрику было так безмятежно, так спокойно, что было даже немного тревожно. Теплилось в его душе что-то такое, что напоминало собой удовлетворённость своими поступками. Неужели всё дело в чудесном спасении девушки лёгкого поведения? «И с каких это пор нами движет желание принести пользу? Эрик не молодеет и становится чересчур сентиментальным. Осталось только ещё пустить скупую мужскую слезу». После водных процедур Эрик обернулся в длинный персидский халат и без сил упал на заправленную кровать, погружаясь в объятия сна.***
Лечение шло на удивление быстро. Эрик исправно выпаивал Софию растворами, а Мария также исправно следила за её состоянием и внешним видом. Прошло несколько дней, прежде чем температура тела больной перестала вечерами подниматься до высоких значений. Но, несмотря на это, девушка ещё ни разу не приходила в себя. Она была слишком измучена продолжительной болезнью, её организм по-прежнему тратил много сил на борьбу с инфекцией, а снадобье, которым заботливо снабжал её Эрик, кроме всего прочего, обладало и лёгким снотворным эффектом. София по-прежнему была бледна, а под её закрытыми глазами виднелись синеватые тёмные круги. Но между тем на её некогда пухленьких щёчках начал проступать чуть заметный румянец, что несказанно радовало Марию. Молодой служанке было в радость заботиться о таинственной госпоже. Девушка могла часами представлять себе, какой была София в жизни, чем увлекалась и что связывало её с таинственным хозяином мрачного поместья. С замиранием сердца Мария представляла себе день, когда молодая госпожа придёт в себя. Что он принесёт? Какой окажется таинственная незнакомка? Похожие мысли терзали и сознание Эрика. И если горничная верила в лучшее, то Призрак не был так оптимистично настроен. Ему снова и снова вспоминалось первое утро пребывания Кристины в его подземельях. Тот самый день, когда любопытная особа сорвала с него маску. В такие моменты Эрик с горькой усмешкой отмечал про себя, что его взаимоотношения с европейскими женщинами никогда не клеились. Но, несмотря на опасения всех, кто ухаживал за Софией, день её пробуждения всё же настал. Март приближался к своему зениту, на улице вовсю пели птицы и капель. Утреннее ласковое солнце мягко освещало уютную комнату, выглядывая из-за дымки облаков. Лучшего момента для пробуждения спящей красавицы было не сыскать. Мария, как обычно, закончив с туалетом госпожи, сидела в кресле у окна и читала роман Джейн Остин, найденный в библиотеке щедрого господина. Вдруг со стороны кровати раздалось шевеление, а позже — протяжный стон. — Где я? — Хрипло прошептала София. — О, фройляйн София, наконец-то вы очнулись! — Спохватилась Мария, выронив томик из рук. Она подошла к кровати и осторожно коснулась кончиками пальцев руки госпожи. Гостья широко распахнула свои и без того большие карие глаза и произнесла: — Кто вы? Где я? — Было заметно, что госпожа начинает не на шутку волноваться. — О, фройляйн София, не волнуйтесь. Вы в безопасности, в имении господина Бюсси. Меня зовут Мария, я ваша горничная. Госпожа нахмурила очаровательный лобик, пытаясь осознать информацию: — Мария? Господин Бюсси? Что происходит? Наверное, я сплю. Девушка попыталась приподняться на кровати, но, потерпев неудачу, со стоном откинулась обратно на подушки. Вдруг эту идиллию нарушил слишком громкий для данной ситуации голос: — Мария! Что, чёрт побери, здесь происходит?