«Порядок Империи начинается с порядка ума»
Как присутствие визири унижало, так и надпись давила лишь своим наличием. Твердила, что никто не сможет достичь идеала. Разумеется, кроме карты Девы. Она была ближе всех к совершенству. Лакримы, перемещающиеся по коридорам, не останавливались, будто плыли над полом, не касаясь его, отчего шагов практически не было слышно. Как по щелканью секундной стрелки, ритмично выполняли работу, находясь в постоянном движении, и ни один не запнулся, никто не повысил голос и не врезался в собрата. «Выдрессировала, погань», — как бы ни чистил доспех и закрывал раны, внутри Канцелярии балтадж чувстовал себя стабильно неуютно. Огромным и неуместным. Грязным мусором, неведомым образом занесенным из пустыни. — Мицар-паша, заполните форму. Вечно недовольный голос отвлек от бессмысленного наблюдения. Балтадж отвернулся от лакрим, снующих из зала в зал с бумагами в руках. Во главе стола уже находилась Альфа Девы, возникнув так же неожиданно, как и полчаса назад в дверях. Коротким ногтем пододвинула к нему пергамент, не думая садиться, и смотрела сверху вниз, не моргая. — Если поспешите, Ригил-эфенди успеет Вас принять. Мицар перевел взгляд с визири на ее золотую заколку в высоком пучке. Тонкая и строгая, пронзала ленту, удерживающую волосы. Та явно была лишней: Дева не жаловала украшений. И только два круглых черных алмаза на завершении намекали, что этой заколкой визирь пользовалась вовсе не для создания красоты. — Да, сейчас заполню, — прохрипел Мицар, скованно подхватив перо с серебряным наконечником. — Можете больше не отвлекаться, визирь. Без слов женщина ушла. Но напряжение от этого не испарилось, лишь усилившись. Едва Спика ступила на пол, где прошел балтадж, застыла, услышав под ботинком еле различимый хруст песка. Казалось, с ритма сбились все лакримы. На миг замерло нескончаемое движение, и внимание переключилось на Альфу. Визирь скривила уголок тонких губ, и лакрим за столом у дальней стены единожды позвонил в колокольчик, подзывая уборщиков. Ссутулив плечи, Мицар хмуро осмотрел свой латный сапог, на котором умудрился принести в Канцелярию грязь пустыни, и незаметно для себя сдвинул ногу под стул. Стиснув челюсти, обмакнул перо в банке с чернилами. «Педантка», — фыркнуть вслух не осмелился и занес перо над бумагой.*
— Это… Очень странно, — перебрав между пальцами свисток, Атрия осмотрела кратер, оставшийся после взорванного тела. — Сможешь определить, как он распался? Когда Полярная задала очевидный вопрос, Вегард пожала плечами. Куски серого льда почти не разбросаны по округе, а остались на дне ямы. Золотые латы на глыбах погнулись и сломались, словно хрупкая скорлупа. — Если б было нормальное тело, сказала бы точно, — Атрия с сомнением взглянула на хмурую ведьму. — Но нормального нет. Как и времени, — Киносура была настойчива, отказавшись отступать. — Распавшееся тело источает магию. Его скоро найдут. — Да, поняла. Закусив губу, Вегард вернулась к осмотру. Присев на корточки, осторожно потрогала землю, перемешанную со снежной крошкой. Балтадж обратился ледяной статуей, а не бесформенной глыбой. Это может помочь. — Что ты видишь? — Полярная осторожно напомнила о себе, склонившись рядом. — М-м, куски тела крупные, — Атрия указала на половину корпуса с погнутым нагрудником. — Мелкая крошка льда в основном осталась на дне кратера. Развернувшись на месте, свистком указала на края узкой ямы. — Слишком глубокая для небольшого радиуса взрыва, — провела рукой до линии деревьев, не затронутой ударной волной. — Старые ветки не сломаны, льда возле корней нет. Когда балтадж распался, большое количество земли было подброшено вверх. — Что это значит? — Киносура нахмурилась, проследив за пальцем. — Его закопали. Неглубоко, всего сантиметров на восемьдесят… а-а, то есть чуть больше аршина, — пояснила Вегард, вернувшись к яме, и кивнула на ледяной локоть, торчащий из-под кусков травы и почвы. — Конечности в прямом положении, не связаны. Его аккуратно уложили. Киносура успела лишь неодобрительно вздохнуть, прежде чем Атрия спрыгнула вниз, едва не запнувшись о морозное колено. Девушка склонилась над оторванной рукой. Раскопав землю, поморщилась, прикоснувшись к ледяной поверхности, и тщательно осмотрела кисть. — Он не пытался выбраться, не шевелился. Балтадж был уже мертв, когда его закопали, — победно щелкнула пальцами и подошла к груде земли, противоположной от ног вояки. — Где-то здесь должна быть его голова. — Атрия, осторожнее. Не слышала, голыми руками раскапывая почву с морозными осколками. Зашипела, пальцем задев угол сломанного нагрудника, и нахмурилась. Грудь вдребезги разбита, под латами хрустел сломанный лед, но выше шеи ничего не оказалось. — Не вижу его голову, — пробубнила себе под нос. — Тело на месте. Шея, ключицы раздроблены, но вот голова-а… — Значит, там была рана, — Полярная