Зверь

Застегнув куртку, я посмотрел в зеркало поправляя шапку. — Ты там ещё долго, в школу не опаздываешь? — Нет, я уже всё. Закинув на плечи школьный рюкзак вышел из дому. На улице ещё стояли сумерки, лишь тусклые островки света от фонарных столбов помогали различить проселочную дорогу. Поселок начинал постепенно просыпаться, в домах загорался свет, в окнах мелькали силуэты, где-то разговаривало радио, на кухнях наверное, с помощью спичек зажигалась плита, шелестели листья газет, из кранов текла вода и такие же сонные дети как я, собирали в ранцы и портфели школьные учебники. Другие обитатели поселка тоже не отставали. По дороге вереницей в развалку вышагивали гуси, соседские собаки просовывали свои носы сквозь заборные щели, а издалека доносилась петушиная рулада. Проходя мимо знакомых мест я невольно оглядывался по сторонам. Фиолетовая Волга неизменно стояла припаркованной с кустом шиповника, только почему-то больше не было дома, несмотря на то что хозяева давно уехали, он всё равно оставался жилым, обычно туда селились студенты приезжающие на практику или ночевали жители соседского посёлка, а теперь ничего. Лишь голый клочок земли со сгоревшими поленьями. Синий ларёк с выставленными на витрину разноцветными упаковками сухариков, шоколадных батончиков и бутылками с газировкой, недавно туда завезли овощи, фрукты и немного хлеба, после приезда мама ходила туда, чтобы хотя бы для вида заполнить холодильник. А раньше, я там покупал жевательную резинку. Правда через пару минут она полностью теряла вкус, но зато у меня появлялась новая переводная татуировка, да и в пузыри из неё было легко надувать. Один раз туда завезли жвачку в виде ленты, тогда мы с мальчишками скинулись и растянули её на целый месяц. Проходя мимо реки я заметил, что от моста остались лишь столбы, торчащие из воды, несмотря на то что речка была мелкая и её можно было перейти даже после дождя, он всё равно был полезен для животных, так как некоторые коровы боялись воды. Был случай, когда сосед отводил животное в коровник, он решил перевести её прямо по самой речке. Она начала нервничать и боднула хозяина в бок. Помимо довольно глубокой раны сосед получил ещё большой шок. Он целый месяц не мог выговорить и слова, а вот животному не повезло, её отправили на убой. Тогда весь посёлок его осудил, жители не понимали как можно было из-за собственной глупости, обвинять в случившемся единственную кормилицу. Так непривычно. Куда не посмотри, все места знакомы, невольно начинаешь вспоминать каждую часть посёлка, и то что казалось забытым, начинает всплывать и словно кадры киноплёнки проносятся перед глазами. Помню, когда наставали первые морозы, мы брали медный ковш с острыми краями и ведро. И вместе шли собирать красные «бусины», так их называла бабушка. Когда она в первый раз так сказала, то действительно подумал что будем собирать бусины, мне даже захотелось из них сделать для мамы ожерелье, но на самом деле это оказались обычные ягоды брусники. Обычно сбор ягод происходил в середине ноябре, когда брусника немного подмерзала и покрывалась небольшой шапкой льда, бабушка говорила, что так гораздо удобнее, ягоды можно спокойно собирать, не боясь раздавить. Я так любил бруснику. Бывало придёшь со школы, наберёшь замороженных ягод в чашку, а если ещё и посыпать сахарным песком, закрываешь глаза и представляешь будто, ешь мороженое, не оторваться хотелось ещё. А нельзя. Ведь нужно компот варить или оставить на зиму. Невольно я улыбнулся. Такое простое воспоминание, а становилось как-то хорошо, будто снова на мгновение вернулся туда. Где было детство, были сказки и была бабушка. — Посторонись. Мимо меня пронёсся паренёк, размахивая мешком со сменной обувью. Надо же, так замечтался что не заметил, как среди деревьев показалась коробка из серого кирпича. Подойдя к пришкольному участку ненадолго остановился оглядывая территорию. Свет в окнах первого этажа освещал классы и было видно как там как тараканы копошатся младшие классы. Они стаскивали с парт стулья, Кучковались вокруг учительского стола, наверное старались узнать свои оценки безжалостно листая классный журнал. Выкладывали стопками из портфелей учебники, стараясь найти нужный, перешептывались с соседями по парте или носились по классу. Тут к одному из окон подбежал