***
Облегчение, что испытала Атрия при виде открытых глаз Киносуры, заполонило разум, вытеснив все остальное. Забыв осторожность, припала к ее губам, сухим настолько, что потрескавшаяся кожа колола. Смачивала слезами и улыбнулась в ответ, едва ощутила ухмылку Полярной. Испуганно отстранилась, почувствовав давление ладони на плечо. — Извини! — сокрушенно воскликнула Вегард. — Я сделала больно? Мне так жаль… Прости! — Дай хоть… проснуться, — хрипло проговорила Полярная, не скрывая улыбку, и поперхнулась от пересохшего горла. Когда ведьма скорчилась от рвущегося наружу кашля, Атрия протянула руки, чтобы не дать упасть с койки. Болезненно поморщилась от ее вида. Хотела помочь, но вмешалась знахарка, отодвинув Вегард в сторону, поднесла кружку с водой к Киносуре. — Пейте, — настойчиво вложила в серую ладонь. Полярная опустошила емкость в пару глотков и обессиленно опустилась обратно на спину. — С-спасибо, — выдавила Полярная. — Отдыхайте, — пришедшая в сознание ведьма напрягла Бланку, и та поспешила выйти на кухню, лишь на пару секунд задержавшись у порога. — Позже я Вас осмотрю. Киносура сощурилась от боли в груди и, наконец отдышавшись, взглянула на Атрию более осмысленно. Та склонилась к ней, трепетно накрыв ладонь своей. — Тебе нужен покой, — Вегард увидела, как Полярная порывалась что-то сказать, и опередила ее. — Ничего не говори только. Высвободив руку, Киносура потянулась к ее лицу. Дотронулась до шрама на лбу, от которого остались выпуклые розовые рубцы. — Что они с тобой сделали? — тихий вопрос прозвучал с дрожью от сдерживаемой злости. — Неважно, — Вегард не заметила, что слезы не остановились, ведь так давно рвались наружу, и улыбка не сходила с лица, отчего свежая рана на губе болезненно натянулась. — Это всего лишь тело, заживет. Когда повторила слова ведьмы, та нахмурилась. Атрия не могла признаться вслух, что старалась не смотреть на порезы с ожогами. Они являлись реальным доказательством пережитой трагедии. Каждый раз видя себя в зеркале, притворялась, будто шрамы — часть маскировки. Разбитая горем купчиха, не более. Отказывалась принимать случившееся, откладывая осознание на поздний срок. Но сейчас, когда Полярная проснулась, деньги собраны и осталось купить припасов, смеялось и плакалось не только от облегчения, но и ужаса тоже. Ведь теперь они спасены. Теперь-то можно плакать. Киносура точно встанет на ноги, и дальше ждал поход к Андромеде. Хотя черт знал, зачем он так нужен. Стало быть, чтобы иметь какую-то цель. Не слепо бежать от Империи, а бежать хоть куда-то. Она увидела тот же тихий ужас в глазах напротив. Будто услышала мысли Полярной и вновь почувствовала запах паленой плоти. Подумать не могла, что лакримы, состоящие изо льда, могут так гореть. Хотела заполнить тишину и немного отвлечься. Поэтому пододвинула к койке стул и опустилась на него, чтобы быть на одном уровне с ведьмой. Надеялась, что Киносура понимала ее смущение, и вздрогнула, когда серые пальцы очертили острое ухо. — Ты с маской? — озадаченно прошептала Полярная, побоявшись, что знахарка могла услышать с кухни. — Сама зелье варила или одолжила у кого? Атрия ожидала любого другого вопроса и прыснула от смеха, медленно покачав головой. — Не с маской, — под вопрошающий взгляд подняла правую руку, демонстрируя пустую ладонь. — Это… М-м, вроде как я. Ну… я. Без человеческой маски, понимаешь? С минуту Киносура обдумывала услышанное. С удивлением обнаружила кольцо с гравировкой треугольника почему-то на своем указательном пальце. Когда вновь перевела взгляд на Атрию, изменилась в лице. Теперь выглядела не только болезненной, но признательной. Было в ее глазах что-то еще, более глубокое и проникновенное, но Вегард не смогла распознать, ощутив лишь мурашки на своем затылке. — Нелепо торчат, да? — нервно спросила Атрия и попыталась закрыться копной волос. — Что «торчат»? — Киносура моргнула, и ее странный взгляд стал хмурым. — Да уши эти дурацкие, — буркнула Вегард и поморщилась. — Скажи, но только честно. Я глупо выгляжу? Очередь удивляться неожиданному вопросу была за Полярной. Та мягко улыбнулась и приподнялась на койке, чтобы заправить прядь обратно за ухо. — Ты прекрасна, — короткий комплимент, произнесенный вместе с нежным прикосновением к щеке, заставил сердце екнуть. — Вот уж прям, — играючи цокнув, Вегард быстро сдалась. Улыбка и так почти не сходила с лица. — Но спасибо. Приятно, если ты правда считаешь меня такой. — Считаю, — ведьма хрипло рассмеялась. — И глаза поменялись. — Да-а, знаю, зрачок теперь как у козы, — Атрия запнулась, увидев непонимание Киносуры. — Ой, точно, тут у коз вообще их нет… М-м, то есть горизонтальный. Так странно, я будто в стороны вижу больше. — Нет, я про цвет, — Полярная оперлась на локоть и приблизилась, чтобы детально рассмотреть. — Стали ярче. — Да вроде бы такие же, — Вегард пожала плечами, не зная верный ответ. — Не разглядывала как-то. — Стали, не сомневайся, — завороженно прикоснулась к ее нижнему веку и повела пальцы выше, к шраму, разделившему бровь на две части. — Как чистое море, прозрачное, что видно дно. В ракушках и вихристых водорослях. Даже если хотелось пошутить в ответ, Атрия не стала. Позволила на миг расслабиться, как новая слеза сорвалась с только что высохших ресниц. — Ну что ты, — прошептала Киносура, большим пальцем стирая дорожку с щеки. — Все хорошо, все живы. — Хорошо? — повторила каким-то отдаленным эхом, не зная, спрашивала или утверждала. — Алькор же цел? — Полярная нахмурилась, но тут же расслабилась, получив кивок. — Конечно. Что с этим пронырой будет? Жив, здоров, дрыхнет где-то, — шмыгнула носом, желая сжаться и спрятаться куда-нибудь под тяжелое одеяло. — Это мы с тобой огребли, а он наверняка умудрился по пути из города ограбить тележку с деликатесами. — А то и не одну, — Киносура беззвучно рассмеялась и в следующую минуту вновь стала серьезной. — Испугалась? — Очень, — шумно выдохнула, не в силах сдерживать слезы, сдавленно всхлипнула. Больше не могла ничего сказать, и Полярная молчала. Притянув Атрию к себе, соприкоснулась лбом с ее и нежно провела пальцами по шее. Вегард почувствовала, как ее щеки горели, раскрасневшись, спина окаменела, а дыхание стало рваным от прошенных слез. Все позади, Лебедь прожит, все закончилось. Кто именно твердил — разум или Киносура — не определила. Да и не было смысла. Настала долгожданная тишина. Впервые за Белый Сон в голове не роились мысли, ежечасно напоминая, что Полярная на краю гибели, в кармане пусто, как и в желудке, а они на вражеской земле, где на каждом шагу подстерегала опасность. Почти верилось, что Полярная проснулась, деньги есть, желудок сыт, а на вражеской земле о ведьмах не слышали. Это