озвучила ее догадку, все еще сидя на краю ямы. — Первой распадается та часть, из-за которой лакрим умер. — Умер от удара по голове, — Атрия сощурилась и, отряхнув ладони, зажала в зубах свисток. — Шещаш пошмотрим. — Что? — разозлившись, Киносура наклонилась вперед, острое ухо дернулось, качнув золотую серьгу. — Говори внятно. Чары артефакта увидела только Вегард. Магия от осколков балтаджа исходила сильная. В серых лучах терялись остальные следы. До конца раскопав место головы, уничтоженной до крошек, Атрия проморгалась, стараясь увидеть в свечении что-то еще. Слабый отблеск прорезался сквозь чары. Возликовав, Вегард краем рубахи подхватила ледышку и разогнулась. — Что там? Вопрос Полярной повис в воздухе. Точно такой же свет девушка видела у каравана. Когда убегала от этого балтаджа, небо озарилось сиренью. Ошибки быть не могло. След точно указывал на одного лакрима. — Атрия, что ты нашла? — ведьма более настойчиво обратилась к ней, приведя в чувство. Тяжело прочистив горло, Вегард спрятала в кармане свисток и взглянула на Киносуру. — Как думаешь, почему Мицар убил своего балтаджа? — поморщилась, когда лицо Полярной ожесточилось.*
Двустворчатые двери распахнулись без скрипа. Визирь вошла в зал первой, удерживая в руках кипу бумаг. — Старшая Слеза Мицар, Дзета Большой Медведицы, — Спика не дала выбора представиться самостоятельно. Уверенным шагом пересекла зал, оставила документы у стены, рефлекторно положив так, чтобы угол стопки лег ровно по углу тумбы. Не замедлившись, остановилась только возле Ригил, склонившейся над стратегическим столом. Сложила ладони за спиной и застыла с нечитаемым выражением лица. Визирь и эфенди вместе выглядели так, словно являлись противоположностями. Бледная кожа Спики ярко контрастировала рядом с темно-серой Ригил. Черные глаза казались более бездушными на уровне с проедающими белыми. И на фоне смольной головы седые волосы эфенди будто бы стали еще светлее. Мицар встал с противоположной стороны изысканного дубового стола, стараясь не издавать лишних звуков, хотя расстояние между ними было приличным. Легкие все еще хрипели, раненые ноги быстро уставали. Сжав кулак, балтадж подбирал слова тщательнее обычного: присутствие визири смущало. — Ригил-эфенди, я пришел сообщи… — Почему не было вестей? — не отвлекаясь от карт, Ригил заговорила спокойно, почти незаинтересованно. — Караван захватили в прошлый седьмой оборот. И вот уже шестой, Белый Сон заканчивается. — Я… — запнулся, сбившись с мысли, тяжело сглотнул, стараясь не выдать себя. — Я шел к Вам. — Своими ногами? — седая бровь изогнулась, и глаза перевелись на мужчину, прожигая белизной радужки. — Из Ваал-Фегор в Баал-Зебуб. — Нет, на повозке… — На повозке, — бесцветно повторила эфенди. — Что случилось со сферой? Ты должен был связаться со мной сразу. — Хрустальная сфера была разбита в бою, — взяв себя в руки, Мицар выпрямился, с готовностью встретив взгляд Ригил. — И по пути не встретилось ни одного паша, у которого она была? — мускул над губой дрогнул, отчего рваный шрам, разделяющий щеку от челюсти до носа, натянулся. — И из ста пятидесяти Слез карты Возничего, разумеется, тоже никого не оказалось. Без того зыбкая опора под ногами становилась менее устойчивой. Прочистив горло, Мицар шагнул вплотную ко столу. — Я спешил, как только мог, — подкрепил настойчивый тон сжатием кулака. — У меня важные сведения относительно нападения на караван. Ригил речью не прониклась. Опершись темными ладонями о столешницу, наклонилась вперед, отчего вычищенный доспех разрушил тишину лязгом. — Ты ждешь особого приглашения? — Как Вы предполагали, предатели вышли из укрытий, — протараторил Мицар и мог поклясться, что услышал, как визирь презрительно хмыкнула, хотя ее лицо осталось таким же непроницаемым. — На нас напали у Денницы, отряд разгромлен. Выжил только я, осталь… — Кто напал? — перебила Ригил. — Состав. — Альфа Льва. Ранее захваченный Дельта Скорпиона… и предположительно Альфа Возничего, но ее самой в бою не было, — проговорил тщательно заученные слова. — К тому же мятежникам помогали так называемые «вещие сестры». Тета, Йота и Каппа Волопаса. — Разнеженный богач, пустынный бандит, трусливая возничая и три птицы, не умеющие говорить, разгромили караван, распав всех, кроме тебя, — саркастично растягивая слова, подытожила Ригил. — Невероятно. — Они застали нас врасплох, воспользовались грозой, было много взрывчатки… — Кто еще был там? Мицар напрягся, когда эфенди задала вопрос. Запаниковав, бегло взглянул на визирь, но не увидел в ее черных глазах ничего. Ни подозрения, ни насмешки. Может, слуги Солнца ничего не знали. — Нет, только перечисленные мною, — уповать, что глава балтаджей не заподозрила подвоха, было отчаянным решением. Слишком самоуверенным, но он рискнул. — Позвольте мне собрать новый отряд и проверить округу Денницы. — Нет, — Ригил