***
На исходе ночи сотня Юрвы вступила в город. Кое-где бандиты пытались отстреливаться, не желая сдаваться на милость победителям. Кмабу прекрасно освещался, и на улицах было светло, как днём. Его сотне достался элитный квартал на побережье, где располагались несколько питейных заведений для туристов и трёхэтажный бордель «Ночная сказка» с шикарно, но безвкусно отделанным фасадом. На ровной асфальтовой мостовой перед борделем валялись трое мужских трупов в ярких одеждах. Разгорячённые битвами повстанцы не церемонились с туристами и хорошо одетыми господами, отвечая стрельбой на всякое подозрительное движение. Юрве даже пришлось в особом порядке умерять пыл разъярённой пулемётчицы, задумавшей убить на месте двух перепуганных велкуанцев — клиентов борделя. Алтимэ знал, что её старшая сестра стала жертвой похитителей людей. — Не стреляй! — приказал ей Юрва. — Без суда не стреляем, Анару не разрешал. Судим, и прибьём. Поставлю тебя в расстрельную команду. Юрва вспомнил, что Интан, погибшая участница отряда Налани, считала, что её лучшую подругу тоже похитили и держат в этом городе. Понадеялся, что она дожила до освобождения. Велкуанцы ничего не понимали, но ужасно боялись. Отпихнув ногой скулящее тело — Юрве до боли хотелось разорвать велкуанцев на части голыми руками, вырвать им глаза, кадыки, руки, языки — но он понимал, что дав волю себе и своим бойцам, нанесёт огромный вред общему делу. Все, кто должны быть убиты, умрут, но уничтожение произойдёт по трезвому и спокойному решению. Двери борделя оказались закрыты — его обитатели заперлись изнутри. Юрва вышиб окно и первым ворвался в помещение. Его поразила технологичность заведения — сексуальная эксплуатация была организована с привлечением передовых технологий виртуальных платежей, защищённых квантовыми алгоритмами. Громадный темнокожий бородатый вышибала, увидев повстанцев, упал на колени и запричитал, вымаливая прощение. Его связали и увели. Алтимэ не сомневался, что громилу ожидает расстрел за соучастие рабовладению. Девушки, «трудившиеся» в порочном заведении, тоже перепугались и плохо понимали происходящее. Для работы с ними выделили специальный отряд, в основном состоящий из женщин. В «Ночной сказке» имелся глубокий просторный подвал с несколькими выходами. Там держали провинившихся девушек, там удовлетворялись наиболее жестокие и извращённые запросы клиентов. Юрва решил присмотреться к подвалу: выкинув из него всё лишнее, в нём можно было устроить отличный мини-штаб. Вместе с Макати и двумя другими бойцами он спустился в полутёмное помещение. Пол устилали чёрные ковры. Красные лампы, оформленные в форме человеческих половых органов, светили с низкого потолка. Коридор вёл в длинную комнату с несколькими закутками и выходами, уставленную приспособлениями непонятного для Юрвы предназначения. Оттуда доносились звуки людей и животного. — Ну никак он не хочет тебя поиметь, что же такое, — раздосадованно пробормотал кто-то по-велкуански. — Ты мне не секс-пса привёл, а обычного! — капризно отозвался его собеседник низким мужским голосом. — Он просто к тебе не привык! А тебе что, людей мало? Тут девчонок полно и мальчики есть, зачем тебе блохастый? К тому же, город в осаде, — рассердился в ответ первый. — Думаешь, легко было найти собаку в этом хаосе, неблагодарный? Давай лучше я тебе зад обработаю! Мой инструмент ничуть не меньше. Или ты меня. Или девку со стены снимем и с ней порезвишься? — Ненавижу её, не хочу! Достав пистолет-пулемёт, Юрва проследовал по коридору. Остальные двинулись за ним. В конце пути повстанцы стали свидетелями поистине безумного зрелища. Толстый немолодой мужчина с бронзовой кожей и длинной тёмной бородой стоял посреди комнаты, совершенно обнажённый. У