***
Вернувшись в бокс, Юрва взялся за подготовку к побегу. Сухой сезон подходил к концу, и приближалось ненастное время дождей и гроз. Следовало встретить его во всей готовности. Он не мог позволить себе упустить момент. У самых дверей бокса Юрва прихватил чёрный мешок, что ранее одевали ему на голову. Свой поступок он оправдал желанием добавить в сумку новый отдел. Зарядившись электричеством, Юрва изготовил еды в химическом синтезаторе и плотно пообедал. Бежевая кашица, не имевшая вкуса, содержала почти все нужные для жизни вещества. Однако Юрва подозревал, что если питаться ей на протяжении многих лет, то можно подорвать здоровье. К сожалению, выбора не было. На этой планете химический синтезатор становился жизненно важным устройством — без него ему придётся жить на электричестве. Без поступления питательных веществ извне станет невозможным восстановиться после тяжёлых ран, что в опасной среде может стать смертельным. Часть еды Юрва пустил на производство сырья для второго инструмента — изготовителя. К счастью, в еде присутствовали металлы. Однако, чтобы накопить их достаточное количество, требовалось много времени и много еды. Поэтому Юрва имитировал повышенный аппетит. Сумку ему разрешили таскать с собой, однако постоянно проверяли. Пронести в ней что-либо помимо инструментов было невозможно. Кроме того, Юрва опасался класть рядом с драгоценными инструментами предметы, что собирался сделать. Юрва предполагал, что ему может понадобиться ввести врагов в замешательство. Кроме того, путь на крышу закрывала как минимум одна дверь, что наверняка заперта. Он остановился на варианте сделать три взрывчатых устройства: одно должно было выбрасывать клубы непрозрачной в видимом и инфракрасном свете металлизированной пыли, другие выспыхивали с температурой поверхности красного карлика, прожигая камень и металл. Маломощные и миниатюрные, они всё же должны были быть способны разрушить дверной замок. Всё необходимое для преодоления препятствий предстояло пронести в себе — Юрва решил проглотить устройства и держать их в верхнем желудке. Алтимэт легко отрыгивали те непереваренные остатки пищи, что не могли пройти дальше в кишечник. Сброс погадки являлся частью естественного пищеварения. Бомбы удалось завершить за несколько дней. Занимаясь их изготовлением, Юрва низко склонялся над инструментами, заслоняя их от камер. Чтобы не вызывать подозрений, также он делал и готовя еду. Компоненты бомб он прятал в местной пище, что ещё не успела отправиться в химический синтезатор — приготовленную в любой момент могли утащить в лабораторию на изучение. Юрва создал такую конструкцию, что могла быть собрана за несколько секунд. Кроме того, он старался сделать их компоненты на вид максимально безобидными и маскировал под фрагменты питательных плодов. Закончив, Юрва решил поговорить с доктором Бебо на тему, что уже давно занимала его мысли. — Доктор Бебо! — позвал он, лёжа на кровати. — Он занят. Но мы позовём его, если вы хотите сообщить новую информацию. — Зовите. Аруэри Бебо явил незримое присутствие через несколько минут. — Юрва Сумра, вы меня звали? Вы хотите рассказать что-то новое? Как вы помните, я мечтаю услышать подробный рассказ о вашем обществе. Про космические корабли было очень интересно. Эх, как жаль, что мы до сих пор прикованы к усталой матушке Хокре! — Я желаю спросить. Какими идеями вы руководствуетесь? Ваша философия. — Думаю, вы уже поняли. Но так и быть, закреплю ваши предположения. Ваша философия похожа на мою — вы не стали предаваться бессмысленным чувствам в связи с печальной судьбой сородичей, а стали сотрудничать. Это прагматично и разумно. Я придерживаюсь нравственного прагматизма и естественного порядка вещей в высшем смысле этих слов. Всякая достаточно развитая цивилизация приходит к этому. К сожалению, многие люди всё ещё держатся за глупые мифы, рождённые устаревшим чувством племенной солидарности и так называемым чувством справедливости. Я считаю, что всякая жизнь, всякий прогресс стоят на неэквивалентном