Мусорное пятно

      Интересная вещь. Эти очки. Не просто аксессуар для защиты от ультрафиолетового излучения. Нет… Они тяжелее, чем можно ожидать от стекла и пластика. Вполне возможно, что где-то в оправу может быть вмонтирована камера или больше — нейрокомпьютер. Они практически не затеняют свет, хотя внешняя сторона стекол плотно черная, будто покрыта лаком. Может ли на них выводится интерфейс?       Россия вглядывается в линзы, лежа на диване в своем номере отеля и держа очки перед собой. Он борется с желанием их надеть. Посмотреть через них на мир, как Америка. Может он станет лучше его понимать? Или они сейчас взорвутся у него в руках.       — Ты еще разговаривать с ними начни, — подкалывает Беларусь, выглядывая из дверного проема. Да, не каждый день можно застать брата за самогипнозом, но выглядит забавно. Особенно, когда он пытается спрятать очки, после того, как его застукали. — Это Америкоса?       — Его, — нехотя тянет Росс и, так и не найдя места, чтобы убрать улику с чужих глаз, просто перекладывает их на тумбочку. Сам садится, уступая место на диване для брата, но тот не посиделки сюда устраивать пришел, а на собрание позвать.        — Ой, как тут все загадочно… Не расскажешь? — Беларусь подходит ближе к очкам, но рассматривает с расстояния, будто действительно мина лежит. Затем смотрит на Россию. Россия не выглядит потрепанным, а значит, это не трофей. Подарок?       — Нечего рассказывать. Так… случайность.       Ну, в самом деле, не говорить же ему, что украл. Точнее — ограбил. Тем более, он собирается их вернуть. Не дикарь же… ***       Четвертая сессия Ассамблеи ООН по окружающей среде. Кения, Найроби.       26 сентября 2019 г. 15:45       15 минут до начала второго заседания по вопросам «Мусорного пятна»       Проходя в конференц-зал, Россия всегда первым делом выискивает США. Обычно это не занимает много времени, так как последний, чаще всего, верен себе и третьему ряду, независимо от места проведения собраний. Сейчас он тоже там. Не посредине ряда, а ближе к его левому краю, но все же… Лежит поперек своего кресла, головой устроившись на коленях у Канады, и сосредоточенно тыкает в экран смартфона, даже губу закусил, от усердия. Канада тем временем, разговаривает с Данией слева от него, и, гаденько улыбаясь, периодически закрывает ладонью обзор на телефон Штатам. От чего тот отмахивается, но всякий раз с запозданием.        Россия ловит себя на мысли, что выглядит это довольно уютно.       Он машет очками, чтобы заранее привлечь к себе внимание, и Штаты сразу переключается на него. Тоже машет свободной рукой, предлагая бросить ему очки оттуда. Почти от входа. Метров с десяти. Россия бросает, он тоже не заинтересован ходить туда-обратно, потому что его место находится ближе к правой стороне ряда, но почти посредине. Чтобы всех видеть.        Штаты ловко ловит их над головой, практически заехав по носу Канаде, а затем, все также на вытянутой руке, поворачивает линзами к Россу и показывает над ними рожки из двух пальцев. Знак победы. Россия показывает фак. И, как результат, рожка над очками остается одна, но жест получается обратным и направленным скорее на Канаду, чем Федерацию. О, канадец, видя такой посыл у себя перед глазами, в долгу не остается. Нырнув рукой брату под подбородок, предплечьем пережимает горло. Получается захват на минималках, но США начинает беспорядочно брыкаться, потому что руками отбиться не может: в одной телефон, во второй очки. Похоже, Канада успешно начешет ему макушку.       Поднявшись на седьмой ряд, и заняв отведенное ему место, Россия осматривает зал. Уже почти все в сборе. Негромко общаются между собой или ожидают молча. Кроме Италии, этот в красках и жестах объясняет Турции, почему тот должен купить именно у него вино красное сухое, самое лучшее…       Росс ухмыляется. Италия — как прямое доказательство того, что контрсанкции — это весомый аргумент. Пять лет прошло, а он до сих пор пытается наладить агропродовольственный сектор…       Что-то падает с глухим звуком и становится совсем тихо. Страны откладывают в сторону свои дела и смотрят на третий ряд, туда, где Штаты упал с кресла.       — Я в порядке! — громко заявляет американец, когда, вылезая из-под стола, замечает на себе так много ненужного внимания. Великобритания, сидящий на четвертом ряду сразу над ним, немного наклоняется вперед и, гневно хмурясь, что-то ему говорит, а в следующее мгновение Штаты надевает на него очки, те самые, что Россия бросил ему несколькими минутами ранее…       — Ты пялишься на него, — заявляет Беларусь, шепотом, в самое ухо. У России едва сердце не останавливается. Он все время там сидел?       — Все пялятся, Бел. Это забавно, — отвечает русский, пытаясь скрыть, что помимо того, что он пялился, он еще и улыбался. Беларусь не выглядит убежденным, но ничего не говорит. А Росс старается больше не смотреть на третий ряд. Но ему хочется кое-что проверить. Поэтому он ложится головой брату на колени, знатно его удивив. То, что это было неправильно, он понимает, как только Беларусь смотрит на него сверху задумчивым или скорее изучающим взглядом. Возможно, ожидая объяснений. Росс сразу поднимается. Это не то. Нет даже капли того комфорта который он ощутил наблюдая за братьями из Северной Америки. Почему? Возможно, ему бы стоило поменяться с Беларусью местами? Да, ему бы было приятнее, если бы брат лежал у него на коленях. Но, похоже, брат так не думает, и Россия вновь переводит взгляд на третий ряд и немного левее…       Когда ЮНЕП проходит к кафедре, звучит протяжный сигнал, оповещая о начале собрания.        — Рад приветствовать вновь собравшихся… — начинает воплощение организации, но его нагло прерывают постукиванием по включенному микрофону, а после Штаты заявляет:       — Я тоже вам всем рад, но давайте не будем затягивать. Итак, я готов построить мусороперерабатывающий завод и ввести его в эксплуатацию. Все, господа… Расходимся.       Сначала, как это часто бывает, все молчат, соображая, что они сейчас услышали, а затем ЮНЕП прочищает горло:       — Ты же понимаешь, что у меня будет полное право контролировать процесс?       Он интересуется, потому что днем ранее Штаты резко негативно высказался по этому поводу. Но сейчас он согласно кивает, и… вроде бы все нормально.       — А как ты собираешься его финансировать? Наверное, нам нужны гарантии, что твой проект не заглохнет от нехватки капиталовложений. Особенно если учесть, что именно твой пластик гастролирует по всему миру, в попытке стать чем-то иным, — интересуется Германия с пятого ряда, и Штаты оборачивается к нему.       — За счет инвестиций, — он пожимает плечами так, будто это очевидно. — Я уверен, что многие захотят единожды вложиться в проект по очистке окружающей среды и на протяжении многих лет получить свою долю энергии, вторсырья или чистое побережье.       Россия бы не стал вкладываться, у него достаточно своего вторсырья и природных ресурсов. Поиск альтернатив, это скорее удел Запада. Свои запасы они уже исчерпали. Вот и Германия удовлетворенно хмыкает, но затем хмурится, делая свои какие-то выводы или подсчеты.       — Думаю, я бы тоже мог построить такой завод. И гораздо быстрее, — говорит Китай, и Штаты сразу подрывается со своего места и резко оборачивается на его голос.       — What the heck?! — Он находит его взглядом, тот сидит сразу над Великобританией, поэтому первое, что видит Америка, это приподнятую бровь отца, как реакцию на его выпад, но… нет, это уже не остановить. — Ты нарочно ждал, пока я за это возьмусь, чтобы теперь мешаться? И так уже по всему миру понастроил, что каждый второй тебе должен.        — О, тем примечательнее, что каждому второму должен ты. Как ты вообще умудрился насобирать больше двадцати триллионов внешнего долга, а, первая экономика мира? — смеется сверху Китай, а Великобритания тем временем отодвигается в сторону, ближе к Франции, чтобы не находиться между двух огней.       — Китай, родной, пока я вовремя плачу по счетам, тебя этот вопрос мучить не должен, — гаденько улыбается ему Штаты       — Предлагаю провести тендер, — вклинивается с кафедры ЮНЕП, выключая микрофоны у обоих стран, явно не желая слушать перепалку, которая постепенно перейдет на личности. — Голосуем.       