Короче говоря (Это было непростое время) или ИскИны никогда и ничего не забывают

       Питер никогда не хотел подслушивать чужие разговоры, но иногда он просто ничего не мог с собой поделать.        Он стоял на подъездной дорожке, прощаясь с Хэппи после их семейного ужина. Старки остались в доме, давая им с Хэппи возможность снова поплакать наедине. Конечно, никаких слез уже не было, Хэппи просто обнял Питера словно атакующий медведь (и это то, к чему Питеру определенно придется привыкать). Но когда он остался один, глядя на то, как машина его нового дяди исчезает вдали, он чувствовал себя скорее успокоенным, а не изувеченным. Кто бы мог подумать, что Хэппи окажется плюшевым мишкой, а не медведем Гризли.        Когда Питер вошел в дом, то он услышал, как на кухне мыли посуду Тони и Пеппер. Их голоса были гораздо тише, чем звон тарелок и столовых приборов, но Питер все равно легко мог разобрать каждое слово.        — Мне просто хотелось бы, чтобы я тоже могла его вспомнить, — сказала Пеппер. — Мне не нравится, что между нами все еще сохраняется эта неловкость из-за того, что я нахожусь под действием заклинания.        — Я все понимаю, — ответил Тони. — Но я не уверен, что существует настолько душераздирающий момент в вашей с ним истории, который мог бы вернуть тебе память. Вы с Питером никогда не проводили много времени вместе. И это была моя вина. Я прятал его подальше от всех, слишком сильно смущенный той эмоциональной уязвимостью, которую чувствовал всякий раз, когда он смотрел на меня своими Бэмби-глазами.        Питер подумал о том, чтобы остаться в коридоре до тех пор, пока они не начнут говорить о чем-нибудь другом. Ведь это был такой хороший вечер. Лучший вечер, какой он только мог вспомнить за долгое время.        Но это казалось ему не совсем честным и правильным. Он был слишком многим обязан обоим Старкам. Пеппер позволила незнакомому подростку влиться в их идеальную семью без единой жалобы или осуждения. И Питер знал, как сильно она ненавидела неразгаданные тайны. Она будет бесконечно переживать обо всем этом, пока наконец не вспомнит. А она явно не заслуживала таких долгих мучений.        К тому же Питеру не хотелось создавать какой-либо дисбаланс в отношениях между Тони и его женой.        Питер будет создавать им меньше проблем, если все в доме будут его знать.        Поэтому он проскользнул на кухню, стараясь не выглядеть слишком виноватым из-за того, что подслушал их разговор.        — Вообще-то есть одно воспоминание, которое может сработать.        Он сконфуженно потер рукой затылок, когда Тони и Пеппер подпрыгнули от неожиданности и уставились на него удивленными глазами.        — Но почему я не помню ни о чем таком? — спросил Тони сразу, как только пришел в себя. — У вас двоих был какой-то травмирующий опыт без меня?        Питер сглотнул подступившую к горлу желчь. Хоть Тони и сказал это шутливо, в словах не было ничего смешного. И Питер уже пожалел о том, что не остался в коридоре, но он должен был сделать то, что задумал.        — Эмм... вообще-то ты тоже там был, просто немного не в сознании, — Питер посмотрел на Пеппер, потому что просто не мог заставить себя перевести взгляд на Тони. — Ты и я, мы оба были рядом в тот момент, когда Тони... — Питер хотел закончить предложение словами или хотя бы жестами, но не смог справиться с собой и в итоге не сделал ни того, ни другого.        — Ох, — повезло, что миссис Старк была слишком умной, потому что она сразу же все поняла. И вся кровь мигом отхлынула от ее лица.        — Нет, — сказал Тони. — Ни за что. Я не заставлю ни одного из вас переживать это заново.        — Я смогу с этим справиться, — без малейших колебаний ответила миссис Старк. Она была настолько сильна моральным духом, что Питер ни за что не решился бы признаться, что сам он вряд ли выдержал бы просмотр этих воспоминаний.        — Пеп, дорогая, — Тони переплел их пальцы и посмотрел на Питера, выражение лица которого, вероятно, выдало все его эмоции. — Это не очень хорошая идея. В этом просто нет необходимости. — Это касается только меня, — сказала Пеппер, и ее голос был твердым, словно железо. Питер не раз слышал шуточки Тони о том, что Пеппер была единственным человеком, которого он действительно боялся. И это было неудивительно, этой женщине удавалось запугивать даже совет директоров. — Я хочу вспомнить Питера. Он этого заслуживает.        