Полюбить за 30 дней лета

Когда Артём проснулся, солнце успело уже миновать их окно и подняться намного выше. Часы показывали, что стукнуло одиннадцать часов утра – непозволительно много. Мещеряков обычно спал куда меньше, просыпался ближе к восьми, максимум – к девяти, но сегодня с трудом разлепил глаза. Спина невесть чего болела, плечо ныло… От падения, что ли? Сжав зубы, он рывком сел на кровати и, не удержавшись, раздражённо потёр поясницу. Ощущения были далеки от приятных, всё же, следовало более ответственно относиться к собственному здоровью. Киры рядом не было. Артём даже заподозрил её в пешей прогулке к городу, но вовремя одёрнул себя - да не настолько ведь начальница сошла с ума, чтобы добровольно двести километров идти пешком! Да даже если и десять, она ж не знает, в какую сторону, так недолго и до границы добраться... — Кира, ты где? — он буквально сполз с кровати и, обнаружив одежду рядом на стуле, скривился. Дурацкая спина, и чего болит? Ну, упал разок, так это разве повод так себя вести? — На кухне я. Готовлю кашу из топора! — охотно отозвалась Кира. — А что, думал, сбежала? Артём усмехнулся. Думал, грешен, и хорошо, что ошибся. С неё станется. Мещеряков, всё ещё раздражённо кривясь от неприятной боли в спине, впрочем, отступающей постепенно, оделся и выглянул на кухню. Кира сидела на стуле и гипнотизировала три картофелины. — Даже сварить не могу, — сообщила она. — Потому что этого мало будет. У нас закончились продукты. Что есть будем, Мещеряков? — Ну, ты сама курей из дома выселила, — вздохнул Артём. — В магазин сходить можно, там ведь что-то есть. Наверное. — Я не пойду! — выпалила Кира прежде, чем Мещеряков хотя бы взглянул на неё и намекнул на то, что сам дойти не сможет. — Я больше одна с территории - ни ногой! Лучше от голода умереть, чем от укуса змеи. Или чего-нибудь в этом роде. — Логично. Артём, признаться, с ужасом вспоминал все те попытки Киры покинуть дом и приусадебный участок. Змея, бык, уголовник на грузовике, драка с соседкой… Нет, наверное, она права - не следует испытывать судьбу и в поиске продуктов заработать ещё несколько шишек на лбу или других проблем себе на голову. — Я схожу. — И денег у меня нет, — смутилась вдруг Кира. — Ты ж не взял… — У меня есть. — Да тут и терминал вряд ли работает… — Наличкой есть, не переживай, — Артём вздохнул. — Да, кстати… — он пересёк в два шага разделявшее их расстояние и поцеловал Киру в щёку. — Доброе утро, что ли. — Доброе, — Кира ни с того ни с сего смягчилась. — У тебя всё в порядке? — Всё хорошо, — Мещеряков оглянулся в поисках кошелька - вспомнить бы, где его оставил! — У меня и в мыслях не было заставлять девушку идти в магазин, не волнуйся, правда. — Я не волнуюсь, — голос Киры звучал напряжённо. — Но мне совершенно не нравится эта деревня. — Я тебе тоже не нравлюсь? — Меньше, чем деревня, — отметила она, закусила губу и отвернулась. — Жуткое место. И у меня такое впечатление, что к нам в дом кто-то лазит. Я уверена, что вчера продуктов было намного больше. Готовила же! Ну не могли они просто так пропасть. И куры-петухи их тоже выесть не могли, просто не успели бы. Животные - не самое большое зло на свете. —Не думай об этом, — Артём выпрямился, потёр в последний раз уже куда меньше болевшую спину и оглянулся в поисках кошелька. Тот обнаружился довольно быстро, почему-то среди вещей Киры, которые она упрямо хранила в чемодане, опасаясь раскладывать по старым сундукам и шкафам, находившимся в комнате. Артём мог её понять: тонкие, нежные ткани могли запросто пропитаться духом старости, а одна лишняя щепка легко превращалась в замечательную дыру на платье или топе. Кира наблюдала за его поисками со стороны, не бросаясь на помощь, но, казалось, подмечала каждую деталь - не пропала ли та или иная вещь. — Ты боишься, — не выдержал Артём , — что я у тебя что-нибудь сворую? — Ты не своруешь, — вздохнула Кира. — А вот та зараза, которая к нам в дом залазит вместе с живностью, сворует - ещё как! Половина еды пропала. Артём беспечно отмахнулся. В вора он не верил. По крайней мере, не было никаких предпосылок для существования преступного элемента в деревне - ну вот просто не было, и всё. Артём не сомневался в том, что Кира способна сделать из мухи слона. Просто не заметила, что продукты заканчиваются, а потом со своим привычным рвением взялась за дело. — Что купить? — спросил он на всякий случай, но девушка просто отмахнулась, подчёркивая своё нежелание с ним разговаривать - и когда только успела обидеться?! Впрочем, у них действительно не осталось ничего, кроме трёх картофелин. Артём заглянул