***
Бронемашина карабкалась по каменистой дороге, петляющей среди заросших сорняками склонов. Местными — не с Валон Латоры. Юрва сидел в открытом кузове вместе с двумя транитийцами, держа пушку наготове. Их уже пытались атаковать. Трижды с неба пикировали странные летающие создания. Взрываясь, кроме осколков они разбрасывали ядовитый и едкий состав. В полёте существа совершали сложнейшие манёвры, уходя от стрельбы — однако Юрву и окружающих транитийцев выручили снаряды с программируемым подрывом, добытые на складах Кирабо. Однако у других отрядов случились первые потери. Юрва злился на Арука, не удосуживавшегося обеспечить войско достойными средствами борьбы с летающими целями. Это сказывалось на духе войска. Кроме того, бойцы извели кучу патронов на стрельбу по летунам. Осмотрев останки одного из летунов, Юрва обнаружил весьма любопытное сочетание плоти и механических деталей — достаточно эффективное, но всё же грубое и безвкусное. Тем не менее, он удивился мастерству создателя этих тварей. Немало проблем успели доставить и засады. Инфракрасное зрение Юрвы и тепловизоры экзоскелетов помогали мало: модификанты замаскировались во всех диапазонах. Одну засаду благодаря прекрасному зрению Юрва всё же обнаружил: у кучи камней в лучах звезды жизнерадостным ультрафиолетом блестела высыхающая моча. Распознать укрытие врагов оказалось делом техники, и алтимэ обратился к экипажу танка. Вскоре во вражеских рядах на трёх модификантов стало меньше. Бора успела подняться высоко над горизонтом, и светила через прорехи в низких облаках. Со стороны моря дул слабый ветерок, тёплый для зимней поры. Над горным хребтом, низким и старым, с выветренными плоскими вершинами, собирались дождевые тучи. — Почему бы их всех просто не взорвать атомной бомбой? — проворчал транитиец справа от Юрвы. — Раз — и готово! — Там реактор, и вообще много всякого полезного, — ответил другой боец, исхудавший мужичок лет тридцати пяти. — Не бойся ничего. Благие духи на нашей стороне. Вдали раздались выстрелы пушек и грохот разрывов. — Стой! — махнул Юрва водителю. — Выходим! Транитийцы вылезли из машин. Каждая группа действовала по заранее отрепетированному сценарию, и Юрва обходился минимумом приказов. — Подорвите забор! — скомандовал алтимэ собравшимся у грузовика. Впереди возвышались скалы, справа дорогу преграждал забор комплекса. За забором и рощей невысоких деревьев серел огромный склад-ангар. Рухнул забор, и люди устремились внутрь. Со стороны ангара тут же раздались выстрелы, которым вторил неожиданный звук — истошный собачий лай. Лёгкий колёсный танк, сопровождавший наступающих, полил ангар пулемётным огнём. Ответная стрельба ослабла, и нападающие ринулись через рощу, спеша занять позиции на территории комплекса. Юрва, понимая, что противник уделит ему особое внимание, перескочил через забор в стороне от пролома и побежал вдоль скалы, двигаясь параллельно людям. Завидев на скале засаду с двумя модификантами, выхватил пистолет-пулемёт и поразил обоих короткими очередями. Один завалился навзничь и пропал из виду, другой скатился вниз, истошно вопя. Из склада выбежал модификант, сопровождаемый крупной собакой. Юрва выстрелил, но промахнулся — противник успел нырнуть за потрёпанный автомобиль. Дал знак командиру направлявшегося к ангару отряда — мол, идите, скоро присоединюсь. Рядом, у подножия скалы, Юрва обнаружил прекрасную позицию для обстрела внутреннего двора склада и лабораторного корпуса. Защищённая камнями, она позволяла угрожать врагам на улице и в окнах, оставаясь в относительной безопасности. Осторожно забравшись туда, алтимэ обнаружил там самодельную ловушку с ядовитыми шипами и притаившегося модификанта, рядом с которым сидела перепуганная псина. Схватив не успевшего среагировать модификанта за шкирку, алтимэ бросил его лицом на шипы. Пинком сломал шею вскинувшейся