***
Немного ранее Охрана яростно отстреливалась, несмотря на малочисленность. Двоих убил Коор, двоих — он, пятого скрутили и забили насмерть сектанты на выходе с принадлежавшей бандитам бывшей промышленной зоны. Второй из убитых им успел полоснуть очередью. Шесть пуль ушли в стену, одна пуля ударила в кирасу, другая выбила затвор винтовки. Пока враг пытался перезарядить автомат, он пустил в ход тесак, отрубив человеку голову. Перед мысленным взором стоял образ человеческой девушки, замученной на свалке. Образ раненого Тирты. Образ горящего человека в порту. Он теперь окончательно отравлен Хокрой, он убил разумного, что не проявлял агрессии, который лишь оказался не в том месте, как и их прекрасный белый корабль. Теперь он лучше врагов лишь тем, что несёт в себе память и мечту о лучшем мире, если вообще лучше… Да что он вообще может исправить? Каннибал и убийца невинных. Он не хотел так! Не хотел! Они заставили, навязав слабой стороне свои гнусные правила! Но нет времени ни на боль, ни на сомнения. Этих — мучителей и извергов — жалеть точно нельзя. Их существование отравляет Нгуру сильнее гор мусора. И вот он, с трофейным автоматом в руках, на пороге длинного зала, где принявшие наркотические вещества бандиты дремали после какого-то своего празднества. То был кратчайший путь к темнице, где держали связного, рассказывавшего мифы. Некоторые человеческие существа начинали приходить в себя. Большая их часть принадлежала к мужскому полу, но трое относились к женскому. После того, как умерли лампы, так и не успев включиться, он бил одиночными и короткими очередями по вялым, светящимся тусклым инфракрасным телам, пока магазин не опустел. Шедший рядом Коор отступил, уворачиваясь от прыгнувшего на него с ножом человека. Рука вновь ощутила рукоять тесака. Клинок пробовал кровь снова и снова, круша черепа и рёбра, отсекая конечности, ввергая в смертные муки. Ненависть затопляла разум. Панически орали самцы, визжали самки. Он кромсал всё живое без разбора. Люди! Всё это сотворили люди! Беззащитность полуголых сонных людей подстёгивала кровожадность хищника. Вокруг лишь плоть, кровь, ненависть и смерть. Оставалось лишь принимать боль и причинять как можно больше её в ответ. Плоть! Жертвы! Разорвать дышащие, кровоточащие, мясные тела! Растерзать! На куски! Один из человеческих самцов использовал самку как живой щит, выиграв дополнительную секунду жизни. Как подло и ничтожно — прикрываться союзником, подумал Юрва между взмахами клинка. Неожиданно вбежавшего двуногого с автоматом расстрелял Коор. — Юрва! Юрва! — окликнул разъярённого хищника товарищ. Вокруг были лишь изрубленные тела. С зазубрившегося тесака капала кровь. На металл налипли куски кожи, ошмётки мозга и обрывки волос. Тёплая липкая жидкость заливала пол. Инфракрасный прилив, готовый захлестнуть с головой. — Юрва, этих женщин не нужно было убивать! Это несчастные, что были принуждены зарабатывать на жизнь сексом! Это не бандиты! — Коор смотрел с неодобрением и тревогой. Он снова совершил ошибку. Будто не хватало случайно убитого пламенем — теперь безвинные убиты его рукой. — Ошибочная идентификация, — выдохнул Юрва. — Полагал, это бандитки. — Ладно, не время сейчас. Смотри, кого рубишь! Мы имеем право убивать лишь угнетателей народа и их прямых пособников! За окном, через проулок, темнело здание, в подвале которого должен был содержаться пленник. — В тюрьму и выводим всех, — коротко бросил Юрва. — Я посторожу вход. Выведя пленников, они быстро отыскали бронированный цветастый грузовик, принадлежавший банде. Снова пришлось стрелять. Показав израненного Тойна сектантам, они пообещали позаботиться о его здоровье. Троих раненых сектантов загрузили в транспорт вместе с их лидером и забрали остальных пленников банды. Грузовик был переделан для перевозки банды — в кузове имелись комфортабельные сидения, диван и даже что-то вроде маленькой кухни. Коор сел за руль, Юрва взял на себя помощь раненым. Перевязочных материалов не хватило, пришлось пустить в дело одежду пленников. Доехать до трущобного храма удалось без приключений. Юрва помог перетащить Бамбанга и Тирту. Не тратя времени на прощание, бойцы отправились в путь. Кое-как проехали по кривым и загромождённым улицам Нгуры. Полицейский пост на выезде пропустил грузовик без вопросов, вопреки страхам. Диверсанты надеялись на репутацию банды и удачу. Набирая скорость, грузовик помчался на север, прочь от края мусорных гор. Лучи восходящей Боры подсвечивали поднимающийся над свалкой дым. Бамбанг ещё держался. Тирта рвался сесть в кабину рядом с Коором. Состояние Тойна и двух сектантов, поначалу не внушавшее больших опасений, ухудшилось.***
