***
Довольная улыбка расцвела на губах, когда Атрия, вернувшись на улицу, обнаружила Полярную у садовой ограды. Немного подумав, прикинула, что по шкале раздражения ведьма не успела дойти до точки кипения. — Ты целиком помыться решила? — прошипела Киносура. — Почему так долго?! — Фантазируй меньше, — пропела Атрия. — Я тебя два часа ждала. Так что это мелочи. В качестве ответа Киносура вручила Вегард знакомый заостренный шест с крюком наверху и уверенно прошлепала по тропе. — Не отставай, — буркнула, не поворачиваясь. — Ступай… — Рядом со следами, на два аршина позади, — Вегард передразнила ее грудной тон и закатила глаза. — Да, я помню. Боевой дух, как при первой попытке покинуть избу, испарялся по мере продвижения по болоту. Прилив сил, который Атрия испытала после пробуждения, стремительно иссякал. Найти причину этого странного явления не получалось. Чем больше Вегард думала, тем сильнее загоняла себя в тупик. Раз так стремилась вернуться домой, то откуда взялись барьеры? Словно вопреки здравому рассудку само тело не желало покидать этот таинственный, удивительный мир. — А как… Как называется эта страна? — Атрия решила разбавить гнетущую атмосферу туманных топей чем-то более легким и полезным. Но, казалось, только усугубила положение. — Не поняла, — буркнула Полярная, ловко переступив на соседнюю кочку, и дождалась, когда Вегард ее догонит. — Ну… Государство? Э-э, королевство? — Атрия прикусила губу, едва не попав в сотую яму за последний час. — Империя? — Ваал-Фегор. — Ого, красиво. А что это значит? Перевод с какого-то языка? — Не знаю, — Киносура тягостно вздохнула, услышав чавкающий звук от провалившейся девушки за спиной. — А другие есть? — быстро выдернув ногу из воды, Атрия виновато улыбнулась. — Империи? Местности? Есть у вас что-то помимо болот и песчаных пустошей? — Есть. — Империи? — Леса. — Ты такая многословная, — взвыла Вегард, тяжело дыша от долгого похода. — Держу пари, душа компании. Друзья тебя видят и думают: «Вот сейчас ее как прорвет! Ни один кляп не заткнет». Окончательно устав, Атрия привалилась к ближайшему дереву, не заметив, что от него остался один лишь невысокий обрубок. Кора под ее весом смялась. Вегард вскрикнула, почувствовав падение, но устояла. Восстановив равновесие, истерично выдохнула. Ствол, мертвый и пустой внутри, согнулся подобно ломкому свертку пергамента. Атрия хотела возмутиться на убийственные болота, где нападали даже деревья, но увидела в глазах Киносуры насмешку. Ведьма, не спеша помогать, с тенью издевки изогнула брови. — Фантазируй меньше, — медленно проговорила она. — Тебе это лишь вредит. — Ты это про что?.. Болото само на меня напа… А-а, ты не про боло-ото, — быстро взяв себя в руки, Атрия повторила жест Полярной и прочистила осипшее горло. — Не думала, что настолько продвинутая ведьма, как ты, знает слово «кляп». — Правда? — женщина удивилась не на шутку. — С чего бы мне не знать? Вегард моргнула, не найдя достойного ответа. Все, что приходило на ум, либо было слишком глупым, либо тянуло на извращенный флирт. — А-а… Да знаешь… Забудь. Последнее определенно невозможно, поэтому, удерживая язык за стиснутыми зубами, Атрия продолжила путь по болоту, но на этот раз в более стабильной тишине. Еще после часа ходьбы показалось, будто почва под ногами стала более твердой. Полярная замедлила шаг, стала чаще озираться по сторонам и прислушиваться к шорохам, доносящимся из тумана. Спустя еще пятнадцать минут остановилась, прислонила к дереву оба шеста и достала из льняной наплечной сумки два пузырька с ярко-синей жидкостью. Протянула один из них Атрии, заставив ту отпрыгнуть, как от огня. — Пей, — прошипела Киносура, требовательно пихнув склянку. — Я ничего пить не буду. Особенно из твоих рук, — в тон ответила Вегард, увернувшись от зелья. — Особенно зелье, приготовленное тобой! Со мной не прокатит. Я помню средство от ожогов! — То была случайность. Гиблый эксперимент, — Полярная теряла шаткое терпение. — А это проверенный рецепт. Так что не дури и… — Не буду! — Не время наглеть. Ведьма перехватила ладонь Вегард, дернула на себя и силой вложила в пальцы пузырек. Гневно задышав, Атрия снизу вверх зыркнула на женщину, пытаясь прожечь ее взглядом. — В диких условиях выживают только наглые. Скромницы погибают первыми, — попытка вырваться провалилась. — И если б я не была наглой, то умерла бы раньше, чем попала в этот мир. Что-то в ее словах заставило Полярную дрогнуть. Гнев сменился недоумением, хватка ослабла. Она сделала шаг назад, прочитав на лице разъяренной девушки незамеченную ранее боль, природа которой была не понятна, но сейчас ею сквозил каждый жест и взгляд. — Этот отвар скроет внешность. Тебе это необходимо, — Киносура кивнула на ее круглые человеческие уши и потрясла вторым пузырьком, точно таким же. — Меня многие знают в лицо, поэтому принимаю каждый раз, когда прихожу в деревню. Не распалась, как видишь. Сомнения все еще были. Оставив склянку себе, Атрия недоверчиво покосилась на синюю жидкость внутри. — Я человек, а не лакрима… Как на мне скажутся зелья твоего мира? — Не думаю, что плохо. — Откуда уверенность? Уж извини, но ты не вызываешь доверия. Немного помедлив, Полярная цокнула и многозначительно указала на ногу Атрии, оставив девушку наедине с гениальными умозаключениями. Что пыталась сказать ей болотная недоведьма — стало загадкой для Вегард на последние томительные секунды. — Что-о? Я мысли читать не умею, — сощурившись, Атрия вспомнила о ранении, полученном осколками от окна в родном мире. Ранении, которого после пробуждения не оказалось. — Да, я выпила один эликсир. Но это была Капелла, а не… — Ведьмовство — мой профиль, а не Капеллы. Она не знает дозировку и частоту применения, — оскорбленно прошипела Киносура. — Эликсир был моим. — Ты… — Вегард нахмурилась, складывая полученный пазл до конца. — Так это ты меня вылечила? Атрия сама поняла, глядя на надменный вид Полярной. Задетая до глубины души, бывшая Имперская Ведьма откупорила свой пузырек и одним глотком выпила зелье. Убрав пустую склянку обратно в сумку, одарила девушку последним хмурым взглядом. — Не хочешь — не пей. Я устала терять с тобой время. Чувства вновь были смешанными. С одной стороны, она умудрилась оскорбить Киносуру и не получила от этого ни капли удовольствия. С другой — от безвозмездной помощи приятное тепло разлилось в груди. Она точно ошиблась, посчитав ведьму бессердечной. И все-таки совести хватило, чтобы стыдливо потупить глаза и засеменить следом по болотным кочкам. Полярная, скинув с головы глубокий капюшон, под действием варева стремительно уменьшалась в размерах. Вскоре высокая женщина обратилась низенькой и пышной. Глаза поменяли цвет с благородного аметиста до блеклого синего. Горбинка на носу выпрямилась, сдвинутые брови стали тоньше и поднялись. Бирюза из укороченных волос ушла, оставив неравномерно серый. Вскоре невинная старушка обернулась на Атрию. — Я не пущу тебя в деревню, если не примешь зелье, — голос Киносуры из грудного стал скрипучим, отчего Вегард не сдержалась и прыснула от смеха. — Да ладно, бабуль, — прохихикала Атрия. — Не злись, а то сердце не выдержит. — Я только на вид дряблая, — ведьма закатила глаза. — И все еще легко могу тебя утопить. Так далеко от избы твой поднятый труп вряд ли найдет дорогу ко мне. Этому блефу не поверила. Не из уст добродушной бабушки с надломом в тоне. Киносура, запрокинув голову, облокотилась о дерево и сомкнула веки, игнорируя злорадный хохот девушки. Вдоволь насмеявшись, Атрия отдышалась, протерла намокшие ресницы и тряхнула пузырьком. — Твое здоровье, бабушка. Вылила в себя зелье как можно быстрее, чтобы не успеть почувствовать вкуса, но на языке вместо горечи или кислоты остался приятный цветочный осадок. — Наконец-то, — проворчала Полярная. — Для жителей деревни меня зовут Снедена. Я старшая лакрима Водолея. Мой цикл подходит к концу, и я готовлюсь к распаду. Ты меня услышала? — Снедена, Водолей, распад, — отстраненно повторила Атрия. — И как ты не путаешься в своих именах? — Тебя зовут… — Атрия, — перебила, не желая примерять на себя чужую личину. — Меня зовут Атрия. — Сегодня ты Глизе, Забытая Слеза Водолея. После моего распада займешь мое место. Поэтому ходишь со мной и учишься у меня, — бесцветно отозвалась Полярная и встала напротив. — Ты обещала играть по моим правилам. Вот и выполняй. Киносура, скрестив руки на груди, внимательно следила за изменениями во внешности девушки. Впитывала, как от человека не остается ничего. Вегард же успокаивала себя, что это был лишь обман зрения. На время, пока не вернется в избу. Ее уши вытягивались, живой оттенок кожи сменился блеклым и отдавал синевой. Белокурые волосы потемнели, в глазах отчего-то защипало. Стало быть, человеческие зрачки стали полосками. Но какими — не узнала. Наверное, как у Полярной под ликом Снедены — горизонтальными. Ощупав свое лицо, Атрия сморщила вздернутый нос и похлопала по щекам. — Фу-ух, спасибо, что не обратила меня в бабульку. — Они не знают тебя в лицо, — проскрипела Киносура. — Только общие черты вроде роста, цвета волос и странной одежды. Моя же внешность слишком хорошо знакома балтаджам. — Понятненько, — широко улыбнувшись, Атрия смело прошла мимо ведьмы, из-за возраста потерявшей в темпе передвижения. Приловчившись к болотам, Вегард переступила на соседнюю кочку и помахала Полярной, плетущейся позади. — Не отставай, бабушка! — рассмеялась, когда Киносура сверкнула глазами. — Только ступай осторожно. Рядом с моими следами!***
Небольшая, на первый взгляд, деревушка была полна жизни. Легендарных балтаджей не наблюдалось. По рассказам Киносуры, они попросту не успели сюда дойти. Туман стелился по периметру поселения и сверху, задевая острые крыши домов, загораживал вид на небо и желтое Око. Снова почудилось, что Атрия попала в сказку. Но не страшную, как в первый оборот на адских топях, а добрую и слегка таинственную. Общество лакрим было менее продвинутым в технологиях, нежели люди родной планеты. Например, артефактов, освещающих улицы, вовсе не наблюдалось. Но кое в чем Слезы превосходили человека. Народ, поселенный возле болот, не ограничивал себя в выборе красок для одежды. Мода деревни оказалась своеобразной. Лакримы здесь носили преимущественно льняные рубахи, подпоясанные тонкими лентами, и из той же ткани прямые брюки, касающиеся пяток башмаков. Разнообразие красок, пускай не всегда с удачным смешением цветов, вдохновляло. Каждая лакрима была уникальной и выделялась из толпы. Одинаковых фигур в прохожих Атрия не увидела. В деревне веяло свободой, которой так не хватало там, в белокаменном Альба Урбус. С неприятной болью в груди признала, что в мире, полном