Своя

      Изначально, я хотела быть барыгой. Меня ведь как раз подозревали в употребление. И чай притащила, набухиваю друзей. Только вот понятия не имею, как выглядят торговцы веществами, а хочется что-нибудь этакое, интересное. Сижу голая на кровати, размышляю, пока Ясу неожиданно не навернула со стола небрежно кинутую мной сумку с которой хожу в морг. Точно! Чёрный хирург, это же гениально! Надеваю помятую, нестиранную форму, сверху халат, перчатки, пачкаю себя искусственной кровью, которую обычно использую для тренировок на роботах. Ещё и кошку ей измазала, получая в ответ недовольную моську. Она только умылась. Прости, подруга, но у нас тут костюмированная вечеринка! Всё ту же жижу использую вместо геля для волос, убирая их назад. Вместо красивого макияжа подкрашиваю синяки под глазами, добавляю бледности лицу. Не знаю, как буду всё это смывать, но выгляжу отпадно. Открываю дверь, тут же получаю кулаком по макушке.        — Ой, извини, — хихикает Мина, одетая лишь в купальник и юбку. Проститутка? Девчонки стоящие с ней рядом затихают, уставившись на меня. Розовая не понимает, наконец поворачивается и с вскриком отскакивает назад, хватаясь за сердце. — Не пугай так!        — Перебор? — оглядываю себя, уши понуро опускаются.        — Ты кто вообще? Зомби? — скептично спрашивает Кьёка, складывая руки на груди. Фыркаю, выходя из комнаты и закрывая дверь, только когда пушистая тоже её покинула.        — Чёрный хирург. Это такой чел, который проводит нелегальные операции, ворует органы и всё такое. Плохой, короче, — весело скалюсь, оглядывая подруг. Джиро у нас, по видимому, наркоман. Героиновый шик смотрится на ней интересно, даже красиво. Момо в мантии судьи и с кучей дорогих побрякушек. Типа, купленная? Умно. — Тору, ну это вау, крутая.        — Да! Я знала, что ты заценишь! — весело прыгает пальто с ботинками. И всё. На ней больше ничего нет. Эксгибиционист только в её исполнении может выглядеть так законно.        — Так, а ты? — поворачиваюсь к Очако. Штаны с кучей карманов, куртка, бандана на голове и льняные мешки с рисунком доллара. — Грабитель?        — Верно! А она браконьер! — тыкает пальцем в Тсуи. Киваю, уважая такой выбор. Ружьё, видимо, одолжила у брата. Иронично, что у неё есть навык сливания с местностью, так ещё и одела в камуфляжку. — Давайте быстрее! Я больше не могу ждать!        — Тише, нам ещё класс Б встретить нужно, — остужаю её пыл, кладя руку на плечо. Ой, след оставила.        — Надеюсь, всё пройдёт хорошо. Мы ведь не нарушаем школьный устав? — Яойрозу в привычном жесте выражает беспокойство, прикладывая пальчики к губам. Заходим в лифт, спешно поправляем одежду, волнуясь.        — Не, всё хорошо. Уроки закончились, завтра выходные, алкоголя у нас нет. Максимум за что может влететь, это за шум, но в прошлый раз всё было хорошо.        — И за сигареты! Если учитель Айзава узнает, точно заставит бежать штрафной марафон! — Хагакуре обнимает себя за плечи, печально вздыхает.        — Или будем слушать лекцию после уроков! Я этого не вынесу! У него такой монотонный голос, — фыркаю на слова Ашидо, привлекая внимание девчонок.        — Он это делает намеренно. Не ссыте, всё будет хорошо! — выходим в гостиную и тут же замираем.       