***
Шёл шестой месяц отношений на расстоянии. Мне было очень тяжело смириться с тем, что его проживание в Европе затягивалось ещё на год, и, в связи с его занятостью, мои полёты к нему свелись к минимуму — раз в месяц, и то на пару дней. Жутко не хватало дома Ходжа, надоедали вопросы знакомых, которые заваливали ими после его отлёта. «Ты правда веришь, что мужчина на расстоянии будет хранить тебе верность?» «Неужели тебя устраивает пара дней в месяц вместе?» «Бросала бы своё фигурное катание и улетала к нему. За такими мужчинами, как Бейкер, вечная охота. И поверь, рано или поздно, а он выпутается из твоих сетей, когда захочет в новые». Плохо было от того, что я частично велась на провокации окружающих, становясь зависимой истеричкой. Скандалы на почве ревности стали неотъемлемой частью ежедневного разговора по видеосвязи. Иногда он не выдерживал и сбрасывал звонок, иногда я, когда он предъявлял мне претензии, узнав, что Елена хотела попробовать меня в парном катании. Но как бы мы не ссорились, а неизменно мирились либо при следующем звонке, либо при встрече. Никогда не забуду тот момент, когда с Ходжем разругались до такой степени, что в порыве злости поставили точку в отношениях. Тогда я была уверена, что это конец, что больше нас ничего не могло связывать помимо деловых отношений, которые также хотела прекратить, надавив на Елену. Но как же я ошибалась, когда посреди ночи ко мне явился курьер с огромным букетом цветов. Мы просили прощение друг у друга до рассвета, разговаривали на всевозможные темы, клялись в любви, словно дети малые, которые впервые дорвались до чувств. И, как результат, всё наладили, вот только ненадолго. Спустя два месяца я снова должна была к нему прилететь, но, стоя уже на регистрации, получила сообщение, где Ходж просил меня сдать билет и взять на два дня позднее, аргументируя тем, что у него появились неотложные рабочие дела и на меня время попросту не будет. Изначально я так и хотела поступить, когда он сообщил, что планы изменились, но, обернувшись, увидела чуть ли не километровую очередь, и когда представила, что мне снова придется её отстоять через два дня, не задумываясь отдала посадочный талон с паспортом регистратору, принимая решение прилететь, заселиться в гостиницу, а после провести время с пользой для себя, пока любимый завершит рабочие вопросы. Перелёт был как всегда долгим, но если раньше я без проблем переносила его, засыпая, как только самолёт набирал высоту, то в этот раз сон не шёл из-за громкого плача годовалого ребёнка за спиной. Уставшая, раздражённая, сев в такси, написала Ходжу сообщение, чтобы позвонил, как только освободится. Сказав водителю адрес ближайшей к квартире Бейкера гостиницы, уставилась в телефон, где чётко было показано, что Ходж в онлайне, но сообщение не прочитано. Раздражение, которое преследовало с самого трапа самолёта, усилилось от его поведения, но всё же вовремя взяла себя в руки, понимая, что сама прилетела, когда он меня предупреждал о занятости. Услышав от таксиста, что мы прибыли, расплатилась и, когда собиралась выйти из машины, застыла, увидев через окно, как Ходж открывал пассажирскую дверь своего авто, подавая руку незнакомой мне блондинке. Притаившись, чуть ли не слившись с сидением, смотрела на них неверящим взглядом. Первая мысль, что в голове появилась — она одна из его деловых партнёров, но она как пришла, так и ушла, когда Ходж обнял девушку за талию и оставил поцелуй на макушке. Он то же самое делал со мной. Едва сдерживая подступающую истерику, на ватных ногах всё-таки вышла из машины, забрав небольшую сумку из багажника. Сделав несколько первых шагов, поняла, что слёз не избежать, но и уезжать, ничего не узнав, я не могла. Глубоко вздохнув и медленно выдохнув, уверенно задрала подбородок повыше и перешла дорогу. С каждым шагом придумывала ему кучу оправданий, в которые до безумия хотелось верить. «Этому есть логическое объяснение». «Он сможет мне всё объяснить. Лично. Не стоит ничего додумывать». «Он не мог отменить встречу со мной, потому что изменял». И, как вишенка на торте, я невольно задумалась, что