***
Давным-давно, когда небо ещё не заслоняли великаны-небоскрёбы, а на месте нынешнего мегаполиса был тихий и спокойный городок, жил да был на свете один молодой паренёк. Ничего дурного никто о нём сказать не мог, жил он по совести: слабых защищал, перед сильными не трепетал, обещаний не нарушал, все выполнял. Собою был парнишка хорош: статен, строен, сложен крепко, на лицо пригож — словом, был он красив. И была у него невеста ему под стать, с прекрасным личиком, изящной фигурой, кротким нравом и ангельским голосом. Жили они, не тужили, и должна была состояться их свадьба, но не суждено было им взойти на алтарь в срок: началась война, и отправился паренёк служить да Родину-мать защищать. Стал он хорошим солдатом: бился славно, служил исправно, врага бил, с братушками-солдатушками один хлеб ел и одну воду пил. Товарищей своих больше всех на свете ценил паренёк, ради них готов был и в огонь, и в воду, и в медные трубы пойти без колебаний. Да только не знал ещё паренёк, что братья его боевые не братья ему вовсе. Однажды с поля боя сбежали, одурманенные золотом вражьим, а самого его одного-одинёшенька оставили против супостата. Изувечили они бедного парнишку, но — чудо! — удалось ему выжить и в полон не попасть. Дополз он обратно до своих, однако командир их был человек нехороший, не было в нём ничего святого. Узнав, что несчастный паренёк боевую задачу не выполнил, выгнал он его с позором из армии. И вернулся парень домой ни с чем, только со шрамами и на душе, и на теле. Лишь одна мысль грела его измученное сердце: вот приедет он домой, прижмётся к своей ненаглядной крепко-крепко, и будут они снова вместе. Но и этому не суждено было сбыться: не узнала в нём прежнего жениха девица и ушла к другому, побоявшись с калекой жить. Взвыл тогда он волком, не зная, как дальше жить. Все вокруг его, уродливого, стороною обходили, за глаза страшилищем звали и трусом, ведь не могли честного человека со службы прогнать. Посмурнел тогда паренёк, совсем стал нелюдимым и поселился на самом-самом краю городка, куда не добирался никто из тех, кого он видеть больше не желал. Стал он бродить по разным закоулкам да подворотням тёмным и барахло разное собирать, чтобы его приспособить для чего-то. Открыл свою лавчонку, в которую, впрочем, почти никто не ходил. Так он жил год за годом, пока молодость его не осталась далеко позади. За годы вдали от прежнего дома он почти одичал, общаясь только с теми немногими чудаками, что находили среди собранного хлама что-то для себя. Но однажды, в канун Нового Года, ему под дверь подсунули корзинку. Взял он корзинку в дом, а в корзинке — младенец, в одеялко укутанный, а на младенце — кулончик странный. Лежала в корзинке записка матери его, просила она позаботиться о малыше, а чернила все от слёз пролитых потекли. Взял мальчика себе отшельник да стал растить, как сына своего, которого не было никогда: всему, что сам знал, учил, одёжку ему по размеру шил и берёг от всяких недобрых сил. Сам и не заметил, как мальчонку полюбил пуще жизни своей, теперь уже не бессмысленной. А мальчишка рос не по дням, а по часам. Был он паренёк бойкий, часто шкодил и убегал в город, но всякий раз возвращался и, попросив прощения, саморучно исправлял всё, что бы ни натворил. Но годы шли, и малыш уже стал совсем большим. Каморка старика-нелюдима стала для него тесна, и тогда, зимней ночью, снова в канун Нового Года, он тихо собрал все свои вещи и сбежал из дому, даже не сказав старику, куда отправился. С тех самых пор от него не было ни слуху ни духу, а старик от горя людей совсем невзлюбил и прогонял взашей всякого, кто ему глаз резал, и никому послаблений не делал, только детям, и то чуть-чуть. Вот так и переломила злая судьба молодого паренька, ни разу не пощадив…***
