* * *
Деля постель с Хоуком, Андерс обнаружил, что обычно просыпается раньше него. Не то чтобы разбойник был лентяем, вовсе нет, просто Андерс привык вставать очень рано, около шести утра, тогда как Хоук спал до восьми. Однако с тех пор, как они стали жить вместе, их «схемы сна» изменились, достигнув своеобразного компромисса: маг просыпался часов эдак в семь, а разбойник на полчаса позже, и то, если Андерс его ненароком не будил, — а он очень старался этого не делать. Но вот когда случай предстоит особенный... — Хо-оу-ук... — мурлыкнул маг на ухо другу, поглаживая его крепкий торс. Разбойник невнятно заныл в ответ и уткнулся лицом в подушку. Солнце едва виднелось за шторами, в комнату проникал тусклый, неясный свет. Очнувшись и отметив, который час, Андерс решил, что коли уж Хоуку придется просыпаться в свой день рождения, пусть это будет незабываемо. Улыбаясь, он подвинулся, давая разбойнику перевернуться на спину. Гаррет пока не открывал глаза. Следя за выражением его лица, маг скользнул ладонями по телу Хоука, наслаждаясь ощущением твердых сильных мышц под нежной кожей. Твердым, как с удовлетворением заметил Андерс, было и кое-что еще... Лоб Хоука пересекла морщина, руки дернулись. Сонно моргая, он приподнял голову, и как раз вовремя: Андерс взял в рот его член, настолько глубоко, насколько смог. — С-созда-а-атель!.. — Хоук глухо протяжно застонал и, комкая простыни, снова уронил голову на подушку. «Такой-то реакции я и ожидал!» — хитро ухмыльнулся про себя Андерс. Одобрительно мурлыкая, он обхватил пальцами основание члена и, подавшись назад, чуть сжал, отчего Хоук невольно вскинул бедра. Свободной рукой маг придержал его, требуя не шевелиться, а Хоук дышал так тяжело... Он наконец запустил пятерню в спутанные волосы Андерса и принялся водить вверх-вниз подрагивающими пальцами. Медленно поворачивая кисть, Андерс ласкал основание члена, а голову наклонил так, чтобы лизнуть его снизу вверх, до уздечки. Разбойник выругался невнятной хриплой скороговоркой, руки его сжались в кулаки и больно потянули мага за волосы. Тот тихо вскрикнул, но не прекратил ласку, наслаждаясь тем, как любимый отзывается на каждое прикосновение. — Блядь, Андерс, я сейчас... — Хоук еле подавил крик. Маг убрал руку, наклонился еще ниже и погрузил член в горло. Кончая, разбойник разразился цветастой бранью. Стон его звучал почти болезненно, пальцы впились в целителя, как тиски. Вцепившись Хоуку в бедро, Андерс позволил ему все это, а сам глотал, стараясь при этом не подавиться. Вскоре Хоук под ним расслабился и, дыша ровнее и спокойнее, разжал руку. Маг отодвинулся, довольно надсадно откашлялся, а затем взглянул на разбойника. Тот наблюдал за ним из-под прикрытых век, грудь медленно вздымалась и опускалась с каждым вздохом. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты совершенно чумовой? — прохрипел Хоук. — М-м-м, наверняка, говорили, но вряд ли в качестве комплимента, — пожал плечами Андерс. Широко улыбаясь, он дал разбойнику увлечь себя в долгий и очень чувственный поцелуй, а после добавил: — С днем рождения! — Ну-у, это однозначно лучшее начало дня рождения, какое у меня только было! — просиял Хоук. — Посмотрим, как оно дальше пойдет, да? Их ждал вкусный завтрак: хлеб, яичница, поджаренная ветчина и говяжьи колбаски, а еще торт. Орана, Андерс и даже Леандра напустились на Хоука с упреками, стоило тому сказать, что сладкое на завтрак не едят. Орана мастерила торт весь предыдущий день, Андерс помогал ей советами — сказать по правде, толку от него было немного, — но результат все равно оставлял желать лучшего. Получилось у них нечто уныло кренящееся набок, облитое неровной зернистой сахарной глазурью. «Ну и ладно, главное, что мы старались!» — подумал Андерс. Хоук косился на торт так, будто тот сейчас оживет и укусит его, и выглядело это очень смешно. — У тебя же день рождения! — возмущенно воскликнул маг. — Давай, хоть немного насладись жизнью! Скорчив страдальческую мину, Хоук без особого энтузиазма похлопал его по плечу. Тем не менее, невзирая на прежние протесты, разбойник взял кусок торта. Андерс украдкой улыбался в свою чашку чая, стараясь больше не злить Хоука. В конце концов, ради такой даты следует постараться хотя бы вести себя хорошо. — Итак, какие у тебя планы на сегодня? — спросил Андерс, когда они с Хоуком вышли из поместья. — Ничего особенного, — разбойник шагал с ним в ногу. — Загляну к Авелин, она вроде хотела что-то обсудить, потом найду себе еще какое-нибудь занятие. Ты сам куда? В клинику? — Ага, поработаю там до полудня, — они спустились по ступеням к рынку, солнце слабо светило сквозь прохладную дымку. — А потом мне надо будет уйти ненадолго. — Уйти? — встревоженно переспросил Хоук. — Так точно, — многозначительно произнес Андерс. — Не волнуйся, потом я