к лучшему. Все шло к лучшему, светлому будущему. Ведь в той черноте, где погрязли после ухода с болот, даже слабый отблеск света уже являлся ярким Оком в чистом небе. Не было тоски. Ушла вместе со знойной тревогой. Осталась печаль, существующая вместе с оплакивающими пролитую кровь тучами второго оборота. Едва ощутимое счастье захотелось спрятать, чтобы не пропало с новым ударом имперцев. Они все еще находились так близко, рыскали по руинам Крепости, меняя знамена лебединых крыльев на солнечные диски, и Вегард радовалась, что в ту минуту не тревожилась о них. Было что-то еще за бесконечной чередой грусти. Казалось, это же она увидела в глазах Полярной и сейчас нашла в себе. Не могла дать название, слово не ложилось на язык и было каким-то чересчур диким в их реальности. Хрупкое чувство, слишком трепетное и устойчивое, вызванное прикосновением рук и долгожданным пробуждением, ставшим действительно волшебным. Атрия быстро отбросила несформированную мысль, припрятав для лучших времен вместе с счастьем. — А я в карты выиграла, — Вегард всхлипнула, на что Киносура удивленно выгнула брови. — Когда ты успела? — Ты проспала весь Белый Сон. У меня было достаточно времени, — стирая слезы, Атрия театрально закатила глаза. — Ты такой спектакль пропустила! Да по мне цирк Хамаля плачет. — Ничего, — от улыбки Полярной то странное чувство снова вернулось. — Покажешь в следующий раз. Пришлось загонять обратно, но на этот раз вышло тяжелее. Вегард нервно рассмеялась и махнула на ведьму рукой. — Ой, нет. Я буду стесняться. — Не верю, — скептично хмыкнула Киносура. — Кто знает, может, сама к тебе присоединюсь. — А вот этого точно не может быть. — Почему же? — вспомнив визиты в Брезг, Полярная усмехнулась. — По-моему, у меня отлично получается отыгрывать деревенскую базыгу. Атрия не смогла долго сохранять возмущенное выражение лица. Смех против воли вырвался из груди. — Ладно, спорить не буду. Тут у тебя реально талант.***
Утро не задалось с самого начала. Спика не помнила, когда в последний раз так тяжело просыпалась. Всегда в одно и то же время открывала глаза и без колебаний покидала спальню. Сегодня же с трудом разодрала веки. По ощущениям лицо опухло, а под глазами образовались мешки, хотя кошмаров не было, и визирь не особенно задержалась со сном. Зеркало в купальне подтвердило догадки. В нем отражалась женщина, не смыкающая глаз по меньшей мере два оборота. Но времени на такую ленивую роскошь, как отдых, не было, поэтому Спика не задерживалась, покинув личное крыло в положенный ранний час. С недовольством подавив зевок, остановилась возле дверей имперского Архива. Ждала, когда такие же сонные балтаджи откроют для нее проход. До аудиенции с эфенди оставалось три часа. За это время можно многое успеть, если слуги Девы будут работать быстро. Давно не посещала это место и сейчас находилась в легком недоумении от халатности сотрудников. Ошибки были допущены сразу же. Сначала балтаджи пропустили ее слишком быстро, а после и служительница Девы не стала проверять при подаче запроса. — Архив Ее Императорского Величества Солнца рад приветствовать Вас, визирь, — та самая черноволосая подчиненная за стойкой регистрации почтительно поклонилась. — Мне нужны записи двухсотнетней давности, — не теряя ни секунды, Спика немедленно отдала приказ. — Перечень распада малых карт на западе Ваал-Фегор. Крупные не нужны. — Вас интересует какое-то конкретное поселение? — слуга стушевалась, получив от визири расплывчатый запрос. — Список карт? В то время запад Империи потерял много Слез. — Я желаю освежить память и дала Вам все нужные указания, — строгость в голосе Спики заставила потупить взгляд и больше не поднимать головы. — Конечно… Прошу Вас, заполните форму. Удостоив Альфу скованным поклоном, слуга достала свежий пергамент и подвинула к краю стола. Визирь негодовала. С вызовом вскинула брови и небрежно подтолкнула свиток коротким ногтем. — Что Вы себе позволяете? — когда Спика обдала холодом, слуга застыла, не понимая, о чем говорила ее Альфа. — На входе меня не проверили на наличие маскировочных чар. Вы же не потребовали мое оружие, чтобы установить его оригинальность. Столь небрежного отношения к Архиву Ее Величества я не допускаю. — П-простите, моя визирь! — лакрима испуганно поклонилась, едва не впечатавшись лбом в столешницу. Теперь она точно узнала свою начальницу, проклиная оборот, в который Альфа решила посетить архивное крыло. — Обычно мы досконально проверяем каждого визитера… — Бред, — презрительно фыркнула Спика и смерила лакриму надменным взглядом. — «Обычно» каждого, но почему-то не меня. — Мы думали, что Вы… Вы же… — Плевать, что Вы думали. В Ваши обязанности входит осмотр каждой Слезы. Каждой, — выплюнула с остервенением. — Меня в том числе. Видя разбитое выражение лица лакримы, визирь с неохотой признала, что ошибка ее слуги была невинной. Не факт, что на посту сто лет назад стояла именно эта подчиненная, когда близнец под маской Альфы Девы беспрепятственно проник в Архив. Шумно вздохнув, Спика выдернула из тугого пучка острую заколку, украшенную двумя черными алмазами, и положила поверх подготовленного документа. — Проверяйте, — вернула голосу холод, и слуга сокрушенно приняла оружие Альфы. — И чтобы больше без глупых оплошностей.*
«Встала не с той ноги» — так отлынивающие от работы слюнтяи обозвали состояние визири в этот оборот. Сплетни пролетали мимо, без них Дворец не жил, поэтому обращать внимание на каждый нелепый слух Спика нашла глупым и зря отнимающим силы, которых без того в недостатке. — Ваши запрошенные записи. Униженная получасом ранее слуга поспешила проводить визирь до нужного отдела и ретировалась до того, как успела получить очередное замечание. Благо в Архиве все еще царила безупречная чистота, иначе Спика нашла бы еще один небольшой повод для большой драки. Не тратя силы на осмотр полок, открывала свиток за свитком. Искала вымершие карты, подчиняющие стихийную магию воды. Зацепок было мало, память того времени подводила. Раньше на западе Ваал-Фегор были собраны карты этой стихии. Они стремились объединиться под предводительством кого-то из своих и выйти из-под опеки Ее Величества. Поползновения на корону Солнца существовали уже тогда. До вступления в Ложу даже Альфа Рыб хотела покинуть Затонувшие Острова и присоединиться к водному альянсу возле топей Водолея и лугов Парусов. Быть может, альянс действительно был бы собран, если бы Империю не накрыла череда природных бедствий. В разгар тех же катастроф на западе действительно ходили слухи о появлении трех ведьм. Некоторые Слезы говорили о вмешательстве сил, неподвластных даже Солнцу, таинственных «божественных» явлениях, призванных