***
Пока вдали гремела гроза, частично упавшая на бесплодные земли Баал-Зебуб, во Дворце не знали отдыха ни балтаджи, ни слуги Канцелярии. Легкий дождь падал на площадку для тренировок юных воинов. Эфенди, внушающая страх в сердца союзников и врагов, шла через колоннаду впереди, издалека наблюдая за испытанием орудий. Визирь держалась по правую руку и лишь на шаг позади. По левую шла третья лакрима, намного моложе остальных. Серые волосы убраны в тугой хвост, белые глаза с вертикальным зрачком следили за Альфой Центавра. — По Вашему приказу пять осадных пушек отправлены под командованием Мю Цефея, — спокойно доложила Спика, не обращая внимания на Бету карты эфенди. — В земли, оккупированные Альфой Скорпиона, отряд подступит через полтора Белых Сна. — Хорошо, — Ригил удовлетворенно кивнула и остановилась, отдав внимание балтаджам, испытывающим ружья под грозой. Хмыкнула, когда промокшие механизмы щелкнули, но сырой порох не дал выстрелить. — Поторопи Фарнациса. Эти мушкеты ни на что не годны. Мне нужно надежное оружие, а не этот мусор. — Альфа Печи прибудет к Вам через Белый Сон, — визирь склонила голову, получив указания, и коротко вздохнула, перейдя к следующей части доклада. — Также сегодня состоялась встреча с Имперским Казначеем. От потерянного рыболовства казна терпит убытки. Если Имперский Флагман не перейдет в наступление в ближайшие сроки, вскоре Империя окончательно потеряет контроль не только над портом, но и над прилежащими землями. — Этот вопрос решается. Альфард трижды зашел ко мне с доносом, и я знаю о состоянии его флота, — Ригил скучающе скривилась. — Передай казначею, что полный возврат рыболовства начнется через чертог. — Вопрос пополнения казны нужно решить уже сейчас, — визирь не побоялась возразить эфенди, на что Бета Центавра на миг округлила глаза. — Ввиду этого Канцелярия посчитала, что не будет лишним поторопить Альфу Дракона с корректировкой пути Альфы Малой Медведицы. — Эфенди решит вопросы военного характера самостоятельно, — молодая паша встряла в диалог, беспрекословно приняв сторону своей полководицы, за что получила осуждение в черных глазах визири. — Не стоит, Хадáр, — Ригил небрежно взмахнула рукой, прекращая перепалку, и кивнула Спике за ее спиной. — Надо усилить посты вокруг деревень, мимо которых идет Полярная, и ослабить на пути к Лебедю. Также расставить патрули не только на главных дорогах, но и на прилежащих, чтобы Полярная не пошла по ним. Дракон тоже пусть ускорится. — Я распоряжусь, — визирь обошлась без записей, запомнив приказы до последнего слова. — Есть вести о том, кто путешествует с Полярной? Спика собиралась уйти, но была остановлена последним вопросом. С готовностью приняла его и коротко кивнула. — Еще нет, — сдержанно доложила визирь. — Слежка начнется в Велесе. — Хорошо, — Ригил не осталась полностью довольной, но не выдала этого. — Можешь идти. Когда Спика скрылась за дальним поворотом и в колоннаде остались только двое, эфенди кинула мимолетный взгляд на Бету своей карты и задумчиво сощурилась. Балтаджа стояла не шелохнувшись, демонстрируя командующей пример выдрессированной дисциплины, дышала ровно, не нарушая ход мыслей эфенди. — Мне нужно, чтобы за Мицаром проследили, — шум дождя и грохот сапог не дал пониженному голосу Ригил прозвучать громко. — Но так, чтобы никто ничего не узнал. Слуги Спики наверняка уже следят за ним. Хадар смутилась. Нахмурилась, не ожидая подобного приказа для нее, а не визири, но быстро взяла себя в руки. — Что я должна найти? — Он задержался по пути ко мне, — эфенди испытующе взглянула в преданные глаза Хадар. — Выясни, где.***
Первая деревушка, названия которой Атрия не запомнила, оказалась наполовину пустой, поэтому они не задержались в местном трактире дольше, чем на одну ночь. Потратили часть золота только на небольшой ужин, провизию в дорогу и снятую тесную комнату. Боясь встретить Дракона, двинулись дальше, едва Слеза тронула горизонт. В первый оборот большинство лакрим снили, но только не они. Утром Атрия не вспомнила урывки снов, но не особенно стремилась к этому. Мысли заполонил длительный поход, вытеснив остальное. Не заметила усталость в ногах, и как Око заняло центр неба. Обратила внимание на окружение, когда Киносура устроила перевал. Идти через луга было опасно, но эта часть Ваал-Фегор мало покрыта лесами. Линии молодых деревьев лишь разделяли один дикий луг от другого, поэтому выбирать укрытие не приходилось. Ветер колыхал траву, столь высокую, что в ней наполовину утопал редкий кустарник. Око светило огненно-рыжим, и тепло первого оборота, безмятежного в миг бодрствования, вселяло в сердце спокойствие. Пока Киносура бродила в лугах, проверяя местность на наличие чужаков, Атрия осталась сторожить вещи. Свалившись без сил под липами, закрыла глаза и сморщила нос, когда очередной муравей заполз на щиколотку. Алькор задремал, уединившись с обратной стороны походных мешков. Лениво разлепив глаза, Вегард безучастно посмотрела на небо сквозь полуголые кроны. На Пандоре сезоны сменялись каждый год, а здесь и понятия года не существовало. Днем всегда царствовало лето. В одни обороты теплое, в другие — морозное. Местная зима наступала неожиданно, стоило Слезе занять место над головой, хотя ночь здесь никто так не называл. Но теперь ни холод, ни пекло не пугали. Враждующие края Ваал-Фегор казались знакомыми. И дело не в том, что внешняя природа походила на Пандору, а в давно похороненном ощущении дома. «Родители» забылись, пряничное поместье больше не манило сладкой тропой. Жизнь в столице людей превратилась в пройденный этап, словно не ее вовсе. И сам теперь казался сном. Оттягивал в прошлое только мушкет, из которого не хотелось стрелять. Не из страха причинить живому существу вред, а из-за того, что однажды уже причинила и не могла забыть. Ком подступал к горлу, когда Полярная заговаривала о патронах в портупее и подгоняла научиться стрелять. Но стоило в очередную остановку положить палец на курок, страх застилал рассудок. Поэтому Атрия до последнего не смотрела на ружье. В пути держала за спиной, а на привале прятала в траве. Так спокойнее и безопаснее для всех. Из-за макушки послышались шаги, и оборачиваться не нужно, чтобы узнать их владелицу. Вегард резко вздохнула, почувствовав, как от одного присутствия ведьмы за ребрами разлилось тепло. Сев в траве, Атрия потянулась до единичного хруста в спине и лениво размяла окаменевшие плечи. — Тебя долго не было, — тихо заметила Вегард, стараясь не разбудить Алькора. Собиралась обернуться на Полярную, но не успела и вздрогнула, когда на голову, зашуршав, опустилось что-то круглое и увесистое. Схватившись за висок, стремительно развернулась к ведьме, севшей рядом. Ладонь замерла на венке, сплетенном из луговых цветов, и вместе с ней застыло дыхание, едва Вегард встретилась с улыбкой на сероватом лице. — Красиво, — удовлетворенно заключила Киносура. — Тебе подходят полевые цветы. Потеряв остатки здравых мыслей, Вегард не нашлась в ответе. Сердце затрепетало, и грудь сжало в тисках. Атрия сняла венок только на томительную минуту, чтобы осторожно провести кончиками пальцев по стеблям и подготовиться к скорому распаду. — Спасибо, Кино. Широко улыбнулась, осторожно опустив венок на волосы, и дернула бровью, заметив озорную искру в глазах Полярной. Та ограничилась неуловимым смущением в дрогнувших веках и, спрятавшись, отвернула голову. Все еще с долей грусти ведьма глядела мимо заливных лугов, думая о потерянном. О том, о чем спрашивать не нужно. И очередь вздрагивать была за Киносурой, когда теплая ладонь накрыла ее руку и пальцы сжались. — Ты найдешь своих собратьев, — заверила Атрия вслух, встретив надтреснувший взгляд Полярной. — Обязательно. — Как и ты, — после короткой паузы она вздохнула, но ладонь не убрала, только расслабив кисть. — Я их не помню. Ни имен, ни лиц, — Вегард пожала плечами и зажевала губу, пытаясь отыскать внутри хоть намек на горечь утраты, но не смогла. — Вообще ничего, поэтому слабо переживаю. — Но однажды вспомнишь. Сделав паузу, Полярная развернула ладонь и переплела с Атрией пальцы. Слов не требовалось, чтобы понять, к чему клонила ведьма. Немое обещание быть в решающий момент рядом передалось через прикосновение. Жест, пускай недолгий, осел в памяти вместе с венком из луговых цветов, лучшим, чем простой букет. Взгляд Вегард замер на губах, до которых хотелось дотянуться, и румянец расцвел на щеках, когда те самые губы изогнулись в усмешке. Киносура словно поймала на месте преступления, откуда Атрия не желала сбегать. Вегард подалась вперед, больше не думая о риске, а лишь о том, как сильно мешало расстояние. — Какие вы громкие, — недовольный писк кота донесся слева, заставив дернуться. — Я не доснил. Атрия поспешно отвернулась и нервно рассмеялась, когда из-за походных мешков поднялся Алькор, заспанными глазами моргая невпопад. Вытянул шею и, щурясь, с осуждением взглянул на ведьм. — А ведь такой момент сочный… — ворчал без перерывов. — Я почти сожрал его язык! Вам должно быть стыдно. «Какое совпадение», — буркнула Вегард про себя, пожалев, что рядом не оказалось озера, в котором можно утонуть. — Пора идти, — с неохотой высвободив пальцы, Полярная поднялась с земли первой, но Атрия успела уловить разочарование на ее лице. От этого стало легче, и страх почти прошел. Лишний раз убедилась, что не по пьяни и не от затянувшегося флирта Киносура сама испытывала к Вегард интерес. Тоже хотела близости. Пока Атрия отряхивала плащ от земли и надоедливых насекомых, Полярная подхватила свой мешок и кивнула недовольному Алькору. — Иди вперед, к вечеру мы должны добраться до села, — запнулась, сосредоточенно всматриваясь в пустые луга. — Только осторожнее. Это поселение не должно быть заброшенным. — Вразумел, — устало выдохнул кот, прежде чем слиться с тенями лип.***
