Господи, ты что, проститутка?

      Очнулась я уже в больничном крыле, около меня сидел Седрик, который перебирал край одеяла в руках. Увидев, что я пришла в сознание, он опешил и отодвинулся от койки. Видимо, я не должна была знать о его присутствии.       Через несколько минут молчания, Седрик все дела снова приблизился ко мне и спросил: — Ты как? — Не знаю. Это сложно описать. — честно сказала я.       Для меня ничего страшного не произошло. Такое часто было у меня дома. Папа приглашал своих друзей выпить, а потом они все начинали ломиться в мою комнату. Я все время пыталась оттягивать момент, и начинала прятаться, приставлять к двери свой рабочий стол, но ничего не помогало. Их всегда было шестеро, мой несчастный стол их не останавливал, а лишь оттягивал секунды. Поэтому сейчас я лежу на больничной койке и ничего не чувствую, кроме как сильной тошноты. Тошнота сопровождала каждый такой акт сексуальных домогательств. Мое добровольное решение пойти на это было связано с тем, что я думала, что тошнота пройдет, но становилось еще хуже. Тошнота становилась сильнее от всего вранья. Внушить что мне нравится получилось, но тошнить меня не перестало. — В смысле ты не можешь описать? — возмутился Седрик, сжав мою руку, тем самым вывес меня из своих мыслей, — Может у тебя что-то болит? Они тебе столько ссадин оставили. — Ссадин? — я села на койку и начала рассматривать свои руки и ноги.       Руки были поцарапаны на запястьях, так как там мне натерла веревка, на ногах было тоже самое. Колени были покрыты коростой, а под ногтями на пальцах ног скопилась запекшаяся кровь. Неприятное зрелище. — Я не чувствую боли, Седрик. Так что все нормально. — сказала я, а он схватил меня за плечи. — Все нормально!? Тебя связали и изнасиловали в туалете тринадцать парней! Почему ты так к этому относишься? Потому что слухи были правдой, да? — в яростной серенаде раплылся Диггори. — Да. Слухи были правдой. Но после того, как я начала общаться с тобой, я ничего подобного не делала, клянусь. Я отношусь к этому спокойно, потому что все что происходит сейчас тянется еще с моего детства. Меня насиловали ежедневно, и я привыкла к этому, поэтому я не знаю, как должна себя вести девушка в такой ситуации. Я пыталась вырваться правда, но как ты уже сказал, их было тринадцать. Я просто ничего не смогла сделать. — мне было страшно, что я потеряю единственного друга, и я решила рассказать ему всю правду.       Гнев в его глазах превратился в печаль, его глаза начали слезиться. Он заключил меня объятья и начала шептать на ухо: — Больше никто и никогда не тронет тебя. Я не позволю. — он отпрянул от меня и посмотрел в мои глаза, — Ты веришь мне? — Верю. — сказала я, почувствовав, как по моим щекам начали стекать слезы.       С того случая прошло пара месяцев. По решению директора, мне разрешили находится и спать в гостиной Пуффендуйцев, учится индивидуально, а также выделили отдельный туалет и столовую. Мне запретили ходить одной по коридорам, посещать главный зал.       Короче, вместо того, чтобы отчислить тринадцать парней, которые над о мной надругались, меня просто от них изолировали, а их факультетам сняли по 50 очков. Наказание, конечно, эффективное.       Иногда ко мне пытался прийти Драко, говоря, что он уже не может терпеть, и что я должна ему помочь. Седрик сразу же провожал его за дверь.       Все уроки мне вел профессор Снейп, даже Маггловедение. Дамблдор посчитали, что Северус должен быть рядом, чтобы начинать составлять мою клиническую картину, а заодно научится сдерживать эмоции. Да, после моей равнодушной реакции, учителя начали беспокоится о моем психическом здоровье. Кто бы знал, что профессор Снейп на самом деле не такой уж плохой, он был терпелив и добр, во всяком случае не бил книгой по голове и не заставлял что-либо мыть.       В один из уроков, я решила у него спросить не скромный вопрос, так, чисто из любопытства. — Профессор! — крикнула я. — Что? — холодно спросил он, записывая что-то на маленькой передвижной доске. — А у Вас какая метка на руке? Ну, Вы нашли человека с такой же? — начала спрашивать. — Это не ваше дело, мисс Т/ф. Ваше дело учить то, что я Вам говорю. — холодно ответил профессор. — Ну пожалуйста, скажите. Можете не говорить что. Просто скажите, Вы знаете человека с такой же или нет. — не унималась я, любопытство было очень большим. — Знаю я этого человека. Вам стало легче? — со злобой ответил он, кинув мел на полочку. — А Вам он нравится? — Я согласился ответить только на один вопрос, так что приступаем к занятиям. Страница 281.       Теперь в моем скучном заточении появился квест. Узнать что за метка у профессора, и узнать, кто его соулмейт. Для выполнения своего квеста, я попросила помощь Седрика, он не был против, но его смутил мой интерес к тридцатилетнему мужчине.       Просто Седрик не знал того, что профессор был для меня тем самым запретным плодом, до которого очень тяжело добраться. А мне очень этого хотелось вкусить его, тем более после его героического спасения и отстаивания моих прав у Дамблдора.