собаке. Бросив беглый взгляд на мёртвое животное и конвульсивно дёргающегося модификанта, Юрва узнал противника. То был один из Собачьих Воителей, особенного подразделения велкуанских внутренних войск. Собачьих Воителей изменяли таким образом, что они обретали способность понимать своих четвероногих напарников на уровне, недоступном обычному человеку. Их собаки тоже проходили через множество модификаций. Общаясь через выделение тонких, недоступных человеческому нюху запахов, они могли взаимодействовать идеально слаженно. Кроме того, модификанта-человека и модификанта-пса после всех улучшений связывала прочнейшая эмоциональная связь. В случае гибели собаки человек кончал с собой или впадал в глубочайшую депрессию, требующую долгой реабилитации. В случае гибели человека собаку обычно убивали из жалости и хоронили вместе с напарником. В здании склада уже вовсю кипел бой. Танк выехал на дорогу вдоль южной ограды комплекса и ожесточённо палил по кому-то, скрытому тушей здания. Из-за выступа скалы во двор влезла новая тварь, доселе невиданная. Верхняя часть существа представляла из себя полусферу, покрытую толстым иссиня-чёрным панцирем. Нижняя выглядела извивающимся комком тёмных щупалец, ритмично вспыхивающих бледными огнями. Достигая четырёх метров в высоту, она возвышалась над неровными зарослями кустарника и с лёгкостью переползала через брошенные автомобили. В теле существа бушевали неистовые электрические токи, порождая магнитные поля сложнейшей структуры. Из-за чувствительных к магнитному полю рецепторов Юрве казалось, что новое чудовище движется в сердце лазурного вихря. Зависший над складом дружественный робот упал. Укрывшихся в роще людей била страшная судорога. Существо сумело пробить нервную защиту, понял Юрва, и в то же мгновение ощутил сильнейшую боль во всём теле. Но, несмотря на воздействие сверхмощного нейроиндукционного поля, алтимэ вскинул пушку и, использовав камень как упор, выстрелил в жуткое создание. Бронебойный снаряд пробил панцирь и заставил мерзость завалиться набок, но не убил. Раздалось низкое, зловещее гудение. По щупальцам и панцирю существа пробежали белые искры. Светящиеся отростки резко вытянулись в сторону алтимэ, который тут же нырнул за выступ скалы. Вспыхнула трава, раздался оглушительный электрический треск. Юрва успел перестроить защитный слой нанороботов, чтобы избежать повреждений, но это усилие стоило прилива тяжёлой, давящей слабости. Однако чудовище отвлеклось, и кто-то из людей достаточно пришёл в себя, чтобы стрелять в ответ. Снова затрещало электричество, и роща вспыхнула огнём. Пламя охватило лишённые листьев деревья и убитых разрядами людей. Юрва осторожно выглянул из укрытия. Ужасное создание выпустило длинные, тонкие, искрящиеся щупальца на пятнадцать с лишним метров, превратившись в нечто уж вовсе причудливое. Юрва навёл пушку и нажал спусковой крючок. Полыхнуло белым, и снаряд взорвался в двух метрах от цели; его фрагменты отскочили от панциря существа. Юрва попытался выстрелить снова, но из-за вспышки боли ствол повело в сторону, и снаряд выбил фонтан каменной крошки из скального выступа в самого стрелка. Алтимэ нырнул обратно в укрытие, шипя от злости. «Он не может хранить столько энергии в себе, — подумал Юрва. — Местной науке, даже постчеловеческой, ещё неведомы по-настоящему эффективные способы запасать электрическую энергию. Но и передавать энергию через аксионное поле они не умеют. Значит, тварь должна была присосаться к высоковольтной линии!» Повесив пушку на спину, Юрва вскарабкался на уступ, расположенный в четырёх метрах над землёй. Перебрался в нишу выше и оттуда вылез на скальную площадку. Оттуда открывался отличный вид на стоянку, на краю которой извивалось чудовище. Одно из щупалец — самое толстое — уходило в круглый люк, частично скрытый автомобилем. Крышка люка лежала