использовании других объектов. Чем более сложные используемые объекты — тем выше прогресс. Мышь поедает зёрна, не давая ничего взамен траве. Кошка поедает мышь. Человечество использует природные ресурсы, вызывая неизбежную деградацию экосистем. Люди более успешные и умные используют людей менее успешных и умных, порой доводя их до весьма плачевного состояния. Имея таким образом избыток ресурсов, агенты развития получают возможность развиваться и использовать всё более сложные объекты. Люди слабые, неуспешные и недалёкие пытаются противиться естественному порядку вещей. Но в итоге они обречены, потому что идут против самого мироздания. Они жалуются, что им достаётся меньше благ, чем более успешным и эффективным, не понимая, что жалуются на нечто сопоставимое с законом тяготения или законами наследственности. Такое положение дел естественно, как то, что река впадает в океан. Нелепо, чтобы река жаловалась на то, что течёт, верно? Юрва слушал, скрывая чувства. — Это не проблемы. Настоящие проблемы — это то, что мешает реке течь свободно, достигая океана. Например, малоразумность и сантименты людей. Развиваясь, цивилизация неизбежно приносит в жертву всяческие помехи такого рода. Моя философия об этом. Мы должны отточить использование природы и людей до совершенства, вымести из себя всё лишнее, чтобы вознестись к безжалостным небесам. Признаюсь, поначалу я поразился излишествам дизайна вашего корабля. Будет интересно узнать, почему у вас сохранилась вся та мишура, что отвлекает людей от эффективного взаимного использования. Или я чего-то не понял? Расскажите, Юрва Сумра. Вы для меня — как для верующего пророк, не меньше. — Я думал, вы уже поняли. Мы опасались, что низкоразвитые виды не поймут подлинной практичности, и создали то, что вы называете «мишурой» для оформления корабля. Ведь мы планировали приглашать туда особей низкоразвитых видов. Им должно было быть достаточно комфортно, дизайн корабля оптимизирован для создания положительных эмоций у существ подобных вам, — солгал Юрва. — Вы весьма мудры для человека. Наше сотрудничество будет увлекательным. Лгать было физически больно. Мозг сжигала ненависть. Последнюю фразу собеседника Юрва плохо понял, но это уже было не важно. «Ты чудовище, Аруэри Бебо! — мысленно говорил Юрва. — Чудовище! Темнейшие силы природы обрели в твоём теле послушную марионетку!» Разум, что вместо гармонизации природы, спасения её от самопожирания и уничтожения выбрал путь служения слепому безумию стихии, чудовищен и отвратителен, думал Юрва. Разум, что вместо внесения нравственного и эстетического начала в природу живую и неживую выбирает сам отказаться от нравственности бесконечно уродлив. Разум, что вместо пути поиска наиболее комфортных для максимально большого числа членов общества социальных отношений выбрал пусть общественного каннибализма и паразитизма, ужасен. Юрва был убеждён, что разум есть принципиально новая ступень развития материи. На этой ступени силами разума создаётся иная организация материи, основанная уже не на слепом хаосе природных стихий, разрушающих и созидающих в бессмысленном затухающем цикле. Разум может реорганизовать материю, может спасти от бессмысленного круговорота, вознося по восходящей спирали к совершенству и гармонии, к состоянию, когда пересозданный мир освободится от смерти во всех её воплощениях. Слова Аруэри звучали чудовищно. Сам он являлся чудовищем, пришедшим из древних мифов. Разум, отказавшийся от своего истинного назначения и избравший путь противоположный, путь преумножения смерти и страдания во славу слепых сил, терзавших ещё первые микроорганизмы на молодых планетах в лучах юных звёзд. Чудовище всегда есть сочетание качеств и явлений, что сочетаться не должны. Мир чудовищ. Будучи спасён за счёт поглощения плоти друзей, он природнился к этому кошмару. «Нет, — мысленно процедил Юрва. — Вы горько раскаетесь, что затащили меня в свой проклятый танец. Я обязан, я должен противопоставить вам всё, что от меня осталось.»Глава 7. Глоток свежего воздуха.
