*
— Не сжимай бедра, работай через равновесие, — ведьма отдала приказ, заставив сжать зубы. — Плечи расправь, поясницу расслабь. Атрия пошатнулась, пытаясь держаться на кобыле ровно, ведь чары Полярной больше не действовали. Обе лакримы пересекали лес спокойным шагом, но это не мешало Вегард уводить лошадь в сторону. — Я пытаюсь, — шикнула, ухватившись за поводья обеими руками. — Не тяни повод и плечи опусти, а то напряглась как камень, — Киносура подавила улыбку, когда Атрия вновь чертыхнулась, и кивком указала на ноги. — Шéнкель задрала, держи за подпругой. — Я ни слова не понимаю, Кино! — Вегард подпрыгнула то ли от непослушной кобылы, то ли от собственного желания упасть. — Подпруга это, м-м, ремень под пузом? А шенкель? Какой еще к черту шенкель?! — Это часть голени от колена до щиколотки. Ты прижимаешься икрами к бокам и задаешь ими движение, как и руками с корпусом. Киносура поровнялась с ней и пошевелила стопой в железном стремени. — Пятки стремятся вниз, не выдвигай ноги вперед или вверх, иначе не сможешь отдавать команды, держи их чуть за «ремнем под пузом». Спина перпендикулярно земле. Поясница расслаблена, — перехватила поводья в одну руку и освободившейся ладонью провела в воздухе, рисуя дугу. — Ей ты сопровождаешь движение лошади, повторяешь его. — Кажется, поняла… — проворчала Атрия, стараясь повторить позу Полярной. — Если верно выполнишь, ничего себе не отобьешь. — Поняла-а! — закатила глаза и, громко цокнув, вернулась к езде. Киносура замедлила шаг, чтобы идти позади и контролировать посадку ставленницы с обеих сторон. Глядя на старшую ведьму, Вегард казалось, будто езда верхом проста в освоении, но ее пятки задирались, плечи напрягались при каждом фырканьи кобылы, а от веток, попадавших в лицо, поводья натягивались. — Куда заваливаешься? — пропела Полярная из-за спины. — Ты еще на шею к ней ляг, чтобы бедняга точно идти не смогла. — Я стараюсь! — взвыла Атрия. — Можно проявить хоть каплю сочувствия?! — Почему только каплю? — низкий смешок дошел до ушей. — Видя, как ты дергаешь кобылу, я ей очень сочувствую. — Кажется, сегодня я тебя язвой еще не называла. Думала, хоть один оборот побудешь милой, — бурчала Вегард, пытаясь убрать мизинцы под поводья, как учила ведьма. — Но счетчик снова обнулен. — Я тебя не слышу. И опусти левый шенкель! — Да опускаю я!*
Через пару часов лес загустел еще сильнее, и сквозь кустарник пробираться стало трудно. Все больше рек попадалось на пути, и пройти через них получалось только по мосту. Из всех возможных лишь одна дорога оказалась свободной от балтаджей. Самоуверенность Альфы Центавра настораживала и злила. Ригил не старалась быть неприметной, будто знала, что в безвыходной ситуации Полярная послушно пойдет предложенным путем, не вступая в бой. Так и получилось. Киносура избегала схватки до последнего, понимая, кто путешествовал с ней. Пришпорив свою лошадь, чарами повела кобылу Атрии за собой. Держаться прямо и повторять движение скакуна оказалось сложно, но вскоре Вегард привыкла. Лагеря балтаджей не отступили с границы, и лес кончался выжженной землей. На горизонте прорезались первые редкие столбы дыма, а в кустах под копытами мог встретиться чей-то гнутый шлем. «Патрульные не пойдут за нами на территорию Лебедя», — заверила ведьма в один из перевалов. — «Но попытаются достать, пока мы на границе.» Военных шатров все же было меньше, чем Киносура предполагала. Значит, они шли верной для Ригил дорогой. В местах, где не было постов, границу в три ряда очертил частокол. Рвы, вырытые в поле, мешали передвижению лошадей. Поэтому прорваться можно только через живую изгородь из военных лакрим. Времени придумать план не осталось. В теплом небе за спиной раздался рев. Темная точка с каждой прожитой минутой росла. Пятно вытягивалось, и вскоре Атрия с ужасом различила взмах крыльев. Выбрав место между скоплениями шатров, Киносура пустила лошадей в галоп. Сухая земля затрещала под копытами, шоры на пустых глазах кобыл не позволяли видеть опасность со стороны и паниковать. Кто-то слева из балтаджей, заметив мятежниц, прогремел в увесистый колокол. — Не бойся, — из тени от скакуна выпрыгнул Алькор, успокаивая своим присутствием. — Они нас не тронут. Кино не даст. — А маскировка? — спохватилась Вегард. — Разве они не… — В маске нет смысла. Все равно узнают, — пренебрежительно оскалился лакрим. — Не бойся. Проскочим. Рвано выдохнув, Вегард согласилась. Оглядывалась по сторонам, пока балтаджи, подхватив оружие, покидали шатры и направлялись к ним. Лошади промчались между осадных ограждений, и огненный шар, выпущенный из чьего-то меча, ударил по земле в паре аршинов от передних копыт. Опустив пятки, Полярная на скаку приподнялась в седле и сложила ладони в форме песочных часов. — Мезосфера, — грудной крик слился с эхом шепота, и нефритовый защитный купол, опустившийся над головами ведьм, поглотил следующие четыре удара магии. — Именем Солнца, остановитесь!.. Приказы балтаджей утонули за лопатками, вдалеке заржали кони, и стук двенадцати копыт смешался с их собственным побегом. Угли сожженного леса хрустели на земле, пейзаж мертвой пустоши размылся перед заслезившимися глазами, и вонь смерти, стоявшая на границе, лишила нос чувствительности. — Полярная! — вопили сзади. — Остановитесь! Добраться до карты Лебедя было первостепенной задачей. Сейчас чужеродные земли являлись спасением от стрел, разбившихся о купол, и снарядов магии, от количества которых барьер едва ли не трещал. Скорость лошадей показалась маленькой, словно звери увязли в меду, с усердием передвигая ногами. Так лишь чудилось или было на самом деле, но Полярная тоже заметила, блеснув аметистом в глазах через плечо. — Карта Ворона! — пискнул Алькор, бегущий возле кобылы Вегард. Рев не прекращался. Обернувшись, Атрия увидела Дракона в небе и трех коней в клубах пыли, чей центральный всадник, вытянув руку с жезлом, замедлял их бег. Другие два балтаджа, оставив собрата позади, пришпорили скакунов, стремительно подбираясь к мятежницам. — Алькор, — не разрывая действие защитных чар, Полярная метнула взгляд на бывшего Имперского Развездчика. — Защищай. Младший лакрим, ослепив сиренью глаз, исчез в пятне пляшущей конской тени. Вегард не разглядела его. Только отблеск, выпрыгнувший из черной земли, пронесся под ближайшим балтаджем. Окровавленные передние ноги коня подкосились, и всадник рухнул в грязь, протаранив камни головой. Развернувшись, Алькор прыгнул под следующего. Перекусил сухожилия или разорвал когтями, обрекая Ворона на ту же участь. Огненный шар ударил по куполу Полярной, отчего Атрия не увидела, как третий всадник потерял скакуна. Поняла это, когда чары замедления пали и их лошади беспрепятственно понеслись вперед. Бесцветный кот, присоединившись к ним, оскалился на бегу и слизал с пасти кровь. Белые рога сияли в клубах поднятой пыли, и вскоре нефритовое мерцание купола стало исчезать. Под копытами прорезалась первая трава. Сажи стало меньше. Граница пересечена. Как и утверждала Полярная, ни балтаджи, ни Дракон не сунулись во вражеские земли.*