Путь до села оказался особенно напряженным. Но не из-за внимательных балтаджей на дорогах, а из-за взглядов, которыми щедро одаривала Киносура во время странствия. Мимолетное прикосновение к спине, когда проходили через реку по бревну. Улыбка, от которой даже лед распада таял в одно мгновение. Надменно вздернутая бровь, когда во время привалов Атрия особенно долго засматривалась на ведьму и получала такой же изучающий взгляд. Все заставляло внутренне дрожать. Едва ли не каждое движение, подаренное Полярной. Та будто специально подталкивала Вегард к самостоятельному шагу, проверяя, на что та способна и как далеко готова зайти. В намерениях Киносуры Атрия больше не сомневалась и приняла брошенный вызов. Выпив зелье маски перед входом в село, Вегард ощупала вытянувшиеся конечности. Ее настойка была слабой и изменила только уши и зрачок. У Полярной же, более крепкая, перевоплотила лицо целиком. Горбинка на носу, присущая только трем картам в мире Слез, выпрямилась, волосы выгорели до пепельно-русого, и в глазах лакримы Ваал-Фегор радужка из аметистовой перевоплотилась в болотно-зеленую. Облик был тем же, что и в прошлый вечер, когда они пришли в первое поселение, но Атрия все же засомневалась. — У нас есть легенда? — тихо спросила она, оставив в кустах краденое ружье с подсушенным венком, и накрыла мешком с зельями. — Есть магия, — в тон ей ответила Полярная и смягчилась, кивнув из-под плаща в сторону ворот. — Ни с кем не знакомься, не называй имени и не переживай. — Да я не то что бы… Атрия запнулась, когда Киносура сделала к ней шаг и нарочито медленно убрала светлые волосы, упавшие на плечи, за спину. Пальцы коснулись шеи, в ту же секунду вызвав колючие мурашки, и, подцепив капюшон, аккуратно опустили его на голову. — Ты меня травишь, — прошептала Вегард, заставив Полярную подавить ухмылку. — Травлю? Ты же не насекомое, — ехидный голос ведьмы сел, и пальцы, мимолетно очертив щеку, слетели с подбородка, вырвав из груди короткий выдох. — Не представляю, зачем мне это. — Да, конечно, — проворчала Атрия, угрюмо последовав за Киносурой. — Не представляет она. Лгунья. Смотрела на удаляющуюся ровную спину, гадая, как можно было отомстить Полярной, при этом не умерев от скрученного нутра. Тело не слушалось хозяйку и стремилось сдаться, но Вегард решила, что эту битву она не имела права проиграть. Раз старшая ведьма пошла в активную атаку, то младшая ничем не хуже. Поровнявшись с Киносурой, Атрия заметила несущественную деталь — узкую дощечку с названием села на воротах.«Велес»
Буквы в центре стерлись, от краски не осталось ни следа, но было видно, как заботливые жители ножами царапали короткое слово раз за разом. Удивило и то, что внутри поселения не оказалось большого количества балтаджей. Один вояка уныло сторожил вход и не стал проверять ни ведьм, ни незнакомца перед ними. Пара женщин в латах прохаживались мимо трактира, не решаясь заходить внутрь. Слишком мало слуг Солнца для крупного села. — Где вся охрана? — шикнула Вегард, подхватив Киносуру под локоть. — В Брезге было больше. — Возможно, основные силы переброшены к границам земель дичи, — задумчиво ответила Полярная. Завернув к трактиру, попыталась придать лицу непринужденный вид, но до конца не смогла. Поверив ведьме на слово, Атрия приняла приглашение, первой войдя внутрь. Спертый воздух в несомненно культурном заведении заставил поморщиться, и запах чего-то прокисшего защипал нос. Лакрим здесь было намного больше, чем в прошлом трактире. — А ну дава-ай на-ашу, — пьяница подлетел к трубадуру, уставшему в очередной раз петь одну и ту же песню. — Ваши стихи ни на что не годны, — несчастный поднял руки, пытаясь увернуться. — Не заставляйте меня снова… — Рабо-отай, птенчик. Покрутив ошметком пергамента перед лицом, где вперемешку с сальными пятнами был расплывшийся текст, пьяница потянулся к инструменту, похожему на скрипку. Только смычок отсутствовал, и для извлечения звука нужно было крутить небольшое колесо, как у шарманки. — Или давай сюда балалайку, — пробулькал лакрим, шатаясь на ватных ногах. — Сам спою. — Уберите свои грязные руки! Оставив разборки позади, Атрия прошла за Киносурой в дальний угол трактира. — Какая балалайка?! — заверещал из-за спины трубадур. — Это колесная лира! Благородный инструмент… Пока ссора набирала обороты, Вегард бросила заинтересованный взгляд на стол, где собрались вечерние картежники. Напротив таинственной женщины в мантии скучковалось четверо игроков. Все, как показалось, проигрывали. Незнакомка привлекла внимание Атрии, и та нахмурилась, заметив необычного вида колоду на столе. Карты по размеру больше, чем на Пандоре, на игровые не похожи. Вместо привычных красно-черных мастей разглядела в утонченной руке незнакомки цветные мечи с кубками. Женщина выложила финальную комбинацию, оставив в ладони последнюю карту, и заливисто рассмеялась, когда никто из противников не смог побить ее и последний лакрим с позором забрал внушительную стопку, лишив себя шанса на победу. Плечи от смеха задергались, и из-под капюшона обширной темно-фиолетовой мантии показалась кудрявая прядь огненно-рыжих волос. «Какие все странные тут», — Атрия украдкой взглянула на единственную карту в руке незнакомки и отметила, что на ней была изображена сидящая на троне женщина, по обе стороны от которой возвышались черная с белой колонны. Будто затылком почувствовав слежку, картежница пальцем закрыла надпись под нарисованным троном и, обернувшись, проводила Вегард укоризненным взглядом. Ее глаза неопределенного цвета сверкнули из-под маскарадной маски, и Атрия, смутившись, ускорила шаг, догоняя Полярную. Вегард рухнула на скамью, натянула капюшон до бровей и вовсю старалась не пересекаться с умелой картежницей, руку которой она подсмотрела. Киносура опустилась напротив, заняв место у стены, и устало откинулась на спинке. — Во что они играют? — шикнула Атрия, незаметно махнув пальцем в сторону стола с незнакомкой. — В проигрыш своих сбережений, — фыркнула Полярная и вздохнула в ответ на вопрошающий взгляд. — Не видела набитый мешок рядом с той Слезой? Слепцы вдувают ей последние деньги, но не останавливаются. Болваны все равно играют. Любопытство от этого только усилилось. Но наблюдение за карточной игрой прервала пышная трактирщица, подошедшая для приема заказа. — Сливовую настойку и говяжью похлебку, — буркнула Киносура, не поворачиваясь к лакриме. Не дала той вставить слово и изогнула бровь, глядя на Атрию. — А-а… — Вегард отвлеклась от игроков и виновато улыбнулась трактирщице. Та смотрела на нее безучастно, почти не моргая. — То же самое, пожалуйста. — Ладно, — ухнула женщина, отчего ее засаленный фартук подпрыгнул, и, шаркая ногами, ушла обратно за стойку. Пока трактирщица прикрикивала на неумелого помощника, чтобы тот аккуратно пользовался своими «кривыми руками» и не пролил «драгоценную похлебку», Атрия нагнулась вперед, пытаясь поймать на себе взгляд ведьмы. — Что? — Полярная лениво приоткрыла глаза. — Ты слишком недовольная, — заметила Вегард. — Даже для своего нормального состояния. — Просто устала, — Киносура отмахнулась, не посчитав комментарий важным, и ухмыльнулась, скрестив руки на груди. — Ты взяла себе настойку. — Да, решила распробовать местную кухню, — Атрия невзначай пожала плечами. — А что? — Ничего, — Полярная не сдержала смешок, глубоким звуком отправив Вегард навстречу звездам до того, как первая капля алкоголя попала на язык. — Учти, это не моя настойка. После нее голова кругом, а на утро тяжелее чугуна. — Я знаю меру, — Вегард язвительно сморщилась. — Не перепью. Ухмылка Киносуры стала шире и не стерлась, даже когда к их столу вернулась трактирщица с двумя тарелками на крепких предплечьях и кружками в ладонях. Остроухая женщина нагнулась, чтобы оставить заказ, и в нос Атрии ударил тот самый кислый запах, видимо, алкоголя. Только за ним последовал еще один, непривычный для этого места. Смутно она узнала пряный дым, которым окуривали храмы на Пандоре. В семье Вегард Атрия была единственной холодной Ищейкой, и от глубоко верующих родителей часто пахло чем-то похожим. «Ладан?» — смутилась, не поняв, порадовалась ли знакомому запаху или расстроилась ему. Вслух ничего не произнесла: душистая похлебка забрала все внимание себе. Стараясь не обжечь язык бульоном, Атрия почувствовала себя живой. Когда с трапезой было покончено, вновь взглянула на незнакомку за