мальчик, одетый в синий свитер, его волосы были взъерошены, а лицо разгоряченное от бега горело красным. Он открыл окно и выкинул что-то. Тут же раздался плеск воды, было понятно что это что-то приземлилось прямо в лужу, тут же из окна послышался смех и чей-то голос крикнул. — Мой учебник. Тут же рядом с хулиганом появился щуплый мальчик в очках с толстой оправой. — Зачем ты это сделал? — Если снова списать не дашь, в следующий раз я так с твоими очками сделаю. Понял? — Хулиган отвесил мальчику подзатыльник тот сразу приложил руку и почесал ударенное место. — Дурак. Окно закрылось, и мальчики исчезли в глубине класса. Я подошёл к луже. Повезло. По какой-то случайности книга не раскрылась и упала обложкой вниз. Я поднял книгу на ней была надпись «математика 3». На нём были изображены вычислительные примеры, геометрические фигуры в виде кружков и треугольников, а по бокам мальчик с девочкой. Да. Видимо этот предмет был не самым любимым у всех учеников, даже у таких маленьких. Пролистав быстро учебник и удостоверившись, что страницы сухие, я посмотрел на корешок, где обычно писали имена. «Антон Макаров». Что ж повезло Антону, а в особенности тому хулигану, что у учебника промокла только обложка и то немного, благодаря целлофановой защите. Учителя за такие вещи, поднимали такой скандал, что доходило до директора и приходилось возмещать ущерб ища такую же книжку. Тут на ступеньках показался тот самый мальчик в очках, подойдя к нему я протянул его учебник. — Спасибо. — неуверенно произнёс он. — Да не за что. По Антону было видно, что он не спешил вернуться в класс. Он топтался на месте прижимая книгу к груди и опуская голову всё ниже и сводя плечи. По виду Антон был невысокого роста, чуть выше Кати, но не сильно, а сейчас старался стать ещё меньше, будто это поможет ему исчезнуть и больше никогда не попадаться никому на глаза. — Не стоит стоять раздетым на улице холодно, заболеть можешь. — И пусть! Зато в школу не пойду. — Что случилось? — Этот дурак Сёма, со своей компанией. Они говорят, что я должен, а им ничего не должен. Если они сами не умеют думать, зачем ко мне лезть? — он зашмыгал носом и начал тереть рукавом глаза — Я сам только на четверки учусь, если очки ношу не значит, что зубрила, да и вообще мне папа домашнюю работу делать помогаем, без него я вообще ничего не понимаю. — А учителю говорил? Ну про одноклассников. — Нет! Если скажу они сами жаловаться начнут. Антон развернулся и скрылся в дверном проёме. Да не повезло парню, а родителям, наверное, сказать стыдно. Ну конечно, если ты мальчик, то должен уметь находить язык с такими же мальчишками, а если нет, то дерись, а если не хватает смелости молчи и терпи, потом будут думать, что ты маменькин сынок или ябеда. Будь я на его месте тоже бы молчал. К воротам школы уже подтягивались учителя и старшеклассники, чтобы не попасть в эту толпу я быстро прошёл внутрь. Внутри школа не казалась такой мрачной чем снаружи, в ней было что-то такое чего не было в старой. За решеткой в два ряда висели куртки, рядом с дверью стоял стол напоминающий парту за ним в бушлате с военным окрасом сидел мужчина с нацепленными на нос очками и читал газету, лишь изредка он поднимал глаза на проходящих мимо учеников. Рядом с ним стояла настольная лампа и лежала раскрытая тетрадка с расчерченной таблицей. Подошедшая учительница что-то написала в ней и покачав головой направилась к большой металлической двери. На стенах висели плакаты с тем как правильно тушить пожар, с зачеркнутой горящей спичкой, что делать если разбился градусник в помещении, и какие звонки могут быть и по какой причине они включаются. Они были обозначены черточками одна длинная и три коротких подряд означали общую тревогу, а одна длинная и одна короткая, означали что произошла химическая авария. Но из всех вариантов пользовались только пожарной тревогой и то все ей всегда радовались, так как директор говорил учителям нас отпускать. Тут я заметил ещё несколько плакатов висевших на решетках, они были о том, как вести себя при встрече с дикими зверьми, мы же всё-таки живём в поселке окруженным густым лесом. В детстве, помню, ходили слухи, что кто-то видел неподалёку от посёлка медведя шатуна, тогда даже отменили на время, отменили занятия в школе и всё это время детей не выпускали