уравновесить трех ведьм Баал-Зебуб новой тройкой с алтаря Ваал-Фегор, но мало кто верил в сказки выживших из ума Слез. Пока сплетни не добрались до бывшего Дворца. В подробности Спику не посвящали. Она знала, что эфенди отправила группу доверенных балтаджей на запад. Вернулись единицы. После этого даже короткие отчеты передавались лично Ригил в руки, минуя остальной имперский двор. Честь увидеть таинственных ведьм Ваал-Фегор так и не предоставилась визири, поэтому в их существование так и не поверила. Уже после окончания катастрофы и вознесения Полярной до Имперской Ведьмы Спика узрела лишь два закрытых гроба. Третьего не было, так как от последней ведьмы, по словам Ригил, остались мелкие осколки льда. Вместо захоронения ящики тайно транспортировали в два места: в Лебедь, где разгорелась война с восставшим Фениксом, и в новый Дворец. Крепость на золотых рудниках стала точкой, с которой все началось. Тогда, сто пятьдесят лет назад, когда Анкаа вела Фениксов на бойню, и продолжилось поныне под влиянием той же Анкаа. Если ведьма, о которой говорил Альфа Близнецов, действительно с алтаря Ваал-Фегор, возможно, ей удалось застать отголосок чар своей соплеменницы. В таком случае вставал вопрос о безопасности Дворца: как много знала эта новая ведьма, много ли умела, и как сохранить без того шаткую жизнь Империи. Спика погрузилась в свои мысли настолько, что едва не пропустила нужный свиток. Колкий взгляд зацепился за строки, написанные голубыми чернилами, — мелкая карта, владеющая водой. Имен не было, так как пропали со временем. Теперь этих лакрим едва ли кто-то вспомнил бы. Небольшая сноска «ведьмовство Ваал-Фегор не подтверждено» кричала, что визирь отыскала древнюю пропажу. Пальцы сжали темный пергамент, пока Спика читала. Брови сдвинулись в напряжении, глаза остановились на коротком перечне: «Южный Треугольник» Ярчайшая — найдены останки. Бета — распад подтвержден. Гамма — распад подтвержден. Ни имен, ни места захоронения. Визирь знала, что после катастрофы многие Слезы бесследно исчезли, а обнаруженные осколки ледяных тел не всегда могли опознать. Поэтому описание «найдены останки» не обязательно означало, что Слеза распалась. Возможно, исчезла, и ее не смогли найти. С глубоким выдохом Спика, нарушив тишину Архива, откинулась на широкую спинку кресла. В том же молчании сняла очки и вымученно вдавила пальцы в переносицу. Мыслей было много. Одна хуже предыдущей. Проще было выдать тайну ведьмы эфенди и дать ей решать судьбу выжившей. Но этот вариант не казался правильным. Империя и так на волоске от гибели, а Ригил… Спика не знала, что взбрело бы на ум полководицы, прожженной столетиями битв. Догадывалась, поэтому сомневалась до сих пор. Поняв, что задержалась в Архиве, визирь вышла из-за стола. До аудиенции осталось чуть меньше сорока минут, как подсказывали массивные напольные песочные часы в центре зала. Спика вопиюще опаздывала, что списала на крайне неудачный оборот. К общим заседаниям свиты Солнца визирь никогда не была готова на сто процентов. Максимум на девяносто девять. Как бы ни крепилась, какие бы документы ни составляла, всегда находился тот скользкий последний процент, приносящий толику ненавистного хаоса. То казначей, тряхнув подбородками, решал высказаться, словно его мнение о неумелых тратах кого-то интересовало. То у знахаря снова не хватало коек и рук для лечения балтаджей, будто в его владениях не было основного крыла с двумя прилежащими. То флагман кричал о кораблях и необходимости срочного захвата Затонувших Островов, наплевав на войну на суше. То кто-то из имперских паша продул оборону и прибежал жаловаться эфенди, поджав хвост. В последнее такое заседание, когда Лебедь еще не был покорен, казначей, по любимой привычке сетуя на пустую казну, потерял остатки совести и изобразил обморок. Хватило ума рухнуть под стратегический стол к ногам эфенди и застонать столь истошно, что даже знахарь не выдержал и гаркнул, чтобы коллега не позорил двор. Внутренне приготовившись к худшему, визирь остановилась в дверях Архива, краем глаза уловив скромный зевок охранника. — Хватит дрыхнуть, — рявкнула Спика, возмущенная поведением балтаджа, заставила того выпрямиться и гневно зыркнула на второго такого же. — Вы на посту или где?! — Простите, моя визирь! Стражники воскликнули одновременно, чем привлекли внимание перепуганных слуг Девы внутри Архива, только что оправившихся от раздачи их Альфы. Балтаджи согнулись пополам в поклоне, но Спика уже не смотрела на них, пройдя мимо. Око еще не взошло в зенит. Самый неудачный оборот из всех предыдущих только начался, и это злило больше архивного беспорядка.***
Киносура недоверчиво покосилась на знахарку, занятую перемешиванием трав. — Значит, она меня выходила? — обратилась к Атрии, указав в спину женщины пальцем. Но Вегард не успела ответить. После долгих ночных слез соображала туго. Пока обдумывала ответ, знахарка вмешалась в их диалог. — «Ее» зовут Бланка, — хмыкнула лакрима и подошла к койке Полярной со ступкой в руках. — Мне думалось, прославленная Имперская Ведьма окажется более воспитанной. Киносура сощурилась, приняв емкость с мазью, не спешила наносить на раны и поднесла к носу, тщательно улавливая запахи растений. — Адамова голова, кора дуба… — пробубнила ведьма и усмехнулась, мельком взглянув на Вегард. — Кровохлебка. — Голова сорвана из тени, дуб моложе трех лет, кровохлебка собрана серебряным ножом круговым движением против часовой стрелки, — Бланка сдержанно кивнула, сложив ладони на животе. — Никакой отравы нет. Мазь эффективна и полностью безопасна. Киносура осталась под впечатлением от пояснений лакримы. — Про голову и дуб знаю. Но вот о тонкостях сбора кровохлебки слышу впервые. Не знала, что нож должен быть серебряным. Атрия пожала плечами. — Тоже недавно узнала. Когда выходила за этими травами в прошлые обороты. — Неудивительно, вы не знахарки. Это мое ремесло, а не ваше, — Бланка отошла к тумбе, где хранила выстиранные повязки, и достала свежий моток бинтов. — Вы могли слышать об основах, но мелкие детали целительства доступны только лечащим картам, — вернувшись к койке, обратилась к Киносуре. — Мой Альфа знает гораздо больше. Если он не стал посвящать Вас в тонкое знахарство на службе, значит, не счел нужным. Помедлив, Полярная смерила лакриму оценивающим взглядом. — Кстати о твоем Альфе, — проговорила, не собираясь заходить издалека. — Мне казалось, Скульптор верно служит Солнцу. Тогда почему ты здесь? — Мне она не ответила, — Атрия уныло хмыкнула. — Увильнула только. Сказала что-то про твою службу Империи. Но не бойся, она не опасна. Своей позиции Бланка не изменила и сейчас, неопределенно поведя плечом. — Ваша супруга верно