карточным столом. К игре присоединился пятый противник, встав рядом с товарищами, и, перебивая хихиканье женщины в мантии, кричал на друга, пытаясь дать совет. — Ну и мерзость, — Полярная отвлекла, с презрением опустив кружку с недопитой настойкой, и скривилась. — Скисший сок, сплошная брага. — По-моему, неплохо, — с улыбкой возразила Атрия и закатила глаза, когда Киносура дернула бровью. — Сладко и немного пряно. — Немного? — ведьма низко хохотнула. — Они добавили сахар и пряности, чтобы перебить вкус дерьма. Если бы сливу собирали в пятый чертог, настойка вышла бы замечательной. Но нет, ничего не меняется. Думают, раз цветет в Сапорбию, то можно собирать. А сахар с корнем имбиря перекроют кислятину. Бездельники. — В прошлом трактире ты говорила то же самое, — с укором заметила Вегард. — Потому что нет такого трактира, где подают хорошую настойку, — неопределенно махнув рукой, ведьма тяжело вздохнула. — Качество нынче не в почете. — Ты слишком напряжена, от этого ворчлива, — Атрия наклонилась вперед, опустив локти на стол. — Тебе нужно расслабиться. Вспомнив каждый жест за минувший оборот, Вегард решила, что момент для мести сложился идеальный. Протянув ногу под столом, не разрывая зрительный контакт, не спеша провела щиколоткой по голени Полярной, заставив ту изумленно округлить глаза. — Смотрю, у тебя и предложение найдется, — голос ведьмы опустился. Но на язвительный комментарий Вегард лишь ухмыльнулась и отпила из кружки. — Что за намеки? — с деланным возмущением прошептала Атрия. Но игру не оставила. Довела щиколотку до колена, подтолкнула его стопой, заставив веки Киносуры дрогнуть, и с непринужденным видом выпрямилась, убрав ногу. — Не представляю, о каких предложениях ты говоришь, — Вегард одарила ведьму последней улыбкой и отдала внимание трубадуру, наконец-то избавившемуся от пьяницы. Чувствовала на себе взгляд Полярной, потяжелевший от ее выходки, и бессовестно игнорировала его. Барьеры, выстроенные вокруг Киносуры, хоть и разрушались, но окончательно не пали, как и у самой Вегард. — Кажется, я предупреждала тебя быть осторожной с желанием меня облапать, — ведьма проговорила без упрека. Наоборот, прощупывала почву, проверяя, как далеко можно было зайти. Обе женщины заметили, как пьяница, донимающий трубадура, пошатываясь, направился в их сторону, пытаясь попутно разговорить отдыхающих жителей. Но не обратили на него внимания. — Прекра-асно помню, — Атрия удивленно моргнула, вцепившись в кружку. Но встретившись с каменной твердостью в видоизмененных зеленых глазах Полярной, собственная игривость испарилась. В шумном трактире будто стало тише, песня трубадура отошла на задний план, и карточные игры не интересовали. — А если я не хочу быть осторожной? — тихо спросила Вегард. Киносура напряглась еще сильнее. Проверяя Атрию, рывком придвинулась ближе, опершись локтем на стол. Сощурилась, подбирая слова. — Но надолго ли? — ответила в тон ей, вызвав недоумение. Переспрашивать не нужно: Вегард поняла, о чем беспокоилась ведьма. Серьезность намерений гостьи из другого мира была под сомнением. Опустив кружку на стол, Атрия без тени улыбки приняла вызов. — Простой перепихон меня не интересует, — проговорила так, чтобы за воплями лакрим Киносура ее услышала. — А тебя? От прямоты заявления и обиды в голосе Полярная смутилась. Сразу не нашла слов для ответа, и заминка дорогого стоила. Момент разрушен. — Понятно, — с нотой металла проговорила Вегард. — Атрия, я не… Не дал договорить мужчина. Добравшись до них, лакрим качнул стол, привалившись к нему животом, и громко икнул. — Мои извине-ения, — просмеялся пьяница. — Как вам песенка? Балалаечник поет на-ашу. Я сам сочинял! — Ты помешал нам, — огрызнулась Полярная, но лакрим не взглянул на нее. — А э-это еще что… Раньше я тебя здесь не видел, — он обратился к Атрии, и улыбка, застывшая на красном лице, стала сальной. — Недавно в наших краях, рыбка? Такую я бы запо-омнил. — Пожалуйста, отойдите, — как можно вежливее отозвалась Вегард. — Мы разговариваем. — Чего-о ты там щебечешь, — мужчина потянулся к ее капюшону и надул губы, когда Атрия увернулась. — Да я бы такую… Поежившись, Вегард скривила губы, не зная, как отвечать. Но ее опередила Киносура. Вскочив со скамьи, схватила лакрима за волосы на затылке и, впечатав щекой в столешницу, с холодной яростью нагнулась к его уху. — Как ты разговариваешь со Слезой, смерд? — прошипела ведьма. Угрозой сквозило не только в голосе, но и в каждом жесте. — Ах ты… — пьяница, задыхаясь, промычал в ответ. Всхлипнул, когда пальцы сжали волосы в кулаке. — А ну отпусти… Базыга. Я тебе покажу, ты… — Кино, не надо, — в панике запротестовала Атрия, краем глаза заметив, как внимательная трактирщица исподлобья проследила за ними. — Все в порядке, он просто пьян. Полярную аргумент не впечатлил. Ведьма только сильнее вдавила голову в стол. — Не умеет пить, общаться, молчать. Донимает мирных лакрим, теперь полез к тебе, — похоронно оскалилась, когда мужчина попытался вырваться из мертвой хватки. — Кажется, смерд жаждет получить урок манер. Пьяница не успел ухнуть, как Киносура оторвала его от столешницы. Заломив за спину правую руку, все еще удерживая за волосы, поволокла к выходу. Атрия поморщилась, услышав хруст, когда Полярная распахнула дверь не ногой, а носом лакрима, с размаху впечатав в нее багровое лицо. Вегард испуганно обернулась на трактирщицу, но та уже потеряла к ним интерес и тряпкой протирала глиняную тарелку. К удивлению Атрии, проблем у них не возникло, в трактир не пришли даже балтаджи. Видимо, подобные потасовки не были редкостью в мире Слез. Благо Киносура не стала дальше избивать пьяницу, выкинув того на холодную вечернюю улицу, захлопнула за ним дверь и направилась обратно ко столу. Когда ведьма проходила мимо загадочной картежницы, Вегард смутилась, не увидев напротив нее никого. Лакримы проиграли, оставив женщину одну с деньгами. И теперь она, лениво помешивая колоду, с любопытством наблюдала за их стычкой. Атрия не ошиблась, и ее глаза с хитрым, почти лисьим, прищуром горели из-под маскарадной маски, улавливая каждое движение как Вегард, так и Полярной. Сама Киносура на незнакомку внимания не обратила. Поправив капюшон, подхватила со скамьи походный мешок, где находились кошель со сменной одеждой. Задержавшись возле Атрии, собиралась что-то сказать, но замешкала. — Моя героиня, — протянула Вегард, пропустив смешок, и широко улыбнулась ведьме, не сумев скрыть радость. — Спасибо. Та смутилась, но мягкость в лице Атрии сломила. Нахмуренные брови расслабились, Полярная наклонилась к ней, сменив гнев на нечто другое. На то, что в последнее время мелькало в строгих чертах Имперской Ведьмы все чаще. — Мне тоже не нужен «простой перепихон». Сердце Атрии больше не билось от нежности, с которой Киносура произнесла запоздалый ответ. Серая ладонь, накрывшая ее руку, чуть сжалась, прежде чем отпустить. Полярная выпрямилась и кивнула в сторону стойки трактирщицы. — Я сниму комнату. Если все еще хочешь поиграть в карты, деньги не ставь, — упрека или злости в ее словах не оказалось. — Я занесу вещи и вернусь. Дыхание, остановленное от слов, возобновилось не сразу. Атрия с немым трепетом проследила за Киносурой, пока та расплачивалась у стойки. Когда ведьма поднималась вслед за трактирщицей на второй этаж, Вегард засмотрелась на ее походку, удивительно женственную для балтаджи. Потребность прикасаться к Полярной только усилилась. Хотелось слушать ее, узнать о каждом жизненном шаге и унять боль, если та возникнет. Благо странная магия колыбельной позволяла. Но Киносура ушла, и замирание в груди не помешало заметить все тот же пытливый взгляд со стороны карточного стола. Женщина в маске смотрела на Атрию с полуулыбкой на полных розовых губах. Помешивая колоду, ждала, когда к игре присоединится именно она. Соблазн велик: картежница была умелой. Если у Вегард получится выудить из партии с ней несколько трюков, то на этом можно будет заработать в дальнейшем путешествии. Собравшись с мыслями, Атрия встала из-за стола и, скинув капюшон, подошла к незнакомке. — Здравствуйте, — Вегард замялась, не решаясь садиться, и второпях заправила прядь волос за острое ухо. — Я бы поиграла с Вами, но денег у меня нет. Картежница задумчиво причмокнула, осматривая Атрию с ног до головы, и остановилась на ее смущенном лице. Глаза с горизонтальным зрачком поменяли цвет, лениво переливаясь из темной охры в небесно голубой. Коротко проведя ладонью, незнакомка предложила Вегард сесть. — Ничего страшного, — певучий голос, похожий на легкий девичий, совершенно не сочетался с лисьим взглядом и внешностью женщины. — Деньги мне не нужны.*