на несколько полочек, не обнаружил там каши, которую, как точно помнил, покупал, но ни разу за всё время не ел, вздохнул и поплёлся в магазин. Погода была просто чудесной. Дождливая пора, к счастью, отступила, оставив место счастливо улыбающемуся солнцу. Яркие лучи умудрялись выжечь плохое настроение, да и дышалось легко, вопреки тому, что стояла жара. Лужи успели испариться ещё вчера, и теперь под ногами был сухой, но всё ещё не пыльный грунт, сцепленный остатками влаги. До магазина Мещеряков добрался быстро. Никаких подозрительных грузовиков рядом не было, уголовников, знакомых или не очень, тем более - Кира могла бы и не бояться. Ни быка по дороге не встретил, ни змей… Удивительно, как только Сменкина умудряется находить проблемы на свою голову в столь мирной деревне? Очередь в магазине, правда, оказалась не в меру длинная. Артём понятия не имел, какой ассортимент там, внутри, потому что зайти ему элементарно не дали бы. Люди стояли и на улице, сформировав длинную цепочку, и сквозь открытую дверь можно было увидеть только стеллаж с хлебом, благо, полный. Мещеряков остановился за каким-то парнем, последним в очереди. Тот, похоже, приготовился к долгом ожидания, так как оперся о стену и со странно отсутствующим видом рассматривал единственную тучку на небе, будто б в поиске признаков дождя. — Это надолго, — сообщил он Артёму спустя три минуты. — Тётя Яся пока не выгребет полмагазина и не устоит три скандала, оттуда не выйдет. — Тётя Яся? — удивился Артём. — Ну, ладно. Я, в принципе, никуда не спешу... — Не местный? — А что, так видно? — Ну, местные при упоминание теть Яси вздрагивают, — усмехнулся парень. Изнутри донёсся противный, писклявый голос, и он, скривившись, кивнул. — Вот, первый пошёл. Значит, еще минут пятнадцать очередь не сдвинется с места. Он умолк, и несколько минут тишину нарушали только восклицания, доносящиеся из магазина. После очередь, кажется, смирилась: люди принялись переговариваться между собой, и две женщины, подошедшие после Артёма, даже спорили о чем-то. Даже парню, за которым стоял Мещеряков, надоело созерцать небо. Заводя разговор, Артём, конечно, чувствовал себя идиотом, но все же выдал: — А много тут не местных? — Да хватает. Тут раньше музей-усадьба Рериха был. Туристы приезжали, некоторые дома под дачи покупали. Большинство уже на пенсии, если ещё живы, но у них же есть дети и внуки. Иногда приезжают отдохнуть от городской суеты. — Добровольно? — этот вопрос на самом деле должена была задать Кира, а не Артём. Он особенного дискомфорта от временного проживания в деревне не испытывал, хотя, возможно, должен был. — Смотря кто, — хмыкнул в ответ его собеседник. — Если б не бабушка, ноги моей бы здесь не было. Артём только сейчас обратил внимание на то, что парень совершенно не тянул на деревенского жителя, а некоторые с очереди косились на него с повышенным интересом. — Тоже из города? — Да, и тоже вроде как дачник, — подтвердил парень. — Стас. — Артём, — представился в ответ Мещеряков, пожимая протянутую ладонь. — Странно, — отметил Стас, —что мы никогда раньше не пересекались. — Я совсем не местный. И с другой стороны деревни, — Артём махнул рукой в направлении своего дома. — Там дом у... коллеги, она предложила воспользоваться. — Добровольно? В эту глухомань? — Перевоспитывать девушку приехал. — И от чего перевоспитывать в нашей деревне? — От трудоголизма. Потомственного, — Артём вздохнул. — Слишком много она работает - и мало уделяет внимания своему здоровью. — Я сильно тебя удивлю, если скажу, что это не излечимо? — Стас взглянул куда-то в направлении, наверно своего дома. — Мы с женой, по крайней мере, клинический случай. — Ну, я тоже не особенно ленив, — Мещеряков вздохнул. — Но не настолько же! Как может взрослая, сознательно я девушка загонять себя до полусмерти? — У тебя когда-то был дедлайн? —уточнил Стас. — А вечный дедлайн? Нет? У меня был - три года без отпуска. Отлично жилось, только под конец коллеги шарахались и сумасшедшим называли. Пока не женился и не сменил место работы. Изоляция от людей, между прочим, хорошо помогает. А ещё больше помогает потребность возвращаться домой. — И что может служить такой потребности? — Если слово "отдых" не помогает, то можно завести ребёнка. Прекрасно прочищает мозг, — хмыкнул он. — И перестраивает жизненные преоритеты, хочешь ты этого или нет. — Боюсь, —скривился Артём, — ребёнок нам точно не светит. Моя нача... девушка радикально против даже самих отношений, не говоря уже о процессе, во время которого эти дети получаются. Стас покосился на Артёма со странной заинтересованностью, словно