перестала буравить слугу взглядом и вернулась к карте. — Свободен. Отправляйся к Имперскому Знахарю. Тебя быстро вернут в строй. Переступив с ноги на ногу, Мицар нахмурился, не веря, что его отпустили так просто. Отделался парой ядовитых комментариев, и вопросов у эфенди больше не возникло. Как и подозрений в том, что балтадж мог утаить информацию. Пытаясь скрыть облегчение, поспешно сложил ладони в форме песочных часов, глубоко поклонился и, прихрамывая, покинул зал. Оставшись наедине с визирь, Ригил выпрямилась и усмехнулась, заметив ее презрительный взгляд из-под опущенных век, устремленный на закрытую дверь. — Кого он забыл упомянуть? — Своего Имперского Развездчика Алькора и лакриму, которую Вы застали в тюрьме, — не дрогнув, Спика развернулась к эфенди. — Если позволите, Мицар — слабое звено. — Ты уже сама себе позволила, — Ригил усмехнулась, дернув плечом, и отрицательно покачала головой. — Расчет был не на его сообразительность. — Прикажете собрать отряд, чтобы отправиться за Альфой Малой Медведицы лично? Эфенди поморщилась, взглянув на карту. — В этом нет необходимости. Когда отряд подступит, Полярной там уже не будет, — перебрав бумаги, Ригил вытащила нужный лист с отметками деревень Ваал-Фегор. Задумчиво провела пальцем от Денницы в сторону Брезга и остановилась только на границе болот. — Значит, топи… Ставленница неплохо спряталась, но могла и лучше. Теряет сноровку. Взяв паузу, нерасторопно повела рукой дальше, вглубь страны лесов и полей. — Но теперь ей придется вылезти. — Желаете перехватить по пути? — О нет, в темнице от нее никакой пользы, — скривила губы и ногтем указала на границу земель одной из самых надоедливых карт, мешающих передвижению войск. — Имперская Ведьма должна служить короне. Осталось подтолкнуть ее в нужном направлении, — сощурившись, промычала под нос. — Пусть Дракон зайдет ко мне. — Я распоряжусь, — визирь коротко кивнула, получив указания, и твердым шагом направилась к выходу. — Спика, — Ригил окликнула ее у дверей. — У тебя везде уши есть? Не дрогнув ни мускулом, Альфа Девы развернулась на месте. — Они будут там, где пожелаете, моя эфенди. — Отрадно слышать, — тень удовлетворения легла на лицо, тронутое редкими морщинами. — Выясни, что за лакрима была у каравана и в тюрьме. Обычную мятежницу Мицар упомянул бы. Ладони визирь сомкнулись на животе и сложились в форме совершенных песочных часов. Голова склонилась в почтительном кивке. — Можете рассчитывать на меня.*
— Она наверняка уже знает, — прошипела Полярная, влетев в избу. — Если тайну знает один, скоро подключится второй, и весть разнесется по округе. Это будет уже не тайна. — Н-но… — Атрия задохнулась, вбежав следом, и встала за спиной Киносуры. — Разве быть ведьмой противозаконно? Я не до конца понимаю, почему ты так волнуешься. Распахнув дверь кладовой, Полярная загремела склянками. Практически вырвав крышку от бочки, принялась рыться на дне. — Что ты ищешь? — осторожно спросила Атрия и вздрогнула, когда бутылка звонко ударилась о другую. — Не противозаконно, — приглушенно буркнула Киносура. — Но на дворе война, в курсе? Это дело щепетильное. — Я плохо понимаю в этой вашей войне… Бирюзовая голова высунулась из бочки, и Полярная, плечом опершись о дверь, выглянула из кладовой. — Нашей, — поправила она. — Теперь это и твоя война. — Утешила, спасибо, — сокрушенно промямлила Вегард. — Уверена, на службе твои речи очень воодушевляли войска. — Не поверишь, — Киносура холодно усмехнулась и, вручив Атрии половину заготовок для зелий, стремительно прошла к выходу из спальни. — В Ваал-Фегор лакримы в основном поддерживают «дичь». Мы находимся в той части, куда война еще не дошла. Здесь земли все еще под контролем Солнца. И пока силы слабы, дичь можно подавить, чем и занимается Ригил. Но так может быть не всегда. — Почему не всегда?.. Кино-о, нет уж. Объясни мне нормально, — устав бегать по болотам, Вегард все же выскочила на улицу за Полярной. — Кто с кем борется и зачем? Я не понимаю! Ведьма завернула за угол избы и уверенно направилась в сторону подгоревшей лачуги. — Я уже говорила, что основной конфликт между оружием и дичью. — И чего они хотят? В чем именно конфликт? Сапогом распахнув покошенную дверь, Киносура влетела внутрь. Опрокинув связки зелий на одну из бочек, угрюмо осмотрела сломанный чаровальный стол в углу. Атрия не медлила, войдя следом. Осторожно выпустив из рук свою половину склянок, нагнулась вперед, пытаясь поймать взгляд ведьмы. — Ответь мне, — напомнила Вегард. — Ты про конфликт, который возник после того, как ты спасла Империю? Полярная моргнула, потеряв мысль, и заметила-таки девушку с обратной стороны бочки. — Порой мне кажется, что конфликт назревал задолго до «спасения», — голос сел, но Киносура продолжила. — Солнце совершала ошибки за время правления. При дворе много лакрим, но руководящие должности