Но Питер этого не заслуживал. На самом деле не заслуживал. И он бы согласился с тем, чтобы к Пеппер никогда не возвращались воспоминания, если бы это избавило всех их от боли. Он не хотел вспоминать тот день, когда Тони чуть не умер. Тот день, когда Питер был уверен, что Тони умер. Но если это действительно так много значит для миссис Старк, то он готов был пережить это заново. Ради нее.        — Все в порядке, — пожал он плечами.        — Ты уверен? — спросил Тони, переводя внимательный взгляд с Питера на Пеппер и обратно. — Вы оба уверены?        — Да, — соврал Питер. — Боже, — выдохнул Тони. — Ладно. Финальная битва. Щелчок, в очередной раз изменивший мир, дубль три. Возможно, какие-то видео с костюмов сохранились. ПЯТНИЦА...        — Нет! — в отчаянии перебил его Питер. Он прекрасно помнил, что тогда произошло, но просто не мог заставить себя смотреть на это снова. Ему и один раз было тяжело это пережить. При чем в то время их отношения с Тони были далеки от тех, что между ними сейчас. Тогда Питер считал, что это было круто, что Тони Старк взял его под свое крыло, создал ему костюмы, делился мастерской и неохотно отчитывал его всякий раз, стоило только Питеру загреметь в Медблок. Иногда Питер позволял себе помечтать о чем-то большем. О том, что все супергерои снова объединятся в команду. Или о том, что мистер Старк появится в школе на дне карьеры, чтобы похвастаться своим любимым стажером. А еще об объятиях, в которых нуждался не только Питер, но и сам мистер Старк.        Но все это было только в его голове. До тех пор пока он не умер и не воскрес, появившись на том поле боя, где он нашел мистера Старка, нуждающегося в объятиях. Он нашел Тони, который смотрел на него с неприкрытыми эмоциями во взгляде и цеплялся за него со странной, но такой отчаянной привязанностью. Тогда на Питера разом навалилось столько всего, что он просто не стал разбираться в странностях. Он стремился спасти мир, а все остальное можно было выяснить потом.        Но потом Тони умер (по крайней мере Питер был в этом уверен). Он спас мир, пожертвовав собой. И единственный способ разобраться в странном поведении Тони, который остался у Питера — это выслушать размышления Пеппер и Хэппи о том, как сильно Тони его любил. Но в их историях сильно чего-то не хватало. Это было похоже на просмотр видео с YouTube на экране телефона, треснувшего в трех местах. Словно все хорошие части были покрыты чем-то темным. Так значит мистеру Старку было не все равно, но Питер узнал об этом только тогда, когда он умер? Питер ненавидел себя за чертов эгоизм, но в тот момент ему казалось, что это было гораздо хуже, чем если бы Тони было действительно наплевать.        А теперь Тони вернулся, и его безумная и иррациональная любовь стала единственной причиной, по которой Питер не разваливался на части. Он не понимал этой любви, но она была неоспоримой. И Питер не мог отрицать того факта, что любит Тони в ответ. Их отношения были не совсем такими, как он себе когда-то представлял — пока что было гораздо больше травмирующих моментов, чем веселья — но мысль о том, чтобы существовать в мире без Тони, убивала Питера словно пущенная ему в грудь пуля.        Но он должен это сделать. Ради миссис Старк.        Он сможет это сделать.        Но ему не хотелось еще раз видеть обожженное и словно изломанное тело Тони. Наблюдать за тем, как его реактор в груди мерцает и гаснет, а свет в глазах мужчины навсегда меркнет. Слушать, как его сердце колотится с бешеной силой, а потом замедляется и останавливается. Воспоминания Питера были не идеальными — со временем и постоянным доказательством того, что Тони остался жив, они покрылись туманом. И он просто не готов увидеть то, что сохранилось с камер в их костюмах.        — Ни один из нас не готов видеть все это снова, — сказал Питер, безуспешно пытаясь сохранить голос ровным и спокойным. Он надеялся, что хотя бы его тон был не таким несчастным, как его чувства. — Но я все помню. И я могу рассказать. Этого ведь может быть достаточно, верно? Тони прищурился, будто пытался заглянуть в мысли Питера.        — Не знаю. Но мы можем попробовать.        — Ты действительно на это согласен, Питер? — спросила Пеппер, протянув руку и мягко прикоснувшись к его запястью. Это было так похоже на жест Мэй, что на Питера мгновенно накатила волна грусти, которая в данный момент была ему совсем не нужна.        — Я смогу это сделать, — он посмотрел вдаль, стараясь не вспоминать о пепле, что кружил в воздухе. О том, какой запах распространяли вокруг себя пришельцы, когда умирали. Весь этот озон, всю кровь, и то, как сильно звенела его голова после самого тяжелого в его жизни боя. В тот момент все его здравомыслие полетело к чертям, потому что эмоций было слишком много.        Он сделал глубокий вдох и несколько мгновений потратил на то, чтобы успокоиться. И только после этого начал:        — Итак... ладно. После всего случившегося полковник Роудс был первым, кто нашел Тони. Они какое-то время еще разговаривали, а потом к ним подбежал я. Я был в своем костюме Железного паука, так что ты должна помнить, что рядом был Человек-паук, то я в тот момент был без маски. Я сказал Тони, что я рядом. Что мы победили. И что мне безумно жаль, — сейчас ему тоже было очень жаль. Очень, очень жаль, но он не был уверен из-за чего. — А потом, Пеппер, пришла ты. Ты подошла ко мне сзади и сжала мое плечо. А потом на пару секунд прижала меня к себе, потому что я вроде как начал терять самообладание. Потом ты говорила о чем-то с Тони и сказала ему, что теперь он может отдохнуть. Его дуговый реактор погас, а сердце остановилось, — Питер шмыгнул носом и попытался прочистить горло, прежде чем продолжить дальше: — Потом появился Стрэндж и создал портал, и полковник Роудс ушел в него с Тони на руках. А ты тогда повернулась и просто будто врезалась в меня. Мы обнимали друг друга, пытаясь держаться. И ты сказала, что Тони был безумно рад снова меня увидеть.        Тони так крепко сжал его плечо, что Питер почувствовал металл его пальцев через футболку, и это позволило ему заземлиться.        — Боже, — какое облегчение просто слышать его голос. Потому что в тот момент, когда он умирал, Тони так ничего и не смог сказать. И Питер даже не был уверен, что Тони тогда вообще осознавал, что он рядом. В его карих глазах в тот момент была ужасная пустота, служившая намеком на то, что должно было произойти дальше. Он был в сознании, но его душа будто уже отсутствовала в теле, потерянная в тумане боли. И Питер просто не смог бы вынести еще одного наблюдения за тем, как Тони страдает. Он прекрасно понимал, почему Пеппер сказала тогда, что он может отдохнуть и расслабиться, несмотря на то, что его смерти не хотел никто из них. — Хватит уже об этом. Господи. Идите сюда, оба. Теперь со мной все в полном порядке. Просто запомните это, — Тони притянул к себе сначала Питера, прижимая его к левому боку, а потом Пеппер, прижимая ее к правому. И по очереди поцеловал их в лоб.        — Питер, — в ее голосе прозвучало столько эмоций, что он сразу понял — она все вспомнила. Питер резко вскинул голову и посмотрел на нее, радуясь, что все эти эмоциональные потрясения были не напрасны. Он ожидал найти в ее взгляде мягкость или нежность, или может быть то странное выражение, которое как бы говорило «мы вместе», как в тот раз, когда они встретились на поле боя. В то время этот взгляд был ему непонятен, и только теперь он смог во всем разобраться. Но сейчас... когда их глаза встретились, она тут же отвернулась, а Питеру показалось, что ему пробили легкое.        Что он мог сделать такого? Что именно она вспомнила?        — Сработало? — спросил Тони. — Пожалуйста, скажи мне, что это сработало и никому из нас больше не придется переживать это еще раз.        — Сработало, — ответила Пеппер. И в ее тоне было что-то такое, что вызвало у Питера дрожь. Он почувствовал тошноту и пожалел о том, что съел третью порцию тирамису.        — Слава Богу.        — Питер, мы можем поговорить минутку на крыльце? — спросила Пеппер.        Рука Тони, лежащая на боку парня, заметно напряглась.        — Зачем?        — Все хорошо, — ответила Пеппер, хотя ее тон подразумевал обратное. — Просто есть кое-что, что я хотела бы обсудить с ним наедине. Может быть, ты пока сходишь проверишь Морган?        Они обменялись взглядами, и через пару мгновений Тони еще раз прижал к себе Питера, поцеловал в лоб и отпустил.        Когда Питер шел следом за Пеппер на крыльцо, то внезапно осознал весь смысл слов прямиком на виселицу.        