Закончив свою исповедь, старик пододвинул себе из угла табурет и уселся на него, прислонившись спиной к бортику прилавка. — Вы скучаете по нему? — робко спросил Саске, часто моргая. — Какой в этом смысл? — отмахнулся мелко подрагивающей рукой несчастный барахольщик. — Раз он уже не птенец, а гордый орёл, пусть себе парит в своих небесах. Кто я такой, чтобы подрезать ему крылья? Наруто тихонько всхлипнул: история старика растрогала его до слёз. — Простите меня, — полушёпотом обратился он к старьёвщику, — я должен был догадаться. Я ведь знаю, какого это, когда тебе одиноко. Когда никто на свете тебя и видеть не хочет. Со временем… Начинаешь и сам не желать никого видеть. Старик, смягчившись, слегка хлопнул его по плечу: — Ничего, малой, ничего… Не мы такие: жизнь такая. Саске сцепил руки в замок и, упёршись локтями в колени, подпёр ими подбородок и глубоко задумался о чём-то, ведомом только ему самому, и только его чёрные глаза, изредка перемещавшиеся со старика на Наруто и обратно, выдавали в неподвижной фигуре живого ребёнка. Наконец, он снова обратился к владельцу магазинчика: — Кулон он взял с собой? — Конечно, — фыркнул старик, — он всё своё забрал, только свои игрушки оставил. Взрослый ведь… — А как он выглядел? — Кто? Хидан? — не понял старьёвщик — Да нет, кулончик! — замотал головой Саске, но осёкся. — Подождите, Хидан — это так вашего сына зовут? — Да, всё верно, Йокубари Хидан, — кивнул старик. — А вас как зовут? — решил уточнить юный Учиха и достал из кармана штанишек сложенный вчетверо лист бумаги и огрызок карандаша. — Йокубари Какузу, — представился старьёвщик. — Очень приятно, меня вы знаете, Учиха Саске, — усмехнулся мальчик. — А я Наруто. Просто Наруто! — улыбнулся во весь рот его белобрысый друг. — Очень приятно, дети, — немного саркастично усмехнулся в ответ Какузу. — Так кулон… Какой он был на вид? — вернулся к теме вопроса Саске. — Сейчас скажу… М-м-м… Проще нарисовать. Одолжишь свою бумажку? — старик протянул руку за листом. — Конечно, — мальчик без возражений передал означенный предмет в руки старого барахольщика. Тот встал, зашёл за прилавок, взял с подставки старомодную перьевую ручку и, немного поколебавшись, видимо, вспоминая, как выглядело украшение, быстро набросал форму и очертания и протянул обратно мальчику. — Примерно вот такой, выполнен из чего-то металлического, то ли латунь, то ли ещё что, — пояснил Какузу. Саске внимательно осмотрел рисунок: кулон, видимо, был в форме какого-то символа — перевернутый вершиной вниз треугольник, заключённый в круг, наводил на мысли о чём-то религиозном. Саске изучал различные религии и верования в рамках своего «расширенного домашнего образования» — так они в семье называли мамины рассказы обо всём на свете, которые, впрочем, зачастую были действительно лекциями, которые Саске, последовав примеру старшего брата, конспектировал, чтобы не упустить ничего интересного. Так из этого «курса» он вынес не только теоретические знания, но и умения, а также и чутьё на подобные вещи. — Какузу-сан, а вы — верующий? — решил уточнить он. — После всего, что со мной было? Точно нет, — фыркнул барахольщик. — Что ж… В таком случае, как вы уже поняли, мы постараемся отыскать Хидана и вернуть его вам, — принял деловой тон, стараясь подражать своему отцу, Саске, — хотя бы на Новый Год. — Поверьте, мы сделаем это! — сорвался на крик Наруто, наплевав на формальность. Какузу хмыкнул, выражая сомнение, но, прищурившись, по очереди заглянул мальчишкам в глаза и удовлетворённо кивнул. — Я вам верю, ребятишки… Если и впрямь пойдёте искать, то начинайте с центра города. Удачи вам. Саске торжествующе ухмыльнулся: вот она, победа! Он точно знал, с самого начала их визита, что они пришли в нужное место и к нужному человеку. Теперь дело осталось за малым: найти этого Хидана и всеми правдами и неправдами заставить его вернуться домой. Что в этом вообще может быть сложного, да?***
