***Часть 4 — Месть***
XXX — Здесь уютно, — негромко заметил Ангел, поглубже заползая под стол с предварительно стыренным кофейником и двумя чашками. Это было единственное место, куда не добрались крылья Дэза, занявшие всю комнату. — Да, и достаточно просторно, — протянул Хэлл, доставая из-за пазухи пакет печенья. — Я выбирал клубничные на кухне, ты вроде их любишь. — Вообще-то терпеть не могу, но сейчас какая разница? — Энджи выхватил у него пакет, открыл, просыпав половину, и бросил оставшееся на пол к сервизу. Его лицо розовело. Мастеру необязательно знать и помнить о жесточайшей аллергии на эти ягоды, точнее, на химический ароматизатор для снэков и выпечки. Или мастер, наоборот, хорошо запомнил? И, кажется, специально провоцировал побочный эффект того, чем на деле является эта, хм… «аллергия». — О чем ты обычно думал? — Твои рубашки. И блузки. Интригующе женские. Почти женские. И, особенно, манжеты… ага, вот эти, — мастер, потрогал их, смешавшись. — Если бы у тебя был личный стилист, крышу бы ему порвало на второй час общения с твоей повседневной одеждой. — А мне она всегда казалась не такой уж и опасной, — недоуменно пробормотал Андж и съел первую печеньку. Блуза валялась на полу между ними, поскольку после его с Питером жаркой выходки одеться он так и не удосужился. О том, как его полуобнаженное тело мучает своей садистской близостью «три дюйма, но все же не дотронуться», Хэлл и под пытками бы не признался. — Сливки будешь? — ровно спросил инженер, придвигая к нему полную чашку. Его рука подрагивала, потому по воздуху он передать не решился. — Да, — потемневшие сапфировые глаза просверливали Хэлла насквозь, но он пока еще держал себя под контролем. Сливки не опрокинулись, ложечка об стенки чашки не звякнула. Медленно, молясь всем мыслимым и немыслимым микрочастицам материи, чтобы не выронить, Солнечный мальчик вытащил ее из кофе… И Ангел на лету поймал мокрую ложку ртом. С нее потекла темно-молочная капля на подбородок. Хэлл мучительно сглотнул и отвернулся. Похоже, подопечный официально над ним издевался. С непонятной, но конкретной целью довести до белого каления. И никто на помощь не придет, он сам предложил крошке убраться с глаз долой после того, как Энджи так эротично на него упал, а его длинные мягкие волосы накрыли инженера с ног до ушей… и Хэлл позабыл о своих старых и совсем свежих сердечных ранах. — Хэлл, это так обидно, — жутко вредным и многозначительным голосом сообщил Ангел, — когда люди безо всякой на то причины кидаются на тебя, тискают, лапают, кусают и лижут, всячески выражая желание поиметь днем и утром, и вечером, и ближе к ночи. Или ближе к стенке. Я ведь ничего им не сделал, за что они меня унижают? — Наверное, что-то заставляет их мозги умолкнуть, — мрачно объяснил инженер, прикидывая, как скоро кончится его не самое выдающееся терпение и он сам себе даст по морде. — Есть некая уникальная категория существ, вызывающих жесточайшее и мгновенное вожделение, потребность касаться их, похищать и насиловать, причем без сколько-нибудь весомого повода. Должны быть серьезные препятствия на пути к тому, чтобы не схватить этих бесстыжих длинноногих и не надругаться над их нежными телами. Среди известных мне субъектов таких четверо. — И кто же это? — невинно поинтересовался Эндж, отпивая кофе. — Брат мужа, брат второго мужа в паре, муж и муж! — скороговоркой выдал Хэлл и облегченно растянулся на полу. Похоже, он славно выкрутился. Но радовался рано: опустившийся на четвереньки Ангел, не подозревая, как точно копирует этой выходкой Демона, подполз к нему и тяжело наклонился к самому лицу. Его узкие бедра чувственно прошлись по всей длине ног Солнечного мальчика и остановились по бокам талии. — Ты бы рассказал мне… — хрипло выдохнул киллер пахнущими клубникой губами в губы Хэлла, — что заставляет быстрее течь твою кровь. Металлическую. — Я… — Мне всегда было любопытно, — беззастенчиво перебил томящий повышенной температурой тела соблазнитель, касаясь носом его щеки, — как тебе удается поддерживать производство на высочайшем уровне, полностью исключив из суточного рациона половую активность. Знаешь, лежу после двенадцатичасовой рабочей смены в пенной ванне, в бедренную вену на самом интересном участке задумчиво вцепится брат, за шею по-детски прикусывает Ксавьер, а я отпиваю папин фирменный коктейль из человеческой крови и «маргариты» и гадаю, где же в этот момент кукует Хэлл. Может, носится за пределами Аркадии по склонам Олимпа в поисках редчайшей смолы для авиапластика, может, полирует зеркала для телескопа, возится с ювелирными отходами, спорит с Эстуолдом или оперирует сложнейшими математическими формулами, вытачивая новое крыло для SFS-конкордов последней серии. А в редкие минуты отдыха сидит в своем глубоком кресле на второй вертолетной площадке, попивая крепчайший кофе максимальной прожарки, и нежно обнимает чертежный карандаш или алмазный резец. Должно быть, нашептывает им ласковые словечки, гладит или… — Или мечтает до рези в печенках забыть о работе! — резким голосом отрубил Хэлл. — Забыть, уйти, превратиться в оборотня или человека, нажраться в хлам и трахнуть… — Кого? — Ангел выгнул шею в нетерпении. — Ну, Хэ-э-элл… ну кого? — Тебя!