**
Труп Чонгука находят на следующее утро. По местным новостным каналам и онлайн сообществам трещат громкие заголовки статей, с упрёком оповещающих жителей о том, что старшего сына полицейских города тур-гиды нашли задушенным у подножья горы. Соён, читая очередную статью, не может скрыть своих слёз. Отпускание после дозы всегда даётся ей с трудом, что желание самолично лишить себя жизни становится ярче и притягательнее. Однако она оставляет эти мысли, потому что сейчас в кровати её комнатки в общежитии лежит сопевший во сне от боли единственный близкий ей в этом городе человек. Сама Соён еле помнит, как дотащила Чимина в полусознательном состоянии до здания общежития, с трудом уговорив коменданта их впустить. Но воспоминания со вчерашней ночи больно ударяли по совести, ведь она оставила его полчаса лежать на земле, пока обслуживала тех мужчин, с которыми до этого разделила пакетик молли. — Соён? — зовёт она едва слышимый голос Чимина, из которого тянется протяжный стон боли, когда он пытается повернуться к девушке, сидевшей рядом на стуле. Одно из век настолько опухло, что он с трудом различает её лицо, узнавая лишь её силуэт и то, как маленькое тело содрогается в глухих из-за сжатого ладонью рта рыданиях. Чимин помнит, как его избивали вчера двое мужчин, но всё равно пытается скривить болезненную улыбку от осознавания того, что Соён всё-таки сейчас рядом и более или менее живая. Осталось привести себя в порядок и отчитать за то, чем она там занималась. Задача оказывается не из простых, потому что тело болит нещадно. Не на это он рассчитывал, когда обещал Юнги справиться без него. Тот должен вернуться уже послезавтра и, наверное, разрывает телефон Чимина пропущенными звонками и неотвеченными сообщениями. А может и нет. Может, в столице Юнги нашёл себе таких же творческих непонятых другими личностей, которые всецело заняли его внимание, что он и не вспомнит о том, что в каком-то забытом богами городке его ждёт любящий его слабак. Именно таковым сейчас ощущает себя Чимин, когда безуспешно пытается присесть на кровати, чтобы успокоить Соён. Это всё, на что он способен. Стоит просто смириться. Чимин всегда будет лишь жилеткой для слёз. Он не сможет стать тем, кто пресечёт эти слёзы на корню. — Почему убийца не захотел убить меня? — произносит Соён, облизывая слёзы с дрожавших губ. Чимин пытается широко раскрыть глаза в сильном удивлении от услышанного, но у него не получается, и он через боль садится всё-таки, звучно шипя от того, как саднит живот и рёбра. Эти ублюдки определённо не пожалели его. — Я так устала читать новости, объявляющие чью-то смерть. Повезло же Бомгю, которого первым убили, и он не видел того ада, что творится в городе. — Кого… кого-то убили? — одними губами шепчет Чимин, замечая, что Соён крепко сжимает в руке телефон. В голове проносится список имён и ни одно из них не сможет его не расстроить. Чем меньше их становилось, тем сложнее было принять очередную смерть. — Чонгука нашли мёртвым, — отвечает она и протягивает ему телефон со статьёй. У Чимина не сразу получается прочитать содержимое. Сердце болезненно ускоряется в стуках и, кажется, готово выпрыгнуть из груди от мерзкого осознавания одной главной вещи: Юнги был прав. Он должен бы позвонить своему парню, который, наверное, уже в курсе новостей. Признаться ему в том, что его унизительно избили клиенты Соён, что совсем отбилась в своём горе. Рассказать о том, что без Юнги в городе творится хаос. И самое главное, сказать, что теперь он ему верит. Теперь Чимин уверен в том, что убийца — Тэхён. И об этом будут знать лишь они двое, ведь только они с Юнги были свидетелями того, как Чонгука, которого нашли не со вспоротым животом или грудью или ещё чем-то, а задушенным. Его нашли с отчётливыми синяками на шее и лице и судя по тому, что не нашли каких-либо следов, к примеру, кусков разодранной кожи под ногтями, Чонгук не сопротивлялся. Чонгук, которого несколько днями ранее уже хотел задушить самый близкий ему человек, не стал бы сопротивляться, если эти следы принадлежали бы Ким Тэхёну. Мерзкое желание проблеваться заставляет Чимина вскочить на ноги от этого осмысления, но голова беспощадно кружится, как только он поднимается с кровати. Он падает обратно на постель, устало смотря на молча вытирающую от слёз лицо Соён. Является ли Тэхён тэбэкским маньяком или просто убил лучшего друга в порыве печали, Чимин пока не решил. Ему надо бы обсудить это с кем-то, и этим кем-то является лишь Юнги. Говорить о своих подозрениях слишком опасно. Не когда Чимин стал