***
Дожди предсказуемо сменяются ударившими вслед заморозками. Лужи покрываются пленкой льда и похрустывают под толстыми подошвами обуви мужчин, длинной нескончаемой процессии. Хосок стоит неподалёку от толпы одетых во всё черное людей. Мигрень бьет по вискам от обилия криминальных элементов, собравшихся в одном месте. По каждому из них давно плачет тюрьма с пожизненным приговором, а то и смертная казнь. К сожалению, блондин не становится исключением. Сегодня проходит прощание с Ким Тэджуном, главой крупнейшей преступной группировки, в руках которого находятся несколько городов, а с этого дня — у его сына. Чон уверен, что старик Ким был убит, и не сомневается даже, кто именно принял в этом прямое участие. Мин Юнги стоит плечом к плечу с Ким Намджуном, только подтверждая слухи о том, что теперь официально является правой рукой нового главы. —Ты все же сделал это, — с сожалением шепчет Хосок, и нервно закуривает уже вторую сигарету. Младший выделяется в толпе шапкой густых светлых волос, которые резко контрастируют с длинным чёрным пальто. Стиль прямо противоположный Мину, но теперь положение обязывает. Вырос и возвёл вокруг себя высокие стены. Очень жаль, что так доверяет младшему Киму. Четыре года назад Чон занимался оформлением необходимых документов, чтобы взять опеку над Юнги. Но блондин устроил драку и сбежал из детского дома, исчезнув без следа. Они увиделись только спустя два года после печальных событий. Тогда Мин уже был с головой в криминале и выбираться оттуда не собирался. Похороны, как и полагаются, проходят весьма торжественно и помпезно. Людей вокруг тьма, и каждый спешит выразить свои соболезнования семье покойного, а так же засвидетельствовать почтение новому лидеру. Юнги оборачивается и впивается злым взглядом в Хосока. Отлично держит лицо, надменно вскидывает брови и безразлично отворачивается. Знал, что старший явится. Мин в который раз сжигает все мосты и уже не сможет что-то изменить, даже если захочет, намеренно шагнув в чёрную дыру.***
Чимин неторопливо шагает на работу, со всё большей тревогой отмечая, что полиции в районе и впрямь слишком много. Улицы буквально кишат ими, иногда останавливая перепуганных прохожих и задавая какие-то вопросы. Рука так и тянется набрать знакомый номер, чтобы удостовериться, что с важным человеком все в порядке. Никаких сомнений не остаётся, что Юнги в гуще событий и явились сюда, возможно, по его душу. —Пак Чимин? — юноша вздрагивает от неожиданности и растерянно оборачивается. Перед ним возникает не кто иной, как Чон Хосок, и сердце пропускает удар. Этого человека, как и всех присутствующих в зале суда парень запомнил на всю жизнь. —Мы можем поговорить? — мужчина осторожно и медленно подходит ближе и встаёт напротив. Юноше становится плохо, будто его вновь окунают в грязное и тяжелое прошлое. В глазах бывшего следователя нет зла или открытой вражды, но парень все равно пугается. —Что Вам нужно? — шелестит Пак. —Пожалуйста, не нервничай, все хорошо. Просто есть разговор. Очень важный, поверь. Эти слова дают отрезвляющий эффект. —Я не хочу, — твердо бросает юноша и делает два шага назад. —Это касается Юнги, — торопливо выпаливает мужчина, — он в опасности. Чимин замирает, но смотрит все так же недоверчиво. —Почему Вы мне это говорите? Хосок на секунду мнётся, но все равно озвучивает, как можно тише: —Я многое знаю. Пак горит от стыда и отводит взгляд, похоже, что весь город уже в курсе. Что, в принципе, неудивительно, удивляется до сих пор только сам Чимин. —Говорите, только быстро, — чужое присутствие бьет по нервам, и хочется бежать не оглядываясь. Чон снова подходит ближе и длинными пальцами зачесывает волосы назад. Выглядит полицейский неважно, будто не спит несколько ночей подряд. —Сегодня состоялись похороны главы преступной группировки. Я был у него на хвосте, и хотя к Киму сложно было подступиться, кое-что, все же смог накопать. Последние три года я собираю доказательства, которые