из дома, а если и появлялись, то только в сопровождении взрослых. Но это всё быстро закончилось. Не припомню, за всё время проживания в посёлке, чтобы видел даже пробегающего зайца, не то что уж говорить о медведе, а вот ежи были, да и то редко. Как-то раз я под дырку сарая стоявшего у нас во дворе и обнаружил целое ежиное семейство. Новорождённые ежата выглядели так забавно, розовые сморщенные, а на их спинках белые иголки. Дед запретил их трогать, сказал, что тогда мама не примет их. Помотав головой, я снова осмотрелся и направился к расписанию. Рядом с деревянной доской находилась комната, оттуда вышла пожилая женщина в разноцветном платке и звеня связкой ключей направилась к раздевалке. Следом за ней вышла ещё одна только та несла с собой ведро и швабру. Технички. Заглянув краем глаза в их коморку обратил внимание на диван, застеленный клетчатым пледом, на нём лежала пуховая шаль, она напомнила мне «козочку» одиноко лежащую в шкафу. Рядом с диваном стояла тумба без двери её полки были доверху наполнены потерянными вещами. Шапками, одиночными варежками, шарфами и прочими потеряшками, с тумбы свисала ажурная скатерть, на которой стоял чайник. Подойдя к расписанию, я начал искать свой класс. Когда пришёл сюда за учебниками мне протянули записку с указанием кабинета и именем классной руководительницы, но возвращаясь домой я умудрился потерять его. Хорошо, что буква моего класса совпадала с той что была в прошлой школе. Посередине таблицы я нашёл нужный столбец. 6 «В» кабинет 310 урок русского языка Макарова М. Н. Слышал от учителей имя преподавательницы с похожими инициалами. Когда выходил из библиотеки, услышал, как мужчина в синем халате сказал: «Повезло Маргарите Николаевне ещё одного оболтуса прицепили». Ученики толпились у дверей классов, сидели на подоконниках играя во вкладыши. В коридоре стоял гул из смешавшихся между собою голосов. Учителя проходили, мимо не обращая внимания на бегающих первоклашек, лишь какая-то девочка с собранными в хвост волосами строго пригрозила малышне. Встав к дальнему окну посмотрел на улицу, там внизу под тусклым светом фонаря стояла компания и передавала что-то друг другу, после чего вверх поднимался клуб дыма. — 6 «В» заходим. — крикнул кто-то из толпы. Одноклассники кучей ринулись в класс. Я поспешил за ними, но на пороге меня остановила девочка, пригрозившая бегающим детям. Видимо она была старостой моего класса. — А ты ещё кто? — она оттолкнула меня от двери, и скрестив руки смерила недоверчивым взглядом. — Я новенький. — она вскинула бровь. — Как фамилия? — Лисицын. — Хм. Алексей что ли — она подошла ко мне и начала вглядываться в лицо, а потом обошла по кругу — Действительно. Лёш, а когда это ты вернулся, в посёлке я тебя не видела, а вот Стаканыч сказал, что видел тебя. — Прости, а откуда ты знаешь моё имя — я точно помнил, что такой одноклассницы у меня не было, хотя за время, проведённое в городе я успел подзабыть не только лица и имена бывших одноклассников, но и учителей. Может она была с параллели? Девочка удивлённо вскинула брови. — Два года за одной партой сидели, а он и не помнит. Хотя неудивительно ты же всё время то в окно смотришь, то с Никитой вечно рядом ходил. Аня меня зовут. Ладно потом поговорим, заходи, а то сейчас Маргарита Николаевна придёт. Мы зашли в класс, я заприметил пустующий стол по середины класса, уже думал направиться к нему, но Аня схватила меня под локоть. — Нет. Там уже занято. Садись пока вон туда, может быть потом пересадят. — она указала пальцем на последнюю парту рядом с окном. — Хорошо. — неуверенно произнёс я и пошёл к своему месту. Пока шёл притихшие одноклассники буравили меня своим взглядом, наклонялись друг к другу что-то шептали, прикрывая рот ладонью тихо посмеивались. Они следили за каждым моим движением и под этим пристальным взглядом становилось неуютно. Словно на меня смотрят не такие же мальчики и девочки как я, а какой-то хищник, выискивающий жертву, даже в мамином взгляде не было столько холода и непонятно откуда взявшегося пренебрежения. Вынув всё нужное из рюкзака, я сел ближе к окну и перевёл взгляд на улицу, чтобы не встретиться больше с чьим взглядом. Деревья стояли плотной стеной, не давая малейшему светлому пятну протиснуться сквозь преграду спутавшихся между собой