Как только Киносура зашла в предложенную комнату и закрыла за трактирщицей дверь, сразу достала из кармана портупеи пучок высушенной плакун-травы и бросила под порог. Нужно быть уверенной, что никто не сможет подслушать их разговоры, и чужой не подойдет к комнате. Закончив короткий заговор, кинула походный мешок к ножке кровати и прошла к окну. Проверив линию из соли на подоконнике, ткнула в ее край пальцем и выругалась под нос. — Бездельники, — проворчала она, стряхнув желтоватые кристаллы обратно. — Грязно, пыльно. Если эта соль все еще защищает, то только чудом. Проводить новую черту не решилась, чтобы не выдать себя. Следующий оборот обещал пролить на земли Ваал-Фегор дождь, поэтому надобности в крепкой защите не было. Увидев за стеклом белое пятно, Полярная рывком открыла заевшее окно, и Алькор вошел в комнату, брезгливо переступив соляную линию. — Фу-у, что это-о? — презрительно фыркнул лакрим. — Эта грязюка точно отталкивает распад, а не притягивает его? — И я о том же, — в тон ему ответила ведьма, быстрым шагом пройдя к кровати. Выдернула из мешка чистую рубаху и, сорвав с плеч плащ, расстегнула портупею. Склянки зазвенели, пока Полярная снимала ремни и проверяла, все ли пробки от пузырьков на месте. Алькор же, носом закрыв за собой окно, деловито уселся на прикроватную тумбу. — Крупных постов балтаджей в округе нет, — доложил лакрим. — Драконом тоже не пахнет. Поспать успеем, но утром медлить не стоит. — Странно, — хмыкнула Киносура, пересчитывая пучки трав. — Если путь и дальше будет чистым, доберемся до Андромеды раньше, чем я рассчитывала. — Но это же хорошо, — Алькор в недоумении склонил голову набок. — Быстрее придем и быстрее пойдем дальше. — Это необычно, — настояла ведьма и разогнулась, укоризненно взглянув на кота. — Ригил не мешает. Она знает, что мы бежим от Дракона, но не препятствует этому. — Думаешь, потом нападет? — лакрим встрепенулся, выгнув спину. — Готовит засаду? — Не знаю, — приложив ладонь ко лбу, тяжело вздохнула. — Почему одна я думаю?! Ты, может, тоже поучаствуешь? — А что я-то-о, — Алькор вытаращил глаза. — Ты прослужил Ригил больше моего. — И она всегда меняла тактику, чтобы ход ее мыслей никто не мог отследить, — кот стушевался, издав урчащий звук, и с надеждой взглянул на ведьму. — Может, она перекинула балтаджей к границе фронта? Мы недалеко от нее… — Сначала я тоже так подумала, — нехотя согласилась Полярная и устало опустилась на кровать. — Но Атрия заподозрила подвох, когда мы вошли в Велес. — Ну-у, она же не знает военной тактики, — надменно просмеялся лакрим, но замолк, когда Киносура гневно зыркнула на него. — Да что-о? — Мне так не кажется, — медленно проговорила Киносура. — Можно сказать, она была такой же балтаджей в мире людей, но не сражалась, а служила тем, кто сражается. — А-а, вразумел, ты называла ее Ищейкой. — Она знает больше, чем показывает, — ведьма будто говорила сама с собой, сведя голос до полушепота. — И ловушку Ригил в тюрьме быстро раскусила. К ее словам стоит прислушаться. — Тогда ладно, — лакрим дернул головой, потеряв интерес к беседе не о нем. Вспомнив детали приятного вечера, засиял изнутри и прыгнул на кровать рядом с Полярной. — А я так вкусно отужинал сегодня! Зуб даю, вы снова давились дешевой похлебкой, — ехидно прохихикал Алькор. — А вот я, значит, залез на кухню к местному купцу…*
Незнакомка громко рассмеялась, когда Атрия не смогла побить ее карты, и приложила ладонь к губам, пряча улыбку. — Не расстраивайтесь, однажды получится, — пропела женщина, игриво подмигнув из-под маски, отдаленно напоминающей птицу. — Это сложнее, чем кажется на первый взгляд, — Вегард сокрушенно осмотрела свою руку, в которой осталось три карты без единого козыря, и зажевала губу. Незнакомка нетерпеливо дернула пальцами, призывая Атрию отдать ей карты, и сгребла все, что было на столе, в одну колоду. Мерно перемешивая, улыбнулась своей гостье. — Надзвездное Таро хитрее любой другой карточной игры, — тихо протянула она и ударила колодой по раскрытой ладони. — Сколько бы игроков ни было, все они Ваши противники. Даже если объединяют усилия, в следующей партии могут обратиться против Вас. Поэтому безопаснее держать в союзниках только проверенных… А лучше вовсе играть одной. — Это понятно, — Вегард поерзала на месте, стараясь уловить суть, и едва сдержалась, чтобы не щелкнуть пальцами от озарения. — В тех… краях, откуда я пришла, была похожая игра, но не совсем. В ней были фигуры вместо карт и доска в клетку… Там тоже только две стороны: союзная и вражеская. — М-хм, это откуда Вы такая любопытная пришли-и. Боюсь даже спросить. В этот миг, всего на секунду, показалось, что женщина в маске не принадлежала этому миру, а может, наоборот, сразу нескольким. Наклонившись к напряженной Атрии, изучающе заглянула в побледневшее лицо. Только сейчас Вегард отметила, что эта незнакомка оказалась единственной Слезой из всех попавшихся на пути, у которой были родинки. Не простые, а похожие на ее собственные, почти наверняка складывались в созвездия, но под плотной тканью не разглядеть. Блеклые точки вылезали из-под маскарадной маски и покрывали тонкие запястья под рукавами обширной фиолетовой мантии. — В любом случае Надзвездное Таро иного толка, — пропела она. — Оно представляет собой истинное искусство войны. На первый взгляд чудится, будто сторон всего две: враги и союзники. Но противников гораздо больше, и позже приходится менять позицию, перетасовывать, выбирать из множества сторон… Непринужденно женщина проскользила взглядом по стойке угрюмой трактирщицы, где хозяйка заведения разбиралась уже с группой пьяниц, приставших к измученному трубадуру. — А кто-то вовсе мухлюет и подтасовывает, — хихикнула картежница, вернув внимание Вегард. — Если ни одна из сторон не устраивает, можно создать собственную. Укрепить позиции и переманить бывших врагов к себе. Если получится заинтересовать в сотрудничестве. Мурашки пробежали по спине, но не от восторга, а легкого страха, что женщина могла знать намного больше об Атрии, чем она сама. Может, это лишь игра разума, а Вегард придумала страшную сказку и поверила в нее. Но все же не могла отрицать тот факт, что сидящая перед ней женщина меньше всех похожа на обычных лакрим. Под широким капюшоном виднелись миниатюрные острые уши, в глазах, стремительно меняющих цвет, вытянулся зрачок жителей Ваал-Фегор, но с самой первой минуты это казалось обманом. Почти таким же, как невзрачная внешность Полярной или обманчивый облик человека под золотым кольцом. Но незнакомка выпрямилась, опустив на столешницу колоду рубашкой вверх. — Не хотите расплатиться за обучение? — она не назвала своего имени и не попросила Вегард представиться. Вместо этого указала на стопку карт. — Ну-ну, не бойтесь. Я предлагаю лишь небольшой раскладик. Так… Чтобы насытить душу свежей сплетней. — М-м, я не уверена… — Атрия не спешила соглашаться, хоть и не видела явного подвоха. Отчего-то общество незнакомки не казалось опасным. Наоборот, ее воля была столь сильна, что не просто манила. Почему-то хотелось довериться, как в последний день на Пандоре, когда Вегард пожала руку Шестой, не зная, кто стоял перед ней. Так и сейчас. Видя необычную лакриму, Атрия не боялась. — Я всего лишь бродячая гадалка, — невинно пропела женщина с лисьими глазами и многозначительно покосилась на толстую стопку. — Вытяните четыре карты из любых мест колоды и положите их рубашкой вверх в форме квадрата. Тяжело сглотнув, Атрия отринула сомнения. Этот расклад не мог ей навредить. — Первой картой будет та, против кого Вы боритесь, — протянула незнакомка, скинув с головы надоевший капюшон. Густые кудри пламенных волос рассыпались по плечам. — Кого считаете злейшим врагом и худшим из кошмаров.*
Развернув карту местности, Полярная хмуро начертила пунктирную линию от Велеса до следующего поселения. Второй оборот грозил ливнем, и стихийная магия Атрии не сможет надолго спасти. Их троица будет передвигаться медленно, что даст Дракону шанс нагнать мятежниц. — Чего ты хочешь? — пробубнила Киносура не Алькору, задремавшему на ковре, а самой себе. — Где ты нас встретишь, Ригил… Ястребом всматривалась в схемы полей и деревень, пытаясь отыскать подвох. Но ничего не приходило на ум. Ближайшие пути оказались свободны, и ничто не препятствовало пересечению границ восставшей дичи. Алькор прав. Ригил успешно занимала пост эфенди около пятисот лет, слушала советы приближенных и сохраняла Империю так долго, как никто до нее не смог. Полярная не сомневалась, что и сейчас каждый ее шаг просчитан, но отследить все еще не получалось. — Погань, — выругалась Киносура, ударив кулаком по узкой тумбе, и поморщилась, когда Алькор фыркнул сквозь сон. После побега с болот Полярная уверилась только в одном: Альфа Центавра не хотела ее ловить.*