у меня галлюцинации. Чёрт возьми, галлюцинации у меня действительно были, но только в плане желаний и ожиданий, но никак не зрительные. — Кэтрин? — едва ступила на тротуар, как Ходж меня заметил, моментально побледнев. Улыбнувшись, не сказала ни единого слова, точно зная, что если хоть что-то из себя выдавлю, то позорно разревусь. Кивнув один раз ему, а второй блондинке, что с любопытством на меня смотрела, перехватила сумку поудобнее, быстро скрываясь за дверью гостиницы. Сняв первый попавшийся номер, чуть ли не бежала туда и, как только закрыла замок изнутри, потеряла всю уверенность в том, что действительно хотела во всём разобраться, услышать объяснения и, возможно, даже простить, если его выбор был бы сделан в мою пользу. Распластавшись прямо на полу, я разрыдалась, искренне радуясь, что не при нём. Когда, казалось, что слёзы закончились, а вместо истерических воплей изо рта вылетали лишь всхлипы, приняла для себя решение: чего бы мне не стоило, а я вычеркну этого человека из своей жизни раз и навсегда. И сделаю это с помощью того чувства, которое он точно оценит — безразличие. На горло себе наступлю, но и слова от него слушать не буду. По ночам голос буду срывать, слезами умываться, а днём буду выглядеть лучше всех, показывая, как мне хорошо живётся, без него — предателя. И я никогда так не ошибалась в своей силе воли, как тогда.***
— Я всё смотрю на тебя и думаю: откуда мне знакомо твоё лицо? Вспомнила, — возглас Кассандры поблизости буквально вытолкнул из воспоминаний, возвращая в удушливую реальность, — ты та самая девушка из прошлой жизни Ходжа. Это тебя я видела в день нашего первого свидания, — щёлкнув пальцами, она улыбнулась, вот только неискренне, а как-то обречённо. — Рада, что у тебя такая хорошая память, — ответила, бросив на неё мимолётный взгляд. Прошло не так много времени, чтобы девушка, которую я видела рядом с Ходжем, изменилась до неузнаваемости. Но факт остаётся налицо, я действительно не узнала её. Пересилив себя, посмотрела прямо в лицо Кассандре, подмечая, что если присмотреться и представить другой цвет волос, можно увидеть в ней ту самую блондинку, что жалась к боку Бейкера старшего. Годы точно пошли ей на пользу и, судя по тому, как изменились её нос и скулы, то и пластические хирурги. — Взрослые мужчины, а ведут себя хуже детей, — фыркнула Кассандра, поправляя волосы, но не из необходимости, скорее руки чем-то занять, будто ей неловко было рядом со мной стоять. — Не мои проблемы, — сказала, пожав плечами, точно веря, что хотели бы они решить проблему, то поговорили бы. Чувствовала, как в душе появлялась обида не только на Ходжа, но и Брайана, который, не разобравшись, полез к брату с кулаками, а меня и вовсе игнорировал. — Мне очень жаль, — внезапно проговорила Кассандра, положив руку мне на плечо, — я не знала, что он был в отношениях. — Мне тоже, — горько усмехнувшись, чуть ли не прошептала, — жаль, что я была с ним в отношениях.***
Обещание самой себе не слушать Ходжа оказалось в силе целых две недели, и то только потому, что он не появлялся в поле зрения, а просто звонил, одаривая по несколько раз ко дню огромными букетами цветов, которые практически моментально оказывались либо в мусорном ведре, либо за окном. Вот только наступил день, когда мне пришлось лично посмотреть ему в глаза и ударить ни в чём неповинными цветами. Ответ его тогда был «оригинальным»: — Заслужил. Как бы мне не хотелось с ним говорить, всё же я понимала, что этого не избежать и рано или поздно придется себя повести как взрослая женщина, а не маленькая обиженная девочка. В тот день Ходж признался, что это первая его интрижка за все годы, что мы вместе, которая длилась уже чуть меньше месяца. Подумать даже не могла, что целый месяц человек, который каждый божий день говорил мне: «Люблю тебя, ангел», обнимал, целовал, дарил заботу и ласку другой женщине. Но что окончательно меня тогда добило, так это несколько его выражений, прежде чем я поняла, что никогда не знала мужчину, с которым провела не один год своей жизни. — Я запутался, Кэт, — его шёпот был сродни грому среди