***
Впереди шли двое легко раненых. Один отделался царапинами на лице, другой получил ушибы от упавшего на него тоненького деревца. Третьим и четвёртым шли двое, чудом не получивших ни царапины. Они несли на самодельных носилках израненного осколками бойца. Следом брёл Юрва, умудрившийся взвалить себе на плечи сразу двух человек, вдобавок к своему снаряжению и несмотря на собственные ранения. По правую сторону начинался укромный, заросший растительностью овраг. — Вот и река, — произнёс он, завидев в промежуток между деревьями бурый поток в ста метрах впереди. — Укройте раненых в овраге и сторожите, не привлекая внимания. Открывать огонь только если на вас совершат нападение. Хепипи, скрытно доберись до берега. Ты должен оказаться примерно в ста метрах от переправы. Понаблюдай за противоположным берегом. Если заподозришь угрозу — немедленно возвращайся и сообщи остальным. Я отправлюсь к Тамати за остальными ранеными. Люди поняли указания и взялись за дело. Среди уцелевших на ногах были только новички, и как-то само получилось, что Тамати и Юрва остались за главных. Осторожно уложив двух своих на траву, Юрва лёгким бегом пустился в обратный путь. На мгновение он едва не поддался искушению оставить тяжеленную пушку — всё равно снарядов не осталось. Но отказался от такого шага: мало ли. Раны мучительно болели. Один из осколков болтался где-то возле лёгких, ещё несколько повредили спинные мышцы. Молекулярные роботы, отвечающие за регенерацию, могли образовывать макроскопические подвижные структуры, чтобы выталкивать из организма посторонние предметы, при необходимости разделяя их на части или вовсе разбирая на атомы. Увы, всё это требовало немалых затрат энергии, что выматывало и без того уставший организм. Остановившись, Юрва сел на колени. Завёл руку за спину, коснувшись коготками раны. Аккуратно извлёк окровавленный кусочек металла. Убрал в карман. Встал и побежал дальше. Остальные осколки уже покинули организм. Больше всего Юрве хотелось найти укромный уголок и уснуть, чтобы дать себе полноценно восстановиться. Но от него зависели жизни соратников. Права на передышку не было. Он единственный, кто может помочь. Путь до промежуточного пункта сбора, где пришедший в себя Тамати оказывал помощь раненым, прошёл без особых проблем. Ещё один участник злополучной засады скончался. Совсем молодой парень, на вид — лет шестнадцати, лежал на боку на ложе из больного серого мха. В руке он сжимал фотографию, защищённую прозрачной пластинкой. — Внутреннее кровотечение. Я ввёл кровоостанавливающее, не помогло, — рассказал Тамати, выглядевший плохо как никогда. — Соображаю… совсем никак. Попытавшись встать, снайпер неуклюже осел на мох. — Бери вот их, — Тамати указал на двух ещё живых. У одного, невысокого плотного бородача, было прострелено лёгкое. Несмотря на своё состояние, снайпер сумел снять с него снаряжение и умело сделал на ране бородатого повязку-клапан. Другой тоже был побит осколками и лежал без сознания, повёрнутый на бок. Юрва взвалил на плечи двух израненных партизан. Тамати помог закрепить одного из них ремнём, чтобы товарищу было легче их держать. Пошатываясь, встал. — Пошли. Остальные всё, — буркнул он. Так они снова отправились в невесёлый путь. Видя состояние Тамати, Юрва особенно внимательно прислушивался к окружающим звукам и вглядывался в лесную чащу. Не крадётся ли враг, не устроил ли засаду? Всех их никто не воскресит, подумал он. Эти люди погибли безвозвратно. И даже если однажды, спустя миллиарды лет, его цивилизация достигнет такого могущества, что сумеет воскресить всех своих умерших за все времена, дойдёт ли очередь до других разумных, затерянных в таких далях? Здесь, на Хокре, среди войны, смерти и прокажённых лесов, убеждённость в грядущей победе Великого Труда казалась наивной, необоснованной, нелепой. Даже в самые тяжелые времена, когда процесс терраформирования едва не остановился, когда планета грозила стать непригодной и колонистам