Россия не может сдержать улыбку, наблюдая за Штатами. Просто удивительно, как четко на этой стране просматриваются эмоции, несмотря на то, что у него пол-лица закрыто очками. Тот явно недоволен. Голосует сразу и, естественно, отрицательно. Росс больше чем уверен, что это не из-за того, что он так хочет завод построить. Это, чтобы не дать построить его Китаю.       — Да как будто бы у кого-то есть шанс со мной тягаться. У меня лучшие материалы, лучшая техника, лучшие инженера и технологи… — бурчит США, но так, что даже на седьмой ряд слышно, пока на табло высвечиваются зеленые галочки напротив названий стран.       — Итак: 51 страна — за. 6 стран — против. Украина воздержался… Объявляю тендер на проект по постройке и реализации мусороперерабатывающего завода открытым. Страны, которые хотят принять участие, прошу отклик на табло.       Первым на экране высвечивается Китай, затем США и Германия, позже добавляется Швейцария. Еще позже Австрия, который вчера всем заливал, что не собирается убирать чужие отходы…       — Росс, — негромко зовет Беларусь, а затем кивает на список, — не хочешь поучаствовать?       Россия не хочет, у него весь этот год сплошные мусорные разборки. Он скоро провоняет этой темой. И без него неплохо справляются.        — Нет, мне пока достаточно «мусорной реформы», — отмахивается РФ и продолжает смотреть вниз, на Штаты, который деловито фотографирует табло, видимо, чтобы не забыть тех несчастных четырех конкурентов.        — И все-таки, ты на него пялишься, — уже категорически заявляет Беларусь.        — Ладно… допустим. Мне интересно, что с ним происходит. Он ощущается иначе, — сдается Россия, и решает все-таки поделиться с братом своими наблюдениями. Тот лишь бровь приподнимает:        — Это потому что от него не воняет, как обычно, или ты просто боишься, что он переключится с тебя на Китай?       — О, обижаешь… — урчит Федерация, а затем улыбается и подмигивает брату. Он тянется к пульту и нажимает на зеленую кнопку вывода. В зале звучит короткий гудок, а на табло, после «Австрийская Республика» появляется название «Российская Федерация».       Страны обращают внимание на дополненный список участников, но мнения своего не высказывают. Зачем, если есть Соединенные Штаты? Этот смотрит на табло дольше всех, а затем рыкает:       — Раша! — он разворачивается в его направлении и продолжает: — В колхозе у себя завод построй!       Беларусь прыскает и отворачивается в сторону, чтобы скрыть смех. Россия держит лицо кирпичом, но губы предательски кривятся. Он сглатывает, чтобы как-то убрать это с лица, но не может, потому что Америка продолжает:        — И канистры свои ржавые с воды вынь, прежде чем новый хлам туда спускать… Люди нормальные в море выходить боятся.       — Хорошо… Хорошо, — поднимает руки кверху Федерация, а после убирает и свое имя с экрана. — Не нервничай так, — успокаивающе говорит он, и имеет возможность наблюдать, как Штаты морщит нос, перед тем как отвернуться, а затем он замечает на себе внимательный взгляд Великобритании и сразу тушуется.       Как Америка может валять дурака на собраниях, когда над ним, словно коршун, отец сидит? Росс представляет, что было бы, если бы над ним самим Союз находился, и весь сжимается. Наверное, он уже бы получил публичный подзатыльник, за провокацию страны… И выговор, за разбазаривание чужого времени на свое ребячество.       — Так мы закончили? — интересуется Штаты, уже готовый сорваться со своего места. Росс тоже подбирается, потому что должен его перехватить, пока тот куда-то не завеялся. Ведь вопрос с Украиной остается открытым.       — Да, но… Я должен объявить об экстренном заседании ООН. Подробности мне неизвестны, но собрание будет проводиться здесь, чтобы не тратить время на перелеты. Назначено на 28 сентября на 14:00.       — А по какому поводу? — интересуется Канада.       — Повторюсь: подробности мне неизвестны, но это связано со вчерашним происшествием в Иране, где был замешан омега.