Капли битума

      — Ну чё? — спросил Кид, уперев локти в свои широко расставленные колени, аккурат на которых слегка асимметрично рвались его чёрные, потёртые дизайнерской задумкой джинсы. — Вставляет?       Эйс, сосредоточенно хмурясь, щёлкнул зажигалкой. Он курил траву второй раз в своей жизни, а держал в руках бонг — в первый, и сладить с этой неведомой хренью оказалось не так-то просто. По крайней мере, сложнее, чем то, что показывают в фильмах. Их с Луффи родители уехали в двухнедельный поход по Скалистому хребту; Эйс клятвенно обещал предкам следить за младшим братом, не питаться одним фастфудом и поливать мамины чёрные орхидеи в плетёных кашпо.       Эйс убрал палец с отверстия, и дым, заполнявший колбу, устремился ему в глотку. Парень закашлялся, и Кид скривил в гадкой ухмылке очерченные красной помадой губы.       — Не понял пока, — сипло сказал Эйс, смаргивая выступившие слёзы.       На правах старшего брата Эйс всегда удостаивался большего доверия, чем бесхитростный непоседа-Луффи, и зря. Если бы Драгон узнал, что на следующий же день после их с женой отъезда сын приведёт в дом компанию своих фриковатых друзей, точно бы посадил того под домашний арест. А если бы отец семейства Монки Д. узнал ещё и о том, что друзья Эйса не чураются ни лёгкой наркоты, ни иных идущих вразрез с законом увлечений — непременно вправил бы отпрыску мозги с применением самой грубой силы.       — А на сколько твои родаки смотались? Хата обалденная, — сказала Бонни, с охотой перенимая протянутый ей бонг.       В отличие от Эйса она справлялась с агрегатом очень ловко, и её усилиями помещение быстро заполнялось мягким сладковатым дымом. Дым рисовал в пространстве гостиной тонкие волнистые завитки; они тягуче и медленно расползались в полупрозрачные бесформенные фигуры, и Эйс протянул руку к одной из них, точно пытаясь схватить ускользающее облако за хвост. Казалось, его начинало вставлять, но возможно, что только казалось.       — На две недели, — ответил Эйс, улыбаясь. Он закинул руку на спинку дивана и торжественно поднял бутылку пива над головой. — Кайфуем.       Ответом ему послужило громогласное «ю-ху», и Кид от души чокнулся с хозяином дома; Трафальгар, сидевший в кресле поодаль, предпочёл только отсалютовать им бутылкой — не хотел вставать с места. Траву Трафальгар принципиально не курил. Всякое соответствующее предложение или попытку взять на слабо он отвергал с таким взглядом, что предложения эти в один момент просто перестали поступать.       — Ты вроде говорил, тебя с братом оставили, — сказал Ло. Лицо его при этом было исполнено привычного отстранённого «неинтереса», и можно было подумать, что этот вопрос он задал из желания скорее просто вклиниться в диалог, чем получить ответ. — Где он?       — У себя в комнате, — ответил Эйс, изогнув бровь в каком-то спокойном недоумении. — А что?       На памяти Эйса Трафальгар всегда был таким: где-то посередине между задумчивостью и безразличием, угрожающе тихий и обладающий незаурядным умением оскорблять людей одним взглядом. Стопроцентное попадание в образ холодного принца со смазливой рожей — Ло делил с Эйсом почётный статус самого популярного парня в колледже. Конечно, сам факт наличия этой мелкой конкуренции поначалу Эйса раздражал, но одно он знал точно: с Трафальгаром выгоднее дружить, чем враждовать, и постепенно они оказались в одной компании.       А ещё чуть позднее Эйс заметил за Трафальгаром одну интересную особенность, и после этого борьба за сердца девчонок перестала иметь всякий смысл. Эйса всерьёз забавляло наблюдать за тем, как Трафальгар из кожи вон лезет, чтобы скрыть свой интерес к младшему Монки Д.       — Может, его позвать? — Трафальгар аккуратно продолжал гнуть своё, и Кид с Бонни с завидной синхронностью обратили на него недовольные взгляды. — Некрасиво как-то.       Эйс хмыкнул, усмехнулся одним уголком губ. Трафальгар мог претендовать на диплом с наивысшим отличием, получая неизменную «А+» за всякий тест, но всё равно оставался полным придурком, если действительно полагал, что Эйс не сможет прочитать его намерений.       — Забей, — скучающе протянул Эйс. — Захочет, сам придёт.       Трафальгар нахмурился, но настаивать не стал. Он сделал несколько глотков пива и отвернулся к окну, устремив взгляд в закатное небо. Дома в том районе были преимущественно небольшие и стояли вдоль улиц редко, а потому небо, сейчас почти пурпурное, заволочённое полупрозрачной дымкой облаков, местами было видно до самого горизонта. Солнце отживало свои последние полчаса, заполняя гостиную в доме Эйса тёплым оранжевым светом, который готовился вот-вот пропасть, обернувшись мечтательным полумраком.       