ветвей. Чёрные кроны деревьев выделялись на посветлевшем небе и словно тени птицы перелетали с ветки на ветку, или качались на ветру ухватившись лапами за тонкий сук. Тут дверь в класс распахнулась и на пороге показалась учительница, класс затих, она быстро прошагала к столу и отодвинув стул повесила на выступающий деревянный край свою сумку. Ученики встали, приветствуя учительницу. — Садитесь, ребята! — она открыла лежащий на столе журнал и стала отмечать присутствующих, не обращая внимания на класс. — Селиванов. — одноклассники повернули головы к пустующей парте. — Опять его нет. Наверное, и Юрин вместе с ним. Предупреждала же обоих. Селиванов — это же фамилия Никиты. Раньше он всегда приходил вовремя, первее всех занимал себе место и до начала урока мы играли в морской бой. Он всегда проигрывал мне так как выбирал одну и туже тактику построения кораблей, видимо надеялся, что я не догадаюсь. А сейчас судя по голосу учительницы и по реакции ребят было понятно, что у него что-то не так. Хотя ничего удивительного в этом абсолютно нет. Тогда мы были детьми простыми мальчишками. Про таких говорят, что у нас один ветер в голове. Только и знают себе что бегать да заниматься ерундой, а сейчас, спустя пять лет мы выросли, ещё немного и станем молодыми людьми или правильнее будет сказать юношами. Дверь в кабинет резко распахнулась и внутрь ввалились два парня. Выглянув из-за спин удалось рассмотреть прибывших. Один высокий в спортивном костюме с его левого плеча свисала джинсовая куртка, а в левой держал ремень от сумки, которая волочилась по полу. А второй пониже со слипшимися волосами похожими на сосульки, его лицо было красное, то ли от бега, то ли от прыщей зреющих под кожей. Одна сторона рубашки была заправлена в потрепанные брюки, а другой свисал, поднятой рукой он придерживал рюкзак болтающийся у него за спиной. Учительница смерила их недовольным взглядом. — Явились. Сколько можно с Вами разговаривать? Опять родителей вызывать или сразу к директору пойдём? — её тон холодный и невозмутимы — Ну мы же пришли Маргарита Николаевна, как и обещали, а вы нам в прошлый раз сказали, что не будете больше отчитывать перед родителями. — Селиванов — учительница ударила ладонью по столу. — Торговаться будешь со своими друзьями или дома, а со мной не смей так разговаривать. И что это опять у вас за внешний вид. Вы в школу пришли или в магазин? Парни переглянулись между собой и улыбнулись понятному только им. — Ладно — выдохнув сказала Маргарита Николаевна, и приставив к виску палец потерла его. — Садитесь и чтобы ни звука. Уверенно пройдя до пустой парты Никита кинул сумку на стол и развалился на стуле, так же поступил и второй. Поворачивая голову и кивая одноклассникам, с кем-то даже пожал руки, мы на мгновение пересеклись взглядами. Быстро схватив учебник, я поставил его на стол словно воздвиг стену и опустил голову вниз. В голове появился вопрос. «Заметил или не успел?». Ещё вчера вечером я надеялся на встречу со старыми друзьями, а во сне представлял, как без лишних проблем вольюсь в знакомую обстановку. А теперь мне хотелось быть подальше от этого места. Даже в городской школе никогда не возникало таких желаний, там было просто всем плевать. Бывшие одноклассники либо не обращали на меня никакого внимания, либо просили помочь с домашним заданием, иногда мальчишки хоть и звали меня поиграть в футбол после уроков или просто звали в гости, но делать я этого не мог. А тут, они таращились, внимательно изучали меня своими невинными глазками, словно хотели вывернуть наизнанку. Даже сейчас мне казалось что они смотрят. По крайней мере один точно наблюдал за мной. Выглянув из своего укрытия, я заметил, как Никита склонив голову на бок и щурит глаза пытается распознать во мне что-то знакомое. — Так значит все здесь. Отлично начнём урок. — Маргарита Николаевна, а как же Лисицын? — Лисицын? — не понимающе переспросила учительница и снова посмотрела в журнал. — Нет, здесь такого. И кто это вообще? Неуверенно поднял руку и сказал — Я. А зовут Алексей. — Хм. А ну-ка подойди сюда. — поднявшись с места, под чутким надзором класса направился к учительнице. — Давай быстрее, что как сонная муха. Немного ускорив шаг, я не заметил как об что-то споткнулся и плашмя упал на пол. По классу пронёсся смех. — А ну