Валон Латоры грозил крах всех надежд на негостеприимной планете, алтимэт поддерживали взаимопомощь, единство и взаимное дружелюбие, так недостающие человечеству. И ни на день в умах большинства не гасла надежда на то, что борьба с непокорными силами неорганической природы не напрасна, что за одной победой последует другая, и когда-нибудь, в необозримо далёком будущем, даже всех погибших безвозвратно получится вернуть. Что когда-нибудь удастся преобразить Вселенную, избавив её от смерти. Юрва не застал тех тяжёлых времён, и не относился к ярым ревнителям идеи Великого Труда, спокойно симпатизируя ей и работая над тем, чтобы приблизить достижение одной из её целей — создания истинно бессмертного тела. Но только оказавшись в настоящих владениях смерти, он понял, насколько глубоко эта идея сидит в культуре его народа и как много значит. Зло обволакивало, проникало сквозь незажившие раны, обжигало и мучило. Люди убивали и умирали, и созданный ими мир заставлял убивать и умирать даже тех, кто того не желал, во избежание ещё больших убийств и смертей. — Здесь никто не будет спасён, здесь только смерть и гниение, — шептали боль и ненависть. Добраться до оврага тоже удалось без приключений. Один раз путники отлёживались в кустах, когда Юрва услышал далёкий стрекот вертолёта. Но никто их так и не заметил. Укрывшись среди растительности, Юрва нашёл взглядом Хепипи. Тот понял всё без слов. — Я не знаю. Ничего не заметил. Никакого движения там, — ответил он. — Ты думаешь, что на той стороне ловушка? Или на этой, рядом с переправой? — обратился Тамати к Юрве. — Да, — коротко бросил инопланетянин. — Ночью я сделал несколько плотов. Для Налани и её группы. За поворотом реки, вне поля зрения возможной засады. — Давай тогда поступим так. Возьмём один плот, оттащим ещё дальше и начнём перевозить пострадавших, и доставлять в лагерь. Там им хоть как-то смогут помочь. Жаль, Бима отлёживается в Ки. Сколько плотов? — Три. — Сколько человек увезёт один? — Двоих, если вещей немного. — Берём два и начинаем перевозить. Ходячий везёт лежачего, такой принцип. Ты сможешь сделать ещё? — Если найдёте мне топор. Однако это будет слышно. — Тогда не надо. Скрытность сейчас важнее. А ты разведай переправу. Ты у нас не только дальномер, но и тепловизор, и немного бинокль. Приглядись. — Хорошо, — послушался Юрва. Юрва отправился на разведку, оставив пушку под присмотром Тамати. Очень скоро он перешёл на передвижение ползком. Навести на себя противника в их ситуации было гарантированной гибелью. Чтобы ещё больше понизить свою заметность, он даже понизил температуру тела, выключив самообогрев через биоконтроллер и немного полежав в прохладном лесном пруду возле реки. Сразу навалились слабость и сонливость, зато ослабла боль. Затем Юрва выбрался на заросший склон, откуда хорошо просматривалась переправа. Полуразрушенный деревянный мост, кое-как отремонтированный партизанами, предоставлял идеальные возможности для засады. Вскоре он заметил тусклые инфракрасные отсветы, напоминавшие свечение человеческих тел. Приглядевшись, он обнаружил хорошо замаскированного солдата на своей стороне реки. Затем ещё шестерых — на той, осмотрительно углубившихся в чащу. Гвардейцы или партизаны? Задачу распознавания осложняло то, что обе стороны конфликта часто использовали одни и те же модели оружия. Юрва внимательнее изучил другую сторону реки. Вот один из бойцов, вот упавшее дерево… Забросанные листвой и ветвями, неподалёку от дерева лежали тёплые крупные объекты, как раз с человеческое тело. Тёплые, ярче и горячее почвы, но холоднее человека. Они светились ещё достаточно сильно, чтобы быть заметными через наспех собранную маскировку. Юрва тут же вспомнил зелёную могилу, сделанную им самим для погибших от рук гвардейцев. Враги! Даже человек с тепловизором не сумел бы обнаружить подозрительное место, решил инопланетянин: требовались алгоритмы распознавания более совершенные, чем у людей и созданных ими