ясного неба, как всегда красивый, притягательный, но до одури страшный. — Я правда люблю тебя, ангел, — очередное признание, что слетело с его губ, вызвало отвращение и дичайшую боль в душе. Казалось, будто кто-то грудную клетку вскрывал, чтобы достать наружу то, что, возможно, больше никогда не пригодится — сердце. — Но и с ней мне хорошо, — не убил — уничтожил морально, растоптал, плюнул в лицо и сам того не заметил. — Я оказался не прав, когда решил, что отношения на расстоянии для меня. В тот день произошёл мой первый нервный срыв, который закончился белыми стенами больницы и морем успокоительных. И последнее что я из него запомнила, так это то, что когда закрывала глаза — Ходж был рядом, но когда открыла — ушёл.***
Едва сдерживая слёзы, уставилась на братьев, которые, совершенно не обращая внимания на просьбы Тейта и Доминика успокоиться, мало-помалу начали представление с рукоприкладством. Не желая быть тому виновницей, решила предпринять попытку их растянуть, но потерпела неудачу, когда пригрозила Брайану, что уйду, если он не остановится. — Уходи, — строго, я бы сказала, что даже холодно произнёс мой мужчина. — Не перегибай, — вступился за меня Ходж, но легче от этого не стало. — Не лезь куда не просят! — выкрикнул Брайан, отчего я непроизвольно сделала несколько шагов в противоположную от него сторону. Стало страшно оттого, что ему наедине мог сказать Ходж, чтобы вызвать такую реакцию. Вот так наверное и вырастают пропасти между парами. Шаг назад, а за ним второй и третий, пока спиной не развернулась и не побежала в сторону дома. Едва переступив порог, сбросила надоедливые туфли и сломя голову понеслась в спальню Брайана, на ходу снимая украшения и расстёгивая платье. Раздевшись, быстро натянула на себя привычные вещи и, не раздумывая, схватила сумку с ключами от машины. Не видя ничего из-за льющихся рекой слёз, села в авто, совершенно не обращая внимания на просьбы Лиз остановиться. Завела мотор, выезжая на проезжую часть, только и мечтая оказаться как можно дальше отсюда. Подумать даже не могла, что этот вечер так закончится. Вытирая надоедливую влагу, что непрекращающимся потоком лилась из глаз, мысленно ненавидела себя за слабость, за прошлое, за настоящее, в котором практически купилась на уловки старшего Бейкера, за будущее, которое потеряла с младшим. И чем я только думала, с головой ныряя в воспоминания, когда попросту могла поделиться с Брайаном наболевшим, объяснить своё поведение и не отходить от него, чтобы не копаться в душе и чувствах, которые когда-то принесли мне много боли. Не желая находиться дома, взяла курс в единственное место, которое помогло бы хоть ненадолго избавиться от удручающих мыслей — городской ледовый каток. Дорога была недолгой, но до умопомрачения тяжёлой. Выйдя из машины, увидела, что на катке довольно многолюдно, в основном катались семьи с детьми, влюблённые пары, которые решили отпраздновать новый год оригинально, либо же пришли сюда для развлечения после встречи полуночи дома. Взяв напрокат коньки у подвыпившего охранника, переобулась и, вытерев остатки слёз, ступила на лёд — в свою стихию. Плавно проехав по ледяной корке, чувствовала, как на сердце образуется такая же и с теми же порезами, что я оставляла лезвием коньков. Боль, которую испытывала при разрыве отношений с Ходжем, оказалась не такой уж и невыносимой по сравнению с той, что сейчас таилась в душе. Страх, что я потеряла Брайана навсегда, плотно осел в сердце, сковывая изнывающую мышцу будто в тиски. Не хотелось верить, что это так, но единственное слово, которое он мне сказал с безразличием и холодом, крепко поселилось в сознании, точно указывая на точку в отношениях. Не знаю сколько времени я провела на катке, но стала замечать, что постепенно люди начали расходиться, а я всё больше уставала, думая о том, что не мешало бы отдохнуть, пусть и упрямо заставляя проехать себя ещё несколько кругов, искренне веря, что это поможет избавиться от гнетущих мыслей. Когда дыхание совсем стало рваным, резко остановилась посреди катка, упираясь ладонями в колени. Едва отдышавшись, будто