В свете фар

Как он и предполагал, больше, выходя из дома ко второй паре, Арсения он не встречает. Обычно он застает только припорошенную снегом колею от колес его машины. Когда он возвращается поздно вечером, иногда джип уже во дворе, иногда нет. Следы от шин - слишком уж незначительное свидетельство существования кого-либо, так что в течение недели почти все мысли о загадочном соседе испаряются из головы Антона. Жизнь, будто немного увязнув в заносе из непонятных чувств, побуксовав в нем, выбралась и медленно двинулась дальше по этой бледной дороге. Петербург красив зимой. Его соборы и дворцы, парки и чугунные фонарные столбы оранжевыми всполохами своего освещения режут снежный туман. Бронзовые кариатиды, обнаженные по пояс, несмотря на мороз, стойко держат занесенные балконы и арки. Укротитель на Аничковом мосту не прекращает биться с конем. Видно, как из ноздрей мускулистого жеребца валит клубами пар. А может это всего лишь автомобильные выбросы, парящие над мостом. Город наряжается к Новому Году. Над проспектами тянутся гирлянды, в окнах скачут и вертятся неоновые рекламы, на площадях появляются огромные елки, фонари обклеиваются светящимися лентами. В магазинах пока еще нет столпотворений, люди начнут готовиться, по обыкновению, в последней момент. Они плывут сквозь метель неопознанными черными силуэтами, не глядя по сторонам, будто и ненастоящие. Как будто остался лишь этот монументальный город, а по нему тенями с дома на дом перескакивают призраки его бывших жителей, сгинувших в каком-то страшном море. Город красив, но как и в любом мегаполисе, в преддверии праздника в нем по-особенному одиноко. Дни идут для Антона своим чередом. Дом, шарага, какой-нибудь бухич по выходным, свидания с Ирой в кино или просто у него в комнате за просмотром телека. Все как всегда, но как-то менее весело. Может дело и не в празднике и не в этой тоскливой зиме. Просто чего-то вдруг не хватает. Раз в неделю он с Макаром и его друзьями собираются у того в квартире поиграть в покер. Банк естественно небольшой, иногда он выигрывает пару сотен, иногда проигрывает. Ире это не нравится, но Антон считает, что это больше на интерес - слишком уж небольшой риск. Хотя в последнее время Макар все чаще начал намекать на более серьезные ставки и игры с более серьезными людьми. - Как только появится лишняя пара сотен тысяч, я дам тебе знать, - саркастично обещает ему Антон. У них было уже с десяток так называемых попыток выбиться в так называемые люди - от маленького конопляного бизнеса, к которому они хоть и имели, но весьма опосредованное отношение, до поддельных документов на инвалидность. Все кончалось в лучшем случае парой дней в КПЗ и штрафом, в худшем... Впрочем, ничего хуже пока еще не было. Пока еще. Все потому, что главными героями этих схем они никогда не были, просто винтиками в сложных нелегальных механизмах. Макар называл это осторожностью, Антон - сыкливостью. Значение это не имело. Они оставались на дне. - Все лучше, чем в тюрьме, - говорит Ира. Ира - хорошая девочка. Она учится в соседнем здании на филолога. Это, по сути, другой корпус того же учебного заведения, куда Антон наведывается через день ради урока английского. На следующий год ему туда вообще будет не нужно, останутся только профессиональные предметы. Составители учебной программы для фрезеровщиков мудро предположили, что английского на уровне школьной программы будет достаточно. У Иры интеллигентные родители и перспективы на будущее. Она не очень-то вписывается в эту маргинальную Шастун и Ко, но по всем правилам классической Ромео и Джульетты, она выбирает именно его. Выбирает она, и это важно. До Иры Антон встречался с весьма подходящей ему девицей из другой группы, которая очень профессионально отсасывала ему в туалетах, могла рыгнуть в нескольких октавах и - Антон в этом не сомневался - спала далеко не только с ним. Ира же возникла из ниоткуда. Приметила симпатичного высокого мальчика с чувством юмора и интересной харизмой, всегда окруженного громкой компанией, построила ему пару дней глазки, и вот он уже ее. И, как это часто бывает у девушек ее психотипа, относясь к Антону больше как к проекту, чем индивиду, долго пыталась вырастить из него достойного члена общества. "Не кури, не бухай так часто, не влезай в драки, не якшайся с Макаром, да не ругайся ты матом" - несколько недель она, словно гипнотизер, пыталась перестроить