вернусь. Хоук что-то промычал в ответ — похоже, слова Андерса его не слишком успокоили. Тот лишь надеялся, что разбойник решит, будто такая секретность связана с его праздником, потому что называть истинную причину было нельзя. Андерс и Сабина должны были спуститься в сточные туннели Клоаки, встретить там группу беглых отступников и помочь им выбраться из города. Ничего особенного, маг регулярно проворачивал подобные операции, однако скажи он об этом Хоуку, тот, скорее всего, закатит истерику. Разбойник и без того весьма бурно реагировал на разные вещи, о которых Андерс ему рассказывал, или о которых он узнавал случайно. Нет, маг очень ценил заботу Хоука о своей безопасности, но постоянно вязнуть в этой заботе было выше его сил. К тому же были некоторые подозрения, что если Хоук обнаружит, как много он делает для сопротивления и какой опасности подвергает себя, то просто потребует все прекратить и разорвать контакты с соратниками, а этого Андерс допустить не мог. Да, возможно, он ошибался, и разбойник, который сам вечно ввязывался в разные передряги, понял бы его, но маг не был уверен в этом настолько, чтобы рисковать. — Хорошо, значит, увидимся позже? — спросил Хоук, когда они с Андерсом подошли к лестнице, ведущей в Клоаку. — Я приду домой где-то... — маг задумался на минутку, — около семи, ладно? Нам хватит времени на все. — Угу, — буркнул разбойник с этим своим непроницаемым лицом. Тут он вдруг наклонился, сгреб Андерса в охапку и нежно сомкнул губы с его губами. Маг вздрогнул от неожиданности и обхватил друга за плечи, глядя на него во все глаза, Хоук же крепко зажмурился. Поцелуй был довольно невинный, но то, как Хоук прижимал Андерса к груди, впиваясь пальцами в ткань куртки, как он часто, прерывисто дышал, позволяло ощутить всю силу напряжения. Наконец разбойник отодвинулся. Маг полыхал румянцем, а несколько стоявших неподалеку торговцев и стражников пялились на них с отвисшими челюстями. — Приятно, что я еще могу тебя удивить, — с ухмылкой промолвил Хоук, обращаясь, кажется, больше к себе, чем к Андерсу. — Будь осторожен! — Б-буду, ага... — запинаясь, пробормотал целитель и прочистил горло. Разбойник развернулся и направился обратно к ступеням в Нижний город. «Ни хрена себе "удивить"», — как в тумане думал Андерс, спускаясь в Клоаку. Да, Хоук был настоящей неразрешимой загадкой!* * *
— Ну-с, опять пользуемся моим дивным гостеприимством? — приветствуя их, Варрик выглядел слегка напряженным, на что имел полное право. Андерсу таки удалось продержаться почти целый день, не ссорясь с Хоуком. Ключевое слово тут было «почти». Этим вечером маг острее, чем за все время их с Гарретом отношений, чувствовал, как часто они выясняют эти самые отношения. Может быть, раньше он обращал на это меньше внимания, ведь они с разбойником нередко ругались и до того, как закрутили роман. Однако сейчас, желая, чтобы Хоук насладился хотя бы собственным праздником, Андерс внезапно понял, что они ссорятся почти каждый день, то по серьезному поводу, а то и по мелочам. Сегодняшний спор вырос из пустяка — точнее, для Андерса это был пустяк. Похоже, Хоук чересчур долго держал в себе эмоции касательно данного вопроса и в результате раздул из мухи слона. Отступники, которых Андерс и Сабина провели через городские сточные ходы, благополучно — настолько, насколько это было возможно в их случае — продолжили свой путь за пределами Киркволла, но все заняло немного больше времени, чем рассчитывал маг. «Хоть без храмовников обошлось, — вспоминал он, — так, кучка бандитов в поисках легкой добычи». К несчастью для бандитов, их «легкой добычей» оказались шесть разъяренных магов, способных отлично постоять за себя. Они быстро разобрались с противником, однако из-за этого эпизода были вынуждены двигаться дальше медленнее и осторожнее; вдобавок в драке их всех слегка потрепало. Гаррет страшно разнервничался, и, когда задержавшийся на час, слегка помятый и заляпанный вражеской кровью Андерс попытался проскользнуть в поместье, его взору предстала следующая картина: донельзя мрачный Хоук вышагивал туда-сюда перед камином, хмуря свое прекрасное лицо. — Так что конкретно имелось в виду под «надо будет уйти ненадолго»? — вопросил он. С этого и началась ссора, из-за которой Хоук явился на собственную вечеринку со значительным опозданием и не в самом радостном настроении. В «Висельнике» он просто-напросто скрыл недовольство за убедительной улыбкой и сумел одурачить почти всех присутствующих, кроме Андерса, Варрика, а еще Фенриса, который, глядя на разбойника со своего места на углу стола, чуть сдвинул брови. — Неужели я когда-либо злоупотреблял твоей добротой, а, Варрик? — шутливо воскликнул Хоук. — «Всегда» в расчет не берем? — уточнил гном. — Тогда ни разу! Разбойник снова заулыбался и сел подле Авелин, принимая от