Стоя на оживлённом перекрёстке и наблюдая за тем, как нескончаемый человеческий поток движется во все стороны света разом, ни на секунду не прерывая свой бег, Саске засомневался в их затее. — Наруто, ты знаешь, куда дальше? — спросил у своего товарища. — Понятия не имею, надеялся, что ты знаешь! — немного нервно хохотнул эшлин, провожая взглядом очередного прошедшего мимо человека. «Вот же… Незадача!» — мысленно сетовал Саске, ещё не зная бранных слов. Их следствие уже грозилось зайти в тупик, толком не начавшись: большой город оказался серьёзным соперником на пути к успеху, особенно когда время ограничено приблизительно двумя дюжинами часов. — Может, у людей поспрашиваем? — предложил Наруто, увидев на лице своего компаньона замешательство. — И что мы будем спрашивать? — фыркнул Саске. — Извините, дяденька, а вы случайно не видели вот такую штучку? — он потряс перед лицом духа рисунком барахольщика. — А почему бы и да? — странно выразившись, ухмыльнулся Наруто и, вырвав из рук товарища листок бумаги, подбежал к ближайшему прохожему и дословно повторил предложенную Саске формулировку, приправив её проникновенным взглядом круглых-прекруглых синих глаз, стараясь сразить наповал силой умиления. Учиха закатил глаза, но какого же было его удивление, когда буквально первый же прохожий сообщил, что видел такие граффити на стенах домов в паре кварталов отсюда. «Ёшкин кот, это что, правда сработало?!» — в голове он буквально кричал, но в настоящем мире проявление изумления ограничилось лишь фирменным Учиховским «хм» и лёгким поднятием бровей. Довольный эшлин прыгающими шагами вернулся к своему напарнику и чуть ли не пропел: — Нам нужно пройти по этой улице до тех пор, пока не увидим кафе с вывеской в форме красного облачка, а потом нужно будет свернуть направо, и мы на месте! — Какой ты молодец, Наруто, — только и смог выдавить из себя Саске, по-прежнему не понимая, как его другу так просто удалось получить интересующий их ответ. Они двинулись в нужном направлении, ловко лавируя меж встречными потоками людской массы, плывущей по общему течению в сторону станций метро и электричек, автобусных и трамвайных остановок, кафе и ресторанов, магазинов и бутиков. Весь город словно был охвачен предновогодней суматохой и двигался в сторону наиболее коммерциализированных территорий, оставляя спальные районы почти пустыми. Добравшись до нужного квартала, оба мальчика обратили внимание, что по сравнению с предыдущим этот отличался чуть более ветхими домами и казался менее чистым в целом: то тут, то там виднелись переполненные мусорные баки, вокруг которых уже образовывались стихийные свалки, впрочем, всё равно гораздо более опрятные, чем в социальной рекламе, пущенной на телевидение добрым дедушкой Сарутоби, имеющим свой гешефт и в мусорном бизнесе. Саске вертел головой на все триста шестьдесят градусов, цепляясь зорким детским глазом за каждую примеченную мелочь: вот там, на углу, была наклеена афиша какого-то ночного клуба, а на том фонарном столбе висело объявление о пропаже собаки. — Эй, Наруто, — окликнул он своего астрального друга, — а как насчёт помочь найти собаку? — А давай! — согласился Наруто. — Заодно поспрашиваем о Хидане. Они вместе подошли к столбу с приклеенной бумажкой и, взяв себе отрывной кусочек с номером хозяина или хозяйки, стали рассматривать