Аруэри Бебо полагал, что во всякой сложной ситуации, когда не знаешь, с какой стороны подступиться к проблеме, нужно суметь ухватить нужную нитку, за которую можно распутать клубок. Изучая результаты исследования образца мозговой ткани одного из инопланетян, он взволнованно делал пометки в открытом на втором мониторе текстовом окне. Важным открытием стало то, что сохранённые части тел инопланетян со временем не деградировали даже вне консерванта. Проанализировав химический состав, исследователи пришли к выводу, что непосредственно после смерти организмы инопланетян выработали свой собственный и крайне эффективный консервирующий агент. Вскоре этот состав удалось выделить: он представлял из себя очень любопытную смесь высокотоксичных химикатов. Смесь удалось частично воспроизвести в лабораторных условиях, где он продемонстрировал великолепные результаты, бережно предохраняя от разложения ткани лабораторных мышей. Корпорация поспешила запатентовать достижение. Состав, получивший труднозапоминаемое буквенно-цифровое наименование, обещал найти применение во множестве сфер. Но самое интересное началось после. Взяв крошечный образец мозгового вещества одного из инопланетян, подчинённые Аруэри изучили строение нервных клеток. Нервные клетки инопланетян были очень интересны сами по себе. Меньше размером и компактнее размещённые, чем у людей, они обладали куда большим разнообразием форм. Вместе с тем, в них, как и во всём строении пришельцев, наблюдалось сильное влияние эволюционной конвергенции. Было и нечто совсем странное. Каждая нервная клетка имела неорганические компоненты, по всей видимости, искусственного происхождения. Аруэри с трудом мог представить, каким образом можно столь аккуратно модифицировать каждый нейрон в мозгу. Возникало искушение снова прибегнуть к обручу, но учёный заставил себя соблюдать меру — не более часа в неделю с обручем на голове. Ведь после суток невероятной работоспособности наступал неприятный откат с головными болями, слабостью, спутанностью мыслей и тревогой. Нарушался сон, приходили кошмары. Аруэри тешил себя надеждой, что сумеет научиться использовать обруч аккуратнее и не страдать от побочных эффектов. В последнее применение у него получилось немного сдержать силу обруча, и негативные эффекты оказались слабее, чем обычно. Как специалисту по искусственным органеллам, модифицированные нейроны были особенно интересны Аруэри Бебо. От размышлений Аруэри оторвал голос секретаря. — К вам майор Жу... Майор появился на пороге, отодвинув в сторону стушевавшегося секретаря. — У меня важные новости. Очень важные, — тревожно произнёс он. — Закрой дверь снаружи и прогуляйся, — повелел Бебо секретарю. Аруэри указал Жунге на свободное кресло. Тот подкатил его к столу и с размаху сел, сложив руки на груди. Секунд десять учёный и военный мерили друг друга взглядами, тревожными и вопросительными. — Жунга, оставь эти социальные игры и рассказывай, что случилось, — потребовал Аруэри. — Слышал, что сегодня в Аксале случилось? — Я не трачу время на бесполезный просмотр новостных каналов. Жунга, можно без вступлений? — Аруэри был несколько раздражён тем, что его оторвали от работы. — Что случилось и почему это важно для нас? Хотя, конечно, раздражение было иррациональным и вредным. — Упала стратосферная военная база, где тяжёлые боевые дроны базировались, — сказал Жунга. — Диверсия. Один из прошедших модернизацию дронов как подлетел к базе, так разом весь боекомплект подорвал. Почти тонна взрывчатки. Одновременно антиправительственные повстанцы атаковали стратегически важный военный аэродром у столицы, тоже при помощи дронов, но уже своих, самодельных. Атака отбита, но сам факт. Мои источники в Аксалийской Гвардии сообщают, что бунтовщики перешли в наступление. Уничтожено и захвачено много гвардейских складов, немало тяжёлого вооружения и даже некоторое количество военной техники. Гвардия оказалась не готова к массированному налёту самодельных дронов. Раньше стратосферная база подавляла всё лишнее в небе над Аксалой, теперь же правительственным силам придётся начать шевелиться. — И? — Подтверждено участие нашего беглеца минимум в одном нападении, — сказал Жунга. — Я могу переписать записи камер на твой компьютер. Юрва Сумра устроил пожар в порту неподалёку от базы технического обслуживания той самой стратосферной