нее наилучшие пожелания и кувшин эля, который капитан припасла специально для него. Андерс устроился рядом с Хоуком, отчасти радуясь тому, что по другую руку от него оказался Варрик. По крайней мере, будет с кем поболтать без нужды притворяться, что все замечательно. — Все путем, Блондинчик? — шепнул Варрик. Хоук с Авелин и Изабеллой хохотали над чем-то, чего Андерс не расслышал. — Нормально, — вяло ответил маг, крутя в пальцах свой стакан. Совсем не хотелось прикидываться участником общего веселья. — О-о, все так плохо? — усмехнулся гном. — Значит, потом будет в порядке, — передернул плечами Андерс, — когда-нибудь. — Ладно, ладно, — Варрик поднял руки ладонями вверх, — ловлю на слове! И вообще, это ж не мое мабарье дело, верно? — Да ничего жуткого не стряслось, — не в силах устоять перед неизменным обаянием гнома, целитель улыбнулся и покачал головой. — Все как обычно... К слову, разве тебя хоть когда парило, твое это дело или нет? — Я могу чтить традиции, — заявил Варрик, и прозвучало это весьма убедительно... но впечатление тут же испортила ухмылка. — Могу, от случая к случаю! — Да уж, местами и временами, — посмеиваясь, отозвался Андерс. — Славно сказано, давай еще что-нибудь! Упрашивать Варрика не пришлось. «Может, он не столько хвалится своим мастерством рассказчика, сколько понимает, как мне нужно отвлечься?» — заметил про себя маг, внимая самым свежим историям из арсенала гнома. «Коли так, большое ему за это спасибо». Всякий раз, когда Андерс и Хоук ссорились, они какое-то время орали друг на друга, потом забывали, из-за чего собственно весь сыр-бор, и мирились — чаще всего, в спальне. Но сегодня они порядком припозднились; не было возможности даже толком выкричаться, и напряжение между ними оставалось весьма ощутимым. Конечно, позже оно сойдет на нет, однако, зная характер Хоука, придется запастись терпением. Разбойник отлично умел затаивать обиду. Даже когда казалось, что тема спора уже закрыта, позже ее, приправленную накопленным гневом, вновь могли вытащить на свет. Несмотря на то, что Андерс держался отстраненно, вечеринка проходила куда лучше, чем он ожидал. По сути, она ничем не отличалась от других их встреч, но то, что все друзья собрались отдохнуть вместе, придавало ей особенную прелесть. Однако Андерс не мог не заметить того, как молчалива сегодня Меррилл. Конечно, рядом с Изабеллой любой будет выглядеть надутым и скучающим, но здесь дело было в другом. Целитель чувствовал угрызения совести. Да, он согласен со Справедливостью: магия крови непростительна, она влечет за собой лишь вред, боль и разрушения и никогда не приводит ни к чему толковому, просто... Меррилл — это же Меррилл, и она ему очень нравилась. Добрая, глупенькая, ласковая, она так отличалась от большинства магов крови, которых Андерс встречал на своем пути — черствых, честолюбивых, полных бредовых замыслов! Вот почему было особенно тяжело смотреть, как эльфийка замыкается в себе. Она так и не сблизилась ни с кем из их компании, разве что с Варриком. Авелин общалась с ней достаточно любезно, Изабелла вела себя, как обычно, Хоук был мил, и не более того, а Фенрис предсказуемо реагировал на Меррилл, как на всех магов, только еще резче и суровее. «Она и дружила-то только со мной», — с грустью подумал Андерс. Получалось, что он будто подвел ее. Разумеется, сам он ничего не мог с этим поделать, слишком уж сильны были его моральные устои. Вот почему он так ценил Варрика — тот отличался удивительной проницательностью. — Эй, Маргаритка, послушай-ка! — вдруг, посреди беседы с магом, воскликнул Варрик. — Это как раз по твоей части! Меррилл обернулась с каким-то потерянным и затравленным видом. Андерс несколько недоверчиво отнесся к такому напору со стороны гнома. Возможно, Варрик действовал от чистого сердца, исключительно по своему разумению, но, скорее всего, он заметил печальные, тревожные взгляды, которые маг бросал на эльфийку, считая, что этого никто не замечает. Меррилл слабо улыбнулась, однако встала со своего места, прошла мимо камина, огибая собравшихся, и заняла пустой стул рядом с Варриком, в конце стола. Андерс толком не знал, что сказать, перебирая незавершенные мысли и неподобающие реплики. В итоге он остановился на том, что на месте эльфийки сам принял бы с благодарностью. — Держи, — Андерс протянул ей свою нетронутую порцию бренди, Меррилл с некоторой опаской взяла ее. — Думаю, тебе это больше пригодится. Несколько секунд эльфийка молча смотрела на него, а затем расцвела искренней улыбкой. Влажно моргая, она пробормотала: «Спасибо» — похоже, не только за напиток. — Э-э, ну уж нет, никакого тебе бухла! — и Варрик неодобрительно покосился на стакан. — С того самого дня, как мы познакомились, я берег ее от спиртного и не собираюсь сдаваться! — Ох, не занудствуй! — закатил глаза