Поттер на выбывание

10 февраля, 2010 г. Шотландия, Королевский госпиталь «Форт Валлей» — Я принесла вам желе, мистер Салливан. Вам ещё нельзя есть твёрдую пищу, но желе доктор Гризлоу разрешил. Очень странно, что ваш брат не приезжает. Обычно он бывал по вторникам и четвергам, а в субботу всегда ночевал в вашей палате. Уезжал утром в воскресенье, — бормотала темнокожая пышнотелая медсестра, которую звали Маргарет. — Может, с ним что-то случилось? Когда я ему звонила, он ответил спокойно, как всегда. Немного суховато, я даже не поняла, обрадовался ли он тому, что вы очнулись, или нет, но, может быть, мистер Норт был занят? — женщина посмотрела на него так, как будто Гарри должен был знать ответ на этот вопрос. — Извините, мэм, но я не знаю, — сказал он. — Я не помню почти ничего. — Бедный мальчик, — пробормотала Маргарет себе под нос. — Ещё и всё забыл. Начался четвёртый день с тех пор, как он очнулся в «Форт Валлей», но от человека, который его сюда поместил, не было ни слуху ни духу. Доктор Гризлоу настоял на медицинском обследовании, так что сильно скучать не пришлось, но неизвестность давила. А больше всего Гарри не любил неизвестность. По его мнению, лучше броситься василиску в пасть, чем ждать непонятно чего. В субботу ему еле-еле удалось пошевелить пальцами ног, а сегодня он уже мог сам есть отвратительно-зелёную, почти безвкусную субстанцию, которая слизью размазывалась во рту. А ещё достижением стал вчерашний самостоятельный поход в туалет. Тело, которое и раньше было не слишком упитанным, но, по крайней мере, жилистым, совсем исхудало и плохо его слушалось, за столько времени отвыкнув от физических нагрузок. Из носа вытащили трубку, через которую его кормили специальными смесями и растворами, но твёрдую пищу пока не давали. Но если судить по подслушанным разговорам врачей, обследование показывало, что с ним всё в порядке, только сильное истощение. И «для пациента, пролежавшего в коме двенадцать лет» он «на удивление здоров». Впрочем, Гарри был волшебником, а с волшебниками всё не так-то просто. К тому же он думал, что за своё «прекрасное физическое состояние» стоит благодарить этого самого «старшего брата», который отчего-то всё не появлялся. Можно было попытаться вызвать Кричера, но Гарри остерегался. Вполне возможно, что, воспользовавшись магией, он привлечёт к себе ненужное внимание. Кто знает, как обстоят дела в волшебном мире, быть может, его «брат» опасается слежки или даже его схватили. Да, неизвестность заставляла его строить всевозможные предположения, одни хуже других. Но Гарри терпел и следовал предписаниям врача, стараясь не накручивать себя вопросами. Например, что с Гермионой, Роном и остальными. Не говоря уже о том, кто в данный момент у власти в магической Британии. Для кого-то прошло почти двенадцать лет, а для него всё это случилось вчера. К тому же… Он почти не чувствовал магии, и это его пугало больше всего. Конечно, палочки у него не было, но то тёплое ощущение внутри, которое охватывало каждый раз, стоило начать колдовать, пропало. На самом деле, пока оно не исчезло, Гарри даже не смог бы сформулировать, что значит быть волшебником: казалось, он ощущал это всегда, до того как проснулся в маггловской больнице. Сейчас же в груди словно свистел северный ветер — там было стыло и пусто. А в голову лезли всякие мысли. Например, что из-за схватки с Волдемортом он лишился магии и стал сквибом. Или что его выкинули из волшебного мира после того, как поняли, что он потерял магию. Или что Волдеморт украл его магию. Робкой надеждой теплилось, что всё это следствие комы и сильного истощения, но даже когда он умирал от яда василиска, то чувство не проходило, а сейчас… В итоге Гарри даже был рад, что много спал и очень сильно уставал от обследований и восстанавливающей физиотерапии. Так можно было не думать. Но и во сне порой ему мерещились чёрные тени. Он вспоминал смерть профессора Снейпа, змею-крестраж и зелёный луч смертельного проклятия из палочки жуткого на морду лица Волдеморта. А ещё отчего-то снился Дамблдор, момент, когда он впервые увидел его скрюченную от темномагического проклятья из кольца Марволо культю. Во сне старый директор улыбался, но как-то зловеще. Ещё ему с каждым днём всё сильнее и сильнее хотелось есть. Врачи настаивали на супер-жидкой овсянке, в которой хлопья плавали в дюйме друг от друга, бульоне, который на вкус не отличался от простой воды, а сегодня появилась эта зелёная эктоплазма. Поедая желе, Гарри подумал, что он уже готов использовать непростительное за хорошо прожаренный стейк или яичницу с беконом. Ночью, вытеснив кошмары, ему приснился румяный и аппетитный окорок, который убегал от него с диким визгом. А когда он схватил это мясное чудо и даже ощутил нежнейший волнующий запах, и, сглотнув набежавшую слюну, приготовился впиться в коричнево-золотистый бочок, то проснулся с чувством глубочайшего разочарования. — Сегодня после обеда у вас физиотерапия, мистер Салливан, — напомнила ему Маргарет. — А ещё вас надо помыть. Я заказала ванную на двенадцать часов. После ещё мистер Теллбот сделает вам массаж. Гарри кивнул разговорчивой медсестре. — Спасибо, мэм.