— Башня. Хлопком перевернув первую карту, женщина задумчиво надула полные губы. — Вы начали со старших арканов, похвально. — И что это значит? — тихо спросила Атрия, начиная чувствовать себя неуютно. — Все плохо? Эта Башня горит. — Старшие и младшие лакримы, старшие и младшие арканы… Разницы никакой. Все вы — лишь карты. Певучий голос усмирял внутреннее беспокойство, и Вегард продолжила хватать каждое слово таинственной гадалки. — Башня — тюрьма, но не всегда в прямом смысле. Прежде всего она ищет слабости, прощупывает и видит насквозь. А когда время приходит, наносит удар, — женщина провела пальцем по рисунку двух лакрим, облаченных в золотую броню. Смутило, что они падали с горящего каменного шпиля, и удар о землю точно их разобьет. — Тот, кто стоит за этим арканом, появляется быстро, режет и так же стремительно исчезает, оставляя после себя катастрофу. Под описание подходила только одна Слеза. Ком подступил к горлу, едва Атрия вспомнила посох, ударивший по земле. Золотые латы блеснули в клубах пыли, и белые глаза засияли на темно-серой коже. — Башня — это рок, от которого не спастись, если встретился на пути. — Понятно, — убито прошептала Вегард. — Воодушевляет. — Но! — женщина хлопнула в ладони, привлекая внимание не только своей гостьи, но и нескольких пьяниц. — Не будем о грустном. Приступим к следующей карте. Вторая расскажет о том, кто уже присутствует в Вашей жизни, но Вы о нем пока что не знаете. То ли друг, то ли враг — покажет лишь время. — Я тебе сказала тащить еще вина! — Атрия покосилась на трактирщицу, гаркнувшую на подчиненного. — Так тащи. — Н-но… Они и так много пьют, — задохнулся парень. — Никогда не было, чтобы все поголовно обжирались, как свиньи… Как с цепи сорвались! Всю похлебку умяли, хлеб, вяленое мясо… так теперь еще и вино! Они набивают брюхо, а наша кладовка пустеет. — Это деньги, бестолочь. Доход, — трактирщица нетерпеливо махнула рукой в сторону черного выхода. — Сходи на склад и принеси еще. Гадалка не слушала перепалку и новым хлопком перевернула карту. Ей тоже оказался старший аркан. Лакрим в белых одеждах, изображенный на ней, поднял одну руку вверх, второй указывая на землю. Рядом с ним находился стол с символами всех четырех мастей: кубок, жезл, меч и золотая монета. — Маг, — счастливо улыбнулась незнакомка. — Прелестный аркан. — Эта карта тоже разрушает? — Атрия отвлеклась от трактирщицы и вернулась к раскладу. — Вовсе нет. Маг — искусный манипулятор, — мягко пояснила женщина, спрятав улыбку за поджатыми губами. — Некоторые считают его мерзким лицемерным лгуном, но все в мире лгут и лицемерят. Нет такого существа, кто не манипулировал хоть раз. Маг признает свою суть и возвел ее до абсолюта. Он не делится своими истинными целями до последнего, ведь только в тайне сможет их достичь. Гадалка прервалась, когда трактирщица гневно прошла мимо их стола. В нос Вегард вновь ударил запах ладана, и чувства окончательно смешались. Но хозяйка заведения направлялась не к ним. Протерев руки о сальный фартук, схватила лакриму за ворот фуфайки, отшвырнула на скамью и принялась очищать пол, где переевшая посетительница опустошила желудок. — Маг предельно осторожен, умен и хитер. Предпочитает не выдавать себя и отсиживается в тени, — пропела незнакомка. — Часто он действует чужими руками. — И как понять, друг это или враг, если я его даже не знаю? — Атрия заставила себя прогнать воспоминания о жизни на Пандоре и мотнула головой. Пытаясь представить хоть одного лакрима, подходящего под описание, Вегард сокрушилась. Регул отчасти напоминал Мага, но внутреннее чутье подсказывало, что Атрия ошиблась. Он работал не из тени. А этот Маг, которого описала женщина в маске, должен быть еще хитрее. — Вре-емя пока-ажет, — посмеиваясь, протянула гадалка и кивком указала на расклад. — Третья карта поведает о том, кто находится рядом с Вами. Друг, который помогает.*
— Пойдем обходными путями, — огрызнулась Полярная. — Уйдем с полей и углубимся в леса. Да, потратим чуть больше времени. Зато запутаем Дракона и, может, оторвемся. — Но мы и так делаем крю-юк, — прохныкал Алькор, недовольный пробуждением. — Не факт, что Ригил пасет нас на каждом повороте. — Я не стану рисковать ни тобой, ни Атрией, — строго осадила ведьма, взмахнув рукой. — Чтобы двигаться быстрее, придумаю что-нибудь… Но заводить вас в ловушку я не стану. — Я устал шататься по помойкам, — лакрим уныло опустил уши и свалился на кровать. — Два оборота прошло, не ной. — Рано или поздно Дракон нас догони-ит… — Тогда я дам ему бой. Ни минутой ранее, — отрезала Полярная, не принимая возражений, и свернула потрепанную карту. — В следующем поселении ты пойдешь на разведку в другое место. — Куда-а? — не поднимаясь и не смотря на Киносуру, пропищал Алькор. — Я хочу, чтобы ты осмотрел местные конюшни.*
— Сила. Когда женщина произнесла вслух, Атрия облегченно выдохнула, не сомневаясь, о ком шла речь в раскладе. — Это… — Вегард запнулась, не найдя слов. — Точно хорошо. — М-хм, — незнакомка гордо сощурилась. — Надо же, третий старший аркан подряд. У Вас везучая рука. На карте была изображена лакрима с венком на голове, облаченная в нефритовое платье. Она смотрела не в центр карты, на вопрошающего, как Маг, а отдала внимание бурому медведю у своих ног. — Прирожденная воительница с уникальными способностями, — подсказала гадалка. — Лакрима за этим арканом не всегда сильна физически. Ее главная особенность — каменная воля. Она идет до конца, превозмогая любую боль. Незнакомка прищурилась и растянула губы в лукавой улыбке, когда заметила ничем не прикрытое смущение Атрии. — Но что-то мне подсказывает, что Вы уже знаете, о ком идет речь, — хихикнула она. — Так что тяните последнюю карту. Она расскажет о Вас. — О том, кем являюсь я сама? — с сомнением проговорила Вегард, на что гадалка закатила глаза. — Я так и сказала, — женщина цокнула и махнула ладонью. — Ну же, не томите. Вы сами должны перевернуть ее. «О Матери, почему страшно именно сейчас?» — Атрия сглотнула, встретившись с ухмылкой незнакомки, будто та услышала ее мысли и позабавилась им. Собрав остатки смелости, Вегард перевернула последнюю карту. Молодая лакрима на ней, изображенная в профиль, сидела верхом на коне. В руке удерживая голубое знамя, натянула поводья скакуна, приказывая тому опустить копыта на иссушенного скелета. Тот валялся на гиблой земле, из последних сил протягивая всаднице золотую корону. Внизу карты хоть и была надпись, как на остальной колоде, но она не потребовалась, чтобы догадаться, кто изображен на рисунке. — Смерть, — выдохнула Вегард, разбившись так быстро, что не успела подготовиться. — И как это понимать?.. Я умру? Гадалка заливисто рассмеялась, не сдержавшись, чем заставила в который раз стушеваться. Атрия прокляла себя, что сморозила очередную глупость, но незнакомка взяла себя в руки и добродушно подмигнула. — Однажды обязательно умрете, — пропела она. — Но не стоит воспринимать старший аркан буквально. Смерть славится своей неотвратимостью. Она всегда достигает цели. Только карта говорит не о физических расправах. — А о чем? — Вегард не подозревала, что была в состоянии почувствовать себя более глупой, чем минуту назад, но у нее это получилось. — Смерть твердит о переменах, — незнакомка непринужденно пожала плечами. — Лакрима под этим арканом, приходя в чью-то жизнь, возвещает о гибели уже устаревшего. Того, чему давно стоило уйти навсегда. Но также Смерть созидательна и несет за собой возрождение. Что-то умирает, бывает больно, но на месте старого рождается нечто совершенно новое. — Вот как… Поняла, — прошептала Атрия, немного успокоившись. — Это не совсем плохая карта. — Она вовсе не плохая, — поучительно поправила женщина. — Смерть строга и ломает не только окружающих, но и себя саму. Если она говорит, что с жизненным этапом нужно прощаться, значит, так оно и будет. Покинуть дом, друга, близких, даже любимое дело — это все про Смерть. Переродиться, измениться. «Как вся моя чертова жизнь», — про себя выругалась Вегард. — «Сплошное прощание.» Будто вновь прочитав мысли, — а может, все было написано на убитом лице — гадалка склонилась над столом и с мягкостью заглянула в голубые глаза. — Как Феникс, из раза в раз восстающий из пепла, — тихо проговорила она, — Смерть восстает. Как бы Атрия ни старалась упрекнуть себя и проклясть все свое существование, сделать этого не смогла. Незнакомка в маске была права, и Вегард, каждый раз теряя старое, обретала что-то еще, по масштабу не уступающее умершему. Пропала из мира Слез и обрела семью на Пандоре. Ушла от людей и оказалась в избе возле удивительной ведьмы. А теперь, потеряв место на болотах, твердо направлялась к новому. В этот миг телепортация Шестой больше не была неудачной. Наоборот, одна из Семерых столпов сделала все верно. Жестоко, но произошедшее почудилось Атрии справедливым. Она оказалась в нужное время в нужном месте, и лакрима, спасшая в тот оборот, до сих пор держала ее руку. — А какой Вы аркан? — Вегард спросила, не постенявшись, но пожалела об этом, когда веки опустились и лисий взгляд стал предупреждающим. Незнакомка в представлении Атрии больше не являлась ни лакримой, ни человеком. Некто сильнее и выше. Столь могущественная, что посетители трактира от одного ее присутствия вели себя подобно изголодавшимся животным. — Благодарю Вас за сплетню, она насытила меня сполна, — воодушевленно хихикнула женщина, собрав колоду в кучку, спрятала ту за мантией в районе бюста и кивнула в сторону лестницы. — Не смею отвлекать, Вас уже заждались. Проследив за ее взглядом, Вегард на миг задержала дыхание, заметив Полярную. Зелье маски все еще действовало, как и на ней самой, но появление ведьмы говорило, что вскоре чары развеются. — Надо идти, — буркнула Киносура без приветствий. Она подошла к их столу и хмуро проскользила взглядом по незнакомке. Увидела ее впервые и тут же