его ног на четвереньках стоял молодой голый парень с совсем чёрной кожей и копной химически-зелёных волос. Сзади парня нюхал белый пёс с налитыми кровью глазами. К стене позади нелепой троицы была прикована израненная и избитая до полубессознательного состояния девушка-аксалийка. У её ног лежала плеть с маленькими, но острыми шипами. Учуяв что-то чуждое, пёс громко залаял. Не тратя времени, Юрва выстрелил ему между глаз. Собака завалилась на бок и затихла. — Руки за головы, — холодно бросил алтимэ и подошёл к прикованной. Двое извращенцев послушались. Оковы аксалийки не отличались прочностью, и Юрва легко освободил её без ключей. Взяв на руки, передал подчинённым. — Быстро, отнесите пострадавшую врачам и возвращайтесь, — бросил он и повернулся к парочке. Зеленоволосый встал и попытался спрятаться за спиной любовника, что из-за роста получалось плохо. — Невероятно, как глубока человеческая развращённость, — высказался Юрва, приблизившись к старику. — Даже когда мир рушится, вы предаётесь худшим наслаждениям. — Это Аксалийский Хищник! — истерично вскрикнул зеленоволосый. — Я смотрел про него репортаж, это инопланетный монстр-убийца! Он нас съест или изнасилует! Бежим, Лартибо! Что нам делать, Лартибо? — Забавно, — спокойно и презрительно отозвался Юрва, глядя на старика сверху вниз. — Приписали именно те действия, что недоступны физиологически. — Что вы с нами будете делать? — нервно причмокнув, спросил старый извращенец. — Ты едва не убил человека и сознательно спонсировал рабовладельцев, — столь же спокойно ответил Юрва. — Поэтому я утвержу решение о твоём наказании, если таковое будет вынесено, сколь бы суровым оно ни было. Люди должны защищаться от опасных животных. — Кто ты такой, чтобы судить, жить нам или умереть? — с затаённой злостью воскликнул Лартибо. Его спутник отступил на несколько шагов назад и явно собирался сбежать. — А кто ты, чтобы распоряжаться своим сородичем? — меланхолично парировал Юрва. — Пипур со мной по своей воле, — возразил старик. — Я не о зверолюбе с зелёными волосами, а о девушке, что вы едва не убили. — А, эта. Так им платят, и они живут куда сытнее, чем… — Ещё одно слово, и я вырву тебе сердце, человечек, — прошипел Юрва. — Лучше не открывай рта, это у тебя скверно выходит. Зеленый, не пытайся скрыться. Выстрелю в спину. Пипур вернулся к спутнику. Вместе они сели на пол, напуганные до полусмерти. Лартибо вытирал вспотевшее лицо платком. Пипур нервно подёргивал себя за вялый половой орган. Вскоре пришли повстанцы, и увели двух распутников.***
Кмабу имел стратегическую значимость как для наступления повстанческой армии, так и для личных планов Юрвы. Контроль над городом и его окрестностями позволял отрезать Железную Троицу от возможной помощи с моря и лишал правительственные войска возможности обойти основную группировку с запада. С другой стороны, теперь от острова Юрву отделяло лишь море. Поднявшись на высокий маяк, он разглядел в туманной дали верхушку острова Слеала. Там хранились останки его злодейски убитых друзей, там лежал Первый Ключ и прочее оборудование корабля, обещавшие долгожданное возвращение домой. Нетерпение и волнение охватывали Юрву в перерывах между делами. В периоды короткого сна ему являлись образы возлюбленной, друзей, вольных просторов родной Валон Латоры. В последующие дни на Юрву навалился поистине исполинский объём работы. Другим повстанческим командирам приходилось не легче. Требовалось за короткое время решить множество непростых задач: навести порядок в городе, обеспечить функционирование инфраструктуры и нужды мирных жителей, оказать помощь освобождённым невольницам и невольникам, разместить всех. С первым получилось кроваво. За две недели в Кмабу и его