нутром почувствовала, что за мной кто-то наблюдает. Клокочущее в груди сердце так и подталкивало как можно скорее найти взглядом того, кто был неподалёку. Но израненная, вывернутая наизнанку душа кричала, что не стоит. В неравной схватке победило сердце, и я, пока не передумала, выпрямилась, оглядываясь по сторонам. Мельком заметив знакомый силуэт, словно не веря, непроизвольно отъехала в противоположную от него сторону. Глядя на родную улыбку, на которую уже даже не надеялась, улыбнулась сама, шмыгнув носом, мысленно уговаривая себя перестать так часто плакать. Он приехал за мной. Несмотря на прошлое, непонятное настоящее и даже расплывчатое будущее. Он приехал. Встав, словно в оцепенении, смотрела на Брайана, который с опаской ступил на лёд. Желание броситься к нему навстречу, повиснуть на шее и молить прощение за испорченный праздник так и вопило во мне, но отчего-то стояла неподвижной статуей. Первые его шаги на льду были неуверенные, но он упрямо шёл ко мне, будто не замечал, что вот-вот потеряет равновесие и рухнет. Я же, словно завороженная, наблюдала за его стараниями, ругая себя за подступающие слёзы. Уж больно много их пролила за последние несколько часов. Глядя на Брайана, едва сдержала смех, когда он остановился, размахивая руками по сторонам, дабы не встретиться пятой точкой со льдом. Что же, виноваты оба в полной мере, и он сделал свои шаги навстречу к примирению — теперь моя очередь. Чувствуя себя в своей стихии, двинулась навстречу к любимому мужчине ровно в тот момент, когда он уже готов был упасть. Чуть ли не подлетев к нему, схватила подмышки, стараясь удержать тяжесть тела, задачу которую не смогла выполнить. Совершив неизвестно как называющийся пируэт, Брайан, обняв меня за талию, перекрутился в воздухе, принимая весь удар на себя, когда я должна была оказаться спиной на льду. — Прости меня, котёнок, — сказал он, когда я, словно умалишенная, смеялась, уткнувшись носом ему в грудь, — прости, что сам себе придумал, когда увидел непонятно что. Прости, что не поговорил и прогнал… Его «прости» было так много, что невольно мне стало стыдно. Да, он действительно был неправ, когда сказал мне, чтобы я уходила, но не более. По большей степени была неправа я, когда нырнула в омут памяти, словно гребаная героиня Гарри Поттера, видя всё своё прошлое, как наяву. Думая о нём, рассуждая, вникая и при всём этом мало волнуясь про настоящее. — Я должен был выслушать… Должен был разобраться… Он шептал, что должен, а я в голове прокручивала, что не должна. Я не должна была вспоминать прошлое. Не должна была лгать ему, что всё хорошо, когда нутро буквально горело от боли. Не должна была слушать импульсивно брошенные слова, а остаться рядом с ним и просто объясниться. Он бы понял. Мой родной, милый, любимый Брайан понял бы всё, принял бы со всеми демонами, я уверена. Случайности в жизни бывают, и, к сожалению, мы стали именно той случайностью, которая сыграла с нами злую шутку, подсунув неожиданный сюрприз из моей «предыдущей» жизни. — Я так сильно тебя… Договорить я ему не дала возможности, сразу же целуя. Желание почувствовать родные губы казалось осязаемым окружающей нас атмосферой. В этот момент меня мало волновала немногочисленная публика, которая глазела. Меня волновал он. Он — родной и любимый. Он, который был рядом в самые тёмные времена моей жизни. Он, который любовь показывал не словами, а поступками. — Люблю тебя, — впервые сказала за всё время наших отношений, едва разомкнув губы, — люблю так сильно, что жизни будет мало это говорить. — Я тебя… — он хотел ответить взаимностью, но я нагло закрыла ему рот ладонью, думая, что прежде чем он это повторит, мне нужно рассказать ему всю правду касаемо меня и Ходжа. — Пойдём в машину? Согреемся и поговорим? Кивнув, Брайан подождал, пока я с него встану, после, уверяя меня, что он сам сможет подняться, несколько раз упал и всё же принял помощь. Едва добравшись до бортика, сразу же отнесли коньки охраннику, оставляя их на стойке, когда увидели, как он мирно посапывал, накинув плед на ноги. Переплетая пальцы рук, Брайан повёл меня на