Роза и Корона

Все оставшиеся дни девушка морально готовилась к грядущей, а главное неизбежной, встрече. Не каждую неделю и даже не две ты встречаешься с бывшей подругой, расставаясь с которой больше не надеешься свидеться снова. Более того, ее больше волнует, как отреагирует на внезапное вмешательство Франческа. Интуиция подсказывает, что отнюдь не положительно. Не посмеется над ситуацией после, как делают старые добрые друзья или пишут в книгах. Если не убьет ее и на том спасибо. Пару подозрительных или враждебных взглядов она стерпит. Впрочем, в теории она находится под протекцией семьи Висконти и главы Гилберта напрямую, а с этим надо считаться. Только на это и приходится надеяться. Стоит ли упомянуть — после недавнего случая в коридоре к ней стали относиться чуточку дружелюбнее, если можно так выразиться. Однако приглашение на пирушку в честь свадьбы одного из членов семьи она с улыбкой отклонила, сославшись на вечернюю молитву. Интересно, сколько раз она сможет использовать данную отговорку. До самой смерти, если придется остаться в этом мире навсегда. Девушка качает головой, гоня неприятные мысли. Как только она смирится с нахождением здесь — все пропало. Попытавшись сосредоточиться вновь на насущных проблемах, она, сцепив руки на коленях, вновь устремляет взгляд вниз из окна. Где-то вдали раздавались звуки празднества, которое, казалось, и не собиралось заканчиваться, несмотря на поздний час. Кому-то очень не поздоровится утром, как физически, так и морально. За некоторое время проведенное здесь, девушка успела заново узнать Оливера, и убедиться в его сверхответственной натуре. Вот кто будет читать завтра утром всем страдающим от похмелья нотации. Она невольно усмехнулась, как вдруг ее взгляд зацепился за стоящую поодаль фигуру, и все веселье тут же растворяется, будто его и не было вовсе. В мгновение внутри все сжимается, несмотря на разделяющее расстояние и попытки найти логическое объяснение увиденному. Слегка прищурившись, девушка пытается вглядеться в темноту, едва освещаемую уличными лампами. Это личное поместье, принадлежащее членам мафиозной группировки, сюда придет лишь сумасшедший или же наемный убийца. Выбирать между двумя вариантами не хочется, доверия не внушают оба. Игра в гляделки затянулась, — если можно было ее назвать таковой — фигура медленно подходит, пока девушка следит за каждым движением, готовая рвануть при появлении чего-либо хотя бы отдаленно напоминающего револьвер. Наконец, когда тусклый желтый свет озаряет лицо незваного гостя, она мысленно радуется, что сидит. Излишней самоуверенностью этим вечером горел де Фэо. Ответ на вопрос находится сам собой, то, несомненно, последний дурак или же обладатель девяти жизней, как у кошек. Ибо как по-другому объяснить постоянное искушение судьбы приезжим из Рима, она не знает. Впрочем, знать и не желает. Заметно выдохнув, она смотрит уже с меньшим желанием сорваться с места в любой момент, позволив себе одарить многозначительным взглядом детектива. Тот стоит, не двигаясь, а внутрь девушки потихоньку начинают закрадываться сомнения. Мужчина одет в тот же пиджак, на лице его замерло все то же выражение, какое привыкла она видеть в городе, но что-то, определенно, не так. Она лишь не может указать пальцем, что именно. Возможно, все дело в слишком расслабленной позе или может в скрытой тенью руками. Он открывает рот и произносит что-то, но до нее не доносятся даже обрывки. Мысль пойти и предупредить остальных Висконти приходит одновременно с тем, как лицо Роберто меняется. В одну секунду надменное спокойствие сменяет гримаса безумия: зрачки сузились настолько, что стал виден белок глаз, между бровей пролегли складки, а на губах появился оскал чистой ненависти. Будто он больше не может сдерживаться. Чисто инстинктивно она отскакивает и тут же опускается вниз, прячась от обзора. Медленно отползая от окна, она старается шуметь как можно меньше, чтобы не выдать свое положение. Дрожащей рукой прикрыв рот, девушка тут же выбегает из комнаты, следуя в сторону шума. Не помня себя, она добегает до гостиной, распахивая дверь, чуть ли не влетая в нее всем телом. - Сеньорита?.. - Спрашивает один из пришедших в себя мафиози, видно, не до конца опьяневший. Все слова комом застревают в горле, вызывая тошноту и головокружение. Еще немного и ее стошнит. - Нападение, - только и говорит она, но этого хватает, чтобы отрезвить мужчин. Лицо Гилберта, которого до этого не заметила девушка, приобретает серьезное выражение. Мгновенно взяв ситуацию под контроль, он тут же отдает приказы, пока девушка чисто машинально отходит подальше от двери и опускается на колени в одном из углов комнаты, закрыв уши руками. Перед глазами все еще стоит тот взгляд презрения, которым ее одарил де Фэо. Голову заполняет множество "почему", но умом она понимает, что ответов так и не дождется.