смертельных ловушек, ей понравилось. Откуда-то сбоку зеленоволосая лакрима, сверкая ярко-желтыми глазами, доказывала соседке, будто ее скот дает больше молока, чем у остальных вместе взятых. Кто-то другой, остриженный наголо, перегнувшись через забор, подзывал к себе остроухого ребенка. А третий, усевшись под открытой калиткой, укутался в покрывало и уныло рассматривал туман над крышами домов. — Меньше по сторонам глазей, — Киносура подхватила девушку за локоть, не оставляя выбора, и не спеша двинулась к сердцу деревни. — А ну отпусти! Она дернула руку в тот момент, когда мимо проходил лакрим. Тот, заметив небольшую борьбу, оглянулся, озадаченно осматривая Вегард с ног до головы. — Ой, как мило с твоей стороны… Благодарю за помощь, ставленница, — пропела Полярная необычайно добродушно, обращаясь к Вегард ласково и скрипуче. Сощурилась, удерживая ее на месте, пока лакрим не потерял к ним интерес и не ушел. — Став… Кто? — не поняла Атрия. — Не рыпайся. Мы в одной связке, — прошипела Киносура, стиснув локоть еще сильнее. — Говорить буду я, вести буду я. Твое дело — слушаться. — Мне надо выяснить, как попасть домой, — настояла Вегард. — А не шастать с тобой по магазинам. — Если будешь хорошо себя вести, я отведу тебя к тем, кто может знать о твоем доме. — Х-хорошо себя… Что?! — задохнулась от возмутительного заявления. — Приличней будь, — шикнула Полярная. — И сдержанней. Нам не нужно лишнее внимание. Пока Атрия собирала раскрошенные в щепки мысли, ведьма потащила ее дальше. Вопиющее и совершенно неадекватное поведение Киносуры разрушило весь настрой. От навеянной сказки ничего не осталось. Стерлось подобно замку из песка под буйной волной. — Черевички для юной Слезы, — мужчина, подошедший незаметно, заставил вздрогнуть. — Прикупите, прошу! Лучшие в Ваал-Фегор! И всего за полцены… Увидев новую кожаную обувь, привязанную к поясу лакрима, Атрия открыла рот, чтобы согласиться, но Киносура повела дальше, оставив оскорбленного торговца за спиной. — Но мне нужна обувь, — возмутилась Вегард, указывая на башмачника. — Твоя мне велика! Уж извини, но с этим ростом лапы у тебя… — Ты собралась мои деньги тратить? — Полярная, сощурив один глаз, зыркнула из-под седых бровей. — Или у тебя свое золото имеется? — Ну, своего у меня нет… — Тогда высунь нос из моего кошелька. — Предлагаешь найти работу? — невольно Вегард рассмеялась, тем самым озадачив ведьму. — Понимаешь, я бы с радостью не сидела у тебя на шее, но как ты себе это представляешь? Только сегодня я узнала, как называется ваша Империя, а вчера впервые встретилась с настоящей сиреной. — С такими данными потенциал у тебя есть, — хмыкнула Полярная. — Может, совести хватит слезть с моего горба. — Да, кстати, если вдруг ты забыла, это я спасла тебя от сирены. Ничего не зная о твоем мире и опасностях в нем, — Атрия самодовольно улыбнулась, вызвав новую волну возмущения. — Не кажется, что на новую обувь я уже заработала? — Да что ты говоришь?! — неистовствовала Полярная. — Если бы ты не разрушила защиту на чердаке, я бы вообще не попала под ее чары. — Я не знала об этом! — они подходили к первому прилавку, и Атрия понизила голос, чтобы никто не услышал. — Слушай, я готова отработать все золотые, которые ты потратишь на меня… — Она уже решила, что я буду на нее тратиться, — Киносура выпустила локоть, не в силах прикасаться к наглой девушке хотя бы еще одну лишнюю секунду. — Не дождешься. Поджав губы, Вегард отошла в сторону. Вести диалог с торговцами на рыночной площади она не умела. Предпочла оставить это дело «всезнающей» и безусловно «опытной» ведьме. Тем более, внимание привлекла лакрима на невысокой трибуне. Женщина в пестрых одеждах удерживала в ладонях раскрытый пергамент и декламировала, как показалось, объявления. — Собирайтесь, старшие и младшие! Ярчайшие и Забытые! Ведь Дворец Солнца восстановлен! — громогласно кричала лакрима, привлекая прохожих. — Стараниями балтаджей Ее Величества граница Ваал-Фегор и Баал-Зебуб защищена! Контроль вернулся Империи! Тем временем пустынные Слезы продолжают нападение на Гвоздь! «Пустынные Слезы? Это еще что за Гвоздь такой?» — ранее дремлющие навыки Ищейки вырвались наружу. Навострив уши, Атрия осмотрела собравшуюся толпу и протиснулась вперед, пока Киносура занималась покупкой овощей. Рядом с трибуной находилась ветхая доска объявлений. Заметив ее, Вегард встряла между ряжеными лакримами и неверяще ухмыльнулась, увидев в центре пергамент со знакомой Слезой. Изображенная в полный рост, Полярная хмуро смотрела на нее с листа. Бирюзовые волосы убраны за длинные уши заколками. Расшитые роскошные одежды покрывал золотой плащ до колен. Завороженно оторвав пергамент с доски, Атрия перевернула его. На обратной стороне, под крупной надписью «Особо опасна», была изображена Полярная вблизи. Анфас и грубый профиль в цвете точно повторяли рельеф лица. Она не соврала — балтаджи хорошо знали внешность беглянки. — Это ж надо было вознестись, — за спиной фыркнул престарелый лакрим. Поначалу Вегард не придала этому значения, но продолжение заинтересовало. Она жаждала получить хоть какую-то информацию и едва развернулась на звук. — Покусилась на Дворец! — Успокойся. Глашатая сказала, что его восстановили, — собеседница старика отнеслась к разговору скептично. — Полярная действовала одна, — он не унимался, пытаясь