6 января 2023 г. в 21:25
— Малва! Малва! — Юрва бежал по глубокому снегу.
Острые камни, прячущиеся под белым покровом, больно царапали ноги. Кругом возвышались ледяные пики. В скалистом ущелье завывал ветер. Алые блики рассвета танцевали на хищно вздыбившихся скалах.
Изящная тень с копной красно-рыжих волос мелькнула впереди. Юрва спешил, выбиваясь из сил, но ветер бил в грудь, тормозя, замедляя.
Лавина подхватила, сбила с ног, унесла в пропасть, но боли не было. Юрва вылез из снега. Вокруг белел забытый, замёрзший сад.
У его ног — обглоданные костяки двух алтимэт. Окровавленные остатки внутренностей затвердели на морозе. Приходит невыносимое понимание, что это он их съел.
— Я не хотел этого делать! Они накормили меня, пока я был без сознания! — зашипел Юрва, упав на колени.
— Не виню. Съешь теперь и меня. Мне всё равно недолго осталось. Питательные вещества не должны пропадать зря.
Подняв вгляд, Юрва испытал новый ужас — под деревом лежала Малва, без кибернетических компонентов, с забинтованным лицом, с кожей, покрытой серо-коричневыми некротическими пятнами.
— Что ты говоришь? Это не ты. Этого не может быть. Ты исцелилась, ты жива и здорова, — прошептал Юрва. — Мой разум затуманен.
Это сон… нужно проснуться. Нужно просто проснуться.
Он крадётся по саду, преследуя холодное пятипалое существо. Пятипалый юркнул в высокое серое здание. Юрва побежал за ним и очутился в бесконечном коридоре с уходящими в ничто рядами одинаковых металлических дверей.
— Вас может огорчать, но они все уже умерли. Вероятно, вы думаете, что они живы из-за тяжёлой травмы головного мозга, это пройдёт, — существо остановилось и обернулось. — Вы их съели. Но не вините себя. Жить можно, только поедая других. Вы этого не понимаете, отчего обречены на вымирание. Почему вы так яро отвергаете смерть и так зациклены на приязненных чувствах разного рода?
Юрва молча кинулся на врага. Когти терзали и рвали плоть. Существо развеялось дымом.
— Вы недоговороспособны. Разочаровываете. Вы должны понимать, что этот мир принадлежит нам и живёт по нашим законам. Придётся ужесточить режим содержания.
— Ненавижу вас, ненавижу! — шипел Юрва.
Весь мир будто бы огромная чёрная пасть, сжирающая и поглощающая, чёрные клешни, клыки и шипы тянутся отовсюду...
Нужно проснуться. Это лишь страшный фантазм смятённого разума.
Усилием воли Юрва вырвал себя из пут сна.
После пробуждения несколько минут он пролежал, не открывая глаз.
«Глупый, мерзкий кошмар», — обругал он себя. — «Надо навести порядок в голове. Дисциплина ума необходима в любой беде».
Вспыхнуло неразумное, неисполнимое желание: проснуться в прошлом, на корабле. Дома. Пусть всё повернётся так, что весь этот безумный мир, гибель друзей окажутся просто плохим сном, навеянным артефактом в предупреждение! Он докажет Эйонэ и Мойлоро, что нужно немедленно озаботиться безопасностью. Затем сойдёт на берег… сколь многого он лишился навсегда!
Юрва вспомнил кошмар и проанализировал выверты своего разума. Ему приснились ледниковые территории его планеты, потому что навсегда отпечатались в памяти как место испытаний. Останки Эйонэ и Мойлоро — отражение психологической травмы. Образ ужасного состояния Малвы — переход по ассоциациям, связанным со страданьем близкого. Не сумев спасти друзей, он по ассоциации, питаемой отчаянием, пришёл к ложному образу того, что и возлюбленная погибает. Причины появления образа Аруэри Бебо очевидны.
