Если проснёшься раньше, чем я вернусь, и решишь выйти — захлопни дверь и надень это, твою одежду я унесла.
— Л.
Лорел изумлённо хмыкнула: что же ещё преподнесёт ей этот день?.. Повезло, что Лариса оставила ей хотя бы ботинки. Тяжело вздохнув, Лорел вылезла из-под тёплого одеяла и накинула на себя чужое платье. Конечно, она буквально утонула в нём, но выбирать не приходилось: ей нужно было как-то добраться до собственной комнаты. Благо, по пути ей никто не встретился. Лорел едва успела переодеться, намучившись с одной рукой, и рухнуть поверх собственной постели, как раздался стук в дверь. — Заходи, — отозвалась она, точно зная, кто стоит в коридоре. — Давно убежала? — улыбнулась Лариса, появляясь в комнате. Директриса была в чистом серебристом платье, а её причёска впервые была слегка растрёпана. В руке женщины находилась аптечка. — Нет, буквально десять минут назад, — Лорел улыбнулась ей в ответ. — Эх, немного не успела. Можно? — спросила Лариса, достигая кровати и кивая на край. Лорел спустила ноги на пол, села и подвинулась, позволяя женщине опуститься рядом. — Я пришла сказать, что прибрала всё в оранжерее. — Ты, прости, что? — опешив, переспросила Лорел, замирая с приоткрытым ртом. Лариса вдруг рассмеялась: звонко, но негромко. Она знала, что её вид не предполагает работу руками, да и она, действительно, не занималась обычно чем-то подобным… Но Мэрилин нуждалась в помощи. — Да, я убрала это безобразие, — кивнула Лариса. — Нашла у тебя пустые горшки, сложила в них более-менее целые растения, слегка присыпав их грунтом, а всё остальное собрала и выбросила. — Ох, Лариса, спасибо, но не стоило, я бы сама справилась… — смущённо отозвалась Лорел, представив Уимс, убирающей землю и осколки в одном из прекрасных платьев. — Да, как? — Лариса иронично приподняла бровь, кивая на перевязанную руку Лорел. — Кстати, пора бы обработать рану, — с этими словами Лариса потащила Мэрилин в прилегающую к спальне ванную, усадила женщину на бортик и стала колдовать над её рукой. Щедро намочив импровизированную повязку дезинфицирующим раствором, женщина аккуратно отлепила ткань от раны и, услышав тихое шипение Мэрилин, нежно подула на руку. Это было чертовски мило, поэтому Лорел слегка рассмеялась. Следом Лариса обработала порез заживляющей мазью и сделала повязку из стерильного бинта, без сожаления бросив испорченный платок в мусорную корзину под раковиной. Наблюдающая за этим Лорел внимательно всматривалась в Уимс, будто бы заново знакомясь с ней. Заметив этот взгляд, Лариса улыбнулась: — Ну вот и всё. Завтра утром придёшь ко мне на перевязку. — Хорошо, спасибо… — Лорел вновь залилась румянцем от неловкости. — К слову о завтра… — Лариса нахмурилась. — Я не успела тебе сказать вчера, почему перенесла нашу пятничную встречу, — она взглянула Мэрилин в глаза. — Мне завтра нужно уехать после обеда, сразу, как отпущу студентов. Меня не будет два дня, даже меньше — в воскресенье я уже вернусь, к вечеру, и Новый год проведу здесь. Но, если ты хочешь, я могу никуда не ехать и остаться… Лорел мигом поняла, что Рождество, выпадающее на субботу, Лариса, вероятно, привыкла праздновать с родителями, и потому покачала головой: — Не нарушай свои планы ради меня. Поезжай. Со мной всё будет в порядке, я тебе обещаю, — Лорел смущённо улыбнулась и взяла Ларису за руку. — Ты только дождись меня, не исчезай, как сегодня утром, — Лорел явственно расслышала ноты страха в голосе Ларисы и поспешила убедить её: — Я и не собиралась сбегать! — она крепче сжала чужую ладонь. — Мне просто нужно было немного проветрить голову… Я буду здесь, когда ты вернёшься. — Хорошо, и Новый год мы встретим вместе, — Лариса улыбнулась, переплетая их пальцы, и серьёзно произнесла: — Но если вдруг что — один символ сообщения, помнишь? Лорел резво закивала, улыбаясь и едва сдерживая слёзы: её сердце буквально таяло от заботы Ларисы, и Гейтс не могла с ним совладать. — Ну, тогда я, пожалуй, пойду. Надо отвезти наши вещи в чистку: вдруг их ещё можно спасти… — Мои, наверное, можно, а вот