окрестностях судили полевым судом и расстреляли более пяти тысяч человек, в число которых входили бандиты, сутенёры, полицейские, а также секс-туристы, у которых нашли особые электронные карточки, предоставляющие скидки и дополнительные услуги постоянным клиентам борделей. К досаде сохранявшей холодную голову части повстанческого войска, в число истреблённых попало немало городских чиновников, не повязанных с секс-бизнесом, а также заезжих торговых агентов и прочих иностранцев, не запятнавших себя связями с работорговлей. Для погребения казненных за городом с помощью робота-экскаватора вырыли глубокий ров. Расстрелами руководил Ихпати Судья, давний помощник Якты. Зато с помощью освобождённым невольницам дело шло более чем неплохо. Юрва активно принимал участие в организации временного размещения и медицинской помощи. Большинство попавших в Кмабу против воли решили вернуться к семьям, как и предполагалось. Для их развоза был реквизирован личный транспорт, в первую очередь тех, кто был связан с преступностью. Кроме того, люди Юрвы пригнали несколько автобусов с небольшого производства к северу от города. В здании городской администрации развернули больницу. Тех, кто занимался проституцией по своей воле и сохранил трудоспособность, направили на различные восстановительные работы подальше от линии фронта. Ожесточившиеся и жаждущие мести получили возможность присоединиться к повстанцам. Открывались всё новые преступления, творившиеся в Аксале последние годы. Банды сутенёров и работорговцев пользовались покровительством генерала военно-воздушных сил, входившего в Железную Троицу. Бандиты, полицейские и коррумпированные высокопоставленные офицеры купались в роскоши, продавая в унизительную, мучительную неволю гражданок своей страны. Но их владычеству приходил конец. Калами сказала Юрве, что уже ради возможности уничтожить это гнездо зла стоило вести войну. На время пребывания в городе Юрва поселился в комнате квартиры одного из уничтоженных преступных главарей. Алтимэ удалил безвкусные украшения из помещения и завесил окна тяжёлыми шторами. Окна выходили во внутренний двор, и бояться залёта ракеты не стоило. В остальном в комнате нашлось всё необходимое — кровать, стул, стол. В один из вечеров к нему ворвался сам Ихпати Судья. То был невысокий, болезненно худой аксалиец с резкими манерами и тяжёлым взглядом. Юрва оторвался от компьютера с таблицей расхода топлива транспортом и посмотрел на вошедшего. — Один из насильников сказал мне, что пользуется вашим личным покровительством, — обвиняющим тоном бросил Ихпати. — Объяснитесь. Вслед за ним вбежал встревоженный Макати. — Он вам солгал, — бесстрастно ответил Юрва. — Он вас требует и говорит, что вы почему-то будете недовольны, если справедливый приговор будет приведён в исполнение раньше, чем состоится разговор, — процедил Ихпати, выдохнув. — Кто же это такой? Давайте я и в самом деле ознакомлюсь с проблемой лично, — Юрва встал из-за стола. — Вдруг приговорённый владеет важной информацией? Тем более, я в любом случае планировал поговорить с вами. Выйдя в коридор, Юрва обнаружил, что Ихпати пришёл с вооружённой охраной. Ещё четверо стояли на улице. — Почему у вас так много охраны? — алтимэ надел шлем и нацепил подсумок с патронами для пистолета-пулемёта. По городу он ходил в бронекостюме и при оружии, разве что без пушки. Время от времени в городе ещё происходили стычки с укрывавшимися бандитами и агентами Железной Троицы. — Потому же, почему вы сейчас вооружаетесь, — бросил Ихпати. — В городе нас не все любят. Особенно меня. Выйдя на улицу, они сели во внедорожник с кучей пулевых пробоин. Ихпати сел за руль. Вторая машина — с охраной — пристроилась позади. Мимо поплыли погасшие вывески