фотографию потеряшки. Вполне обычная дворняжка, уши торчком, хвост саблей, разве что глаза умные-преумные, почти человеческие. — Слушай, Наруто, — повернулся к другу Саске, по лицу которого можно было догадаться, что он что-то задумал, — а как ты достал термос с чаем? — Ну, как, — немного растерялся от внезапного вопроса эшлин, — просто подумал о термосе с чаем, а как ещё-то? — Хорошо, даже суперски! — хлопнул в ладоши Учиха, торжествующе ухмыльнувшись. — Фотку рассмотрел? — Рассмотрел, — кивнул Наруто, пытаясь понять, к чему клонит его спутник. — Можешь себе её представить? — А-а-а-а! — дошло до него. — Да как два пальца об астрал! Хоп! — теперь уже пришёл черёд Наруто хлопать в ладоши, после чего к нему на руки прямо из воздуха приземлилась та самая собачка с фото. Несчастная дворняжка была вся грязной и мокрой, тяжело дышала и постоянно озиралась вокруг размытым от испуга взглядом, но, тем не менее, она была жива и почти здорова, а когда увидела Наруто, державшего её на руках, вовсе успокоилась и лизнула мальчишку в щёку. — Ай, щекотно! — рассмеялся он и почесал ей за ухом, и собака подалась навстречу руке, аж закатив глаза от удовольствия. — Ну что, подруга, пойдём домой? На слово «домой» собака завиляла хвостом, будто аэроплан завёл свой мотор и стал раскручивать пропеллер и, спрыгнув с рук эшлина, с минуту простояла на месте, принюхиваясь, а потом радостно гавкнула и понеслась в сторону, известную ей одной. — Погоди! — крикнули оба мальчишки, сорвавшись с места, чтобы догнать проворное создание. Они бежали минут десять, пока не оказались у порога небольшого домика, размером раза в два меньшим, чем дом Саске, а возрастом — наоборот, вдвое старшим. Собака сидела на крыльце, высунув язык и продолжая вилять хвостом. Наруто снова погладил её по голове, чем вызвал очередной приступ любви ко всему сущему у абсолютно счастливого зверька. Саске же, набрав в грудь побольше воздуха, позвонил в причудливый дверной колокольчик, заодно отмечая про себя, что телефон так и не пригодился, что, впрочем, было только к лучшему, ведь с собой у него телефона не было, а просить Наруто не очень хотелось, поскольку Саске опасался, что он по незнанию мог стащить телефон у ни в чём не повинного человека, оставив его без контактов, фотографий и прочих вещей, хранящихся внутри высокотехнологичной коробчонки. Из мыслей мальчика вывели щелчок замка и скрип открывающейся двери. В приоткрытую дверь высунулась смуглая девушка с необычными бирюзовыми волосами: — Вам чего, мальчики? — улыбнулась она, увидев визитёров. — Это вы расклеивали объявления? — решил уточнить Саске. — Да, я, а что, у вас есть какие-то новости? — в её удивлённом голосе явно прослеживалась затаённая надежда. — У нас нет новостей, — опустил голову Саске, чтобы скрыть свою ухмылку, и, дождавшись, когда у девушки потухнет взгляд, снова поднял глаза и торжественно заявил, — у нас есть ваша собака! В подтверждение его слов их мохнатая знакомая, унюхав хозяйку, от переполнявших её эмоций издала что-то среднее между гавком и писком, подпрыгнула на месте и кинулась к ней на руки. — Аюки! — вскрик девушки наполнился кристально чистым счастьем. Наруто, почувствовав это, повернул голову и увидел светящийся шар, направляющийся в его сторону, но если у Саске он был не очень большого размера, то этот был сопоставим с хорошим спелым арбузом. Эшлин протянул руку и, стоило «арбузу» до неё добраться, дёрнулся всем телом от пробежавших по каждому сантиметру кожи мурашек. Шар снова исчез внутри него, и на сей раз это тотчас отозвалось изменением в нём самом: нюх стал острее, глаз — зорче, а ещё где-то на периферии его разума появилось какое-то