цыц! Опять за старое? Поднявшись я отряхнул грязь с брюк и подошёл к Маргарите Николаевне. — А ну как представься полностью. — Лисицын Алексей Николаевич. — Так, припоминаю, на собрании говорили о тебе — снова опустив глаза в журнал она бегло просмотрела строчки с фамилиями. — Опять эти практиканты. Ну вот говорила я директору, что не нужно брать кого попало, они всё десять переспросят. Скажут, что понятно, а нам потом за них документы переделывать. И ведь не к ним претензии будут. Садись пока на место потом с тобой разберусь — Маргарита Николаевна встала из-за стола и цокая каблуками быстро прошагала к двери. — Чтобы сидели тихо. Скоро вернусь. Отдаляющиеся шаги эхом разнеслись по коридору. Я остался стоять среди стихшего класса, эту затянувшуюся тишину нарушала тикающая минутная стрелка часов. Одноклассники смотрели на меня, будто на экспонат в музее и в их лицах читался немой вопрос «Зачем он вернулся?», и по какой-то случайности именно этот вопрос нарушил тишину. — Эй. Лёша, а чего это вы вернулись? Здесь же только гниль всякая живёт, которой только под забором сдохнуть осталось. Или она уже так не считает? — Да. Расскажи. Вы же отсюда как от пожара бежали. — Да вы посмотрите на него, стоит невозмутимый такой, думает что раз в большом городе прожил, значит мы должны его с распростертыми объятиями принять. — Дурь не гони. Какой он невозмутимый, он даже с места сдвинуться не может, видно же что трухло. — Никит, а Никит, он же вроде твой друг, так чего не поздороваешься? — Я с крысами не общаюсь. — А ну все закрыли рты. Я не заметил как передо мной возникла чья-то спина, но голос показался знакомым. Аня, не думал что бывшая соседка по парте, которую я не помнил, решит мне помочь. — Вам же сказали сидеть тихо. А вы тут целый балаган устроили. Накинулись на человека ни с того ни сего. Он вам между прочим ничего не должен и не обязан объяснять. А ты Никита, сам тот ещё «друг», не раз своих подставлял. — Глядите-ка сам ничего сказать не может, так за него соседка решила впрячься. — класс разразился диким гоготом. Аня подошла к доске, взяла с металлической полки указку и толстым краем стукнула по учительскому столу. — Мне дважды нужно повторять? Сказали вам закрыть рты, значит нужно свой длинный язык прикусить зубами и сжать так, чтобы потом и малейшего желания не возникло, что-то сказать. А если неймется. Могу скороговорки предложить всему классу почитать, чтобы хором и без запинки. Я это быстро устрою. А кому и на месте не сидится, будем на перемене нормативы по приседаниям выполнять. Аня схватила меня рукав рубашки и потащила через весь класс к моему месту. — А тебе сказали на место сесть, значит надо было сеть, и нечего изображать из себя стойкого оловянного солдатик, если таковым не являешься. — переведя своё внимание на Никиту она продолжила. — А с тобой отдельно поговорим. Проходя мимо Никиты, Аня замахнулась указкой и ударила его по сгорбленной спине. Аня возвышалась над классом и следила за каждым словно сокол, а взгляд у неё был очень пронзительный, она улавливала каждое лишнее движение и заметив нарушителя махала перед его глазами указкой. Через пару минут вернулась учительница. — Полный бардак! Так начнём урок. Сегодня начинаем новую тему словообразования и орфография, открываем тетради пишем число классная работа, ниже основные способы образования слов. На перемене я не спешил выйти из класса вместе со всеми. Было стыдно перед ребятами, ведь брошенные мамой оскорбления предназначались для всего посёлка. Этот неуважительный плевок, словно затянувшаяся рана, навсегда остался в памяти жителей. Нужно же было такое сказать, да и при том когда? Прямо на похоронах бабушки, ей захотелось найти повод для ссор. Тогда её сдержать не мог даже папа, слова брани срывались с её губ, крик от которого разлетались птицы присевшие отдохнуть на могильные кресты. Стоя перед раскрытым гробом, где лежало накрытое белой тканью бабушкино тело, мама обращалась лично к каждому нашему соседу, перечисляя всё плохое, что они сделали за всю жизнь, даже саму мелочь вроде той, что прошёл мимо и не поздоровался или не отдал одолжившие сто рублей. Казалось сто рублей такая мелочь, на них нельзя было даже купить одну карамельку, можно было просто забыть, но нет. А в конце она даже ядовито сплюнула, прямо