Он понятия не имел, что именно натворил, но это, очевидно, было что-то плохое. Питер присел на край деревянных подвесных качелей, что крепились к крыльцу, и ему потребовалась вся его сила воли, чтобы не подтянуть колени к подбородку и не свернуться в клубок.        Где-то вдалеке завыл койот, и Питер вздрогнул. Его чутье пока еще молчало, но беспокойство в груди уже давало о себе знать. Возможно, он просто так и не понял, как правильно оценить опасность от диких животных в доме семьи Старк.        — Может, нам стоит зайти в дом? Вой прозвучал довольно близко, — предложил он не только потому, что был действительно этим обеспокоен, но и чтобы заполнить повисшую между ними тишину.        Пеппер устроилась на другом конце качелей, оставляя между ними достаточно много места.        — Разве Тони не рассказывал тебе о барьере?        — Каком барьере? — Питер ничего такого не замечал.        — Тони установил под землей ультразвуковой барьер вокруг всего участка. Он отпугивает койотов и других хищников. Ты ведь не слышишь его, верно? Высокий, постоянный гул? Он должен был в первую очередь спросить тебя об этом.        — Но я ничего такого не слышу.        — Это хорошо.        Пеппер не смотрела на него, пока все это говорила, и Питеру показалось, что он понял намек. Правда врезалась в него словно поезд, и он знал, что жуткая боль от этого удара будет преследовать его вечность. Когда он попытался сделать вдох, боль только стала сильнее.        Пеппер не хотела видеть его здесь.        А Питер просто не мог доставлять Старкам проблемы.        Ему придется уйти.        — Я могу собрать свои вещи сегодня вечером и уехать завтра рано утром, — Питеру с трудом удалось выдавить эти слова из своего горла. Да, он мог бы вызвать сюда УБЕР, но что дальше? На одно короткое мгновение он подумал о Хэппи, которого мог бы считать теперь дядей. Всего несколько часов назад он сам сказал Питеру, что он может переехать к нему. Конечно, все это стало бы напоминанием о том времени, что они с Мэй провели в квартире Хэппи, но в остальном этот вариант был не так уж и плох. Они знали привычки друг друга и неплохо уживались вместе.        Вот только Тони будет ревновать, а Питер не мог так с ним поступить. Как и с Хэппи. С любым из них. Так что ему придется уйти тихо и без объяснений, чтобы Тони даже не подумал обвинить во всем Пеппер. Или он мог бы сказать, например, что здесь ему не хватает личного пространства. Что городу нужен Человек-паук. Что он чувствует себя подавленным. Или ошеломленным свалившимися на него эмоциями. Но Питер не мог сказать, что предпочел бы начать жить с Хэппи, потому что это свело бы Тони с ума. Да и убедительно лгать он бы все равно не смог. Любые оправдания будут звучать слишком натянуто.        Питеру придется снова жить одному. Так, как он делал это раньше. И он должен с этим справиться. Но мысль о том, чтобы вернуться в эту убогую маленькую квартирку, вызывала у него отчаянное желание уснуть и больше никогда не просыпаться. Он мог бы понадеяться, что Тони найдет ему местечко получше, но тут же возненавидел себя за то, что собирался разбить мужчине сердце и при этом еще взять его деньги. Но у Тони были жена и настоящий ребенок, о которых нужно было заботиться, а Питер не был частью сделки, когда Пеппер выходила за него замуж. Так что неудивительно, что она не хотела, чтобы какой-то странный подросток торчал в их семье, словно какой-то паразит. Питер понятия не имел, что изменилось после того, как Пеппер все вспомнила. Она ведь, казалось, была не против его присутствия, когда он был для нее незнакомцем. Да и до щелчка они едва друг с другом общались. Мог ли Тони, пока Питера не было, сказать ей что-то, что заставило ее отвернуться от него?        Может быть, она вспомнила о том, что по вине Питера погибли все, кого он когда-то любил?        — Питер, — сказала внезапно Пеппер, хватая его за руку. Она подсела ближе, а он даже не заметил, когда она успела это сделать. Ее глаза были широко распахнуты и полны тревоги.        Отлично. Теперь он ее еще и пугал. Он был настолько никчемным, что даже не мог должным образом вычеркнуть себя из ее жизни.        — Прости! Прости, я... эмм... немного погрузился в свои мысли и не уверен, что услышал, что ты сказала.        — Я сказала, что если бы стала причиной твоего ухода, то на этом мой брак, вероятно, закончился бы.        