Андерс. — Плесни туда воды, если хочешь, с Меррилл все будет в порядке! Меррилл захихикала, но позволила Варрику разбавить бренди водой из графина, что стоял в центре стола. Сделав маленький пробный глоток, она очаровательно сморщила лицо и закашлялась. Андерс не удержался от смеха, не обращая внимания на строгий пристальный взгляд гнома. — Фу-у, гадость! — эльфийка смотрела на Варрика так, словно тот ума лишился. — Как вы можете пить такую дрянь? — Эй, это ж его напиток, а не мой! — гном явно был возмущен тем, что кто-то осмелился оскорблять его предпочтения касательно спиртного. — И вообще, вкус к алкоголю обретается с опытом. — Не уверена, что мне захочется обретать... нечто подобное, — ответила Меррилл, тем не менее, продолжая сжимать стакан в ладонях. Андерс решил, что она просто хочет занять чем-нибудь руки, а пить и вправду не собирается. — Невероятно! — промолвил Варрик, глядя на мага так, будто тот сотворил чудо. — Месяцами она мне покою не давала, все хотела попробовать, а теперь после одного глотка нате вам — никогда, ни за что! Андерс улыбнулся гному, не особо внимая его словам. «Я все равно обязан ее образумить, — думал он, пытаясь примирить свое желание дружить с Меррилл с ее крайне опасными поступками. — Значит, нужно приложить больше усилий». Не самое лучшее решение, но придется довольствоваться этим подходом. Андерс не сомневался, что так или иначе добьется своего. Он умел быть весьма убедительным, когда хотел. Правда, Меррилл так упрямо вознамерилась пойти по кривой дорожке... Может, удастся найти другой способ починить ее зеркало, чтоб не пришлось продаваться за него демонам? «Да, я ей помогу!» — решился целитель и моментально ощутил негодование Справедливости. «Но разве я не дал обет помогать каждому магу в Тедасе? — мысленно возразил он духу. — Почему Меррилл должна стать исключением? Помощь ей необходима не меньше, чем любому другому магу, попавшему в беду!» Справедливость не успокоили его доводы, но на каком-то уровне сознания Андерс понял, что дух принял саму идею помощи. Одно это уже принесло облегчение. Андерсу совсем не хотелось удлинять список их с духом разногласий. В данный момент в списке был единственный пункт: Хоук, который, как чутко отметил маг, и слова ему за весь вечер не сказал. Он не брался гадать, насколько затянется эта молчанка, но, зная Хоука, сроки могли варьироваться от одной ночи до недели. «Такая непредсказуемая предсказуемость, — язвительно подумал Андерс, — вполне ожидаемое поведение в неведомо какое время». У него даже возникло желание самому начать разговор, просто чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Попытка не пытка... Маг отвернулся от Варрика и Меррилл, которые болтали между собой, и уже открыл рот — но увидел лишь пустой стул Хоука и растерянно моргнул. — Отлучился старичок на толчок! — подмигнула ему Изабелла. — А-а, ясно, — ответил Андерс и собирался вернуться к беседе... когда вдруг заметил, кого еще не было за столом. «Ну, зачем ты вечно делаешь скоропалительные выводы? — мысленно упрекнул он себя. — То, что его нет на месте, ничего не означает, совсем ничего! Откуда у меня эта хренова паранойя? Фенрис наверняка просто пошел взять себе выпить или еще что-нибудь!» Как же хотелось в это верить, и как хотелось доверять Хоуку — настолько, чтобы спокойно дождаться его здесь. Андерс с некоторой грустью отметил в себе недостаток подобной веры, и было непонятно, кто в этом виноват — разбойник, или он сам. — Сейчас вернусь, — не обращаясь ни к кому определенно, сказал Андерс, встал и направился к лестнице. Вначале он действительно заглянул в уборную в надежде, что Изабелла не ошиблась, и страхи его совершенно беспочвенны. К несчастью, там никого не оказалось. Андерс сглотнул, подавляя растущую досаду, и окинул взглядом главный зал трактира: их не было ни возле бара, ни за столиками. Маг тихонько спустился по ступенькам и зашагал к входной двери. «Ведешь себя, как полный дуралей, — крутилась одна и та же мысль, — право слово, разве можно...» Прохладный ночной воздух чуть пощипывал кожу морозцем. Выйдя наружу, Андерс плотнее запахнул куртку. На пустых улицах тоже не было ни души. Высоко над головой висела луна, заливая все вокруг серебристым светом, отчего каменные здания на фоне чернильно-черного неба выглядели жутковато. Маг поежился, снова поглядел по сторонам и снова никого не обнаружил. Только когда он повернулся к «Висельнику», собираясь открыть дверь, Андерс заметил Фенриса — подпирая стену, тот пялился на него так, будто стоял здесь уже целую вечность. Маг тоже пристально посмотрел эльфу в глаза — пусть не думает, что его можно запугать. — Чего тебе? — наконец произнес Фенрис сухим, полным раздражения тоном. — Хоука не видел? — после короткой паузы спросил Андерс. Нужно вести себя настолько