машин. Замаскировавшимся следовало отдать должное. Гвардейцы убили партизан и заняли их место, спрятав тела, понял Юрва. И пополз к Тамати, сообщить печальные и тревожащие новости. В середине пути он перешёл на шаг, чтобы не терять времени — день уже шёл к вечеру. Лишь у самого оврага Юрва снова попытался стать настолько скрытным, насколько мог. Вернувшись в потайной овраг, Юрва снова позволил телу согреваться. Проснулась задремавшая боль, но и ощущал он себя теперь намного бодрее. Тем временем переправка раненых шла полным ходом. На этом берегу остались мужчина с простреленным лёгким и Тамати. Юрва немедленно сообщил о засаде. Перевезя последнего раненого, Тамати спрятал плоты в прежнее место и вернулся к Юрве, лежавшему с пушкой на ногах. — Я отправил Хепипи в лагерь, чтобы он привёл помощь. И сообщить о засаде, — сказал Тамати. — К сожалению, там не могут предупредить Налани и Пирпу по радиосвязи, чтобы не выдать себя. И в лагере совсем нет народу, они не могут позволить себе выйти и вступить в бой с засадой. Хорошо, если сумеют быстро помочь вынести пострадавших. Проклятые духи, я сам сейчас еле на ногах стою. И голова совсем не может думать. Что нам делать? — Я могу перебраться на другой берег и напасть на засаду издалека. Затем отступить. В благополучном варианте развития событий поняв, что их заметили, они отступят, вызвав подкрепление. — Или пойдут в атаку, поняв, что ты один, — сказал Тамати. — У тебя нет снарядов, из оружия пистолет-пулемёт, все винтовки унесли. Тебе придётся подобраться опасно близко. — Это не простой пистолет-пулемёт, тут пульки как маленькие винтовочные и летят получше пистолетных, — Юрва продемонстрировал подарок Налани. — С двухсот метров можно стрелять. И мне не нужно их всех побеждать. Достаточно сломать их план, показать, что засада не удалась. — Я помогу тебе, — после короткой паузы выдохнул Тамати. — Не уверен, что от меня будет толк, но я должен. Не для моих лет такие дела. А ты крепкий. Невероятно крепкий. Человек на твоём месте с подобными ранами уже бы не встал. И силён ты как медведь. Досталось поболее моего, а двоих человек носишь и дуру весом с человека. И в бой ещё рвёшься. Эх. Ещё бы таких как ты нам. Пару тысяч… По листьям застучал проливной дождь, обрушившийся из тёмных облаков. Алтимэ и человек решили по-быстрому поесть и утолить жажду. Тамати открыл пачку сухого печенья и бутылку с водой. Юрва приложился к флакону с зеленоватой кашицей. Завязался разговор. — У тебя дома все такие мощные? — Мои габариты превышают размеры среднего алтимэ из-за игры генов. Поэтому мои физические показатели несколько выше средних, чтобы обеспечить ту же динамику движений. Однако средние показатели тоже значительно превышают человеческие. Всем алтимэт Валон Латоры в подростковом возрасте вживляют синтетические мышцы, частично заменяя ими естественные, и внедряют в кости сверхпрочный металлокомпозит, — пояснил Юрва. — Без улучшений мы не сильнее вас. — Всем делают обязательные операции? — поморщился Тамати. — Бррр. — Наша хирургия намного совершеннее вашей, — спокойно ответил Юрва. — Благодаря нанороботам и тонким инструментам она минимально травматична. Кроме того, в раннем детстве наши тела изменяют так, что мы без проблем переносим подобные вмешательства. Процедура установки синтетических мышц и укрепления костей занимает менее суток. Восстановление тоже очень быстрое. — Всё равно. Впрочем, вы не люди, кто я такой, чтобы судить? — Без широкого использования кибернетических имплантов мы бы не смогли осваивать космос, не смогли бы переносить межзвёздные перелёты и выживать на многих планетах, — добавил Юрва. — Все обязательные имплантации безупречно отработаны. Я им радовался, а не боялся. — То есть, и отказаться нельзя? — Можно, и такие есть. Попробую дать им название на вашем языке. Кибер-диссиденты хорошо звучит? — спросил Юрва. — Вполне. — На Валон Латоре есть коммуна кибер-диссидентов, живут своей жизнью. Только