довести диалог до конца, но женщина сопротивлялась и не слушала. — Ей не нужны другие Слезы. — Да отвянь ты от меня. Обычная воровка. — Балтаджам надо взяться за поимки серьезно. — Голову мне не морочь. — Вот и не буду, — надулся лакрим, сдавшись. — С тобой говорить — кашу на болоте варить. «Куда это она вознеслась?» — информации было мало, женщина не стала продолжать перепалку. Атрия, свернув пергамент, убрала его в глубокий карман укороченных льняных брюк и прокашлялась, когда лакрим собирался уходить. — Извините, что вторгаюсь, но я согласна с Вами, — Вегард виновато улыбнулась и беспокойно взглянула на толпу вокруг глашатой. — Они слушают, но на деле глухи. — Вот и я о том, — престарелый лакрим с горечью махнул на зевак рукой и присоединился к Атрии. — Молодые Слезы не слышат, они не помнят настоящей разрухи. Зато я помню. Полярная опасна и несет хаос. — Да-а, согласна, — сопереживающе кивнула, попутно вспоминая детали диалога двух лакрим. — Полярная уже вознеслась однажды. Мужчина помрачнел, черты лица стали грубее. Он нагнулся к девушке, не желая, чтобы еще кто-то подслушал разговор. — Зря Императрица допустила ее к себе. Такое оружие должно подвергнуться распаду, а не потчевать в приближенной свите, — понизил голос и придвинулся, отчего Атрия уловила отчетливый запах жженой спички. — Когда увидите на небе нефритовое зарево, не вступайте в бой. Бегите! Спасите себя. «Нефритовое зарево?» — нахмурившись, Вегард порывалась продолжить допрос, но старик отвлекся на другого молодого лакрима и принялся внушать идею казни Полярной ему. — «Он назвал ее оружием?» Личность бывшей Имперской Ведьмы становилась интереснее с каждым подслушанным словом. Атрия не верила лакриму целиком, понимая, что старик мог преувеличивать истину. Но все же постаралась прислушаться ко всему, ведь каждая деталь могла оказаться полезной. Выбравшись из толпы, выцепила возле прилавка с фруктами низенькую старушку и незаметно подошла со спины. Прятаться от Киносуры не вышло. Та будто чувствовала затылком и тяжело вздохнула, запихивая в сумку припасы. — Где шлялась? — Как грубо, — возмутилась Вегард, с насмешкой глядя сверху вниз, и кивнула в сторону глашатой. — Новости слушала. — Я сказала не отходить от меня. — Здесь я все равно не нужна, — Полярная быстро прошла дальше, внимательно осматривая прилавки, и Атрии пришлось ускориться, чтобы не отстать. — Не сердись, дров я не наломала. Только послушала немного. — И на том спасибо, — буркнула Киносура и вручила девушке свою сумку, оказавшуюся тяжелее, чем на первый взгляд. — Ты была не против поработать. Помоги мне, никуда не отходи и держи рот закрытым. — По рукам. — Зак-ры-тым. Вегард не сопротивлялась. Узнав достаточно для одного оборота, чувствовала себя лучше, чем при выходе из избы. Эта женщина под личиной неказистой старухи имела за душой не только пустое ворчание. Теперь Атрия видела, что на плечах ведьма несла груз, вдавливающий глубоко вниз. Но что было тем грузом — не понимала. Украдкой косилась на Киносуру, запоминая движения тела. Вслушивалась в короткие разговоры, улавливала изменения в голосе, чтобы лучше понять, кто стояла рядом с ней. На первый взгляд безрезультатно. Под чужой личиной Полярная вела себя подобно добродушной бабушке. Но получалось не всегда — скудная мимика выдавала. Изображать эмоции у нее выходило плохо. Жестикуляция при подробном рассмотрении тоже поддавалась критике. Киносура старалась двигаться как подобало престарелой Слезе, но стоило полезть в сумку за кошельком или отойти от прилавка, так деланая дрожь в руках исчезала, движения кистей и пальцев становились плавными и отточенными. Если бы хваленые балтаджи были сейчас здесь, сразу бы заподозрили в бабушке подвох. — Слу-ушай, я же так хорошо «себя вела», — протянула Атрия после очередного пройденного ларька и подтянула тяжелую сумку. — Может, отведешь меня туда-а… Ну, туда. — Это куда? — пробубнила Полярная под нос, непонимающе взглянув на Вегард. — Куда мне нужно. Изогнув серую бровь, она как-то странно хмыкнула. Атрия могла поклясться, что это был короткий смешок, на миг сорвавшийся с полных губ. От мелькнувшей улыбки невыносимой ведьмы стало теплее. Возникшее возмущение стремительно угасало. — Да ла-адно, я же паинькой была-а, — Атрия улыбнулась в ответ и подтолкнула Полярную сумкой. — К тому же, чем быстрее это сделаешь, тем скорее я покину это место и отстану от тебя. Радость после собственных слов иссякла, голос под конец ослаб. Что нельзя сказать о Киносуре. Ей это предложение точно пришлось по душе. Атрия ошиблась, подумав, что атмосфера между ними немного разряжалась, ведь болотная хамка все еще неистово мечтала от нее отделаться. — Ладно, — охотно сдалась ведьма. — Мне все равно нужно туда заглянуть. — Ура-а?.. — нужно мыслить позитивно. — Наверное. Плевать на хамку. Это шанс, зацепка, чтобы вернуться Домой. Важнее этого не было ничего. Ни интерес к новому, ни эти лакримы, ни загадочная ведьма под боком. С другой стороны, не было никакой гарантии, что зацепка окажется дельной. Ей не обязательно покидать мир звезд завтра. Можно и позже… Можно ведь?***