Свет, падающий в окна, рисовал рыжие прямоугольники на столах и паркете, мягко подсвечивал сгущающийся дым и растягивался неровными бликами по градиентному стеклу бонга. Голос Джона Леннона, мистически начинавший звучать из колонки всякий раз, когда Бонни удавалось ею завладеть, действовал на Трафальгара успокаивающе и в то же время слегка психоделично. Создавалось впечатление, будто состояние эфирной укуренности доходило и до мозга Ло, хотя, если не брать в расчёт лениво пустеющую бутылку пива в его руке, парень был абсолютно трезв.       Когда колонка замолчала, чтобы взять недолгую паузу перед следующим треком, со стороны лестницы послышались приближающиеся шаги. Эйс кисло взглянул на младшего брата.       — Сделайте музыку потише, я пытаюсь учи... Что? — Луффи остановился, преодолев половину лестницы. Он принюхался, недоверчиво всмотрелся в витавший под потолком дым. — Фу, блин, что это за херня?       Младший Монки зашагал быстрее, подгоняемый желанием посмотреть в глаза своего бессовестного старшего брата. Внимание его привлёк Кид, припавший губами к разукрашенной стеклянной колбе.       — Вы курите траву?! — возмутился Луффи.       — Нет, блять, чай, — огрызнулся Кид, выдыхая вместе с язвительным ответом облако дыма. Бонни коротко хохотнула, но, столкнувшись со злобным взглядом Луффи, сиюсекундно убрала всякий намёк на улыбку с лица.       Гости Луффи заботили мало. Куда интереснее ему было то, что же скажет в своё оправдание его брат, допустивший в их доме этот беспредел. Эйс молчал и оправдываться не собирался; он закинул руки на спинку дивана и принял свой самый беззаботно-нахальный вид.       — Эйс, прекрати это! — Луффи сделал шаг по направлению к брату, и тот неохотно обратил на него своё внимание. — Я расскажу родителям.       Эйс глотнул пива, вдумчиво прокатил его во рту.       — Расскажешь — убью, — невозмутимо сказал он.       Контругроза звучала правдоподобно, хотя смысла в ней было, равно как и в выпаде Луффи, мало; братья Монки могли решать конфликты руганью и драками, но опуститься до стукачества ни одному, ни второму не позволяла гордость. Луффи сжал кулаки — съездить брату по лицу хотелось невыносимо, но наличие свидетелей совместно с ледяной уверенностью во взгляде Эйса остужали его пыл.       — Пиздец вы тут надымили, — Луффи двинулся к выходу из гостиной, оглушительно проигрывая брату в их зрительном поединке. — Пойду проветрюсь.       Эйс насмешливо фыркнул, и Кид передал ему бонг. Воцарилось молчание, и несмотря на усердие старика Джона, сделать его менее напряжённым не получалось. Бонни с Кидом прятали взгляды в углах комнаты, изредка прикладываясь к бутылкам; Эйс пытался закурить, но из-за раздражения то и дело щёлкал зажигалкой вхолостую, отмеряя глухим ритмичным чирканьем терпение Трафальгара. После недолгого копошения в прихожей раздался увесистый хлопок входной двери — Луффи действительно пошёл «проветриться», и для Ло это стало последней каплей.       — Я покурить, — сказал он, поднимаясь с кресла.       Друзья уставились на него в красноречивом недоумении. К тому моменту дыма в комнате собралось столько, что несколько тяжек вейпа вряд ли бы смогли коренным образом усугубить ситуацию.       — Чел, серьёзно? — прыснул Кид.       Ло не стал отвечать. Он пришёл сюда, чтобы поговорить с Луффи, и это желание решительно превалировало над страхом глупо выглядеть в глазах трёх его пустоголовых друзей. Уже будучи в прихожей, сжимая в руке неизменную бутылку пива, Трафальгар обувал свои кеды и очень торопился. Если Луффи успел уйти достаточно далеко, Ло точно взвоет от досады.       На улице начинало темнеть, лёгкий ветер забирался Трафальгару под полы толстовки и касался прохладными пальцами шеи; жаркий день остывал до бодрящего свежего вечера. Луффи сидел на подъездной дорожке, выложенной шестиугольной бежевой плиткой. За спиной у него были гаражные ворота, а впереди — тихая улица, вдоль которой не ездили машины и совсем не ходили люди. Солнце на горизонте оставляло кровавые разводы и понемногу садилось в тучу — верный предвестник скорой непогоды.       Подходя ближе к Монки, Ло волновался; вечерняя прохлада не помогала разогнать подступавшее к щекам тепло, и у него подрагивали кончики пальцев. Трафальгару наконец-то выпал шанс поговорить с Луффи наедине, но как начать разговор? Он мог бы сказать о том, что красное солнце летом — к дождю и ветру. Он мог бы сказать о том, что последние месяцы хватался за любую возможность увидеться с Луффи, как умалишённый. Это странно — мог бы сказать он — ведь они даже не друзья.       