напряглась, натянувшись струной. Только Атрия заподозрила подвох, уловив в лице гадалки грусть. Так смотрели на давних знакомых, с которыми за плечами таилась история. Может, Полярная напомнила женщине кого-то или что-то, произошедшее в далеком прошлом. А может, незнакомка глядела насквозь. Ее глаза, устремленные из-под маски на Имперскую Ведьму, стали менять не только цвет, но и форму зрачка. Из горизонтальных полос вытягивались вертикальные, в голубой радужке прорезалась сирень. Атрия вскочила из-за стола, поняв, что зелье гадалку не обмануло, и за локоть потянула Киносуру к лестнице. — Что такое? — шикнула Полярная на ухо, но была проигнорирована. — Спасибо за, м-м… сеанс! — поспешно просмеялась Вегард и кинула через плечо извиняющуюся улыбку. — Было очень познавательно! «Безмятежного оборота, госпожа Атрия.» Ответ исходил не из-за спины. Певучий девичий голос раздался прямо в голове, прибив юную ведьму к месту. Своего имени она не называла и не разрешала вторгаться в мысли. — Да что с тобой? — прошептала Киносура, тщетно пытаясь достучаться. — Она что-то сделала? Угрожала тебе? Вымогала деньги? Как в полутьме, Атрия обернулась, но за карточным столом никто не сидел. Мешка с монетами не было, скамьи пусты, и Вегард могла поклясться, что не услышала, как входная дверь закрылась. — Не молчи, — настояла Полярная, высвободив локоть. Затаив дыхание, Атрия взглянула на трактирщицу, не заметившую ничего необычного. Та поднесла тарелку с овощами для посетителя, но он в отвращении махнул рукой. — Убери, — задохнулся, стараясь удержать еду в желудке. — Больше… не могу. — Чего?! Десять минут назад ты умолял дать еще добавки, — гаркнула женщина. — Вот и жри теперь! — Не… могу… — лакрим привалился щекой ко столу и схватился за живот. «Грех.» — Атрия, — Полярная сжала ладонью плечо, выводя из ступора, и Вегард встретилась с обеспокоенностью в ее лице. — Она тебя обидела? Что она сделала? Приставала? — Что?.. Нет! — мотнув головой, собралась с мыслями и затараторила так быстро, что сама за собой не успела. — Ничего такого она не делала. Просто научила карточной игре, мы поговорили. Расклад еще был. Невинный, ничего серьезного она не узнала, не бойся, — поморщившись, Вегард сделала шаг к Киносуре, смутив огненной искрой в глазах. — А теперь скажи мне, лакримы гадают? Опешив, ведьма моргнула и, оглянувшись по сторонам, напряглась. Повела Атрию по лестнице и заговорила только после того, как дверь комнаты закрылась за спиной. — Гадают, но не всегда точно, — запоздало ответила Полярная. — Расклад — мелкие чары, но тонкие. По большей части гадания выходят в пятый оборот. Именно поэтому я повела тебя к вещим сестрам в него. — Пятый, значит, — Атрия принялась мерить широкими шагами тесную комнату, на что Киносура со скептичным видом скрестила руки на груди. — Поняла… А что насчет пятого чертога? Какой он? — Туманный Гула, — с недовольством проговорила Полярная. — В него гадания точнее всех. Почти совершенны, — преградив девушке путь, ведьма не дала ей возможности увильнуть. — Атрия, что происходит в твоей голове? — М-м… Голове? — нервно улыбнулась и покосилась на Алькора, но тот, свернувшись клубком, крепко спал на полу. Расхрабрившись, Вегард вплотную шагнула к Киносуре и понизила голос до шепота. — Семеро столпов. Это была одна из них. Я уверена в этом. — Одна из божеств мира людей? — с сомнением переспросила Полярная. — Не-ет, они не совсем божества, но близки к ним, — Атрия закатила глаза и брезгливо махнула рукой. — Не об этом сейчас. Так вот, клянусь, она Пятая! Все сходится. Огненная Шестая, громовая Седьмая, водяной Второй и туманная Пятая. Идеально! — победно щелкнула пальцами. — Осталось разгадать остальных… — Ничего не понимаю, — выдохнула Киносура и прошла за Вегард, когда та кинулась к изголовью кровати и достала из мешка чистый кусок пергамента. — В любом случае здесь нет никаких божеств. — Ты ошибаешься. Если Слезы ни в кого не верят, это не значит, что ими никто не правит, — шикнула Атрия и, выудив гусиное перо из тумбочки, обмакнула в чернильной банке. — Семеро прямо перед носом, а лакримы ни сном, ни духом. Прислушавшись, Полярная села рядом на матрасе. Зелье маски ослабело, и вернулась ее привычная внешность, от которой Вегард теряла дар речи. «Сила», — крутилось певучее в голове, стоило только взглянуть на ведьму. Атрия прочистила горло, дав себе паузу. Положив пергамент на бедро, развернулась к Киносуре, чтобы та была напротив, и вписала семь цифр. — Я знаю немного, — с сожалением произнесла Вегард, извиняясь заранее. — А я вообще ничего не знаю, — Полярная мягко улыбнулась, благодаря Атрию за открытость. — Для меня этого будет много. — Ну ладно… — смущенно заправив волосы за уши, Вегард зажевала губу, обдумывая начало рассказа. — На Пандоре Семеро хоть и правят, но… Их не уважают среди людей. Да и сестры-богини забрали все внимание и славу себе. Семерых считают глупыми подчиненными Матери Смерти, Анафемы… — вписав известных столпов, Атрия воодушевилась и постучала пером по пергаменту, показывая записи Полярной. — Но здесь, в мире Слез, влияние Семерых сильнее ощущается. Каждый оборот и чертог посвящен именно им, а не Матерям. Пока Вегард вела рассказ, Киносура слушала внимательнее, чем когда-либо. Засмотревшись на Атрию, поняла наконец, в чем состояла ее стихия. Не в воде и не колыбельной, забирающей боль. Глаза горели, когда Вегард распутывала клубок и хаос места преступления обретал четкую форму. Пока даже самая незначительная деталь не складывалась в общую картину, Атрия не успокаивалась. Ответы интересовали всех лакрим, но отличие Вегард от большинства заключалось в том, что она искала правду, а не удобный для себя вариант. Какой бы неприятной и несправедливой истина ни оказалась. Искала до последнего. — Что ты так смотришь? — прошептала Атрия, закончив рассказ о Семерых. Не отрывая завороженный взгляд, Полярная покачала головой и только спустя секунду заметила, что невольно улыбалась. Осознала, когда скулы заболели. — Ничего, — в тон ей ответила ведьма. — Будешь дальше так смотреть… — Вегард не смогла закончить вслух, но без слов стало понятно, когда рассеянный взгляд метнулся на губы. Хотя нутро вопило, Атрия помнила об Алькоре рядом. Пусть тот спал, но присутствие лакрима смущало. С усилием оторвавшись от ведьмы, свернула пергамент и спрятала перо с чернилами в тумбе. Киносура выглядела разочарованной, но быстро взяла себя в руки и кивнула на расправленную кровать. — Нам не помешает отдохнуть, — мягко напомнила она. — Завтра тяжелый оборот. — Больше не боишься спать со мной в одной постели? — собравшись, Атрия игриво изогнула бровь. — У нас мало денег. Неразумно тратиться на комнату с двумя койками, — Полярная, не подав виду, небрежно пожала плечами. — И я не боялась. — Да-а, дело только в этом, — Вегард ухмыльнулась, когда ведьма переползла к стене и, упав на спину, закатила глаза. — Совсем не в том, что не только я борюсь с желанием потрогать. Киносура возмутилась и приподнялась на локтях. Пока искала ответный укол, распалась от тихого смеха. Забыв об осторожности, растерялась. — Зачем бороться? Простой вопрос поставил Вегард в тупик. Она неверяще нависла над Полярной, ища подвох, но его не существовало. Закусив пересохшую губу, старалась смотреть только в глаза и не двигаться ближе. Сердце бешено колотилось, отчего показалось, будто ребра задрожали. Сказать хотелось много. Сделать — еще больше. — Боюсь, что не смогу остановиться, — завороженно прошептала Атрия. Резкий выдох вырвался из груди, едва ладонь Полярной проскользила по талии и притянула за поясницу. Выставленная рука Вегард дрогнула в локте. Атрия оперлась на матрас, стараясь не упасть на ведьму. Происходящее на секунду показалось сном, и если бы первый оборот не кончился, Вегард попыталась бы проснуться прямо сейчас, чтобы не разбиться от пережитой галлюцинации. Но часы перевалили за полночь, и то была реальность, а не видение. — Зачем останавливаться? Киносура спросила тихо: сбитое дыхание подвело. Помутневший взгляд блуждал по лицу Атрии, и острый ноготь проскользил вверх по позвоночнику. Остановился на ремне портупеи и дернул его, выбив из легких воздух. Вегард понимала, к чему вела опасная игра, и поддалась ей, не сумев вовремя совладать с собой. Опустила колено между ног Полярной и коснулась пальцами живота. Почувствовав утяжеленное дыхание, склонилась ближе, ведя ладонь к груди. Партия проверяла, кто из ведьм не только смелее, но и выносливее. Кто умел держать себя в руках и не переходить смертельную черту ровно настолько, насколько это было возможно. Атрию уже не волновал Алькор. Сейчас для нее существовала лишь одна лакрима, захватившая разум без остатка. Решив мстить до конца, опустилась почти вплотную и подтянула колено, прекрасно зная, куда упиралось бедро. Собственные веки дрогнули, когда губами поймала рваный выдох. Ладонь Киносуры отпустила ремень на лопатках и, переместившись вниз, сжала ягодицу, призывая двигаться дальше. Желание целовать переросло в ревущую потребность отдаться. Сквозь тонкую рубашку Вегард чувствовала все и одновременно