будто звериное чутьё. Теперь он мог почувствовать стоявших рядом с ним живых существ, знать, где точно они находятся, даже не поворачиваясь в их сторону, будто он видел их не глазами, а сразу же головой. Он подошёл к своему другу, ведущему разговор с девушкой, и вдруг, совсем неожиданно, почувствовал от неё знакомые эманации. Он смутился, не понимая, откуда взялись эти ощущения, но решил не брать это в голову и присоединился к ним: — Теперь ей не будет одиноко, да? — спросил он, указывая кивком на собаку. — Больше никогда! — решительно заявила девушка. — Это хорошо… Кстати, я Наруто, а моего друга-гота зовут Учиха Саске! — Эй, с чего это я — гот? — нахмурился Саске. — Но ведь похож же! — хохотнул эшлин. — Сам посуди: черноволосый, бледный, прикид тоже в тёмных тонах… — Я же не виноват, что мне нравится моя синяя пижама! — сложил руки на плечах мальчик. Девушка прикрыла рот ладошкой и хихикнула. — А я Фуу, — представилась она, после чего решила вклиниться в их спор, — и мне кажется, что в Саске действительно есть что-то готическое. — И вы? — в отчаянии воздал руки к небу Учиха, чем заставил рассмеяться всех участников беседы, включая себя самого. — Ребята, пойдёмте внутрь, вы же замёрзнете тут стоять, а я как раз чай заварила, — предложила девушка, отсмеявшись. — Не имею возражений! А ты, Саске? — Аналогично.***
Крошечная, но уютная кухонька встретила мальчишек теплом и глубоким ароматом свежезаваренного чая, исходящим от небольшого фарфорового чайничка. — Вы любите тамарёкутя? — спросила Фуу, разливая по чашечкам золотистый настой, играющий бликами под желтоватым светом потолочной лампы накаливания. — Я, вот, очень люблю! У него очень приятный вкус, а пахнет он вообще замечательно! Понюхайте! Саске и Наруто последовали её совету и втянули носами воздух, стараясь уловить любые чайные нотки. — Пахнет… Как будто апельсином, — восторженно выдохнул Наруто. — Не прямо-таки апельсином, а скорее цитрусовыми в целом, — поправил друга Саске, тем не менее, находясь в похожем состоянии от ощущения. — Согласитесь, здорово? — широко улыбнулась хозяйка, опустив чайник обратно на стол. — Чай уже можно пить, попробуйте, — она села за стол и, сложив руки в замок, замолчала, ожидая реакции. Наруто сделал большой глоток и, немного подержав во рту жидкость, проглотил. Его глаза распахнулись, зрачки расширились, на лице проступил румянец, а рот даже чуть приоткрылся. — Это… Это просто невероятно! — воскликнул он, чуть не подскочив под самый потолок. — Самый вкусный чай, который я пил! Огромное спасибо! — эшлин поспешил допить, не в силах терпеть. Саске же, взглянув на своего друга, хмыкнул и, сделав совсем небольшой глоток, распробовал чай. Оценив его по достоинству, он, тем не менее, бурных восторгов Наруто не разделил: — Действительно вкусно, — сдержанно улыбнулся и легонько кивнул мальчик, заставив хозяйку дома умильно улыбнуться. — Я рада, что вам понравилось, — два раза кивнула головой девушка, после чего задала вопрос, которым задавалась с самого начала их встречи, — скажи, Саске, а ты из тех самых Учиха или просто однофамилец? Саске вздохнул, немного зарычав: — Даже если из тех самых, это что-то меняет? — ему вспомнилась школа, вспомнились взгляды, полные зависти, невнятного страха и раболепия, причём не только от учеников, но и от учителей. Он ненавидел это ощущение всеми фибрами души, а потому почувствовал, что этот вопрос начал его злить. — Да нет, вообще ничего, просто любопытно стало! — вскинула руки ладонями вверх в примирительном жесте Фуу. — Так даже более интересно, как вас двоих сюда занесло? — Мы же вам собаку привели, — недоумённо поднял бровь Саске. — Я не о том! — хихикнула