Уроки литературы 2

      После выходных позвонила мама. Она говорила спокойно, даже очень спокойно, что означало что-то плохое.              – И да, – проговорила она уже громче, – за аттестатом приезжай. Боюсь, что к 22 июня нас не будет в городе. Уезжаем в отпуск 15 числа.              – Заберёте после отпуска, – сразу предложил я.              – А после отпуска мы едем к бабушке в Крым до конца лета.              – А как же работа?              – С каких пор фрилансерам есть дело до места работы?              – Ты предлагаешь мне брать билет на 21 июня, чтобы я забрал аттестат 22 июня? Мне нечего делать дома.              – У тебя нет выбора, – уже более грубо проговорила Алёна, – нас не будет в городе, забрать больше некому. А тебе полезно увидеться с одноклассниками.              – Ты слышишь себя, Алёна? Увидеться с людьми, которые желают мне смерти? Я же твой сын, сделай с моей проблемой что-нибудь.              – Тебе уже восемнадцать лет, ты живёшь один. Повзрослей и решай свои проблемы сам.              – Алёна, – крикнул я, – я не вернусь туда. Мне нельзя. Я видеть никого не хочу.              Она вздохнула, услышал приглушённый голос отца, затем уже говорил он:              – Я уже купил билеты. Без вопросов.              Положили трубку. Не буду спорить, а то ещё скажут, что раз мне восемнадцать, то могу и сам зарабатывать. Пережить выпускной не так уж и сложно. Заберу аттестат и уйду домой к себе в комнату, вспомню старые раны, смирюсь со всем, отпущу прошлое, уеду с чистыми сердцем и душой. И больше никогда не вернусь в прошлое.              Никогда.              Следующим утром застал себя на мысли, что соскучился по голубым волосам. Проснулся раньше обычного, собрался. Сидел на остановке за час до обычного времени. На моё удивление, Наташа тоже пришла раньше. Мне даже показалось, что она засмущалась, а потом рассмеялась.              – Не смотри на меня так, – взвизгнула она, – я просто пришла пораньше.              – Чтобы точно не опоздать?              – Именно, – она с поднятой головой села рядом со скрещенными руками на груди.              – Сегодня у тебя тоже сложные пары?              – Достаточно, чтобы прийти пораньше.              Мы просидели с ней до десяти утра, болтая о всяком. Она жаловалась на студентов, на преподавателей. Говорила о том, что ничего не понимает, что выбрала институт методом тыка. Рассказала, что найти меня в социальной сети было не так уж и трудно. У её подруги в этом подъезде живёт бабушка, которая знала хорошо собственника квартиры, в которой я живу. Так они меня и вычислили. Мы посмеялись с каких-то шуток, которые я сразу как-то забыл. Когда приехал её автобус, она попрощалась и уехала.              Остался наедине со странными мыслями. Разве может человек за пару недель знакомства стать почти близким человеком? Огляделся вокруг. Все идущие люди мне незнакомы, всё в этом городе чужое, а она – нет.              Нужно прекращать. Не хочется снова впадать в какое-то состояние доверия, нужды в общении, в привязанность. Всё шло хорошо без этих сентиментальностей. Моя жизнь стала лучше, когда в ней перестали присутствовать люди, когда на меня не ложилась ответственность за другого человека, когда мне не нужно было ждать звонков и сообщений…              Только вот…              Что таить…              Одинокими ночами вспоминаются минуты романтики, тепла, нежности. Но это не больше, чем просто воспоминания, которые греют перед сном и помогают заснуть.              Надеюсь, что это всего лишь поток мыслей, а не мои желания. В любом случае, я волен сам управлять своими желания. И моё желание сейчас – это получить аттестат, попробовать поступить в ВУЗ или в колледж на учителя литературы. Воспитывать в себе творческую личность, написать что-то гениальное и покорить мировую литературу.              За неделю до ЕГЭ по русскому языку я слонялся по квартире в поисках мотивации. Меня охватывал страх, паника. Голова трещала по утрам, стало тяжелее вставать. Постоянно клонило в сон из-за успокоительных. И ничего не помогало. Убеждал себя, что ЕГЭ – это не конец света, однако это не помогало. Очнулся, когда передо мной уже лежал бланк заданий.              Вышел один из первых. Медленно шёл по коридору. Было жарко. Душно. Прибавил в шаге. Когда очнулся на улице, расстегнул верхние три пуговицы рубашки. Этот образ был уже не моим образом. Жуткий дискомфорт и желание надеть что-то поудобнее. И как у меня вообще хватало терпение каждый день ходить в одежде, в которой невозможно даже повернуться. Всё сразу вылазило, становилось мятым. Я был определённо психом.              – Ух ты, – передо мной выросла неожиданно Наташа, – тебе и вправду идёт классика. Вау, прям не узнать.              – Ага, – выдавил я, чувствуя, как капли пота стекают по моей спине.              – Как прошло ЕГЭ?              – Ты меня ждала?              – Нет, я брата жду. Ты же говорил, что из другого города. Странно, что ты здесь сдавал ЕГЭ.              – Магия, – всё также безэмоционально говорил я.              – Ты какой-то без настроения.              – А ты русский с настроением сдавала? Надо было уходить после девятого и всё было бы у меня хорошо. Ещё эта голова постоянно болит.              – Так у тебя реальные проблемы с головой?              – Я же говорил уже, что да. По мне не видно, что я пережил нечто, из-за чего мог лишиться рассудка?              Наташа опустила взгляд на землю.              – Что ты, – я протянул свои руки и обнял её, – сейчас ты думаешь: «Что за быдло»?              Она обхватила меня за спину. Было неожиданно. Мне сначала захотелось свести всё в шутку, но я почему-то замер в ожидании каких-то слов. Она молчала. Я молчал.              – Прости, если как-то грубо звучало, – прервал наше молчание. Она подняла голову, отпустила руки, я сделал также.              – Мне так стыдно. Я совсем не знаю, к какой тебе нужен подход. И из-за этого чувствую себя ужасно.              – Наташ, – я усмехнулся, – не парься. Мы друг другу чужие люди. Можешь обосрать меня, я не приму это в серьёз. Или переспать со мной. Тоже будет без разницы.              – Ты ещё школьник, чтобы о таком говорить. И это уже слишком грубо.              – Ну, да. Лучше так, чем стараться строить из себя кого-то.              Она цыкнула.              – Жизнь подкинула мне очередного мудака, которого нужно жалеть и с которого надо сдувать пылинки.              – Сочувствую, – с агрессией проговорил я, – а мне походу очередного человека, которому нужен лишь повод, чтобы уйти.              – А я и не входила в твою жизнь, – она тыкнула указательным пальцем мне в плечо и добавила, – и речь не о тебе шла, хотя ты ещё тот мудак.              – Да, что за постоянные оскорбления? Я же ничего не сделал никому.              – Это твоя пассивная агрессия так влияет на меня.              – Да, о какой агрессии речь? Я просто не строю из себя пай мальчика, чтобы понравиться тебе.              – А мне пай мальчики и не нравятся, – проговорила Наташа так громко, что парни, выходившие из школы, переглянулись и засмеялись.              – Ну, а в чем тогда дело? Почему сразу оскорбляешь? Или тебе вообще мальчики не нравятся?              Она нахмурилась, помотала головой от непонимания и ответила:              – То есть ты думаешь, что я из тех, кто по девочкам? Нет, я адекватная.              – А кто, по-твоему, не адекватный?              – Да все, кто сопричастны к однополым отношениям.              – Да, у меня походу не только с головой проблемы, но и с адекватностью.              Она округлила глаза. Недоверчиво оглядела меня, сжала руки в кулаки.              – Ты что гей?              – А вот мы и перешли на новую стадию общения, – я натянул улыбку, – узнай ориентацию нового знакомого.              – Это сейчас какой-то прикол? У тебя реальные проблемы с головой.              – Я в курсе, – поднял брови вверх, – спасибо, что напомнила.              – Не верю, что это так. Ты просто шутишь, как обычно.              – Нет, реально. Я встречался с девушкой, а потом с парнем. И для меня это не проблема. Пол – это не настолько важный показатель, как что-то связывающее вас на ментальном уровне.              Она не нашла слов для ответа. Пыталась найти, но всё что у неё получалось, это махать руками и качать головой. Когда все пять стадий принятия закончились, вышел её брат. А я сразу ушёл, когда она с улыбкой и распростёртыми объятиями пошла в его сторону.              Мы больше не встречались. Я написал ЕГЭ по литературе и математике.              Ненависть к ней меня преследовала повсюду. Сразу подумал, что она как все. Как те, что тычут пальцем, унижают, пытаются найти слабые места. Она такая же, как другие. Как Попов или тот же Голышев. Но почему-то с этой ненавистью ужилась и некая радость при воспоминании Наташи. Я боролся с этими двумя чувствами. Боролся.              В итоге они привели меня к остановке. Когда Наташа увидела меня, то замедлила шаг. Даже не подошла к лавочке, а встала на другую сторону. Мне пришлось подойти первому.              Ничего не пришло дельного, кроме как проговорить:              – Девушка, не подскажите который час?              Она косо посмотрела на меня.              – Время меня не так сильно интересует, как вы сама. Не хотите познакомиться?              – Если это шутка, то кивни головой, а то я тебя редко понимаю.              И я кивнул головой. Она рассмеялась. И я тоже рассмеялся.              – Извини, что обозвала тогда. Не хотела тебя обижать, – сказала Наташа.              Приобнял её за плечи, она была не против.              – Не могу извиниться за своё прошлое, – сжал эти плечи сильнее, чтобы она не сбежала, – но хочу сказать, что ни капли не жалею о нём.              – Всё супер, – ответила она довольно спокойно, – я тоже была влюблена в свою подругу, пока та не уехала в другой город.              – Если вдруг захочешь рассказать подробнее, то я против.              Она снова рассмеялась, развернулась ко мне лицом, встала на носочки и обняла меня за шею.              – Надеюсь, что наши встречи будут длиться целую жизнь, – прошептала она.              – Это звучит страшно. Ты же не будешь целую жизнь приходить на эту остановку.              – Буду. Если ты будешь.              – Ну, всё. Договорились.              Посадил её на тройку и отправился домой.