Противоречия

Испытания это часть нашей жизни. Но иногда они бывают слишком жестоки.

      Раз мне от тебя никак не избавиться. То ты должен знать на, что ты подписался, формируя связь. Но сначала ответь, какую сторону выбираешь ты?       — Это довольно простой ответ, не так ли? — хитро улыбаясь, сказал Теодор.       Говори!       — Очевидно, что я всегда буду на твоей стороне. Не смотря ни на что.       Даже если я собираюсь убить Волан-де-Морта и Дамблдора?       — Даже если ты собираешься убить двух лидеров противоборствующих сторон, — он снова ухмыльнулся — Это и есть ваши планы?       Да, это — основное направление. Нужно уничтожить их обоих, иначе мир никогда не изменится.       — А разве ты это делаешь не из личных интересов? — поинтересовался темноволосый парень, крутя перо в руках. Потом он принялся щекотать им лиса.       Эй, хватит! Мои личные интересы — это, конечно, первая причина. Просто так совпало, что я могу немного изменить мир.       Лис невинно улыбнулся, слегка виляя своим пушистым хвостиком. Даже в животной форме у него это получилось.       — Тогда мне были бы интересны подробности вашего плана       Гарри принялся рассказывать их планы на ближайший год. Конечно, некоторые детали он скрыл, но они не меняли суть. Через несколько минут после рассказа Тео был задумчив.       — Вы конечно психи, но мне нравится это, — сказал он. Его лицо озарила дикая ухмылка. “Как у него ещё рожа не треснула” – промелькнула мысль в голове Гарри.       Конечно мы психи, но это лучше, чем быть нормальными.       Нотт только хмыкнул и принялся делать домашнюю работу. Когда он всё закончил, была почти ночь, а Гарри мирно спал на столе. Тео собрал все свои вещи в сумку и взял лиса на руки. Тот сразу проснулся и начал рычать.       — Это всего лишь я, — успокаивая и поглаживая по меху ногицунэ, сказал парень.       Гарри сразу успокоился, но не заснул. Они в тишине добрались до общей спальни. Там они устроились в кровати. Слизеринец снова взял книгу и принялся читать, но ему не дали это сделать. Гарри, которому было скучно и он не хотел спать, был очень разговорчив. Тео решил повернуться на бок, чтобы было удобнее говорить с лисом. Они немного поговорили, пока тема не дошла до друзей ногицунэ.       Знаешь, тебе стоит лучше относиться к ним, раз ты связан со мной. Я не говорю начать с ними общаться, но хотя бы не смотреть на них, как на дерьмо, недостойное жизни. Как ты делаешь это всегда, когда смотришь на кого-то, даже на слизеринцев.       — Вот именно я связан с тобой, а не с ними, — с лёгким раздражением сказал парень.       Они спасли мне жизнь и не раз! Если бы не Гермиона, я бы умер ещё несколько лет назад! И у тебя никогда бы не было пары.       Гарри снова зарычал, смотря в глаза цвета молочного шоколада. Рука Теодора, что лежала рядом с лисом, дёрнулась.       — Объясни, пожалуйста, что это значит, — голос парня был ровным, но в конце он дрогнул.       Я не обязан.       — Нет, но рано или поздно это вскроется. Тебе не утаить ничего от меня, ты не сможешь, как и я, — как нечто обыденное объяснил парень.       Ногицунэ замолчал. Нотт спокойно ждал, смотря на лису. Хоть его вид показывал полное спокойствие, но глаза, в которых было беспокойство, выдавали его.       Ладно. Если ты не знаешь, то я жил у маггловских родственников своей матери. Это был полнейший ад. Честно, я думал, что не доживу до одиннадцати. Они ненавидели магию, вследствие и меня. Эти твари морили меня голодом. Но не только это. Вернон Дурсль – величайший души человек, мог причинить мне и физический вред. Это случилось не часто, вовсе нет. Но когда это случалось… Я каждый раз удивлялся, как я смог выжить.       Голос Гарри всё ближе к концу становился тише. Тео, что внимательно слушал лиса, становился всё злее по мере рассказа. Он сильно сжал простынь, что была под рукой. Ему бы очень хотелось увидеть этих Дурслей лично и уничтожить, но он уже знал, что они мертвы. Было бы удивительно, если они остались живы. Ногицунэ, что отошёл от своих воспоминаний, увидел реакцию парня. Он немного удивился ей, а ещё сильнее удивился своими дальнейшими действиями. Он подошёл к Тео и уткнулся своей мордочкой ему в щёку.       Я уже решил эту проблему. Ты ничего не сможешь с ними сделать, даже если захочешь. Не волнуйся.       Нотт немного успокоился. Он погладил Гарри и продолжил слушать.       Всё изменилось с получением письма из Хогвартса. Гермиона ещё в поезде заметила то, что не хотели или просто не замечали другие. Когда мы остались наедине, она заставила меня рассказать ей, почему у меня синяк на пол руки. Сначала я ей не хотел рассказывать, но это её не остановило. И мне пришлось ей всё рассказать. Я даже сказал то, что не хотел говорить. Она позаботилась о моём синяке обычным маггловским способом. Все думали, что Рон был моим первым другом, но нет – это была Гермиона. Хотя она даже не подруга, а скорее сестра.       