его на свой лад. Но одного она не знала в тот момент - люди не меняются под давлением тех, к кому у них нет особых чувств. А такие, как Антон, изначально пошитые совсем не из той ткани, и подавно. Она не могла его понять, ведь они были с разных планет. Когда он не воспринимал ее литературные отсылки, ей всегда хотелось выкрикнуть что-то вроде - "Неужели родители не читали тебе это в детстве?!" И один раз даже, забывшись, она так и сказала и в ужасе замерла, округлив глаза, чем очень Антона позабавила. Потом она извинялась и даже плакала, а он обнимал и гладил ее по волосам, утверждая, что ничего страшного не произошло. У него действительно не было никаких эмоций по этому поводу, Ни грусти, ни тоски, ни жалости к себе. Он достаточно нигилистически относился к жизни, зная, что конкретно ему она ничего особо потрясающего не готовит. Хотя в глубине души он все же надеялся. И именно эта надежда, был уверен он, когда-нибудь его уничтожит. Они договорились встретиться с Ирой в ее корпусе на первом этаже у лестницы, но когда он заходит, то видит ее не одну, а в компании пары подружек и нескольких парней. Тот, что в центре - Игорь Сечников приезжает на учебу на собственной машине. Сильно богатых персонажей у них не учится, но этот достаточно обеспечен, чтобы одним своим присутствием вызвать у Антона раздражение. Когда он подходит ближе, стиснув зубы, то слышит разговор: - Я не уверена, что у меня получится, но я постараюсь, - как-то слишком кокетливо говорит Ира, поправляя свои длинные русые пряди. - Что ты постараешься? - спрашивает Антон, по-хозяйски кладя руки ей на плечи и глядя на парня напротив. Тот дружелюбно улыбается. У него каштановые волосы с трендовой, и по мнению Антона, пидорской прической - выбритые по боками почти под ноль волосы и длинные рваные пряди на макушке, с залаченной вверх и набок челкой. Широкая белая футболка и модного кроя джинсы, найковские кроссовки. Антон в своих спортивных штанах с лампасами и черным дешевым худи проигрывает по всем параметрам, кроме одного. Он этого педиковатого мажора не боится. - Привет, Антон. Мы просто собирались устроить вечеринку по случаю Нового Года. Мне родители снимут дом за городом на пару дней. Вот тебя тоже приглашаю. - Если бы я сейчас не подошел, то полагаю - остался бы без приглашения, - Антон глядит куда-то мимо него, потом возвращает Игорю свой взгляд, и тот под этим взглядом начинает заметно нервничать. - Да почему? Нет... - начинает оправдываться Сечников. Антон усмехается, бьет сильнее, чем нужно, чтобы это воспринималось по-дружески, кулаком Игоря в плечо, и тот немного даже отшатывается, теряя равновесие, - Да я прикалываюсь, расслабь ты булки. Да, мы придем. Целый дом на халяву - кто от такого отказывается! Позова и Матвиенко тоже возьму. Он начинает отходить, потащив за собой Иру, на плечах которой все это время держит руку, но вдруг оборачивается, - Я же их могу взять? - Эээ, да конечно, - Игорь натужно улыбается. - Вот это по-нашему! - Антон опять бьет его кулаком в плечо, и парень опять отшатывается, пытаясь не упасть. Его лицо болезненно морщится. Они с Ирой стоят у корпуса. Она смотрит на него обиженно, исподлобья. Он курит, натянув капюшон, держа одну руку в кармане штанов, задрав немного пальто. - Че? - он кивает в ее сторону, замечая этот осуждающий взгляд. - Тебе не показалось, что ты был грубоват? - саркастически-елейным голосом спрашивает она. - Неа, - Антон сплевывает на землю. - Мне показалось, что он хотел пригласить только тебя, чтобы там же и выебать, а ты была не особо то и против. Больше они не разговаривают. Антон рассчитывает, что это на пару дней. Но он, конечно же, джентельмен и напишет ей сам раньше. Он извинялся перед ней тысячу раз. Не потому, что ему было так плохо без нее. Он знает, что многие черты его характера ее задевают. Не понимает почему это так и почему он должен менять свою сущность, но ему определенно неприятно, когда ей плохо. Был бы он еще чуть более эмпатичным, он бы ее бросил и не заставлял переживать. Но это еще успеется. К тому же, он ведь не до конца уверен, не любовь ли это всей его жизни. Отношения для него не являются каким-то аттракционом эмоций. Они в целом довольно скучны, и он всегда удивляется этим драмам, происходящим регулярно у Матвиенко с его девками, которых он довольно часто менял, или у Поза с его Катей, с которой у них все уже шло чуть ли не к свадьбе. И