в гроб. Стоит ли говорить о том какое тогда было у всех настроение. Но соседи поступили правильно, они не стали ругаться, просто при каждой встрече обходили нас стороной. Я понимал недовольства одноклассников и даже в какой-то степени принимал. Они можно сказать имели полное право на меня сердится. Всё же я её сын, но, с другой стороны. Что восьмилетний я тогда мог сделать? Как бы утихомирил бушующую мать? Не знаю, что на неё тогда нашло. Может она надеялась, что мы больше не вернёмся сюда. А теперь, что будет дальше? Всё же не стоило ругаться с кем росла и жила большую часть своей жизни. — Эй Лёша. — я вздрогнул, когда услышал своё имя. Повернувшись увидел Аню. — Ты как, наверное, обиделся на ребят? — Я? Нет, что ты. Пусть Аня и помогла мне, но всё равно следовало правильно подбирать слова, а то, кто её знает. В глаза может невинно улыбаться, а стоит выйти в коридор начнёт сплетничать. — Лёш, я же серьёзно спрашиваю, по тебе видно, что неприятно было такое слушать в первый же день. Но ты не переживай. Постарайся меньше на них внимание обращать, не дашь повода, тогда им точно быстро надоест. Поэтому не переживай. А если случится, что ты Маргарите Николаевне скажи. — Ты хочешь, чтобы я наябедничал? — Да какое наябедничал? Совсем глупый что ли? Тебя вечно защищать никто не будет, а сам ты вряд ли один справишься. Хотя бы в школе отгороди себя от неприятностей. — С чего это ты вообще взяла, что у меня могут появиться неприятности? Думаешь Никита мне что-то сделает просто так? — Ещё как! — с раздражением процедила Аня сквозь зубы. — Селиванов знаешь как изменился? Уголовник, причем самый настоящий, у него даже своя банда есть. Но если смотреть издалека, скажем, ну свежим взглядом, может показаться, что он довольно спокойный и даже безразличный к происходящему вокруг. А вот у его шайки. Ты если на них только вскользь глянешь, уже считай пропал. Считай, что я тебя предупредила, а дальше делай как знаешь. Аня быстро удалилась из класса и я остался один. Рассматривая висевшие на стене портреты классиков, заметил что помимо стандартных изображений Пушкина, Лермонтова и Гоголя, так же висели ещё Цветаева, Ахматова, Крылов в компании с Маяковским. Раньше мне казалось, что эти портреты вывешивали по школьной программе и они будут меняться в процессе. В прошлой школе в кабинете литературы вся задняя стенка была завешана портретами, а на учительском столе даже стоял бюст Булгакова. Но затем выяснилось, что это сделано было просто так, для демонстрации. Вообще какие поэты и писатели были. Потому что многих, кто висел на этой стене мы либо не проходили, либо учительница упоминала их личности вскользь. В пальцах возник карандаш, я бил грифелем по столу от чего он осыпался оставляя стружку. Достав из пенала железную точилку, провернул несколько раз, на пол упала тонкая спираль. От света ламп на кончике карандаша появилась белая полоска. Вытащив из портфеля тетрадку со своими рисунками открыл на пустой странице. Когда в школе на уроках мне становилось скучно, я рисовал разные палочки или завитушки на полях тетради, обычно делал это карандашом, а перед тем как сдать её на проверку всегда избавлялся от следов, но всё же один раз я имел неосторожность нарисовать цветок гелиевой ручкой, прямо посередине тетрадки, а когда задел его рукой, то размазал чернила. Не повезло, что этот случай выпал на день родительского собрания. Дома был настоящий скандал, мама порвала тетрадь и выкинула новенькие краски, я даже не успел распаковать их и запретила подходить к мусорки. На следующий день пап принёс мне новые и в придачу толстый альбом. Я старался всегда брать его с собой. На переменах он помогал мне скоротать время. Я провёл пальцем по незаконченной работе, уже и не помню что хотел изобразить на ней, толи лес, толи парк. Только грифель коснулся бумаги рука сама начала выводить чей-то силуэт. Белая рубашка, на ней клетчатая жилетка, волосы собранные в высокий хвост, которые держит резинка с бантиком в горох и самое главный атрибут указка, её тонкий край держит правая рука, а левая в салюте. Неожиданно для себя я нарисовал Аню. Я хотел сделать так, чтобы она улыбалась, но вышел какой-то оскал с прищуренными глазами. Голова получилась чуть вздёрнутой вверх, и от этого ракурса всё выглядело немного