занимают Слезы Баал-Зебуб. Нас мало, но мы считаемся сильными магами, поэтому в приоритете у Солнца. Посты Имперской Эфенди, Визири, Казначея, Флагмана, Знахаря и Ведьмы занимают исключительно Слезы Баал-Зебуб. А это самые высокие должности. Не всем лакримам Ваал-Фегор это нравилось. Их максимумом было прислуживать знати. — Так ты стала последней каплей для Слез Ваал-Фегор? — предположила Атрия. — Можно и так сказать, — Полярная нехотя кивнула. — Солнце тоже добавила. После катастрофы два столетия назад ее Дворец был разрушен. Ранее он находился на границе земель, но потом его перенесли в пустыню Баал-Зебуб. — Неприятно для «дичи», — Вегард поморщилась. — Это уже явное пренебрежение. — В этом был смысл. Пустыня практически не освоена, свободной территории намного больше, чем здесь. Но лакримы не понимали, волнение росло, а взор Солнца был направлен на обустройство пустой Баал-Зебуб, — Киносура махнула рукой в сторону болот. — Тем временем я стала первой Имперской Ведьмой. И ввиду всех сложившихся обстоятельств дичь решила, что в состоянии самостоятельно управлять своими землями, не захотела видеть опасное «оружие» среди своих и потребовала раскола Империи. — Солнце не сильно обрадовалась, да? — начиная понимать, Атрия скривилась. — Терять половину неприятно. — Процветающую половину. Но дело не только в этом, — поправила Полярная и глубоко вздохнула. — В каждой карте есть лакримы как из Баал-Зебуб, так и Ваал-Фегор. Земли восьмидесяти восьми карт раскиданы по Империи и имеют четкие границы. Когда «дичь» потребовала раскола, «оружие» начали гнать из домов, — опершись о бочку, дернула плечами. — Взять того же Регула. Усадьба его карты находится здесь, но теперь дичь ему не рада. Усадьбу отобрали, Альфу Льва выставили за дверь. Куда ему идти с новыми порядками? В пустыню? Дичь не щадит оружие, а Регул не хочет терять дом, поэтому прячется неподалеку. — И так происходит со всеми картами? — Не совсем. Верные еще остались. Они охраняют свои территории. — Обалдеть, — неверяще прошептала Атрия и мотнула головой. — Постой, а оружие не гонит дичь из пустыни? Капелла родом из Ваал-Фегор, но находится в рядах оружия вместе с Джуббой. — Она была моей личной Возничей на службе. Конечно, ее не гонят, — хмыкнула Полярная. — Да и самого «оружия» мало, поэтому выходцев из Ваал-Фегор жалуют в песках охотнее. — Так, подожди, — Атрия зажмурилась, укладывая информацию в кипящем мозгу. — За кого в итоге воюет Солнце? Она отвоевывет земли дичи, оружия или обоих? Джубба говорил, что она отдает предпочтение дичи. Но как такое может быть, если дичь хочет раскола Империи, а Солнце пытается этому помешать? Не сходится. — Солнце воюет только за себя. Она пытается сохранить единство Империи, не допустив распада, — Полярная запнулась, обдумывая дальнейшие слова. — Да, Джубба верно подметил. Она почти не давит дичь, чтобы не поднимать градус ненависти к власти. Но это будет до тех пор, пока Ригил или ее визирь не найдут нужный рычаг давления. — Почему так? — Вегард проследила за Киносурой, принявшейся расставлять склянки принесенных зелий. — Разве еще не нашли? — Дичь пока не имеет общей правящей фигуры, — промямлила Полярная. — Карты восстают, выгоняя своих же, требуют раскола. Но пока они не имеют единой организации и не выдвинули кандидата на «престол» Ваал-Фегор. Так что Ригил не на кого давить. — Ты сказала «пока»? — Ситуация может измениться, — ведьма исподлобья взглянула на Атрию. — Дичь превосходит числом, у Солнца все меньше союзников, а в числе балтаджей все больше дезертиров. Дворец находится в бесплодных землях, а Ваал-Фегор сидит на ресурсах. Ничто не мешает дичи объединиться под одно знамя и выдвинуть своего кандидата. Скорее всего, этого Ригил и ждет. Не мешает, тянет время, чтобы ударить по ядру восстания. А до этого не спешит портить свою репутацию среди мирного населения. Помассировав разболевшийся висок, Вегард отчаянно собирала картину в единое целое. Зерно сомнения поселилось в сознании, неустанно пуская корни. — И при чем тут я? — тихо спросила, внутренне не желая слышать ответ. — А ты как думаешь? — Киносура не улыбалась, вопрошающе изогнув бровь. — Дичь считают слабыми магами, у них нет правителя и символа, под именем которого соберутся лакримы. У оружия символ есть. И как долго его не будет у дичи? Отшатнувшись от бочки, Вегард неверяще усмехнулась, но твердость во взгляде Полярной добила сомнения. — Это бре-ед, — просмеялась Атрия. — Я не стану никаким символом. — Да кто тебя об этом спросит? — Киносура небрежно хмыкнула. — Не помню, чтобы у меня просили разрешения называть символом оружия. Вегард мотнула головой, отказываясь принимать истину, хотя здравая часть разума согласилась. — Бред… — Первая ведьма Ваал-Фегор, — протянула Полярная. — Звучит сильно. Лакомый кусок как для Солнца, так и для оружия с дичью… И нельзя