свидетелем того, что с человеком может сотворить ярость, разбавленная чувством потери близкого человека. — Где… где мой телефон? — спрашивает он после долгого молчания, во время которого пытался привыкнуть к дискомфорту в теле. Идти в таком состоянии домой нельзя. Он не сможет объяснить родителям то, что его избили из-за попыток защитить подругу, продающую тело ради наркотиков. — Я уже сказала Юнги о том, что случилось. Это моя вина, прости меня, — бормочет Соён в ответ, протягивая ему его мобильный. Чимин недовольно хмурится на неё, ведь не хотел, чтобы Юнги знал об этом случае. Не сейчас, когда у него важная встреча в Сеуле. И сердито отобрав из её пальцев свой телефон, он надеется не увидеть в мессенджере сообщение от Юнги о том, что он возвращается первым рейсом домой. Он торопливо набирает его номер. Не успевает первый гудок прозвучать, как Чимин слышит громкое: — Чимин! Твою мать! Я попросил одну блядскую вещь, и ты взял и сделал всё наоборот! — кричит на него Юнги, что Чимину становится стыдно за себя, как если бы он специально нарвался на драку с незнакомыми мужиками. Но слышать голос любимого даже в таком тоне всё равно приятно, и он пытается изо всех сил успокоить своё волнение, чтобы озвучить свои домыслы. — Юнги… Юнги… Юнги… — у Чимина получается повторять лишь его имя, словно смакует его и не желает насыщаться сладостью любимого слова. — Пожалуйста, не приезжай, — шепчет он, отрицательно качая головой. — Останься в Сеуле, умоляю тебя. — Ты с ума сошёл? Я уже купил билет назад, буду в городе вечером и не отойду от тебя ни на шаг. — Это ты с ума сошёл? А как же интервью? — Каждый собственный крик ударяет болью по телу, и Чимин уже не может сдержать своих выдающих его состояние стонов. — Думаешь, мне сейчас не похуй на это интервью?! — злобно ворчит Юнги, и Чимин держит в себе желание сказать ему о том, что он также хочет, чтобы он забил на самое важное событие в своей жизни. — Ты же… ты читал статью, да? — уже тише спрашивает он следом, на что Чимин кидает неуверенные взгляды на Соён, уставившую задумчивый взор в окно. После смерти Хосока она часто так делает, ведь по её рассказам, тот, ещё до того, как она переехала к нему жить, приходил к ней в общежитие и устраивал всякие шоу, чем всегда злил коменданта. Она скучает по его клоунаде под окном как никогда сильно. — Да и… — Думаю, Тэхён убил свою сестру, — огорошивает своего парня Юнги, не дожидаясь нужной паузы. — Нет. Этого не может быть… — активно качает головой Чимин, которому без того сложно принять факт того, что Тэхён мог убить Чонгука. — Он же… — он переходит на шёпот, чтобы Соён его не услышала, — он же задушил Чонгука. А других пырнули ножом. — Я говорил с Чихо, — вновь удивляет его Юнги своими внезапными словами. Чимин сильнее сжимает мобильный, экран которого мог бы треснуть от крепкой хватки пальцев. Тут он должен бы поругать своего парня за то, что говорил с подозреваемым убийцей, который так же мог убить Хёнсо. Как показывает опыт, убивать любимых намного проще, чем чужих. Однако он терпеливо ждёт того, что Юнги продолжит говорить. — Я расскажу тебе всё в подробностях, когда приеду, — лишь произносит он, отчего Чимин закатывает глаза. — Ты же понимаешь, что обычно, когда так недоговаривают, тот, кто обладает информацией, умирает, не успев ею с кем-то поделиться? — возмущается Чимин, желая сейчас отругать Юнги за то, что он вновь что-то там нарыл, чем подверг себя опасности. Вообще, чудо то, что его не убили первым с его бесконечными попытками найти убийцу. И стало быть, для маньяка это был своего рода челлендж. Но Чимину всё равно сложно поверить в то, что им может оказаться Тэхён, который первым делом убил бы Ёнджуна за назойливость. — Не убьют меня, не волнуйся, — неубедительно убеждает его Юнги и отключается, оставляя Чимина слушать быстрые гудки, уводящие его в раздумья. Его посещает дурацкая идея ослушаться своего парня и побыть наконец-то не просто жилеткой-слабаком, а сделать уже что-нибудь ради поимки преступника.27. Я не перестану убивать, пока все не умрут
14 сентября 2023 г. в 22:00
Чимин не знает, нужно ли писать сейчас Юнги о новости, которая со дня его отъезда распространилась по городу. Он всё ещё не теряет надежды на то, что Чонгук объявится, хоть и другие ребята с курсов уже заочно посчитали его мёртвым. Сейчас они, не скрываясь, критикуют способности его родителей, которые убийцу не могут поймать, не то, чтобы найти труп сына. Сам Чимин всё-таки надеется на то, что Чонгук просто сбежал из города, как и все они хотели бы сделать.