Ведьмы миновали посты дичи легче, чем балтаджей. Те меньше охранялись и имели хаотичную структуру. Если слуги Солнца равномерно очертили границы поля боя, то дичь имела отдельные скопления лагерей, разбросанные по лесу. Атрия не особенно удивилась. На территории Лебедя местность оказалась холмистой, что объяснялось золотыми рудниками, которыми изобиловала почва. Вскоре беспокойные лошади устали, в желудке Вегард совсем опустело, и пришлось спешиться. Несмотря на опасность земель, привала Атрия ждала больше, чем глотка воды. Вывалившись из седла, тяжело задышала, смаргивая слезы. То ли от пережитого ужаса, то ли усталости не чувствовала отнявшейся спины. — Остановка короткая. Око заходит, нужно найти место для ночлега, где можно переждать четвертый оборот. Пока Полярная раздавала указы, Атрия, все еще не веря, тихо смеясь самой себе, привалилась спиной к дереву и закрыла рукой глаза. Сглотнула, прогоняя ком из горла. — Ла-адно, найду нам избушку, — обреченно пропищал Алькор. — Только с тебя что-нибудь вкусное. — Я похожа на мясной прилавок? — фыркнула ведьма. — Будешь питаться тем, что имеется. — С тобой совсем скучно, — Алькор с недовольным писком сунул морду в раскрытый мешок с провиантом и чихнул от рассыпавшихся в нем трав. — Фу, ладно. Сам вкусняшку найду. Когда лакрим скрылся меж кустов, Вегард опрокинула голову на древесный ствол и вздрогнула, затылком упершись в холодное дуло мушкета. Не могла поверить, что граница осталась позади, и за ними никто не бежал. Услышала шаги Полярной и открыла глаза, когда рука легла на плечо. — Ты в порядке? — Мы прошли, — прошептала Атрия. — Мы в безопасности. — Не совсем так, это земли дичи… — медленно проговорила Киносура, но Вегард перебила ее, мотнув головой. — Неважно. Здесь нет балтаджей. Нервно улыбнулась, вспомнив вспышки магии. Огненный шар, ударивший последним, летел прямо в нее, и если бы не защитный купол, впитавший все снаряды, от ведьмы Ваал-Фегор не осталось бы и мокрого места. В прошлый раз у Полярной не вышло устоять, ведь никто не готовился к атаке прямо в клетке Джуббы, но теперь ведьма не позволила никому из них даже поцарапаться. — Тебе нехорошо? — Киносура с беспокойством нахмурилась, когда из груди Вегард вырвался смех. — Не хочешь присесть? Расхохотавшись еще громче, Атрия покачала головой. — Я после этой лошади еще оборота два никуда не сяду, — выдавила и запнулась, забыв о размеренном дыхании. Чем дольше смотрела в вертикальные зрачки, тем ярче становилось осознание произошедшего. Смех затих, подбородок дрогнул, и на смену мимолетной радости пришел страх. — Мы не маскировались, теперь не только Дракон, а вообще все балтаджи знают, что ты здесь, а значит, скоро и дичь узнает, — протараторила без перерывов даже на короткий вдох. Сосредоточенно наблюдая за переменами в поведении Атрии, Полярная сжала челюсти. — Я не владею чарами телепортации, невидимости или сложных иллюзий и не могу спрятаться в тени, как Алькор, — ладонь Киносуры скользнула с плеча. — У каждой карты своя магия, а у некоторых лакрим чары вовсе уникальны и принадлежат только им. Особенности моего колдовства именно такие, их знают практически все в Империи. Маска была бы бесполезна. Сердце понемногу успокаивалось. Атрия, потупив глаза, зажевала губу и, сцепив на животе руки, рвано покрутила на пальце золотое кольцо. — Да, я заметила, — проговорила севшим голосом и с долей вины взглянула на Полярную. — В первое посещение Брезга мне встретился один старик. Он сказал о «нефритовом зареве», а еще… ну-у, что нужно поскорее спасаться, если его увижу. — Неужели так и сказал? — Киносура хмыкнула, дернув бровью. — Смотрю, ты вовсю собирала обо мне сплетни. — Ой, перестань, — вымученно выдохнула Атрия. — Ты вообще следила за мной через зеркало. — Единожды, — осадила ведьма. — И я извинилась. — А я тебя едва знала, — в тон ей ответила Вегард. — Не тебе упрекать меня за стратегический сбор информации. Вновь опершись затылком на хрустящую кору, Атрия улыбнулась, получив низкий смех в ответ. Полярная тихо шагнула навстречу, более не хмурясь, и провела пальцами по щеке Вегард, завороженно, с толикой озорства глядя той в глаза. — Тебя предупреждали, но ты не убежала, — вкрадчиво пропела ведьма. — Удивительно, почему. — А ты не распала меня после увиденного в зеркале. Да и на пороге избы в первый оборот… И не бросила во Дворце, — напомнила Атрия едва слышно, растворяясь от каждого движения Киносуры. — Удивительно. — С чего бы мне распадать тебя? — склонившись, прошептала в губы, заставив по крупицам собирать раскрошенное сердце. — Ты уникальна. — Разве, — Атрия поморщилась. — Вода не так уж уникальна. — Я не только о магии. Вегард успела лишь судорожно вздохнуть, прежде чем Полярная стерла ничтожное расстояние. Даже вдали от сожженной избы все еще пахла колдовскими травами. Недосягаемыми без особого ключа, как нрав обеих ведьм. Такими же дикими, как самый быстрый аллюр. И редкими, как короткий вздох меж касаний. Изнуренные ноги подкашивались, и, с каждой секундой верно сходя с ума, Атрия вцепилась в бедра Киносуры. Была не натянута струной, а кипела изнутри, желая получить большее. Уже задыхаясь, разорвала поцелуй, крепко зажмурившись, опустила лоб на плечо такой же тяжело дышащей Полярной. — Три оборота, — выдавила Вегард, сжав пальцы на бедре, и усмехнулась. — Три оборота никуда не сяду. — Уже все? — стараясь не выдать сбитого сердцебиения, Киносура просмеялась. — Быстро ты выдохлась. Возмутившись, Атрия качнула головой. — Это ты зря. Надменность Полярной испарилась в одно мгновение, когда Вегард переместила ладонь и, за затылок притянув к себе, впилась губами в пульсирующую вену на горячей шее, заставив ту неистовей биться. Усилила напор, когда Киносура дрогнула, рвано выдохнув, и сжала рубаху на ее спине. Успокоилась, только получив короткий стон, который Полярная пыталась подавить, но не сумела. Напоследок проведя языком вверх по вене, не спеша отстранилась. Заглянув ведьме в лицо, мягко улыбнулась, увидев, как та распалилась от ее выходки, часто дыша и моргая. — Лучше не подначивай меня, — коснувшись подбородка, нежно провела большим пальцем под нижней губой. — А то сама не сядешь. С усилием оставив игру, Атрия отошла к привязанной лошади и сняла с плеча мушкет. Оглянулась на Киносуру, но та, не проронив ни слова, оперлась о дерево предплечьем и опустила на руку лоб, восстанавливая дыхание. Почувствовав на себе взгляд, ведьма повернулась и сощурилась, когда Вегард с самодовольным видом покрутила пальцем, указывая на свою шею. — Милый синячок, кстати. — Не нарывайся, — предупреждающе проговорила Киносура, но, услышав задорный смех, не сдержала ответную ухмылку. Время клонилось к закату, и привал, самый приятный из всех прошлых, заканчивался.*
Ночлег нашелся на удивление быстро. Голубая Слеза не успела занять центр неба и сменить третий оборот четвертым, как ведьмы очертили заговоренной солью убежище, добытое Алькором. Им оказалась одинокая ветряная мельница. Брошенная пару Белых Снов назад, сохранила внутри наполовину пустые мешки с зерном. Некоторые прогрызли крысы, отчего под ботинками хрустело. Но в остальном мельницу не успели разграбить. Чудом убедив Полярную вздремнуть, Атрия заняла место возле узкого окна и развернула на коленях пергамент. Обмакнув перо в чернилах, позаимствованных в последнем трактире, провела черту под ранее перечисленными грехами. Записи структурировали мысли, даже если не имели большой значимости. Вегард выводила буквы, не до конца понимая, что хотела написать. Все, что приходило на ум, отпечаталось на желтом листе. — Чем занимаешься? — справа мурлыкнул кот и вытянутой каплей уселся рядом с ногами. — Бумагу переводишь? Усмехнувшись, Атрия провела мохристым кончиком гусиного пера по подбородку. — Что-то вроде того, — задумчиво нахмурилась, взглянув на Алькора. — А ты почему не спишь? — Сторожу нашу избушку, разумеется, — оскорбленно вздохнув, лакрим вильнул хвостом. — Кто, если не я, защитит вас? — Точно, ты же лучший разведчик, — Вегард решила подыграть, но не сдержалась от улыбки, чем смутила возмущенного кота. — Самый устрашающий. — Ты смеешь смотреть на меня свысока?! — сощурившись, Алькор вскочил на все четыре длинные лапы. — Нет же! — испугавшись, Атрия мотнула головой. — Я и не думала… — Поздно переобуваться. Обидные слова произнесены, — прошипел кот. — Доставай клинок, и проверим, кто кого первым порежет! — Прости?.. Когти, зубы и рога против гусиного перышка? — Атрия шокировано моргнула и вернулась к записям. — Такая сделка меня не интересует. — Неверно. Твое перо против моего оружия, — воинственно вздернув морду, Алькор коварно оскалился, вернув себе внимание Вегард. — О да-а, я вижу огонь в твоих глазах. — Это от свечи, — хмыкнула и с подозрением осмотрела кота. — У тебя все это время было оружие? — Конечно! — Алькор сипло рассмеялся, позабавившись глупости то ли человека, то ли лакримы. — Я же не ведьмак. У всех младших есть клинок. — И-и… — зажевав губу, Вегард с сомнением цокнула, но отложила пергамент на пол. — Где он? — Ну, раз ты такая невежда, разрешаю посмотреть глазком, — смиренно прикрыв веки, Алькор подставил морду. — На шее глянь. Осторожно прикоснувшись к мягкой шерсти, Атрия поначалу не поняла, где спрятан хваленый нож. Почувствовала, когда после минутных поисков палец что-то укололо. Ойкнув, Вегард отдернула руку, и хищнический оскал тронул пасть кота. — Да-а, первая кровь пролита! — яростно пропищал Алькор. — Я победил. — Я ни во что с тобой не играла, — фыркнула Вегард, потирая