Как в глупом кино

*** Выходя из метро и вдыхая суетной воздух лондонской улицы (выхлопы, дешевый табак, сладкие ароматы из магазинчика косметики, набирающее силу весеннее солнце), Гермиона мрачно думала, как же так сложилось, что ей — ей! — пришлось просить помощи у Малфоя. Как так вышло, что тренироваться в чарах ей кажется комфортнее с бывшим врагом, а не с друзьями. Не с Гарри, не с Роном, даже не с Джинни — с Драко Малфоем. С ума сойти. Выходит, совместная деятельность неизбежно сближает? Ну да, — усмехнулась Гермиона собственным мыслям, — что-то совместные занятия по Зельеварению не укрепили отношения между факультетами. Но всё это было давно. Так давно, что, кажется, и не было вовсе — и всё равно неприятно зудело где-то на подкорке. Они встретились у статуи Питера Пэна в Кенсингтонских садах. Гермионе подумала, что это слишком напоминает свидание, но спорить не стала. До памятника от метро было идти минут пять, да и утренняя прогулка была только на пользу. А что до Питера Пэна… Пусть служит немым напоминанием о детстве, которое ушло безвозвратно. И всем им — в отличие от книжного персонажа — пришлось повзрослеть. К сожалению или к счастью. Найти уединенную полянку в огромном парке ранним утром в будни оказалось нетрудно. Да здравствует странное актерское расписание и внезапный выходной у обоих. Драко раскинул магглорепеллентные чары и пару защитных (часть из них виделись Гермионе зыбкой радужной плёнкой, похожей на мыльный пузырь, но магглы, забреди они сюда, ничего бы не увидели — просто скользнули расфокусированным взглядом по ближайшим кустам и отправились дальше, не завидев ничего интересного). Грейджер наблюдала за тем, как блондин легко выписывает в воздухе защитные руны и старалась дышать ровнее. Всё те же магические вибрации, которые, как оказалось, так легко было ощутить в присутствии сильных волшебников, покалывали кожу, не прикрытую короткими рукавами футболки. — Ну? — Драко убрал с глаз светлую чёлку. — Чего стоим? — Я думала, мы могли бы начать с… — Риктусемпра! Юркая серебряная молния ударила Гермиону ровнёхонько в живот. С минуту Малфой наблюдал, как она неконтролируемо хохотала, истерически всхлипывая на вдохах, и снял заклятие. — Ты серьёзно? Чары щекотки?! — девушка готова была прибить этого слизеринского полудурка за наглость. И себя заодно — за глупость и наивность. А чего она ждала? — А чего ты ждала? — Эхом откликнулся слизеринский полудурок, сам не зная, что озвучил её собственные мысли. — Ты говорила, что освоила программу до третьего курса включительно. — Но не боевые чары! — Зря. Конъюктиви… — Баубиллиус! — Брякнула Гермиона первое пришедшее в голову заклинение, и тоненький желтый луч толкнул Драко в грудь, заставив сделать пару неловких шагов назад. — Плохо, — сообщил он, восстановив равновесие. — Что это плохо? — снова возмутилась гриффиндорка. — по-моему, ты прекрасно прошляпил атаку. Малфой хмыкнул. — Это слабые чары, Грейнджер. Толковый студент четвёртого курса сбил бы меня этим заклинанием с ног. Или ты собираешься пользоваться магией исключительно для того, чтобы заварить чай? Пару секунд Гермиона решала, злиться ей или расстраиваться. В итоге разозлилась — и это, похоже, было правильным решением, потому что следующее заклинание получилось в разы сильнее: кожа Драко начала стремительно синеть, и к тому моменту, как хитрое движение палочки растворило чары, напоминал персонажа из популярного кинофильма про ушастых синих существ с хвостами. Они тренировались чуть больше полутора часов. За это время Гермиона неоднократно пропускала несерьёзные, но неприятные проклятия, и окончательно вымоталась. Он чувствовала себя абсолютно опустошенной. Колдовать без палочки так долго, да ещё и в паре с Малфоем, явно задумавшим продемонстрировать всё её бессилие, было ужасно тяжело. — Сама что думаешь о своих результатах? — Неожиданно спросил он, усевшись на лавку и спрятав палочку в хитрые ножны: на вид они казались обычным ремнём на джинсах, разве что сбоку болталось небольшое украшение: то ли мешочек, то ли брелок. Заклинание расширения, предположила Гермиона. Возможно, дополненное чарами невидимости. — Бывало и лучше. — Правильнее было бы сказать “отвратительно”, но она не хотела признаваться в этом. Достаточно было, что сама считала именно так — и тихо бесилась. Он посмотрел на девушку этим своим пронизывающим серым взглядом и тихо хмыкнул. — Ты слишком стараешься. — Что?! Чушь. Нельзя слишком стараться. — А сейчас ты чем занимаешься? — Я… — хотела сказать “стараюсь”, но прикусила язык и опустила голову. Как же она устала. — Вот-вот. Ты забыла, что уже всё это умеешь. Цепляешься за неимение палочки, как за причину оказаться слабой. — Гермионе показалось, что Малфой коротко сжал губы, будто сказал больше, чем собирался. — Я не… — Ну да. Я заметил. — Может, хватит? — Иначе что? Защекочешь меня хилым круциатусом? — Я не собираюсь использовать эту мерзость. — Значит, соберётся кто-то другой. Из лёгких разом выбило весь воздух. Она сидела, беззвучно открывая и закрывая рот. Он знал? Знал, что Фенрир сбежал? Знал что-то ещё? Знал и дразнил её, наслаждаясь тем, что Грейджер не сможет ему ответить? Малфой вопросительно приподнял бровь. — Если ты пытаешься практиковать невербальные чары, у тебя не получается. — Ты знаешь? — Как колдовать невербально? Конечно. Я вообще талантливый. — Про Фенрира. — Про… что? Его удивление выглядело настоящим. Но стоило ли ему верить, учитывая, что они оба подались в актёры? — Фенрир сбежал. Гарри и Рон считают, что он будет… будет искать меня, чтобы отомстить. Пару секунд Драко молча смотрел ей в глаза, будто пытался осознать сказанное, а потом отвернулся, бурнув сквозь сжатые зубы что-то похожее на “грёбаная псина”. Не был рад бывшему соратнику? Гермиона вспомнила лагерь оборотней в саду Малфой мэнора и поёжилась. Пожалуй, дружба там зародиться не могла. Взаимопонимание тоже маловероятно. Неловкое молчание длилось недолго: примерно половину вечности. Гермиона уже подумывала уходить (смысла в молчаливом сидении было ещё меньше, чем от их странного занятия, больше напомнившего учебную дуэль), когда Драко, до сих пор безмолвно смотревший в одну точку где-то перед собой, со вздохом потёр ладонями лицо и повернулся к девушке. — Не буду говорить, что этот оборотень — лживая, мстительная тварь. Ты это знаешь и так. Спасать тебя тоже не буду — ты вполне способна это сделать сама. Если перестанешь играть в жертву и возьмёшь себя в руки. Увидев, что Грейнджер набирает в лёгкие воздух для очередного возмущённого ответа, не дал ей даже начать: — Ты можешь сколько угодно орать, что я ничего не понимаю. Но это ты меня сюда позвала, помнишь? Ну да, позвала. А он согласился. И как будто действительно был заинтересован. В чём? — Но ты-то колдуешь с палочкой, — тихо, но твёрдо ответила девушка. — Справедливо. Малфой небрежно, слишком небрежно, будто для камеры, прищёлкнул пальцами. Трава и кусты по периметру защиного купола вспыхнули холодным рыжеватым пламенем.