подметила. Мы с ней все обсудили и не единожды, — непринужденно произнесла знахарка и указала на Вегард. — Повторю то же, что сказала ей. Белый Сон назад мне тоже казалось, что Имперская Ведьма должна служить Солнцу. Забыв, о чем говорила минутой ранее, Полярная с неподдельным удивлением взглянула на Атрию. Та поперхнулась от неожиданности и поспешила отвернуться. К тому времени забыла, что именно наплела хозяйке избы, когда Белый Сон назад приволокла Киносуру к ее порогу. Подробности всплыли в неподходящий момент. На краю койки стало невероятно тесно. Возможно, лучше было вовсе выйти на кухню, чтобы не сгореть от неловкости. — Мазь сохнет, — тактично напомнила Бланка, кивком указав на ступку в руке ведьмы. — Вам нужно нанести ее и сменить повязки. Придя в себя, Полярная протянула руку, не дав знахарке подойти. — Я бы хотела, чтобы моя… хм, супруга помогла с бинтами, — как можно вежливее проговорила Киносура. — Наедине. Дважды повторять не нужно было. Бланка отдала моток и покинула комнату, закрыв за собой дверь. Вегард потерялась в том, что именно собиралась сказать ей Полярная, поэтому решила вовсе молчать. — Ну? Не хочешь объясниться, супруга? — ехидно протянула Киносура. — Что еще ты успела сделать, пока я валялась в отключке? — Ой, да брось! — зашипела Атрия, всплеснув руками. — Ты распадалась, знаешь ли. И да, поверить сложно, но и я была не в лучшей своей форме. Недовольства в лице Полярной не оказалось. В насмешке изогнутые брови выдавали ее веселый настрой. — Ты хоть знаешь что такое супружество? — Прикинь! Ну… Наверное? По меркам людей знаю, — растерявшись, Вегард сдалась и сморщила нос. — Слушай, я брякнула первое, что пришло на ум. Хотела надавить на жалость, чтобы знахарка пустила. Все сработало, как видишь. — Тебе крайне повезло, что сработало, — строго наставила Киносура. — Супружество очень редко. Его удостаиваются лишь единицы. Это привилегия, роскошь, уникальность. Только самые знатные лакримы могут увидеть Императрицу лично, чтобы та дала свое благословение. Фегорцы так вообще против него. Считают следствием тирании Солнца. — И? — Атрия разозлилась на неблагодарную ведьму и скрестила руки, приготовившись защищаться. — Что ты хочешь этим сказать? — В лучшем случае тебе не поверят, если заговоришь о супружестве. А в худшем прогонят прочь, чтобы больше никого не дурачила, — договорив, Киносура наконец смягчилась. — Это настолько редкое явление, что сравнимо со сказкой. — Ну, хорошо. Думаешь, я сглупила? Может быть, — Вегард продолжила гнуть свою линию. — Может, стоило придумать что-то другое. В следующий раз буду осмотрительнее, но сейчас извиняться не стану. Хотела злиться дальше, но Полярная положила на ее предплечье ладонь и нежно провела большим пальцем по коже. — Спасибо, — с искренней благодарностью произнесла ведьма и подарила смутившейся Атрии еще одну улыбку. — Может, она поверила, потому что я из знатных лакрим, приближенных к Солнцу. А может, дело в твоей непробиваемой убедительности. В любом случае спасибо тебе. Несколько мгновений помедлив, Вегард выдохнула, больше не злясь. — В убедительности. Бланка не знала кто ты, когда я ныла у нее под дверью, — театрально закатила глаза и указала на ступку с бинтами. — Смесь и правда быстро сохнет. Если хочешь, могу отвернуться, пока ты перебинтовываешься, недотрога. — Вообще-то… Я хотела попросить тебя помочь. Двигаться все еще тяжело, — неохотно проговорила Полярная, с трудом признав свою слабость, и усмехнулась, дернув бровью. — Если, конечно, тебя больше не пугает вид груди. Этой шутке совсем не смеялось. Атрия помрачнела, бросив беглый взгляд на распахнутый ворот рубахи. — Тебя так сильно ранили в нее, что я уже ничего не боюсь, — попыталась улыбнуться, чтобы разрядить обстановку, но грусть в глазах выдала. — Чего я там за этот Белый Сон не видела. Приняла ступку, мягко высвободив из ладони, и пододвинулась к ведьме. Опустила мазь с бинтами на стул и осторожно стянула пропитанную соком трав рубаху с плеч. На самом деле помогала Бланке с бинтами не раз, но сейчас кисти дрожали, и пальцы норовили ткнуть в очередное покалеченное ребро, когда снимала отсыревшие повязки. Слой за слоем, пока не показалась обожженная темно-серая кожа. Тяжело выдохнув, Киносура перевела взгляд вниз. Не проронила ни слова — лишь угрюмо поджала губы. — Может, ляжешь? — тихо спросила Атрия. — Если вдруг тяжело сидеть. — Я не настолько немощная, — траурно усмехнулась Полярная. Явиться нагой по пояс, открывая Вегард искалеченную плоть, было для нее сложно, а положение тела на койке не волновало. Ведьма повела плечом, стремясь закрыться, тщетно подбирала слова, но правильных не существовало. — Мне жаль, что выгляжу так… непрезентабельно, — выговорила с трудом. Представила, в каком состоянии Вегард застала ее Белый Сон назад, и от этого стало тошно. — Шутишь? — Атрия моментально пришла в себя, оторвавшись от ран, неверяще поймала на себе уязвленный взгляд. — Ты мне жизнь спасла и сама чуть не распалась. Как ты можешь говорить такое? — Тебе приходится видеть меня в этом состоянии. Вот и говорю как есть. Мне жаль. Киносура разолилась то ли от своего вида, то ли упрямства Вегард. Огрызнулась по старой привычке и спряталась за маской слепой агрессии. Атрия пресекла попытку закрыться, смутив ведьму одним коротким жестом, — трепетно приподняла опущенную голову за подбородок. — Раны заживут. Как твои, так и мои. Останутся шрамы? Ну и пусть будут, — приблизилась, мягко улыбаясь, и переместила ладонь на скулу. — Ты все еще чертовски красива. Ведьма сощурилась в поисках подвоха, но так ничего и не нашла. Не зная, как правильно реагировать на ласку, нахально ухмыльнулась. — Не заметила за тобой щедрости на комплименты, когда я была здорова, — не поверила словам Вегард и отшутилась. — Это жалость? — Вслух не говорила, — Атрия чуть отстранилась и двумя пальцами зачерпнула целебную мазь. — Но в голове постоянно крутилось. Коснулась серых ключиц, стараясь не причинить боль, покрыла пахучей травяной смесью основание шеи. — Мне нравилось ходить за тобой. Будь то болота или луга. Так я видела твою походку, — продолжила говорить с улыбкой. — Твердый шаг, всегда уверенный, но и грациозный тоже. Никогда не был тяжелым. Аккуратно наносила мазь вниз по груди, не заметив, что Полярная от сокровенности момента едва дышала. — Воительница, но движения у тебя плавные. Джубба вот грубый, а ты нет. Когда бьешься, ты будто в танце, — когда дошла до живота, уловила, как ведьма дрогнула. — Привыкла к тяжелой работе, но руки такие нежные… До сих пор очень нежные. Осталась перевязка. Вернув пустую ступку на стул, взялась за бинты. Пыталась не перетягивать, моля о прощении каждый