рядом, отброшенная силой монстра. Кое-как балансируя на уступе, Юрва снова взял в руки пушку и прицелился в щупальце, прижав корпус орудия к скале. Существо либо не заметило его, либо заряжало внутренние конденсаторы и не могло ответить. Снаряд перебил отросток, начисто оторвав от тела. Существо загудело и забилось в судорогах. Разряды вспыхнули и погасли. Добив электрическую тварь ещё одним выстрелом, Юрва спрыгнул вниз и, спрятавшись за камни, перезарядил пушку. В ангаре возобновилась стрельба. Бой продолжался и за восточную часть комплекса, но что там происходило, выяснить возможности не представлялось. Пробежав через сгоревшую рощу, полную обожжённых тел несчастных жертв чудовища, Юрва проник в ангар. Среди высоких стеллажей его встретили немного пришедшие в себя транитийцы. Найдя лидера группы, разузнал о происходящем в здании. — Обстановка? — устало прислонившись к стеллажу, спросил Юрва. — Первый этаж наш, наверху могут быть враги, — ответил невысокий велкуанец с пятном на щеке. — Что это было? Дурнота на всех навалилась, ничего не соображали… но эти гады, похоже, тоже потерялись. Сверху опять начали стрелять. — Чудовище с необычными способностями ко всяким электрическим фокусам, — объяснил Юрва. — Уничтожено. Контролируйте входы, мы должны закрепиться на складе. Я выясню, что на верхних ярусах. Держитесь. Зло сильно, но у нас есть сила одолеть его. Алтимэ посетило мрачное понимание: убитое существо не являлось «центральным узлом» Разума Катакомб. Худшее ожидало впереди.***
Закрепившись на складе вместе с соратниками, Юрва сумел навести порядок в рядах транитийцев. Позже люди заняли лабораторный корпус, выбив оттуда остатки модификантов. Солдаты патриция взяли полуразрушенную администрацию. Требовалось заминировать шахту и расставить вокруг неё огневые точки, чтобы пресечь попытки существ выбраться этим путём. Алтимэ предполагал, что наиболее крупный из обитателей Катакомб скрывается в одном из боковых туннелей на дне шахты. Солдаты в экзоскелетах тем временем прочёсывали остальные здания, разрушая лишние выходы из Катакомб и добивая уцелевших врагов. Осознавая способности квазиразумных вирусов к перехвату радиосообщений, нападавшие не могли использовать современные средства связи и вынуждено пользовались курьерами и световыми сигналами. Временный штаб решили устроить на первом этаже лабораторного корпуса, в отсеке, где производили препараты, необходимые для успешного погружения человека в виртуальную реальность. Отдав приказы, включая требование уничтожить наиболее ценное оборудование, Юрва направился на улицу — руководить закладкой зарядов и установкой ядовитых ловушек. Спускаясь по бетонной лестнице, украшенной символикой «Орбос Зинго», Юрва ощутил, что безумно устал — морально, психологически, хотя сказывались и накопленные физические повреждения. «Пять лет на этой проклятой планете, с растерзанным мозгом и обожжённым нутром, — подумал Юрва. — Пять лет боли, ненависти и войны, сначала с людьми, затем с людьми и чудовищами, порождёнными технологией чудовищного общества.» Последние три года дались особенно тяжело, начиная от страшного осознания окончательности потери дорогих, несчастных Мойлоро и Эйонэ. Сжигаемый яростью, он шёл через пустыню страданий, которой не было видно конца. Всего пять лет — так мало по сравнению с восемьюдесятью годами жизни на Валон Латоре! Всего пять лет — целая отдельная жизнь, проклятая и безнадёжная! Пять безумных лет! Безрассудство друзей, решивших испытывать артефакт без должных мер безопасности, принесло неисчислимые беды. Позади — пепел прежней жизни, впереди — неизвестность. Иногда просыпалась надежда: что, если его народ сумеет открыть путь на Хокру? Тогда рациональнее спрятаться и ждать, стараясь сберечь себя как можно дольше. Но сидеть и ждать невыносимо, зная, что Аруэри Бебо набирает силу. Он