забывать о Ложе, которая преследует свои цели. — Я не хочу участвовать во всем этом! — шепотом воскликнула Атрия и рвано вздохнула, разведя руками. — Я на это не подписывалась! Богини… Лучше б я была человеком, и Солнце просто хотела бы разобрать меня на органы. — Да, вернулась ты не в самое удачное время, — нахмурившись, Полярная одарила Вегард сочувствующим взглядом. — Я не хотела, чтобы ты ввязывалась в конфликт. Но вряд ли моим мнением кто-то поинтересуется. Внутренне заскулив, Атрия отошла к двери, собираясь вылететь на болота, но остановилась на пороге. Закрыла глаза, считая до семи, запретила себе сбегать. Видя нервозность Вегард, Киносура подошла со спины и, на мгновение засомневавшись, осторожно положила ладонь на плечо. — Я смогла скрыться, — тихо заверила Полярная, когда Атрия от неожиданности вздрогнула и развернулась к ней. — Ненадолго, но все же получилось. — Я не знаю, что мне делать, — прошептала Вегард, пока каждая клетка рассудка дотлевала. — Я ничего не знаю об этом мире. Я о себе-то не в курсе. Какой еще символ и война?.. Скажи, что ты шутишь. Или преувеличиваешь, — всплеснула руками. — Что угодно! — Будь рядом со мной, — твердо проговорила ведьма. — Делай, что я скажу. Учись и впитывай. Тогда у нас получится как можно дольше не участвовать в конфликте. Сердце дрогнуло. Хотелось надеяться, что в словах Полярной была правда. Атрия отчаянно в ней нуждалась. — И почему у тебя бывает только два состояния? Либо молчишь, либо вываливаешь информацию тонной… Ладно. Оружие борется за дом, дичь — за независимость, Солнце пытается удержать власть, еще и Ложа нарисовалась. Ты же бежишь ото всех, — после протяжного выдоха заглянула ведьме в глаза. — И кому служишь ты? Полуприкрыв веки, Киносура выпрямилась, более не склоняясь над Вегард. — Империи, — грустная улыбка тронула губы, когда Атрия нахмурилась. — Это не только две земли, Солнце со свитой, отдельные враждующие лакримы или мирные жители. Империя — нечто большее. Это миры жизни и распада, существующие вместе. Имперская Ведьма поддерживает между ними связь. Полярная замолчала, оставив решение за Вегард. Испытующе всматривалась в веснушчатое лицо, терпеливо ожидая ответа. Выдержав минуту, Атрия резко вздохнула, тряхнув головой. — Что я должна делать? Дернув уголком губ, Киносура подавила улыбку и кивком указала на бочки с заготовками зелий. — Для начала сварим как можно больше масок.*
— Соберите отряд для похода на топи, — стуча белыми ботинками, Спика отдала приказ одному из темноволосых слуг. — Проследите, чтобы припасов хватило на чертог. Щит, гончий и знахарь должны присутствовать. Возничий не нужен. — Будет сделано, визирь. Мужчина, на ходу вписав требования в пергамент, развернулся и скрылся в левом коридоре. Вторая лакрима карты Девы тут же заняла его место с пером в руках, готовая получить распоряжения. — Эфенди вызывает Альфу Дракона, — визирь не замолкала, не замедляла быстрый шаг, и ее свита не отставала, привыкнув к быстрому темпу. — Он возглавляет поход на топи. Отправление во второй оборот. — Тубан-паша был ранен при последнем захвате поста мятежников, — женщина ответила без запинок. — Имперский Знахарь мог бы вылечить его, но по приказу Ригил-эфенди занят Мицаром-паша. — Если Альфа Дракона не прибудет вовремя, эфенди будет недовольна, — Спика небрежно махнула рукой. — Отныне Имперскому Знахарю велено оставить Дзету Большой Медведицы и немедленно перейти к лечению Альфы Дракона. — Как скажете, визирь, — коротко поклонившись, лакрима удалилась с записями в руках. — Подкорректируйте планы, — отдала приказ третьему слуге. — Эфенди остается во Дворце. Командование операцией по возврату земель, оккупированных Альфой Скорпиона, передано Мю Цефея. Отправление через Белый Сон. — Я предупрежу Гранатовую-паша, визирь, — стремительно развернувшись, лакрим скрылся в правом коридоре. Раздав указания, Спика вошла в открытые балтаджами двери. Пересекла обширный кабинет, где стены от пола до потолка были заняты тщательно отсортированными свитками, и остановилась за письменным столом. Последняя слуга проследовала за ней, покорно сохраняя молчание. Дала паузу, чтобы Альфа успела подготовиться. — Докладывайте. Опустившись в кресло, визирь не стала смотреть на лакриму и достала толстый свиток с печатью в форме песочных часов. Без заметок здесь не обойтись: Бета Девы никогда не приносила радостных вестей. — Имперский Казначей требует срочной аудиенции, визирь, — отчеканила так, что ровный голос остался беспристрастным. — Прямо-таки требует? — дернув бровью, Спика растянула свиток и остановилась на нужных записях. — Ему уже назначено. Второй Белый Сон Сапорбии, седьмой оборот, тринадцать часов и сорок две минуты. Аудиенция продлится ровно восемнадцать минут. Не больше. — Он был весьма взволнован. Казна Солнца стремительно пустеет. — Душевные терзания казначея