помогли бы посадить Тэджуна и его приближённых в тюрьму. —При чем здесь Юнги? — Чимин не хочет сопоставлять или как-то связывать это с Мином. Внутри все противится и кричит об обратном. —Сын Тэджуна, Ким Намджун, теперь лидер группировки. Юнги у него в подчинении. Мин и его люди выполняют всю, скажем так, грязную работу за этим человеком. Юношу накрывает неконтролируемый страх, сразу возрождая в памяти того высокого мужчину с обманчиво мягким взглядом. —От меня что нужно? — цедит сквозь зубы шатен, защищаясь злостью вперемешку со страхом за Юнги. —Помоги мне, — просит Хосок, — его нужно защитить от самого себя. Поговори с ним, пусть подумает о моем предложении. Я в последний раз пробую достучаться до него. Конечно, Чон Хосок прав, Юнги несомненно нужно защитить. Но мужчина явно преувеличивает влияние Чимина над блондином, и все его возможности, в целом. —Как это сделать? — почти не дышит парень. —Постарайся убедить сотрудничать со мной. —Однажды, Вы просили Ханыля о сотрудничестве, — хмурится юноша, которому сходу не нравится эта идея, — уже забыли чем все это закончилось? —Я не снимаю с себя вины за прошлое. Однако, насколько я знаю, именно с твоей подачи был забит последний гвоздь в крышку гроба Мина. Юноша страшно бледнеет и меняется в лице. —Что ты знаешь о прошлом? — забыв об уважительном обращении к старшему, шипит Пак, — что ты вообще знаешь, чтобы бросать мне упрёки в лицо? Хосок сильно теряется от ненависти в глазах парня. —То же, что и все. Твои показания... —Мои показания были выбиты угрозой жизни моей сестры! — злобно перебивает его шатен. Чимин страшно устал нести это бремя. На него имеет право злиться и бросаться с обвинениями только сам Мин, и никто больше, тем более, какой-то полицейский, — я дал эти ебанные показания, чтобы… Знаешь, что? Не проси у меня ничего, я сам не позволю втянуть Юнги в это дело с тобой! Один раз я уже имел дело с полицией и это не принесло ничего, кроме страданий! Я ненавижу всех людей в форме без разбора и ты, ничем не отличаешься от других. Чимин буквально выплёвывает эти слова в лицо ошеломлённому Чону и, брезгливо скривившись, быстро шагает в сторону магазина. —Подожди! Хосок, недолго думая, кидается вслед за парнем и ловит того за рукав. Юноша с криком возмущения вырывается, и в отместку толкает мужчину в грудь. —Больной? Я же сказал, что не буду ни о чем просить Юнги! Чон никак не реагирует на выпад, только поднимает руки в примирительном жесте. —Скажи мне имя. —Что? — теряется юноша. —Имя того следователя, что шантажировал тебя.***
(Здесь размышления Юнги и события трёх дней назад, можно запутаться, поэтому делаю примечание) Все, что чувствует Юнги за последние два дня — это страшная усталость. После прощания с Тэджуном, Мин и Намджун отправляются на встречи с важными людьми, налаживать, так сказать, связи. Ким младший принципиально отказывается от церемониального зала, решив проститься с отцом сразу на кладбище. Пусть весь этот погрязший в пороках и грехах город видит, кто теперь здесь Бог. Наконец, его время приходит. Три ночи назад Юнги лично присутствовал при последних минутах жизни Ким Тэджуна. Упрямый старик не хотел уходить на тот свет легко. Плюс ещё одна душа к грехам Мина. Глядя на непоколебимую волю к жизни в чужих глазах, блондин хладнокровно гадал, зачем же люди подобные Тэджуну так цепляются за жизнь? Чего ради этой гнилой душе жить и дышать с другими людьми одним воздухом? Юнги тоже не сделал в своей жизни ни одного поступка, которым бы гордился. Однако, скажи кто-нибудь, что его смерть близка, только бы улыбнулся. У него нет больше цели и особого смысла жить. Враги давно лежат в земле, месть закончена. И главное, не оправдал ожидания брата — оставаться хорошим человеком. Перед парнем маячит будущее с Чимином, но кого эта связь осчастливит? Рано или поздно, когда будет в силах отпустить юношу, чтобы больше не мучить, Юнги будет спокойно дожидаться смерти. Говорят, что страшен