sun god

      Пятки обжигал раскаленный песок, в котором яркими вкраплениями выглядывали этикетки от попкорна и шоколадок, их продавали в ларьках у входа в Колизей. Ноги плавились от адской жары, двое женщин за его спиной упали в обморок. Взгляд скользит по арене.       На коленях стоит старик с сухими ладонями, его змеиная кожа покрыта червями серых вен. Он не может двинуться с места, его не держат ноги, но всё же организаторы поставили ему в соперники мальчишку лет шести.       — Все существа стареют одинаково, — раздается позади голос Дэндзиро. Его учитель отворачивается, когда юнец начинает избивать кряхтящего старика, который хватается негнущимися пальцами за песок. У него впалые щеки, а дряблая кожа с пятнами плотно обтягивает острые ребра. Мальчик воспользовался состоянием деда и начал колотить его маленькими кулаками по хрупкому туловищу, после переключившись на лицо. Со стороны казалось, что юный гладиатор играет с ним, но вот малец тянется к глазам с обезумевшим видом. Больше похож на животное с таким обезображенным от гнева и голода лицом.       — Какой ужас, — вздыхает его бывший учитель.       — Так иди вмешайся, — холодно усмехается он, ловя на себе осуждающие взгляды. Действительно, каждому тут очень жаль старика, но никто не станет рисковать ради него своей жизнью. Мальчик тем временем начинает наносить удары по носу под тихое кряхтение пожилого человека. Лежачий уже не подавал признаков жизни, но юнец не переставал наносить удары. Вскоре их прервали, потому что бой перестал быть зрелищным. Луффи чувствовал, что старик был ещё жив, но его всё равно скинули в яму к другим трупам гладиаторов, находящуюся прямо под центром Колизея.       Детский сектор битв был довольно популярен, поэтому его активно поддерживали владельцы. Как правило дрались друг с другом ровесники, но бывали и подобные случаи. Луффи наблюдал за боем из здания сектора С без особого интереса. Его беспристрастное лицо пугало Дэндзиро, он чувствовал его напряжение на интуитивно-животном уровне, но не желал придавать этому большое значение. Мастер изжил себя, больше ему было нечему научить мальчишку. Обучившийся от него письму, чтению, владению волей и фехтованию, Луффи перестал видеть в нем учителя и инструмент получения знаний.       Его воображение продолжало прокручивать сцену со стариком. Как бы силен он ни был сейчас, рано или поздно и ему суждено стать седым, растерять былую силу, отдаться на растерзание червям. Как и всему его окружению. Луффи представлял, что будет с Гарпом. Как долго ему осталось? Даже в таком удивительном мире существовала смерть. Дэндзиро говорил, что сильные люди могут выбрать как они погибнут. Как трогательна эта самурайская наивность и сакрализация героической смерти в бою.       Луффи отвернулся от самурая, отправляясь в оружейную комнату за своими мечами. Через полчаса состоится его дуэль, и бессмысленные размышления, в которых он так любил утопать, будут неактуальны, ведь каждый день напротив него стоит остервеневший зверь, который желает только впиться клыками в его глотку, да поглубже, под аплодисменты разгоряченной толпы.       Медленно он проводит тряпкой, смоченной спиртом, по исцарапанной поверхности парных мечей. Дао — однолезвийные клинки, на одном из них с тупой стороны было несколько колец. Национальное оружие некой Алабасты, страны, затерянной в песках Рая. Чтобы овладеть им, Луффи пришлось некоторое время тренироваться, так как оно было достаточно тяжелым даже по меркам его физических способностей, но в бою он предпочитал все же пользоваться силами своего дьявольского фрукта.       Он почувствовал чужое присутствие за дверью.       — Войдите, Дэндзиро-сан, — громко говорит он, начиная протирать второй меч. Белая ткань тряпки тут же почернела от сажи. Бесшумно, подобно кошке, учитель проскользнул в тускло освещённое помещение.       — Я узнал, с кем тебе предстоит сражаться, — он нервно мнется за спиной мальчишки, словно и не являлся грозным самураем, которого он встретил два года назад, — с Деллинджером. Полу-рыбочеловек, который хочет стать частью семьи Донкихот, — на это Луффи только хищно улыбается. Все в Колизее прекрасно были знакомы с этим именем. Его можно было назвать полноценной звездой каждого вечера, имеющей запоминающуюся внешность и характерную для рыболюдей силу и выносливость, но опасности особой он всё-таки для Монки не представлял. Далеко не из-за того, что мальчишка был гораздо сильнее Деллинджера, но из-за излишней самоуверенности последнего. Тот был любителем покрасоваться, но драки — к его великому сожалению — не подиум.       Парные клинки сверкали под светом свеч, на них виднелись нити неглубоких царапин, но они продолжали выглядеть также благородно, как и в тот день, когда впервые были вытащены из ножен Луффи.       — Удачи, — выдавливает из себя Дэндзиро и уходит, оставляя мальчишку наедине со своими мыслями. Будто она ему нужна.       Полчаса пролетают быстро, и когда Луффи спускается к рингу он замечает, как суетятся все сотрудники Колизея. Сама арена вычищена после предыдущего сражения, что явление довольно редкое. Он восходит на «сцену» под визг толпы. Игрушки и люди встречают его криками и поднятыми руками. Или не совсем его.       Луффи хмыкает, видя перед собой соперника. Он возвышался над мальчишкой на своих острых каблуках с привычным безумным оскалом. Деллинджер демонстративно выплевывает розовую жвачку прямо на ботинки Луффи, но тот лишь улыбается в ответ на такое высокомерное поведение. Он оказался прав. Парню было шестнадцать лет, но извилин хватило только на детские попытки задеть самолюбие Монки. Что ж, удачи ему с этим.       — Дамы и господа, — вскидывает руки в сторону публики ведущий, его голос разносится по всему Колизею, — последний поединок за сегодня! Победителю будет предоставлен особенный приз. Попрошу поприветствовать наших гладиаторов жаркими аплодисментами, ведь бой предстоит тяжелый для обоих. Слева стоит парень, которому всего шестнадцать лет, но за неделю нахождения здесь он успел перепрыгнуть в сектор Б. Полу-рыбочеловек, овладевший двумя видами хаки и чей каблук раздавил уже не одно сердце… Тогио Деллинджер!       Трибуны взрываются криками фанатов и хлопками.       — Справа же совершенный уникум, овладевший всего в двенадцать лет продвинутой волей вооружения! Фруктовик, привезенный из самого Ист Блю, за свою ослепительную улыбку получил прозвище Ника! Также сегодня нас почтила своим присутствием королевская семья. Сам правитель Дресс Роуз — Донкихот Дофламинго!       Луффи продолжает раздраженно скалится, чуть щурясь от оглушающего шума, который издают зрители после упоминания их короля. И, действительно, в частной ложе, на самом последнем ряду зрительских мест, он видит силуэт высокого мужчины в шубе. С ним же в этой комнате, обитой бархатом, сидят ещё несколько человек, но на них Луффи не обращает внимания. Он сосредоточенно смотрит в сторону короля, пока не чувствует хаки наблюдения приближающийся удар.       Монки тут же отскакивает, покрывая руки Рюо и щурясь от поднявшейся пыли. Перед ним тут же мелькает зубастое лицо соперника, Луффи без особых усилий хватает его за рога, откидывая в другой конец ринга. Ведущий эмоционально комментирует происходящее, но участники поединка не слышат его.       Луффи знал, что перед ним не обычный соперник. Этот парень в возрасте двух лет уже поднимал пушечные ядра. Деллинджер использует бешенную скорость, пытаясь запутать острое зрение мальчишки в процессе отращивая себе клыки. Монки пытается предотвратить удары, но это бесполезно. Блондин легко считывает его будущие действия волей наблюдения и вот теперь уже он сам отправляется в полет. Луффи снова прыгает на ноги, ему удается остановиться всего лишь в нескольких миллиметрах от вылета в водный канал.       — Это все, мистер гений? — самодовольно протягивает рыбочеловек, клацая зубами острее лезвия. Монки только улыбается ему в ответ, доставая из ножен парные мечи, покрывая их Рюо. Может быть, он не так хорош в хаки наблюдения и скорости, но в воле вооружения мальчишка не проиграет. Деллинджер не раздумывая несется на него и тут же натыкается на острие Дао с обеих сторон. Приходится вложить как можно больше сил, чтобы проткнуть жесткую рыбью кожу, но вот первые капли крови с начала матча капают на пыльную землю.       Тут зрители разделились и появились даже те, кто кричал его прозвище в знак поддержки. И он чувствовал на себе отвратительно пронзающий взгляд, который отвлекал, но мальчишка не мог найти его в толпе и не сказать, что у него было время. Блондин тут же бросается на него и Луффи не успевает среагировать, чувствуя, как острые зубы пронзают плоть на предплечье, а после и хруст кости. Монки резко покрывает всю руку волей вооружения, мечом пронзая глаз Деллинджера, и тот отскакивает. Дело дрянь. Мальчишка не поспевает за быстрыми движениями блондина, и тот укус смягчило лишь то, что он не слишком поздно применил хаки. В противном случае сейчас он остался бы без руки.       Деллинджер самовлюбленно облизывается, прикрыв поврежденный глаз. Луффи чувствует как тяжелый взгляд с него пропал. Блондин тут же накидывается на него с серией атак, которые Монки блокирует с помощью мечей, покрытых Рюо, но спустя несколько минут слышится треск. Один из Дао рассыпается на осколки и Луффи отпрыгивает. Он в дерьме. Этот не похож на тех, с кем он дрался раньше. Обладает поразительной физической силой и скоростью, предугадывая все его действия наперед. В своих расчетах мальчишка знатно проебался, не учтя, что Деллинджер даже к сопляку в качестве противника будет относится серьезно, не давая даже малейшего шанса на маневр с эффектом неожиданности. Он пропускает ещё один удар по лицу, чувствует соленый привкус крови на языке, который царапают осколки собственных зубов.       Луффи сплевывает и не успевает среагировать, как перед собой видит кулак. Удар приходится в живот, сжатых пальцах соперника остается кусок его рубашки. Ткань слетает с тела мальчишки и когда тот встает, то слышит с первых рядов тихие оханья. Деллинджер заливается смехом.       — Фу, так ты раб, — он кривит губы в отвращении и его поддерживает публика. Глаза Луффи расширяются, когда он понимает, что его спина обнажена, — отвратительно. Почему я вообще должен драться с рабом?!       Монки чувствует, как кровь в венах вскипает. Ноги не гнутся, а зубы, и без того выбитые, норовят лопнуть под давлением челюстей друг на друга. Перед ним мелькает белая ткань потертого плаща и он оказывается в тени учителя. Что может быть ещё более унизительным? Мальчишка вновь оказался за спиной Дэндзиро, как два года назад.       — Это нечестный бой! — Дэндзиро подходит ближе, доставая клинок, — я буду твоим соперником.       Луффи истерично улыбается, по лицу стекает кровь, ноги подкашиваются и он падает на колени. Какого хера я вообще делаю? — проскользнула в голове мысль.       — Конечно, бой нечестный. Тебе стоило держать раба на поводке, чтобы не рыпался, сам виноват, — Луффи сжимает песок в руках. Совсем как тот старик утром. Его глаза расширяются. Деллинджер вновь разгоняется, пропадая из виду на секунду. И тут же Дэндзиро отлетает на манер тряпичной куклы. Он безжалостно вдалбливает самурая в землю перед глазами Луффи. Они пересекаются взглядами и глаза рыбочеловека болезненно сверкают, когда он хватает самурая за горло.       — Скажи последнее слово своей зверушке, — он притягивает лицо Дэндзиро к рабу и выхватывает меч из ослабевших рук мужчины. Деллинджер замахивается.       — Стой, — звучит тихо, почти беспомощно и Луффи тошно от самого себя. Не такой уж ты и жестокий, каким видел себя в зеркале, шепчет голос в голове, — Стой!       