Не по плану

… — Я ду-у-у-ура! — тихо, обречённо, всхлипывала Кира. Саша неловко поглаживал ее по спине. Ну не умел он успокаивать женщин. Облить сестру сарказмом и заявить, что она целиком и полностью права в своём отказе — мог. А утешить, сказать ей, что-то ободряющее, увы. Потому и молчал. Это Кристина могла бы заставить Киру улыбаться, но она уже третий год, как ушла в свой какой-то мир, катается по Непалу, йогу изучает, а у него поддержкой быть никогда не получалось, хоть он и был рядом. — Как мне теперь ему в глаза смотре-е-еть?! — утерев распухший нос, спросила Кира. Саша пожал плечами, не зная, что ответить. Сказать сестре, что её разлюбезный Андрюша мудак мудаком? Но вместо этого Александр подсовывает очередной стакан коньяка. Бутылка скоро опустеет, черт возьми, а Кира все ещё рыдает у него на плече. Хоть и значительно тише и реже, чем тремя часами раньше, когда он увёз сестру с праздника к себе домой. — Я… я… думала… мечтала… — ещё спустя какое-то время невнятно лепечет девушка, засыпая на плече у брата. Саша осторожно гладит её по спине, проводит ладонью по растрепанным волосам. — Ты все правильно сделала, — негромко сказал Саша. Почти четыре часа бурной истерики, и все это время он молчал. На данный момент ему было абсолютно все равно, кто станет президентом, за кого проголосует Кира и что ждёт компанию в дальнейшем. Главное сейчас для Саши, чтобы Кира не кинулась Жданову на шею, вымаливая прощение за свой отказ. В конце концов, на Андрюше мир клином не сошёлся. Уж очень хотелось бы поверить в это…

***

Какой же нужно быть сукой, чтобы так подставить и унизить прилюдно! Казалось бы, что ей еще нужно? Он предложение сделал! Как она и хотела. Что ж, тогда Кира сама виновата. А вот уволит он Клочкову к чертовой матери, в конце концов, она работает только потому, что Кирюша её подружка! Все! Решено! Значит так: «В компанию Зималетто требуется ответственный специалист…» Алкогольные пары, обида и злость помогли составить текст объявления буквально за десять минут. А вот первую же откликнувшуюся на предложение девушку он и возьмет на место набившей оскомину Клочковой! Останавливать Андрея было некому, а он твёрдо решил, что поступает исключительно правильно.

***

… Катя Пушкарева и не надеялась даже, что её возьмут на работу. Да, умница, отличный экономист. Её резюме восхищались ровно до тех пор, пока не видели её фотографию. Катя привыкла и смирилась с тем, что она страшилище. На объявление об открытой вакансии в доме моды она откликнулась просто от безысходности. Уж туда её точно не возьмут. Там, наверное, даже секретарши с ногами от ушей и бюстом пятого размера. А она? Худенькая, невзрачная, тихая серая мышка. Куда ей в дома моды? Людей распугивать? Даже хотела написать, что резюме по ошибке отправила и извиниться, но компьютер подвел — вырубился. И особенно ничего от этого своего порыва Катя не ждала, но наутро приятный мужской голос пригласил её на собеседование. Мамочки! Страсть-то какая! С замирающим от страха сердцем, отчего девушка то и дело спотыкалась и норовила сбить кого-нибудь с ног. От вида высокой башни бизнес-центра перехватило дыхание и закружилась голова. И, кажется, даже затошнило. Вокруг сновали люди. Красивые, яркие, богатые, а Катя в чистенькой, любовно выглаженной матерью, но безнадёжно устаревшей юбке, смешной блузочке, как у школьницы, с рюшами, да в беретике, чуть сбившемся набок, выглядела совсем жалко. Может, не идти туда? Может… но она пошла. Сама не знала, зачем, но пошла. … Ее взяли! Морщась, кривясь, но… Катя получила работу у самого красивого мужчины в мире! Пусть, пусть усмехается когда, по его мнению, она этого не видит! Пусть! Она докажет… обязательно, что может больше, чем отвечать на звонки и носить почту! Андрей Павлович её обязательно оценит. В первые за двадцать четыре года Катя Пушкарева поверила в чудеса. Может, это сон, она проснется, а ей все это приснилось? И высокая башня, и красавец-начальник, и работа… хоть бы не пришлось открывать глаза… никогда… Андрей, злой после вчерашнего вечера и изрядно похмельный, сам себе не верил. Взять на работу эту страшилу? К себе в приемную? Он, верно, с ума сошёл, но так даже лучше. Ох, Кирюша побесится, когда увидит эту Клаву! А лицо Викуси, может, представить? Перекосит Клочкову. К Амуре не ходи.