создал Бебо — то, чем он стал — поведав тайны аата-тинты. Ответственность на нём. Нужно убить Аруэри и забрать своё творение — вот в чём состоит его долг! Он не сумел спасти друзей, но ещё может попытаться одолеть выпущенный на волю ужас. Или погибнуть, пытаясь. А потом можно будет подумать, что делать дальше. «Всё же жаль, что нельзя рассказать Валон Латоре о Хокре! — печально заключил Юрва. — Столько новых знаний! Досадно будет погибнуть, не поведав их алтимэт!» За невозможностью вернуться в настоящий дом хотелось вернуться в Аксалу. К Налани и Тирте, к Макати и Лелайни, к Анару, в конце концов! Но нельзя возвращаться, не уничтожив Бебо. «Пять лет назад моя прежняя жизнь рухнула по нашей глупости, — размышлял Юрва, шагая через коридор с высыхающими лужами крови и разбросанными там и тут изувеченными трупами. — Вот моя нынешняя жизнь, вся как она есть — кровь, трупы и порох!» Он не мудр, и даже не умён! Мудрый предусмотрителен и дальновиден. Мудрый не пренебрегает неявной угрозой. Мудрый понял бы из слов Мойлоро, что головоломка древней цивилизации представляет великую угрозу! Поглощённый размышлениями об аата-тинте и зачарованный предвкушением разговора с возлюбленной, он даже не дал себе труда немного подумать! Поделом ему! А вот Мойлоро и Эйонэ не заслужили такой участи. Вина в их гибели и на нём тоже. И Малва не заслужила разлуки… Нужно делать то, что необходимо и должно. То, на что он ещё может повлиять. Неподвластное не должно смущать ум. Он в любом случае сможет умереть с достоинством. Но нужно продолжать жить и бороться. Он не сдался вчера и не сдался сегодня, а значит, не сдастся никогда. Не ради призрачной надежды, не ради гордости, но ради прошлого и памяти.***
Стрелки и ракетомётчики заняли позиции на крышах и в окнах, следя за провалом посреди заваленного стройматериалами пустыря. Из-за угла лабораторного корпуса выглядывал колёсный танк, выглядевший потрёпанным — один из модификантов ухитрился кинуть на крышу машины взрывчатую шашку. Команда минёров под руководством Юрвы устанавливала мины направленного действия и маскировала тканью промышленные пневмошприцы с соком Айран-Юккюй. Ловушки устанавливались таким образом, чтобы любое крупное существо, пытаясь выбраться из шахты, пострадало от взрывов и напоролось на иглы раненым брюхом. Работа шла не так быстро, как хотелось алтимэ. Угнетал беспорядок. Многие не знали, что должны делать, включая командиров, и пассивно дожидались указаний. Другие разбредались по захваченной территории в поисках трофеев, подвергая себя ненужному риску. Третьи норовили улизнуть. Людям патриция стоило всё больших усилий поддерживать хотя бы минимальную дисциплину. Однако Арук в любом случае не собирался посылать своих людей в подземелье прежде, чем все выходы из него будут взяты под контроль или уничтожены. Многие бойцы испытывали недостаток питания в течение длительного времени и стали ещё более слабыми. Наползли тучи, и с серого неба капал мелкий дождик. Стылый ветер бросал капли в лихорадочные лица людей. Стояло зловещее затишье. Враги отступили под землю, но не сдались. — Принимайте! — вынув из кузова грузовика противотанковую мину направленного действия, Юрва передал её двум солдатам патриция. Выполненная в форме толстого диска, такая мина концентрировала мощь взрыва в перпендикулярном направлении, выплёвывая гиперзвуковой сгусток металла, способный пробить самую толстую броню. Благодаря особой конструкции взрывного устройства, человек, стоящий сбоку в метре от сработавшей мины, имел все шансы остаться в живых. Используя альпинистские инструменты, в шахту спускались воители в экзоскелетах. За собой они тянули провод полевого телефона. Рядом с командой минёров вокруг телефонной трубки на ящиках расселись подручные Арука. Они раздражённо огрызались на снующих вокруг солдат. — Ну что, вы