раз, когда задевала сломанным ногтем корку раны. — Я говорила, что твоей улыбкой можно свергать империи. Ты не поверила, но я не врала, — усмехнулась, вспомнив реакцию на ее чертовы ямочки. — Ладно, не знаю точно насчет империй. Но могу говорить за себя. Завязав последний узелок на солнечном сплетении, вытерла испачканные мазью пальцы о знахарскую тряпку и небрежно бросила ее на спинку стула. — Меня ты свергла, — ласково взглянула Киносуре в глаза. С удивлением обнаружила намокшие ресницы и влажные дорожки от нижних век до подбородка. Атрия замолчала, сжав в кулаках ее рубаху. Поначалу испугалась, подумав, что сделала больно во время перевязки. Но эти чертовы ямочки на щеках говорили об обратном. Полярная улыбалась, и обнаженным предстало не только тело, но и душа. Поняла по блеску в аметистовых глазах. — Для меня ты воплощение красоты, — проговорила Вегард совсем тихо и накинула ткань на плечи Киносуры. — И ни один шрам не лишит тебя ее. Заключила лицо в ладони и под протяжный выдох ведьмы стерла ее слезы. Полярная не нашлась в ответе. Потерялась в нахлынувшем потоке мыслей, неуверенная, которую стоило озвучить. Вместо слов выбрала действие. Часто поступала так, не справляясь с эмоциями. И сейчас бережно притянула Атрию к себе, зарывшись пальцами в волосы. Подарила истощающий поцелуй. Медленный и теплый, от которого Вегард самой захотелось плакать. По телу разлилось трепетное тепло, наполняющее каждую клетку жизнью. Все вставало на свои места, рутина беглянок с топей возвращалась, и Атрия остро ощутила потерю, когда Киносура отстранилась. — Копила комплименты, чтобы за раз добить? — хрипло рассмеялась ведьма и смахнула новую слезу. — Кто знает? Все возможно, — Вегард игриво закатила глаза, не удержавшись от ответной улыбки. Сказать хотелось еще больше, но обе молчали. Трепетность момента не испарилась и минутой позже. Даже когда на закрытой кухне кто-то начал скрести по полу когтями. Когда Бланка открыла дверь и нетерпеливый кот ворвался внутрь, ошарашено глядя на Полярную, улыбка все еще играла на лице Атрии. — Где ты шлялся все утро? — ведьма проследила за взглядом Вегард и усмехнулась взъерошенной шерсти лакрима. — Я проснулась еще вчера. — Кино-о… — жалобно пискнул Алькор, опустив уши. — Кино! Я верил, что ты выживешь. Это Атрия сомневалась, а вот я ни на секунду. — Да что ты говоришь?.. — Вегард возмутилась, но кот ее не слушал. — Мелкий врун. Вскочил на койку, агрессивно ударился головой о локоть Полярной и потерся о него. Часто задышав, перевел одичавший взгляд с младшей ведьмы на старшую. — Ничего я не шлялся и не опоздал, если ты об этом, — яростно зашипел кот, задыхаясь так сильно, будто бежал из деревни на своих четырех, а не по теням. — А чего Атрия, значит, может, а я не могу? Я тоже могу! Я прочесал округу, был очень полезным и вообще! — фыркнул, бросив прищур на Вегард. — Скоро у меня будет куш посерьезнее твоего. Схавала?! Дослушав, Киносура нахмурилась. По опыту знала, что неистовая воодушевленность Алькора не сулила ничем хорошим. Но в этот раз дела обстояли хуже. К нему присоединилась Атрия, оскорбленно хлопнув по койке ладонью. — Я же сказала залечь на дно! — Вегард попыталась перейти на шепот, боясь знахарку за дверью, но получилось только наполовину. Голос все равно сорвался. — Я с тобой не соревнуюсь. Чего я хавать должна? — Жизнь — это сон и соревнование. Коли не спишь, так бейся, — процедил кот, угрожающе выгнув спину. — Ты разбудила зверя, теперь выходи на бой с достоинством. Когда Атрия открыла рот, чтобы бросить ответ, Киносура прервала их стычку взмахом руки. — Хватит, — шикнула, заставив обоих замолчать. — Что вы успели натворить? Когда колкие глаза уставились на нее, Вегард буднично пожала плечами. — На меня не смотри, — непринужденно сообщила она. — Не поверишь, но в этот раз я не косячила. — И я-я без косяко-ов, — обиженно мяукнул Алькор. — Я ж тебе не дверь какая. — Тогда в чем дело? — Полярная, окончательно потеряв смысл перепалки, мотнула головой. — Кто-нибудь может нормально объяснить? — М-м, видимо, дело в конкуренции нашего младшего, — протянула Вегард, скептично взглянув на кота. — Рассказывай, где накуролесил. Воодушевившись, Алькор радостно вильнул хвостом и уселся на койку, гордый за себя и свой умопомрачительный план. — Внемлите, значит. Мы ж бедные, так? Ружье с кинжаликом потерялись, зелий нет, — взяв паузу, дождался, пока ведьмы не отдадут внимание ему одному. — Так вот, пока Атрия баловалась в карты, нашел я, значит, охотничий склад.***
Все-таки характеристика «встала не с той ноги» Спике подошла. Шум в зале нервировал больше обычного. Этот недовольный гул поднимался каждый раз, когда эфенди отдавала новый приказ. Но сегодня возгласы казначея с флагманом казались визири особенно омерзительными. Заседание свиты Солнца продлилось больше двух часов, и за это время настроение Спики только упало. В пустыне Баал-Зебуб без того стояла непрерывная духота, если не считать ночи, а в третий оборот Око особенно ярко слепило через высокие окна и обжигало затылок, который спинка кресла не укрыла. Золотые узоры Надзвездных карт на стенах неприятно блестели, отчего глаза быстро устали. Вдобавок к звукам и освещению пахло чем-то спертым и подтухшим. От этой вони гудела голова. Спика отдала бы половину личного крыла Канцелярии на растерзание знахарю, чтобы получить возможность покинуть это место и прилечь. Но необходимо с честью прожить этот оборот. Подавленная агрессия все еще колыхалась в ней, заставляя пальцы на подлокотнике непроизвольно вздрагивать. Вот и сейчас, когда казначей открыл рот, чудом подняв тело из-за стола, белая ладонь дернулась к заколке. В тот миг показалось, будто два глаза — роскошь для такого смерда, и он вполне мог пожить с одним. Однако вместо кровавой расправы визирь лишь выпрямилась в кресле. — Кажется, Вы забыва-аетесь, моя эфенди, корону Вы не носите, — казначей пригрозил Ригил пальцем, при этом бесстыдно улыбаясь с обратного конца стола. На его месте Спика придержала бы язык, ведь не просто так дурака пересадили как можно дальше от их пары. Но лакрим все говорил и говорил, будто специально нарывался на скандал. — Казначей тут я, если Вы запамятовали. И любые крупные траты Империи необходимо согласовывать со мной, а не распоряжаться как вздумается. Пока распинался, Ригил пренебрежительно поморщилась и подняла ладонь, приказывая молчать. — Все уже согласовано, — голос не повышала, лениво ответив лакриму. — Как я сказала, ты получишь половину добычи с золотых рудников. Вторая часть отойдет… — Войскам. Это безобразие я уже слышал, — казначей перебил, яростно замотав запасными подбородками. Даже издалека визирь заметила реденькие