Столы поставлены друг на друга, Кацуки примотан лентой к потолку, Сато отгоняет всех от еды громадной ложкой, Тенья с Кендо держат Моному за руки и ноги, животом вниз, раскачивая из стороны в сторону. Переглядываемся, выходим к ним, не понимая, что происходит. Почему Изуку на холодильнике? Джиро хлопает по плечу, указывает в сторону. Класс Б с громадными глазами, забившись в угол смотрел по сторонам, как испуганные детишки. Так, это надо прекращать. Вылавливаю Эйджиро с Денки за уши, оттягиваю от жратвы, кивая на благодарный взгляд Рикидо. Урарака с Асуи спускают псину на пол. Кьёка успокаивает двух старост, а Момо, Ашидо и Тору налаживают диалог с параллелью. Почему у нас так много шлюх? При это сутенёра всего три и что удивительно, среди них нет Минору. Это Юга, Шоджи и Фумикаге. Им чертовски идёт розовое пальто, хочу такое же. Разливаю чай по стаканам, сделав пробный глоток. Пьяной его больше не завариваю, слишком крепкий. В этот раз всех накроет ещё быстрее, если не разбавить. Собираюсь долить воды, но Ханта останавливает, ловит за руки, поднимает их вверх. Брыкаюсь, но ему на помощь приходит Оджиро, обвивает талию хвостом, уносит в сторону. Как знаете! Я предупреждала! Сажусь на пол, кручу в руках чайную ложку, почему-то валявшуюся под диваном. Навести бы генеральную уборку, что ли. Мимо ползёт, как гусеница, связанный по рукам и ногам блондин, с кляпом во рту. Так много вопросов. Что Нейто уже успел сказать? Откуда у нас кляп? Куда ползёт? Или это его образ? Но тогда кто он? Парень что-то мычит, заметив меня и поменяв направление. Толкает плечом в бедро, чую, как недоволен. Наклоняюсь, перегрызаю верёвку, пачкая кожу слюной и искусственной кровью. Переворачивается на спину, садится, освобождает рот и растирает запястье. Они бы поаккуратнее, так и навредить можно было. Снимаю путы с ног, помогаю возобновить кровоток, разминая мышцы.        — Всем внимание! — Тенья стучит громадной ложкой по куче золотых цепочек, свисающим до середины груди. Ребята послушно собираются перед ним, затихают.        — Начинаем, — оповещаю Моному, помогаю ему встать. Подхожу к очкарика, становлюсь рядом с Яойрозой.        — Сегодня с нами класс Б! Это значит, что нас будет больше обычного! Прошу вас постараться, чтобы они чувствовали себя комфортно и повеселились от души! — чеканит слова строгим тоном парень, передаёт ложку своей помощнице.        — Эта неделя была загруженная, наша задача — расслабиться, чтобы в понедельник были со свежими силами и головами. Основной конкурс отменён связи с численностью участников, — столовый прибор переходит мне. Поддерживаю официальный вид, делая серьёзное лицо. Учитывая, что парень явно играет роль коррумпированного полицейского, вышло весьма иронично. Коп, судья и врач, все с грешками и все отвечают за обеспечение безопасности населения. Как хорошо мы сложились.        — Не смотря на это, оценивать образы можно. Голосование всё так же будет анонимным, его создатель тоже, за себя балл не ставим. Так же, на этот вечер за еду и напитки отвечаю я с Рикидо, — парень согласно кивает, готовый к такой ответственности. — Утками делимся с нашими товарищами, в случае чего помогаем. И специально информация для класса Б. Вы можете не беспокоиться, что нарушаете устав школы или общежития, мы всё продумали. Главное, знать рамки и чтобы все были целы здоровы.        — С этой минуты объявляю вечер без депрессий открытым! — заканчивает речь староста, поправляя очки, сверкая кольцами.       