— А что, если Чонгук — убийца, и решил убежать из города? — с неприкрытой задумчивостью произносит Алекса во время очередной беседы перед началом занятия. Обсуждать заданную Намджуном тему или предстоящие экзамены ни у кого нет и капли желания.
— Это объяснило бы то, почему его предки так и не смогли толком поймать настоящего маньяка, — поддерживает её теорию Вонён и сразу же прячет глаза в тетрадь, когда в кабинет входит Намджун. Судя по его как обычно недовольному выражению лица, настроение у него было стабильным.
— Ну что вы такое говорите? — отрицательно качает головой Чимин, не желая участвовать в очередной охоте на ведьм. — Зачем Чонгуку кого-то убивать? Хосока, например? Или Хёнсо?
— Думаю, мы уже смирились с тем, что ни у кого из подозреваемых нет нужных мотивов. Убийца просто ёбнутый на голову психопат, и всё, — вмешивается Ёнджун и хочет как обычно начать говорить о том, что это у Тэхёна больше всех мотивов было. Он даже придумал теорию о том, как тот сошёл с ума, что убил даже родную сестру.
Однако он не успевает даже вдохнуть нужного количества кислорода, чтобы начать свою очередную тираду, как в кабинет входит Тэхён. В классе сразу становится тихо, ведь никто не ожидал, что он, полностью оставшись сиротой, захочет вернуться на курсы.
— Он что, опять с Чихо подрался? — шепчет Чимину в ухо Сокджин, кидая на школьника неодобрительные взгляды.
Обсуждать при Тэхёне его потерянного бывшего парня нет ни у кого желания. Вообще разговаривать с ним становится не так приятно после того, как его сестру убили, а лучший друг пропал. Лишь у Чимина хватает на это смелости, потому что ему кажется, что Тэхёну нужна утешительная ладонь на плече. И надо её ему подать, пока Юнги не видит.
— Эй, привет, — произносит он, подсаживаясь к Тэхёну, и старательно игнорирует то, как в ужасе искажается лицо Ёнджуна. — Ну как ты?
Незаметно сделанная фотография так же быстро отправляется парню Чимина. Ёнджуна, конечно, не просили, но они с Юнги всё ещё остаются напарниками, пока не поймают Тэхёна. Осталось только сначала найти веские доказательства. И кто знает, может, потенциальная смерть Чимина станет одной из зацепок.
— Как пережёванное дерьмо. Ничего нового, — с печалью ухмыляется Тэхёна, доставая тетрадь из школьного рюкзака.
— Ты же… слышал про Чонгука? — неуверенно начинает Чимин и изредка косится в сторону доски, у которой Намджун начинает свою лекцию.
Странно, что у кого-то из них вообще осталось желание учиться. Учитывая ярко заметное нежелание мистера Ким их обучать.
— Да.
— Есть идеи, куда он мог бы сбежать? — с настороженностью в голосе спрашивает Чимин, не зная, это у Тэхёна такая защитная реакция или ему реально плевать на то, что Чонгука уже полтора суток как не могут найти.
— Интересно, что вы решили, что он сбежал, — коротко усмехается Тэхён и поворачивает на Чимина холодный взгляд. — В Тэбэке проще сразу объявить человека мёртвым.
— Мне бы хотелось дать человеку шанс выжить перед тем, как отдавать его на растерзание этому маньяку, — с прикрытым удивлением произносит Чимин, чуть отсаживаясь от Тэхёна.
Он хорошо видел, что горе может сотворить с людьми, почувствовал на собственном теле. Однако к такому невозможно привыкнуть. И будь на месте Чонгука Юнги, Чимин не смог бы так спокойно сидеть на месте.