* * *

— Мистер Салливан! Гарри! — он вздрогнул и проснулся. После всех процедур и ужина из чуть более густой овсянки он снова уснул. — Что-то случилось, Маргарет? — спросил Гарри у возбуждённой больше обычного медсестры. — Приехал ваш брат, мистер Норт! — карие глаза довольно сияли. — Я только что видела в окно, как его машина заезжала на парковку госпиталя, и пришло сообщение с пункта охраны, подтвердили его пропуск. Мне позвать доктора Гризлоу? Может быть, вы всё вспомните? — Я… Не стоит, Маргарет, — сон мгновенно сошёл на нет. — Не нужно беспокоить доктора. Думаю, что мы с моим братом сами разберёмся. Не волнуйтесь. Самого его потряхивало, но одновременно появилось спокойствие. Скоро всё закончится. Он узнает, что случилось и как обстоят дела с Темным Лордом. Медсестра нарочито медлила, сверяя показания приборов, явно желая стать свидетелем их встречи с «братом», но Гарри сам не знал, какой та будет и насколько он сможет сдержать себя, поэтому попросил женщину уйти. Томительно потянулись минуты. Наконец за полупрозрачным стеклом дверей его палаты замаячила тень и ручка повернулась. Вошедший человек был высок и довольно широк в плечах. Русые волосы спадали лёгкой волной по плечам. Тёмно-серые глаза смотрели настороженно. С трудом, но Гарри понял, кто перед ним стоит. Он видел этого человека, своего друга, буквально сутки назад. И было непривычно увидеть его столь взрослым. — Невилл? Это ты? — голос от волнения охрип. — Это лицо лишь для конспирации, ...Гарри, — ответил ему Лонгботтом, голос которого он не узнал. Точнее, узнал. И от этого узнавания волосы на загривке встали дыбом. — Сейчас профессор травологии читает лекцию для студентов третьего курса в Хогвартсе. Поэтому никак не может быть за сотню миль от школы, из которой невозможно аппарировать. — Как ты себя чувствуешь, ...Гарри? — этот вопрос и голос, которым тот был задан, вызывали у него когнитивный диссонанс. — Я… Нормально. Вы… Я ведь не ошибаюсь? Вы… — Ничего не говори, — предупредительно поднял палец «Невилл». Мужчина достал незнакомую палочку и быстро наложил на палату целый спектр заклинаний. — Теперь нам никто не помешает и не подслушает. Гарри было некомфортно из-за творимого невербального волшебства, да и без палочки он чувствовал себя голым. Накопилось слишком много вопросов. Столько всего он передумал, но к такому всё же не был готов. Он практически смирился с его смертью. Но голос. Этот голос он бы узнал из тысячи. Обертоны которого менялись с вкрадчивых на жёсткие и хлёсткие. Этот человек редко повышал его, и почти все эти редкие случаи доставались ему. Гарри смотрел на столь сильно повзрослевшего Невилла Лонгботтома и ужасался той пропасти времени, которая сейчас разделяет его и его друзей. Мысли скакали растерянными зайчиками. «За двенадцать лет Невилл Лонгботтом стал профессором травологии. Преподаёт в Хогвартсе». — Я нейтрализую действие оборотного, вижу, что вы впали в ступор, мистер Поттер, — хмыкнул «Невилл» и, присев на кресло в углу, сделал глоток из тёмного флакончика. Лицо Лонгботтома слегка поплыло. Волосы потемнели до цвета воронова крыла, нос заострился, а глаза стали непроглядно-чёрными. Лицо стало старше, но как будто ненамного, Гарри помнил, что волшебники живут дольше людей и стареют медленней. Гарри громко вздохнул, наблюдая за превращением. — Так всё-таки вы живы, профессор! — Да, живу и здравствую, мистер Поттер, — кивнул ему Северус Снейп.