вежливо, насколько возможно. Он уже выбесил разбойника, не хватало еще сцепиться с эльфом. — Видел, — не вдаваясь в подробности, ответил этот самый эльф. «Ох, Создателя ради, не доводи меня, только не сейчас!» — Случайно не знаешь, где он? — подчеркнуто спокойно продолжил маг. Звенящие нотки в голосе все равно выдавали волнение. — Нет, — самодовольно заявил Фенрис и отвернулся. Все мысли о том, что надо быть любезным, милым и благоразумным, испарились в один момент. «Какого мора ты всегда такой наглый хренов осел?» Да как вообще Хоук и остальные это терпят?! Разумеется, с ним, Андерсом, эльф обращался хуже, чем с другими, но и ненависть к магам не должна быть тому оправданием. От Фенриса требовалось всего ничего: либо образумиться, либо, если это слишком сложно, просто не обращать на него внимания. Вот только раздувать костер не надо... Однако, как это обычно и случалось, Андерс не смог последовать собственному совету, досада только подстегнула его, и понеслось. — Очень отзывчиво с твоей стороны, — язвительно заметил он, — премного тебе благодарен! — Всегда рад помочь! — голос эльфа аж сочился ядом. И тут Андерса прорвало. Ясное дело, причин для этого накопилась уйма, и далеко не все они были связаны с Фенрисом. Сказывались усталость и беспокойство: об отношениях с Хоуком, о Справедливости, о причудах Меррилл, о том, что задуманные дела идут не по плану, а еле тащатся... Он тонул в омуте всевозможных проблем, каждая из которых сейчас подпитывала его ярость. Андерс развернулся к эльфу и вперил в него ледяной взгляд. — Да что с тобой, нахрен, такое? — воскликнул он. — Какого хера ты всегда такой говнюк, а? С той самой секунды, как мы встретились, ты корчишь из себя судилу-мудилу! Чем я так тебе насолил? — Помимо того, что ты вечно ноешь о горькой доле магов, пытаясь сделать меня сторонником своих жалких потуг на борьбу? — приняв иронично вальяжную позу, усмехнулся Фенрис. — Что ж, как насчет освобождения людей, которых следует держать под строгим надзором? Ты готов простить им любые грехи, вообще защищаешь все, что мне ненавистно! Или причина в том, что ты — буйный одержимец, якобы умеющий «держать себя в руках», хотя все твои действия говорят об обратном? Ты подвергаешь Хоука опасности... — Заткни пасть! — рявкнул Андерс. Фенрис умолк и улыбнулся с видом знатока. Маг ответил свирепым взглядом. — О, кажется, я задел тебя за живое, — с самонадеянной миной промолвил эльф. — Похоже, ты и сам понимаешь, как поступаешь с ним. — Я никогда... — начал было Андерс, чувствуя болезненный укол вновь вспыхнувшей вины. — Не ври мне! — почти прорычал Фенрис, лицо его ужесточилось. — Ты прекрасно знаешь, что самим своим присутствием в его жизни создаешь сплошную угрозу! Ты уже причинил ему достаточно боли, а вдобавок вообразил себе, что эта... ерунда между сами приведет к чему-то хорошему! — А ты, значит, для него блядски идеален? — выплюнул в ответ целитель. — Я не маг, если ты об этом, — сверкая глазами, зловеще парировал эльф. — Ах ты, ублюдок, — выдохнул Андерс, тщетно стараясь обуздать свой гнев, — да ты понятия не имеешь, что такое любовь! Я люблю Хоука больше всего на свете! — Не обнажай передо мной душу, мразь, если не хочешь, чтоб ее у тебя вырвали! — проревел Фенрис, отталкиваясь от стены. Маг сжал кулаки, отчаянно желая запустить в подонка какое-нибудь необратимое, раздирающее в кровавые ошметки заклятие. Эльф, судя по дрожи его когтистых пальцев, сам жаждал сделать что-то подобное. «Ну, давай, вперед! — в горячем азарте думал Андерс. — Смелее, дрянь, дай себе волю!» Покачав головой, он ухмыльнулся, а затем мрачно рассмеялся. Похоже, Фенриса это вогнало в ступор. — Разве возможно ревновать еще сильнее? — жестоко отрезал Андерс. Учитывая его собственные страхи, в этих словах таилась своеобразная ирония. — Заткнись! — огрызнулся Фенрис. — О, теперь я задел тебя за живое? — передразнивая его, повторил маг. — Да я тебя насквозь вижу! Какой же ты дурень, что бросил Хоука! — А ты сразу подсуетился мне на замену! — выпалил Фенрис и тут же явно пожалел о сказанном. — Ах, значит, ты сожалеешь? — с наигранным сочувствием продолжал Андерс. — Как неловко получилось! Ну, выходит, я должен тебя благодарить? Не окажись ты последним трусом, не упусти ты то единственное в жизни, что не вгоняло тебя в тоску, я бы сейчас не жил счастливо вместе с Хоуком... Продолжить эту мысль ему не дали — Фенрис ринулся на мага гибкой сияющей молнией. Андерс уже почти забыл, каким быстрым бывает эльф. Он едва успел выставить перед собой магический щит, когда Фенрис отвел руку и ударил его в лицо. Отброшенный преградой, эльф отступил на несколько шагов, сверкая глазами. Убрав щит, Андерс вызывающе смотрел на противника. — Долго я этого ждал, маг, — прозудел Фенрис, нарезая вокруг Андерса кольца, как волк вокруг