* * *
— Не спрашиваю, в своём ли ты уме, — осторожно сказал Питер и попытался забрать бесчувственного Ману, но Демон не позволил, медленно обойдя его и вручив свою ношу Мэйву. — Как это произошло, Юлиус? Почему ты не выдержал? Почему сейчас? — Отвечу на один вопрос. Выбери какой. — Первый. — Мануэль спустился в столовую. С начала периода пленения ел он редко, Жерара выслал в домик для гостей, а тут вдруг обратно позвал. Велел испечь торт, зажарить несколько видов дичи, гриль для овощей в сад переставить, выбрать пряности для вечернего пунша и заварить самый вкусный — по мнению самого повара — чай. Я не мог остаться в стороне от намечающейся пирушки и отправил посыльного с мясом и зеленью, который, проходя мимо кухонной плиты, ненароком обронил из доставляемой коробки фруктозный порошок… смешанный с δ-ЛСД и мелатонином. — А сахар как раз закончился, твоя так кстати подоспевшая фруктоза вскоре оказалась и в пунше, и чае. Жерар у вас крайне быстрый и понятливый малый, да? — Выписан лично моим отцом из Франции, если ты об этом, детектив. Едва Ману допил первый стакан, повар позвонил мне в Хайер-билдинг и… — Подожди. Я слышал постоянно только про вашу «бету» наркотика. И один раз про «альфу». Что делает «дельта»? — Сама по себе — ничего. Это экспериментальная, то есть до конца еще не изученная и не оттестированная, но абсолютно безвредная замена обычному ЛСД — для тех, кто хочет соскочить с иглы. Освященный метадон для героинщика, но стократ лучше. Из известных нам свойств, как ты уже догадался, «дельта» значительно усиливает действие снотворного. Мануэль принял столько, что проснется часов через двадцать — и это в идеальном случае. — И ты вывел его из игры, потому что?.. — Я же предупредил. Не больше одного вопроса. — Но ты не поскупился рассказать про «дельту». — Правда хочешь со мной поспорить и поторговаться? — Нет, Юлиус. У вас с Дэзом на вечер намечено одно дельце. Дэз расскажет. Извини, если рассчитывал на пирушку. — Кто-нибудь пострадает? — Только ты, — вмешался Дезерэтт, до этого стоявший сумрачной красно-белой глыбой камня без глаз и рта. — И времени у нас мало. — Никогда не хватает на самое важное… — тихо выдохнул киллер, обращаясь неизвестно к кому, и обернулся проверить, что делает Сент-Мэвори. — Ты позаботишься о Ману? — В плане твоё дерзкое похищение не значилось, но мне не нужен Петрус, чтобы решить, как дальше быть с кузеном. Петрус, не обижайся. — Мэйв пошел из кабинета. — Я переодену Мануэля из этих тесных кожаных тряпок в более удобную одежду, так как ему предстоит все двадцать часов побыть крепко связанным и немым пай-мальчиком. — Тогда заодно и вымой его, — ехидно предложил Дезерэтт. — Ты же сам небось хотел, м? — не остался в долгу оборотень. — Теперь вот завидуй молча. Петрус, я скоро вернусь. А вам не пора на ваше мегаспецзадание, пернатые голубки? — Пора, — ответил Демон. — Ангелу ты, надеюсь, ничего не сказал, детектив? — Не сказал и не скажу. Только не пойму… — Питер растерянно оглядел кабинет, освобождавшийся от крыльев серафима, — куда, собственно, провалился Ангел?* * *
Выплюнув злосчастный ответ, инженер неожиданно для самого себя стал холоден как лёд. Ясноглазый демон вынудил его произнести вслух, ткнул в лицо этим презренным желанием, всё, он прожевал и переварил свои пять минут позора. Наступил долгожданный покой и мир с самим со… — Ну что же ты так стеснялся раньше? — с медовой ласковостью змеи протянул Энджи, опускаясь на него всем телом. — А я уж было почти поверил, что ты робот, король твоих идеально варящих кофе и смешивающих химикалии андроидов. И что титул плохо одушевленной машины прилип к тебе не напрасно. Может, ты боялся, что ростом не вышел и я тебя не замечаю за спинами других? Но ты подло упускал из виду, что являешься крайне важной частью моей жизни. — Знаешь, я насмотрелся по ночам аниме-порнухи в