ничего. Почти готова поднять белый флаг и прильнуть к приоткрытым губам, но с титаническим усилием Атрия остановилась, проклиная и себя, и тесную комнату. — Мы не одни, — вспомнила с горечью, заставив Полярную со злостью опрокинуть голову на подушку. Ведьма стиснула челюсти, бросив уничтожающий взгляд на спящего Алькора. Пытаясь отдышаться, отпустила Вегард и отвернула голову к стене. — Жестоко даже для тебя, — пробурчала Киносура. Едва справляясь с изнуренным сердцем и скрученным узлом внизу живота, Атрия рухнула на кровать, чувствуя, как от неполученной разрядки ноги заныли. Траурно усмехнувшись, изо всех сил не смотрела на ведьму, боясь потерять контроль, державшийся на волоске. — Разве? В таком случае я мазохистка, — пролепетала Вегард, позабавившись своей глупости. Позволила себе то, чего раньше не разрешала, боясь лишний раз прикоснуться к Киносуре. И от полученного желание лишь усилилось. Теперь мешали не только Алькор, погоня Дракона или тонкие стены трактира, но и чертова одежда. Крепко зажмурившись, Атрия вдавила ладони в веки и рывком села на кровати. Возбуждение не стихло, тело все еще горело, и нужно было срочно остудиться. — Ты куда? — Полярная приподняла голову, когда Вегард подлетела ко входной двери. — В купальню, — шикнула она, не оборачиваясь. Разумеется, Киносура поняла, для чего Атрии понадобилась ледяная вода. Похоронный смешок пронзил подобно удару грома. — Что-то испачкала? — ехидно оскалилась ведьма, с неприкрытым ликованием глядя на Вегард. — Да, — не растерявшись, Атрия бросила через плечо слащавую улыбку. — Свое колено.***
Второй оборот прошел в еще большем напряжении, чем первый. Миновала только половина от него, но ощущение было таким, будто время тянулось вечно. Привал в небольшом лесу окончен, дождь заливал глаза, а Вегард больше не упускала возможности уколоть Киносуру. После беспокойной ночи, проведенной рядом с ней, робость растворилась. — Точно не хочешь пострелять? — ухмыльнулась Полярная, указав на мушкет за спиной Вегард. — Тебе нужно учиться. — М-м, нет, — Атрия мотнула головой, страшась даже прикоснуться к курку. — Принцип действия я уже знаю. Этого достаточно. — А вот меткости может не хватить. Еще неплохо будет научиться сушить порох под ливнем. — Кино, — Вегард развернулась к ней и, скинув мокрый капюшон, с вызовом взглянула снизу вверх. — Пока что я не вижу в стрельбе никакого смысла. Зачем просто так тратить патроны? Полярная сощурилась, не понимая, отчего Атрия упиралась, но спорить с ней не стала. Вместо этого опасная искра мелькнула в аметистовых глазах. Подцепив пальцем ремень ружья, потянула на себя, вынуждая Вегард сделать шаг. — Зря, — прошептала Киносура, чуть склонившись к ней, провела рукой ниже, огибая по линии ремня живот, и улыбка стала шире, когда Атрия подавила желание дернуться навстречу. — Это было бы сексуально. — Ого, — рвано выдохнула Вегард. — Ты и такие слова знаешь, недотрога? — Ты бы удивилась тому, сколько я знаю, — пропела Полярная, не думая останавливаться, травила дальше. Разговоры с ведьмой стали слишком откровенными. Чувство было таким, будто у Атрии не существовало ни шанса перед Киносурой. Она не возражала. Когда за плечами бушевала погоня и нервы ежесекундно натягивались тетивой, накопленное нашло выход не в ярости, а кричащей страсти. — А-а, поняла-а, — посмеиваясь, протянула Атрия. — Это ты расхрабрилась только потому, что Алькор на разведке. Партия играла. Шаг старшей ведьмы против выпада младшей. И пока ни одна из них не сдалась, травля продолжалась, заходя все дальше. — Почему же? Это не я испугалась Алькора. — Ах так?! — Вегард задохнулась от возмущения, из последних сил не обращая внимания на ладонь. Та скользнула с ремня ружья под плащ и, удерживая за талию, не позволила отойти. — Не знала, что тебе нужны свидетели. — Нет, не нужны, — Киносура подалась вперед. — Только смелость. В ответ на усмешку ведьмы Атрия пропустила ее немой удар. Потянувшись, осторожно провела пальцами по шраму на левой щеке, где-то в далеких уголках разума испытав страх, будто все созданное должно рухнуть в один миг. Стоило черте исчезнуть, так пропал бы и выстроенный порядок. Уже породнившуюся игру, которая на самом деле давно лишилась рамок, не хотелось терять по одной причине. — Но что потом? — тихо спросила Вегард и встретила недоумение Полярной. — Смелость, буря, страсть… А после? Не желала прыгать в бездну, не зная, что ждало на обратной стороне. Надеялась только, что Киносура поняла волнение лучше нее самой. — Я уже сказала, что меня не интересует короткая интрижка, — твердо заверила Полярная. — Других у меня не было. Только короткие, — Атрия нехотя убрала ладонь с челюсти и заметила в глазах ведьмы отблеск печали. — Я не умею по-другому. — Слишком категорично. Ты была среди людей. Это другие существа, не такие как ты… Как мы, — Киносура не отступила, крепче прижав Вегард к себе. — Неужели ты никогда не хотела, чтобы интрижка переросла в нечто большее? — Нет, я… — запнулась на полуслове, не зная, как можно было преподнести правду мягко. — Это сложно. — Почему? Поймав открытый взгляд Киносуры, боялась потерять обретенный якорь среди Надзвездных Слез. Разочаровать страшилась, ведь не была по-настоящему честна. Несла груз, за который рано или поздно пришлось бы заплатить. Но, может, старым ранам пора исцелиться. — Я убила лакрима, — выпалила так тихо, что подумала, будто Киносура не услышала, но пальцы на ее талии дрогнули, чуть сжавшись, и бирюзовые брови сдвинулись. — На Пандоре. Он оказался там вместе со мной, когда мы были маленькими. Потом разделились, мне стерли память, а ему, видимо, нет… А в тот оборот… день он напал на меня, и я… Ты и так поняла. Полярная молчала, складывая историю в голове. Перевела свинцовый взгляд на ружье за спиной Вегард, и рука выскользнула из-под плаща, заставив разбиться. — Поэтому ты не утопила балтаджа и не можешь стрелять, — с металлом проговорила Киносура. — И все равно носишь мушкет? — Что… — Атрия моргнула, ожидая услышать любое обвинение, кроме озвученного. Отшатнулась, когда ведьма потянула ее ремень, пытаясь снять оружие. — Что ты делаешь? Тебя только это волнует?! — Сними, — Полярная вновь попыталась дотянуться до ружья, но Вегард увернулась и в этот раз. — Тебе не стоит его носить. Сказала бы сразу, я бы не настаивала. — Отстань от моего мушкета! Я тебе серьезные вещи говорю, а ты… — Атрия взмахнула ладонью, чтобы отбиться, но Киносура перехватила обе руки и прижала вдоль тела. — Кино, я убийца! Как ты не понимаешь?! Я распала его у собственного дома, со мной нельзя рассчитывать на что-то… Замолчала, когда воздух кончился. Паника мешалась со страхом, но решающим ударом стала грустная улыбка ведьмы. — Один твой против моих ста сорока пяти? Сердце рухнуло. «Сколько?.. Черт… она считала», — столь сильного понимания, как сейчас, Вегард раньше не получала. Расслабила плечи, перестав сражаться. Вмиг разрушился ее замок из песка, и вместе с ним защита, выстроенная наспех, испарилась. — Этим ты хотела меня впечатлить? — Киносура подавила беззлобный смешок. — Атрия, я Имперская Ведьма, идущая через вторую войну. Мои руки давно не чисты. Об этом она не думала, съедая себя изнутри без чьей-либо помощи. С высоты своего опыта могла представить только старушку, распавшуюся на болотах, но о службе Солнцу забыла. — Не впечатлить… — закусив губу, Вегард потупила глаза. — Предупредить. — Напугала медведицу голой задницей, — Полярная рассмеялась, заставив Атрию возмущенно вздохнуть. — Что за выражения?! Как бы ни старалась, не смогла по-настоящему разозлиться на Киносуру, растворяясь от ее мягкости. Облегчение, которое испытала ведьма, было видно невооруженным глазом, и вскоре улыбка сменилась настороженностью. — Это ты видишь во снах? Того лакрима? Атрия нашла силы, чтобы кивнуть. Серые ладони отпустили ее запястья, переместились на плечи и сжали, заставляя Вегард посмотреть выше, в глаза. Пускай дождь заливал лицо, попадая под скинутый капюшон, и вода стекала по прилипшей рубахе, это было неважно. Во всяком случае не сейчас. — Это тебя беспокоит, — утверждение, но Вегард вновь кивнула. — Да, — призналась вслух. — Конечно, черт возьми! Живое существо. А я не просто причинила боль, я… — Защищалась, — отрезала Киносура. — Сама сказала, что он напал. — Да, но… Это неважно, — мотнула головой, отрицая очевидное. — А если бы я не злилась так сильно? Если бы сдержалась, не дала волю эмоциям… Может, все обошлось бы. — Нет никаких «если бы». Ты защитила себя, — уверенность ведьмы побеждала, и подбородок Вегард дрогнул. — Он напал, ты дала отпор. Если распала, значит, так было необходимо. В ином случае тебя могло здесь не оказаться. — М-м… — воспоминания были смутными, пока Атрия отчаянно старалась забыть прощание с миром людей. — Не знаю, так ли это. — Я помню твою рану на ноге. Капелла извлекла из стопы осколки стекла, — Полярная предотвратила следующий порыв обвинить себя, вновь вернув внимание. — Я видела следы борьбы. Ты телепортировалась во Дворец вся в грязи, одежда рваная, истекала кровью, пахло гарью. Калитка.Моталлах.
Шестая.