своей добычи. — Кто бы говорил, эльф! — парировал целитель. Он не дал Фенрису снова напасть первым, а, собрав всю свою волю, призвал магию стихий. Без посоха заклейменная левая рука казалась особенно слабой, Андерс понимал, что заклинания получатся не слишком мощными, однако, учитывая обстоятельства, это, возможно, было и к лучшему. В конце концов, он не собирался убивать эльфа, хотя идея эта порядком искушала его темную сторону, — нет, вполне достаточно хорошей трепки. Заклятие с глухим треском вывернуло из-под ног здоровенный булыжник, и Андерс швырнул его в эльфа. Фенрис еле увернулся от снаряда. Ловко отскочив в сторону, он тут же бросился на мага, целясь ему в открытый левый бок. Булыжник с грохотом врезался в стену дальнего здания, Андерс зашипел. Левую руку пронзила боль, и он дернулся назад, инстинктивно зажимая ее правой. Глянув вниз, маг обнаружил, что между пальцами течет кровь: эльф распорол ему куртку и рубаху и оставил глубокие царапины. Они с горячей ненавистью уставились друг на друга. — В чем дело, маг? — хрипло спросил Фенрис. — Не можешь ничего без своего драгоценного колдовства? — А ты поближе подойди, — прищурился Андерс, — получишь все из первых рук! К счастью, эльф клюнул на дерзость и опять прыгнул на него, только теперь Андерс был готов. В последний момент он шагнул вбок, избегая атаки, собрал энергию ускоряющей магии и, изменив заклятие, создал безвоздушную пустоту, которая еще быстрее повлекла Фенриса вперед. Спустя какую-то долю секунды ошарашенная рожа эльфа оказалась совсем рядом... и Андерс со всей мочи двинул кулаком ему в челюсть. От общей силы заклинания и удара Фенрис кубарем полетел на землю, кровь из разбитой губы заливала ему подбородок. Маг ощущал, как во мгле злобы вздымается, волнуется Месть. О да, дух изменился — как его будоражит вид крови! Справедливость никогда не испытывал такой тяги к жестокости. — И это все, на что ты способен? — с издевкой крикнул Андерс. Шатаясь, эльф поднялся и яростно вытирал подбородок. — Признаюсь, я разочарован! Фенрис не снизошел до ответа, лишь лишь в замешательстве смотрел на него черными расширенными зрачками. Андерс нахмурился и напрягся. Фенрис метнулся вправо, Андерс атаковал его новым заклинанием, швырнув шипящую молнию туда, где, по расчету, должен был оказаться эльф. Однако тот обманным приемом дернулся влево и, застав мага врасплох, отвесил ему затрещину. Щеку резануло болью, и Андерс по наитию, в упор запустил огненным шаром в грудь эльфу. Взрыв отшвырнул их обоих назад. Маг рухнул на землю, из легких выбило весь воздух. Пыхтя, он пытался скорее прийти в себя — нечего тут валяться, как куль с мукой, лириумной гниде это только на руку! С трудом встав на четвереньки, он смотрел, как Фенрис поднимается на ноги, с гримасой боли сжимая правое запястье. Наконец Андерс смог выпрямиться... На земле между ними краснело что-то, и он лишь надеялся, что это кровь эльфа, а не его собственная. Приглядевшись как следует, он узнал цвет... ах, так вот, что это такое! Губы Андерса тронула усмешка. Это была лента, которую он заметил у эльфа в тот вечер, когда их отправили в Тень. Она почти полностью обгорела до черноты, сохранилось лишь несколько красных пятнышек. Фенрис смотрел на Андерса так, будто хотел убить его взглядом, не защищенную броней правую руку эльфа покрывал яркий ожог. Улыбаясь злорадной победной улыбкой, маг приготовился к очередной атаке, но его остановило то, о чем он и думать забыл с самого начала всей этой заварухи. — Что за херня тут творится?! Андерс был не единственным, кто виновато вздрогнул, услышав голос Хоука. Фенрис точно так же обескураженно уставился на дверь. Разбойник с неверящим и полным гнева выражением лица глядел на обоих дуэлянтов. «Вот дерьмо!» — только и подумал маг. В свете произошедшего всю его ярость как ветром сдуло. Хоук продолжал буравить их глазами, позади него из-за дверной рамы высунулись Варрик и Авелин, тоже шокированные донельзя. Андерс пытался подобрать какой-нибудь уместный ответ, но на ум не шло ничего годного. Взгляд Хоука скользнул с него на Фенриса и обратно, задержался на развороченной мостовой, обломках камня, дымящихся следах магической молнии и огненного заклятия. Фенрис первым отвел глаза, сглотнул и уставился себе под ноги. Никто не проронил ни слова. Наконец эльф нетвердо шагнул вперед, нагнулся, подобрал обгорелые останки красной ленты и, развернувшись, молча побрел к лестнице. Андерс смотрел ему вслед. Сейчас, в более спокойном состоянии, без кипящего в жилах возбуждения и жажды расправы, он чувствовал себя законченным кретином. По лицу и шее бежала кровь, впитывалась в воротник куртки, стекала вниз по руке. Хоук, как обычно, подошел совершенно бесшумно. Мага схватили за локоть, и он зашипел от боли в свежих глубоких порезах. Повернувшись