злобно. Чтобы немного разбавить рисунок, я добавил над Аней облако, которые встречал в комиксах, и добавил в него надпись: «Я слежу за вами». А рядом нарисовал медаль «Лучший староста». Прозвенел звонок. Быстро захлопнув альбом, спрятал его в портфель, не хватало чтобы кто-то увидел мои художества. Следующие занятия прошли довольно быстро, без лишних выяснений и внимания. На предпоследнем уроке, парта за которой сидел Никита со своим товарищем снова опустела. На перемене, я заметил как они стоя в тёмном проёме о чем-то разговаривали вместе с другими мальчишками, видимо решали когда будут сбегать. На последнем, пришлось перейти в другой кабинет, я старался не отставать от одноклассников запоминая дорогу. На одну секунду я отвлёкся, когда заметил знакомую дверь бывшего музыкального кабинета. Вдруг у меня возникло желание снова заглянуть туда, пройтись среди ненужных вещей, развернуть старые плакаты, среди которых смогу отыскать свой, прикоснуться к расстроенному пианино, открыть верхнюю крышку, полистать спрятанные внутри нотные тетради, возможно бабушка тоже когда-то держала их. Покрутить сломанный глобус исписанный цветными фломастерами, может даже совершить шалость и нацарапать что-нибудь циркулем на дверце шкафа со старыми документами, а может даже своровать мелок, чтобы Катя начертила на полу классики, а может оставить его для себя. Лишь когда прозвенел звонок я, очнулся, не понимая ничего побежал. Я так спешил, что не заметил фигуру, выходящую из-за поворота и врезался в неё так, что мы вместе полетели на пол. Чьи-то руки грубо оттолкнули меня. — Какого хрена! Ты чо, дурик глаза где-то похерил? — Простите. Я вас не заметил. Поднявшись я обомлел, это был сосед Никиты сидел на полу и потирал ушибленный затылок. Что он здесь делает? Я думал, что они своей весёлой компанией уже слиняли со школы. Но нет, этот остался здесь. — Тебе помочь? Я протянул ему руку. В надежде на то что он позволит помочь ему подняться и мы мирно разойдёмся. Но он со всей дури ударил своими толстыми пальцами по моей ладони. — Нужна мне твоя помощь. — оставаться здесь не было смысла — Тогда. Извини ещё раз, но мне уже пора идти. Только успел повернуться как меня схватили за рюкзак. — А ну стоять. — бесцеремонно оттащив меня в сторону, толкнул к стене так сильно, что голова невольно опрокинулась назад. Схватив меня за ворот пиджака он приблизился к моему лицу, в нос тут же ударил запах чего-то жженого и сырого, эта вонь тут же заставила голову заболеть, а к горлу подступила тошнота. — Решил, если из города приехал, то извинился и можешь идти спокойно, нет здесь так не работает. — Я же случайно. — я смотрел прямо в водянистые глаза Коли. — Случайно? Да? Тогда я тоже случайно. — и он прописал мне смачную пощёчину, шлепок был такой громкий, мне показалось что отталкиваясь от стен пустого коридора эхом разнёсся по всей школе. Щека горела, словно её ошпарили кипятком. — Эй Колян, ты что там без нас развлекаешься? — непонятно откуда взявшаяся компания словно по чьей-то команде появилась в коридоре. — Да тут один приезжий правил не знает, вот стараюсь втолковать. — О-о-о. Можем подсобить. — Коля обнажил пожелтевшие кривые зубы. — Да, ф (в)талкуем как следует, так что мигом ф (в)сё запомнит. — С удовольствием пацаны. — и он толкнул меня только в руки своих приятелей. Школьные хулиганы мигом сомкнули кольцо. Ловушка захлопнулась. Они скалились, издаваемые звуки походили на хохот гиен, их зрачки были расширены от переполняющего возбуждения, кто-то даже разминал пальцы предвкушая скорое веселье, обменивались взглядами и чему-то кивали. Попал. Я не понимал что делать. Бежать? Разорвать этот круг и вбежать в любой кабинет. Нет не успею, нагонят, сцапают. Закричать? Но как назло внутри всё пересохло, я пытался сглотнуть образовавшуюся во рту тягучую слизь, но она с трудом протиснулась в горло. — Манатки. — с меня резко сняли рюкзак. Я только смог сдавленно просипеть — Отдай. — Отдать. Ну что ж. Жека лови! — сумка пролетела над моей головой приземлившись в руки шепелявому парню — Зачётный бросок. — мои вещи моментально полетели следующему. Я стоял на месте, словно мои ботинки слились с полом и мог только смотреть, стараясь хоть как-то поймать рюкзак поднимал руки. Когда он попал в руки Коли, то сразу раскрыл его и