девушка. — Как вы оказались в нашем квартале? Здесь, кажется, не лучшее место для прогулки. — На самом деле, мы ищем кое-кого, — мальчик постарался сделать свой тон более загадочным, — родственник одного нашего знакомого… — Да, — вклинился Наруто, — от него давно не было вестей, и мы пообещали помочь его разыскать! — О, так у вас целая поисковая миссия! — удивилась девушка. — Круто! А у вас есть приметы того, кого вы ищете? Я тут почти всю жизнь живу, вдруг я его знаю? Саске опять внутренне поразился их везению. «Эшлины, видимо, приносят удачу. Хорошо», — сделал он заметку у себя в голове с целью держать это предположение в уме в дальнейшем. Обменявшись с Наруто взглядами, он кивнул на рисунок, который дух всё это время продолжал держать у себя. — На нём был вот такой кулон, — сказал эшлин, показывая Фуу рисунок. Девушка рассмотрела рисунок, и улыбка исчезла с её лица. Она нахмурилась, поджала губы и, кажется, немного побледнела. — Это — очень плохой символ, — совсем другим, серьёзным и чуть-чуть пугающим голосом произнесла она, — не знаю, кого вы ищете, но он явно замешан в чём-то ужасном… — Мы знаем его имя, — перебил её Саске. — Так почему не сказали сразу? — удивилась она. — А вот это не знаем, — синхронно пожали плечами оба мальчика, заставляя девушку снова улыбнуться. — Ну ладно, не сказали раньше, говорите сейчас, — она наклонила голову набок, — колитесь, кого ищете? — Его зовут Йокубари Хидан, он… Речь прервал звук разбившейся чашки. Фуу смотрела в точку перед собой пустыми глазами, мелко подрагивая, её лицо совсем побледнело, а в уголках глаз стали собираться слёзы: — Я ничем не могу вам помочь, простите. Не могу помочь. Не могу… — она продолжала повторять эти слова, бормоча себе под нос, пока не заплакала, прижав к лицу ладони. Ребята застыли, оцепенев от неожиданности, но Саске быстро отмер: — Наруто, ты можешь как-нибудь её успокоить? — в его голосе читались беспокойство, но в то же время и надежда. — Я… Я не знаю, я никогда не пробовал! — паникующим голосом ответил он. — Так самое время попробовать! — гаркнул Учиха, но после положил руку другу на плечо и со всей искренностью сказал. — Я в тебя верю, друг. Наруто растерянно кивнул, а после подскочил с места, глубоко вдохнул и, медленно-медленно выпуская воздух ртом, протянул руки к девушке и зашептал не своим голосом: — Fanacht socair, — пространство вокруг них будто задрожало, в воздухе стали появляться золотистые полупрозрачные ленты, закручивающиеся в причудливый вихрь вокруг девушки, — fanacht socair… Fanacht socair! — повторял он всё громче и громче, словно ему вторил кто-то ещё, гораздо превосходящий человека в размерах и силе. — FANACHT SOCAIR! По комнате словно пробежал порыв раскалённого ветра, сметающего всё на своём пути. Он поднял в воздух осколки разбитой чашки, закружил их в безумном урагане, заодно подхватывая прочие мелкие кухонные предметы и принадлежности, но вдруг стих, и всё вокруг стало точно таким же, каким было пять минут назад, и даже разбитая чашка вновь стояла на столе цела-целёхонька. Наруто обессиленно рухнул обратно на стул, стараясь справиться с тяжёлым дыханием. Саске на миг показалось, что его друг будто мерцает, становясь то прозрачным, то непрозрачным, но, проморгавшись, он перестал это видеть и списал на общее впечатление от произошедшего. Фуу тем временем убрала руки от лица и часто моргала, осматривая кухню абсолютно растерянным, непонимающим взглядом. — Вам лучше? — участливо спросил Саске. — Д-да, наверное, — не сразу ответила она. «Молодчина», — подумал мальчик, глядя на своего уставшего друга, пока тот, в свою очередь, открыв глаза, решил подлить себе в кружку