уколотый палец, и кивком указала на шею. — Что это было? — Самый опасный инструмент Ваал-Фегор. Когда когтистые лапы нырнули в шерсть, Атрия удрученно вздохнула, увидев «лезвие». Тонкое и короткое, с крупицей драгоценного нефрита на навершии, через ушко подвязано белой нитью к шее. Неудивительно, что столь крохотный клинок Вегард не замечала. — Иголка, — скептично закатила глаза Атрия. — И это «самый опасный инструмент»? — Смешно тебе? — Алькор со снисходительным видом спрятал иглу в шерсти и не спеша пригладил взъерошенные клоки. — Посмотрим, как засмеешься, когда сядешь на такой клинок. — Даже не смей, — Вегард предупреждающе ткнула в сторону лакрима пером. — Если подсунешь хоть куда-нибудь, больше свою иголку ты не увидишь. — Жаль, — печально пропищал. — Вот хохма была бы. В ответ неодобрительно покачав головой, Атрия подтянула к себе пергамент и удобнее села на мешке с зерном. Белая морда скучающе легла на колено, и Алькор с мольбой взглянул в глаза Вегард. — Так что ты пи-ишешь? — жалобно прохныкал, не оставляя выбора. — Ну, скажи-и. — Просто заметки, — смутившись, Атрия собиралась свернуть лист, но сломалась от вида чудо-кота. — Да так… Хотела записать, что знаю о Ложе, но как-то не получается. Мои сведения ограничиваются только Регулом. Больше ни о ком не в курсе. — Ложа… Ло-ожа… Ложа-Ложа-Ложа, — сощурившись, Алькор задергал хвостом, очерчивая в воздухе плавные крюки. — Что-то такое я слышал раньше. — Правда? — Вегард воспрянула духом и, окунув в пузырьке перо, занесла над пергаментом. — Расскажи, пожалуйста. — Да я ничего такого… — Ты Имперский Разведчик, — настояла, заставив Алькора у ее ног довольно зашевелиться. — Твои сведения очень важны. — С этим не поспоришь… Тогда пиши, — прочистив горло, лакрим выпрямился и деловито причмокнул. — Впервые я услышал этот термин давненько. Тогда Империя пыталась оправиться от катастрофы, накрывшей ее. Множество Слез исчезло без следа, но после того, как Кино остановила разрушения, некоторые стали возвращаться. Они не помнили ничего, что видели после исчезновения. Кто-то решил, что встретил распад и вернулся к жизни. Кто-то твердил, что уснул во время войны, а проснулся уже у себя дома. Перо на миг застыло над бумагой, но Вегард взяла себя в руки, стараясь не думать о собственной истории. — В общем, все были так напуганы, а Солнце помогала пострадавшим картам материально. Но этого было мало, — размеренно продолжил Алькор. — Не могу ее судить. Солнце вместе со свитой восстанавливала разрушенные города, Дворец, деревеньки, занималась обустройством пустыни, заново возрождала добычу ресурсов и налаживала поставки продовольствия… Хорошо кушать все хотят, а тогда народ голодал, поползла какая-то хворь… Уж не вспомню названия, но выглядела жутко, — Алькор презрительно оскалился и в следующий миг как ни в чем не бывало фыркнул. — В общем, состояние покалеченных душ стояло у Императрицы на последнем месте. И тогда появилась Ложа. — Отлично, — пробубнила Атрия, скрипя по бумаге пером. — Что именно ты узнал? — Ничего однозначного. Слышал только чьи-то шепотки. Кого-то, кажется, изгоняли из Ложи за предательство, а может, я это придумал… — небрежно бросил, махнув передней лапой. — А так… Какие-то главы карт, вроде бы, вернувшиеся одними из первых, объединились и тайно помогали пострадавшим после катастрофы. — Регул кому-то помогал? — Вегард скептично изогнула брови, взглянув на лакрима, но тот лишь хмыкнул. — Хочешь сказать, безвозмездно это делал? Помню, как он ко мне отнесся. Так что помощник из него так себе. — Не думаю, что все, вступившие в Ложу, действовали из благородных целей. Кто-то в период хаоса Империи воспользовался разрухой и занял освободившуюся нишу под Солнцем, — Алькор хихикнул, вспомнив Альфу Льва у каравана. — Регул, скорее, купался в лучах славы. Он единственный из Ложи, кто может открыто заявить о причастности тайному обществу. Остальные более осторожны, особенно их глава. — У Ложи есть глава? — Атрия хмуро осмотрела пергамент, куда помимо грехов успела вписать расклад бродячей гадалки. — Коне-ечно, глава есть везде. Ложа не исключение. — Понятно… Захватив губами перо, Вегард буравила собственную запись. Три буквы приковали внимание, и намека на имя все еще не существовало. Лишь общие черты, предоставленные гадалкой в трактире. Искусный манипулятор, по всей видимости, лакрим большого ума.«Маг»
— Как думаешь, кто может быть главой? — тихо спросила Атрия, не надеясь получить ответ. — Бе-ез поня-ятия, — уныло протянул Алькор, теряя интерес к беседе. — Существование главного в Ложе — мое предположение. Слишком уж хорошо прячется. А я тебе не визирь, чтобы знать все, что происходит в мире, и кто где кушает чужие языки… Да и вообще наш диалог зашел в тупик. Предлагаю тебе принести мою любимую кружечку и посмаковать шиповничком на оборот грядущий. Пока Алькор пытался убедить Вегард встать, она пропустила писк мимо ушей. Скрипнула пером, записывая последнее предположение за ночь.«Маг — глава?»
***
— Визирь, позволите? Когда голос Беты карты раздался из-за спины, а чувствительного носа коснулся ладан, Спика стремглав развернулась, рука рефлекторно потянулась к заколке в пучке, но вовремя остановилась. — Что ты делаешь в Канцелярии? — шепотом осадила Альфа Девы, мельком взглянув на закрытую дверь кабинета. — Жди, где положено. У меня встреча с эфенди, уходи немедленно. — Боюсь, полученная информация будет для Вас крайне интересной, — шпион под обликом Беты шагнул к визири, встав с обратной стороны стола, и сложил ладони, покрытые белыми перчатками, за спиной. — Быстрее, — процедила Спика, все еще возмущенная выходкой посыльного. — Я наблюдал за ними в Велесе. По всей видимости, Ваша лакрима представляет особую значимость для Полярной. Губы визири скривились. — Особую? — Она держит ее при себе и бережет. Я бы сказал, защищает и прячет… Даже как-то слишком усердно, — шпион под женским лицом задумчиво возвел глаза к потолку. — Они покусали отряд Дракона и уже в гостях у дичи. Из той лакримы плохая всадница. На вид слабая, даже в карты играть не умеет, а это основы. Хрупкая, вместо оружия носит мушкет, но пока ни разу не выстрелила. Не понимаю, зачем она Полярной. Визирь нахмурилась, хватая информацию. Короткий ноготь застучал по столешнице, чеканя быстрый ритм. Взглянула в лицо лже-Беты, проедая чернотой глаз. — Это обман. Полярная не прятала бы простушку, — махнула рукой в сторону двери. — Поговорим позже. Уходи из Канцелярии. Шпион послушался, одарив визирь коротким кивком, и покинул кабинет, оставив наедине с противоречивыми мыслями. Посыльный не осознавал важность принесенной информации. Поначалу казалось, что Спика не получила ничего, кроме сведений об интрижке, но визирь не одно лето провела недалеко от Полярной. Как показал опыт, Имперская Ведьма водилась только с теми, кого считала равными себе, отметая слабых. И дело не только в устойчивой воле. Хилых магов в ближайшем окружении Полярной никогда не было. Догадку подтверждал еще один лакрим, молчавший до сих пор. Зализывая раны после проигрыша под Денницей, сидел тихо, не высовываясь из крыла Имперского Знахаря. Знал об этой лакриме и не произнес ни слова о ней с момента возвращения. Спика частично вырвалась из размышлений, когда дверь приоткрылась и в кабинет вошла женщина, одетая так же строго, как ее копия тринадцать минут назад. — Визирь, позволите? — в этот раз настоящая Бета Девы переступила ее порог. — Докладывайте, что удалось выяснить о Дзете Большой Медведицы, — не дожидаясь ответа, Спика заняла место за столом и опустила бледные руки на подлотники. — Без перемен, визирь. Мицар-паша не до конца восстановился и все еще находится у знахаря… Но есть другая проблема, — Бета сдержанно сцепила ладони, покрытые перчатками, на животе и покосилась на дверь. — Оборот назад его посетила Бета Центавра. — И что? Они дружны со времен академии, — медленно проговорила Спика. — В этом нет ничего необычного. — Мне показалось, она была излишне осторожной, — Бета Девы взяла паузу и понизила голос до полушепота, хотя знала, что кабинет визири охранялся оглушающими чарами. — Пару часов назад я видела ее в северо-восточном крыле Канцелярии. Боюсь, меня могут раскрыть или уже следят. Мускул на лице Спики дрогнул, отчего уголок тонких губ дернулся. Не