волоски плохо выбритой бородки в складках его кожи. Видимо, в бесконечном списке прислуги не нашлось ни одного мастера, сумевшего обуздать щетину в предположительной зоне шеи. Или Спика зря наговаривала, и, может, казначей целенаправленно отращивал себе меховой воротник. Она была слишком плохого мнения об этом лакриме, поэтому не могла смотреть на него без ежесекундной неприязни и желания протолкнуть смерда в окно башни, в какой имели честь проводить заседание. Разумеется, после получения трофея в виде глаза. Раздражало в нем буквально все. Любой вдох воспринимался выпадом, и визирь ничего не могла с собой поделать. Гадала лишь о том, почему от богатейшей Слезы Империи несло тухлятиной. — Земли мне никто не выделил. Золота не хватает, а Вы требуете слишком много, — конечно же, заговорил о территории Лебедя, обвинительно переведя палец на визирь, ведь та сидела рядом с эфенди, как на скамье подсудимых. — Эта война обходится короне слишком дорого. Вы переходите границы. — Ваши обвинения бессмысленны, — Спика подавила очередной зевок, но скучающий тон не скрыла. — Мы действуем исключительно в интересах Империи. Казначей глухо рассмеялся, положив ладонь на живот, и запрокинул голову. — Это Ва-ам так кажется, моя милая визирь, но выполняете Вы прихоти не короны, а той, кто на нее претендует, — с издевкой протянул мужчина и затряс пальцем, озлобленно взглянув на Ригил. — С каждым заседанием мне все больше чудится, будто Вы жаждете занять пост Императрицы, моя эфенди. К сожалению, смерд получил желаемую поддержку. Пожилой флагман, недовольный пренебрежительным отношением к его флоту, согласно кивнул, поджав сухие губы. Вот и смерд воодушевился, заметив короткий жест зеленоглазого старика, и завопил громче прежнего. — Вы не согласовывали со свитой важные решения и раньше, но я молчал!.. — И в правду, этот клоун тише гробовой доски, — не выдержав, Спика саркастично хмыкнула, чем вызвала возмущение в зале. Флагман, до того кивающий каждому слову казначея, шокировано вытянулся в кресле. Сохранявший тактичное молчание знахарь вопрошающе сверкнул желтыми глазами в ее сторону. Только эфенди веселилась, расслабленно закинув ногу на ногу, в удивлении бросила визири ухмылку. — Да как Вы смеете?.. — прошептал казначей, нависнув над столом. Спика не ответила, решив, что уже сказала слишком много за один оборот. На минуту в зале повисла тишина, перебиваемая редким звоном лат эфенди, пока та ритмично дергала сапогом. — Что именно тебя не устроило в моем решении? Разве у тебя мало земли, или казна не окажется полной от золотых рудников? — Ригил заговорила первой, спокойно обратившись к грузному лакриму. — Разве дальнейшей добычи будет недостаточно, чтобы Империя не утонула в нищете? Ответь мне, Бетельгейзе. Тот замялся и почесал средний подбородок, вызвав у Спики новый приступ острого отвращения. — Ну, м-хм… По правде, я не подумал о возобновлении добычи, — казначей поутих, довольный услышанной новостью. — Разумеется, если рудники вновь заработают, казначейство останется в плюсе… В таком случае вопросов больше нет. Бетельгейзе рухнул обратно в кресло, едва не задев знахаря локтем, пока падал. Тот и бровью не повел. Лишь поправил желтую мантию и вновь отдал внимание эфенди. — Я запросила половину первой добычи, чтобы пожертвовать ее флоту, — Ригил подалась вперед, опустив руки на подлокотники, взглянула на озадаченного флагмана. — Или твоим кораблям больше не нужна моя поддержка, Альфард? К слову, как дела на море? Альфа Рыб с «пиратами» больше не беспокоят? Старик поерзал в кресле и причмокнул. Гордо выпрямил спину, демонстрируя свите рисунок карты Гидры на груди. — Конечно, поддержка все еще нужна, моя эфенди, — с благодарностью прогнусавил Альфард. — Я признателен Вашему намерению отдать средства нам. Альфа Рыб оттесняет нас к суше, а портовый город Пострел, как Вы знаете, кишит фегорцами. Наш флот временно занял пустующий Медвежий Грот. Но положение шаткое, и нам не помешает подкрепление. Хлопнув ладонью по подлокотнику, Ригил удовлетворенно кивнула и обвела взглядом буйную троицу по ту сторону стола. — У вас еще остались сомнения на мой счет? — сощурилась, выискивая хотя бы одну тень на лицах свиты. Мрачным остался только знахарь, что не скрылось от ее внимания. — Какой унылый вид, Аустралис. Все получили кусок добычи, а тебя обделили, верно? Альфа Скульптора не жаловал ни сокращенную форму имени, ни высокомерного обращения к себе. Сделал глубокий вдох, одарив Ригил ответным прищуром, но не проронил ни слова. — Имперский Знахарь рано унывает, — предвкушая окончание заседания, Спика поспешила вмешаться. — Решением Канцелярии было установлено незамедлительное размещение в бывшей Лебяжьей Крепости нового госпиталя. Канцелярия признала замок пригодным для расположения больничных мест. Знахарь удивленно хмыкнул, не ожидая от Спики такой щедрости. — Это выгодное предложение, моя визирь, — пробасил Альфа Скульптора и, дав себе минуту на размышления, провел пальцами по белым волосам. — Расположение такого госпиталя значительно облегчит работу моей карте. Раненые быстрее получат знахарскую поддержку. — Надеюсь, мы выяснили, что все еще верно служим короне, — Ригил победно ухмыльнулась. — Ничто не скроется от Ока Ее Величества, и у меня нет тайн от нее. Императрица знает о каждом моем решении и видит, что я действую только в интересах Империи. Если у кого-то еще остались вопросы, ни один не был озвучен. Эфенди поднялась из-за стола первой, тем самым объявив конец заседания. Вслед за ней место покинула визирь. Казначей больше не пытался высказать свое «фи» в их адрес, суетливо сгреб свитки с подсчетами последних трат и вышел из зала, оттолкнув флагмана к стене. Негодующий знахарь успел увернуться и кивнул им с эфенди напоследок. Спика уже хотела выдохнуть, но слишком рано подумала, будто главные невзгоды оборота позади. — Не торопись, — визирь желала покинуть зал, но Ригил задержала ее у самого выхода. — Чем могу помочь? — голова разрывалась от боли в висках. Спика обернулась, терпеливо сложив ладони за спиной. — Не помочь, а прогуляться со мной, — к удивлению, Ригил сама открыла для нее дверь и жестом пригласила выйти. — Хочу кое-что показать. Тебе понравится. Насчет последнего визирь сомневалась, но приглашение приняла. В последнее время состояние эфенди ее напрягало. Чересчур уверенная в себе после победы в Лебеде, шла напролом без оглядки на остальных. Приподнятое настроение Ригил часто кричало о том, что она получила нечто ценное. Лето назад Спика порадовалась бы вместе с ней, но теперь вставал вопрос о морали. Методы, к которым прибегала эфенди, оставляли гадать, сколько на этот раз Слез распалось ради ее