твои… — у Лорел перед глазами возникли верхние одежды: её вишнёвая и светло-серая — Ларисы. — Ну, значит, сравняем счёт по количеству испорченных пальто, будет один — один, — Лариса мило подмигнула ей. Ни одна вещь на свете не стоила благополучия Мэрилин. Лариса забрала своё платье и аптечку, чтобы Мэрилин точно пришла к ней, и поспешила уйти. Когда Лорел проводила её до двери и осталась одна, она мгновенно бросилась в ванную и достала из корзины платок Уимс. Размышляя над глупостью собственного поступка, Лорел всё же выстирала его, как могла, своей одной рукой, и повесила сушиться на батарею. Ей почему-то хотелось оставить его себе на память, как символ… их начала? конца её прежней жизни? и того, и другого? Лорел не знала, но впервые не искала ответа. На следующий день Лариса пришла к Мэрилин проститься и ещё раз спросила, точно ли ей стоит ехать. Лорел убедила Уимс, что всё будет в порядке, и, кратко обняв Мэрилин, Лариса покинула академию. Лорел видела из окна в коридоре, как Лариса села в машину, когда вдруг получила сообщение. Удивившись, Лорел достала телефон.15:12. Директриса Уимс: Ты ещё не сбежала?
Гейтс от души расхохоталась и напечатала в ответ: «Даже не надейся». А следом переименовала контакт в записной книжке. С удовольствием проследив за тем, как новенький минивен директрисы покинул территорию академии, Лорел вернулась к себе. С того самого разговора в зале Офелии, случившегося два дня назад, Гейтс не могла отделаться от мысли, что всё это «неправильно», но… чёрт возьми, разве хоть что-то в жизни доставляло ей такое же удовольствие, как взгляды и прикосновения Ларисы? Нет. Никогда. Поэтому Лорел была готова рискнуть, чтобы хоть раз в своей грёбанной жизни испытать это странное чувство на букву «л». Замок к Рождеству практически опустел: все разъехались на праздники. В школе оставались лишь несколько учеников, немного прислуги и Лорел, которую Лариса попросила приглядеть за порядком. Гейтс наслаждалась спокойствием и одиночеством: наконец-то это здание не напоминало безумный пчелиный рой. Последние несколько недель были самыми сложными в жизни Лорел, ведь её постоянно бросало от одного полюса к другому, но теперь она, кажется, разобралась с самой собой и немного успокоилась. Да, она предала свою семью, отказалась от дела отца и поручения Покровителя, но… Лорел не жалела об этом. Она знала, что должна чувствовать вину и терзаться сомнениями, но смотрела на свою руку, заботливо перебинтованную Ларисой, и неконтролируемо расплывалась в улыбке. Никогда ещё ей не было так приятно нарушать некие правила, и плевать, что эти правила составляли всю её прежнюю жизнь. Лорел впервые не боялась что-то изменить и даже искренне стремилась к этому. И причина тому была лишь одна — Лариса Уимс. Поэтому Лорел с нетерпением ждала её возвращения. Тем же вечером она получила новое сообщение:21:58. ~Лариса~: Как ты?
Лорел счастливо рассмеялась, отвечая, что всё в порядке, и спросила, хорошо ли Уимс добралась. Они перекинулись всего парой сообщений, но грудь Лорел ещё долго наполняло живительное тепло. Поэтому, засыпая в своей неверморской спальне, Лорел Гейтс мысленно послала Джозефа Крэкстоуна к чёрту: его идеология ненависти больше не владела сердцем Лорел, чему она была безумно рада. Лариса, как и обещала, вернулась вечером воскресенья. Лорел, услышавшая шум автомобиля из своей комнаты, с трепещущим сердцем спустилась её встретить. Несмотря на то, что они понемногу переписывались все эти дни, Лорел успела соскучиться по Ларисе, хоть и старалась не думать о том, насколько привязалась к директрисе. Холл был пуст, поэтому радостная Лариса, не сдерживая собственных чувств, быстро обняла Мэрилин прямо там, прежде чем поздороваться. Этот вечер они провели вместе на диване в комнате Ларисы, обсуждая зимние праздники. Уимс с неловкостью отвечала на вопросы Мэрилин, которой было интересно, каково оно: проводить Рождество в кругу семьи, и с удовольствием наблюдала за тем, как Торнхилл пьёт зелёный чай без сахара. В последующие дни Ларисе нужно