Юрва отметил как интересные только рассуждения о смерти, и образ мира как чёрной пасти. Среди колонистов Валон Латоры смерть разумных существ считалась главным злом, все прочие виды зла определялись через неё. Добро было тем, что противостоит смерти. Любовь определялась в том числе и как самое категоричное неприятие смерти. Главной причиной необходимости научно-технического прогресса считалось нравственное требование достижения истинного бессмертия, предотвращения умирания Вселенной и воскрешения всех разумных предков. Мир пятипалых был другим. Понять это Юрва успел из тысяч малых и больших деталей, что попадали в поле его восприятия.
Здесь жизнь разумного ценили лишь как средство, необходимость в котором может и отпасть. Здесь разумные убивали друг друга. Сами стены казались недобрыми, дышащими жестокостью. Пытаясь смоделировать мышление пятипалых до самых основ, он вообразил себе немало кошмаров.
Они и явились к нему во сне.
Этот мир отравил его, исказил, изуродовал духовно… Чудовищный мир создавал чудовище в нём.
«Если вы принимаете смерть и живёте в согласии с ней, что ж, значит вы её примете», — с обжигающей, мучительной ненавистью подумал Юрва. — «Мне абсолютно нет дела до причин, по которым вы разрушили жизни трёх незадачливых странников, какими разумными они бы не были для вашего уродливого сознания. Я сделаю или погибну, пытаясь сделать так, чтобы больше ни для кого ваш шарик не стал такой западнёй. Я раздавлю вас, порву на части с вашей извращённой необходимостью».
Пленители потратили немало времени, расписывая в красках необходимость нападать на неопознанные корабли, вспоминал Юрва. Но разве они не поддерживают устройство общества, создающее иллюзию такой безумной необходимости?
От размышлений Юрву оторвал голос майора Жунги.
— Доброго дня. Вы высказывали желание побывать на свежем воздухе, мотивируя это состоянием здоровья.
— Да, — сказал Юрва.
— Приготовьтесь к прогулке. Доктор Бебо разрешил вам передвигаться самостоятельно и без повязки.
— Хорошо.
Вошли ассистенты. Охрана ожидала снаружи.
Выйдя, Юрва заметил в стороне опостылевшее кресло с колёсами. Он мечтал разломать его на части или усадить туда Аруэри или Жунгу, чтобы отправить кататься с обрыва.
— Пожалуйста, не отходите от нас, — попросил ассистент, вставая рядом.
По голосу Юрва понял, что это женская особь. Но куда больше его занимала окружающая обстановка. Юрва разглядывал всё вокруг, стремясь запомнить малейшие детали.
Ассистент была совсем некрупной, куда меньше охранников.
Из просмотренных на языковых уроках обучающих фильмов Юрва понял, что в среднем женщина-человек меньше и менее агрессивна, чем мужчина-человек и, по всей видимости, в какой-то части человеческих сообществ обладает меньшим социальным влиянием именно из-за пола. Последнее казалось Юрве весьма нездоровым для разумного вида, но меньшая агрессивность вызывала к женщинам-людям тень симпатии.
Юрве успел опостылеть и мешок, которым накрывали голову. Неплохо было бы засунуть его в дыхательный орган Жунги. Сейчас мешок лежал на кресле-каталке. Юрва решил попытаться прихватить мешок на обратном пути.
В сопровождении двух разнополых ассистентов и четырёх мужских бронированных особей, Юрва зашагал на первую в этом мире прогулку.
Он запоминал каждый поворот. По пути пришлось миновать коридор, шлюз, снова извилистый коридор, лифт и, наконец, широкие двери. Убранство отличалось грубостью и полным отсутствием эстетического замысла. Юрва решил, что из-за острой взаимной конкуренции у пятипалых нет ресурсов на украшение своих жилых и рабочих пространств, либо художественное восприятие убийц его друзей слишком примитивно и неразвито.
Наконец, в лицо подул свежий морской воздух. Позади скрипнули ворота. Желтоватый свет пронзал низкие облака.
Юрва вдохнул полной грудью.
— Пойдёмте же, — поторопила ассистентка.
— Мы спешим?
Ассистентка не ответила. Двигаясь среди серых стен, скоплений непонятных контейнеров и высоких заборов с металлическими колючками, Юрва продолжал запоминать.