выдавая эмоций, она поправила очки без дужек и невзначай провела в воздухе рукой. — Не понимаю, чем вызван Ваш страх, — визирь с любопытством взглянула на Бету. — Вы действуете в интересах короны. Если у приближенной эфенди возникнут к Вам вопросы, ответьте на них. — Но… — женщина стушевалась, сжав ладонь в ладони. — Я думала, приказ о слежке от Вас лично… — Мы с эфенди служим Ее Императорскому Величеству. У Вас не может быть секретов ни от меня, ни от нее, — осадила, наклонившись над столом. Снисходительный тон стал металлическим. — Простите меня, визирь! — согнувшись в глубоком поклоне, женщина зажмурила веки. — Я неверно поняла Вас. Увидев, как плечи Беты Девы дрогнули от напряжения, Спика удовлетворенно выпрямилась в кресле. — Если новости на этом закончены, идите. — Да, визирь, — снова сокрушенно поклонившись, стремительно направилась к выходу. Сжав ладонь в кулаке, Спика сомневалась только долю секунды. После короткого вздоха к голосу вернулись снисходительные ноты. — Завийява, — окликнула, когда женщина была у двери. — Да? — голос от волнения дрогнул, и, развернувшись, слуга не смогла скрыть радость от услышанного имени из уст самой визири. — У Вас нет тайн от свиты Солнца, — поучительным тоном наставницы напомнила Спика. — Если Бета Центавра подойдет к Вам, сообщите мне. Закусив нижнюю губу, лакрима едва не распалась от испытанного облегчения. Отвесив особенно почтительный поклон, взяла себя в руки и вскинула подбородок. — Разумеется, моя визирь. Не сдержавшись, Спика откинулась на спинку кресла, едва дверь за слугой Девы закрылась. Сделав медленный глубокий вдох, задержала дыхание на пару секунд и выпустила из легких воздух вместе с невыплеснутой злостью. Поправила очки с круглой линзой, чтобы окончательно успокоиться, и исподлобья взглянула на левую стену, где меж полок со свитками висел портрет грозной Альфы Центавра. Мицар что-то скрывал. И информация, которая до того момента хранилась у него в голове, рано или поздно вырвется на свет Ока. Нельзя допустить, чтобы балтаджи и имперский двор получили ее раньше Ложи. — Значит, следишь за мной, — проговорила одними губами и закрыла глаза. До приема оставалось чуть больше получаса, и терять даже минуту недопустимо. — Это почти обидно, Ригил.*
Аудиенция эфенди не сулила ничем хорошим после полученных сведений. Стуча белыми ботинками по отполированному полу, визирь остановилась возле увесистых дверей. В последнее время Ригил часто звала ее в личные покои, что породило ряд несуразных сплетен. Но младшие слуги Девы уже разбирались с корнем проблемы, поэтому насчет своей безукоризненной репутации визирь не волновалась. Два внушительных балтаджа распахнули двустворчатые золотые двери и одновременно ударили знаменами по плитке. — Имперская Визирь Спика! — провозгласили хором и ритмично шагнули к стене. — Ви-ижу, — хриплый голос отозвался изнутри. — Оставьте нас. Спика прошла внутрь покоев и терпеливо дождалась, пока воины не скроются с обратной стороны закрывающихся дверей. Облаченная в шелковую рубаху с облегающими брюками, эфенди вызвала у визири возмущение. Она была уверена, что столь открытый вид полководицы стал одной из причин, почему из трещин имперского двора поползли слухи. Ригил стояла к ней спиной, локтями опершись на подоконник закрытого окна, и сквозь витражи с головокружительной высоты наблюдала отсутствие жизни в сверкающем городе. Слеза четвертого оборота блекло-голубым освещала лишь часть обширной спальни. У дальней стены, где находилась стойка с парадным доспехом, горели напольные канделябры, заливая вторую половину покоев рыжим пламенем. — Не понимаю, зачем они каждый раз представляют тебя, — Ригил, опустив голову, хмыкнула, и ее плечи дернулись. — Я твое приближение за версту чувствую. Осуждением так и несет. А как двери открываются, душа уходит. Брови Спики сдвинулись, лопатки напряглись. Взгляд метнулся на низкий круглый столик в центре покоев. — Вы пьяны, — пренебрежительно скривив губы, визирь воткнула пробку в полупустой графин. — Да-а, это именно оно, — эфенди испустила холодный смешок и развернулась с медным кубком в руке. Прислонившись к каменному подоконнику поясницей, задумчиво склонила голову набок. — То самое осуждение, выкачивающее жизненные соки. — Зачем Вы хотели меня видеть? — не желая терять времени, Спика прервала череду ехидства, каменно взглянув на женщину из-под опущенных век. — Мне пришел доклад от Дракона. Полярная в землях Лебедя, — Ригил качнула кубком и не спеша отпила, не разрывая зрительный контакт. — Но ты уже в курсе, верно? Визирь сощурилась, пытаясь найти подвох и прощупать почву. — В общих чертах. — А о том, кто путешествует с Полярной, ты знаешь? Хотя бы в общих чертах, — в тоне прорезалась сталь, и насмешка в белых глазах стала предупреждением. — Твое молчание меня угнетает. Нападение эфенди пришлось визири не по вкусу. Сложив ладони за спиной, Спика презрительно поджала губы. — Любовный интерес, — медленно проговорила, наблюдая за передвижениями Ригил по комнате. Та оставила подоконник и прошла к узорчатому шкафу. Распахнув дверцы, принялась рассматривать подготовленые для нее доспехи на трех стойках. — Что еще? — Если Вы об уникальности, то лакрима ничем не отличается от большинства, — не дрогнув ни мускулом, спокойно донесла Спика. — Она не проявила себя. — Вздор, и ты это знаешь, — отмахнулась эфенди, не отрываясь от шкафа. — Полярная не стала бы таскать за собой пустышку через вражеские территории. — Она недурна собой, — визирь небрежно поморщилась, не прекращая игру. — На службе Ваша ставленница была падка на смазливые лица. Она все еще импульсивна и сентиментальна. Ригил захлопнула дверцу так сильно, что та, ударившись о корпус шкафа, скрипуче открылась обратно. В три шага преодолела расстояние, подлетев к Спике, обдала нос сталью и вином. — Меня поражает, как рьяно ты пытаешься убедить меня в том, что в девчонке ничего нет, — голос эфенди понизился до хрипа, в белых глазах плескалась ярость, шрам на щеке натянулся. — Не кто-то другой, а именно ты, подозревающая каждую песчинку. Ты либо что-то скрываешь, либо твои шпионы сдают позиции. Здесь, в личных покоях полководицы, рамки приличий были размыты. И угрожающий тон могла позволить себе не только Ригил. — Может, если бы Вы не мешали и не следили за мной, я получила бы больше информации, — льдом осадила, заставив бешенство эфенди поутихнуть. — Ваша нелепая слежка провалилась через оборот. Мои шпионы хорошо работают. — Надо же… Ты расстроена? — оскал сменился усмешкой, и Ригил сквозь смешок опрокинула в себя содержимое кубка. — Я думала, ты оценишь мою небольшую проверку. — Что до моей верности, — коротко вздохнув, Спика не моргая наклонилась к женщине. — Я готова встать на колени и произнести клятву еще раз, моя эфенди. Выплюнула последнее с таким презрением, от которого у любого нутро уходило в пятки. Но только не у Ригил. Та дернула бровью, услышав вопиющую дерзость, и с сожалением обнаружила, что кубок опустел. — Так унижать тебя я не собираюсь, — хмыкнула и потянулась за графином. Выпрямившись, рассмеялась, увидев искривленные губы Спики. — Особенно, когда ты с таким упорством сосешь у меня кровь. — Что-то празднуете? — взглядом указала на медный кубок, наполненный темно-алой жидкостью. Покачала головой, когда Ригил протянула ей второй. — Не хочу дурманить разум на посту. — Ну же, ты всегда на посту, не разочаровывай свою эфенди, — с деланной обидой полководица сдвинула белые брови и более требовательно вложила кубок в ладонь. — Ты тоже празднуешь. Можешь сказать казначею, что золотые рудники наши. Наконец-то отделаешься от его брюзжания. — Не рано для торжества? Лебедь еще не наш, — нехотя Спика сжала металл меж пальцев, но к вину не притронулась. — Скоро будет. Дракон выполнил задачу и ждет моей команды. Границу Полярная пересекла так громко, что теперь дичь не даст ей уйти невредимой. Бой неизбежен, — взмахнув кубком, Ригил развернулась к раскрытому шкафу и задумчиво осмотрела сверкающую в огнях свечей броню. — Она вернет нам земли. А пока я не могу определиться с доспехом… — На нее ополчится вся восставшая дичь, — Спика недоуменно нахмурилась, глядя в спину эфенди. — Она сильна, но не всесильна. После такой западни Ваша ставленница вряд ли выберется живой. — Вот теперь точно всю кровь выпила. А я тебе вино предлагала, — Ригил бросила ухмылку через плечо и проследовала к первому комплекту брони, чьи наплечники подобно шипам устремились вверх. — Я не забываю старых ран. Ставленница либо распадется, либо продолжит платить за предательство.*