было завершить все рабочие дела, поэтому Лорел, спрятав всё ещё перевязанную ладонь в резиновую перчатку, тоже занялась работой: наконец высадила в новые горшки те растения, что чудом выжили после яростного безумия их хозяйки, и поухаживала за всеми остальными жителями оранжереи. Лорел и Лариса старались слишком долго не находиться рядом, так сказать, дозировать наслаждение, чтобы случайно друг другу не надоесть… Ни одна из них не хотела признаваться другой в таком поведении, что, на самом деле, было совершенно зря: они обе наконец стремились к тесному общению, однако удерживали себя этими надуманными «рамками», переживая о том, что их отношения окончательно перешли в нерабочее, личное русло. Но совместное празднование Нового года расставило всё по своим местам. Конечно, Лариса позаботилась о том, чтобы устроить празднество для всех оставшихся в Неверморе, поэтому столовая была чудесным образом украшена, наполнена различными вкусностями и атмосферной музыкой. За одним столом восседала группка студентов, за другим — оставшиеся здесь работники, а за третьим, друг напротив друга, сидели две наши заговорщицы, планирующие побег с общего мероприятия. Впрочем, они не слишком были там нужны: две вышеупомянутые компании прекрасно проводили время своим составом, поэтому в какой-то момент Лорел и Лариса, переглянувшись, тихо встали из-за своего стола и незаметно удалились. Лорел заскочила к себе, чтобы взять подарок, и поднялась к Ларисе. Понимая, что её сразу рассекретят, Лорел постаралась прикрыть руку с небольшой коробочкой объёмными складками праздничного платья. Уимс уже ждала её. Едва войдя в спальню директрисы, Лорел увидела на журнальном столике шампанское, фрукты и шоколад, на диване — небольшие подушки, а вокруг телевизора, транслирующего праздничные песни — приятно мерцающую в полутьме гирлянду. — Это тебе, — подмигнула Лариса, мигом протягивая Мэрилин плед. — Сегодня чая в меню не ожидается. Лорел рассмеялась, принимая свёрток левой рукой, осторожно пряча под него коробку и проходя дальше. Она всё думала, как вручить Ларисе подарок: отдать в руки или оставить где-то в комнате, чтобы Уимс нашла его позже… Но когда они опустились на диван и удобно устроились, развернувшись друг к другу лицом, Лорел поняла: нет, она обязана отдать его лично. Поэтому она держала подарок сбоку от себя, ожидая нужного момента. Время стремительно приближалось к полуночи, но дамы совершенно этого не осознавали, увлечённые своими разговорами обо всём на свете и приятным золотистым напитком. Лорел куталась в плед и потому не замечала, какой по счёту бокал держит в своей руке, ведь обычно её пальцы замерзали уже после первого, а Лариса, тем делом, уже давно откупорила им вторую бутылку. Уимс, конечно, не пыталась довести Мэрилин до состояния серьёзного опьянения, а лишь подливала им шампанское для поддержания нужной атмосферы, при этом внимательно следя за состоянием Торнхилл. Когда часы начали отсчитывать двенадцать ударов, оповещая их о начале нового года, дамы звонко соприкоснулись бокалами. — С новым шансом! — улыбнулась Лорел, протягивая зажившую ладонь вперёд. — С новым счастьем! — сияюще ответила Лариса, вкладывая свою руку в её. Они одновременно сделали по глотку, не отрывая взгляда друг от друга, и смущённо замерли. Тут Лорел, спохватившись, отставила напиток и стала рыться в собравшихся складках пледа. — Это для тебя, — Лорел достала подарок в небольшой красной коробочке. Лариса улыбнулась: — Спасибо! — и одним движением вытянула из-под своей подушки нечто прямоугольное, упакованное в зелёную ткань и перевязанное алой тканевой лентой: — Извини, забыла про упаковку, а в запасе были лишь ткани, — смущённо улыбнулась Уимс. Лорел не ожидала, что Лариса тоже приготовит ей что-то, и потому смущённо замерла, приняв подарок и не решаясь его открыть. Она не помнила, когда в последний раз ей кто-то что-то дарил. Ларисе было в этом плане проще, поэтому она легко подняла крышку, заглянула и, восторженно охнув, запустила внутрь руку, чтобы достать из