торжества. Они спускались в недра башни, отдаляясь от сердца Дворца и тюрьмы. Значит, Ригил хотела показать не пленного или очередной редкий клинок уникальной лакримы, распавшейся на поле боя. Сюрпризы Альфа Девы никогда не любила. Даже приятные придавали толику хаоса выстроенному порядку. Поэтому молчание удручало. — Расскажете, зачем мы идем в эти катакомбы? — не надеялась получить адекватный ответ, но недовольство высказала. — К чему? — Ригил усмехнулась, продолжая шествовать впереди, стуча латами по ступеням. — Скоро сама увидишь. Тревога зародилась где-то в районе шеи, когда они остановились у тяжелой металлической двери, ведущей в подвальное помещение. Грозная балтаджа согласно предписанию приняла для проверки на оригинальность величественный посох с белым алмазом и строгую заколку с двумя черными. Тесный коридор залился светом от чар стражницы. Не слушая гул в ушах, визирь прикрыла глаза, позволяя себе пару секунд передышки. — Не думала, что ты осмелишься осадить казначея вслух. Но твой комментарий все оценили. Эфенди была слишком разговорчивой сегодня и не дала шанса отдохнуть. — Знаешь, говорят «в тихом омуте упыри водятся»? — приняв свой посох, обернулась к Спике с ухмылкой. — Вот это про тебя. Визирь молча забрала из рук балтаджи заколку и аккуратно погрузила в пучок на затылке. Пока ждала открытия дверей, невольно обдумывала слова Ригил. Холод пробежал по коже, забрался под безукоризненную рубашку и пробрал до костей, когда последний замок был снят и дверь открылась. Поначалу не от ужаса, а от низкой температуры в помещении. Эфенди вошла первой, без робости переступив порог. — Когда ставленница разбила барьер, я поняла, насколько защита Дворца ненадежна, — Ригил выдохнула облако пара и кивком пригласила визирь подойти. — Над нами такой же купол, какой был в Лебеде. И его можно разрушить так же, как и там. Одна сломанная опорная башня, и печать падет вместе с ней. Спика с настороженностью приблизилась к эфенди и невольно забыла о дыхании. То стало поверхностным, а головная боль из пульсирующей обратилась в одну гудящую. Все ее беспокойство, накопленное за оборот, свелось к одной точке. В центр круглой комнаты, где на небольшой каменной плите находилась клетка из белого металла. Таким же материалом покрывали внутреннюю часть гроба, чтобы тело безопасно распадалось, медленно лишаясь магии, постепенно обращалось в снежную крошку. Эта же тюрьма, от которой шел мороз, была иной, имела лучшие сковывающие печати и не давала льду потерять даже крупицу чар. — Опасность с запада, не дошедшая до сердца мира. Многие задавались вопросом, жили ли ведьмы на самом деле, — протянула Ригил и насмешливо изогнула брови, заметив напряженное выражение лица Альфы Девы. — Не кривись, это история. Она послужит нам лучшей защитой. Но перед Спикой предстала худшая ее часть, и давно упокоенное сомнение снова всплыло в душе. Слова не вязались в предложения, пока визирь смотрела в глаза распавшейся сто пятьдесят лет назад ведьмы, все еще горящие небесно-голубым. — Я приказала не трогать замок Лебедя, потому что под ним находилась голова, — Ригил говорила буднично, словно не об отрубленной плоти в белой клетке. — Это сильнейший источник магии. Даже от сердца не такой мощный. Плохо помнила, когда в последний раз ужасалась. Быть может, двести лет назад, когда исчезла с лица Империи, на бесконечность обратившись в ничто, пока Полярная не вернула визирь обратно. И вот сейчас не моргала. Плоть ведьмы давно обратилась льдом, лицо потрескалось, но все еще кричало. Сильнейшие чары исходили от обезглавленной лакримы, но колкие мурашки бежали по спине не от них, а от поздно пришедшего осознания, что именно натворила эфенди сто пятьдесят лет назад. Когда распала потенциальную угрозу, не поведя бровью. И что могла сделать сейчас. — Гатрия, Гамма Южного Треугольника, — Ригил помедлила, оценивающе рассматривая трещины на трупе. — Теперь Гатрия вместе с Бетрией будут вечно охранять Дворец. Жаль, от Альфы ничего не осталось. На ее чарах мы могли больше поиграть. Ледяную слепоту увидела визирь в методах несгибаемой эфенди. Это убийство не ее минутная слабость, не мимолетный испуг за сохранность Империи, а устойчивая последовательность осознанных действий. Ригил жила не в интересах Солнца, а в устаревших установках, пережитках прошлого. Теперь-то Спика видела Альфу Центавра без пелены из бесконечных оправданий. Она шла к распаду Ваал-Фегор ради первенства Баал-Зебуб, хотя оба алтаря принадлежали Империи в равной степени и должны охраняться ею одинаково. Еще и ложь не во благо, а из нетерпения признавать ошибку. Ведь Альфа жива, ее так и не нашли после катастрофы, но Ригил упорно отказывалась говорить об этом и зря водила визирь за нос. — Ставленница снесла башню, под которой находилась ладонь Гатрии. Слабая печать, поэтому так легко пала. В этот раз нужно позаботиться о нашей безопасности еще лучше, — эфенди непринужденно продолжила речь и заинтересованно оглянулась на визирь. — К слову о ставленнице. Твои шпионы нашли ее? Спика наконец заставила себя моргнуть, когда глаза, совсем пересохнув, заслезились. Оторвавшись от ледяной головы, встретилась с более холодным темно-серым лицом эфенди. Если до этого в сердце визири жили сомнения, сейчас они дотлели. — Нет, — голос не дрогнул. — Слежка прервалась до захвата Крепости. Я не знаю, куда ушла Ваша ставленница. — Значит, твои слуги струсили заходить на праздник? Какие они у тебя нежные, — Ригил хрипло рассмеялась. — Вопрос идиотский. Ушла она в Феникс, потому что больше некуда. Ищи там. — Они хорошие шпионы, а не бойцы. Я не стала рисковать, — на какое-то мгновение сердце умерло, пропустив удар, когда визирь снова взглянула на голову Гаммы в клетке. — Слежка продолжится, но на поиски Полярной потребуется время. — Поняла, — Ригил кивнула, не заподозрив подвоха, собиралась покинуть подвал, но остановилась на полпути. — Как тебе мой сюрприз? Только сейчас заметила, что гул в голове прошел. Как водой окатило, волна пробежала по телу, разом отпуская боль. Все-таки Ригил попала в нужную цель, но с одной оговоркой. В ее омуте упырей водилось столько, что лучше воду не мутить. Ведь никто заранее не знал, что именно восстанет из всей этой орды. Визирь поклонилась, полуприкрыв веки. — Вы правы, моя эфенди, — произнесла со столь прозрачной издевкой, что никто и не заметил. — Мне он пришелся по душе. — Еще бы, — удовлетворенно сощурившись, Ригил махнула рукой, подзывая к выходу. — А что с той девчонкой, которая была с ней? До захвата ничего не выяснилось? Интересно все-таки. Разогнувшись, Спика надменно хмыкнула, проследовав за смертоносной Альфой. — Как я уже говорила, в ней ничего нет. Ваша ставленница купилась на смазливое лицо. Снова, — скривила губы, сохранив беспристрастность. — Она наверняка распалась при захвате Лебедя. Скажу точно, когда мои слуги выйдут на след Полярной. Выдохнув густой пар, Ригил с коротким кивком покинула подвал. — Ничего страшного. Но надо бы ускорить процесс поиска, — задумчиво протянула она, поднимаясь по ступеням обратно во Дворец. — К счастью, есть у меня один пленник с интересным кинжалом, который может что-то знать.*