Его вновь накрыла волна тошноты, только на этот раз такой силы, что только необходимость объясниться удерживала его от рвоты. Слова вырвались из его рта раньше съеденного ужина.        — Нет! О, нет! Нет, нет, нет. Это совсем не то, что я имел в виду. Я не хочу быть причиной каких-либо проблем между тобой и мистером Старком. Это противоречит всем моим желаниям. Обещаю. Я ничего ему об этом не скажу.        Теперь Пеппер держала его за обе руки. Выглядела она действительно обеспокоенной, как Питер от нее и ожидал, когда она только все вспомнила. С ее стороны было мило притвориться, что она о нем заботится, но Питер уже знал правду.        — Питер, дорогой, мне нужно, чтобы ты дышал. Сделай это для меня, милый.        — Я дышу, — пробормотал он, но его грудь все сильнее и сильнее сжималась, так что, возможно, он обманывал сам себя.        — Дыши глубже. Вдох, выдох. Давай посчитаем твои вдохи, хорошо? У нас с Тони все будет отлично, потому что никто из нас не хочет, чтобы ты отсюда уезжал.        Он вскинул голову, чтобы посмотреть на Пеппер, забывая о дыхании и счете.        — Ты этого не хочешь?        — Абсолютно точно не хочу, — Пеппер была спокойной, а ее голос прозвучал ровно.        — Ох, — облегчение накрыло его расслабляющей волной. Он следовал за словами Пеппер, вдыхая и выдыхая до тех пор, пока снова не смог дышать самостоятельно. И только после этого он в изнеможении откинулся на спинку качелей, позволяя своим глазам закрыться.        — Мне так жаль, что я заставила тебя думать, что ты здесь нежеланен, Питер. Это точно не входило в мои намерения, — сказала Пеппер, нежно поглаживая его по руке.        — Что я сделал не так? — прошептал он, все еще не открывая глаза. Ему хотелось знать ответ на этот вопрос, но он не хотел снова сталкиваться с ее разочарованием.        — О чем ты говоришь?        Питер немного расстроенно вздохнул и все же открыл глаза, чтобы посмотреть на Пеппер.        — После того, как ты все вспомнила, что-то изменилось. Ты смотрела на меня совершенно другим взглядом. Мне показалось, что ты вообще не хочешь больше меня видеть.        Она посмотрела на него в упор, и что-то в выражении ее лица будто стало другим.        — Кое-что действительно изменилось. Но я никогда не была в тебе разочарована. Я почувствовала разочарование в самой себе. Прости меня.        — Все в порядке.        — Ты хоть знаешь, за что я извиняюсь? — спросила она, выгибая одну из своих идеальных бровей.        — Нет, но...        — Тебе не кажется, что ты должен позволить мне объясниться, прежде чем дать или не дать мне свое прощение?        — Возможно. Но это не означает, что я собираюсь и дальше обижаться или злиться на тебя.        — Ты имеешь полное право на эти эмоции. Нет ничего плохого, чтобы злиться или обижаться на то, как к тебе кто-то относится.        Ему было больно от того, что Пеппер не смотрела ему в глаза, но теперь оказалось, что это просто было какое-то недоразумение. Он не мог злиться на это.        — Так за что ты извинилась?        — За то, что нас не было рядом с тобой, когда мы больше всего были тебе нужны. Это все моя вина.        — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — с того самого момента, как Карен связалась с Тони из-за жгута, он всегда находился рядом с Питером. Да и Пеппер тоже была рядом, понимающая и приветливая.        — Прошлым летом, после того, как Мистерио рассказал всему миру о том, что ты Человек-паук, Тони хотел забрать тебя и Мэй сюда, чтобы вы жили в безопасности, пока ситуация не утрясется и мир не успокоится. Но я убедила его, что это только привлечет ненужное внимание СМИ. Что эти стервятники могут обнаружить, что он жив, или зациклиться на Морган и не давать ей прохода. Ему это не понравилось, но он все равно прислушался к моим словам.        На секунду Питер задумался о том, как бы сильно изменилась его жизнь, если бы то лето он провел со Старками. И эта новая, чрезмерно ревнивая и экспрессивная версия Тони Старка никогда не позволила бы Питеру обратиться за помощью к другому герою. Если бы Питер не пошел к Стрэнджу, то не было бы никакого заклинания, и Мэй...        Питер быстро отбросил все эти мысли в сторону, потому что они словно преступники начали надвигаться на него с острыми ножами.        — Это было правильно, что мои проблемы тебя не заботили. Конечно, ты хотела позаботиться о безопасности своей семьи. К тому же я создал Старк Индастриз кучу проблем, потому что отдал Беку очки с ЭДИТ. А ты наняла для меня отличного адвоката.        — Ты часть моей семьи, Питер. Но я позволила своему страху затмить мой разум. Ты заслуживал лучшего. Питер опустил взгляд и начал ковырять собственные ногти.        — На самом деле я не являюсь частью твоей семьи.        — Это неправда. Если бы не ты, то у меня, возможно, вообще не было бы семьи.        — Что ты имеешь в виду? — спросил Питер, застенчиво взглянув на Пеппер.        — Когда мы с Тони только начали встречаться, он ясно дал понять, что не хочет детей. А я в то время была так сильно сосредоточена на карьере, что легко согласилась с этим условием. Все равно держать в узде Тони во многом было похоже на заботу о маленьком ребенке. Но на протяжении многих лет мне снились кошмары о том, что я забеременела и вынуждена была делать просто невозможный для меня выбор — Тони или ребенок.        — Но Тони великолепно справляется с Морган! — Питер не хотел перебивать ее, но он просто вынужден был это сказать, потому что он пристально следил за отношениями отца и дочери с тех самых пор, как поселился в доме. Тони был просто идеальным отцом.        Выражение лица Пеппер стало мягче, когда она улыбнулась. — Так и есть. Видишь ли, единственный человек, кто когда-либо был способен убедить Тони в том, что он может, а что не может сделать, был только он сам. И на протяжении долгих лет он был уверен, что будет плохим отцом...        — Из-за Говарда, — Питер просто не мог заставить себя назвать этого человека отцом Тони.        Пеппер помолчала пару секунд. Возможно, из-за мрачного тона Питера, а может быть, из-за того факта, что ему было известно, откуда росли ноги у большей части демонов, что жили в Тони.        — Да, из-за Говарда. И спорить с Тони было бесполезно. Мы больше никогда не затрагивали тему детей. А потом, за несколько недель до появления Таноса, Тони вдруг сказал мне, что ему приснилось, будто у нас будет ребенок. И он при этом не выглядел злым или тревожным, он был взволнован. И он все чаще продолжал поднимать эту тему. Даже как-то сказал, что мы назовем нашего малыша в честь моего сумасшедшего дядюшки. К тому времени я уже свыклась с мыслью о том, что у нас не будет детей, но он был так полон энтузиазма, что я перестала принимать таблетки. И когда он застрял в космосе, я узнала о том, что беременна.        Питер обхватил себя руками, думая о том, как, должно быть, страшно было миссис Старк во всем этом хаосе с исчезнувшими людьми с ребенком на подходе.        — Ох, это ведь было совсем безрадостное время.        Но Пеппер улыбнулась. И эта была та улыбка, которую СМИ никогда и ни за что не увидят.        — Да, время было безрадостным и совсем не подходящим. Тони вернулся совершенно опустошенный тем, что потерял тебя. А я очень сильно переживала, что несмотря на то, как сильно он хотел ребенка, осознание того, что он действительно станет отцом, только подтолкнет его к краю пропасти. Но, узнав о Морган, он смог взять себя в руки. Морган стала для него тем якорем, на котором он мог сосредоточиться.        Питер был этому рад. Потому что, как бы сильно он ни восхищался Тони Старком, по его выходкам и по тому, что о нем писали СМИ, даже Питер мог бы догадаться, что с его психическим здоровьем далеко не все было в порядке. И несмотря на то, что Тони сделал на Титане все, что было в его силах, чтобы спасти мир, понимание, что ты подвел половину вселенной, кого угодно могло довести до депрессии.        Когда Питер вернулся, то он частенько задавался вопросом о том, как бы он жил, если бы тогда не развеялся пеплом. Если бы Мэй, Нед и ЭмДжей исчезли, а он нет. Смог бы он и дальше просыпаться каждое утро и думать о том, что держался за перчатку, но так и не смог ее снять?        Может быть, он смог бы жить дальше, если бы Тони забрал его к себе.        Он отбросил эти мысли в сторону. Это было еще одно совершенно бесполезное что, если.        — Какое отношение все это имеет ко мне? — спросил он.        Пеппер беззаботно и как-то по-доброму рассмеялась, хотя Питер так и не понял такой смены ее настроения.        — Потому что это именно ты убедил его в том, что он сможет стать куда лучшим отцом, чем Говард. Он наставлял тебя. Заботился о тебе. Он рассказал мне так много историй о вашем совместном времяпрепровождении. И из его слов становилось понятно, как сильно он любил тебя. И понимала это не только я. Он наконец-то смог увидеть это сам. Именно эта уверенность в своих чувствах к тебе сделала его прекрасным отцом для Морган. Если бы ее не было, он, возможно, и нашел бы для себя другую причину, чтобы жить. Но скорее всего он просто измотал бы себя до смерти. И я не думаю, что мы бы поженились. Это и так было достаточно тяжело после щелчка, но наша семья стала светлым пятном в том темном мире. И этим я обязана только тебе.        Может быть, это действительно было правдой. Может, так и должно было быть. Тони тоже говорил что-то подобное. Но Питер всегда верил, что мистер Старк способен быть отличным отцом.        — Я ничего не делал. Он сам меня нашел.        — Да, но ты терпел его. Особенно в те моменты, когда он вел себя как осел. Ты прощал его, когда он совершал ошибки, и продолжал присутствовать в его жизни.        — Но как я мог бы его бросить? Тони Старк помог мне стать супергероем и позволял работать в его личной мастерской! Он считал меня полезным и это было невероятно круто. Хотя я никогда не думал о том, что он обо мне заботится.        — Он очень сильно жалел о том, что так и не успел сказать тебе о своих чувствах. Но пока ты не исчез, он и сам не подозревал о том, насколько сильно ты был для него важен. Но как только он это понял... вот что делает мой поступок действительно непростительным. Он так долго ждал твоего возвращения, он изобрел для этого машину времени, а я взяла и разлучила вас, потому что мне стало страшно.        Пеппер выглядела настолько несчастной, что Питер просто возненавидел себя за те чувства, что бушевали в его душе. Ему хотелось простить ее и забыть обо всем. Но крошечная часть его сознания все еще была зациклена на чертовом «что, если», мешая двигаться дальше.        — Раньше я как-то справлялась с его героизмом, хотя это было очень тяжело и мы несколько раз из-за этого расставались. Но когда пришел Танос, между нами все было более менее стабильно. Наверное, это из-за того, что в то время ты часто был рядом с ним. А потом, после щелчка, Тони бросил геройствовать и ушел на пенсию. И в нашем доме были только мы втроем. И я так привыкла к тому, что мне не нужно было делить его со всем остальным миром. Когда он снова ушел, чтобы изобрести машину времени и вернуть всех обратно, у меня было очень плохое предчувствие. Я знала, что могу потерять его. И я действительно его едва не потеряла. Все эти месяцы я даже не была уверена, выйдет ли он вообще когда-нибудь из комы. И когда он очнулся, я не хотела ни на минуту выпускать его из виду. Мне нравилось, что мир понятия не имел, что он жив. И когда я увидела новости о том, что всем теперь известна личность Человека-паука, единственное, о чем я могла думать, это вертолеты, которые преследуют тебя до нашего дома. Это было очень эгоистично и несправедливо. Тони был взбешен тем фактом, что его враг посмел на тебя напасть, он хотел вмешаться, но... но я разыграла карту скорбящей почти вдовы и давила на него безопасностью Морган до тех пор, пока он не сдался и не отступил. Но если бы я позволила тебе и Мэй остаться с нами, кто знает, как все повернулось бы...        — Ты права. Никто не знает, как повернулась бы в этом случае наша жизнь. Но подобные размышления никогда и ничего не изменят. По крайней мере так говорит Сэм, — Питер почувствовал себя лучше, как только произнес эти слова. Да, возможно, где-то существует другая временная шкала, где все события пошли по-другому и Питер версии 1.5 никогда не переживал столько горя. Но это уже была не его реальность. И никогда ею не станет.        Пеппер сделала глубокий вдох, тоже вроде бы чувствуя себя лучше.        — Используешь против меня то, чему научился на терапии, а? Знаешь, а ведь это ход в духе Тони.        — Я ценю то, что ты извинилась и все объяснила, — улыбнулся Питер. — Но я все еще не злюсь. И я действительно рад, что ты не собираешься меня выгонять.        — Не думаю, что Тони отпустил бы тебя, вне зависимости от твоих или моих желаний.        — Сэм говорит, что мы почти созависимы друг с другом, — признался Питер, потерев затылок.        — Да, выглядит это примерно так. Но из всех вещей, от которых у Тони была зависимость на протяжении долгих лет, ты, безусловно, самая здоровая.        