Риск был слишком высоким. Из-за принципиальности эфенди Империя грозилась потерять значимую не для одного лакрима Слезу. Полярная являлась символом не только для оружия. Даже среди дичи остались те, кто еще помнил подвиг Имперской Ведьмы. Ригил, может, и осознавала риски своих действий, поэтому не казнила ставленницу лично, а подталкивала пасть в бою. Но этот расклад визирь не устраивал. Вновь ботинки стучали по камню. Ладони распахнули дверь одинокого крыла, и Спика вошла в кабинет с единственным окном. Шпион, скрывшийся под маской ее копии, ждал уже слишком давно и успел заскучать. Поэтому позволил себе небольшую дерзость и рассматривал бесчисленные полки с причудливой коллекцией драгоценных камней. Читая подписи к редким экземплярам, едва шевелил губами, запоминая каждую. — Для тебя новое поручение, — Спика позвала, но шпион не отреагировал. — А тут что написано, не вижу… А-а, «Пятое ребро», прямо под образцом малахита, — задумчиво почесав подбородок, перешел к следующему. — «Бедренная артерия» под цитрином, «Левая почка» под розовым агатом… Поразительно, — с восхищением обернулся на хозяйку мрачного крыла. — Неужели Вы сами это собрали? — Ты отнимаешь мое время, — Спика выпрямилась, сложив ладони за спиной, и изогнула бровь, когда ее копия глубоко поклонилась ей. — Прошу меня простить, визирь. Брезгливо скривившись, Спика качнула головой. — Когда ты под моим обликом, не смей никого просить. Даже меня. — Как Вам угодно, — шпион покорно отзеркалил ее стойку и, полуприкрыв веки, взглянул на женщину из-за миниатюрных круглых очков. — Какие будут указания? — Я хочу, чтобы ты подобрался ближе к ним, внедрись, поговори. Найди хотя бы намек, почему та лакрима важна. — Разве не слишком рано? — посыльный нахмурился, не понимая приказа. — Они только зашли в земли дичи, никому не доверяют и вряд ли сунутся в поселения. — Времени нет, — Спика коротко вздохнула. — Эфенди подготовила гробницу для ставленницы. Лакрим озадаченно кивнул, принимая приказ визири. — Хотите, чтобы я предупредил одного из двенадцати? — Поторопи его. В одиночку Полярная с земель Лебедя не уйдет, — Спика прошла к письменному столу и выудила из ящика сверток пергамента. — И скажи, чтобы переименовал свой безобразный цирк. — Вы уже приказывали, и он не прислушался. — Называться в честь Ложи опасно. Он должен понимать хотя бы это. Если готов подставлять свою шею, это не значит, что можно подвергать риску других членов, — проверив целостность печати, вложила в протянутую ладонь посыльного. — А от тебя разит ладаном. Если продолжишь халатно относиться к моему приказу, тебя раскроют. — Все сделаю, визирь. — Надеюсь, я могу рассчитывать на твой профессионализм. Спрятав письмо в ткани белых рукавов, лакрим опустил голову и чуть наклонился корпусом, выказывая почтение. — Нет маски безупречнее Близнецов.***
Атрия вынырнула и глубоко задышала оттого, как долго находилась под водой. Туман пятого оборота стелился по низине, где они остановились. Густой дымкой закрывал поверхность реки, превращая мутную воду в опасную бездну. Выплыв на берег, Вегард руками отжала густую копну светлых волос и нехотя натянула сухую рубаху на мокрые плечи. Затянув пояс брюк, оглянулась на водную гладь. В глубине души хотелось использовать чары, но здесь, на чужой земле, даже самая незначительная магия подвергала всех опасности. Бросив даже мысль о воде, Вегард подхватила с песка портупею и пошла вдоль берега, опоясанного коричневыми шапками рогоза и пушистого камыша. Подойдя к импровизированному лагерю, застала Киносуру лежащей у берега недалеко от пасущихся лошадей. Освобожденные от седел, с фырканьем пощипывали редкую траву и изредка взмахивали хвостами. У самой речной глади уселся Алькор, опустив в воду только кончик хвоста, и с презрением вглядывался в туман. Услышав шаги, Полярная открыла глаза и села, оторвав голову от мягкого мешка с одеждой. — Наши припасы кончаются, — ведьма пальцами расчесала влажные после купания волосы и кивнула на сумку, где осталось меньше трети еды. — Обедай и пойдем. — А ты? — Атрия не спешила прикасаться к немногочисленным запасам и остановилась рядом с Киносурой, укоризненно глядя на нее сверху вниз. — Тебе тоже надо поесть. — Уже. — Не ела она, — пискнул Алькор, не оборачиваясь. — Молчи, — Полярная закатила глаза, когда Вегард уперла руки о бока. — А ты не упрямься. — А ты не обманывай меня. Когда я уходила, в мешках было столько же, — шикнула и прошла мимо. Подхватив седельное полотенце, накинула на спину своей гнедой кобылы и с задумчивым видом обернулась к Киносуре. — Если в поселения нам нельзя… Может, ограбим кого-то по пути? — Атрия, — осуждающе вздохнув, Полярная поднялась и отряхнула брюки от песка. — Поддерживаю! — кот встрепенулся, вскочив на лапы, и подбежал к Вегард. — Только пусть это будет кто-то зажиточный. — Алькор, — ведьма осадила уже второго зачинщика беспорядков. — Да что-о?.. — Кино, — язвительно передразнила Атрия, хлопнув ладонями по карманам, и развела руками, охватывая их лагерь. — Денег почти нет, еды тоже. Мы бы поохотились, но костры разводить нельзя, чтобы не привлекать внимание. Что еще остается? Голодать, лишь бы никто не опечалился от потери пары булок?! Ведьма сжала челюсти, но ничего не ответила. Подняв седло, молча опустила на спину лошади Вегард и затянула подпругу. — Фу-у-у, ты что-о? Все это ради каких-то помоев?! — Алькор отпрянул от Атрии, как от огня, и неверяще разинул пасть. — Нет уж. Если ты готова так низко падать и рвать врагам глотки за плесневелую корку хлеба, то занимайся этим одна. — Я это образно, — Вегард устало вздохнула. — Первое, что вспомнилось. — Вразумел… — с подозрительным прищуром произнес по слогам. — Тогда ладно. Закончив сборы, Киносура подошла к недовольной Атрии и с неохотой прочистила горло, привлекая внимание. — Что-то надумала? — с вызовом спросила Вегард. — Если придется кого-то грабить, я ограблю, — подхватив веснушчатую ладонь, Полярная вложила в нее часть провизии, завернутую в просаленный пергамент. — Только сначала поешь. Развернув лист, Атрия не отступила. Сломав кусок хлеба, протянула часть ведьме. — Пополам, Кино, — с угрозой проговорила Вегард и перебила, не дав возразить. — Сама прекращай упрямиться, а то силой в рот затолкаю. Видела, как строгий отказ не сорвался с губ, сменившись улыбкой. Киносура, покачав головой, приняла часть еды, напоследок нежно проведя указательным пальцем по запястью Атрии. — Это было бы то еще зрелище, — усмехнулась ведьма. — Не сомневаюсь, — подхватила Вегард и с укором взглянула на младшего лакрима, облизывающегося возле вороной лошади. — Правда, в последнее время Алькор совсем обнаглел. Не хочу доставлять ему удовольствие таким спектаклем. Запрыгнув в седло, дождалась, когда Полярная присоединится к ней, и пришпорила кобылу. Гордилась собой, ведь практически на лету научилась управлять ездовым животным. Устремилась вперед, оставив Киносуру чуть позади, и воодушевилась, поняв, что лошадь почти перестала петлять. — Ле-евый ше-енкель. Едва за спиной пропела ведьма, Вегард сокрушенно зажмурилась. — Да черт.*