к разбойнику, он увидел недобрый блестящий взгляд и плотно сжатые губы. — Ступай, — Хоук кивнул на дверь, — живо! Растерянный, в смешанных чувствах, Андерс не нашел в себе сил сопротивляться. Впереди Хоука он зашел обратно в трактир. Было смутно слышно, как разбойник попросил Авелин, Варрика и Изабеллу сходить в поместье Фенриса и убедиться, что с ним все в порядке. Андерсу было на это наплевать. С верхней ступеньки за происходящим обеспокоенно наблюдала Меррилл. Когда он проходил мимо, эльфийка еще пуще вытаращила глаза и протянула к нему руку. — Андерс, у тебя кровь! Что случилось? Ответить маг не успел — Хоук уже приближался к нему широким твердым шагом. Андерса снова схватили за локоть, теперь здоровой руки, и повели по коридору, как заключенного под конвоем. Он старался освободиться, но захват был крепкий, на грани боли. Интересно, куда его тащат?.. И тут Андерс с ужасом понял, что перед ним комната, в которой они с Хоуком провели свою первую ночь. Разбойник почти втолкнул его внутрь, вошел сам и захлопнул за собой дверь. Вопреки угрызениям совести и раскаянию, Андерс вовсе не приветствовал такое обхождение. Он же не преступник и не заслуживает... Открыв рот, маг повернулся к Хоуку, и... Чего он совсем не ожидал, так это оплеухи. Хоук ударил его тыльной стороной руки, отчего голова дернулась влево. Пошатнувшись, Андерс прижал ладонь к щеке — кожу начало саднить — и уставился в разъяренное лицо напротив. — Ты что, совсем охуел?! — заорал Хоук, угрожающе шагнув к магу. — Вообще не можешь собой владеть, что ли? «Ах, так вот откуда эта злость! — сквозь какой-то горячечный туман неверия думал Андерс. — Волнуешься за него, правда?» Судя по всему, гнев Хоука достиг апогея, и добром это не кончится. Вдобавок, разбойник накачивался выпивкой с того самого момента, как они сюда пришли, а ярость и спиртное в нем сочетались очень плохо. Однако впервые Андерсу было наплевать и на это тоже. — Собой не владею? — злобно глядя на Хоука, повторил он подчеркнуто спокойным тоном. — А как, блядь, насчет тебя? — Чего? Ты чё имеешь в виду? — всплеснув руками, воскликнул разбойник. — То, что лапы не распускай, — зловеще пояснил маг, — или можешь лишиться обеих. Хоук прищурился, сжимая и разжимая кулаки, но ничего не ответил. Андерс покачал головой. «Да, — хотел сказать он, — я люблю тебя, но не позволю обращаться со мной, как с дерьмом. Я сужу и упрекаю себя за двоих, и нечего тебе в это лезть». — Знаешь, что? — наконец произнес Хоук сухим железным тоном. — Мне следовало предвидеть нечто подобное. Вы двое грызете друг другу глотки с той минуты, как познакомились. — Приятно слышать, что на меня не вешают всех собак, — съязвил Андерс. Он умолк, пристально наблюдая за разбойником. Тот явно не торопился соглашаться с утверждением Андерса... Ах, вот как! Значит, Хоук считает, что это он во всем виноват? Но почему? Неужели вправду так волнуется за своего Фенриса? Маг скривился, тщетно пытаясь подавить рвущуюся наружу досаду. — Что ж, выходит, я был неправ. Беру всю вину на себя! — он не мог скрыть боль в голосе. — И знаешь, что? Валяй, делай что хочешь, я больше не могу. Обвиняй меня в чем угодно, только скажи, Хоук, просто скажи, что за игру ты затеял? — Да что ты несешь? — разбойник раздраженно нахмурился и покачал головой. — За какого олуха ты меня держишь? — выплюнул Андерс. — Думаешь, я не замечаю, как ты пожираешь его глазами, как флиртуешь с ним, стоит мне отвернуться! — Что-о? — от изумления лицо Хоука даже чуть смягчилось. — Так вся проблема в этом? Ты чё, сдурел? Я ничего не сделал, я... — Неужели? — перебил его целитель. — «Ничего не сделал» до того, как переспал с ним, или после? Хоук вытаращил глаза и, как отметил Андерс, пару секунд действительно выглядел слегка виноватым, а затем спрятался за подчеркнуто бесстрастной маской. «Что поделать, — угрюмо подумал маг, — рано или поздно это должно было всплыть». До сих пор он никак не упоминал о случившемся той ночью. Почему-то, несмотря на самоубеждение в том, что Хоук его любит, Андерс боялся разговором о Фенрисе невольно вынудить разбойника принять некое окончательное решение о том, кто ему дороже — он или эльф. — Откуда ты... — морща лоб, начал Хоук. — Значит, ты был там. Я знал, что ты не просто так меня избегаешь. Любишь шпионить? — Это вышло нечаянно, — Андерс скрестил руки на груди, — и вообще, только полный идиот не понял бы, что между вами происходит! — Да, ты прав, — мрачно парировал разбойник, — и ты полный идиот! Если ты не заметил, та ночь была единственной. Фенрис бросил меня, и случилось это задолго до начала наших с тобой отношений. — Тогда зачем ты повсюду таскаешь его с собой? — не обращая внимания на слова Хоука, продолжал маг. — Он тебя бросает, но почему-то вечно крутится рядом, блин, как верная псина! — Потому