тот и другой иногда из-за них набухивались и пускали сопли Шастуну на плечо, распинаясь в том, какая же сука эта любовь. Он часто наблюдал приступы ревности и около-трагичные расставания. Как-то Позов поссорился с Катей и написал ей при нем, что если она не простит, порежет руки. - Я правда это сделаю! - сказал он, глядя Антону в душу. Антон тихо охуевал. Он долго загонялся, думая, что с ним что-то не так, не достает какой-то важной хромосомы. Но потом просто забил. Он где-то вычитал про психотипы и решил, что он просто флегматик. Тем же вечером они играют у Макара в покер вместе с Димой, Серым и парой знакомых Ильи - мужиков под тридцать с говорящими татуировками на руках. Матвиенко ими очень впечатлен. - Что значит - СВАТ? - указывает он на синие выцветшие буквы на запястье у Палубы - одного из знакомых. Тот сидит, разомлевший от выпитого сидра, стекает по стулу. Желтый свет от лапмы еще сильнее оттеняет и без того живописный фингал у него под глазом. - Аббревиатура! - гаркает он. - Свобода вернется, а ты? Сережа выпячивает губу, смотрит на Палубу еще с большим уважением. - Сильно! - константирует он. Позов закатывает глаза. Его вся эта тюремная романтика не слишком вдохновляет. - Фул-хаус! - орет Макар и с хлопком кидает карты на стол, попутно разливая пиво Коня - второго своего знакомого забулдыги - и начинает свистеть и приплясывать от радости. - Ой, бляяять, - Дима смотрит на него, как на умалишенного. - Пятихатка, а радости, будто сорвал куш. Макар стремительно садится обратно и так резко ставит свои исполинские локти на стол, что карты с фишками подскакивают над ним на несколько миллиметров. - Есть одно делишко! - Ооооо! - тут уже тянут все в унисон. И хватаются кто за телефон, кто за бутылку. Все знают, что сейчас будет происходить - какая-то стопроцентная, беспроигрышная и супер-обогощающая хуйня, которая пришла в Илюхин больной рассудок и расцвела там пышным цветом. - Да вы послушайте, свиньи! Вообще Макара зовут Илья. Макаров - фамилия. Не было ни единого шанса, что у него появится какое-то другое погоняло. В первую очередь потому, что выглядит он, как настоящий русский богатырь из сказок. Рыжий бородатый бугай под два метра ростом. Рядом с Шастуном они смотрятся особенно комично - два великана, у которого один отнял половину массы тела. Напоминают персонажей мультфильма. Макару двадцать шесть, но он никак не подходит на роль старшего или более мудрого товарища для всех остальных. Напротив, сколько бы Антон не вспомнил переплетов за всю его пост-детдомовскую жизнь, в любом из них идейным вдохновителем и главным действующим лицом был Макар. - Я пас, - говорит Дима, отмахиваясь рукой, после того как Макар закончил. - План - хуйня. - Да ты даже не дослушал! - оборачивается к нему Илья, выкатив глаза в выражении глубочайшего оскорбления. - Что тут понимать - ты хочешь поставить хренову тучу бабок, каких я в глаза никогда не видел, в игре, где главный фактор - удача и уповать на какую-то скользкую схему. Что-то не так я пересказываю? - Так я не понял - с чего ты взял, что мы выиграем? - встревает Сережа. - Я же объяснил - система сигналов! Сбоев не дает. Ее надо просто выучить. За столом никто не будет знать, что мы вместе. К тому же - кто у нас чаще всего выигрывает? Я вроде себя уже зарекомендовал в этой теме. - Ну да, каждую третью игру, а там шанс будет один. Да и еще, что же твоей схемой все еще не пользуются, - спрашивает Поз. - А понял! Потому, что ты - Илюша Макаров - самый умный хуй этой планеты, и до тебя никто до этого не догадался. - Как можно поставить деньги, которых нет? - спрашивает Антон. Он не хочет себе в этом признаваться, но идея уже вгрызлась в него, как паразит, и запустила процесс заражения. Да, он знает, как это работает. Он знает, что выход из той хтони, в которой он живет, в девяти из десяти случаев только на тот свет. Поэтому приходит к очевидному выводу, что терять ему нечего. Макар цепляется за этот заинтересованный блеск в глазах, как карманник за вид раскрытой сумочки в толпе. Теперь ничего не стоит засунуть туда свои загребущие руки. - Есть одни небедные ребята... - начинает он. - Ну это пизда, - шепчет ему Серый. - Звучит как начало фильма Гая Ричи. К вечеру поднимается метель. Когда он доходит до дома, вокруг видны только черные фигуры предметов сквозь белую вуаль нескончаемого снегопада. Он уже почти подходит к воротам и слышит