парковку и, миновав мою машину, открыл заднюю дверь своей. Сев рядом, он нежно провёл кончиками пальцев по моему лицу, искренне улыбаясь. Глядя на него, я задавалась вопросом: за что я заслужила такое счастье? Брайан был идеальным во всём. Он был нежным, заботливым и чутким. Он любил меня с улыбкой на лице, будь она счастливой или натянутой; когда чем-то расстроена и в слезах, и даже с головой в унитазе, когда мы перебрали текилы на ночных посиделках у друзей. Он любил меня любой. — Я должна тебе кое-что рассказать, — прошептала, целуя широкую ладонь. — Я всё знаю. Удивлённо на него взглянув, умолкла, ожидая дальнейших слов. Брайан, убрав руку, рассказал мне, что Ходж поделился нашим прошлым, лишь умолчал про измену, заменив её тем, что я пропала без следа, бросила его после какой-то ссоры. В этот момент захотелось кричать о несправедливости, о том, что не я несла ответственность за распавшиеся отношения, но вовремя себя остановила. Ведь какой имеет смысл говорить о прошлом, кто прав, кто виноват, если сейчас имеет место быть лишь настоящее? Я люблю этого мужчину, люблю душой и сердцем и готова всю жизнь с ним провести. Так зачем ковыряться в том, что должно быть забыто навсегда? Господи, как жаль, что только появление Ходжа помогло мне понять весь спектр чувств, что я испытываю к Брайану. Именно этот мужчина смог мне показать, рассказать, научить такому прекрасному чувству, как любовь… — Я должна была тебе сразу всё рассказать, — закрыв лицо ладонями, мотала головой, будто это могло бы перечеркнуть моё молчание парой часов ранее. — Я виновата… — не успела договорить, как Брайан схватил меня за запястья, разводя руки в стороны, и, улыбнувшись, чмокнул в нос. — Дурочка моя, — он сказал это настолько беззлобно, что я ответила ему той же улыбкой, — мы же договаривались рассказывать друг другу всё, — прошептал, уткнувшись лбом в мой. — Прости, — едва пролепетала, когда он обнял меня за талию, перетягивая к себе на колени. — Оба хороши, — повторил моим же тоном, словно откровение. — Я люблю тебя, Кэт, и это не изменит прошлое с моим сводным братом, не изменят твои тараканы, да и мои тоже. Как любил, так и буду любить, котёнок. Слыша его признание, поняла, что больше не хочу возвращаться к теме Ходжа никогда. Сейчас, да и всегда, смысл имеем только мы. Глядя в глаза, Брайан нежно провёл кончиками пальцев по скуле, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос. Улыбнувшись, прильнула к руке настолько близко, насколько могла. — Ты такая красивая, Кэт, — сказал Брайан и, подавшись вперёд, оставил лёгкий поцелуй на щеке. — И такая моя, — добавил прямо в губы, пройдясь языком по нижней. Воровато оглянувшись, будто нас мог кто-то увидеть, качнула бёдрами, чувствуя, как Брайан крепче сжал талию рукой. Чувствуя от окружающей атмосферы подступающий к венам адреналин, повторила свои действия, внимательно наблюдая за его реакцией. Чёрт знает, что творилось в голове, но именно в этот момент — момент искренности и признания, хотелось быть к нему максимально близко, чувствовать каждую мышцу его тела, целовать до опухших губ, доводить нежными касаниями до исступления. — Не зря я затонировал машину летом, — проговорил он, перемещая ладонь на ягодицу, — я же правильно понимаю намёки? — приподняв бровь, опустил вторую руку к бедру, буквально вжимая меня в тело. — Очень даже правильно, — прошептала и, наклонившись, провела языком по шее. Сдавленно простонав, Брайан, увернувшись, поймал мои губы, увлекая в нежный, но в то же время наполненный страстью поцелуй. Отвечая со всей возможной пылкостью, чувствовала непомерную благодарность к нему за то, что не оттолкнул, что всё-таки решил разобраться во всем и нашёл меня. Разомкнув губы, расстегнула его куртку, стягивая с широких плеч, сразу же отбрасывая её на переднее сидение. Следом за ней отправилась и моя верхняя одежда. Сидя на нем в одном бюстье, ощущала лёгкую прохладу, которая казалась ничем, едва Брайан оставил влажный поцелуй на ключице. Каждое его касание вызывало жар в теле, вынуждая желать большего как можно быстрее. Оттолкнув его на спинку