Канцелярии не касаются, — Спика выпрямилась, не думая откидываться в кресле, и опустила руки на подлокотники. — Чем он объясняет свое «требование»? — Поставки с моря нарушены мятежными картами, — сдержанно пояснила Бета Девы. — Рыболовство перехвачено. Имперского Флагмана оттеснили некие «пираты». Большая часть улова не доходит до Баал-Зебуб и транспортируется пиратами на Затонувшие Острова. — А контроль над ними Империя потеряла в прошлом чертоге, — визирь закончила за слугу и выжидающе приподняла тонкие брови. — Альфа Рыб тоже выставила свои «требования»? — Она провозгласила себя единственной правительницей Затонувших Островов и намерена взять полный контроль над прилежащими землями. Альфа Рыб хочет выйти из Империи, но присягать «дичи» Ваал-Фегор также не собирается. — Балаган, — бесцветно изрекла Спика. — Имперский Флагман получит право на срочную аудиенцию эфенди. Что до казначея… Скривив губы, подхватила золотое перо и вычеркнула из свитка графу со временем. — Сообщите ему, что аудиенция со мной перенесена с тринадцати на одиннадцать часов и девять минут того же оборота. Продлится она ровно двадцать одну минуту. — Боюсь, эта новость ему не понравится, визирь. — Боитесь? — Спика хмыкнула, не сдержав презрения, и сделала паузу, каменно взглянув на слугу. — Выставите на входе в Канцелярию дополнительную охрану, если казначей решит посетить меня раньше, — небрежно махнула рукой. — На этом все. Бета Девы коротко кивнула и записала в пергамент новые указания. — Да, визирь. Свернув лист, лакрима глубоко поклонилась и покинула кабинет, оставив Спику одну. После побега Имперской Ведьмы тишина долго не продлилась. Ход эфенди с публичным унижением ставленницы заставил сдвинуться с места не только Полярную. Карты в колоде перемешались и были розданы игрокам. Теперь очередь была за визирью. Оставив пустой кабинет, Спика добралась до личного крыла, вход в который слугам запрещен. Связь поддерживалась исключительно через хрустальную сферу. Уборка проводилась в строго указанное время. Некоторые лакримы Канцелярии списывали уединение визири на ее тонкий ум, которому никто не в праве мешать. Другие шептали, что Альфа Девы презирает всех, кроме себя, потому не подпускает даже балтаджей, чтобы те охраняли ее личные покои. В каждом предположении была доля истины, но ни одно не являлось полностью верным. Распахнув бесшумную дверь, Спика прошла в кабинет, который считала по-настоящему своим. Не тот, что в сердце Канцелярии, а в уединенном крыле, где никто не смел ступать. По крайней мере, так было до недавних пор. Визирь остановилась посреди комнаты. Что-то в зале было не на своем месте. Острые глаза прищурились, выискивая предмет, которого быть здесь не должно. Одна незначительная деталь портила всю картину. Мебель не тронута. Перья на столе сложены параллельно друг другу. Свитки на полках лежали строго на своем месте. Все, кроме одного. Спика подошла к стене, лишенной окон. Деталь, режущая глаза, нашлась быстро. Пергамент съехал в сторону, и расстояние между соседним оказалось больше одной восемнадцатой пяди. Осторожно обхватив лист, визирь отметила, что и бумага под пальцами ощущалась более шершавой, чем та, которую использовали в Канцелярии. Столь дикую оплошность, выбивающуюся из окружающей среды, мог позволить только Он. Самовлюбленный и амбициозный пустозвон. Один из двенадцати, поставивший печать Ложи криво, скосив от совершенного положения на четыре градуса влево. Наверняка сделал это специально, чтобы позлить. Как и приказал посыльному оставить сверток не на одну восемнадцатую пяди от соседнего, как должно, а на полторы. Сняв восковую печать, визирь развернула пергамент. Брови опустились и сдвинулись, образуя на высоком лбу галку морщин. «Надеюсь, информация о караване оказалась полезной», — говорилось в записке. Лакрим написал Спике уже во второй раз. Как и в первый, оставил внизу листа сноску, заставив визирь пожалеть, что не выколола его ядовито-красные глаза при последней встрече. «Целую в обе твои холодные, как распавшийся труп, щечки.» Быстрым движением руки Спика, не обронив ни волоса, выдернула из пучка заколку. Отполированное золото сверкнуло от непроизнесенных вслух чар. В драгоценных камнях черного алмаза отбликовало темно-рыжим, и пламя тронуло угол свитка. Не поведя бровью, визирь прошла ко столу и, прежде чем первый пепел рухнул на белоснежный пол, опустила записку в стальную емкость, предназначенную специально для такого мусора, как послания крашеного бродяги. Альфа Льва ждал ответа, Ложа вышла из спячки вместе с медведицей, поэтому дальше молчать не имело смысла. К тому же информация о караване оказалась куда более полезной, чем изначально предполагалось. Достав из ящика свежий пергамент, Спика обмакнула перо в пузырек. Не все из двенадцати успели выйти на свет Ока, поэтому дальнейший обмен информацией гарантирован. Пока письмо дотлевало у ног визири, строгие буквы, лишенные завитков, вывелись на бумаге цвета закатного песка. Осталось дождаться возвращения посыльного, чтобы передать ответ. «Стрелец в море. Рыбы идут на Медвежий Грот.»***