спустились? — сварливо бросил заместитель военачальника в трубку. Тонкий слух алтимэ превосходно улавливал каждое слово. — Спустились, — отозвался человек на другом конце провода. — Выдвигаемся к управлению электростанцией. Юрва заглянул в кузов. Оставалось расставить ещё три шприца. Водитель нервно ёрзал в своём кресле, беспокойно оглядываясь на шахту. — В северном туннеле кто-то огромный! — прозвучал из трубки испуганный шёпот. — Мы… Из чрева Хокры раздался низкий, вибрирующий гул, за которым последовал грохот. Внизу ворочалось и топталось нечто массивное и неизмеримо могучее. — Что происходит? — крикнул заместитель в трубку. — Ответьте немедленно! Юрва мгновенно оценил ситуацию, досадуя, что из-за всеобщей спешки при подготовке к нападению не имел возможности обговорить с командирами разные варианты развития событий, чтобы те донесли сведения до своих солдат — чтобы каждый знал своё место в общем полотне и знал, как быть в сложных ситуациях. — Все назад! — крикнул он, вскочив на грузовик. — В укрытия! Но заместитель распорядился иначе. Встав, он поймал за шкирку пробегавшего мимо солдата. — Всем стоять! — завопил он. Люди остановились и заметались, не зная, какому указанию следовать. Самые рассудительные всё же побежали к лабораторному корпусу. Задержка стоила жизни многим. Башни строительных лесов рушились, бессильные против натиска неведомого ужаса, карабкающегося из глубин. Ловушки оказались бесполезны — их так и не успели взвести. За край пропасти зацепились две чудовищные конечности, заканчивающиеся мощными крюками. Затем создание мощным рывком вытащило себя на поверхность. Раздался сокрушительный инфразвуковой рёв, ощущаемый не слухом, но каждой клеточкой тела. Людям казалось, будто ревёт само ядро Хокры, словно в момент восстали все боги подземного мира и обратили на них свою неукротимую ярость. Даже Юрва, повидавший достаточно чудовищ, был глубоко потрясён увиденным. Подозревая, что носитель главного мыслительного узла отличается крупными размерами, он не предполагал такого. Шестиногий горбатый исполин, защищённый толстым чёрным панцирем, топорщащийся извивающимися колючими отростками и сочащимися густо-лиловой слизью шипами, возвышался на более чем тринадцать метров. Горб ужасающего существа покрывали акустические излучатели. Под брюхом исполина, подобно уродливому половому органу, непристойно болталось мерзостное устройство убийственного предназначения. Спереди туловища извивались кормовые хоботки и блестели шесть иссиня-чёрных глаз, в которых ощущался безжалостный, противоестественный разум. Одним взмахом могучей конечности исполин покончил с заместителем и всеми его помощниками. Новый взмах — и грузовик отправился в полёт. Уцелевшие люди замерли в приступе парализующего ужаса или бросились врассыпную, громко крича и побросав оружие. Двое умерли от остановки сердца. Вслед за исполином из шахты вырвалась свора мелких тварей. Юрва вскочил на ноги. Полёт вместе с грузовиком пережил не он один — испуганный до потери рассудка водитель прижимал к груди порезанные осколками стекла руки и причитал. — Это он, это Зекх-Огг, — срывалось с дрожащих губ транитийца. — Это бог, это бог… Кто-то из контролировавших зев шахты со стороны охладительных сооружений пришёл в себя. Одна за другой, к великому стражу Катакомб устремились три противотанковые ракеты. Одна пролетела у существа между ног и взорвалась от столкновения со стеной склада, другая взорвалась в шести метрах от цели, поражённая акустическим импульсом. Третья ударила в панцирь, оставив глубокую отметину — но исполин даже не покачнулся. Развернувшись, кошмарный колосс напряг подбрюшную трубку и исторг мощную струю пламени на двести с лишним метров, превратив позиции ракетомётчиков в пылающую братскую могилу. Юрва слышал, как выстрелил танк, но снаряд лишь чиркнул по касательной, не пробив