Джиро врубает музыку, гаснет свет. Туман, создаваемый дым-машиной подсвечивается от светофора. Раздаю всем напитки, предупреждая Б-шек, что на запах кошмар, на вкус вообще пиздец. Но тут главное эффект! Если совсем мерзко, разбавьте соком или закусывайте. Всё равно, после второго стакана будет заходить на ура. Убедившись, что все пьют, вливаю в себя первый сразу залпом и убегаю в общий движ. Тёмная тень радостно машет ручкой, указывая где его хозяин и наша пресноводная подруга. Они уже ждут меня, предлагаю выпить вместе. Даже отказываться не стану! Сталкиваемся пластиковыми бортиками, напиток проливается, но это никого не волнует. Все уже танцуют, веселятся и даже стоявшие пару минут в углу ребята без стеснения двигают телами в такт зажигательному биту. Большая толкучка, сильно не попляшешь и стоило отвернуться, как друзей куда-то снесло, на их месте появился ящерица с костянными отростками, тоже не понимающий, как здесь оказался. Пожимаю плечами, ловлю его за руку, притягиваю к себе. Какой стеснительный, сразу покраснел, аж нос забило запахом незрелости. Шота пахнет иначе, старше. Неуверенно кладёт мне руки на талию, пытается двигаться. Неожиданный удар по ногам, падаю на колени, оказываясь лицом на уровне паха парня. Он сейчас воспламениться. Мои ребята видя это тут же заулюлюкали, подбадривая. Изгибаюсь, опираюсь на руку за спиной и приподняв бёдра делаю плавные поступательные движения, ведя пальцами в испачканной перчатке по шее, к груди, животу, ниже. И не доходя до самого интересного места, подскакиваю, становясь на передние руки, смеюсь с растерянности несчастного паренька. Рикидо ловит за ногу, рывком закидывает себе на шею, прижимает нашу добычу к стене. Двойной кабедон. Прячет руки в ладонях, опускается на колени и мы гогоча даём друг другу пятюню. Сато разворачивается, вижу других девчонок на плечах крупных ребят, и сделав шаг, тут же спотыкается об кого-то, запуская меня над головами. Ханта вылавливает лентами в воздухе, притягивает к себе. Не теряюсь обнимаю за шею, позволяю опустить ручки чуть ниже талии, но не более. Несмотря на всю происходящую у нас пошлятину, друзья не нарушают границ. Мимо пролетает Тенья с Тору на плечах, уже снимающей всё на телефон. Интересно, он не задумывался или ему просто всё равно, что она голая? Серо тащит к кухонному углу, услужливо даёт чай, берёт себе. Чокаемся, осушая в несколько глотков и чуть не подавились, когда из ниоткуда прилетает Изуку, почти сбивая нас, как кегли, хлебает прямо из чайника. Вытирает губы, хлопает друга по жопе и закинув меня на плечо прыгает на пирамиду из столов, применив причуду.        — Верни чайного растамана, изверг! — кричит снизу кто-то из параллели. Кажется, это была девочка-гриб.        — Похищение девы, какое кощунство, — вздыхает рядом с ней Шиозаки. Помню её со спортивного фестиваля. Мидория ставит меня рядом, держит за локоть, пытаясь натянуть свободной рукой колготку на голову. Помогаю ему, сама залезая в другу половину.        — Я её украл, так что ананас! — вопит в ответ, чуть не падая, едва успела поймать за шиворот. Выравнивается, благодарно улыбается мне, пьяно, задорно. Уже нахуярился.        — Причём здесь ананас? — не понимают чужаки. Цокаю, не одобряя их неосведомлённость. Кучерявого сносит прицельным прыжком лягушка, колготки остаются на мне. Где он их вообще достал? Спрыгиваю ко всем, тупо шагнув вперёд. Отбираю у Шото дудку, затягиваюсь. Он у нас тоже ночная бабочка, сверкает своими великолепными ножками в сетчатых колготках.        — У нас это вместе хуя. Типа, когда посылаешь кого-то, просто говоришь ананас, — поясняет Денки, балансируя на отжимающемся Киришиме. Что они делают?        — Ага, а пизда — это банан, — фыркает Монома, приседая рядом, с Ясу в вытянутых руках. Переглядываюсь со своими, понимаю, что всем идея понравилась.        — Тогда чур блять — персик! Люблю персики, — мечтательно вздыхает парень-клей. Согласно киваем, записываю новые слова в наш общий чат, чтобы никто не забыл.        — Зачем ты сказал! Мне теперь захотелось! — раздосадовано зарычал Тецутецу, делая упражнения на пресс с полным стаканом на лбу. Они трюки исполняют? Тогда я сейчас такое покажу!       Наливаю себе ещё, подхожу к ним. Ставлю на лоб, опускаюсь на колени и аккуратно ложусь на лопатки. Вытаскиваю из-под себя ноги, делаю свечку, после предельно осторожно коготками подцепляю за бортики. И наконец, ставлю на пол, не пролив ни капли. Переворачиваясь на живот, хватаю бортик зубами, запрокидывая голову, выпивая в пару глотков до капли. Без рук! Слабо так же? Парни загрузились, прекращают свои странные занятия, пытаются повторить. Сколько потеряно драгоценного напитка! Эйджиро морщится на мокрую майку, одним движением снимает с себя, вызывая визг от женского коллектива. Ашидо надувает губки, едва удерживая равновесие, используя меня как опору. Не то чтобы я сама чётко стояла на своих двоих. Бубнит, что с такой конкуренцией у неё точно не будет клиентов. Так завлеки их, в чём проблема. Чёрные глаза заблестели идеей, просит принести дрель. Не знаю зачем, но соглашаюсь. За пределами гостиной странно, инородно, необычно. Гул вечеринки проникает через стены, приглушённо, создавая впечатление, будто тут будут проходить те самые душевные разговоры, какие бывают на каждой пьянке. В комнате тихо, пусто. Достаю из-под кровати чемоданчик с инструментом, скольжу глазами по картонному Сотриголове. Хихикаю своей идее, зная, что буду о ней жалеть, стыдится, но поднявшись на носочки, чмокаю нарисованные губы. Чувствую, как горят щёки, сбегаю, будто это настоящий человек и сейчас потребует объяснений такой выходке. Внизу уже какой-то движ, передо мной расступаются, создавая коридор к Минору и Яойрозу, собирающих какую-то трубу. Это что, шест? Невероятно круто! Делаем всё быстро, Мезо балансирует на стуле, держит меня под бёдра, пока я присверливаю новую побрякушку к потолку, вокруг читает Очако с пылесосом, собирая бетонную пыль. Коне что же, на нас всех защита, в виде очков старосты. Заметил ли, что мы их сбананили? Вряд ли. Проверяем на прочность, прокручиваюсь на нём разок и дав добро, пускаю Мину. Розовая уже переобулась в стрипы, Джиро сменила музыку. Все сели на пол, готовятся к зрелищу. Она хороша. Гибкая, сильная, красивая. Свет мигающего светофора создавал тени, туман добавлял антуража. Трётся задом, крутится, поднимает себя на одних руках. Видны мышцы, грубые, мощные, но при этом она выглядит такой женственной и лёгкой, что просто невозможно не смотреть. В какой-то момент развязался шнурок купальника, подруга тут же падает, прикрывается. Мои детки реагируют моментально, закрывая её ото всех собой, дают возможность спрятать наготу. Надо как-то поддержать её и развеять неловкость. Сама иду к шесту, понятия не имея, что буду делать. Для храбрости отбираю у Кацуки чай, выпиваю. Поехали! Запрыгиваю на стальную палку в прыжке, кручусь, подняв ноги вверх. Развожу их в шпагате, выгибаюсь, максимально плавно опускаюсь на колени. Оказывается, чертовски тяжело делать это медленно, мышцы сводит. Давненько я не тренировалась. Опираюсь