Здание, в котором его держали — прямоугольное, четыре высоких этажа, серое, с плоской крышей. Окна узкие. По ребру здания с крыши идёт труба, по всей видимости для дождевой воды. На крыше небольшая надстройка с видимой снизу дверью.
Кроме этого здания, на территории много других строений, самое высокое — шесть этажей, его он видел из окна. Территорию окружала шестиметровая бетонная стена, по периметру вышки с оружием. Везде висели электронные глаза. За высоким зданием виднелся край площадки с какими-то машинами.
Наконец, его привели на огороженную площадку, надёжно заперев вход. Землю покрывал тёмный камнеподобный материал — асфальт, встречавшийся здесь повсеместно.
Площадка для прогулок была окружена высоким забором из металлической проволоки с шипами. Вокруг проволоки ощущалось слабое магнитное поле — значит, в ней электрический ток!
Нечто подобное алтимэт использовали на планетах с опасными животными для защиты экспедиций и поселений колонистов. Юрва снова разозлился. Его, как зверя...
Его держат в подземелье, на минус втором этаже. Исследования на минус первом и на первом. Планировка здания понемногу складывалась в голове.
— Не отходите от нас далеко! — громко, но неуверенно заявила ассистентка.
Юрва неторопливо развернулся к ней, чтобы ещё раз рассмотреть территорию, в особенности четырёхэтажное здание. Он нашёл два пути на крышу — ведущий к двери в надстройке и подъём по трубе. Последний в дождь и ветер мог оказаться весьма проблематичным. Труба близко к окнам. Положившись на ловкость, можно было бы попытаться допрыгнуть до трубы, выбив одно из окон. Последние не выглядели особенно прочными. Главное, найти способ быстро снять решётку.
И планы, и предметы следует создавать с запасом прочности.
— Куда я могу отойти? — сохраняя внешнее спокойствие, возразил Юрва. — Неужели вы считаете, что я умею проходить сквозь стены? Такие возможности закрыты для меня.
— Нет, но мы должны быть рядом, — продолжила настаивать ассистентка.
— Неужели вы настолько мне не доверяете? Доктор Аруэри Бебо обещал доверять.
— Не убегайте, нам приказано быть рядом, — светло-коричневое лицо под прозрачным шлемом защитного костюма состроило ранее невиданную у людей гримасу.
Из имеющегося опыта Юрва установил, что она вызвана смесью раздражения и тревоги. Чего боится ассистентка? Недовольства Бебо? Насколько люди одержимы авторитетами! Или его побега, нападения?
Бронированные напряглись.
— Хорошо, я буду держаться ближе, — подчинился Юрва. — Вы ко мне несправедливы.
— Спасибо, — словно оправдываясь, сказала женщина-человек.
Юрва снова принялся рассматривать здания комплекса, бродя по огороженной площадке. На асфальте у самого забора он заприметил мелкие продолговатые предметы, некоторые из которых выглядели так, будто пострадали от пламени с одной стороны. Заинтересовавшись, он поднял один и показал ассистентке.
— Что это? — спросил Юрва.
— Это мусор! — женщина-человек показала непонятные чувства.
— Никакой предмет не создаётся мусором при налаженном производственном процессе. Что это было до того, как стало мусором?
— Это папироса, — слово было знакомо по изученному словарю и означало наркотическую курительную палочку.
По переглядываниям бронированных и выражению лица ассистентки Юрва пришёл к предположению, что курение папирос является — по крайней мере в этом месте — чем-то предосудительным, нехорошим, но всё равно совершаемым.
Взяв это на заметку, он отошёл к ограде и услышал негромкий разговор. Собеседники стояли за углом ближайшего здания.
— Как вам пришелец? Доктор Бебо говорил, что наладил контакт, — торопливо спросил кто-то. — Это существо, если мы в нём разберёмся и приручим, принесёт колоссальные прибыли, и даже нечто большее. Руководство понимает это и собирается перевезти его и все сопутствующие объекты в Волкрский филиал.
— Наверху кто-то не доверяет доктору Бебо и его людям? — ответил вопросом на вопрос другой.
— Официально решение обосновано тем, что в Аксале гражданская война.