Уговаривала себя, не глядя по сторонам вплоть до нужного дома. Пестрого и узорчатого. Уговаривала переступить порог. Высокий, как полагалось в деревнях. Уговаривала восхититься лавкой яркой одежды, которая вполне могла пойти кому угодно. И мыслить позитивно, хотя была уверена, что посещать это место неправильно. Невозможно. Не было никого важнее ее родителей. Нельзя оставлять их одних. Вряд ли они в силах пережить долгую разлуку. Наверняка уже сошли с ума, гадая, куда подевалась дочь… Дочь, разыскиваемая Военными за убийство. В начале Белого Сна Капелла проговорилась, что у них с Полярной похожее положение. Как иронично. Альфа Возничего не подозревала, насколько была права. Мысли снова вернулись к Киносуре. Атрия зажмурилась, надавила пальцами на веки, чтобы прогнать ненужное из головы. Стереть это бирюзовое наваждение и больше не вспоминать о нем. На этот раз получилось, и внимание переключилось на полки с одеждой. — Ба-абушка, — накачанный торговец за прилавком усмехнулся гостьям. — Не в ту дверь забрела? От тебя разит серой. — Позови хозяина, — скомандовала Полярная, проигнорировав и рост, и вес, и угрозу. Атрия остановилась, прижав сумку к животу, и с беспокойством уставилась на руки торговца, которые в обхвате могли сравниться с ее бедром. — Я тут хозяин, — пробасил лакрим. Горизонтальные зрачки сузились. Опершись о прилавок, нагнулся к ведьме. — Проваливай отсюда. Распадайся в другом месте. Вегард приготовилась бежать, пока был такой шанс, но Киносура низко хмыкнула, не впечатленная представлением. Приблизившись, дернула мужчину за ворот рубахи. Зазубренный кинжал блеснул из рукава, через секунду упершись в горло. — Не спорь со мной и зови хозяина, дичь, — спокойно проговорила ведьма. — Или требуется более настойчивая просьба? Тихо сжавшись в стороне, Атрия ожидала чего угодно, но не появления знакомого клинка. Торговец дрогнул, поутратив весь запал. Полярная выпустила рубаху, и лакрим отшатнулся от нее. Послушно вдавил звонок колокольчика на столе, не проронив более ни слова, опустил голову и прошел к выходу из магазина. Быстро захлопнув на окнах ставни, вышел на улицу, плотно закрыв за собой дверь. — Что это… Было? — шепотом выдавила Атрия. Только Киносура не потрудилась обратить на нее внимания. — У тебя фишка такая — ножом угрожать? В глубине домика закопошились, занавеска с обратной стороны прилавка отодвинулась, и в лавку пришел настоящий владелец. Невысокий золотоволосый лакрим оживился, увидев престарелую гостью. — Я с поставкой, — Полярная выпрямилась, убирая кинжал обратно в рукав. Юноша, сверкая розовой цепью поверх фиолетовой рубахи, дружелюбно улыбнулся обеим покупательницам и непринужденно оперся локтем о столешницу. — Ки-ино, как всегда во всей красе, — задорно рассмеялся лакрим и указал на лицо старухи. — А ты похорошела с последней встречи. Новая мазь из поганок? — Не язви, — огрызнулась Полярная и жестом подозвала шокированную Атрию ближе. — В этот раз не так много. Часть испортилась, пришлось избавиться. — Печально, у нас и так недостаток, — юноша вздохнул и с любопытством осмотрел Вегард. — А это еще что за красота? — А… — Она немая, — перебила Киносура. — О-о, ты, наверное, Атрия-Вегард-человек? Прости, если неправильно произнес, — лакрим потерял к ведьме интерес и полностью переключился на девушку. — Так приятно встретиться со вторженкой из другого мира лично! Надеюсь, моя дичь не напугала? Он тут новенький, не знает всех правил. Улыбчивый юноша поклонился, сложив ладони в форме песочных часов, и воссиял, когда Атрия повторила его жест. — Ты знаешь наш этикет? Прия-ятно, — мечтательно пропел лакрим. — Я много хорошего слышал о тебе. — Я даже знаю, от кого, — прорычала Полярная, теряя самообладание. — Вот же погань. — И мне приятно познакомиться. Меня зовут Атрия, можете называть так, — Вегард запнулась, неуверенная, как обращаться к торговцу. — А Вы-ы… — Регул, — широко улыбнулся. — Альфа Льва. И давай на «ты». Лакрим провел ладонью по золотистым волосам и подмигнул красным глазом. Атрия отметила для себя, что его зрачки были вертикальными, как у Полярной с Джуббой, хотя разницы она все еще не понимала. — Вы закончили? — ведьма сорвала сумку с плеча Вегард и водрузила на прилавок. — Наши маски не вечны. — Да-да, я весь во внимании. Порывшись в глубине, Полярная достала со дна связку полных пузырьков. Регул покачал головой, пересчитывая цветные зелья, и с сожалением высыпал из поясного мешочка несколько монет. — Этого мало, — прошипела Киносура. — Как и у тебя, — сочувствующе ответил лакрим. — Улов небольшой, сама понимаешь. От ожогов вовсе нет. Морщинистая ладонь ударила по столу. Скупая сделка Полярную не устроила. — Партия испортилась, — процедила сквозь зубы. — Ты хоть знаешь, как сложно достать ингредиенты в моем положении? Кровохлебка больше не растет в привычных местах, а дуб — плохая замена. — Я разве похож на нимфу? К сожалению, природой не управляю, а так помог бы с удовольствием, — Регул постучал красным ногтем по стопке золотых монет. — Больше дать не могу. Выругавшись под нос, Киносура стиснула челюсти и сгребла в кошель немногочисленное золото. — Ей надо к сестрам, — гневно кивнула на Вегард, не дав Регулу вставить слово. — И сделаешь ты это бесплатно, противный торгаш. — М-м, не уверен, что стоит доверять чужачке и показывать ей сестер… — Ты будешь доверять мне, — к удивлению Атрии, Полярная вступилась за нее. Она наверняка это сделала не по доброте, а чтобы поскорее сплавить человека куда подальше. — Ты покажешь ей сестер, и я решу, что