на локти, задрав зад. Качаю им, всё больше прижимаясь к полу. У меня фантазия закончилась. Что дальше? Кидаю молящей о помощи взгляд зрителям, Юга тут же подскакивает, будто ждал этого момента, перенимает эстафету. Запыхано отползаю к напиткам, наполняю заново кучу стаканов. Чёрт, у меня всё ещё колготка на голове. Хочу её снять, но девчонки из класса Б останавливают, качают головами. Ну ладно, делайте, что хотите. Усаживают, запихивают в капроном мои волосы и вытягивают их вверх, но нечем закрепить. На помощь приходит желатин оставленный в холодильнике Сато для какого-то десерта. Тодороки с готовностью подогревает его, патлы закрепляют. Теперь у меня рог. Шото скашивает глаза вверх, обиженно смотря на свои. Раз хочешь, значит будет. Помогаю дамам, как могу, пачкая пряди искусственной кровью, только у парня вышло не как у меня, моно-штык, а куча маленьких, как ёж. Не персик, как будем это смывать.        — Джи! — поворачиваюсь на Кришиму, запихивая себе в рот мясные рулетики. — Я понял, почему тебе нравится учитель Айзава!        — Пофэму? — аж заинтриговал. Парень аж взрывается эмоциями, как и все остальные.        — Так всё же нравится! — радостно стучит ладонями по столешнице.        — Бакуго, ты гей! То есть, гений! Мы должны были давно это попробовать! — задыхается смехом Денки, поедая торт, пачкая в нём всё лицо.        — Вы анаснулись? В монастырь прям сейчас уйду! — обижено рычу, подскакивая к живой розетке и макая его лицом в десерт. Тот не теряется, зачёрпывает крем и швыряет в меня. Уклоняюсь, снаряд прилетает в Шишиду, пачкая шерсть школьника.        — Она монашка! Святая! — восхищённо вздыхает Ибара, складывая руки, как в молитве. Её волосы тянутся ко мне, стягивают ноги и разводят в стороны руки. Распяла!        — Я воду в вино не превращая! — кричу ей, повисая на колючем кресте.        — Мы бухем чаем, который ты готовишь, — припоминает Кацуки, уже не стоя на ногах, а воляясь под столами. Говнюк. — Точняк ведьма.        — Меня инквизитор, я купили! На костёр! — пьяно тянет руку Тенья, отплясывая в одних трусах у шеста.        — Шашлыки! — радостно закричали Мина с Ураракой в унисон.        — Нет, это будет шаверма! — поправляет их Кендо, нацепившая на себя полицейскую рубашку нашего старосты.        — Тогда нужно жечь Коду? — парень аж испугано икнул, попятился назад, в сторону выхода из общаги.        — Только если с кечунезом, — докидывает половинчатый, уверенно шагая на улицу, ещё больше пугая стеснительного одноклассника.       Мои детки спешно поясняют события прошлой тусы, чтобы чужаки поняли отсылку. Вываливаемся на воздух, крест со мной втыкают в землю. Шото ложится на бок внизу, возгорается. Ебать, меня сейчас реально поджарят до хрустящей корочки. Эй, они ещё и курят! Я тоже хочу! Шоджи заботливо раскуривает сигарету, протягивает мне и держит, давая затянуться. Несмотря на пьяное состояние, за безопасность следим и рядом образовываются вёдра с водой. Джиро выносит гитару, Бакуго тащит мясо. Дурманящий запах поднимается в воздух, желудок сводит голодными спазмами. Друзья не забывают про меня, кормят с рук. На сам деле, мне очень даже хорошо здесь. Тепло, всех видно. Я бы даже могла выбраться, конечности у меня тонкие, гибкие, но вполне уютно. Школьники травят байки, подпевают, прыгают через Тодороки, не боясь обжечься. Как хорошо. Крест сильно встряхивает, за спиной повис Мидория. Жуёт у меня над ухом, пьяно сопя, собирается с силами, чтобы что-то сказать.        — Солнопух, — выдаёт и сваливается вниз. Как ещё солнопух? Спускаюсь к нему, спокойно цепляясь когтями за лианы, образовывающие распятие. — Для этого, как его, Всевозможного.        — Я знаю где его достать, — азартный оскал тянет губы. Убегаю в общагу, хватаю один из чайников с божественным напитком и возвращаюсь обратно. — Погнали.        — Мы с вами, — половинчатый тащит псину за ногу, оставляя наших друзей без огня. А они даже не заметили. Киваем, соглашаемся, быстро шагаем к выходу из ЮЭЙ. Первая преграда возникает у самых ворот в виде директора. Чудик смотрит на нас, подняв бровные дуги, выразительно отпивает чай. — Ананас себе! Гигантская мышь!        — Это капибара, баклан! — рычит Бакуго, так и не поднимаясь с земли.        — У капибар нет длинного хвоста, придурок, — цыкаю на него. Всматриваемся, пытаемся понять, что это вообще такое.        — Я понял! Это как его, тот самый, ну вы поняли! — щёлкает пальцами кучерявый. Киваем, поддерживая его, будто и правда поняли. — Давайте оставим его себе?        — Учитель Айзава будет против, — печально вздыхает Шото. Падает на колени, присасывается к носику чайника в моей руке и спокойно вскакивает обратно.        — Да, полагаю, ему такое не понравится, — подтверждает зверушка. Шокированно отскакивает назад, падаем на задницы, переглядываемся.        — Он говорит! — орёт пёс. На четвереньках подползает к животному, всматривается с прищуром. — А, это просто директор Незу.        — Фух, я аж испугалась, — выдыхаю, подбираясь к нему ближе. Отбираю чашку выливаю из неё остатки напитка блондину на голову, наливаю взамен наш божественный нектар. — Угощайтесь. Только тссссс! Они не должны знать!        — Кто? — интересуется мышедь, кажется, с трудом сдерживая смех.        — Они-и-и! — тычу пальцем назад, в сторону школы. Парни согласно кивают, садятся рядом. — Исле… Леща… Цепляющая дамочка точно меня побьёт!        — И учитель Айзава! Он точно не должен знать! — поддерживает Изуку, шатаясь даже почти распластавшись по земле. Хозяин школы смотрит за нас, испускает сдавленный смешком, но быстро берёт себя в руки, делает серьёзное лицо.        — Обещаю, ничего ему не скажу, — кивает. Радостно переглядываемся пытаемся встать, но я сталкиваюсь с неожиданной проблемой.        — Капец, парни, у меня четыре ноги! — они аж прекращают свои старания, поворачиваются на меня, удивлённо округлив глаза.        — Реально! — подтверждает зелёный, хватаясь за голову.        — Ты как вообще ходишь? — то ли злобно, то ли взволновано рычит взрывной.        — Я не знаю! — почти плачу, смотря на свои руки в перчатках.        — У тебя ещё и хвост! — половинчатый ловит отросток, пихает мне его под нос.        — Да ну?! — хватаю его, тяну и зад сам тащится за ним. — Что я такое?!        — Тебе нужно в больницу! — предлагает парень, достаёт телефон из кармана коротких шорт.        — Нельзя! Она же чёрный хирург, её посадят! — возражает Помидория, паникующе смотря по сторонам. — О, иди как она!        — Кошка? — уставились на Ясу, шагающую вокруг директора.        — Да, только нужно притвориться, для убедительности, — серьёзно кивает псина. — Типа, говори мяу.        — Мяу?       