Вместо этого он молча накинул капюшон своей толстовки Луффи на голову. Младший Монки коротко глянул на Ло, а после вернулся к равнодушному созерцанию безжизненной улицы, попутно натягивая чужую шмотку на озябшие плечи. Они не друзья — мог бы сказать Ло; но если бы Луффи согласился пойти с ним на свидание — чёрт возьми, это сделало бы Трафальгара самым счастливым ублюдком на свете.       — Может, посидишь с нами? — сказал Ло.       — Чёрта с два, — фыркнул Луффи, раздражённо поведя плечом. — Бесите.       — Я тоже?       Ответа не последовало; Трафальгар задумчиво почесал затылок. Луффи обнял свои согнутые колени руками, и в этой позе он ещё больше походил на обиженного ребёнка. Диалог не то что не клеился — не подавал признаков жизни даже, и Ло опустился на подъездную дорожку рядом с Луффи. Плитка ещё хранила в себе крупицы накопленного за день тепла — было приятно коснуться согретого камня пальцами. От Луффи, уютно завёрнутого в толстовку не по размеру, становилось ещё приятнее, хотя взбешённые всплеском эндорфина бабочки у Ло в животе никак не хотели успокаиваться.       Трафальгар протянул Луффи свой вейп. Маленькая коробочка ядовито-лимонного цвета удобно ложилась в руку и источала химозный персиковый аромат.       — Я не курю, — сказал Луффи, не задумываясь. Но рука Трафальгара не исчезла, и через пару секунд Монки всё же принял его молчаливое предложение. — Ладно. Спасибо.       Трафальгар глотнул пива; взгляд его так и норовил ускользнуть в сторону Монки, но Ло старался смотреть вперёд, на стоящую поодаль машину или копошащихся в зелёной кроне соседского каштана ворон. Луффи втянул сладковатый холодный пар и едва сдержал подступивший кашель. Он не очень-то хотел пропускать через себя эту пахучую дрянь, оседающую фантомной сладостью на языке, но рядом с Ло ему было как-то непонятно, и однообразное действо помогало парню держать своё волнение в узде.       Пару недель назад Трафальгар добавился к нему в друзья, но так ничего и не написал. Луффи принял заявку с отчего-то учащённо бьющимся сердцем и тоже не решился начать диалог. Ло оказывался рядом с Луффи на любой вечеринке и между неловкими разговорами и взволнованными взглядами заставлял его чувствовать себя странно. Иногда Трафальгар заходил к Эйсу после пар, казалось, только чтобы сказать Луффи «привет»; их взаимоотношения ограничивались чередой неудобных случайно-неслучайных встреч — младшего Монки не оставляло ощущение, будто что-то вот-вот должно было произойти, но ничего не происходило. Луффи думал о Трафальгаре так часто — чаще, чем стоило бы; это смущало, раздражало и множило непонятки у него в голове.       — Почему ты?.. — Луффи оступился — вопрос не поддавался формулировке. — Почему ты это делаешь?       — «Это»? — Трафальгар озадаченно вскинул брови. Не то чтобы он не понимал, что Монки имеет в виду. — Да я ещё и сделать-то ничего не успел.       — А что бы хотел?       Трафальгар резко выдохнул: вопрос Луффи звучал, как самая волнительная провокация в мире. Они молча смотрели друг на друга, и последние лучи солнца разукрашивали их лица, и без того тронутые румянцем, в тёплый розово-рыжий цвет. Глаза у Луффи огромные — Ло мог видеть своё отражение в их чёрных радужках. Ветер щекотал кожу и гладил по волосам; хотелось целоваться.       Уже наклоняясь к Луффи, Ло коротко подумал о том, что в случае неудачи схватит убедительный удар в нос. Мысль растворилась в его голове так же внезапно, как и появилась, стоило ему коснуться губами чужих приоткрытых губ. Поцелуй был горький от пива, от Луффи тянулся едва уловимый персиковый шлейф, который примешивался к парфюму Ло, впитавшемуся в его толстовку. Они целовались медленно и неуверенно, будто боясь развеять неаккуратным движением свою галлюцинацию, разделённую на двоих; Трафальгару казалось, что сквозь их неровные вдохи-выдохи Луффи мог слышать его сердцебиение.       Когда они отстранились, Монки лёг на спину и спрятал в ладони своё покрасневшее лицо. Трафальгар не мог этого видеть, но губы Луффи, влажно блестящие от слюны, тянулись в улыбку.       — Всё нормально? — спросил Ло.       — Я... — Луффи запнулся, рука, скрывавшая его лицо, мелко дрогнула. Трафальгар затаил дыхание. — Я бы хотел сделать это снова.       И Ло чувствовал то же самое.