— Тогда ты спасла себя от распада, — словам Киносуры хотелось верить. — Здесь нет «но». Сейчас ружье показалось легким. Ремень больше не оттягивал плечо, а ливень потеплел. Атрия не стала бороться, устало упершись лбом в ключицу Полярной, острую даже под рубахой и плащом. — Ты права, — невесомо прошептала. — Другой выход я плохо вижу. — Его и не было. Верила, вдыхая запах горьких трав, успокаивалась с каждым выдохом. Закрыла глаза, когда ведьма переместила руку на ее спину, второй провела по снова мокрым волосам, нежно обнимая во второй раз за жизнь Слезы. Только теперь Атрия не осталась в стороне. Осторожно прикоснувшись, сомкнула ладони чуть выше поясницы. Расслабилась, прижавшись всем телом, и уткнулась носом в основание шеи. Пальцы на затылке замерли всего на миг, и под ухом Вегард почувствовала, как сердцебиение Киносуры участилось. — Захотела только однажды, — Атрия не понимала, произнесла вслух или про себя, но ведьма коротко вздохнула. — Что захотела? Внутренне Вегард раскрошилась от глубокого голоса, внешне — невесомо улыбнулась, не открывая глаз. Не прекращало поражать, как любая частица, несущественная деталь, шаг, жест, звук и даже запах Полярной заполоняли сознание, вытесняя мирское. Восхищал каждый взгляд. Заставляли трепетать венозные руки, осторожно перебирающие зелья. Атрия сгорала из раза в раз и возрождалась снова, на мимолетную вечность забывая о тучах в небе. — Чтобы интрижка переросла в большее. Только однажды. Без панциря из флирта и ужимок говорить стало трудно, дыхание сбилось. Но замерла не только Вегард: старшая ведьма едва дышала, чтобы не спугнуть. — С тобой. Договорила Атрия — дрогнула Киносура. Серая ладонь прижала голову, рука под ружьем стиснула плащ. Быстрое сердце за ребрами Полярной забилось еще чаще. — А сама ты не боишься? — если бы не обнимала, не услышала бы шепот. — Моих ста сорока пяти. — Нет, — просмеялась в шею. — Я боюсь только не совладать с собой, если продолжим стоять. Напоследок проведя пальцами по волосам, Киносура отстранилась. Что-то изменилось за последний разговор. В аметистовых глазах помимо озорства сверкало что-то еще. Вегард боялась, что оттолкнула ведьму новостью об убийстве, но вместо этого различила неприкрытое восхищение во взгляде. Действительно глупым было пытаться отпугнуть опытную балтаджу, которая прослужила палящей Императрице не пять и не десять лет, а триста пятьдесят. Но впечатлить Полярную все же получилось. Атрия не знала, о чем думала ведьма, но будто стала ближе к ней после признания. И решающий шаг навстречу сделала сама Киносура. В громкой тишине лакримы продолжили путь. На этот раз Полярная не выпустила ее руку, самостоятельно подхватив ладонь, переплела пальцы, заменяя теплым жестом тысячу слов.***
В деревне, в которой они оказались к вечеру, жителей было меньше, чем в Велесе. С первых шагов нутро Атрии скрутило в беспокойный ком. Убежденность, что подозрения имели основания, возросла, когда Киносура отказалась оставлять часть вещей за пределами поселения. — Кино, это место мне не нравится. Здесь вообще нет балтаджей, — шикнула Вегард, пробираясь вслед за ведьмой вдоль забора деревни. — Это странно. Не может быть такого. Что-то здесь не так. — Я тоже заметила, — буркнула Полярная, остановившись возле конюшни, откуда доносилось ленивое фырканье сонных лошадей. — Что еще ты увидела? — М-м? — Атрия вопрошающе изогнула брови и передала Киносуре ружье с походным мешком. — Ты о чем-то конкретном? Постучав костяшками пальцев по бочкам, ведьма открыла крышку единственной пустой и опустила внутрь вещи. Длинное дуло мушкета не влезало, поэтому Полярная спрятала оружие в невысокой траве между стеной конюшни и бочками. Разогнувшись, наклонилась к Вегард и понизила голос до шепота. — Когда Алькор закончит осмотр лошадей, заберет наши вещи внутрь, — пояснила на ухо и кивком предложила направиться к местному трактиру. — Осмотри деревню. Скажи, если заметишь еще что-то необычное. — Ладно, — выдохнула Атрия. Украдкой оглядывалась по сторонам, стараясь не высовываться из-под капюшона. Подслушать разговоры местных не удалось: шумный ливень помешал. — Жителей слишком мало, — шикнула Вегард. — Второй оборот, — возразила ведьма, покачав головой. — Редко кто высовывается в дождь. — И что? Хочешь сказать, в ливень только старики гуляют? — Атрия напряглась всем телом, задержав взгляд на разукрашенных избах, и сильнее сжала локоть Полярной. — Дома относительно новые, участки ухоженные, но света почти нигде нет. Ни одной свечи в окнах. Или лакримы предпочитают сидеть в темноте, когда Око за тучами? Стиснув зубы, Киносура прислушалась к Ищейке. — Продолжай. — Основная часть жителей еще недавно была здесь, — шумно втянув носом влажный воздух, Атрия остановилась, не решаясь входить в трактир. — Их увели. Наверняка балтаджи, чей пост находился в деревне. Оставили старых и немощных, чтобы не вызывать много подозрений… — с надломом заглянула Полярной в глаза и поморщилась. — А еще их не жалко. Выслушав, ведьма коротко кивнула. — Ригил знает, что мы не можем остановиться на ночь под Слезой. Понимает, что пойдем в ближайшее поселение, — собравшись с мыслями, Киносура больше не медлила, сменив сомнение каменной твердостью. — Значит, они придут утром. Будь готова. Делай, что я скажу. — Поняла, — прошептала Атрия, не зная, получится ли сомкнуть глаз в эту ночь. — Сделаю. Дверь пустующего трактира закрылась за их спинами.*
План Полярной заключался в том, чтобы обмануть лгунов. Если в поселении проведена экстренная эвакуация, значит, хозяин местного трактира в курсе событий. Этот кладезь деревенских шепотков узнавал сплетни одним из первых. И первым же доносил, отчего доверять такому лакриму точно нельзя. Ни Атрия, ни Киносура не сомневались, что трактирщик доложил об их прибытии сразу, как ведьмы под зельем маски переступили порог харчевни. Неудавшийся шпион, принадлежавший только себе, быстро ретировался, едва гостьи были накормлены, а спальня — оплачена. Переиграть опытных шулеров сложно, но возможно при грамотном раскладе. Поэтому ночевать в снятой комнате ведьмы не стали. Разорвав соляную черту на подоконнике, чтобы лишить трактир защиты, Полярная оставила вторженцам гостинец в качестве благодарности за сожженную избу на топях. Редкий ингредиент, добытый кропотливым трудом, был подвязан не только над дверью в их комнату. Небольшие бутылки из мутного стекла, изредка потрескивающие и искрящиеся изнутри, нашли приют и на первом этаже трактира. Глубокой ночью, осторожно, не скрипя лестницей, Атрия спустилась следом за Киносурой и напряженно осмотрела темное помещение. Лишь одна свеча горела — на стойке, где сонный трактирщик пересчитывал выручку за оборот. Мужчина готовился уйти спать, закрыв заведение на ночь, но Вегард понимала, что на самом деле лакрим спешил оставить трактир пустым, чтобы самому не попасть под горячую руку слуг Солнца. Ловушка, слишком очевидная, чтобы остаться незамеченной, смутила Атрию сильнее, чем расклад гадалки в прошлый оборот. Небрежность, с которой действовала Альфа Центавра, наталкивала на мысль, что Имперскую Ведьму никто не собирался брать под стражу. Наоборот, ее торопили. Полярная взмахнула пальцами, чтобы трактирщик уснул, и подхватила его расслабленное тело под мышки, когда лакрим начал падать. Опустив на пол за стойкой, жестом указала Вегард на входную дверь. Получив указания, Атрия передвигалась тихо, зная, что где-то здесь остался помощник хозяина харчевни. Положив потрескивающую бутылку под порог, накрыла сальной тряпкой, которой протирали посуду, и прошла к двери, ведущей к складскому помещению. С замиранием остановилась, услышав шаги со второго этажа. Помощник не спал и, казалось, был не один. В панике взглянув на спящего трактирщика, Атрия успела лишь открыть рот. Полярная пальцами затушила свечу на стойке, бесшумно открыла дверь и, зажав губы Вегард ладонью, втащила ее внутрь склада, запрещая издавать хоть какой-то звук. Оказавшись в полной темноте, Атрия слушала только собственное сердцебиение. Неистовое от осознания происходящего. Если бы помощники вошли к ним, обнаружили бы саму Имперскую Ведьму, с которой пропал эффект маски пару часов назад. Но Киносура была спокойна. Ее глаза чуть горели, бликуя на напряженных веках сиренью. Атрия хотела глубоко вздохнуть, лишенная притока кислорода, но смогла лишь смотреть дальше и не шевелиться, спиной прижатая к полкам. — Уй, темно как, — один из помощников, войдя в трактир, проворчал в гробовой тишине. — Спит уже, что ли? — шаги замерли, когда к нему присоединился второй и не увидел хозяина, спрятанного на полу за стойкой. — Вот пога-ань, опять монет на похавать не оставил. — Да будет тебе, — отмахнулся кто-то из них. Оба лакрима говорили полушепотом, и Вегард не различала их между собой. — Все свалили, денег почти нет. — И то верно, — последовал протяжный зевок. — Ай, будет. Я спать. — Э-э, обожди, я с тобой. Шаги затихли на втором этаже, серая ладонь расслабилась и скользнула вниз, позволяя задышать. Только сердце не успокаивалось. Вжатая в складской шкаф, Атрия не дала ведьме отстраниться. Ухватив за ремни портупеи, под вопрошающий взгляд притянула к себе. — Ты могла их усыпить, — прошептала Вегард. — Не пришлось бы прятаться. — Возникли бы подозрения, — в тон ей ответила Полярная. — Три лакрима, одновременно уснувшие посреди закрытого трактира, вызовут больше вопросов, чем один такой лакрим. — За нами и так идут, — Атрия выдохнула, когда пальцы Киносуры осторожно обхватили подбородок. — Ты увиливаешь. Опять отговорки. Запнулась из-за колена, упершегося в ее бедра с намерением раздвинуть. Не сопротивлялась, распадаясь с каждой выстраданной секундой. Безотрывно пыталась смотреть только в глаза, потяжелевшие от желания. — Только ради подозрений? — Атрия сознательно дала себе утонуть, взглянув ниже, и сцепила ремни в кулаках. — Или снова хотела меня где-нибудь зажать?.. Прошептала, не в силах больше терпеть. Умерев, сдалась первой. С рваным выдохом накрыла губы Полярной, не дав шанса отойти. Задрожала, когда ведьма с напором прижалась к ней, углубляя поцелуй. Атрия оставила портупею, запустила ладонь в волосы и стиснула в кулаке. Киносура не отставала, пальцами скользнув с поясницы, подтянула бедро Вегард к себе. Мстила, согнув колено, вдавила между ног. Сквозь поцелуй усмехнулась, поймав сдавленный стон. Уши заложило, рваный вдох мешался с дрожью в теле. Более ничего себе не запрещая, Атрия укусила за нижнюю губу. Сжимая волосы, свободной рукой добралась до груди. Клялась, что услышала вибрирующее рычание, поднявшееся из легких, едва коснулась сквозь ткань затвердевшего соска. Проклинала одежду, трактирщика, его помощников и, вспомнив, где находилась, дрожащими руками оттолкнула Полярную от себя. Получилось плохо. Тяжело дыша, ведьма все еще прижималась, склонившись над ней. Закусив припухшую губу, Атрия запрокинула голову, упершись затылком в мешок с мукой. Попытка дышать тихо увенчалась торжественным провалом. — Мы… мы не… Здесь, — Вегард зажмурилась, услышав охрипший смех, и слабо хлопнула Киносуру по плечу. — Небезопасно… здесь. — Это ты на меня накинулась. Вязкие глаза Полярной загорелись, когда Атрия с упреком взглянула на нее. Не было насмешки или осуждения в словах ведьмы. Только страсть, смешанная с нежностью прикосновений. — Но ты права, — согласилась ведьма с толикой горечи. — Нужно идти. — Нужно, — только никто не двигался. Киносура не ушла так просто. Мягко притянув за шею, оставила на губах Атрии медленный поцелуй, подкосивший ватные колени. Не спеша провела языком по ее и, захватив дрожащий выдох, отстранилась. Обеими руками Вегард вцепилась в полки, чтобы не упасть. В душной кладовой будто стало еще меньше кислорода. — Сводишь меня с ума, — задыхаясь, пролепетала Атрия. — Как и ты меня, — со счастливой улыбкой прошептала прямо в ухо.