коробки платок молочного цвета, испестрённый золотой вышивкой в виде хаотических линий. — Как красиво… — выдохнула она, разворачивая ткань и поражаясь переливу искр. — Спасибо, Мэрилин! — она неосмысленно прижала подарок к груди. Мэрилин смотрела на неё такими счастливыми глазами, что Лариса решила: Торнхилл уже раскрыла свой подарок, но нет, он так и лежал на её коленях… Это значило, что Мэрилин была невероятно счастлива лишь оттого, что смогла порадовать Ларису. От этого Уимс мягко рассмеялась: да, Торнхилл была самым уникальным человеком, с которым ей только удавалось сталкиваться в жизни. — Не хочешь раскрыть свой? — спросила Лариса, видя, что Мэрилин блаженно замерла, не отрывая от неё взгляда. А ведь Уимс не терпелось увидеть реакцию на её презент. — Ой, да, — Лорел поправила очки, возвращаясь к реальности. Она была так поглощена этим радостным выражением на лице Ларисы, что забыла абсолютно обо всём на свете. Осторожно развязав бант, Лорел увидела книгу. — «Прекрасные и опасные» Эмили Тодд? — неверяще прочитала она вслух, раскрывая фолиант. — Лондон, издание 1908 года? Как ты?.. И где ты её взяла?! — Лорел вскинула огромные глаза на Ларису. — Ты упоминала, как восхищаешься трудами этой исследовательницы и что совершенно нигде не можешь ознакомиться именно с этой работой, — Лариса кивнула в сторону коленей Мэрилин. — А у нас она много десятилетий пылилась в домашней библиотеке… — Лариса пожала плечами, расплываясь в довольной улыбке. — Да ты хоть знаешь, сколько она стоит?.. — выдала Лорел, убирая свои пальцы с обложки, чтобы случайно не запачкать ценный экземпляр. — Это слишком дорогой подарок, я не могу его принять… — испуганно забормотала она, протягивая книгу обратно Ларисе. — Боже, Мэрилин, ты можешь относиться ко всему проще? — возмутилась Лариса. — Она стояла без дела почти век и могла быть использована вместо ножки шкафа, благо, отец до неё не добрался, — Лариса на миг недовольно закатила глаза, вспомнив эту дурацкую привычку, и, вновь взглянув на растерянную Мэрилин, мягко подтолкнула фолиант в её сторону. — Расслабься. — Нет, я не могу… — брови Мэрилин приподнялись, выдавая её глубокую взволнованность, и Лариса хитро прищурилась: — Потому что боишься меня? — Что? Что за глупости? — изумилась Лорел. — Ой, да ладно, ты всегда так сжимаешься и нервничаешь рядом… — сладко-ироничным тоном продолжила Лариса. Конечно, она понимала, что Мэрилин делает это из чувства влюблённости, а не страха, но специально провоцировала свою соперницу, надеясь на новую вспышку откровенности в порыве их странной игры, которую ни одна не решалась назвать флиртом. — Почему тогда боишься принять подарок от меня? Аргумент со стоимостью и ценностью не принят. — Я не боюсь, — ответила Лорел, наконец понимая, что Лариса вовлекла их в новый раунд сладко-пряного противостояния. — Значит, боишься приблизиться ко мне, да? — Лариса хищно улыбнулась, обнажая зубы и слегка наклоняя голову вбок. — Разве? — Лорел резко встала, отчего у неё на миг потемнело в глазах, но она резво опустила колено на диван и цепко схватилась рукой за его спинку, нависая над сидящей Ларисой. — Ты даже дрожишь, — спокойно заметила та, глядя на Мэрилин снизу-вверх. Такое положение было непривычным для высокой Ларисы, но то, что сейчас Торнхилл возвышалась над ней, чертовски нравилось Уимс и пробуждало в её душе приятные языки пламени. — А значит: ты меня боишься. Лорел действительно ощущала странный трепет под рёбрами, но уж точно не от страха. Она постаралась успокоиться, но шампанское уже ударило ей в голову, а резкий подъём заставил сердце усиленно заколотиться. Хотя, может быть, причиной всего этого стало нахождение в такой близости от Ларисы?.. Лорел не знала. — Я не боюсь тебя, — лишь повторила она, замирая и яростно концентрируясь на лице Уимс. — Не верю, — Лариса прищурилась. — Я тебя не боюсь, — почти пропела Лорел, уменьшая расстояние между их лицами. — Докажи, — глубоким голосом прошептала Лариса. Удовлетворение растекалось по её венам, наполняя всё тело трепетным