— Не смеши. Бояться аксалийских лесных макак? Оборона острова перемелет любое количество голозадых дикарей. Чую как волчьим нюхом, что амбиции, властность и связи здешнего главного учёного не всем по нраву.
— Да. Решение принято советом мажоритарных акционеров "Алканга" три дня назад.
— Как скоро пришельца и прочее перевезут?
— Точные даты мне неизвестны, это особо секретная информация. Но мне представляется, что в середине сезона дождей. Так что постарайся провести как можно больше исследований клеток его иммунной системы в ближайшее время. И не спеши отчитываться перед Бебо. Он слишком много якшается с нашими конкурентами из Карюнаса. Нам нужно вынести фрукты из сада Бебо.
— Значит, снова назревает передел?
— Не знаю, но думаю что...
К Юрве подошла ассистентка, оторвав от подслушивания.
— Пора возвращаться.
— Мне нужно ещё погулять.
— Нет. Возвращаемся! — ассистентка злилась и боялась. — Иначе Жунга будет недоволен и будет меньше вам доверять!
Юрва снова убедился, что пятипалые буквально помешаны на контроле окружающих. По всей видимости, из-за своей агрессивности и необузданности они стараются контролировать друг друга, чтобы обезопаситься от внутривидовой агрессии. Но борьба за контроль над себе подобными наверняка лишь разжигает пламя взаимной злобы.
«Безумный мир, безумный вид! — подумал Юрва. — А так похожи на нас. Лучше бы они были разумными грибами.»
Юрву не на шутку заинтересовал подслушанный разговор. Покидая свою темницу, он старался слушать все разговоры, что достигали его ушей, но немногие были столь важны, как этот. Его собираются перевозить. Значит, медлить с побегом нельзя. Начинается сезон дождей — значит, будут бури. Новые исследования могут помочь лучше изучить путь для возможного побега. Да и узнать об этом странном и зловещем мире что-то новое дорогого стоило.
На пути к лабораторному корпусу им встретился морщинистый человек в сопровождении двух гладкокожих. Троица встала у края дороги, держа максимально возможную дистанцию. Охрана перевела Юрву на другую сторону. Морщинистый окинул пришельца любопытным и настороженным взглядом.
Юрва уже разобрался, что с возрастом внешность людей меняется. То, что изначально он принял за болезнь или признак подвида, оказалось отметинами возрастной деградации кожи. Перед тем, как убить, старение уродовало и калечило людей. Поняв это из очередного фильма, обучавшего аксалийскому языку, он на мгновение даже посочувствовал людям.
До того, как учёные цивилизации Юрвы нашли способ достижения биологического бессмертия и избавили от неизбежной смерти представителей своего вида, алтимэт тоже гибли под натиском времени. Однако им повезло быть в числе организмов с пренебрежимым старением, и годы не отражались на внешности и физических данных. Древние, не имевшие развитой медицины, всё равно порой доживали до трёхсот-четырёхсот лет. Со временем средняя ожидаемая продолжительность жизни возросла до шестисот лет, а ко временам освоения других звёздных систем благодаря биоинженерии и кибернетике искусственное продление жизни окончательно превзошло естественные процессы деградации. Самым старшим жителям Валон Латоры было по несколько тысяч лет, и чувствовали они себя прекрасно.
Юрва в числе многих трудился над аата-тинтой, чтобы подарить сородичам истинное бессмертие.
Сколько он проживёт здесь?
Девушка, повысившая на него голос, явно была очень молода. Исходя из ограниченного понимания социальной структуры людей, Юрва сделал вывод, что она панически боится за своё место. Такой же страх он подозревал во многих ассистентах обоих полов.
— Пойдёмте скорее! — прозвучал тревожный голос ассистентки. — Вы должны быть уже в боксе содержания!
Юрва покорно направился за ней, сопровождаемый бронированными конвоирами.
— Почему вы так недобры со мной? — тихо спросил Юрва.
— Я следую распоряжениям моего руководства.
Юрва решил, что Бебо зачем-то решил сделать прогулки некомфортными, жёстко ограничив их по времени в отсутствие каких-либо разумных причин.
В любом случае, он узнал то, что желал. Путь на крышу существовал.