От крика в венах вспыхивает адреналин и боль отходит на задний план. Что-то красное горит перед глазами, и Луффи тут же покрывает руки волей, воспользовавшись тем, что Деллинджер мгновенно застыл. Блондин отлетает от удара в лицо и Монки бьет кулаки друг об друга, раздается металлический звук. Он игнорирует то, как повалились первые несколько рядов зрителей и шокированный взгляд самурая, используя внезапный поток энергии, чтобы нагнать рыбочеловека, который прикрывает раненный глаз и улыбка отчего-то пропадает с его лица. Он вновь разгоняется. И Луффи улыбается. Если присмотреться, то можно заметить, как именно это делает Деллинджер и дело далеко не только в тренировках.       Мальчишка хватает соперника за ногу, вгоняя покрытый черной материей клинок в заднюю часть колена, и тут же наносит удар с помощью Рюо по коленной чашечке. Слышится хруст и громкий визг. Но ему все же удается отпрыгнуть с помощью одной ноги. Проблема скорости решена. Если не пожизненно, то на ближайшие несколько месяцев так точно. Настала очередь Луффи глумиться.       Если бы он не был так сосредоточен на сражении, то заметил бы, что голос ведущего пропал. Люди на трибунах пытались привести в чувство упавших от действия непонятной силы. И лишь в королевском смотровом зале шли активные обсуждения происходящего.       Дофламинго наблюдал за тем, как широко улыбается раб, вколачивая в землю главного претендента на вступление в семью Донкихот. Мальчишка с особым удовольствием, словно растягивая каждое мгновение за пережитое унижение, ломает кости в теле парня. Бьет мечом по рогам и те разрезаются, словно теплое масло, под действием продвинутой воли вооружения. Ника вскакивает, хватая блондина за горло и хихикает, когда вгоняет в здоровый глаз один из его собственных рогов. Крик раздается громкой песней и король Дресс Розы блаженно прикрывает глаза, но стоит ему их открыть, как оказывается в красном омуте меж двух колец.       И эти зрачки ему знакомы. Улыбка на лице Дофламинго становится шире, пока мальчишка заходится от чувства ломающейся в его руках трахеи. Они пересекаются взглядом, и Луффи ему подмигивает. Подчиненные вздрагивают от разразившего комнату вкрадчивого смеха капитана.       — Он. Теперь он новый член семьи Донкихот.

ⵈ━══════╗◊╔══════━ⵈ

      Ло взглянул на пустующую палубу Санни с высоты вороньего гнезда. В руке листовки с их новыми наградами, которые он сжимал сильнее, чем нужно. Три миллиарда белли за капитанов. Два миллиарда за Нико Робин как единственного человека, умеющего читать понеглифы. Он рассматривал фото Мугивары, на котором тот в привычной манере светил с листка своей улыбкой. Татуированные пальцы набирали нужный номер на денденмуши.       Союз с Мугиварами и пиратами Кида оказался достаточно плодотворный, пусть и опасным. Биг Мам и Кайдо оказались повержены, и теперь он и Луффи считались йонко, только сам Хирург Смерти был мало обрадован такой новостью, потому что он прекрасно знал, кто придет по его голову, чтобы забрать этот статус. И его фрукт.       Гудки стихают и слышится высокий мужской голос.       — Да?       — Море.       — Туман. Докладывайте, — уверенный тон сменяется нервным, прерываемый легким шорохом.       — Сайфер Пол все это время находился на территории страны Вано. Я полагаю, что у Мирового правительства были здесь очень важные дела, если они отправили сильнейших агентов под прикрытием сюда в самый разгар войны. Большая мамочка и Кайдо мертвы и буквально несколько часов назад была коронация нового сегуна, — с каждым словом он говорит все тише, будто чувствуя чужое присутствие.       — Что Мировому правительству понадобилось там?       — Сейчас произошел переворот сил. Белоус и Шанкс единственные из старого поколения, кто удержал власть в руках. Только вот меня смущает несколько моментов, — Трафальгар вздыхает, формулируя свои мысли так, чтобы они не звучали, как бред сумасшедшего, — они оба союзники Мугивары. Также после коронации несколько членов экипажа выглядели так, словно увидели самого дьявола, пока их капитан уединился с сегуном на полтора часа.       — Луффи-сан? — Ло почти закатывает глаза, — он спас их страну. Конечно, сегун захотел бы поблагодарить одного из героев. К тому же у Луффи-сана поразительная способность заводить друзей!       