панциря разъярённого колосса. Из-под ног исполина разбегались безумно вопящие люди. Существо раскрыло отверстия в боках и исторгло облако ядовитого газа. Юрва слышал об этой отраве, уникальной для обитателей Катакомб Наслаждения — вдохнувший её человек начинал испытывать иррациональное, всепоглощающее, ослепляющее наслаждение, пока не впадал в беспамятство и не умирал от остановки дыхания или истощения нервной системы. Схватив за шкирку водителя и подхватив уцелевший шприц, Юрва затащил их в лабораторный корпус, укрывшись в раздевалке на первом этаже здания. Водитель совершенно лишился воли и мелко дрожал, бормоча слова молитв. Быстро осмотрев несчастного, алтимэ понял, что у того сломано несколько рёбер и выбит сустав на ноге. Предоставив человека милости судьбы, Юрва выбежал в коридор и осторожно выглянул в окно. Лучшее, чем он мог помочь — попытаться избавиться от чудовищного исполина. Танк выстрелил вновь, пробив панцирь в передней части горба и сломав один из акустических излучателей. Экипаж заплатил жизнью за удачный выстрел. Окатив машину струёй пламени, исполин настиг ослепший танк и разломал могучими ударами чудовищных конечностей. Люди оказались полностью деморализованы, и немногие сохранившие самообладание командиры оказались не в силах устроить хотя бы организованное отступление. Солдаты бежали, куда указывал страх. Воцарился хаос. Юрва перебежал в другое крыло лабораторного корпуса, поднялся на второй этаж и проник в конференц-зал, переделанный в общежитие. Каждый шаг исполина отзывался в стенах, и алтимэ прекрасно знал местонахождение противника. «Что это за немыслимый кошмар, поднявшийся из глубин бездны? — думал Юрва. — Воистину, это один из повелителей Хокры — или, скорее, его верховный жрец и привратник. Великий страж подземной страны наслаждений». Колосс обогнул лабораторный корпус и шёл по дороге между ним и транспортным корпусом, поливая пытающихся спасти бегством людей всёсжигающим пламенем, неистовым и безумным, как страсти древней империи. Прицелившись из окна, Юрва послал бронебойный снаряд в рану, нанесённую танком. К вящему ужасу, вместо выстрела прозвучал сухой щелчок. Спешно осмотрев пушку, алтимэ бешено зашипел. Во время удара по грузовику орудие оказалось серьёзно повреждено. Ударно-спусковой механизм сломался, и починить его на ходу не представлялось никакой возможности. С сожалением оставив пушку и пообещав себе вернуться за ней позже — в случае выживания — Юрва перехватил пневмошприц поудобнее и побежал на лестницу. Взлетев на шестой — верхний — этаж, он разыскал выход на крышу. «Может, сбежать? — закралась мысль в голову алтимэ. — Нет, нельзя. И нет смысла. Некуда и незачем». Юрва помчался по ветшающему покрытию, спеша нагнать могучего врага. Исполин жёг загнанный на свалку отряд, повернувшись спиной к лабораторному корпусу. «Победа или смерть», — быстро подумал Юрва, рассчитывая необходимый для верной траектории импульс при помощи кибернетических мыслительных элементов. Прыжок и сладостные мгновения невесомости. Ветер, бьющий в лицо, пальцы, сжимающие последний шанс на спасение. Юрва приземлился на горб исполина и скатился к головному сегменту, где зияла рана от танкового подкалиберного снаряда. Звуковые излучатели, призванные уничтожать ракеты, не отреагировали на медленно летящий объект. Действуя точно и стремительно, Юрва вонзил шприц в рану и нажал на спусковой рычаг. Сжатый воздух выдавил нектар прекраснейшего из цветов в тело колосса. Взвившиеся щупальца подхватили алтимэ и с гигантской силой швырнули прочь. Шприц остался в ране. Выбив окно, Юрва впечатался в стену, чувствуя, что отбил все внутренности. Что хуже — пострадали шея и позвоночник. В глазах заискрило. Исполин в дикой злобе налетел на здание. Сверху посыпались кирпичи и бетон, и настала тьма, рассеиваемая лишь мучительными вспышками боли.