долг уплачен. Лакрим надулся, с минуту оценивая девушку, порывался возразить, но под взглядом Полярной, что источал арктический холод, остановился. — Ладно. Только из уважения к тебе, Кино, — нехотя согласился Регул, скрестив руки на груди. — Но! Лишь на один вопрос. — Согласна. — К кому? — ничего не понимая, Атрия попыталась найти поддержку в Киносуре. — На какой вопрос? — Иди, — подтолкнула ведьма. — Ты хотела узнать о своем доме. Это тот самый шанс. — Я покажу. Регул провел ладонью, подзывая к себе. Отодвинул штору, провожая вглубь дома, и дождался, когда девушка присоединится к нему. В полу, прямо под ковром, был плоский люк, ведущий в подвальное помещение. То, что находилось внутри, явно содержалось незаконно. Вегард поняла это по взгляду Полярной, испытующе упершемуся ей в спину. — Ты только осторожней с ними, — Регул отошел от открытого люка и покорно сложил ладони на зеленых брюках. — Не здоровайся, не называй имени. Лишь задай свой вопрос и жди ответа. Почему-то, глядя туда, во тьму подвала, стало не по себе. Но если это единственный шанс, то упускать его непростительно. Даже когда ноги в больших ботинках ступили на лестницу и волнение усилилось, Атрия не дрогнула. Да, этот мир был интересен, но в родном будет спокойнее. Только вот… Отчего-то родным он больше не казался. Это говорил страх перед законом, ужас ответственности и грядущей встречи с родителями. Это были не ее настоящие мысли. Наваждение. Такое же бессмысленное и незначительное. Туманное, как и та, кто стояла в проходе к подвалу под личиной старой Слезы и буравила ее затылок. Всем будет лучше, если человек покинет не свой мир. Не дрогнула, когда Регул закрыл за ней люк. Не дрогнула, услышав грохот цепей, и, выйдя в затхлое помещение, не побоялась, узрев трех обещанных сестер. Прикованные к полу птицы разного оперения выстроились полукругом и смотрели на Вегард так, словно давно ждали ее. Человеческих размеров, ростом примерно с нее саму. Самая левая — белоснежная птица с нежным женским лицом — не спеша моргнула, ожидая вопрос. На светлой голове покоилась золотая корона, на когтистой правой лапе — ржавая цепь. Средняя — роскошная птица в земляном оперении — хранила на русых вьющихся волосах терновый венец. А правая, последняя, была темнее грозовых туч, пришедших после долгой засухи. С короной на смольных волосах, как у белой сестры, подобно стервятнице, едва дышала, приготовившись к прыжку. Три сестры имели похожие лица лакрим и один цвет глаз — нежно-золотой с длинным горизонтальным зрачком. Они молчали, моргали до безумия редко. И даже гром оков утих. Атрия поняла, что перед ней были Слезы, а не обычные птицы, поэтому этот глупый вопрос иссяк. Тяжело сглотнув, представляться не стала. Три сестры будто бы знали ее давно. — Как мне попасть домой?***
— Почему ты привела ее сюда? — Регул, закрыв люк, вернулся к посетительнице в магазин. — Что в этом такого? — уныло отозвалась Полярная, изрядно устав за минувший оборот. — Она хочет вернуться домой, потому я привела ее к сестрам. — На тебя это не похоже, — протянул лакрим с недоверчивым прищуром. — Обычно ты осторожнее и ходишь одна. — Поначалу я так и собиралась. — Но пришла с ней. — Она хочет вернуться домой, — выделяя каждое слово, повторила Киносура. — И что с того? — усмехнулся Регул. — Это много кому надо. Ваал-Фегор до сих пор правит хаос. Много у кого дома нет. Но ты же не носишься с каждой нуждающейся лакримой. — Она постучалась в мою дверь, — тяжело вздохнув, Полярная отмахнулась от торговца. — Попав к тебе, Джуббе или Капелле, оказалась бы на улице. — Это не факт… — Факт, — выплюнула Полярная, гневно переведя взгляд на Регула. — Говоришь, не похоже на меня? Ты уверен или подумаешь еще раз? Может, мне напомнить о Гвозде? Точно не похоже? Альфа Льва поморщился. Рефлекторно потянувшись к правому плечу, возражать больше не хотел. Фантомная боль прострелила тело, давно похороненный ужас зарокотал в сердце. Потупив красные глаза в пол, Регул медленно покачал головой. — Я все помню, — от шутливого тона не осталось ничего. — Вот и хорошо, — Полярная, облокотившись о прилавок, взглянула на свою ладонь, на которой морщин стало чуть меньше. — Время беспощадно. — Но лишь оно поймет печаль Слезы, — подхватил Регул, — пропавшей с неба.***
Хор окружил Атрию. Небесный, бьющий со всех сторон. И за ним, осторожно обволакивая грохот сотни глоток, лился шепот, нежный аж до боли. Птицы говорили раздельно, но голоса слились в один. Первой была средняя сестра, вещая земляная дева, устремившая золотой взгляд в самое сердце. — Путь до дома был велик и труден, но столкнулась она с собой, — гремела, не назвав имени. — Гналась за тенью. Сто лет спала — сто лет искала. — Себя искала там, где не была, — вмешалась чернокрылая сестра. — Где места нет и звания, надежда умерла. Не было дома, куда бы не пошла. — На перепутье трех дорог миры столкнулись, — белоснежная птица продолжила за остальных. Пела она или кричала — попросту не разобрать. — Она выбрала один, дорогое оторвав. — Выбрала, но помешали. Личину под личиной навечно не укрыть, — громом перебила смольная сестра. — Нет успокоения. Дома больше нет. — Как и не было ни там, ни здесь, — больше шепотом, нежели гласом, закончила земляная Слеза. — Беспощадное Время дом утаило, заставив выбирать. Птицы замолкли, оглушив