Спрятавшись под каменным мостом, Атрия прижалась к отсыревшей опоре спиной и молилась Матерям, чтобы лошади, оставленные неподалеку, их не выдали. Пускай туман скрывал животных, они все еще издавали много звуков. Пришлось уйти с дороги, когда Алькор услышал шаги с обратной стороны небольшой реки. — …Вздернуть имперскую тварь, — Вегард услышала только часть разговора. — Не могла она проскользнуть к нам через имперцев и фегорцев, — четыре пары сапог стучали по мосту. — Хотя… — Не-е, могла, — обладательница третьего голоса широко зевнула. — Имперская тварь на то и имперская. Дала на лапу, и пропустили небось. — Или не только на лапу, — загоготал первый. Лакримы передвигались так медленно, что Атрии казалось, будто прошла вечность. Ноги едва стояли на скользком берегу, угрожая создать много шума, если хотя бы одна пятка сорвется. — Интересно, кто найдет тварь, — четвертый голос оказался на удивление басистым, отчего грудная клетка Вегард завибрировала. Или то был страх, смешанный с перенапряжением в конечностях. — Конечно, я! — Не бузи, — огрызнулся первый на собрата. — Силенок не хватит. А вот мне дай только глазком, так тварь и… — Тебе лишь бы куда присунуть, — едва третья лакрима договорила, как раздался хлопок. Сальный гогот дичи разрезал звенящую в ушах тишину. Атрия сжала кулак, чтобы не реагировать на услышанное. Но колено от злости дрогнуло, и пятка поехала по грязи. Почувствовала падение, приготовившись выдать укрытие, зажмурилась. Ремень на груди натянулся — Полярная ухватила за ружье, не дав окунуться в мутную реку. Вытянув ботинок из чавкающей грязи, Вегард с трудом восстановила равновесие и с благодарностью взглянула на ведьму. Лакримы уже пересекли мост и все еще заливались смехом, поэтому не услышали бульканье у опор. Дождавшись, когда шаги затихнут, Киносура помогла Атрии выбраться на твердый берег, не упав при этом в реку. — Ты дала волю эмоциям и чуть не выдала нас, — строго прошептала Полярная. — Да, я знаю, — ответила Вегард в тон ей. — Ты вообще слышала, что они несли?! — И что с того? — возмутилась Киносура, нависнув над юной ведьмой. — Пусть болтают. Их треп никому не вредит. — Нет, вредит. Моей нервной системе как минимум, — скрестив руки на груди, Атрия с вызовом встретила колючий взгляд. — Мне не жаль. Я бы еще и врезала. Скептично изогнув брови, Киносура выпрямилась, но через пару мгновений смягчилась. — Они слабы, — ответила Полярная уже спокойным шепотом. — Уверяю, если бы те воины действительно встретили бы «имперскую тварь», их бравады стали бы сверкающими в тумане задницами. — Такое уже было? — Атрия нахмурилась, последовав вслед за Киносурой к оставленным лошадям. — И не раз, — вздохнула ведьма и повела рукой в сторону ушедших лакрим. — Все это идет из страха. — Понятно, — пробубнила Вегард, смутившись. — Но за рвение спасибо, — Киносура улыбнулась, развернувшись к ней, и игриво подцепила острым ногтем подбородок. — Моя героиня. — Да хва-атит передразнивать, — проскулила Атрия под злорадный смешок. — Издеваешься надо мной? Серьезно? Сквозь туман Вегард не увидела под ногами Алькора, оставленного с лошадьми, и едва не споткнулась о него. Отпрянула, когда кот истерично мяукнул. — Следи за копытами! — Я до тебя даже не дотронулась… — Но собиралась это сделать, — зашипел, сощурившись, и прижал к голове уши, увидев пустую флягу в руках Полярной. — Вы же за водой ходили. — Вот и пей из той грязюки, если хочешь, — Киносура отмахнулась и без тени улыбки обратилась к ним обоим. — Дальше идем осторожнее. Бродяг все больше, сплетни разлетаются быстро. — Нас ищут, — Алькор уныло махнул хвостом, словно потерял последнюю надежду на достойное существование. — Богатенькие попрятались за городскими стенами… Теперь купца на дороге точно не встретим. — Не скули, — шикнула Полярная и перехватила поводья в одну ладонь. — Сейчас важно оставаться в тени, найти ночлег, — бросила предупреждающий взгляд на Атрию, — и не вступать в бесполезную драку. — Вразуме-ел… — Я и не вступала никуда!*
Привалившись к двери сарая плечом, Вегард пошатнулась, когда в нее влетело чье-то увесистое тело. Охрипшая глотка надрывалась снаружи. Лакрим пытался прорваться внутрь. — Не… удержу! — крикнула Атрия. Полярная навалилась на дверь, помогая Вегард. Спутанные пряди бирюзовых волос упали на разъяренное лицо. — Объясни мне одну… вещь, — прошипела Киносура меж ударов с обратной стороны стены. — Что такого непонятного и… непостижимого в просьбе «не лезть»?! — У нас нет ни еды… ни чертовой воды, — выплюнула Атрия, разозлившись не только от провалившейся вылазки, но и от стука. — Шестой оборот прошел. Мы долго не протянем. — И это повод врываться в чужую избу?! — Киносура пошатнулась, когда в дверь с особенной силой влетел хозяин позаимствованного сарая. — И ничего мне не сказала! — Я тогда с Алькором осматривалась, ты далеко сторожила лошадей, а тут изба попалась… И я не врывалась, а… — Вегард шумно втянула носом воздух, когда ее перебил бешеный пинок. Хлопнув по двери ладонью, крикнула, обращаясь уже не к ведьме. — Эй, хрен деревенский, мы разговариваем! — О-о-о, — раздалось задыхающееся с улицы. — Так я вам помешал, девочки?! С яростью Вегард переключилась на Полярную, скрипящую зубами. — Я не врывалась, а отвлекала, — прошипела и махнула рукой, указывая в глубину сарая. — Я же не виновата, что Алькор решил сначала пожрать в кладовке! Услышав свое имя, кот оторвался от мерного вылизывания лапы и вытаращенными глазами уставился на двух разгневанных ведьм, обращенных к нему. — А я-то что-о-о? — Действительно, — язвительно оскалилась Атрия. — Ты должен был взять припасов и уйти. Так мы договаривались. И у нас бы получилось! — Я был голоден! — Ну и как оно? Пожрал?! — Ну-у, я почти добрался до ослиных хрящиков… — Довольно, — рявкнула Полярная, заставив обоих спорщиков замолчать. Обернувшись к Вегард, взглядом заставила ту поморщиться. — В следующий раз зови меня. Поняла? — Угу… Замявшись, Атрия поначалу не заметила, что пинки прекратились. Расслабилась только на миг и вскрикнула. Дверь истошно треснула, и между лиц ведьм вонзились ржавые вилы. — С меня хватит, — процедила Полярная, ухватив Вегард за локоть, и оттащила вглубь сарая. Когда вилы со скрипом выехали из обветшалой доски, ведьма стремительно вскинула ладонь. — Слушай, Кино… Не обращая внимания, нарисовала пальцами часы. Атрия услышала, как снаружи лакрим, выронив вилы, упал на землю. Полярная не спешила открывать дверь. Дернув ухом, прислушалась к шорохам. Убедившись, что со стороны избы не доносилось звуков, дернула веревочную ручку и вышла за порог сарая. Мужчина лежал в траве, не шевелясь. Выйдя следом, Вегард на миг дрогнула. — Он… — Спит, — буркнула Киносура через плечо. — Нет нужды распадать, меня он не видел. — Ладно… Это хорошо, — Атрия с облегчением выдохнула. — Э-эу, где-е ты, гнилая пья-янь?! — издалека послышался чей-то унылый крик. — Выходи и дели-ись. — Уходим, — скомандовала Полярная, не дав возразить, и пригрозила пальцем обоим лакримам. — И больше без выкрутасов. — Прости, — Вегард виновато потупилась и чертыхнулась, когда Киносура молча направилась в сторону брошенного лагеря.*
Лошади заболели после бури в седьмой оборот. И если с пропитанием они нашли выход, пробираясь на склады незадачливых жителей Лебедя втроем, то тратить драгоценные эликсиры на ослабевших кобыл Полярная не решилась. Запасы зелий нужны им самим. — И что теперь делать? — Атрия перекинула походный мешок через плечо и оглянулась на далекий прилесок, где они оставили животных. — Найдем новых? — Если подвернется такой шанс, — проворчала Киносура, недовольная сложившимся положением. — Не жалей ни о чем. Балтаджи увели из той деревни не только лакрим, но и здоровых лошадей. Эти достались нам уже с изъяном, поэтому их время было сочтено. Тяжело вздохнув, Вегард промолчала. Они держались далеко от дорог, но все чаще натыкались на бродячих охотников за головами. Точнее, за одной бирюзовой. И если на территории Империи балтаджи вели себя более сдержанно, четко следуя приказам, то у дичи больше свободы. Вооруженные Слезы прочесывали леса как в одиночку, так и группами, желая получить награду за поимку ведьмы. Покидали посты на рудниках и выходили прямо с кирками в мозолистых пальцах. Глубокими шахтами был изрезан весь Лебедь, и практически каждый уголок земли усеян чужаками. В деревни вход воспрещен. Там разъяренные войной лакримы рыскали сильнее прочего. О центральном городе, стоявшем на дальней границе, Вегард вовсе старалась не думать. Вскоре им придется войти в каменные стены, чтобы выбраться из капкана, но для начала туда нужно добраться в целости и сохранности. Часы шли медленно, пока ведьмы пересекали холмистую местность. И останавливались, когда до ушей долетал чей-то смех или вопль. Казалось, дичь сплотилась, воодушевленная общей охотой, и потеряла страх. Каждый из вышедших на бой хотел стать героем для народа и переломить ход войны на сторону независимой Ваал-Фегор. Среди дичи стали ходить противоречивые слухи. Одни твердили, что Полярной в их землях нет. Вторые, что она слаба и ранена, поэтому отсиживается в тени и восстанавливается. Третьи опровергали доводы всех и были уверены, что Имперская Ведьма осталась верна короне и