задавался вопросом, насколько же это надо было отчаяться в отношениях, чтобы делиться с посторонним человеком, но попрекать не стал. Мещеряков и сам понятия не имел, зачем заговорил об их с Кирой личных делах, ещё и с мужчиной, которого видит первый раз в жизни. — Деревня - это, конечно, хорошая идея, но если твоя девушка тут не по доброй воле, то смешно ждать взаимности. А вообще, просто не дави на неё, вот и всё. Может, человек был так увлечён своей работой, что даже не знает, как это - личная жизнь. Обычно меряют по возрасту, но моя жена в двадцать семь знала о них куда меньше, чем некоторые пятнадцатилетние школьницы. И это не делает её хуже в моих глазах. Очередь наконец-то сдвинулось с места, и Артём не успел ответить - внимание на себя перетянула эпотажная тётя Яся. Она, судя по всему, была местной, но сильно выделялась на фоне других деревенских жителей своей розовой кофтой с люрексом. — Ярослава! — на улицу выскочила продавщица. — Ты мне денег не додала! — Я, тебе? — вспыхнула тётя Яся, на вид - давно уже пенсионерка, но передвигавшаяся весьма бодро. — Не обеднеешь! И вообще, Светка, я - пожилая женщина, пенсионерка, а ты... Продавщица была одета в стиле тёти Яси, и несколько не слишком трезвых на вид мужчин аж подрались вперёд, наблюдая за её движениями. Надо сказать, смотреть было на что: лосины, которые женщина напялила на себя, явно не соответствовали её формам. — А что я? Я - пролетариат, бедный работающий народ! — Генеральская невестка! — плюнула в её сторону тётя Яся. — Ноет ещё! Сынок на такой тачке рассекает, что наш трактор от стыда чуть сам на огороде не закопался, у женушки его одни серьги ценой с мой дом, разве только изумрудами не рассчитывается, когда картошку покупает, а свекровище вообще полдеревни держит в страхе, а она ещё пребедняется! — Я в разводе! — взвизгнула продавщица. — Зная я, Светка, как ты в разводе! Соседский огород отхапала, гречкой засела, и, дура, забыла о том, что нельзя жареное-то садить! Сельская девка, фи, заделалась под городскую! Артём только присвиснул. — Ничего себе, подробности. — Ага, — сдавленным голосом отозвался Стас. — Главное, чтобы не заметила... — А что такое? — Да ничего, — суривился он. — Это моя драгоценная матушка. Артём взглянул сначала на Стаса, потом на сварливую продавщицу, собиравшуюся броситься в драку с тётей Ясей, потом ещё раз на своего собеседника и недоверчиво хмыкнул. — Совсем не похожи? — Мама, к счастью, не передала отличительные черты характера своим детям. Давай быстрее, там вторая продавщица вышла, очередь пойдёт быстрее. И вправду, очередь сдвинулось с мёртвой точки, и уже через три минуты Артём оказался в самом магазине. Внутри, конечно, было не особенно богато, но чисто, да и разнообразие товара хватало. Правда, Артём не отказался от свежих овощей, но не следовало ждать их в сельмаге. Эта продавщица лишних вопросов не задавала, просто отдавала все, что попросили, называла цену и поворачиваласт к следующему клиенту. Артём взглянул на два полных пакета, которые, кажется, собирались вот-вот лопнуть, и спросил у единственного человека, которого здесь знал - у Стаса: — А тут можно где-нибудь купить овощи? — Заходишь в гости и просишь. Предложить деньги - с удовольствием продадут, — пожал плечами тот. — Это же деревня. Люди не особо трясутся над лишними килограммами огурцов, в продать его с рук намного удобнее, чем тащится на рынок. — На рынок? Тут есть рынок? — Тут нет, а вот в районном центре какой-то есть. Я почём знаю? Бываю здесь пару недель в году, —несколько флегматично ответил Стас. — Вот, к той же тёте Ясе зайди, она тут рядом живёт. Будет очень довольна. Только будет что-то рассказывать - не слушай. Он сам воровато оглянулся, запреметил, что его мать уже возвращает в магазин, поудобнее перехватил пакет и заспешил прочь, явно не желая общаться с родственницей. Мещеряков в принципе мог его понять, но не до конца - наверное, неприятно матери, когда её собственные дети её избегают? Впрочем чужая семья - потемки, может, там такие отношения,что она заслужила подобное отношение. Где б не жила тётя Яся, искать её Артём не стал. Легче тогда заглянуть к соседке, заодно попросит прощение за поведение Киры... Сам виноват, прав Стас: какая девушка будет радоваться, что её силой выдернули из привычного окружения и поместили в далеко не лучшие условия? Может, и обижается, так она имеет на это полное право. И, наверное, действительно давить на неё не стоит, а то только напугает... Главное, чтобы тех трех недель, что у них осталось, хватило для осуществления всего задуманного.