Витражи

      Если Ирви и не могла терпеть что-то настолько, что в голове начинал греметь гром и литься слезами ливень, то это были приступы Изаны.       Не подумайте, она не начинала кричать на него или биться в истерике, но она боялась их до ужаса. Боялась самого его страха. Поэтому, когда он посреди их диалога на маленький кухне резко пошатнулся и сполз на пол, округляя глаза и смотря будто бы сквозь нее, на девушку мгновенно накатила жутчайшая паника. Но времени ей предаваться не было — сейчас именно от нее зависело то, сможет ли он быстро прийти в себя или будет долго сходить с ума от пугающих мыслей.       — Нана, милый, посмотри на меня, ладно? — Ирви аккуратно взяла его ладони в свои, несильно сжимая, чтобы обозначить свое присутствие, и прижала к своим щекам. Радиантовые глаза уставились в ее карие, — скажи, пожалуйста, что ты сейчас видишь? Смотри на меня и опиши, как я сейчас выгляжу.       Панические атаки начались у него, наверное, с того самого момента, как он пережил клиническую смерть после выстрела в грудь в ходе уличных разборок. Однажды попав в лапы костлявой, ты вовек будешь бояться своего конца, а у особо восприимчивого Курокавы этот страх принял вполне физическое воплощение. Он задыхался, дрожал и хватался за девичьи руки, как за спасательный круг, зная, что если она рядом — будет гораздо легче, чем без нее.       — На тебе… черная футболка с логотипом нирваны. Я ее подарил, — он очень часто дышал, что уводило его дальше в это состояние, — и эти чертовы короткие шорты. Я их ненавижу.       — Изана, дыши медленнее. Давай, глубокий вдох и задержи дыхание. Все хорошо, я рядом, — девушка приблизила его руку к губам и крепко ее к ним прижала, стараясь максимально проявить свою участливость, — давай, милый, глубокий вдох и задерживай.       Она ходила на курсы, чтобы суметь помочь ему при приступах. Она даже носила с собой чертов кубик с рифлеными сторонами, но сегодня, как назло, оставила его дома. Это было ошибкой.       Парень, выпустив воздух из легких и вдохнув снова, стал дышать гораздо медленнее. Это —радовало.       — Посмотри мне в глаза, — девичья рука нежно зарылась в белые волосы, легко их поглаживая, — и постарайся сосредоточиться на моем лице. Больше ничего вокруг не существует, а я рядом, понял? Не отпущу, что бы не случилось. Ты в безопасности. Что ты видишь?       — Глаза… — помедлил он, — красивые.       — Нана, — засмеялась девушка, — я не это имела в виду.       Сердцебиение и дыхание Курокавы понемногу нормализовывались. Маленькая рука все так же поглаживала его волосы, а фиолетовые глаза неотрывно смотрели в карие. Спустя три долгих минуты приступ сошел на нет.       — Почему ты это делаешь? — спросил он, как только решился, — почему остаешься рядом?       Ответ был слишком прост.       — Потому что я люблю тебя, Изана, — Ирви грустно улыбнулась, — всегда любила и буду любить, покуда не умру от старости или не буду убита. Признай, ты же всегда это понимал.       А он то ли был слишком глуп, то ли слишком слеп, но даже не думал об этом. Она просто всегда была рядом, а он принимал это, как должное — как, например, то, что он априори всю жизнь будет несчастен и болен. Как то, что он недостоин любви вовсе.       — Ирви…       — Я знаю, что ты об этом думаешь, милый, — она выпутала руку из мягких блондинистых волос, кладя ладошку на мужскую скулу, — и поэтому ничего не прошу взамен. Просто позволь мне быть рядом, хорошо? Позволь заботиться о тебе, пока я еще могу. Я не хочу тебя покидать.       — Ирви, я думаю, что это взаимно.        Она замерла.       — Поэтому не надо просить меня позволять тебе остаться. Думаю, что если бы не ты, я бы умер еще в две тысячи шестом, — Курокава вымученно улыбнулся, кладя свою руку поверх ее. Девушка рассмеялась.       — Какая же я дура, Изана, — Ирви трепетно поцеловала его лоб, крепко обнимая, — Мы обязательно со всем справимся. Вместе.