сиденья, ухмыльнулась, когда увидела непонимающий взгляд. Подхватив края водолазки, потянула вверх, открывая себе доступ к рельефным мышцам. Провела пальцами от груди до пресса, с наслаждением очертив каждый кубик ногтем, пока в итоге не схватилась за пряжку ремня, расстегнув её со звонким щелчком. Прошептав себе что-то под нос, Брайан расстегнул бюстгальтер, отбрасывая его на приборную панель. Не давая возможности себя поцеловать, он суетливо приподнял меня, как только пуговица с молнией на моих джинсах были расстегнуты. Теснота в машине отнюдь не смущала, а, казалось, что ещё больше распаляла и без того жгучее желание быть ближе к друг другу, чувствовать тепло обожаемого тела, прикасаться обнаженной кожей, чтобы насладиться каждым мгновением единения. Справившись со штанами и бельём, встала на колени на сиденье, подвинув Брайана на соседнее. Целуя везде куда могла дотянуться губами, спустилась цепочкой касаний к низу живота, потянув брюки с трусами вниз. Приподнявшись, он помог приспустить мешающую одежду. Взяв в ладонь член, провела несколько раз вверх-вниз, обводя языком головку. Почувствовав, как Брайан пальцами запутался в волосах, больше не мучила, взяв его в рот. Заглатывая максимально глубоко, я получала искреннее удовольствие, когда услышала сдавленные стоны сверху. Мягко массируя кожу головы, свободной рукой Брайан погладил по спине, плавно спускаясь к ягодицам. Пройдясь ладонью по коже, завёл между бёдер и, миновав лобок, едва надавил на клитор. — Чёрт! — выкрикнула, выпустив член изо рта с громким причмокиванием. — Иди ко мне, — легонько потянув за волосы, Брайан помог мне его оседлать. Взяв член в руку, аккуратно опустилась на него. Шумно выдохнув, Брайан съехал вниз по сидению, упираясь коленями в спинки напротив. Ласково поглаживая ягодицы, он не торопил меня, отдавая всю власть и свободу действий. Задавая неторопливый темп, упёрлась ладонями в широкую грудь, издав тихий стон наслаждения. Нежно отдаваясь охватившей страсти, смотрели друг другу в глаза, будто мысленно общаясь. Сейчас мне казалось, что я знала каждую его мысль, наперёд могла угадать каждое будь то действие или слово, также понимая, что он никогда не станет ничего скрывать, если я спрошу. — Ты идеальная, Кэт, — прошептал Брайан и, надавив ладонью между лопаток, наклонил к себе, — для меня идеальная, — добавил, прежде чем крепко обнял за талию, подавшись бёдрами навстречу. Поймав его губы своими, заглушила рвущийся наружу стон поцелуем. Вцепившись пальцами в ягодицы, Брайан сильно их сжал, вновь толкнувшись, но в этот раз грубее, забирая контроль действий себе. Едва разомкнув губы, уткнулась лбом ему в плечо, всецело ему доверяя. Схватилась руками за подголовник сиденья, пытаясь найти опору, когда движения Брайана стали резче, глубже. — Ещё, — прошептала, оставляя укус на изгибе шеи, за что получила шлепок по ягодице. Сбитое, рваное дыхание, которое, казалось, сейчас было в унисон от получаемого удовольствия, будто шумом в ушах отдавало. Запотевшие от страсти окна, с разводами от рук, словно демонстрировали всю нашу страсть, когда с моих губ глухо слетело его имя, а вместе с ним по салону прокатился звонкий шлепок от ладони по оголённой коже. Тихий, едва разборчивый шёпот возле уха, когда я была близка к пику наслаждения, обострял ощущения. Чувствуя, как тело напряглось, буквально вжалась в Брайана, сдерживая дрожь от полученного удовольствия. Держась из последних сил, едва подмахивала бёдрами навстречу, когда он меня остановил, толкнувшись последний раз. Мокрые, уставшие, но с довольными улыбками, лениво целовались, пока разгоряченными телами не почувствовали прохладу в авто. Пересадив меня с колен, Брайан, подтянув брюки, достал из бардачка салфетки. Приведя себя в порядок, оделись, сразу же пересаживаясь на передние места. Как только был включён обогрев салона, Брайан отодвинул водительское сиденье назад, похлопав ладонью по бедру. Не раздумывая, сразу же перебралась к нему и, поджав ноги, чуть не зацепила коленом его подбородок. — Прости, прости, прости, — лепетала, неуклюже покрывая лицо поцелуями, пока он