Руки устали, второй оборот подряд помешивая зелье в чугунном котле. Монотонная работа больше не отвлекала от тяжелых мыслей, и Атрия была благодарна, что она закончилась. Покусывая губу, слушала отдаляющиеся раскаты грома. Ногтем ковыряла кожу на кутикуле указательного пальца, считая минуты до конца оборота. Одного из последних действительно безмятежных. Полярная заканчивала складывать склянки в походные мешки. Большая часть оставалась в избе, с собой ведьма брала только необходимое: новые маски, заживляющие отвары и травы для отпугивания нечисти в четвертый оборот. Пока Вегард наблюдала за движениями венозных рук, на сердце становилось только мрачнее. Камень опускался на плечи, и неизвестность, открывшаяся перед ней, пугала. — Куда мы пойдем? — тихо спросила Атрия. — Для начала в леса, — пробубнила Киносура. — Нам придется сделать крюк, чтобы обогнуть враждебные карты. — А потом? — Направимся к Андромеде, — глубоко вздохнув, Полярная сверилась со списком и вычеркнула очередной пункт. — Узнаем твою карту и заодно попросим убежища у жриц. — А если они откажут? — Вегард подалась вперед, с надломом глядя на ведьму. — Скорее всего, — мрачно ответила Киносура и слишком резко опустила в мешок запасную рубаху, отчего стеклянные пузырьки загремели. — Жрицы принципиальны. Но, может, удастся воззвать к их совести. — Ты сказала это так, будто сама себе не веришь, — Атрия поморщилась и указала на вычищенный мушкет, прислоненный к кухонной тумбе. Ведьма почему-то брала его с собой, сложив рядом с мешками. — А это зачем? Проследив за рукой, Полярная нахмурилась и на минуту остановила сборы. — Надо научить тебя стрелять на всякий случай, — подхватив ружье, ловко щелкнула замком и сложила дуло пополам. — Чистить его, заряжать. — А это обязательно? — ребра сжались, и Вегард с опаской отодвинулась от мушкета, который Киносура опустила перед ней на стол. — Зачем сразу «стрелять»? Так ведь и убить можно. — Или поранить, задеть, остановить, задержать. Да, в этом и смысл, — Полярная вновь вернулась к сборам и махнула на ружье. — Осваивайся. Магию ты не сможешь применять. Это опасно, лакримы сразу поймут, что ты ведьма. Закусив губу, Атрия все же дотянулась до ручки и осторожно пододвинула к себе мушкет. — Разложи дуло и возьми в руки. Не бойся, ружье не заряжено, — завязав один мешок, Киносура поставила на скамью второй и бросила беглый взгляд на Вегард. — Не подставляй пальцы под замок. Он подвижный, туда засыпают порох. Атрия послушалась и вздрогнула, когда дуло мушкета, издав громкий щелчок, встало на место. Взвалила на себя необычный механизм и ударилась щекой о вытянутую ручку. — Приклад упирают в плечо, а не кладут на него, — усмехнулась Полярная, наблюдая потуги Вегард. — Оно тяжелое и неудобное, — закатив глаза, Атрия опустила кусок металла и вздохнула. — На Пандоре таких нет. — Встань, я покажу. Ведьма обошла стол и выжидающе изогнула брови. Ухмылка не сходила с лица, пока Вегард слезала со скамьи, попутно стараясь не ударить мушкет о мебель. Полярная, встав позади, подхватила правую руку Атрии и, уперев приклад в ее плечо, согнула левую в локте. — Так удобнее? — ухмылка стала шире, когда Киносура заметила покрасневший край щеки Вегард и услышала мычащее «угу». — Сначала идет предохранительный взвод. Мягко переместила большой палец Атрии на замок и подняла тот до щелчка. — Теперь опускай крышку. В эту полку под ней засыпается порох, — пока Полярная направляла, обняв со спины, Вегард думала только о том, как бы не упасть. — Когда крышка полки опущена, идет второй взвод замка — боевой. Атрия едва сдержала смех, осознав глупость своей реакции, и отметила, что обучение у Имперской Ведьмы стало носить слишком интимный характер. И не только для нее. Полярная прекрасно понимала, какой эффект производила на Атрию, и наглым образом пользовалась своим положением. — И теперь жмешь на курок, — промурлыкал голос над ухом. Поставив указательный палец поверх пальца Вегард, прожала механизм и дернула левой рукой, резко поднимая дуло вверх. Атрия ухнула от неожиданности, спиной вжавшись в корсет, и нервно хохотнула. — Что ты делаешь?! — При выстреле отдача будет большой. Тебе надо устоять на ногах, — спокойно пояснила Киносура, непринужденно пожала плечами и, отпустив ружье, отошла на шаг. — Научишься стрелять, когда купим припасов у Регула. Наверняка он утащил все патроны с каравана. — М-м… Ружье, мушкет, патроны, — пытаясь перебить сбившееся сердце, Атрия задумчиво опустила механизм дулом в пол и оперлась на приклад, смотря куда угодно, но не на ведьму. — Как много странных слов. — Ты всему