огнём. Гейтс взбудораженно вцепилась пальцами в диван. Лариса выглядела такой расслабленной и уверенной в своей победе, что Лорел чертовски хотелось стереть эту самодовольную ухмылку с её губ. Сегодня Гейтс не собиралась проигрывать в их странно-страстной игре. Лорел знала, что выпила больше обычного: одно дело бокал вина, и совсем другое — несколько порций шампанского; она знала, что не способна действовать разумно, знала, что может натворить глупостей… Но ей было всё равно. «Это шампанское, шампанское», — больше для задора твердила себе Лорел, решительно хватая чужой подбородок пальцами и сминая дерзкую улыбку Ларисы поцелуем. На пару секунд замешкавшись от неожиданности, Уимс нежно, терпеливо ответила Мэрилин, опуская руки ей на бедра и вынуждая присесть на колени Ларисы, чтобы их лица оказались на одном уровне. Лорел быстро отстранилась, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди, и Лариса поняла, что Мэрилин вот-вот уйдет, поэтому она не стала сдерживать себя, ведь уже давно желала этого: Лариса потянулась вперёд, снова поцеловала Мэрилин, крепко удерживая женщину за талию. Лорел наслаждалась опьяняющим ощущением в своей голове, пока губы Ларисы медленно спускались по её подбородку к шее. Кажется, эта новогодняя ночь решила свести их обеих с ума. — Что мы делаем? — едва смогла прошептать Лорел между вздохами удовольствия, невольно вырывающимися из её груди. — То, что хотим, разве нет? — быстро ответила Лариса, касаясь губами нежной кожи Мэрилин. — Боже… — простонала та, прогибая спину и цепляясь обеими руками за плечи Уимс, чтобы не рухнуть в эйфории куда-то назад. — Почти, — шутливо выдохнула Лариса, поддерживая запрокинутую голову Мэрилин и покрывая предоставленную шею мягкими поцелуями. — Лар… — Лорел сжала чужое плечо, но женщина не останавливалась, спускаясь губами к вырезу её платья и оставляя поцелуи на ключицах. — Лариса, погоди… — понимая, что её не слышат, Лорел коснулась чужого подбородка, вынуждая женщину вернуться к её лицу. — Тебе не стоит делать этого, — тяжело дыша, выдала Лорел, выпрямляя спину. — Ты не хочешь? — мигом встревожилась Лариса, осторожно убирая руки с тела Мэрилин. — Безумно хочу, — ответила Лорел, чувствуя, как экстаз отступает, наполняя её грудь чувством вины. Шампанское действительно ударило в её дурную голову, и Лорел осознала: если Лариса искренне полюбит Мэрилин, то окажется в огромной опасности. Поэтому, обрывая собственное жгучее желание, она попыталась остановить Ларису, спасти от тьмы, окружавшей Лорел: — Нам не стоит переходить эту грань, чтобы потом не было больно… — Боишься, что я раню тебя? — мигом трезвея, уточнила Лариса. После своего срыва в кабинете и буйства Мэрилин в оранжерее Уимс поклялась себе быть максимально терпеливой и учтивой в их зарождающихся отношениях, по крайней мере, до той поры, пока Мэрилин не научится доверять ей. Главное — Торнхилл признала свои чувства, и потому Лариса была готова разбираться со всем медленно и осторожно, в том темпе, который будет под силу Мэрилин. — Нет, — Лорел покачала головой, ощущая, как глаза застилает пелена. Боже, да когда её уже перестанет кидать от счастья к горю и обратно? — Я могу ранить тебя, если ты подойдёшь ко мне слишком близко. А я не хочу тебя терять, — Лорел вдруг понесло, она понимала, что ей стоит умолкнуть, но слова неостановимым потоком срывались с её губ, последовав примеру глупых слёз, наверное. — Чего я действительно боюсь: так это потерять тебя, Лар. Ты, кажется, лучшее, что было в моей жизни, и я боюсь, что тьма в моей душе уничтожит наше общение, нашу связь и погубит тебя, как это было со мной. Я никогда не чувствовала себя такой живой, пока не встретила тебя. Ради бесед с тобой по вечерам я действительно готова отказаться от многого. И если я раню тебя, если потеряю тебя, я просто… я… — Лорел оборвалась, закрывая лицо руками. Лариса мягко коснулась ладоней женщины и потянула их на себя. Мэрилин вновь смотрела на неё затравленными, беспомощными и тоскливыми глазами. — Ты заслуживаешь