увеселительных заведений. В автомобиле Судьи Юрва чувствовал себя лишённым подвижности. Это угнетало и тревожило. — Вам знаком некто Лартибо Дожун? — спросил Ихпати. — Я арестовал его в подвале «Ночной сказки», застав за безобразием, — ответил Юрва. — Разговорчивый. Не понимаю, с чего он взял, что я обещал покровительство. — Что вы ему обещали? — наседал Ихпати. — Вырвать ему сердце, если он не закроет рот, — сказал Юрва. — Обычно предложения покровительства звучат иначе. А вам я советую прекратить разговаривать со мной как на допросе. — Я выполняю свои обязанности, Юрва Сумра. Вам, как солдату повстанческой армии, следует об этом помнить. Вы чужак в этом мире, и многое вы ещё не поняли. Машина подскочила на колдобине. — Полагаю, всё необходимое я понял в достаточной степени, — тихим шипящим голосом бросил Юрва. — Считаете себя невероятно важным человеком? Судьёй? Своим триумфом вы обязаны мне и всем тем, кто сражался и погибал в полях и лесах Аксалы. Сколько скотоложцев и гвардейцев вы победили? Не сколько расстреляли по вашему решению, а сколько сразили вы лично, своим оружием, силой и умением? — Юрва Сумра… — Сколько, Ихпати? — надавил алтимэ. — Двоих, ещё давно, — ответил тот. — Но в этом вопросе это ничего не значит. Мы тут не меряемся, кто лучше всех стреляет. Машина завернула на длинную, помпезно и пошло украшенную улицу. В конце располагалась местная тюрьма, где обосновался Ихпати со своими людьми. — Может, тогда обсудим то, что вы перебили экипаж торгового судна «Ониксовый кит», перевозившего продукты питания? — добавил Юрва. — Это не только вопрос нравственности, это вопрос компетенции. Это вопрос того, как к нам будут относиться люди. Ихпати сердито крякнул. — К сожалению, случаются ошибки, — выдавил он. — Понимаете, Юрва Сумра, сейчас нельзя ослаблять нажим. Да, мы бьём по площадям, но иногда иначе нельзя! Если мы позволим врагам воспользоваться нашей мягкостью, если дадим слабину, нас вырежут с женщинами и детьми, чтобы в будущем никто и сметь не думал о революции! Вы же видите, что здесь творилось? Те моряки понесли незаслуженно строгое наказание, но и на них была вина! Зная, что тут происходит, они не сделали ничего, чтобы восстановить справедливость! Одиннадцать демонов, мы даже не имеем права признать ошибку, иначе этим воспользуются! — Понимаете, Ихпати Судья, сейчас нельзя снижать нашу нравственную планку, — ответил алтимэ. — Иначе это войдёт в привычку. Мы достаточно сильны, чтобы позволить себе действовать обдуманно. Мы должны быть хирургами, а не мясниками. Если не хотим сломать то, за что боремся. — Приехали, — сумрачно кинул Ихпати. Выйдя у ворот тюрьмы вслед за Судьёй, Юрва прокомментировал увиденное. — Хорошо, что у меня дома нет таких прекрасных заведений. — Неужели вы всегда приканчиваете преступников на месте? — отпустил дурную шутку Ихпати. — Вы только и говорите: прикончить, расстрелять… Умолкнув на полуслове, Юрва нырнул под защиту стены столь быстро, что Ихпати показалось, что собеседник просто исчез. Бронебойная пуля крупного калибра выбила кирпич ограды там, где мгновение назад находилась голова алтимэ, пройдя препятствие насквозь. — Враг! — закричал Ихпати и, выхватив пистолет, залёг за внедорожником. Его охрана открыла беспорядочную стрельбу по окнам расположенного в трёхстах метрах четырёхэтажного магазина одежды. Когда всё улеглось, Ихпати вызвал патруль и провёл Юрву в здание тюрьмы. — Ты как понял, что в тебя целятся? — высказал удивление Ихпати. Юрву спас круговой обзор камер в шлеме. Через них он заметил блеск оптического прицела неизвестного стрелка. — Мои чувства очень развиты, — уклончиво ответил алтимэ. Нужный заключённый томился на втором этаже в одиночной камере вместе со своим