тишиной. Окруженные догорающими свечами, сестры больше не пели. Секунда прошла. Прошла минута. Едва дыша, чуть дергая рукой, Атрия нащупала за спиной косую дверь. Протяжно скрипнув петлями, попятилась в коридор. Не поняла ни слова. Ни предложение не навело на родной мир. Никакого намека на место и время. Шанса, о котором сказала Полярная, не существовало. Это была возможность лишний раз услышать, что действовать бесполезно. Шанс понять, что не вернется. Пути отрезаны, назад дороги не было. Сердце надтреснуло и распалось. Зря пришла. Зря встретилась с птицами и послушала сомнительную ведьму. Зря не утонула на болоте и пожала руку Дьяволице. Все было напрасно. Лучше бы умерла от прогулки по эшафоту. Покинула бы родной мир с граммом чести. Еле волокла ногами вверх по лестнице, но грохот от шагов был таким, словно голова прижата к наковальне, а над ухом просвистел молот, вбивая гвоздь в висок. Надеялась, что люк заперт, и придется умереть в подвале от голода, но тот, к сожалению, открылся, осыпав на макушку пыль. Регул встретил ее, подбадривающе встрепенулся и о чем-то спросил… Только о чем? Разве теперь это важно? Как учила мама — дружелюбно улыбнулась и прошла внутрь лавки. Не смотрела на Полярную, не хотелось. Пронесла себя до входной двери и осталась ждать ведьму у порога. Проигнорировала ее внимательный взгляд, разумеется, с ворчливым комментарием. Вышла на улицу, вдыхая туман. Плелась обратно до опушки, миновав всех встречных лакрим, надоедливых торговцев и крикливых соседей. Дойдя до начала болота в глубоком лесу, поначалу хотела выкинуть предложенный шест. Идея утонуть была все еще заманчивой. Не заметила, когда действие зелья иссякло и внешность стала прежней. По правде сказать, в избе Полярной не нашла зеркал и не видела человека уже слишком давно. Мускул не дрогнул, когда нога порвала мох и ступила в яму. Не дернулся, когда ведьма прикрикнула на нее, ведь надо было рядом со следами, а не прямо в них. — Возьми себя в руки, — прошипела Полярная, ухватив за локоть. — Смотри вниз, а не по сторонам. И опять она ворчала и в чем-то без конца отчитывала. Атрия, наверное, так наскучила ей. Конечно. Если даже самой себе надоела. — Не бойся, — отстраненно проговорила как-то невпопад. — Я уйду, мешать больше не буду. — Да? — Киносура опешила, смерила девушку скептичным взглядом и, не получив ни намека на эмоции, хмыкнула. — Неужели наконец-то сгинешь с моего болота? Наверное, это была проверка. Или она просто издевалась, кидаясь колкостями. Ответ Атрии остался прежним — кричащее ничего. Коротко кивнула, глядя в пустоту на уровне колен. — Только заберу свисток, — тихо проговорила Вегард. Локоть выскользнул из руки. Полярная, полностью вернувшая прежний облик, выпрямилась и зашагала дальше, не проронив ни слова. Наверное, ликовала, что пиявка вскоре отсосется.***
Путь до избы оказался слишком коротким и ровным. К сожалению, не утонула. Вернулась, когда уже темнело и где-то за туманом пламенное Око сменялось ледяной Слезой. Бесформенной и безжизненной. Проснувшийся от шума Алькор первым бросился к сумке с продуктами. Посетовал на худой кошелек и проводил Киносуру до спальни, расспрашивая о походе. А что Атрия? Забрала с пустого чердака свисток и спустилась вниз, проверив, цела ли линия из соли на подоконнике. Цела. Хоть здесь не навредила. На выходе из избы остановилась. Вряд ли она выживет на болотах холодной ночью. С другой стороны, разницы уже не было. Хотелось либо умереть уже наконец, либо проснуться. Не смогла попрощаться, поэтому молча вышла на улицу, где туман пятого оборота рассеивался. Выживать, выживать и еще раз выживать — вот лучший девиз. Но для чего? Без цели и путь не имеет смысла. Атрия опустилась на те же дрова, что и утром. Выдохнула легкий пар изо рта и зажмурилась. Плакать не хотелось, но эти чертовы слезы так и просились наружу. Уже слишком давно рвались. Убийца. Беглянка без дома. Далеко от родных. И кошмар никак не кончался. Семеро послали ей наказание за содеянное — как она сразу не поняла? Вдавив ладони в веки, услышала хлопок входной двери и вздрогнула. — Я уже ухожу, — поспешно растерев по щекам слезы, опустила голову, чтобы ведьма ничего не увидела. — Я только… Красиво тут, вот я и… — Далеко собралась? Киносура села рядом и, облокотившись о стену избы, не собиралась прекращать диалог. — А-а… Да-а, — Атрия махнула рукой, украдкой шмыгнув носом, и улыбнулась, глядя все еще в сторону. — Да, далеко. Сестры все рассказали, показали и… Да, я вернусь… — Врешь, — фыркнула, убив весь настрой. — Сестры никогда не говорят прямо. Снова предательская соленая влага защипала глаза. — Они сказали, что дома нет, — прошептала столь незначительно, что сама едва услышала. — Я не вернусь. С глубоким вздохом Полярная кивнула. Всматривалась в туманное небо, долго о чем-то молчала, взвешивая дальнейшие слова. Не нарушала личное, дав спокойно плакать, и заговорила только тогда, когда Атрия устала горевать. — Пророчества сестер туманны, как пятый оборот. Они точнее всех известных гаданий, но все еще изменчивы. — В каком смысле? — слабая надежда всколыхнулась в груди. — Я знаю, что значит лишиться дома. Знаю, что значит бороться за него, — Киносура поднялась и прошла к тропинке. — Так что не опускай руки. Еще не время. — Разве можно изменить пророчество? — Вегард окликнула ее у