Этим же вечером все встало на свои места. Тошнотворный оборот был окончен. Спика вернулась в свое крыло, но не в спальню, как желала утром, а встала напротив семиконечного стола в центре пустой комнаты. Здесь даже окон не было, а на стенах стояли оглушающие чары, чтобы никто не подслушал разговор. На темной столешнице находился один лишь предмет — хрустальный шар, служащий для быстрой связи. Редкая вещь, обычно такими пользовались паша, чтобы передавать важные вести прямиком эфенди. Но у визири нашлась своя сфера. Магию по ней если и можно отследить, то крайне затруднительно. — Ярчайшая Слеза к Деве взывает. Чары шестнадцатой по яркости на Небесном Полотне залили слепящим светом комнату. Поэтому здесь не было окон, чтобы никто случайно не увидел. — Пусть Слеза Надзвездная сомкнет всевидящее Око, — это колдовство не записано нигде и тщательно охранялось. Собственного сочинительства визири, оно звучало лишь на устах двенадцати Альф. — Да откроет двери в Зодиак. Радужные переливы заполонили сферу изнутри, где каждый цвет представлял одну из зодиакальных карт. Оставалось выбрать нужную для связи. Благо была одна, находящаяся недалеко от Феникса. Она-то и поможет. — Козерог. Нежно-земляным засиял шар. Лакрима на другом его конце будто ждала Спику весь вечер. Голос, раздавшийся изнутри сферы, прозвучал с теплой улыбкой. — На-адо же. Давно ко мне не обращалась Имперская Визирь лично, а не через посыльного Близнецов, — тихо просмеялась Альфа Козерога. — Чем обязана? — Хотела удостовериться, что все идет гладко, — Спика не дрогнула, терпеливо поддерживая чары. — За Полярной присматривают? — Ты для этого вышла со мной на связь? Я тебя умоляю, ни к чему так рисковать головой, — лакрима забавлялась, не отпуская улыбку. — Тем более мне нравились наши очаровательные записки. — Альджеди, — фыркнула визирь, не выдержав. — У меня был не самый приятный оборот, поэтому хоть ты не зли меня. Если до того Альфа Козерога посмеивалась, то после слов Спики прекратила. Голос опустился, став серьезным. — Я отправила в их деревушку своего постояльца пару оборотов назад, — когда Альджеди доложила, груз с плеч визири слегка опал. — Он все шел к Пострелу, но не дошел и задержался у меня. Так хоть поработает. — Хорошо. Спика замолчала, сомневаясь в следующих действиях, что не укрылось от Альфы Козерога. Та поначалу не вмешивалась, терпеливо ожидая решения визири. Но обе знали, что чары тяжело удерживать на большом расстоянии. — Я могу очень долго молчать с тобой, моя дорогая, — заботливо Альджеди прервала тишину. — Но сильнее хочется узнать, зачем ты рисковала, связываясь со мной. Однажды секрет ведьмы Ваал-Фегор откроется всей Империи. О ней будут судачить в каждом переулке, а охота начнется не только за Полярной, но и за потенциальной угрозой Солнцу. Поэтому нужно обеспечить защиту и Ложе, и двум ведьмам заранее. Из всех двенадцати, пожалуй, только Альджеди могла в полной мере осознать важность информации и использовать ее верно. Да и как показало время, тайны эта лакрима хранила лучше остальных Альф. — Мне нужно, чтобы ты вмешалась. Оставаться в стороне больше не получится, — Спика глубоко вздохнула, чувствуя напряжение через хрустальную сферу. — С Полярной путешествует более важная Слеза, чем мы думали.***
В четвертый оборот пришлось отсидеться в тепле избы. Это время Атрия потратила на то, чтобы подготовить план грабежа охотничьего склада. Киносура хоть и помогала, но лично участвовать отказалась. Зелий масок не было, а для новой порции необходимы ингредиенты, которых не водилось у обычной знахарки. Поэтому в пятый оборот Полярная отправила в деревню за добычей Алькора с Вегард одних. В этот раз не так сильно ворчала на безопасность, чем немало удивила Атрию и вызвала тепло в груди. Настолько высокое доверие ведьмы ей польстило. — Давай говори, — шикнула Вегард на кота, с опаской осматривая вечернюю улицу, покрытую туманом. — Где этот склад? — Да вон там, за поворотом, — пискнул Алькор из-под ног, взбудораженный, как решила Атрия, общим преступным делом. И не соврал. Неприметный домик действительно внешне напоминал склад. Пустующие будки для собак намекали, что не так давно это место покинул охотник. Возможно, его призвала Альфа Феникса на защиту границ, что к лучшему. Внутри было тихо, свечи в окнах потушены, у входа валялось отсыревшее сено. Осторожно потянув ручку, Вегард заметила, как Алькор воодушевленно ей кивнул, и открыла дверь. Смутилась, не увидев ничего примечательного. Шагнула внутрь, и разочарование накрыло с головой. Даже кот за спиной подозрительно затих. — Черт, — выругалась Атрия, сокрушенно осматривая голые столы и выдвинутые ящики шкафов. — Тут пусто, Алькор. Где ты наживу нашел? Когда за плечами раздался чужой смешок, Вегард испуганно обернулась и встретилась с наглыми красными глазами. — Я, конечно, хорош, но на наживу не очень-то тяну, — златовласый лакрим неспешно вошел на склад, приветливо хлопнув в ладони. — Регул?.. — недоверчиво поморщилась Атрия. Как и запомнила со времен Брезга, торговец не изменился. Избежал стычек с балтаджами и невредимым пробрался в земли бунтующих фегорцев. — И тебе здравствуй, красота, — лучезарно улыбнулся Альфа Льва. — Я даже соскучился. Вслед за ним, стыдливо пригнувшись, внутрь склада прошмыгнул Алькор. Прежде чем Вегард, оцепенев от возмущения, сумела выдавить из себя хоть одно ругательство, кот опередил ее. — Да что-о? Я все объясню! — промяукал лакрим, прижав уши к голове. — Если б я сразу сказал, вы бы с Кино ни за что сюда не пришли. А нам нужна помощь. — Ты… мелкий гад. Как ты мог не сказать?.. — оскорбленно прошептала Атрия, часто задышав. — Не сердись на него, — Регул небрежно махнул рукой. — Малыш должен мне за похищенную серьгу, вот и расплатился. Негоже мне с одной ходить. Негодование смешалось со злостью. Вегард отшатнулась от нахального торгаша, как от огня. — Что ты здесь… — задохнулась, переводя разгневанный взгляд с Регула на кота, но последний поспешил ретироваться под ближайший стол. — Как ты вообще здесь оказался?! Альфа Льва, оценивающе осмотрев Атрию, небрежно взмахнул ладонью над своей головой. — Шел на блеск твоих волос, — нагло улыбнулся и причмокнул. — Слепило с горизонта.