Поттер на выбывание

       20 марта, 2010 г. Шотландия, Милнгави Норт завёл автомобиль, его «Ровер» издал довольный утробный звук. Установленная антимагическая защита позволяла обладать комфортным и удобным средством передвижения, заставила служить сотовую связь и функционировать электроприборы. Готовить в печи или зачарованных котелках, как большинство магов, не имеющих эльфов? Нет уж, увольте. Норта вполне устраивало то, что он располагает возможностью использовать в своих целях наработки и магической, и маггловской цивилизаций. В приказавшем долго жить «маггловедении» было золотое дно, но мало кто решался туда заглянуть. Даже всем известный «маглолюбец» Артур Уизли переиначивал и начинял машины и механизмы простецов разными чарами, не думая о том, что те могут быть хороши сами по себе. К сожалению, из-за магии не работали многие схемы, особенно те, которые были связаны с электричеством. Об этом Норт узнал ещё в детстве. Возможно, поэтому мать почти не колдовала, а ему было запрещено это делать в доме. Но когда его прижало — пришлось выкручиваться. Зельеварение — единственная магическая наука, которая практически не влияла на окружающую среду. К тому же все лаборатории защищались от внешних воздействий особыми чарами, так же, как и многие ингредиенты, и готовые эликсиры. И именно они подали идею оградить технику от магии. Острая необходимость толкнула окончательно разобраться в данной проблеме, чтобы защитить Гарри Поттера, подключённого к приборам жизнеобеспечения, от неконтролируемых выбросов сил. Свой дом — от себя самого. Вынудить сотрудничать, а не конфликтовать две противоположные стихии. Он сорвал джек-пот! Злобный «ужас подземелий» — Северус Снейп — отошёл в прошлое, а вместе с тем — нищенская юность, своеобразные отношения в «Хогвартсе», стычки с Мародёрами, бесконечные дела на должности декана, служба двум хозяевам. Всё осталось там, у Воющей Хижины, возле которой умер профессор зельеварения и директор школы чародейства и волшебства, всё, кроме Гарри Поттера — сына погибшей по его вине подруги. Норт задумчиво погладил руль. Он не собирался надолго оставаться в Британии. К Мордреду остров, когда открыт весь мир! К дьяволу вытрясающие кишки аппарации, которые всё равно невозможно совершить на Большую землю. Для международного порт-ключа требовалась проверка, и его бы опознали. Но он мог путешествовать маггловским самолётом, не опасаясь, что приборы сойдут с ума из-за мага на борту! Можно было сесть на авиарейс и отправиться в любую точку мира! Увидеть, Мерлин всех раздери, землю не с высоты полёта метлы, а с нескольких километров. Он не собирался оставаться. Устроив Гарри, Снейп решил, что герой магического мира очнётся в ближайшее время и разрулит ситуацию самостоятельно: собственный эльф, друзья и прочие «фанаты Поттера» помогут. Северус Снейп хотел исчезнуть и скрыть факт своего «воскрешения». Пора было жить для себя и стать свободным. Через два месяца после своей мнимой гибели Норт Салливан улетел в США. Именно там, в декабре девяносто восьмого, заметив знакомое имя, он купил книгу «Гарри Поттер и волшебный камень». Магглы переиначили «философский камень» на «волшебный», несмотря на то, что в их культуре тоже встречалось такое понятие. Прочитав книгу, он позвонил в «Форт Валлей», чтобы узнать, что «его брат» до сих пор не очнулся. Это было… Неприятно. Норту захотелось проверить, всё ли в порядке. На Рождество он вернулся в Шотландию, чтобы вычитать в «Пророке» о поступлении Лже-Героя в университет и понять, что семь месяцев в коме — это ужасно. Он летал в разные страны. Пытался жить своей жизнью, но не смог забыть измождённого парня, подключённого к системе. В этом могла быть и его вина. Он защитил приборы от магии и, возможно, не дал магии самой позаботиться о Гарри. Норт не знал, было ли правильней просто оставить Поттера где-нибудь около Святого Мунго и был ли Гарри там в безопасности, но… Лили… Лили взяла с него обещание защитить Гарри от Волдеморта. И Норт защищал. Оковы непреложного обета исчезли с совершеннолетием «Героя», но… Его поездки всегда оканчивались возле койки в палате «Форт Валлей» с огромным чувством вины. Он защищал от Волдеморта, но не смог защитить от предательства Альбуса. В конце концов в две тысячи шестом году Норт принял решение осесть в Шотландии и поднять Гарри с помощью зелий и колдомедицины. Он устроился на работу в Каледонском университете, купил дом, благо путешествия у него были не