Как в глупом кино

*** Толстая газета звонко шлёпнула о столешницу. С главной страницы “Пророка” радостно улыбались двое. Светловолосый мужчина в смокинге привычным жестом обнимал молодую женщину в тонком шёлковом платье. — Хочешь взять автограф, Уизли? Покрытое веснушками и двухдневной рыжей щетиной лицо не вызывало ничего, кроме раздражения. И дело, разумеется, не в давней неприязнью между их семьями. Даже не в том, что в войне они оказались по разную сторону баррикад. Просто. Уизли бесил. Всегда. Больше даже, чем Поттер — у того хватало харизмы хотя бы быть в центре внимания. Этот же… Просто серость, хоть и в любой толпе выделяется своими патлами. Пятно на репутации чистокровного волшебника. Мерзость. — Пошёл ты. — Кто бы сомневался. Малфой отодвинул тарелку с остатками яичницы и продемонстрировал самую надменную улыбку из своей коллекции. — Ты пришёл, чтобы меня послать? Какая честь. Я тронут. Рыжие всегда так быстро краснеют. А этот явно не научился контролировать себя — даром что аврор. Вспыхнул как маков цвет. — Держись подальше от Гермионы, Малфой. — Мерлин, да у него даже на руках веснушки! Смешно выглядят нервно сжатые кулаки, когда от побелевших костяшек запястью рассыпаны коричневые точки… — Ах вот оно что. — В самом деле, что бы ещё могло заставить этого горе-мага броситься на поиски Драко, если не его дорогая Грейнджер. Разве что ещё более дорогой Поттер. Как у них всё просто. — Завидуешь? Боишься, твоя бывшая забудет тебя и уйдёт к кому-то получше? — Не смей… — Рука Уизли дёрнулась к вороту кожаной куртки. Во внутреннем кармане маги обычно прячут палочки. Драко сам часто делал так же. — Что, прямо здесь, в маггловской забегаловке? Уверен, что за нападение на бывшего Пожирателя тебе ничего не будет? Или думаешь, Грейнджер расчувствуется и пригреет тебя, благородного и обиженного, в своей постели? Он старался контролировать себя. Видит Салазар — старался. Но от злости в глазах темнело. Не помогало клятое дыхание. Не помогал аутотренинг. Больше всего хотелось выхватить палочку и запустить в рыжую физиономию проклятием из мрачного арсенала тёти Беллатрисы (она так упорно требовала называть себя тётей!). Но нельзя, нельзя. Ему — бывшему Пожирателю, носителю Тёмной метки, путём миллиона ухищрений, шантажа и подкупа сохранившему палочку. Ему — несостоявшемуся эмигранту, возвращенцу. Ему — наследнику древнего чистокровного рода, который среди магглов чувствует себя спокойнее, чем в магическом Лондоне. Ему. Драко Малфою. Нельзя. Не это ли имел в виду отец, когда говорил о пути чистой крови и пути власти? Это было так давно. До возрождения Лорда. До Хогвартса даже. Что бы он, Драко, тогда мог понять? Нельзя. Думать об отце и прошлом — нельзя. Лучше уж злиться. Злиться и жалить стремительно багровеющего Уизли колкими фразами. В этом-то Драко поднаторел. Это он умел почти так же хорошо, как морочить магглов конфундусом. — Не провоцируй меня, Малфой. — Надо же. Рыжий всё-таки успокоился. Старательно засопел носом, явно проделывая дыхательные упражнения для контроля стресса. То есть в аврорате всё-таки учат. Или где он там. Драко картинно развёл руками. — Заметь, не я заявился, чтобы испортить тебе завтрак пустыми обвинениями и угрозами. Рыжий встал, громко отодвинув металлический стул. Коротко глянул на напряженную бариста за стойкой. Достал палочку. Зыркнул на расслабленно болтающего ложкой в кружке с чаем Малфоя. Скрипнул зубами. На мгновение Драко показалось, что вот — сейчас будет зелёная вспышка, и его бестолковая история завершится. Но нет, нет. У Уизли кишка тонка: он просто буркнул заклинание, наводящее туман на последние воспоминания маггла — и вышел вон. Драко откинулся на спинку стула, поднёс кружку к губам и сделал глоток, не чувствуя вкус. Где-то в желудке закручивался тугой узел из злости и — какого соплохвоста? — ревности. Ну уж нет. Ревновать он точно не будет. И перечитывать дурацкую статейку не будет. Не будет снова и снова возвращаться взглядом к фотографии, где он, подозрительно счастливый, насмашливо переглядывается с красивой кареглазой девушкой. Нет, нет, нет. Впервые в жизни ему захотелось курить.