Ребята повторяют вместе со мной и мы на четвереньках вываливаемся на дорогу, мяукая наперебой. Чайник в руке мешает, но упорно его не бросаю. Беру за ручку в зубы, вполне свободно топаю между постоянно спотыкающимися друзьями. Поднимаюсь на ноги, чтобы помочь им подняться. Мидория путается в ногах, его заносит куда-то в сторону и в итоге заваливается в кусты. Тодороки чихает, покрывает асфальт льдом и мы подскальзываемся. Лежим так немного, показывая на звёзды, какие красивые. Но нам нужен подсолнух. Становимся серьёзными, упорно шагаем дальше, держа друг друга под локти, чтобы быть устойчивее, передавая напиток, делая по глотку. Нам недалеко, обещаю. Вот там за угол, ещё немного вперёд и на месте. Подсаживаю Кацуки через забор, с другой стороны, пройдя через калитку страхует Шото. Они возвращаются обратно, помогают поднять совершенно пьяного кучеряшку. Тот сваливается, как мешок картошки, спешим проверить, что он в порядке. Парень показывает большой палец, переворачивается на живот и как солдат, ползёт на задний двор. Чайник в зубы, повторяем за ним. Так, теперь нужно выкопать цветок. Рою землю, Тодороки тянет на себя, двое страхуют. Готово! Парни жалуются, что хотят в туалет, отношусь к этому со всей возможной серьёзностью. Шипим друг другу, чтобы были тихими, заходим в дом. Рукой указываю куда идти, кивают, исчезают.        — Заходите уже, не стойте на улице, — слышу мамин голос. На четвереньках к холодильнику, достаю кастрюлю с супом и вооружившись ложкой, с упоением ем.        — Ваш муж вряд ли будет рад, — отвечает ей Шота, всё же проходя в дом. Друзья возвращаются быстро, присоединяются ко мне. Холодный. Наш личный огонь быстро подогревает еду, хвалим его, довольно хлебая.        — Не переживайте, он сегодня у друга, — поднимаю голову в сторону хозяйки дома, слушая. — Будете?        — Не откажусь, — Шота спокойно берёт из её рук бутылку вина, делает пару глотков прямо из горла.        — Тс-с-с! — шипим на них, прижав пальцы к губам. — Весь дом разбудите!        — О, точно, просим прощения, — кивает женщина, переглядываясь с героем. Доедаем, пытаюсь встать, но спотыкаюсь об собственные лапы, швыряю кастрюлю на пол. Спешно поднимаю, всё же ставлю её в раковину и мою за нами.        — Пошли. Только тихо. Вернёмся до того, как Шота придёт нас разгонять, — шепчу друзьям. Они согласно кивают, хватают растение, выкарабкиваемся на воздух.       Крадёмся по дороге, хихикая, какие мы крутые, как всё классно сделали. Прям ниндзя! Нас, наверное, только на камерах видно. Спотыкаемся о непонятно откуда взявшуюся ветку не пешеходном перекрёстке, наваливаясь друг на друга, мимо проносится машина. Псина вскакивает первым, требует внимание, обещает сделать сальто. Становится на растение и дёрнувшись вверх, тупо падает на спину. Аплодируем, перенимаю эстафету и изогнувшись, приземляюсь на лицо, тело само перекатывается дальше, укладывая меня всю на живот. Изуку тоже хочет. Готовится, раскачивается, махая руками и зачем-то прыгает вперёд, спотыкается, цепляется за короткие шорты Тодороки, стягивая их с него. Смотрим на трусы не отличающиеся по длине от потерянной одежды, но с крутым дизайном розовых цветочков. Помогаю другу, натягиваю их обратно и взяв подсолнух, даю парню возможность продемонстрировать свои таланты. Подходит к ветке, чихает, поджигая её. Круто! Вот это он суперский, я тоже хочу так уметь. Не забываем про безопасность, замораживаем и двигаемся дальше. Мы почти на месте, общагу уже видно. Поздравляем друг друга с великолепно выполненной миссией, обмениваемся рукопожатиями идёт к нашим. Всё ещё сидят на улице, поют под гитару. Приветственно киваем Кровавому Владу и присоединяемся к друзьям. Вот это мы невероятные, никто даже не заметил, как быстро и качественно всё сделали.        — Как прогулка? — Кан поворачивается к коллеге, ставя руки на бока.        — Вино будешь? — вместо ответа протягивает бутылку.        — Их чай интереснее, — подмечает Незу, совершенно спокойно наливая себе из общего чайника. Стоп, а наш где? Капец, вот это мы растяпы! Такое сокровище потеряли!        — Парни, беда, — поворачиваюсь к соучастникам. Кацуки и Изуку прекращают драку с бутерброд, внимательно слушают. — Мы чайник с божьим даром всрали!        — Персик! — ругаются, тут же поднимаясь с мест, готовые срочно пойти искать его.        — Стоять, — цыкает Айзава, вручая нам посудину. Ликуем, школьники поддерживают радостный возглас, хоть и не знают в чём его суть.        — Спасибо! Ты чудо! — бросаюсь ему на шею, чмокаю в щёку. Мужчина наклоняется, чтобы не висла на нём, аккуратно отодвигает от себя.        — А Всемогущий выйдет? — вклинивается Мидория, взирая на учителя щенячьими глазами.        — Нет, его мама не отпускает, — на полном серьёзе сообщает класс., рук., Б-шек. Переглядываемся с друзьями, не понимая.        — Чья? — мужчина смотрит на своих товарищей, пытается подавить улыбку.        — Твоя, — шокировано поворачиваемся на зелёного, а тот сокрушённо хватается за голову.        — Моя мама такая строгая!        — Всемогущий твой брат? — брови сами собой поднимаются от удивления.        — Учитывая возраст, скорее отец, — задумчиво поправляет Бакуго. Половинчатый оживляется, глаза заблестели.        — Я знал! — тыкает в кучерявого пальцем, чуть ли не протыкая его насквозь.        — Всемогущий мой отец! Но кто тогда мать? Родителей ведь должно быть двое?        — Двое… Два… Старатель? — предполагаю, ища подтверждение у парней. Теперь пришла очередь Тодороки хвататься за бошку.        — Ты мой брат?! — оказывается, остальные нас очень внимательно слушали и теперь вся свора шокированно ахнула, не ожидала такого поворота событий.        — Так, всё, хватит. Иида, сколько времени? — устало, строго вмешивается Сотриголова. Староста смотрит на руку, несмотря на то, что там вообще ничего нет.        — Товарищи, полчетвёртого!       Вечеринка моментально сворачивается. Убираем за собой то что накидал на улице, благодарим за великолепный вечер и разбегаемся в общежития. Хлопаю себя по лбу, спешно возвращаюсь обратно, нагоняю Шоту. Мужчина оборачивается, прячет руки в карманы, терпеливо ждёт, когда достаточно приближаюсь. Двое взрослых ждут его в стороне, наблюдая ситуацию. Протягиваю подсолнух, прошу передать Тошинори, это от его сына. Мужчина кивает, на его губах пробегает улыбка. Принимает растение, соприкасаясь со мной пальцами и шерсть становится дыбом от контакта, тепло вмиг растекается по телу. Смотрю в его глаза и кажется, что тону. Такие притягательные, горячие, бездонные. Невероятно. Тянусь к другу, аккуратно, будто могу навредить, обнимаю. Сильная рука ложится на лопатки, гладит. Чувствую, как стучит его сердце, быстрее обычного. Пахнет так сладко, приятно, успокаивающе. Вот она, настоящая пьяность, бесконтрольная и отупляющая. Подняв голову встречаюсь с внимательным взглядом. Ещё немного, ещё ближе и поцелуй будет не только с картонной версией, но и настоящей. Пожалуйста, совсем немного, наклонись. Но герой, щёлкает по носу, советует ложится спать и развернувшись на пятках, оставляет одну. После тепла его тела мне кажется, что вокруг вьюга. Обжигающе холодно.