научишься, — Полярная одарила Вегард мимолетной улыбкой и вернулась к сбору вещей. — Слеза взошла, впереди первый оборот. Все еще не хочешь снить? Засомневавшись, Атрия поджала губы и не спеша убрала мушкет обратно к походным мешкам. — А если нам придется бежать уже завтра? — взглянув на ведьму, смутилась, когда та покачала головой. — Знаешь, ты хоть и оставила Алькора на разведке, но балтаджи могут его обогнуть? А если они разминутся и зайдут с другой стороны? — Алькор хороший разведчик. Иначе не служил бы Солнцу, — Полярная отложила склянки, отдав внимание Вегард. — Ригил наверняка пошлет пеший отряд. Пока они дойдут из пустыни в леса, пройдет не один оборот. Когда доберутся до болот, Алькор узнает об этом первым. — Ладно… — запнувшись, Атрия кивнула более уверенно. — Поверю тебе. — Отдохни, — настояла Киносура. — Не бойся снов. Они не навредят тебе. — А ты? — махнув рукой, Вегард хмуро указала на собранные пожитки. — Сама когда отдохнешь? Только и делаешь, что работаешь. Скажи хоть, что принести, я помогу. — Я почти закончила. — Пра-авда? — скептично хмыкнула Атрия, осматривая вещи. — И после этого ты будешь снить, да? — Буду, — Полярная невесело усмехнулась, завязывая мешок. — Невежливо прятаться от прошлого, что так страстно жаждет встречи. Где-то внутри собственная уверенность дрогнула. Решение никогда больше не видеть снов показалось Атрии импульсивным. Это был шанс узнать о себе чуть больше правды. С другой стороны, увиденное могло породить куда больше вопросов, чем было сейчас. — Ладно, я посню, но… только чуть-чуть, — глубоко вздохнув, Вегард мотнула головой. Остановилась у настенной лестницы и бросила через плечо улыбку. — Пусть твои сны будут приятными. Безмятежного оборота, Кино. Серая рука дрогнула над мешком. Полярная моргнула, прогоняя мрачные мысли. — И тебе, Атрия, — внимательно проследив за девушкой, поднимающейся наверх, низко хмыкнула. — Если вздумаешь снова будить меня пощечиной… — О Матери… да забудь ты уже!***
Вечно одинокое крыло Канцелярии в эту ночь больше не было пустым. До утонченного носа донесся инородный запах. Пряный, с едва различимой нотой лимона. Так пах ладан, который использовала в чарах только одна карта во всей Империи. Преодолев коридор, Спика вошла в темный кабинет. Посыльный, ранее оставивший свиток Ложи криво, уже ждал внутри. Тело Слезы покрывали бордовые тряпки, косо сшитые меж собой. Лицо, закрытое глубоким капюшоном, не видела даже визирь. И вряд ли в мире найдется кто-то, кто знал настоящий облик лакрима. Но пока один из двенадцати качественно выполнял работу, ему можно было сделать поблажку. — Передай как можно скорее, — Спика вышла под свет Слезы, падающий через одинокое окно, и подала свиток. Лакрим протянул руку, покрытую кожаной перчаткой, и провел большим пальцем по восковой печати Ложи. В исполнении визири она была поставлена идеально ровно, что, казалось, порадовало посыльного. Хоть что-то в Империи оставалось вечно стабильным. Спрятав свиток в лоскутах мантии, мужчина не спешил покидать кабинет, ожидая дальнейших указаний. — Мне нужно, чтобы ты продолжил слежку за лакримой, — визирь произнесла бесцветно и тихо, будто даже в ее личной крепости могли подслушать. — Все сведения, которые найдешь, даже самые незначительные, передавай только мне. Я хочу точно знать, куда она идет, что делает и в какое время оборота ложится спать. Голова, покрытая капюшоном, нерасторопно кивнула. — Скоро мятежницы сбегут. Тебе придется сменить маску, — Спика задумалась, нахмурившись, и критично осмотрела посыльного с ног до головы. — На этом все. Выйди из крыла тихо. Левая рука лакрима высунулась из-под мантии, отчего тонкие серебряные цепи в ладони загремели, и отполированный шар, подвязанный за запястье, рухнул, остановившись над полом. Взмахнув им, посыльный описал рукой перед собой круг. Три колокольчика прозвенели на кадиле, белый дым повалил из дыр, сопровождая чары, и стойкий запах ладана защипал нос. С каждым взмахом оружия лакрим менялся. Фигура под мантией стала утонченнее и выше. Капюшон натянулся из-за острых ушей, оттопырившихся в стороны. Рука под перчаткой, удерживающая кадило, из грубой и широкой обратилась миниатюрной женской. Чары не закончилии действие, и мантия, из бордовой превратившись в белую, укоротилась. Строгие брюки покрыли ноги, рубашка без складок заправилась в них. Капюшон слетел, теперь являясь серой накидкой. Посыльный, подкинув в воздух кадило, поймал острую заколку в бледную ладонь. — Не зли меня, — Спика оценивающе взглянула на свою копию и отдала приказ. — Я не люблю ждать. — Да, визирь, — лакрим ответил ее же голосом, лишенным красок. Точным движением вонзив заколку в пучок так, что она оказалась параллельной полу, посыльный выпрямил спину и, сложив ладони на животе, покинул кабинет с той же уверенной походкой, с какой в него вошла настоящая визирь.