чаю. Опустошив её в несколько глотков, он потянулся, немного размял шею и, озарив помещение лучезарной улыбкой, обратился к хозяйке дома: — Я зуб даю, что вы знаете Хидана! — Да, это так, — Фуу нервно теребила уголок скатерти, но это всё, в чём проявлялось её беспокойство, — Хидан, он… Мы с ним какое-то время встречались. «Серьёзно?!» — так и захотелось вскричать Саске, не верящему в такие счастливые случайности, но он, как это обычно бывает у всех Учих от мала до велика, ограничился хмыканьем. — Продолжайте, пожалуйста, — кивнул он, говоря тоном, подходящим скорее следователю, чем мальчишке его возраста. — Мы с ним были вместе… Довольно долго, — сбивчиво рассказывала она, — он… Он в один прекрасный день объявился здесь будто из ниоткуда, и я сама не заметила, как привязалась к нему. Он, кажется, тоже ко мне неровно дышал… Всё было хорошо, но потом он сказал, что куда-то уходит. Вроде как он нашёл след своей матери, которая оставила его, ещё когда он был новорождённым. Предлагал пойти с ним. Я… Я сначала даже согласилась… — Но потом что-то поменялось, так? — предположил Саске. — Нет… То есть да, поменялось… Когда он привёл меня к своему новому знакомому, я чуть не повелась на всю ту чушь, что этот проповедник начал пороть… — Подождите! — замахал руками Наруто. — Какой проповедник? — Они называют его Наставником, — объяснила Фуу, ничего этим не прояснив. — Кто «они»? — не понял Саске. — Сектанты. Хидана затянули в секту.***
Спонтанный допрос Фуу на её же кухне завершился спустя полчаса после его начала. В его ходе было выяснено, что сын Какузу действительно умудрился попасть в самую что ни на есть религиозную секту, зиждившуюся на невозможной харизме её лидера, того самого Наставника. Утверждать, что его слову никто из членов этой секты не смел перечить, было бы не совсем справедливо, поскольку никому даже не приходила никогда такая мысль в голову: настолько велико было влияние Наставника на его «паству». «Послушники», а именно так назывались все младшие члены секты, по сути, все, кроме самых приближённых к Наставнику, были преданы своему духовному учителю, и были готовы ради него на самые страшные поступки, которые только может выдумать извращённый чужими омерзительными идеями человеческий разум. Именно из-за деятельности этой секты квартал постепенно становился всё менее и менее безопасным, ведь последователи Наставника не чурались избиений, поджогов, ограблений, и, как поговаривали, даже убийств — всё ради их обожаемого лидера. Фуу предполагала, что Хидана этот страшный человек вовлёк в свою организацию, наврав ему о его матери. Как сказала девушка, «этот вкрадчивый безумец награждён дьявольским даром всегда говорить то, что хотят услышать». — А ты его видела? — спросил хмурый Саске, пришедший в неописуемый ужас от того, что такие вещи существовали не в прошлом и не в каком-нибудь гипотетическом отдалённом районе планеты, а в его собственном родном городе. — Один раз, — Фуу сделала глоток чая, — когда Хидан привёл меня на свои собрания в последний раз. — Он делал это неоднократно? — удивился Наруто. — Да, он таскал меня туда, — закивала девушка, — и я всё надеялась отговорить его якшаться с ними, но потом… Потом Наставник сказал ему, что для перехода на следующий духовный уровень ему необходимо оборвать все связи с прошлым. — И он правда это сделал?! — белобрысый мальчишка вспыхнул спичкой, взорвавшись кипучим возмущением. — Как видишь, я здесь снова в полном одиночестве, — вздохнула Фуу, явно собираясь снова заплакать, но заклинание, наложенное Наруто, сделало своё дело, и рыдания отступили, уступив место согревающему сердце и душу спокойствию. — Не в полном, — сделал