компании Дезерэтта и осмелюсь утверждать, что ты плюс я — весьма нелепый сексуальный пейринг. Давай не будем продолжать, и я сохраню остатки ума. — А обо мне ты не хочешь подумать? — Ангел надул губы — настолько натурально обиженно, что и детектор лжи промахнулся бы. — Не забывай, что стараниями вас и вам подобных я первостатейный извращенец. Если на минутку принять во внимание только холодный расчет, унаследованный мной от отца, то я пересплю с кем угодно, как угодно и где угодно. Такие персонажи в твоих порнографических японских мультах наверняка присутствовали. — Какова бы ни была природа твоего существования на Земле, тебя сделали чувства, и хулить эти чувства я никому не позволю. И тебе самому — в первую очередь. Потому что я твой опекун. Мать. А потом уже… еще кто-то. Папаша Мод наделил тебя преступно зашкаливающим очарованием, кому как не мне с ним бороться. А если ты не прекратишь натиск, получится, что изнасиловал не я тебя, а ты меня. Как звучит, а? Энджи изобразил на изменившемся лице отвращение, потом сразу же засмеялся. — Ты меня удивил. Чрезвычайно. А ты обещаешь больше не мучиться от неразделенных и неумноженных чувств и рисовать меня или Ди в пустой постели? — Я попытаюсь найти себе… девушку по росту, — Хэлл торжествующе ухмыльнулся. — Ты думал, натуралов в этой комнате нет? Шучу. Никто мне не нужен. Кстати, у меня и постели-то нет. Спальней до сих пор не обзавелся. Конечно, если не считать три матраса для гостей в Облачном гнезде. — Но я не понимаю! Каким же образом ты меня хотел… — Поиметь? Ай, да перестань, тебя все хотят. Мужчины, уверенные в своей ориентации – это мертвые мужчины или евнухи несчастные. А я хоть и с натяжкой «мальчик», но всё же тело при превращении из меча получил с гениталиями, а не бесполое. И подтверждаю: после встречи с тобой трудно побороть себя в желаниях. — Почему? — Тоже мне спросил, — инженер потер горячий кофейник, потом свой нос. — Что-то возвышенное и одновременно низменное поднимается в душе, когда смотришь на тебя. И не знаешь, чего больше. Чего-то романтичного — или животного. Вознести на алтарь и зарезать тебя на этом алтаре. Искупаться в твоей крови. Напиться ею допьяна. Но как подумаешь о том, что сделаешь это в первый и последний раз… взвыть хочется. Что-то вытворить с тобой можно только «до смерти», но как раз до смерти и нельзя тебя любить. Понимаешь? Бьешься об стенку головой, потому что даже ненавидеть тебя толком не получается. Я говорю это, имея многолетний стаж борьбы с пристрастным бредом и размытием сознания — и моим, и оборотней, приходящих ко мне с просьбой заглушить тебя с помощью наркоты. А человек, видящий тебя впервые, подумает: «Господи, вот оно, Ты ниспослал мне дьявольское искушение!» — или что-то в этом роде и в гораздо более похабных выражениях. Мастер с удовольствием увидел обезоруживающе смущенную улыбку Ангела. Он так редко стеснялся по-настоящему… — Нас уже ищут, кстати, — беспечно проинформировал Энджи и отгрыз еще полпеченьки. Запах клубники на его губах усиливался. — Перекусить спокойно не дают, — ворчливо-лукавым тоном ответил на это Хэлл и принялся стряхивать с подопечного крошки. — Хочешь, сбежим? — Хочу. Но разве убегу… — Ангел вздохнул и высунул из-под стола руку. — Здесь мы, дорогой. Питер, не скрывая восторга, обласкал взглядом всю его ладную полуголую фигуру, выскользнувшую на волю, под свет ярких ламп. Ангел преспокойно шагнул прямо в его объятья. — С первым эшелоном разборки закончены? Детектив что-то неразборчиво пробормотал, с наслаждением зарываясь в густые волосы, казавшиеся отполированными до зеркального блеска. Судя по энергичной тряске головой, ответ был положительный. За спиной у хрупкого красавца, продолжая его крепко обнимать, Питер одними губами произнес два слова. Инженер хмуро кивнул и вышел. Мэйв с Мануэлем на руках бесшумно покинул кабинет следом. Не осталось никого, кроме Ангела, так как Демон и Дезерэтт незаметно смылись пятью минутами раньше. И молчание каждого уходившего после всех шуток и подколов подняло серьезность происходящего на новый уровень. Как и согласованность действий. — Дорогой, а что припасено на мою долю? — Черт. А я-то думал, что хоть раз проведу тебя, хренов ты ясновидящий сын темптера. — Питер прекратил шифроваться, отрываясь от его плеча, и разгоряченно покрыл лицо Энджи поцелуями, потом накрыл бескровные щеки большими ладонями. — Хэлл возьмет пару-тройку таблеток недавно синтезированной растворимой «беты» ЛСД, и ты отправишься с ним домой. — Будить лапочку Кси? — О нет.