тот, кто не боится умереть, что ж, он согласен с этими выражением, как никто больше. От размышлений отвлекает предсмертный хрип главного поверенного бывшего главы. Юнги безразлично переступает через чужое тело и смыкает руки вокруг старческой шеи Тэджуна, лежащего рядом на полу. Этот человек задыхающийся сейчас от крепкой хватки рук, заставил пройти шестнадцатилетнего Юнги через все круги ада. Прежде всего помимо изготовления и сбыта наркотиков, а так же незаконной торговли оружием, у Кима старшего был ещё бизнес в виде нелегальных боев. Вот там-то многообещающим бойцом и заинтересовался Ким, предложив работать на него. Сначала Юнги отказался, но когда парень сбежал из детского дома, то прямиком и без раздумий отправился в дом главы. Тогда Мин и заключил сделку с дьяволом, практически полностью продав свою душу этому старому козлу. Блондин жил местью, день за днём не боясь умереть, бросался на врагов — своих и чужих… Уже без разбора. Юнги распространял среди населения белую смерть, выбивал долги и бился в запрещённых боях. Тэджун гладил парня по голове, нахваливая за качественно выполненные задания и давая очередные, намного хуже предыдущих. Быть псом Кима старшего было унизительно, но долг необходимо было выплатить. Со временем Мин понял, что долг все не уменьшается, а только растёт, и понял, что его не планируют отпускать. В тот вечер, когда Юнги и Ким договариваются об общих целях, все маски были сброшены. Теперь ему не приходится улыбаться в лицо Джуну и лгать, говоря об уважении к его отцу. А сыну лидера было глубоко наплевать на родителя все последние десять лет. Так что, оба только выиграли от смерти этого ублюдка. Парень знал, что сегодня старик приснится вновь, сознание во сне точь-в-точь воспроизведет то, что было. Быстро устав от чужого страха в глазах, Юнги разжимает пальцы и брезгливо вытирая руки полотенцем, медленно наклоняется к лицу будущего покойника. —Гори в аду, мразь. И жди меня там, я скоро, — почти нежно шепчет он, затем выпрямляется и отдаёт приказ своим людям закончить начатое. Ким надсадно хрипит, стараясь сделать полноценный вдох, но это непросто, особенно, после стараний блондина. Когда человек Юнги приступает к делу, парень стоит в стороне и спокойно наблюдает за происходящим, прикуривая сигарету.***
На следующий день после встречи с Хосоком, Чимина вновь привозят в отель. На этот раз Юнги встречает прямо на пороге, сразу заключив в жаркие объятия. Юноша теряется, но сердце мгновенно оттаивает и радостно бьется в груди. Младший выдыхает, ведь Мин в порядке и все ещё с ним. Руки ответно обвиваются вокруг Юнги и парень прижимается крепче. Так много хочется сказать, но не находится слов. Когда Юнги тянет парня за собой в кровать, то юноша сначала думает, что старший голоден. Но тот удивляет, когда вместо того, чтобы раздеть, все ещё продолжая обнимать, быстро засыпает. Втягивая в себя запах любимого, Чимин блаженно улыбается и пальцами очерчивает красивую линию скул и губ. Пак долго разглядывает и растворяется от собственной нежности. Сейчас уже плевать на оскорбления, плевать на безразличие. Лучше так, чем потерять навсегда. Если Юнги снова предложит жить с ним, парень, больше не раздумывая, сразу согласится. Неважно, насколько на этот раз хватит самообладания и чувства собственного достоинства, гораздо важнее, больше не терять драгоценное время. Непонятные движения и поведение полиции, смерть главы группировки и разговор с Хосоком — все это заставляет думать о страшном. Будь что будет, Чимин никогда не пожалеет, что захотел остаться рядом. Исоль думает, что брат намеренно лишает себя счастья и полной жизни, возможно это и так. Но глядя только в темные глаза Юнги, вспоминает, что в принципе, живет. Чимин просыпается, когда слышит тихий шум похожий на звон металла. Руки сонно шарят по соседней подушке, но рядом никого нет. Щурясь от дневного света, пробивавшегося даже сквозь зашторенное окно, Пак сонно садится и