базы. Кроме того, вскоре после этого в Нгуре — близлежащем городке — кто-то перебил половину банды, собиравшей дань с копающихся в мусоре местных. Местные полицейские помогают бандитам искать виновников, и сделали интересные заметки. Жунга усмехнулся. — Хорошая у них полиция, — прокомментировал Аруэри. — Что они отметили? — Некоторые бандиты убиты холодным оружием, удары которым наносились с огромной силой, — сказал Жунга. — Кроме того, на отдельных телах есть следы когтей. — То есть не боец в экзоскелете, ясно, — задумчиво протянул учёный. — Где Юрва сейчас? — Неизвестно. Хаос ширится. У этих лесных бандитов и их лидеров самые серьёзные намерения. Похоже, они вознамерились сделать из Аксалы вторую Воламу. «Алканг» будет препятствовать, задействовав все возможные ресурсы. Наша Империя не оставит уничтожение базы без внимания, особенно учитывая, что в этом были замешаны чужеродные силы. Мне намекнули, что к вопросу пришельцев в самом скором времени будет привлечено внимание Службы Безопасности, военной разведки и демоны знают кого ещё. Судя по всему, высшее начальство как на шипы село. И тебя хотят на днях привлечь как консультанта по инопланетным вопросам. Может, даже в метрополию вызовут. — Забавно, не находишь? — Бебо издал лёгкий смешок. — Что именно? — Сам факт появления инопланетян — повод для очень серьёзного внимания, — ответил он. — Однако этим заинтересовались лишь те, кто рассчитывал получить прибыль от результатов исследования, и то достаточно вяло. Прочие отреагировали так, будто произошло совершенно рядовое событие, провели положенные мероприятия, отмахнулись и продолжили заниматься своими делами как прежде. Слепцы, не правда ли? Слухи уже ушли в прессу, в метрополии случилась утечка информации. Посмотрим, что будет теперь. — Возможно. Аруэри, ответь мне на вопрос, пожалуйста. — Задавай. И можешь не говорить вводные слова, это лишнее. — Что происходит? Чего хотят пришельцы? Ты изучаешь их, ты должен понимать что-то, — прямо спросил Жунга. — Мне неизвестно, чего желает Юрва Сумра, хотя могу догадываться, — ответил Бебо. — Зато я начинаю понимать нечто куда более важное. Жунга, иногда понимать общую динамику полезнее, чем точно знать вырванные из контекста детали. Нельзя верно осмыслить проблему пришельцев, не понимая происходящего с человеческой цивилизацией. И люди, и пришельцы, стремясь к своим частным целям, производят обстоятельства, двигающие историю сообразно её внутренней неумолимой механике. Миллиардер Богпа Адхе, ставя на поток производство биокомпьютерных антивирусных блоков, стремился получить прибыль и спасти свои инвестиции в информационную индустрию, а не добиться того, чтобы специалисты по электронной безопасности окончательно перестали понимать, каким образом компьютерные сети борются с вирусами, и пустили дело на самотёк. — Боюсь, я плохо понимаю, — отозвался военный. — Наши действия имеют неожиданные последствия, — пояснил учёный. — Даже достигнув желаемого, мы порой поражаемся тому, что сотворили на пути к цели. Юрва Сумра — тысяча первый дестабилизирующий фактор. Он… сыграет роль, которую не выбирал. Которую, возможно, пока не осознаёт и не понимает. Впрочем, что я говорю. Всё он понимает. Или скоро поймёт. И не отступит. — Ты хочешь сказать, что его забросили к нам, чтобы дестабилизировать ситуацию в мире? Спровоцировать новую глобальную войну? — Нет, Жунга. Возможно, это странно прозвучит, но я почти уверен. Наш мир… вернее нечто, формирующееся в нём, призвало пришельцев сюда, чтобы они оказали влияние в интересах этой сущности, — неторопливо проговорил Аруэри. Они живут в мире, идущем по дороге, ведущей к хаосу, падению человека и возвышению иных форм разума, подумал Бебо. Или даже… постразума. Само пространство-время ведёт их по извилистым дорожкам прогресса, ведущим к блистательному будущему, тёмному для слабых и великому для немногих избранных, что пройдут испытание грядущим! — Звучит жутко, но я теперь понимаю ещё меньше. Что мне делать? — Усиль бдительность охраны. Внимательно следи как за тем, что приходит снаружи, так и тем, что творится внутри. Особенно на нижних уровнях лаборатории, где содержатся образцы с Генного Плато, — дал конкретные указания Аруэри. — В лабораторию не должно попадать ничего неожиданного и непонятного без моего личного разрешения или разрешения старших сотрудников. Выпускаться из неё — тоже. — Хорошо. И, Аруэри… скажи, что за ужас такой у нас завёлся? — спросил Жунга, пряча за нарочито шутливым тоном тревогу. — Я