Трафальгар слышит шорох и резко прерывает звонок. Он напрягает хаки наблюдения, но не чувствует ничьего присутствия. Ло вздыхает, упираясь затылком о прохладную поверхность стекла. Внутренности неприятно скручивало, словно он чувствовал приближение чего-то ужасного.       Мужчина спускается на палубу, даже с такого расстояния было видно, как сверкала столица. Он сжал зубы, что-то его беспокоило в, так называемом, самом молодом Йонко за всю историю. Беспокойство нарастало с самой Дресс Розы, когда, в первую очередь, Донкихот, убийца его приемного отца, обратил внимание не на того, кто жил ради этой мести, а на девятнадцатилетнего легкомысленного идиота, который даже его имя произнести правильно не может. Ло пытался подмечать странные вещи, но ничего особенного в Мугиваре не было, кроме несвойственно ребяческого поведения.       — Торао!       Помяни черта. Трафальгар повернулся в сторону возникшего из ниоткуда Мугивары. Тот привычно улыбался и отчего-то на душе резко стало легче. В руке он держал обглоданную кость и был похож на взъерошенного щенка. Ло встряхнул головой от мрачных мыслей. Луффи был тем, кому он обязан жизнью в конце концов, поэтому он просто кивает в знак приветствия.       — Давай поиграем, — бровь раздраженно дергается. Снова этот детский тон, Мугивара скачет вокруг него, рассказывая о том, какой же он придурок, раз пропустил такой пир, а Ло остается только отмалчиваться, следя за тем, как подпрыгивает соломенная шляпа на затылке.       — Я был занят, — хмыкает Хирург Смерти и тут же об этом жалеет.       — И чем же? — тон капитана другой команды резко сменяется, хоть в нем всё ещё слышны игриво дразнящие нотки, по спине Трафальгара всё равно пробегают неприятные мурашки.       — Не твое дело. Союз распался, теперь мы оба ищем Ван Пис, — после последнего слова улыбка Луффи стала шире.       — А Ван Пис ли ты ищешь, — вкрадчиво начал он, очерчивая шагами круг, иногда нарушая личные границы капитана пиратов Сердца, — носитель воли Росинанта?       Глаза Ло расширяются, словно его неожиданно ударили со всей силы в солнечное сплетение, он не может скрыть своего удивления и встречается с насмешливым взглядом карих глаз.       — Слышал я историю о мальчике. Единственном выжившем из своего государства, который был спасен учеником адмирала Сэнгоку. Дофламинго рассказывал, как этот мальчик завалился к нему, обвешанный гранатами, озлобленный на весь мир, но вот его под крыло забрал Коразон, — от такого обращения к Росинанту мужчина вздрагивает, чувствуя себя жертвой хищного зверя, — которого позже на глазах бедного мальца убил его родной брат. Но мальчик выжил, съев дьявольский фрукт, который для него своровал Коразон. Преисполнился ненавистью к королю Дресс Роуз и пошел по стопам опекуна, став учеником Сенгоку, — когда Ло опускает взгляд, то Луффи стоит на достаточно близком расстоянии и держит его за запястье. Считывает его частый пульс и Трафальгар понимает, что попал, — хорошая история, не правда ли, капитан первого отряда SWORD?       Мужчина чувствует себя побежденным без единого удара. Он делал все, чтобы никому даже в голову не пришла такая абсурдная идея, что Ло в целом может иметь хоть какие-то связи с дозором. Луффи смотрит насмешливо, будто зная какой рой мыслей тут же охватывает голову хирурга, мужчина отступает, выдергивая руку из еле весомой хватки. Он судорожно пытается придумать оправдание, хотя и понимает, что после такой бурной реакции у него не получится заставить Мугивару поверить. Ведь тот, как оказалось, был не таким идиотом. А если быть точнее, то единственным, кто раскрыл его за всю его пиратскую карьеру. До этого даже подозрений и слухов не было.       — Трафальгар, — мысли прерывает голос Луффи, — у меня предложение для вашей организации. От которого вы не сможете отказаться.       Его взгляд тут же темнеет и Луффи хищно скалится. А Торао никто право выбора и не давал изначально. С самого момента его появления на Сабаоди.