дружком. Выглядел он донельзя грязным и неопрятным. Увидев Юрву, Лартибо тяжело поднялся. — Если ты обладаешь ценной информацией, говори, — повелел Юрва. Лартибо пожевал губы и заговорил. — Мне хотелось бы говорить без лишних свидетелей. Это очень важная информация. — У меня нет тайн от этих людей. Говори. — Я — всемирно известный писатель и поэт, — заявил Лартибо. — Мои произведения принесли мне миллионы. Про меня знает весь мир! По моим сценариям снято два сериала и три интерактивных фильма. Отпустите меня, пощадите! И — клянусь — я восславлю вас в Карюнасе. Покажу как настоящих героев! — Как тебя зовут? Лартибо Дожун? Дай вспомнить, — задумался Ихпати. — Вроде слышал. Это в твоём сериале изнасиловали пингвина? — Да, в моём, это была сцена оргии Тайного Общества Магов Жёлтой Печати, — подтвердил Лартибо. — Вот, даже в Аксале знают моё творчество. А если вы меня убьёте, весь мир будет знать вас как убийц великого художника слова. Ихпати растерялся. — Ты совершил преступление, и должен понести наказание. Преступление и наказание — простой закон справедливости, — отчеканил Судья, придя в себя. — Справедливость прежде всего. Преступник должен быть наказан. Без воздаяния в мире воцарится зло. А чтобы остановить зло сейчас, мы должны выжечь его огнём без жалости и колебаний. — Подумайте о той пользе, которую я могу принести! — воскликнул Лартибо в отчаянии. — Я сумею заронить в умы идею, что инопланетяне — хорошие, а не чудовища! — Делайте с ним, что хотите, — устало обратился Юрва к Ихпати. — Мне нет до него дела. Вернувшись к своему отряду после прибытия патруля и осмотра местности, Юрва передал сообщение Анару через вышестоящее командование. В нём он изложил все промахи Судьи в Городе Порока. Сообщение стало тому причиной, или нечто иное, но к концу третьей недели сезона дождей Ихпати вместе с приближенными отстранили от занимаемых должностей и отозвали на север. Снайпера, стрелявшего из окон магазина, так и не нашли.***
Ольмек сидел в закрытом конференц-зале с надёжной звукоизоляцией. Он остался наедине с экраном, с которого непосредственный начальник говорил не самые приятные вещи. Окна закрывали плотные жалюзи, и в зале царил душный мрак. — Ты не сумел выполнить своё основное задание, — сурово вымолвил руководитель имперской службы безопасности. — В твоих интересах выполнить новое. — Что я должен сделать? — Ольмек почесал зудевший лоб. — Схватить Аруэри Бебо. Как только получишь сигнал, — сказал начальник. — И доставить в столицу. Надеюсь, хотя бы с этим ты справишься. — Можно спросить? Чем он провинился? — Вечно вопросы, — проворчал начальник. — Есть мнение, что Аруэри слишком много о себе возомнил и слишком много себе позволяет. Это уже какой-то островной научный царь. Никто на вашей Слеале без его разрешения не дышит. Обделывает какие-то свои дела. Наступает непростое время, и слишком независимые и наглые опасны. — А какой формальный повод? — Ты его привези, а формальный повод найдём! — повысил голос начальник. — Ты слышал об утечке инопланетной растительности? Половина того, что должны были привезти в метрополию, пропала. И вот, мне на стол ложится отчёт — в северных провинциях, на полях ржи, замечены ядовитые растения непонятного происхождения. Привяжем Аруэри к этому делу. — Кто виноват в этой утечке? — спросил Ольмек. — Тебе это знать незачем, — отрезал начальник. — Всё, готовься к выполнению задания. Отбой. Экран погас. Вздохнув, Ольмек встал и направился к выходу. Спустившись на первый этаж и выбравшись на улицу, агент оказался под проливным дождём. Не обращая внимания на заливающуюся за шиворот воду, Ольмек побрёл куда глаза глядят — пока не уткнулся в высокий серый забор с колючей проволокой под напряжением.