не знаю. Оно настолько рассеянно как в пространстве, так и по принадлежности, между разными носителями, что ни один человек не способен охватить это мысленным взором, — был ответ. — Мы создали условия для возникновения чего-то, что выше как человека, так и всего человечества. Чего-то, чьё влияние, возможно, способно проникать в прошлое и иные космические пространства. Оно вполне материально, но вместе с тем выше наших представлений о материальном. Это не простой искусственный разум, это нечто большее, чем разум, думал учёный. — Не понимаю и не хочу понимать, — резко бросил Жунга. — Я не люблю такое. Люблю пушки, заслоны, укрепления — всё просто и зримо, пусть и бардаку не чуждо. Ты будто испугать меня пытаешься, Аруэри. — Нет, не пытаюсь. Я пытаюсь понять, — сказал Бебо. — Ладно, Жунга. Ты сообщил мне очень важные вести. Благодарю. А сейчас мне нужно работать. Уходя, Жунга с тревогой подумал о том, что Аруэри заигрался с инопланетными побрякушками.***
Долгие ночные смены вгоняли Аперу в тоску. Время, замешанное на желании спать, превращалось в студенистую клейкую массу, в которой вязли мысли и что заражала неопределённой, бесцветной тревогой. Сам Аперу не осмысливал настигающее его состояние и описывал его просто: дохлая смена. Порт не спал ночью. Корабли прибывали круглосуточно, без устали сновали рабочие. Но ночью всё же становилось менее людно. Часть территории погружалась в тишину и полумрак. Темнота угнетала Аперу. В детстве он населял её чудовищами. Зато на посту охраны всегда было светло. Да и после недавнего налёта бандитов и пожара на значительной части территории кипели ремонтные работы. Сослуживцы либо патрулировали территорию, либо отдыхали, оставив Аперу наедине с бесчисленными мониторами. Он не смотрел на них: искусственный интеллект в любом случае зорче. Его присутствие — пустая формальность. Тем более, у него есть куда более интересные занятия, чем смотреть за территорией. Эта ночь стала для Аперу временем тайного разврата. Уткнувшись в свой карманный компьютер, он перебирал свою богатую коллекцию порнографии. Данный тип видеопродукции давно стал для него отдушиной в безрадостной жизни, источником будоражащих зрелищ и ярких эмоций. Смотреть видео было проще и разнообразнее, чем найти подругу — особенно с его работой, отрывающей от дома. Секс за деньги исключали страх подцепить болезнь и привитая покойными родителями бережливость. Аперу мечтал о костюме виртуального секса, позволяющем погрузить всё тело в переживание иллюзорной страсти. Но стоил тот баснословные деньги, да и не надеть его на работе. Но сегодня, чем дальше он углублялся в мир тёмных желаний, тем сильнее росла подспудная неудовлетворённость. И Аперу выбирал всё более и более экстравагантные и извращённые видео. Дежурство началось с видео, где мужчина и женщина занимались сексом в шикарном интерьере. Горели свечи, освещая портреты в золочёных рамах. Созерцание обычного полового акта давно казалось Аперу слишком пресным, но то был лишь разогрев. Здесь его больше заинтересовал интерьер: он позавидовал тем, кто живёт так шикарно и предаётся утехам на великолепных широких кроватях. На вторую очередь он выбрал кое-что поострее. Огромный мускулистый амбал связал двух хрупких девушек, предварительно раздев. Отхлестав обоих плёткой, громила поочерёдно овладел ими. Аперу начал возбуждаться. На фоне возбуждения захотелось повысить градус разврата. Аперу открыл видео из самого последнего раздела, где хранились наиболее безумные и распутные сюжеты. Внутри охранник ощутил лихорадочное пламя. Это было не столько половое возбуждение, сколько какое-то болезненное, дикое напряжение от прикосновения к запретному, нездоровому и предельно извращённому. В третьем видео татуированный карлик уестествлял лохматую верблюдицу, забравшись на высокий шаткий табурет. Вокруг возлежали обнажённые мужчины и женщины, проникающие друг в друга при помощи секс-игрушек, имитирующих половые органы различных животных. На этом видео Аперу возбудился по-настоящему и уже хотел отойти в туалет, как резко хлопнула дверь, и раздался чеканный шаг командира. Нервически быстрым движением Аперу отключил карманный компьютер и выдернул руку из-за пояса форменных брюк. — Рядовой Аперу! — рявкнул капрал Ронга. Аперу боялся его за резкий и требовательный характер. — Хватит дурь смотреть, марш бегом приводить в порядок арсенал! — гаркнул начальник. — К нам едет имперская комиссия! Если с нами разорвут контракт, ты пойдёшь побираться на свалку!