входа. — В моем мире предначертанное едва ли меняется. — Нерушимых законов нет, — невзначай пожала плечами. — Я переживала нечто более невозможное, чем обман пророчества. — И что же? Полярная остановилась на пороге раскрытой двери. Задумалась о своем и после короткой задержки обернулась к Вегард. — Поставишь чайник? Захотелось чаю. — Ты опять увиливаешь, — выдохнула Атрия, тяжело поднявшись с места, и недоверчиво нахмурилась, когда смысл слов дошел. — Постой, ты-ы… — Нет, — перебила ведьма. — Приглашаешь меня остаться? — медленно подошла, с неверящей улыбкой наблюдая, как Полярная закатила глаза. — Ни за что. — Я думала, что не нравлюсь тебе. — Еще как. — Что хочешь избавиться от меня, — и улыбка от озорной искры в аметистовых глазах стала шире. — И я обязательно избавлюсь, — охотно подтвердила Киносура. — Тогда почему приглашаешь? — Я не приглашаю, — возразила, растеряв добрые ноты в голосе. — Твой чай с мелиссой был неплох. — О-о, так ты признаешь, что я заварила лучше тебя? — Ни в жизнь. Война взглядов в дверях избы могла длиться вечно, но Атрия не выдержала ее, задорно захохотав. Глаза заслезились, но не от горечи, а смеха. — Спасибо, Киносура, — осторожно переступив порог, заметила, как на миг женщина стушевалась. — Не за что, — на тон ниже ответила Полярная. — Есть, конечно, — и не смутило, что стояли они ближе, чем полагалось. — Ты сделала для меня больше, чем кто либо. Я этого не забуду. Веки ведьмы дрогнули, внутри что-то надкололось. Быть может, терпение. А может, столетний лед треснул. — Без проблем заварю нам чай, — закончив более бодро, Атрия пришла в себя первой, шагнув внутрь избы, и оставила замершую женщину на пороге. — И мне-е-е, — жалобно мяукнул Алькор из спальни. — Ладно! — прикрикнула Вегард коту и обратилась к задумчивой Киносуре. — Какой чай будешь? — С ромашкой, — отстраненно моргнула ведьма, почти придя в себя. — У-у-у, — пропищал Алькор, вбегая на кухню. — У кого-то нервы разыгрались? — Хотя с вами ни одна ромашка не поможет, — закрыв дверь, Полярная успела собраться с мыслями и вернуть ворчливый тон. — А я-то что?! — возмутился Алькор, пока Атрия ставила увесистый чайник внутрь печи. — Я ничего не сделал! — А корзину кто бросил посреди моей избы?! — Да не я! — И не я, — задорно отозвалась Вегард. — Очень правдоподобно, — устало усевшись на скамью, Полярная скептично хмыкнула. — Видимо, кто-то третий пришел, бросил корзину и убежал. Верю с большой охотой. — Наверное, — Атрия непринужденно пожала плечами и хихикнула, когда Алькор, прыгнув на печь, подмигнул ей. — Подбросили, стало быть, — поддержал кот, вытянул длинную шею к девушке и понизил голос, обращаясь только к ней. — Завари-ка ей побольше этой ромашки. — Я все слышу. Алькор испуганно вытаращил глаза. — Что-о? Я молчал!***
Дрова в печи трещали, оборот подошел к концу. После слез стало немного легче, боль притупилась, и успокаивающий чай помог. Сцепив чашку обеими руками, Атрия прокрутила ее на столе. — Что это были за сестры такие? Задремавшая Полярная открыла один глаз и удобнее устроилась на противоположной скамье. — Азеллус Терция, Азеллус Прима и Азеллус Секунда, — пробубнила она. — Младшие лакримы карты Волопаса. — И что они делают в подвале Регула? — Прячутся. — В цепях? — Атрия недоверчиво покосилась на ведьму. — Не похоже, что они там по своей воле. — Многие считают их вестницами беды. Поэтому им же безопаснее быть в цепях, нежели в распаде. — Из-за пророчеств? — И дурной славы, — Киносура, не сумев подремать, задумчиво провела пальцем по краю пустой чашки. — В народе их прозвали по-другому. Белая, Алканост, приносит радостные вести. Но ее темная сестра, Сирин, поет о несчастьях. — А третья? — Атрия закусила губу, вспоминая поход в подвал. — Коричневая такая, с венком. — Гамаюн, — кивнула ведьма. — Она пророчет будущее. Алканост и Сирин уточняют, каким оно будет — безмятежным или принесет страдания. — Они так странно выражались, — чертыхнулась Вегард. — Как понять, что именно они напророчили? — Зависит от того, кто из них говорила с тобой — Алканост или Сирин. — Понятно, — больше остальных для нее пела чернокрылая. — Я в жопе. — Не опускай руки раньше срока, — строго напомнила Полярная. — Нужно бороться. Всегда. Тему разговора поскорее захотелось замять. Атрия кивнула, прокручивая чашку, и буркнула бесцветное «спасибо». — Меня кое-что интересует еще с прошлого оборота, — Киносура поняла, что девушка не настроена говорить о вещих сестрах, и переключила внимание на другую существенную деталь. — М-м? — Вегард оторвалась от чашки и взглянула на женщину. — Что именно? — Когда сирена очаровала меня, на тебя ее голос не подействовал, — сощурилась, придвигаясь ближе. — Почему? — Я-я… Не уверена, — нахмурившись, потупила взгляд на золотой перстень указательного пальца. Сейчас металл не раскалился, но она помнила, как еще вчера он источал белый жгучий свет. — Наверное, дело в кольце. Один из упырей обжегся о него. — Оно зачаровано? — Не знаю… Видимо? — честно призналась Атрия. — Я носила его как талисман на удачу… Не была уверена, что оно магическое. Помедлив, Полярная откинулась обратно на скамью и спрятала ладони в широких рукавах рубахи. — Полезная вещица, — пробубнила ведьма, вновь закрыв глаза. — Да… — шепотом согласилась, осторожно проведя ногтем по тонкой гравировке треугольника. — Очень.