***

Утро начинается не с кофе и даже не с чая, а с головной боли и снующих туда-сюда мафиози. Глаза сомкнуть так и не удалось, точнее организм просто отказывался отключаться. Усталым взором она наблюдала, как особняк осмотрели вдоль и поперек. Стоит отдать Висконти должное, получив информацию, они тут же проверили каждый вход и выход, каждую лазейку. К большому неудовлетворению девушки в саду нашли следы примятой травы и вскрытый замок ворот - доказательства взлома. Сказать, что она была рада, - смолчать, ибо счастье от подтверждения своих слов это последнее, что она испытывает в данный момент. В особенности, как до ее ушей доходит новость о пропаже младшего детектива. Если она раньше ходила по улицам с опаской, то ныне у нее может развиться фобия. Упаси небеса, конечно, или как говорят монахини, но просыпаться ей отныне в холодном поту от каждого шороха. Прямых доказательств о том, что взлом совершил именно Роберто, - не было. Стоило отдать Марко должное, он до последнего прикрывал коллегу. В то, что мужчина внезапно решил отправиться в отпуск на пару дней, девушка не верит, впрочем, как и Гилберт, сидящий на одном из диванов и держащий в руке стакан с виски. Читающий отчеты проверки Оливер, казалось, постарел на пару лет. Незаметное проникновение, как плевок в лицо системы безопасности, а в преступном мире, как правило, такие ошибки могут стать роковыми. Удивительно, как после событий прошлой ночи появление Николы стало самым незначительным в списке приоритетов. Потому как на спешно вошедшего подчиненного, сообщившего о прибытии Франчески, ее мысли не проясняются. Голова остается такой же тяжелой, как и была. Редфорд, допивая янтарный напиток, жестом приказывает впустить. С толикой зависти глядя на бутылку, девушка все же отказывается от желания напиться до забытья. Прикрыв глаза и массируя виски, она пытается игнорировать, как шаги в коридоре звучат подобно молоту об наковальню. Уходить и убегать не хочется, а может просто нет сил. Становится ясно одно, сейчас не затронуты всеобщей суматохой только Лао Шу, забывать о которых себе дороже. Если церковь с Папой во главе также решат вступить в игру, воспользовавшись суматохой в Бурлоне, со сном можно будет распрощаться в принципе. Вот и завидуй главным героиням, думает девушка, тут второстепенной выжить проблематично, что говорить о центре мира. Размышлять дальше не удается, дверь распахивается уже в сотый раз за последние несколько часов, показывая новые лица. На лице Редфорда появляется благожелательная улыбка, откуда он взял на нее силы - загадка. - Добро пожаловать в особняк Висконти, стоит ли мне представиться? - Спрашивает он нарочито веселым баритоном, пока Лилиана в полном недоумении стоит возле Франчески. Его рука все также сжимает хрупкое запястье, очевидно, Адорнато шла не по своей воле. - Я помню Вас, сеньор, - робко произносит блондинка. Происходящее явно доставляет ей дискомфорт. - Я не любитель формальностей, можешь звать меня просто Гил. А вот этот парень, - он показал рукой на стоящего рядом помощника. - Оливер Хаас - наш адвокат. Занимается финансами и другими необходимыми нам вещами. Переходя к делу, тебе ведь не сказали ни слова? - У меня не было для этого времени, - вторит ему спокойный голос Франчески. Сидя в уединении в самом углу комнаты, девушка в живую наблюдает сцену из игры, невольно подмечая детали. Как менялись персонажи, стоило появиться Лили. Если это один из скрытых тузов в кармане героини, так тому и быть. К счастью, на нее не обратили внимания или Гилберт специально не упомянул еще одну находящуюся в комнате личность. Ей же лучше. Пока она не начинает замечать странности. Разве Адорнадо не призналась в том, что ее спас Данте? Эта сцена не из его рута. Никола должен был явиться в Висконти один, ведь разлучать героиню и проходимого персонажа идет вразрез с правилами отоме игр. На одно отклонение можно закрыть глаза, но когда они идут подряд, начинаешь задумываться. Вновь всплывает появление Роберто. Она готова поклясться, что вся палитра его эмоций предназначалась ей и именно ей. Почему. Неужели ее действия запустили какой-то скрипт. Имеет ли она право говорить так? Мир ли игры это?