оглядывается. Тихо ступая по холодному полу, парень проходит в соседнюю комнату, откуда доносится шум. Юноша замирает на пороге. Юнги сидит за столом и сосредоточенно чистит пистолет. Увидев Чимина, даже не прерывается от своего занятия. —Разбудил? Извини, я старался делать это тише, — ровно говорит блондин, отбрасывая какую-то металлическую длинную спицу на стол. Затем берет в руки оружие, будто примеряя в руке. Юноша завороженно смотрит на бледную красивую кисть, сжимающую чёрный пистолет. Чимин понятия не имеет, как называется эта штука. Не раз слышал, что они носят номера серий или фамилии создателей. Вживую не видел никогда, хоть и живет в одном из самых худших районов города. Спасибо Юнги, за то, что оберегал. —Ты… —Уже закончил, — миролюбиво кивает Мин и медленно встает на ноги, — подойди. Пак подходит и не спускает огромных удивлённых глаз с руки старшего. —Возьми его, — требует парень, а Чимин немеет от шока. —Зачем? —Он твой, — спокойно говорит Юнги и по нему ясно видно, что ни капли не шутит. Пак хмурится и хочет отказаться, но не может. И пусть не понимает, для чего нужны такие подарки, все же медленно протягивает ладонь и старший вкладывает ему оружие в руки. Распределяет правильно пальцы и слегка поглаживает нежную кожу. —Расслабь руку, — тихо говорит Юнги и осторожно отпускает его ладонь. Юноша чувствует уже нагретый теплом Мина металл и вполне ощутимую тяжесть. Простой на вид, с аскетичным дизайном, но шатен был будто зачарован. Как ни странно, страха не было. Скорее было до мурашек волнующе. —Это Глок семнадцать, создан в Австрии. Многие любят эту модель, считая ее надежной, безопасной и удобной. Мне тоже нравится и тебе подходит, так как прост в использовании, даже для новичков. Обычно его покупают для спортивной стрельбы или самообороны. То, что тебе нужно. Юнги умалчивает, что этому оружию отдают предпочтение профессионалы, участвующие в боевых действиях и спецоперациях, бойцы лучших спецподразделений мира. А ещё никому нельзя знать, что оружие незаконно поставляется в основном в те страны, где это строго запрещено. В том числе и туда, где проходят войны и другим странам в них вмешиваться было недопустимо. Это преступление тянет сразу на смертную казнь. Сейчас старший наблюдает детский восторг на красивом лице и невольно улыбается. —Конечно, у него имеются недостатки — это небольшие габариты затворной задержки и защелки магазина. Но я уже устранил их и заменил на более крупные. Чимин не понимает ни слова, и Юнги медленно ведёт пальцем по рукоятке оружия. —Сначала хотел оставить как есть, ведь твоим маленьким сладким пальчикам было бы удобно и с заводскими защелками, — тихо говорит старший, а у Чимина мурашки по телу от взгляда и голоса, — но потом решил, что тебе нужно привыкать к лучшему. Позже, когда привыкнешь и научишься управлять им, поймёшь все преимущества. Чимин дотрагивается второй рукой до шершавой поверхности, стараясь скрыть смятение и нахлынувшее возбуждение от желанной близости. Блондин немного отступает и встает у стола. —Кстати, — вдруг вкрадчиво продолжает Юнги, и поднимает на него убийственный и ледяной взгляд, — такие используют и полицеские. Чимин сразу все понимает только по взгляду. —Юнги… — несмело начинает он. —Что он от тебя хотел? — жестко спрашивает Мин и юноше откровенно плохо от резких перемен. —Я и так хотел тебе рассказать… — дрожащим голосом шепчет шатен. Юнги вновь оказывается рядом и больно обхватывает чужое лицо руками. —Я предупреждаю тебя в последний раз, ты, маленькая сука. Если решил снова вонзить мне нож в спину — я убью тебя. Не обманывайся моей зависимостью, я уже ничего не боюсь. Никакие потери не смогут больше сломать меня. Тому, у кого ничего не осталось, не страшно в этой жизни ничего. Чимин тяжело сглатывает, глуша горькую и особенно болезненную обиду в себе. —Ты хорошо меня понял? — уже мягче спрашивает Юнги, и когда юноша часто кивает, нежно целует в щеку, — хороший мальчик.