только ради интереса, но и практикой добычи и доставки редких ингредиентов для зелий, а также способом зарабатывания денег. Благодаря ментальной магии Норт смог познакомиться с нужными людьми «тёмной стороны», и, как оказалось, «быть волшебником» — очень выгодно. Устранить его не могли или думали, что устранили. На таможне никогда не досматривали или думали, что досматривали. В основном, сферой его деятельности были машины. Очень удобно уметь уменьшать вещи или иметь безразмерный саквояж. Несколько перелётов, и он мог позволить содержать Гарри в отдельной палате и купить несколько домов в пригороде Глазго вместе с тремя акрами земли. Два дома из трёх он сдавал, поэтому в университете работал для удовольствия и чтобы иметь под рукой ещё одну лабораторию. Наверное, последней каплей было «напоминание» в этот Хэллоуин. Его аспирантка оказалась очень похожа на Лили Эванс, возможно, дело было в полумраке машины, возможно, Норт просто забыл, как Лили выглядела в точности. Но, глядя на Аманду Питерс, Норт чуть не расплакался. Когда он три года назад увидел свою новую аспирантку, то сразу заметил её глупую влюблённость, но надеялся, что, как и со всеми остальными, это пройдёт. Вообще-то, магглы никогда не интересовали Норта в качестве сексуальных партнёров. Совокупляться с магглой было немногим лучше, чем с резиновой куклой. Разве что «кукла» была тёплой и могла приготовить завтрак. И дело было не в мнимом превосходстве над «простецами», а в отсутствии у тех магического ядра. Благодаря сексу у магов происходил обмен энергетикой, который благоприятно действовал на общее состояние организма, обновлял его, давал возможность к более продолжительной жизни. А также дарил особую эйфорию, которую трудно сравнивать с простыми животными спазмами, называемыми «оргазмом». Да, приятно, но не сравнить с «настоящим сексом». Поэтому Норт никак не мог понять свою мать, которая променяла жизнь волшебницы на Паучий Тупик и быструю старость, подозревая, что ту кто-то проклял. А если учесть, что в последние пятьдесят лет прервалось много чистокровных родов, то из всех кустов начинает мерещиться длинная седая борода небезызвестного любителя лимонных долек. Норт не раз ловил Аманду на весьма интимных мыслях, но после смерти Лили внутри словно всё выжгло и Норта перестала интересовать эта сторона жизни. Пришлось рискнуть, чтобы сварить более сильные зелья, а также… подкрутить систему жизнеобеспечения, чтобы позволить магии делать своё дело. Это был серьёзнейший риск, но после двенадцати лет комы… В глубине души Северус боялся, что просто устал от возложенной на себя обязанности и убьёт сына Лили. Но всё получилось. Вот только было совестно читать в глазах Гарри, который думал, что он все двенадцать лет провёл с ним, благодарность. И не поворачивался язык сказать, что деньги, на которые он того содержал и лечил, были заработаны не совсем честным путём. Зная щепетильность Поттера, это могло обернуться чем угодно. Норту было глубоко наплевать на мышиную возню, которую снова затевал Альбус в Британии. Он не собирался ни вмешиваться, ни мстить, ни искать правды, ни каким-то образом «возвращать себе имя и поруганную честь». Ему очень нравилось быть Нортом Салливаном, у которого был младший брат и не было отца-алкоголика. Но в мыслях Гарри, который был не в силах закрывать своё сознание, нет-нет да мелькали различные идеи по поводу его жизни. Несмотря на то, что телу парня было почти тридцать лет, внутри он оставался всё тем же неугомонным гриффиндорцем, который лез во всё, что может плохо кончиться. — Извини, что задержался, не думал, что линзы так сложно будет надеть, — тихо хлопнул дверцей Гарри, пристёгиваясь. Его глаза чуть покраснели. Норт придирчиво осмотрел своего «брата», который без очков действительно сильно изменился. — Но линзы — это всё равно так круто! — широко улыбнулся Гарри. — В сто раз лучше, чем в очках, даже улучшенных чарами. В рекламе была правда. Не насчёт чар, конечно же, а насчёт очков. Норт вздохнул. — Пожалуй, чары не нужно накладывать, — вынес вердикт он, оторвавшись от разглядывания всё ещё бледного, но уже улыбающегося и выглядевшего здоровым Гарри. — Без очков ты совсем другой. Гарри кивнул и потёр нос, пытаясь скрыть довольную улыбку. — До Глазго ехать минут тридцать, можешь покрутить радио, — разрешил Норт, тронув машину. Гарри снова улыбнулся и поймал радиостанцию, на которой играла приятная ритмичная песенка с незамысловатым текстом.