До конца урока Чимин больше не открывает с Тэхёном эту тему, хоть и продолжает сидеть рядом с ним. Соён сегодня нет на уроке, и она, кажется, полностью отдалась во власть наркотиков, перестав посещать курсы и работу, с которой её незамедлительно уволили. Чимин не знает наверняка, откуда у неё вообще деньги на вещества, если родители полностью перестали ей как-либо помогать, поэтому планирует навестить девушку после урока. Опять же скрытно от Юнги, который даже на вокзале не переставал чуть ли не умолять его не гулять по городу в тёмное время суток.
Но Чимин не успевает дойти даже до квартала, где находится общежитие. Он, всё же не потеряв инстинкт самосохранения, выбирает путь через центр города, где даже во время комендантского часа всегда шумно и светло. Кажется, местные жители просекли психологию маньяка и уже не боятся быть убитыми. Знают же, что убивают лишь учеников курсов английского языка.
Чимин сталкивается с Соён возле клуба. Того самого, где по рассказам Хосока он влюбился в эту девушку. Где сейчас она стоит в откровенном наряде, еле прикрываемом короткой зимней курткой, и курит в окружении двух мужчин, кокетливо им улыбаясь.
— Ты что тут делаешь?! — возмущённо спрашивает у неё Чимин отеческим тоном, ведь ожидал увидеть её поникшей, под кайфом, озлобленной, но никак не флиртующей с какими-то дяденьками в два раза старше её возраста.
Чимин, конечно, не против того, если Соён захочет жить дальше, отпустить свою любовь к Хосоку и начать новые отношения. Однако эти мужчины совсем не внушают ему того, что она пытается забыть Хосока. То, как Соён неестественно для своей натуры улыбается им, позволяя трогать себя, не тот способ, который помог бы ей смириться со смертью Хосока.
— Выглядишь, как шлюха, — всё-таки озвучивает свои домыслы Чимин, думая, что имеет право сказать ей это в лицо. Потому что Хосоку вряд ли понравилось бы то, как выглядит его девушка.
— Ох, она та ещё шлюшка, — усмехается один из мужчин, услышавший Чимина, на что он сильнее хмурится и сжимает кулаки, готовый ударить, не боясь их разницы в росте и возрасте.
— Чимин, уйди, — коротко приказывает ему Соён, продолжая улыбаться и поддавать шею под поцелуи второго мужчины. Нет сомнений в том, что она уже успела чем-то закинуться, однако это всё равно не утешает Чимина.
— Только с тобой, — произносит он и крепко хватает её худой локоть, который у него всегда с лёгкостью получалось сдерживать, не позволяя ей на кого-нибудь наброситься.
Чимин знает, что у него получилось бы дотащить её до общежитие, бросить под холодный душ и поток своих нотаций, а потом принять хрупкое тело в свои тёплые объятия, в которые Соён сможет вдоволь выплакать свою тоску по Хосоку.
Однако в этот раз всё было по-другому. Соён, хоть и не сопротивлялась, мужчины явно не собирались так легко отдавать не видевшую себя со стороны девушку Чимину.
— Мы заплатили ей за час. Жди своей очереди, малышня.
Чимина с силой толкают в грудь, и он с трудом держит своё равновесие. Ответы на его подсознательные вопросы, откуда у Соён деньги на вещества, сами находят своё место. Соён продаёт тело ради них. Чимину становится мучительно стыдно перед памятью Хосока, который был бы сильно недоволен им из-за того, что он позволил его девушке опуститься настолько низко. Хосок, который сделал так, чтобы Юнги впустил Чимина в свою закрытую жизнь, был бы безмерно разочарован тем, что они не смогли уберечь его любимую.
— Пошли к чёрту! — прикрикивает на мужчин Чимин, сжимая кулаки от злости и сильного чувства вины, и надвигается на того, что бесстыдно расстёгивает замок куртки Соён прямо посреди улицы. Даже Биби не позволяла себе такого.
Ответом на его крик становится болезненный удар по лицу, одним махом сваливший его на холодный грязный бетон. Чимину не привыкать, ведь живут они ровно в таком же холодном грязном городе, омытом кровью его недодрузей. В городе, где никому нет дела до того, что умерло столько людей, а убийца не пойман. В городе, позволяющем горюющей девушке отдаваться покоряться наркотикам и проституции, лишь бы заглушить боль, которую церковь использует ради пожертвований, давая пустые обещания на то, что всё наладится.
Не наладится никогда. И Чимин, ощущая то, как тяжёлые ботинки мужчин бьют его по рёбрам, заставляя плеваться кровью, жалеет о том, что не позволил Юнги взять для себя второй билет до столицы.