вытряхнул содержимое на пол. — А ну-ка, глянем, что тут у тебя есть. — я хотел сделать шаг, но по обе стороны меня схватили завернув руки за спину прижали к полу. — Тихо не нервничай ты так. Мы же просто посмотрим. Ты же мой одноклассник, а от одноклассников секретов быть не должно. — я попытался дёрнуться, но на голову тут же встала чья-то нога — Лежи спокойно. Иначе больно будет. — Пацаны глядите-ка какая у него тут интересная тетрадка. — зашелестели листы, то Коля своими жирными пальцами перелистывал мой альбом. — Да, он у нас художник. А если мы сделаем так — послышался звук рвущихся страниц, этот мерзкий звук застыл в ушах и отозвался дрожью во всём теле, словно это сейчас от меня сдирали куски кожи оставляя открытой оголившееся мясо. — Что у вас тут происходит? Я уже заколебался ждать. Никита. Не подумал бы, что буду так рад его появлению. — Присоединяйся, у нас тут веселье в самом разгаре. — Вы что больные совсем, прямо посреди урока? — Да ладно тебе мелкие же ушли. — И чё? Учителей полна коробка, а вы даже на стрёме никого не поставили, сколько раз объяснять если лезете толпой, то делайте это где будете уверены, что точно никого нет. Вам для полной картины только свидетелей не хватает. Опять хотите, чтобы менты загребли? Серый убери с него ногу, и вы двое тоже отпустите — я быстро сел на колени. Никита с нескрываемой брезгливостью посмотрел на меня. Сморщив лицо будто лизнул мякоть лимона или увидел перед собой таракана, помотал головой — Хорош, фигнёй страдать, пошли от сюда. Колька, выброси ты эти бумажки и погнали. Толстяк усмехнулся и глядя в моё лицо начал рвать на мелкие части мои рисунки, а мотом бросил их воздух, словно это было конфетти. Компания удалилась. Потерев лицо руками стал складывать вещи обратно в рюкзак и собирал каждый разорванный кусочек. На урок идти уже не было смысла, поэтому закончив я сбежал по ступенькам на первый этаж, схватив свою одежду выбежал на улицу. Лишь когда добежал до сломанного моста меня как прорвало, будто сейчас пришло осознание произошедшего. На глазах появилась пелена от слёз, пальцы сжались в кулак так сильно, казалось что ногти входят под кожу, сжав зубы я сдерживал рвущийся наружу крик. Переступив порог дома тут же в дверном проёме показалась мама, как обычно, в фартуке и с полотенцем на плечах. — Ну как первый день в школе, нормально? Не опоздал ни где? Все кабинеты запомнил? — Да. — Что, да? Ты можешь ответить нормально на вопрос? Я не хочу потом услышать жалобы от учителей. — Всё хорошо мам. Я всё расписание в тетрадку перенёс и учителей кого и как зовут. А кабинеты в процессе запомню. — Ну хорошо. Раздевайся и за стол, потом чтобы сразу за уроки сел. — я, соглашаясь, кивнул. Поднимаясь по лестнице я услышал как из комнаты сестры доносится знакомая мелодия из Красавицы и Чудовища, об их первых светлых чувствах друг к другу, она усадила в кружок свои игрушки и наливала каждому выдуманный чай. — Тебе Мишутка с мёдом, а тебе Люсенька с ягодами. Что-то Стёпа, нет глупый морковного чая нет, я тебе сейчас торт дам. Только весь не ешь, братик скоро вернётся нужно ему оставить. — я тихо постучал. — Лёшенька пришел. Катя подбежала к двери и схватив меня за руку повела к игрушкам. Видимо мама всё же не стала выкидывать всех моих зверят. — Вот присаживайся, я как раз тебе место оставила. Какой чай будешь? — А какой есть? — Любой, ну кроме морковного, но есть торт. Хочешь? — Хочу, давай. Сестра протянула мне фарфоровое блюдце с коричневым куском пластилина с красным треугольником наверху. — Угощайся. Правда у меня ложки все сломаны. Они сами честное слово. Я только за ручки их взяла, а сами ложки вниз такие раз и упали. Я попыталась их в дырочки вставить, а они не хотят. Ты только маме не говори, они у меня тихонько в корзиночке лежат. — Хорошо не скажу. Сестра скрепила руки в замок и покачалась из стороны в сторону. — Ну рассказывай. Нашёл новых друзей? Понравилось в новой школе? Настроение исчезло полностью. Начала накатываться усталость и все мысли покинули голову. — Кать, прости, я немного устал, да и уроки нужно сделать. Давай потом. Не дожидаясь ответа, я поставил блюдце на стол и вышел из комнаты Кати. Уже находясь у себя я обессиленный упал на подушку лицом вниз. И лишь один вопрос возник у меня в голове. Что будет дальше?