заботы, — мягко произнесла Лариса, опуская руки Мэрилин между ними и поднимаясь пальцами до локтей, чтобы придержать Торнхилл от возможного побега. — Ты заслуживаешь счастья. Ты заслуживаешь любви. И если ты доверишься мне, я постараюсь окружить тебя всем этим. Я знаю, что тебе тяжело, потому что в твоей жизни было мало доброты, но я правда хочу быть рядом с тобой, Лин, — сердце Уимс ощутимо укололо, когда Мэрилин горестно всхлипнула при нежном обращении к ней. — Я не идеальна, я тоже могу срываться, могу делать что-то неправильно, но я постараюсь быть с тобой осторожной. Я не хочу ранить тебя и не боюсь того, что ты можешь ранить меня, потому что я уверена: ты не станешь делать это специально, — Мэрилин слушала всё это с широко распахнутыми глазами, благоговея перед женщиной напротив, и при этом сжимала кожу на своём предплечье ногтями так сильно, что там уже образовался синяк. Лорел отчаянно доказывала себе, что всё происходящее — реально, и всё равно не верила собственным ушам. Лариса, заметившая разрушительную привычку Мэрилин причинять себе боль в волнительные моменты, мягко коснулась прохладных пальцев, пряча их в своих ладонях. — Ты нравишься мне, и, как мы выяснили, я нравлюсь тебе. Мы влюблены. И в этом нет ничего страшного, — видя, что Торнхилл начинает дрожать, Лариса осторожно спросила: — Могу я обнять тебя? — Лорел, ничего не говоря, наклонилась в её сторону, и Лариса уложила женщину на своё плечо, крепко обнимая. — Позволь мне полюбить тебя, Лин. — А если ты пожалеешь об этом? — едва слышно выдала Лорел, жмурясь от осознания собственной никчёмности. — Никогда, — уверенно ответила ей Лариса. — Я никогда не жалею о том, что было для меня важно в какой-то момент. И сейчас для меня важнее всего ты. Лорел слегка отстранилась, чтобы их лица вновь оказались напротив. Лариса не лгала и смотрела на неё незнакомым, непонятным, но таким мягким взглядом, что у Лорел окончательно растаяло сердце. И она решилась рискнуть: — Я хочу полюбить тебя, — прошептала Лорел, закрывая глаза. — Умоляю, поцелуй меня снова. Лариса не заставила её ждать и мягко коснулась губ Мэрилин, а та ответила ей, опуская ладони на ключицы Ларисе и слегка их поглаживая. Понимая, что Мэрилин нуждается в нежности, Лариса мягко провела по её волосам и стала рисовать неясные узоры по лопаткам. Вселенная сузилась для них до одной крохотной точки. В тот момент они наконец были вместе: и физически, и душевно. Лорел ощущала тёплые руки на своей спине и хотела отдаться им полностью, вручить Ларисе себя всю, без остатка. Но вскоре тело вновь подвело Лорел, и она была вынуждена прервать головокружительное наслаждение, чтобы отдышаться. Лариса, не теряя не секунды, стала покрывать поцелуями всё её лицо, стаскивая очки и оставляя круги от помады на светлой коже щёк, носа, подбородка и лба. Мэрилин в её руках довольно улыбалась, нагло зарываясь пальцами в волосы Ларисы и расплетая идеальные завитки. — Я влюблена в тебя. Фраза прозвучала так неожиданно, что Лариса поражённо замерла, внимательно глядя на Мэрилин. В ореховых глазах появилось нечто новое: тёплое, смелое и уверенное. Лорел повторила: — Я влюблена в тебя, Лариса, — и расплылась в улыбке. — Как же приятно это звучит… — Не так приятно, как… — Лариса наклонилась к её уху и прошептала: — Я бесконечно влюблена в тебя, Лин. Лорел охнула, бессильно припадая к груди Ларисы, будто бы сражённая стрелой в самое сердце, и впервые обхватывая её руками за талию. Они умолкли, довольно улыбаясь и почти привычно прижимаясь друг к другу, чтобы насладиться этим объятием, и — уже не смогли из него выбраться. Лариса почти сразу подтянула с дальнего края дивана плед и молча укрыла их обеих, надеясь, что Мэрилин останется в её руках навечно. Лорел не возражала и только вслушивалась в размеренное биение сердца Ларисы, в то время как сама Лариса слушала умиротворённое дыхание Мэрилин. Им было так тепло, так приятно, так спокойно, что они почти мгновенно погрузились в сон, блаженно улыбаясь.Имели же они право попытать счастья вместе?..