планирует захватить Лебедя, а балтаджи, ослабившие позиции у границы, лишь ждут команды, чтобы переступить выжженную черту. О чем бы ни судачили деревенские, Вегард знала, что Полярная не оставляла за собой кровавый след по одной причине: не хотела стягивать на место убийства всю местную дичь. Однажды зазевавшись, Атрия всерьез ощутила свой распад. Когда отложила ружье и отошла к реке, чтобы набрать воды, не сразу заметила приближение лакрима. Охотник остановился у берега в трех аршинах от нее, пока Вегард открывала пустую флягу. Если бы не заросли рогоза, ее точно раскрыли бы. Лакрим напевал под нос и был опьянен жаждой крови. Бросив кирку в корни клена, встал напротив воды, вынудив Атрию застыть в скрюченном положении и не дышать. — А-а под лесом, под горо-ой… — промычал самодовольно. Вегард услышала шуршание ткани, и как брюки рухнули в траву. — Пойду я за… кхе-хе, ведьмó-ой!.. Струя ударилась о водную гладь. Атрия зажмурилась, чтобы не опустошить желудок, и плотно поджала губы. — Я портки не обмочу-у, — скрипуче хихикнул, натягивая на себя штаны. Подпрыгнул на носках, и монеты в кармане звякнули. — Бошку ведьмы принесу-у. Втянул носом воздух и шмыгнул. — А еще, э-э, как там было… — поднял с земли кирку и со смехом вонзил в кору. — Ее девчонку захвачу-у. Удалился в обратном от Вегард направлении, барабаня инструментом по стволам в такт песне. Приложив кулак ко рту, Атрия вновь задышала. Шаги окончательно стихли, и она позволила себе обернуться. Никого у реки не было. Подобрав пробку, поспешно направилась к лагерю, где ждала Киносура. Под вопрошающий взгляд бросила пустую флягу в мешок. — Это не годится даже для мытья рук, — указала в сторону берега и возмущенно вздохнула. — Не спрашивай, что он делал с водой, а то меня точно стошнит. — «Он»? — понизив голос до шепота, Полярная напряженно наклонилась вперед и дернула ухом, вслушиваясь в лесные шорохи. — Кто? Тебя кто-то видел? — Охотник на ведьм. Кто ж еще?! Сейчас их полно в лесах, как крышу коллективно сорвало. Ищут и тебя, и меня, как какие-то трофеи… — Атрия остановилась, забыв о дыхании, закрыла глаза, чтобы успокоиться, и опустилась рядом Полярной на землю. — Не видел. Был слишком занят самолюбованием… Черт. Думала, что заметит, и я распадусь прямо там. Не успею позвать на помощь, ударить чарами. Вообще ничем. И мушкет оставила, а мне с ним теперь спокойнее… Когда голос Вегард надломился, Киносура пододвинулась и обхватила ладонью ее щеку. Взглянув в испуганные голубые глаза, дрогнула в ответ. — Больше не отходи от меня, — твердо произнесла, но Атрия покачала головой. — Здесь стало слишком опасно. — Первый оборот, а они не снят, рыщут по округе. Мы тоже почти не спим, вымотались, устали. Даже Алькору тяжело в коротких разведках, а он тот еще засранец, — Вегард закусила губу, чтобы не позволить страху взять полный контроль над разумом. — Они ищут не только тебя. Им вообще плевать, кого ловить. За мной охотятся просто потому, что путешествую с тобой. А они даже имени моего не знают. Не говоря уже о магии. Полярная поморщилась от слов Атрии, и пальцы на скуле сжались. — Это моя вина. Я не должна была втягивать тебя. Яростно замотав головой, Вегард накрыла ладонь своей и убрала с лица. — Нет, я не жалуюсь. Я знала, на что подписывалась, и ты предупреждала меня, — переплела с Киносурой пальцы, отчаянно пытаясь донести мысль. — Я о том, что нам нужно где-то осесть. Да, ты хочешь поскорее убраться отсюда и дойти до Андромеды, но сейчас нам необходимо укрытие, где можно спрятаться. И не на один оборот, а пока эта волна охоты не утихнет. — Здесь… сложно найти такое место. — Давай хотя бы попробуем, — прошептала Атрия с неприкрытой мольбой. — Прошу тебя. Сомневаясь последние секунды, Киносура сдалась, шумно выдохнув. — Как отказывать, когда ты так смотришь, — проворчала, поругав себя за минутную слабость. Тепло пробежало от сердца, прокатилось до кончиков пальцев и выплеснулось через прикосновение. Неконтролируемо Атрия подалась вперед и с трепетом, которого не знала раньше, прижалась к губам. Впервые старалась передать признательность, понимая упертость ведьмы, и так же невесомо отстранилась, пуская между ними вечерний ветер. — Спасибо, — прошептала и ласково провела по выпуклым шрамам от швов на челюсти. — Ты собираешься так благодарить за каждый мой уступок? — голос опустился, вызвав у Вегард улыбку. — Может быть… Если при этом будешь хорошо себя вести и не хмуриться, — засмеялась, когда Киносура закатила глаза. Вскоре игривость исчезла. Рассматривая лицо Полярной, зачарованно провела пальцем по горбинке на носу. Переместила ладонь и коснулась необычного вида полос, исходящих из уголков глаз. Линии стремились по нижним векам и кончались на скулах. Издалека разглядеть их не представлялось возможным. Не морщины и не трещины похожи на боевой раскрас, словно их вырезали тончайшим ножом. Лишь украшали, а не уродовали. — Никогда не любила лишних прикосновений, каких-то долгих прилюдий и ухаживаний… С тобой иначе. Все меняется, и я тоже. А порой остановиться вовсе невозможно, — шептала Атрия, ведя пальцами вверх по виску, и замерла, поняв, что потеряла счет времени. — Прости. Из-за меня привал затянулся. Сама не до конца осознавала, как много личного высказала в момент уязвимости, и попыталась отодвинуться, но Киносура перехватила ее ладонь. Не шевелилась до тех пор, улавливала каждое движение и ожила, едва Вегард замкнулась. — Не только у тебя все идет наперекосяк. Заставили остановиться не слова и не серая рука на запястье, а открытый взгляд Полярной, лишенный колкости и вечной усталости. Искренний и нежный, твердил, кем являлась на самом деле под толстым панцирем из кристально чистого льда. Столь холодного, что обжигал сильнее пламени. Но даже он трещал, отпадая слой за слоем, обнажал душу, покрытую безобразными рубцами. Именно к ней прикасалась Атрия, каждый раз будто не замечая ледяных заноз. Била прямо в сердце, минуя имперскую броню, и не подозревала об этом. — Идет наперекосяк? — смутившись, Вегард непонимающе сдвинула брови. — Такая формулировка… Я тебе как-то врежу? — Не-ет, — Киносура не сдержала легкий смех. — Не вредишь. Полярная провела пальцами по раскрытой ладони, и сердце Атрии дрогнуло. — Совсем наоборот. Ты оживляешь, — каждое прикосновение веяло лаской, немыслимой для Имперской Ведьмы, но этой лакриме ее хотелось дарить. Платить тем же и даже больше. — Каким-то непостижимым образом вдыхаешь жизнь в то, что я считала давно мертвым. Улыбка, от которой нутро скручивалось узлом, добила Вегард, вынудив принять поражение. Каждый раз иная, сейчас источала такую нежность, устоять перед которой никто не в силах. Поэтому Атрия не жалела, потеряв собственный слой брони. Подумать не могла, что два айсберга, столкнувшись вместе, в итоге расколются друг о друга и начнут тонуть. Хотя чему она удивлялась, если подобное всегда притягивало лишь подобное. Раскрошившись до мелких осколков, решила, что вместе идти ко дну не так уж и плохо. Сморгнула смущение и вновь потянулась к Полярной, оставив на треснувших губах еще один поцелуй. Совсем невесомый, едва ощущался. — А это за что? — на судорожном выдохе спросила Киносура. — За то, что открылась мне. Все еще улыбаясь, Атрия выпрямилась, сидя в траве. Оглянувшись на походные мешки, опомнилась и пропустила смешок. — Что такое? Почему-то от вопроса ведьмы стало еще смешнее. — Черт, — Вегард провела ладонью по волосам. — Да мы обе, блин, больные. — Это еще почему… — Полярная окончательно растерялась, не улавливая хода мыслей. — Какие «больные»? — Безнадежно больные, — Атрия многозначительно обвела взглядом их лагерь. — Где-то тут ходит охотник на ведьм, а мы расселись и… Ну… — Снова чуть не переспали? Да. Но если хочешь, можем постоять. — Кино-о! — Вегард возмущенно хлопнула ладонью по ее колену. — Эти твои шуточки… — Попробуй сказать, что я не права, — Полярная лукаво ухмыльнулась, когда Атрия сморщила нос. — Другое дело. — Око заходит, — одарив ведьму осуждающим взглядом, Вегард поднялась с травы. — Надо найти ночлег. А еще Алькора нигде не видно. — Не удивлюсь, если в данный момент он разоряет очередную кладовую, — Киносура размяла плечи, прежде чем перекинуть за спину мешок с зельями, и с улыбкой обратилась к Атрии. — Пойдем. Нам еще укрытие искать. — Отлично. — Кстати, о лакримах в лесу… Долго ты собираешься называть их «охотниками на ведьм»? — Пф, а как еще. — Дичь вышла на охоту, — Полярная покачала головой и неодобрительно хмыкнула. — Бардак.*