что он мой друг, Андерс! — в отчаянии воскликнул разбойник. — Создателя ради, нам хоть дружить-то можно, или ты совсем свихнешься от ревности? — Я, свихнусь от ... — маг аж запнулся. — Ты что, ослеп? С тех пор, как мы вместе, Фенрис только и делает, что испепеляет меня взглядом! Нет, ты точно хренов слепец, раз не видишь, как он смотрит на тебя! Это же очевидно, он до сих пор в тебя влюблен, просто не позволяет себе что-то предпринять! — Ох, тебе-то откуда знать? — с издевкой фыркнул Хоук. — Потому что я, нахрен, вел себя точно так же! Андерс выкрикнул это, не подумав. Хоук смотрел на него, будто остолбенев, и тяжело дышал. «Эх, и как я умудряюсь постоянно влипать в такую фигню? — уныло спросил себя маг. — Почему хоть раз в жизни все не может пройти гладко?» Гнев, а с ним и силы, растворялись в наступившей тишине. Избегая взгляда Хоука, Андерс отошел к кровати и тяжело опустился на матрас. Разбойник вздохнул. Кажется, он еще был раздражен, но уже не злился. «Что ж, это шаг в верном направлении...» В конце концов Хоук, шаркая ногами, подошел и сел рядом. Постель просела под его весом, и Андерс невольно наклонился вбок, оказавшись к нему чуть ближе. — Как-то у нас не очень получается ссориться, — осторожно, словно пробуя почву, пошутил разбойник. — Это еще мягко сказано, — качнул головой маг. — Послушай, — ладонь Хоука аккуратно накрыла его руку, — я клянусь, между мной и Фенрисом ничего нет. Мы всего лишь друзья. Андерс вяло улыбнулся, хотя веры ему это не прибавило. Все было далеко не так замечательно, как пытался это выставить Гаррет. Хотелось спросить: «А что насчет той ленты?», но не осталось сил спорить. Вместо этого Андерс сжал руку Хоука в своей. От теплой улыбки друга досада отступала, исчезала... — Прости, что испортил тебе день рождения. Похоже, в последние дни мы только и делаем, что цапаемся... — Ну, немного остроты отношениям не повредит, — пожав плечами, усмехнулся разбойник, но тут же снова помрачнел и коснулся пальцами челюсти мага. — Пожалуйста, можем теперь как-то это исправить? К вящему удивлению, Андерс почти забыл о своих ранах. Встряхнувшись, он поднял правую ладонь, окутывая поцарапанную щеку белым сиянием целебной магии; кожа срасталась, стягивая корку запекшейся крови. Потом он занялся рукой, хмуро разглядывая дырку на куртке. «Нужно будет заштопать», — рассеянно отметил Андерс, рукав был разорван в хлам. Хоук погладил его по лицу, и маг дернулся в сторону. Разбойник тоже отодвинулся с виноватым, огорченным видом. — Я... — начал было он, осекся, вздохнул и продолжал, — извини, что я тебя ударил. Я разозлился... я не хотел, мне очень жаль. — Да уж, пусть тебе будет жаль, — твердым серьезным тоном ответил Андерс, — потому что если сделаешь это снова, тебе не поздоровится. Кажется, Хоук собирался добавить что-то еще, но слова потонули в поцелуе. Андерс прижался губами к его губам — вроде ничего особенного, но даже так его опалило жаром скрытого, невысказанного чувства. Это чувство, потихоньку бурлившее внутри, и сближало их, и еще больше отталкивало друг от друга. Хоук обхватил его лицо, углубляя поцелуй, медленно, ласково погружая язык Андерсу в рот. Маг позволил толкнуть себя на постель, гладил обеими руками спину разбойника, а тот скользнул пальцами по его груди, собирая в складки ткань. Андерс тихонько застонал, когда Хоук ловко забрался ему под рубаху и крепко ущипнул за левый сосок, а потом потерся бедром ему между ног, и... У мага перехватило дыхание, в голове стоял туман, который чуть рассеялся, лишь когда Хоук сдал назад. — Подожди, — Андерс попытался отпихнуть друга, — Хоук, погоди, нельзя вот так... Чья это комната вообще? — Наша, не волнуйся, — глядя на него сверху вниз, улыбнулся разбойник. — Что значит — «наша»? — Я снял ее на ночь, — объяснил Хоук. — Решил, будет приятно снова провести здесь время. Я говорил с Норой, разве ты не заметил? — Я не... — теперь Андерс вправду чувствовал себя последним дураком. — А ты что подумал, когда я ушел? — нахмурился разбойник. Маг не ответил, просто обнял любимого и увлек его в новый поцелуй. «Как, как ты мог в нем сомневаться?» — бранил себя Андерс. Пока он пребывал в неколебимой уверенности, что Хоук отирается где-то с Фенрисом, Хоук устраивал все для того, чтобы извиниться за их прежнюю ссору, чтобы эта ночь стала особенной! Было такое чувство, что он, Андерс, угодил в банальное клише. Разве так происходит по-настоящему, в реальной жизни? А он-то думал, так бывает только в жутких варриковых книжонках! «Похоже, я снова чудом прошел по краю», — мелькнула в голове мысль, а Гаррет продолжал неистово целовать его, заставляя забыть обо всем на свете. И все же, утопая в блаженном беспамятстве, Андерс не мог отделаться от ощущения, что рано или поздно все рухнет. Это всегда лишь вопрос времени.