ремарку Саске, не переставая думать о дальнейших планах, — Собаку мы вернули. — Да, точно, — с уст девушки сорвался лёгкий смешок, — Аюки теперь снова со мной. Благодаря вам. Спасибо огромное, мальчики! Если бы я могла вас наградить как следует, как бы я была счастлива… — О, поверьте, вы нас уже наградили своим счастьем! — хохотнул Наруто, не произнеся ни слова лживой лести, но только чистую правду. Фуу только кокетливо хихикнула в ладошку, залившись краской. — Если бы ты был чуть постарше, я бы обязательно пригласила тебя на свидание, — подмигнула она ему. Теперь настал черёд Наруто краснеть. Пробормотав что-то маловразумительное в ответ, он уткнулся в чашку с остатками чая, стараясь не поднимать взгляд на девушку, чем снова поверг её в весёлый, звенящий хрусталём в повисшей на миг тишине смех. Но вскоре она отсмеялась, Наруто перестал так смущаться, а Саске допил очередную кружку чая, к которому он всё-таки тоже проникся какой-то необычной любовью, и огласил выводы из его несомненно умных мыслей: — Мне кажется, что мы просто должны сходить к этому подонку-Наставнику в гости. — Но что мы там будем делать? — удивилась Фуу. — Импровизировать, — ответил вместо Саске Наруто. — Именно, — отсалютовал Саске своей чашкой, — потому что лучший план… — Это его отсутствие! — крикнул радостный эшлин, после чего они ударили ладони, давая друг другу пять. — Весёлые вы… — протянула Фуу, в глазах которой, кажется, загорелись озорные искорки. — А то! — хором подтвердили оба детских голоса. Все снова зашлись хохотом, но на этот раз им удалось быстро взять себя в руки и начать собираться. Фуу побежала в свою комнату, а Наруто в это время всё же решил озаботиться гардеробом для своего друга. Здраво рассудив, что ходить в одной пижаме по морозу смерти подобно, Наруто по щелку пальцев материализовал на Саске одежду, которая, как казалось эшлину, подходила его компаньону. — Принимай работу! — задорно воскликнул он, подводя спутника к зеркалу. Саске, скептически относящийся ко всяким метаморфозам его внешнего облика, не согласованным с его собственным видением, к своему удивлению обнаружил, что его друг не только не напортачил, но и будто бы залез к нему в голову: однобортная иссиня-чёрная куртка с высоким воротом под цвет его волос и глаз, такого же цвета трикотажная шапка, длинный бордовый шарф, изысканные сапожки и прекрасно сидящие на руке кожаные перчатки с меховой подкладкой делали из мальчика самого настоящего денди, каким он порой хотел быть, чтобы заткнуть за пояс самого невыносимого выскочку в мире — Неджи Хьюгу из параллельного класса, каждый день меняющего свой облик, будто он не школьник, а фотомодель с постоянной работой в модном журнале для детей… Вернее для их родителей. — Наруто, я… — он открыл рот, чтобы сказать слова благодарности, но, не сумев подобрать нужные, просто и без всяких затей обнял его. Наруто немного опешил, не ожидая такой реакции, но, улыбнувшись до ушей, ответил на объятия, сгрёб Саске в охапку и, крепко прижав его к себе, поднял в воздух и пару раз крутанулся вокруг своей оси, заливаясь искристым смехом. За этим их и застала Фуу, одевшаяся в милый зелёный пуховичок и забавную шерстяную шапку с помпоном. — Ну что, идём? — задорно улыбнулась она, чуть не прыгая от нетерпения. — Идём, — кивнул Саске, когда Наруто опустил его обратно на пол. — Время спасать Хидана! — воскликнул эшлин, а Аюки поддержала его, громко гавкнув, причудливо копируя его интонацию. И разномастная компания из двух детей и собаки, ведомая девушкой с одними из самых необычных волос в этом городе, отправилась в дорогу к обители Наставника и несчастных, одурманенных его бесовскими речами.