Под ливнем сложно двигаться быстро. Вегард не могла применить силу и высушить одежду, но плащ немного спасал. Они вышли на дорогу, чтобы свериться с картами. Атрия заметила на промокшей доске указателя какое-то объявление. Поначалу подумала, что это очередное послание с ценой за голову Киносуры, но ошиблась. Сорвав с гвоздя желтый листок, сощурилась. Половина букв стерта, рисунок тоже размыт дождем. Только общие очертания сохранились. — Что там? — Полярная спросила из-за спины, заметив замешательство Вегард. — М-м, да так, — Атрия непринужденно пожала плечами и взмахнула куском бумаги. — Кажется, сюда приехал цирк. Не знала, что у лакрим он есть. — Цирк? Киносура широким шагом подошла к Вегард и жестом попросила у нее листовку. Взгляд сосредоточенно блуждал по размытым пятнам, пальцы сжали края пергамента. Под немой вопрос Атрии ведьма развернулась к коту, устроившемуся под пышным лопухом. — Дай угадаю, — уныло пропищал лакрим. — Хочешь, чтобы я нашел этот цирк. — Верно вразумел, — Полярная согласно кивнула, за что получила вымученный вдох Алькора. — Опять мокнуть… — горестно обняв себя хвостом, кот слился с тенью. Сверившись с картами, ведьмы ушли с дороги. — Зачем нам цирк? — Вегард поровнялась с Киносурой. — Им руководит мой старый друг, — Полярная перешагнула скользкий ручей и протянула Атрии руку, чтобы помочь перебраться. — Ты предложила найти укрытие. Хамáль может с этим помочь. — Что?.. — Вегард задохнулась от полученной информации и вцепилась в запястье ведьмы. — У меня столько вопросов сейчас возникло, что ты упадешь. — Не сомневаюсь, Ищейка, — Киносура рассмеялась и кивком предложила идти дальше в лес. — Валяй. Атрия лишь вобрала в грудь побольше воздуха. — Кто этот Хамаль? Почему ты уверена, что это именно его цирк, если листовка размыта? Насколько «старый друг»? Ты доверяешь ему? Что он забыл в землях дичи? Может, листовка старая, а цирк уже уехал? Как он поможет нам спрятаться? Да и поможет ли вообще? Может, испугается и сдаст дичи? Когда кислород иссяк, Вегард закрыла рот. Полярная отнеслась к ее вопросам серьезно и задумчиво продолжила пробираться сквозь деревья. — Когда-то Хамаль был при дворе. Там и познакомились, когда я уже стала Имперской Ведьмой, — Киносура начала издалека, тщательно подбирая слова. — Сам он к высшему обществу отношения не имел. Его театр ставил спектакли для знатных Слез. Визирь часто приглашала труппу на приемы. Но потом у него случился конфликт со свитой Солнца, и Хамаль ушел из Дворца, что расценили за побег. Теперь в Империи его не жалуют. — Конфликт? — Вегард моргнула, не поняв. — В чем он состоял? — Не поделили сцену, — фыркнула Полярная. — Хамаль хотел свободы для искусства, а визирь настаивала на традиционных рамках, не желая отходить от классики. Последнее, что я слышала о Хамале, что он стал давать спектакли для всех желающих за небольшую плату. Свой театр он переименовал в цирк. И пока он единственный во всей Империи. А ходит по землям дичи, потому что сам родом из Ваал-Фегор, его отсюда никто не гонит, когда как балтаджи в Империи препятствовали его представлениям. — Предателем не объявили, но и выступать не давали? — неверяще прошептала Атрия и получила утвердительный кивок. — Несправедливо. — «Искусство в вечном цвету не задушит ни одна структура власти», — Киносура с долей грусти ухмыльнулась своим мыслям. — Это Хамаль сказал мне при нашем прощании. — Вот как… — Вегард замялась, не решаясь спрашивать дальше. — Но почему ты уверена, что он не сдаст нас? Может, когда-то он и заслужил твое доверие… Но все меняются, и Хамаль тоже мог. — Я ни в чем не уверена, Атрия, — медленно проговорила Полярная. — Но здесь слишком опасно. Попробовать стоит.*
На плодородный оборот, полный теплого света Ока и пения проснувшихся после долгого ливня птиц, Алькор привел их к шатру. На всякий случай выпив зелье маски, ведьмы подошли к удивительному месту. Весь цирк вместе актерами были раскрашены в оранжево-голубые цвета. Круглый центральный манеж, украшенный лентами, был окружен такими же пестрыми повозками, издалека бросающимися в глаза. Переодетые лакримы, больше похожие на огни, сновали от телег до манежа. Кто-то тренировался, перекидывая из руки в руку мячи. Другой ловко перемешивал колоду карт, оттачивая мастерство обмана. А третий свеклой рисовал на щеках румянец. Место напоминало шумную театральную площадь, где каждый оборот проходил особый праздник. Внимание привлекла небольшая стычка у загона. Высокий худой мужчина с клоунским носом не мог справиться со свиньей. Пытаясь затащить к остальным животным, тщетно дергал за веревку, но плотно откормленная животина не двигалась, слепыми глазами глядя в пустоту перед собой. — Дава-ай же, — хрипел мужчина. — Заходи-и-и… Ну, пожа-алуйста. — Вот что ты делаешь?! — к нему подбежал второй собрат, гневно стуча башмаками с загнутыми носами. — Куда тянешь, растяпа? Поначалу Атрия подумала, что ей показалось. Но подбежавший лакрим в огромном фраке действительно оказался мальчишкой на вид тринадцати человеческих лет. Невысокий и худой, топнул ногой, отчего колокольчики на носках и полах фрака предупреждающе зазвенели. Мальчик погладил свинью под ухом, и та сама зашла в загон. — Надо не-ежно, а не как ты! Юный лакрим вскинул молот, с виду игрушечный, разукрашенный под леденец, и несильно ударил по клоуну. Странная вещица издала задорный писк, и сторона молота, опущенная на голову, сложилась в гармошку. — Прости-и, заведующий, — пристыженный клоун снял круглый красный нос и дважды моргнул, увидев гостей в мрачных плащах на пороге цирка. — Бестолочь ты, — лакрим в двухцветном фраке фыркнул и проследил за взглядом товарища. Ярко-розовые глаза округлились. Заведующий цирком не глядя передал пищащий молот собрату и не спеша направился к ним. Опаска во взгляде сменилась недоумением. Лазурные кудри прыгали в такт шагам. Хлопая густыми ресницами, заведующий с минуту смотрел на Полярную снизу вверх. Казалось, зелье маски его больше не обманывало. — А я все думал, когда ты заглянешь, — нараспев протянул лакрим. — Здравствуй, Хамаль, — спокойствие, с которым говорила Киносура, заставило Атрию поперхнуться. Закашлявшись, Вегард похлопала себя по груди, стараясь не таращиться на заведующего. Когда на глаза выступили слезы, серая ладонь легла ей на спину. — Ты в порядке? — с беспокойством спросила Полярная. — По…дожди. Дай соображу, — Вегард прочистила горло и с недоверием взглянула на улыбчивого мальчика. — Так это твой «старый друг»? Задорный смех прокатился по цирку. Хамаль схватился за живот и подпрыгнул на месте. Когда успокоился, снял с пышных кудрей высокий двухцветный цилиндр и, приложив к груди, театрально поклонился. — Альфа Овна к Вашим услугам, досточтимая Слеза! Разогнувшись, поправил белый цветок на шляпе и опустил обратно на голову. Взглянув на хмурую Полярную, подмигнул розовым глазом. — Догадываюсь, зачем вы пришли, — задумчиво протянул Хамаль. — В Лебеде только о вас двоих и судачат. Вегард почувствовала, как Киносура напряглась, натянувшись струной. — И каков твой ответ? — грудной голос обрел металлические ноты. Полярная готовилась к худшему, придя сюда, рисковала не только своей головой. Поэтому Алькор был не с ними. В данную минуту на всякий случай проверял манеж изнутри и искал хотя бы намек на ненадежность Альфы Овна. Но Хамаль после раздумий раскинул руки в стороны и сделал шаг назад. Выставив правую ногу вперед, топнул башмаком, отдавая уже знакомому клоуну приказ. Тот косолапой походкой подбежал к заведующему, удерживая в руках какую-то полосатую трубку, похожую на хлопушку. — Давай шустрее, — шикнул Хамаль на актера и вновь раскинул ладони. Лакрим поспешно надел красный нос и, прокопошившись еще пару секунд, дернул за веревку. Раздался хлопок, и из трубки посыпались мелко нарезанные кусочки цветного пергамента. Упали на голову счастливого Хамаля и пролетели перед недоуменными лицами ведьм. Задрав подбородок, Альфа Овна подбросил в воздух цилиндр и поймал второй рукой. Задорный клич заведующего Атрия поклялась надолго запомнить. — Добро пожа-аловать в цирк «Зодиак»!