***
На следующий день Фармер вызвал Уэтмора к себе в кабинет. - Скажи, Перси, тебе нравится здесь работать? – задал вопрос в лоб заведующий. - М-м-м… да, - замялся тот. - Тогда почему на тебя все жалуются? Говорили, что ты посмеиваешься, когда проходишь мимо площадок, где находятся пациенты; стоял и ничего не делал, хотя и видел, что одна из больных разгуливает в неположенном месте, а потом чуть не побил ее; у другой украл блокнот со стихами… А вернул ее знаешь кто? Моя родственница и по совместительству твоя секретарша Сандра. Я с нее еще спрошу лично, по-родственному, почему она всему этому потворствует. Просто объясни: почему ты так себя ведешь с психически нездоровыми? Перси не знал, что сказать; когда он работал в тюрьме, на вопрос, почему он жесток к заключенным, у него был один ответ: «Эти мрази - насильники и убийцы, и другого обращения не заслуживают!» Тогда он был уверен в своей правоте. Но психи были не как преступники: за ними не числилось ничего из того, за что с ними можно плохо обращаться… Что нужно было Уэтмору ответить? Что они своим нелепым и ущербным поведением сами напрашиваются на неуважительное отношение? Но такой ответ Фармеру явно бы не понравился, и тот бы возразил, что больные не виноваты в своем состоянии. - И это еще не все: мои сотрудники говорили, что ты грозился их уволить… Хочешь сказать, они тоже врут? – глядя в глаза в Уэтмору, не сбавлял напор заведующий. - Э-э-э… - все, что сумел выдавить из себя Перси. - Вот что я тебе сейчас скажу, - повернул беседу в другое русло Фармер. – Знаю, ты возомнил себя всесильным благодаря своему родству с губернатором, но советую тебе снять розовые очки и понять, что у других людей тоже могут быть связи, а еще такие ценные вещи, как репутация и опыт. Я лично знаком и с Оскаром Келли Алленом, и с его женой, которая приходится тебе теткой, и надо сказать, что миссис Аллен как мой непосредственный руководитель меня весьма ценит. Так что если ты думаешь, что меня и моих сотрудников могут так просто уволить – ты сильно заблуждаешься. Перси, сраженный спокойной уверенностью и непоколебимостью главврача, подавленно молчал. - Давай поступим вот как, - сбавив тон, проговорил Фармер. – Ты просто выполняешь свои обязанности, которые строго твои, и больше никуда не вмешиваешься. С пациентами напрямую у тебя никаких дел нет и быть не должно. Если я услышу еще хоть одну жалобу, я приму меры и вмешаю твою тетку. Не думай, что она в любом случае может тебя выгородить, так что не создавай проблем хотя бы ей – родственница, как-никак. С этими словами он отпустил Перси, который вернулся в приемную с кислым выражением лица. - Ну как? – участливо спросила его Сандра. - Какого черта ты не вернула мне тот синий блокнот со стихами, а отдала его деду? – раздраженно спросил Уэтмор. - А я почем знала, что он твой? - чуть не задохнулась от возмущения секретарша. – Я увидела, что там какие-то странные стихи, ну и решила, что ему будет интересно, как психиатру. - Меня хотят уволить, - сделав плаксивое выражение лица, сменил тему Уэтмор. – Твой дед мне сейчас устроил хорошую взбучку… Он сказал, что теперь за мной будет вестись чуть ли не строгий надзор, и что он в случае чего будет допрашивать тебя, как мою секретаршу… - Да уж… это он может, - тяжело выдохнув, ответила Сандра. - Ты ведь меня не выдашь? Если что… - положив руку на колено девушки и ласково заглядывая ей в глаза, спросил Перси. - Ну-у… да, - сраженная этим приемом, неуверенно проговорила Сандра. Уэтмор залез ей под кофточку и стал гладить голую спину, а через несколько минут они закрылись в его кабинете.***
Постепенно подобные моменты в отношениях Сандры и Перси становились все реже и реже. С каждым днем Уэтмор все вольнее обращался со своей секретаршей, а на ее столе появлялись все новые и новые папки… Она никому не жаловалась, даже Норме, но почти все в коллективе заметили, что с появлением в клинике Перси Уэтмора ранее жизнерадостная Сандра все чаще находилась не в лучшем расположении духа. Кое-кто из коллег даже втайне от подруги внес предложение намекнуть ее деду, что она не может нормально работать из-за своего начальника. - Даже не знаю, - со скептицизмом произнесла Норма. – Я пыталась с ней поговорить… но она не хочет и просит никому не рассказывать, что с ней происходит. Боюсь, рано или поздно все равно придется вмешаться. Как-то раз Сандра вошла к Перси в кабинет и увидела, что тот сидит и смотрит в одну точку, а рядом с ним лежит газета со статьей о Дейзи Барджман. - Учишь наизусть? – спросила она, кивнув на эту папку. - Не твое дело! – огрызнулся Перси. - Что ты задумал? – задала еще вопрос Сандра, присев на край стола. – Не отпирайся, я же вижу. Проблем захотел? Я не смогу тебя все время прикрывать. - Думаю, сможешь. Если я очень об этом попрошу, - самоуверенно ответил Уэтмор. - Мне и так стоило больших трудов увильнуть от разговора с дедом, который касался тех стихов, - продолжала секретарша. - Это все благодаря мне: я вел себя хорошо, вот он и не возобновлял этот разговор, - сказал Перси. Сандра нервно усмехнулась и хотела сказать, что если бы не он со своей тягой к приключениям, этих проблем бы не было вообще, но смолчала и произнесла другое с обидой в голосе: - Я все знаю. Далась тебе эта Барджман! Что в ней вообще такого? Она - там, и психически нездорова, а я – здесь, и психически здорова… пока, - тихо пробормотала она себе под нос последнее слово. - Какой смысл сейчас мне устраивать сцены ревности? – хмыкнул Перси. - Я ведь тебе ничего не обещал. - Да уж… ничего, - вздохнула Сандра и вспомнила, что здесь Уэтмор действительно не увиливает. – Ну давай… пробуй к ней теперь пробраться … Еле сдерживая слезы, она тихо вышла из его кабинета, проклиная себя, что посмела на что-то надеяться. Но скоро он вновь влипнет в историю с этой пациенткой… Что ей делать – снова его выручать или махнуть рукой? Он все равно этого не оценит… Или все же есть шанс? Это неизвестно… Но пока Сандра знает, что ее ждет много наваленной на нее работы, которую приходится выполнять; может, хоть так она отвлечется от грустных мыслей.***