им условие поставлено: не могут никого у себя удерживать и закрываться от знаний. И каждый из них при желании может влиться в продвинутое общество, переселившись и пройдя все процедуры. Отдельные кибер-диссиденты и в обычных поселениях живут, никто их не обижает. — Юрва, давно вопрос хотел задать, только случая не подворачивалось. Сколько тебе лет? — Сколько дашь по аналогии с людьми? — Юрва лукаво прикрыл один глаз. — Непросто ответить. Двадцать. Может, двадцать пять, не больше, — задумался Тамати. — Если тебя человеком представить, то как-то так. Но в тоже время и непонятно, сколько тебе лет, всё же отличаешься. — На годы вашей планеты мне восемьдесят один год, — сказал Юрва. — Проглоти меня тигр, — охнул снайпер. — Да ты, получается, самый старый в нашем отряде! Ладно, нам с тобой пора. Постреляем гвардейской дичи. Пошли, мой брат-охотник.***
Обсудив положение ещё раз, Тамати и Юрва решили не перебираться на другой берег. Переправиться на одном плоту не получилось бы — инопланетянин со своим снаряжением был слишком тяжёл. А все три плота могли понадобиться группам Налани и Пирпы. Кроме того, состояние Тамати ухудшилось. Тошнота и головокружение не давали ему нормально передвигаться. Поэтому Юрва оставил его сторожить плоты, дожидаясь Налани. Пробираясь через промокший вечерний лес, Юрва снова чувствовал себя одним в большом враждебном мире. Подобравшись к прятавшемуся в зарослях солдату, Юрва расстрелял его прежде, чем тот успел что-либо предпринять. Было что-то жутковатое и фантасмагорическое в том, как дёргалось тело от попаданий, попадая в такт с дрожанием листвы под обстрелом дождевых капель. Враги на другой стороне тут же открыли огонь. В последний момент Юрва спрятался в наполненную водой канавку. Выстрелы слышались намного тише, чем обычно, и звучали иначе. Глушители, понял Юрва. Вот что помогло врагам столь легко убить партизан! Отряды Налани и Пирпы должны были быть уже близко, и Юрва надеялся, что они, услышав стрельбу, выберут другой путь. Несколько раз Юрва менял позицию и стрелял по укрывшимся на другой стороне гвардейцам, жалея о том, что не осталось снарядов для пушки. Причинить противнику вред с такого расстояния не получалось. За десять минут вялой перестрелки он израсходовал почти весь запас патронов, так никого и не ранив. Засада отступила вглубь леса. Уже отойдя на полкилометра от переправы, Юрва увидел отсветы огня и услышал грохот взрывов. Туда, где он прятался, упала кассетная планирующая бомба, сброшенная летучим роботом. Тамати на месте не оказалось, как и двух плотов из трёх. Это обнадёжило Юрву: значит, Налани и её ребята всё же перебрались. И оставили один плот для него! Оставшийся плот пребывал не в лучшем состоянии. Лианы едва держали куски деревьев вместе. Но лучшего варианта не было. Взгромоздившись на плот, Юрва поплыл к противоположному берегу. Ливень усилился. Неспокойная мутная вода качала хрупкую конструкцию. Под злыми порывами ветра лес скрипел и шатал кронами, будто посылая проклятия неведомому врагу. Но то было на руку Юрве. Непогода затрудняла преследование и слежку. Не выдержав нагрузок, плот развалился, окунув пассажира в речной поток. Плыть с таким весом Юрва не стал и пытаться, закрыв глаза и погрузившись на самое дно. Река оказалась глубже, чем казалась — не меньше четырёх метров. Дно было топким, илистым и вязким. Не без усилий переставляя ноги, Юрва пошёл к противоположному берегу под водой. Время от времени он сталкивался с каким-то мусором явно не природного происхождения. Выкарабкавшись из воды на берег, Юрва позволил себе передышку. Разрешил погрузиться в воспоминания о золотом, утерянном прошлом. Но вскоре заставил себя очнуться и вернуться к удручающему настоящему. «Надо идти. Остановиться — значит погибнуть. Нужно добраться до лагеря, — подбодрил он себя. — Ради всех и всего, что мне дорого, нужно идти!» Собрав силы, Юрва поднял себя на ноги и продолжил путь сквозь одинокую беззвёздную ночь.