скрип колес сбоку, а затем и свет фар перед собой. Кто-то подъезжает к въезду во двор. Шастун в свитере с высоким горлом и капюшоном, натянутым чуть ли не до носа, и ему приходится прогнуться назад в спине, чтобы понять, что это джип Арсения. Ворота открываются, Антон заходит вслед за машиной. Пока он идет по тоннелю, то наблюдает как машина паркуется у небольшой клумбы с деревьями, и по обеим сторонам выходят двое мужчин - сам Арсений, а второй - не разглядеть, кто-то в слишком узких, как для Антона, читай - пидорских, джинсах. Шастун, сам того не осознавая, чуть не сворачивает себе шею пока проходит мимо. "Яркий шарф, какие-то кроссы тоже вырви-глазного оттенка. Прямо так и просится уе..." -Смотри куда прешь! Ослеп что ли?! Он чуть не сбивает с ног бабку, живущую чуть выше над ним, и вышедшую по каким-то своим делам. Она шаркает мимо него, разражаясь проклятиями. - Простите, - мямлит парень и спешит в подъезд, понимая, что в любом случае замечен. В несколько не особо длинных для его роста прыжков, он добирается до второго этажа и замирает у своей двери. Он слышит снизу звонкий смех, видимо, того - второго. - Арс, ну у тебя тут стопроцентный конечно питерский колорит, - разносится по парадной эхо. Антон так и стоит столбом пока не понимает, что его сейчас за этим неблагородным делом засекут, и начинает делать вид, что ищет по карманам ключ. - Что, Антох, в лучших традициях этого города попытался убить старуху? - Арсений поднимается по лестнице со своей широкой ухмылкой. С последней их встречи у него немного отросла щетина, и Антона напрягает тот факт, что он сразу же это замечает. Как и блеск в голубых глазах. Как и пуховую куртку вместо кашемирового пальто. Как и запах одеколона, когда сосед проходит мимо и зачем-то касается его плеча. - Да, - парень неловко улыбается, вставляя найденный ключ в замочную скважину. - Щас только заскочу за топором. - Хах, давай! Следом за Арсением мимо него проходит парень - лет на восемь-десять моложе - крашеный блондин. Косится на Антона без особого интереса. Антон чувствует, и это его удивляет, как рефлекторно у него сжимаются кулаки. Он заходит в квартиру и тут же прислоняется глазом к зрачку. Успевает увидеть лишь руку Арсения, захлопывающего за собой дверь. Он опускает глаза, недоуменно смотрит на свои ладони, где красными полосками отпечатывается, слишком сильно сдавленный ключ. В прострации он разогревает себе обед, игнорируя рассказ соседа, пьющего на кухне водку в полном одиночестве, о том какие бабы стоят на Южном шоссе и сколько стоят их услуги. Он все думает об Арсении, об этом парне с ним. О том, кем он ему приходится. Другом - вряд ли, выглядит сильно младше. Коллегой... зачем коллеге приезжать к тебе домой так поздно. Но больше всего он размышляет о том, почему же ему не похуй. Поев и завалившись на кровать, он понимает, что совсем не чувствует еще несколько минут назад охватившей его усталости. Напротив - та же странная, не имеющая ресурса энергия, горячо разливается из низа живота. Он ошарашенно понимает, что у него стоит. В недоумении, вызвано ли это обрывками разговора на кухне о синих от холода шлюхах с Южного шоссе или тем фактом, что у него пару дней не было секса, что даже для него - девятнадцатилетнего не является чем-то запредельным, он хватает телефон, набирает Иру. Она отвечает после нескольких гудков. Он слышит деланно-невозмутимый тон: - Да. - Прости, Ир, я был не прав. На том конце провода тяжело вздыхают, - Да, был. - Ир, ты же меня знаешь, Я дурак. Меня немного занесло потому, что он с тобой флиртовал. Это была неправда. Его заносило. Но не ревность была тому причиной. Слышен смешок. Наверное ей это льстит. - Хорошо, Антош, я наверное, тоже себя как-то не так повела. - Ты идеальна, Ир, - и он действительно так считает. - Гораздо лучше, чем я заслуживаю. - Ты себя недооцениваешь, Антош. Несколько секунд они молчат. - Ир? - А? - А на тебе сейчас что надето? Антон дрочит пока Ира рассказывает, как она скачет на его огромном члене (в ее рассказе - он огромный). Он кончает слишком ярко, как для секса по телефону. Потом лежит какое-то время в попытке уснуть. Тут даже не в оргазме дело. Скорее в том, что в какой-то момент этого оргазма, этих долей секунды, он живо представил голубые глаза и широкую белозубую улыбку своего нового соседа. Он решает, что неплохо было бы сходить к врачу и сдать анализы. Вот только на что?