тихо посмеивался, прижимая к себе так крепко, будто боялся, что я пропаду. Ткнув меня носом в щёку, Брайан попытался обратить на себя внимание и, когда я наконец успокоилась и посмотрела в глаза, сказал то, чего боялась больше не услышать: — Переезжай ко мне, — оставив нежный поцелуй на губах, он спрятал лицо в моих растрёпанных волосах. — Я так испугался, когда Лиз сказала, что ты действительно уехала. Кричал на всех, словно ненормальный, хоть головой и понимал, что кричать стоило только на себя за импульсивность. Знаешь, — глубоко вздохнув, Брайан пробрался руками под свитер, ухватившись за талию, — я ведь понятия не имел, где тебя искать. Лиз не хотела помогать, обзывая меня кретином. Тейт, вроде как и приличный парень, но после сегодняшней ситуации я вряд ли буду ему верить — врать он не умеет. А остальные только руками разводили, точно не зная где ты. Страшно было, когда приехал к тебе на квартиру, а там пусто. Испугался, когда Эндрю сказал, что видел тебя больше недели назад. Странно, что зная твою любовь ко льду, я даже не подумал об этом… — И как ты догадался, что я на катке? — перебила его, обняв за шею. — Говорят, что дуракам везёт, — пожав плечами, он поднял ладонь с талии на спину, снова пытаясь притянуть меня ближе, словно желал стать одним целым, — а я точно дурак, раз повёл себя настолько нелепо. Испугался, что после сотворенной мной глупости могу так же горько сожалеть, как и Ходж. Закусив губу, едва сдержала себя, чтобы не рассказать как всё было на самом деле, тем самым вновь ковыряясь в прошлом. Пусть мы и договаривались говорить друг другу только правду, всё же посчитала, что сейчас она не так уж и важна. Пусть остаётся там, где ей самое место — в прошлом. — Переезжай ко мне, не хочу больше бояться тебя не найти, если поругаемся. — А я что, с твоего дома выйти не смогу? — спросила, обхватывая колючие щёки ладонями, вынуждая его посмотреть мне в глаза. Мотая головой в разные стороны, Брайан едва сдерживал смех, видя на моём лице притворное удивление. Еле его остановив, наклонилась ближе с желанием поцеловать, но он увернулся и, насмешливо приподняв бровь, проговорил: — Если будем ругаться и тебе покажется, — замолчал, словно о чём-то задумавшись, но, пожав плечами, будто соглашаясь, продолжил: — Или не покажется, что я мудак, то к батарее наручниками пристегну, подумаю как извиниться, и потом поговорим. А то бегай за ней по всему городу. Не сдержавшись, рассмеялась во весь голос, легонько ударив его по плечу. Легкость, что сейчас была на душе, казалась лучшим подарком к новому году. Вытерев выступившие от смеха слёзы, глупо закивала головой, глядя в глаза любимому мужчине. — Скажи мне это, Кэт, — попросил Брайан, заправляя волосы мне за уши. — Я хочу слышать, что ты действительно… — Хочу, — привычка его перебивать, наверное, никогда меня не оставит, — я хочу жить с тобой, — сказала громко, не отводя взгляд, будто боялась, что любое моё движение могло вызвать сомнение в искренности. — Вот только давай наручниками будем пользоваться не у батареи? — спросила, когда он собирался ответить, но вместо слов прозвучал лишь хохот. — Договорились, — сквозь смех сказал он и, успокоившись, крепко обнял. Ответив взаимностью, уткнулась носом ему в плечо, только и думая, как сильно мама ошибалась, когда говорила, что с кем встретишь новый год, с тем и проведёшь. Неправда. Правда скорее заключается в том: сможешь ли ты оставить в уходящем годе, месяце, дне, мгновении — прошлое? Ведь что было — не вернуть, как бы нам сильно того не хотелось. Чашка никогда не станет целостной, после того, как встретится с твёрдой поверхностью, разбиваясь вдребезги. Как и люди не будут счастливы вместе вновь, если хотя бы раз задумывались о расставании; что же говорить о том, если это на самом деле произошло? Достаточно ли в тебе будет сил, чтобы сделать шаг навстречу новой жизни? Сегодня я с уверенностью могу заявить, что да. Достаточно не только сил, но и желания не просто оставить позади прошлое, а отпустить его, чтобы в полной мере отдать Брайану то, что он заслужил — любовь, искренность и доверие.