Гарри становился все ближе, когда говорил, пока просто не лёг на подушку, на которой лежал парень. Ногицунэ бестактно почти лёг на лицо Тео. Тот же только фыркнул, но убирать лиса не собирался.       Мы всё сильней сближались на первом курсе. Мы настолько сдружились, что она предложила жить у неё летом. И так я провёл почти всё лето в дали от Дурслей у неё. Пока на пороге не появился Дамблдор со своими словами о том, что моя семья любит и ждёт меня. Я тогда не сопротивлялся, понимая, что будет только хуже. Я уговорил и саму Гермиону и её родителей тоже не сопротивляться. У меня было чувство, что это будет стоить дорого, нам всем.       — Этот старый ублюдок, — зло прошипел Теодор. Гарри был с ним полностью согласен. Он помнил тот день, когда страх пожирал его изнутри. Ему хотелось рыдать, кричать, но он только мило улыбался, собирая свои вещи, ожидая своей кончины. Дурсли точно были не рады его появлению в конце лета.       О, да, я согласен. Но именно тогда мы поняли, что что-то неладно. Мы, конечно, не хотели терять веру в могущественного светлого волшебника, но быстро её утратили. Гермионе хватило только увидеть меня в поезде после Дурслей. Мне же хватило монстра, что находится в ЕГО школе, и он не мог поймать его. Но оставил это на двенадцатилетнего ребёнка. Тогда мы начали притворяться, играя безрассудных детей, что велись на удочку директора.       Тут лис резко рассмеялся, хоть он находился в форме животного – это не делало смех менее злобным.       О, он даже не подозревает, что этот зверь всё ещё живой и спокойно гуляет по замку. А не мёртвый, как он хотел.       — Я хочу узнать, кто именно гуляет свободно по школе?       Василиск, конечно. Прекрасное создание. И я говорю правду. Шиссу просто верное и невинное создание, что соскучилось по общению. Я обязательно вас познакомлю.       — Только если он не навредит, — с весельем сказал Тео. Если честно, ему не терпелось изучить существо, что считалось вымершим веками.       Так, вернёмся к истории. Мы, конечно, нашли способ надурить старого дурака, даже Дурсли пошли на встречу. Им не терпелось от меня избавиться. Хотя, наверное, Вернон и Дадли немного расстроились. Ведь их бедная игрушка для битья убежала. Как грустно.       Тон Гарри был наигранно печален. Но потом резко сменился на серьёзный.       Наступило лето перед третьим курсом. Здесь Гермиона во второй раз спасла мне жизнь.       Это был обычный день. Мы просто отправились в Гринготтс перед моим день рождением. Тогда гоблины набросились на меня, и я много узнал о себе.       Не каждый день узнаешь, что ты в тринадцать должен стать ногицунэ, разновидность кицунэ. «Дикая лиса», шутник, злой и мстительный дух. Единственный плохой кицунэ-оборотень из всех видов. И от этого нельзя отказаться.       Тогда это стало ударом для меня. Но это было ещё не всё, оказывается, я был человеческим крестражем. Долбанутого на всю голову, без мозгов Тома, то есть ебанного Волан-де-Морта.       Это была сказано со всей злостью, что была в лисе. Гарри укусил Тео за палец, когда тот попытался снова его погладить. Из пальца потекла кровь, которую ногицунэ сразу слизал, леча при этом саму рану.       Прости, я не хотел.       — Ничего страшного, — мягко сказал Тео.       Крестраж тогда сразу удалили. Но моё наследие всё ещё осталось. Тогда я чуть не наложил на себя руки от безысходности. Но Гермиона. Она убедила меня в том, что это не страшно, что это часть меня. Эта поразительная девушка перечитала множество книг из Запретной секции. Ха, её всегда интересовало запрещённое и тёмное. Так она прочитала книгу о разновидностях кицунэ. Гермиона сказала, что поддержит меня во всём и всегда поможет. Она сдержала своё слово: она помогла мне в моём получении наследства и пыталась сделать его менее болезненным, она помогла мне с Дурслями. Хоть там была не только она, но и Луна.        Так что, как минимум к Гермионе ты должен нормально относиться. Хотя все мои друзья помогли мне в той или иной степени.       — Я понимаю. Я постараюсь относиться к ним более терпимо. Особенно к Гермионе, даже если она приставляет свою палочку к моему горлу, — последнее предложение было сказано с сарказмом.       Спасибо.       Это было сказано намного тише – Гарри уже начинал засыпать, этот разговор измучил его. Тео только помогал ему засыпать своими мягкими поглаживаниями. Поэтому вскоре лис уснул, уткнувшись в шею Нотта. Тот только мягко улыбнулся и тоже решил, что пора спать. Он устроился немного поудобней, но позу не менял, ему нравилось тёплое дыхание на своей шее.