А самому Перси в тот момент было особенно не до работы и других важных дел. Сначала он досадовал на то, что потерял блокнот со стихами Дейзи, который стащил непосредственно перед попыткой овладеть девушкой в ее предпоследнюю ночь на Миле. Как только он переступил порог камеры, у него в голове тогда как вихрь проносились мысли: о ком она будет думать, заметив пропажу, и кого воспоминать, когда станет (если станет) переписывать стихи? Вообще уже неважно: есть у него блокнот, нет ли, Дейзи и так будет задаваться этими вопросами, и в ее голове, скорее всего, появится правильный ответ. Хотя все равно было жалко, ибо пара-тройка стихов Перси на самом деле понравилась. Потом ему до сих пор не давала покоя эта фотография. Вот черт его дернул ее достать, выложить такие деньги… надо было тогда уж забрать себе. На что он рассчитывал? Уж не на ответную ли благодарность со стороны девчонки? Это было бы совсем смешно, тем более что, так, как хочет именно Перси, она все равно сама не отблагодарила бы. Еще и фотография такая… символическая, изображение которой ясно и четко говорит, что ничего не выйдет. А на что тогда? Просто так такие деньги не выкладывают, иначе можно прослыть жалким рабом и угодником. Выбросить бы ее из головы, но не получается. Никем ее не заменить, ни Сандрой Белл, которая вот, буквально под рукой… Ведь не случайно Дейзи попала сюда в одно время именно с ним! Судьба, или кто там за это все отвечает, упорно намекает, что должно что-то произойти: не зря же все эти его беспокойства и финансовые жертвы. С другой стороны – упускать объект даже интереснее, но всему должна быть мера. Ничего, Аддерли должна провести работу над ошибками, раз хочет добра своим детям.***
Спустя несколько часов после неудачной попытки Перси сблизиться с Дейзи Кайлин Аддерли зашла в кабинет Уэтмора с чувством щемящей тоски: неужели скажет ей вернуть все деньги? Перси неодобрительно поглядывал на вошедшую медсестру и, постукивая костяшками пальцев по столу, произнес: - Вы не заслужили оставшихся пятидесяти процентов, миссис Аддерли: вы плохо поработали. Почему не убрали все тяжелые предметы? А вдруг бы там колюще-режущие оказались? Это тоже надо было предусмотреть. - Простите, мистер Уэтмор, - не глядя на него, глухо произнесла Кайлин. - Что теперь, по-вашему, будем делать? – насмешливо спросил Перси. - Я от своего не отступлюсь. Когда следующая встреча, а? - Все надо продумать по новой, - пытаясь сохранять спокойствие, ответила Аддерли. - За мной, как вы поняли, стали послеживать. Теперь мы дежурим строго по двое-трое, и все медсестры теперь отчитываются друг перед другом, кто куда идет и на какое время. Если же кто-то задержался – другие идут за ней. - Ну, это меня не волнует. С вас теперь похожая встреча – никакого овощного состояния девчонки! Делайте, что хотите, придумывайте, как ее ко мне привести. Откажетесь – вам придется вернуть мне деньги. Ну, или сделаю так, что вы сбежите с этой работы, сломя голову. Аддерли собиралась выйти, но Перси ее остановил: - Подождите. Передайте ей, что спокойно она здесь жить не сможет, даже если ее будет охранять целое войско, и что я не сдамся. Когда медсестра вернулась на свой пост, коллега с подозрением взглянула на нее. Так не пойдет, думала Кайлин. Наплевать на его угрозы уже не получится; пусть у него недостаточно и полномочий, и смелости, чтобы навредить ей в больнице, но кто знает – быть может, в один прекрасный день ее будут поджидать в глухих переулочках, через которые Кайлин обычно возвращается домой в такой же глухой квартал, нападут и потребуют, чтобы она вернула деньги? А вернуть – значит, гарантированно похоронить одного из своих детей. И тут ей пришла в голову мысль об одной из своих коллег, Джейд Оллфорд, заядлой морфинистке (о чем никто не знает, кроме Аддерли, как старшей медсестры), с которой у Кайлин есть уговор приобретать анальгетик по сравнительно дешевой цене. Неужели ей теперь суждено уподобиться этому Уэтмору и включить шантаж по отношению к Джейд? Да, теперь надо будет встать в одну смену с Оллфорд и довести ту до сведения, что в их присутствии (и в то же время – отсутствии) состоится встреча сотрудника Уэтмора и пациентки Барджман, чему препятствовать ни в коем случае нельзя; в противном случае Джейд придется искать морфин на стороне, а за такие деньги она его точно нигде не найдет. Аддерли была уверена в Оллфорд: для людей с зависимостью моральные принципы чаще всего – пустой звук. Для нее, получается, тоже, но у нее дети, а это более веское объяснение, чем наркотик. А передать слова Перси Кайлин так и не решилась.