У Питера в голове вдруг возникло какое-то идиотское воспоминание о том, как несколько лет назад на занятиях по здоровью миссис Стивенс рассказывала им о том, чтобы они не употребляли наркотики. Так от чего же Питер получил зависимость? Подсел на отеческое внимание супергероя-миллиардера-отшельника?        Как сказал бы Нед, что вообще творится в его жизни?        — Теперь это твой дом. И я больше никогда не встану на пути ваших с Тони отношений. Но если я вдруг скажу или сделаю что-то такое, из-за чего ты почувствуешь себя нежеланным в этом доме, я хочу, чтобы ты мне об этом сказал. Я хочу стать лучше.        Это совсем не те слова, какие ожидал услышать Питер, когда вышел на улицу следом за Пеппер. И это было намного больше того, что он на самом деле заслуживал.        — Спасибо, — это было единственное, что ему удалось из себя выдавить.        — Мы с Тони уже разговаривали о том, что будет дальше. Обсуждали примерные сроки его возвращения к жизни и подачи бумаг на твое усыновление. Было бы намного проще, если бы не СМИ, которые устроят из всего этого самый настоящий цирк. И мы хотим оградить тебя от всего этого настолько, насколько сможем.        От этих слов в его груди что-то затрепетало, но часть его сознания, как и всегда, яростно бросилась в оборону.        — Вам совсем не обязательно меня усыновлять. Это бы сделало все происходящее намного легче, верно? Через пару месяцев мне все равно исполнится восемнадцать. И не похоже, что за это время меня найдет государство и загонит в систему.        — Но тебе все равно нужна семья на всю оставшуюся жизнь. И дело вовсе не в опеке. Эта часть всего лишь пустая формальность. Мы собираемся сделать это для того, чтобы ни у кого больше никогда не возникало сомнений, где твой дом.        Он закрыл глаза и просто позволил себе насладиться этими словами.        А потом он почувствовал, что Пеппер придвинулась к нему еще немного ближе, и вжался сильнее в спинку качелей. Но она всего лишь положила руку ему на плечо.        — Я действительно с нетерпением ожидаю возможности узнать тебя получше, Питер. Я ни в коем случае не буду пытаться заменить тебе Мэй. Но если тебе когда-нибудь понадобится женский совет — или совет рационального взрослого, которым Тони не является — то я рядом.        — Спасибо, — тишина, которая на некоторое время повисла между ними, больше не казалась тяжелой и неловкой. Давление в груди Питера исчезло, и он снова мог свободно дышать. На улице было так тихо, как никогда не бывало в городе. И только теперь он понял, почему Тони здесь так нравилось.        Но эта тишина была грубо нарушена, когда из дома вылетела Морган, открыв дверь с такой силой, что она ударилась о стену дома.        — Кого-нибудь нужно спасать? — спросила она, положив одну руку на бедро, а вторую вытянув так, будто на ней была надета перчатка Железного Человека.        — Спасать? — спросил Питер. — Папочка сказал, что, возможно, кого-то из вас придется спасать. Так кого?        — Это их с Тони шутка, — пояснила Пеппер, когда Питер в удивлении приподнял брови. — У нас с твоим братом все в полном порядке, Морган. Спасать никого не нужно.        — Но Пити выглядит очень грустным, — заметила Морган, наклоняя голову на бок.        Правда? Но он не чувствовал себя грустным. Может быть, теперь просто эта эмоция по умолчанию устанавливалась на его лице.        — Я не грустный, Мо.        — Я могу сходить за своим паучком, чтобы он подбодрил тебя.        — Все в порядке. Но, знаешь, что заставило бы меня чувствовать себя еще лучше?        — Поцелуи! — Морган бросилась к Питеру и забралась к нему на колени, покрывая его лицо влажными и совершенно небрежными поцелуями. И только спустя несколько секунд Питер наконец осознал, что именно происходит. Последний поцелуй пришелся на кончик носа, прежде чем Морган немного успокоилась и просто с улыбкой осталась сидеть в его объятиях. Питер засмеялся и поцеловал ее в макушку.        — Я собирался сказать обнимашки, — он прижал ее к себе, чтобы продемонстрировать, что именно имел в виду, а потом принялся щекотать девочку, пока она не начала громко смеяться в его руках. Как только они немного успокоились, Питер бросил обеспокоенный взгляд на Пеппер, чтобы убедиться, что она не ревнует к тому, что он стал центром внимания Морган. Но Пеппер наблюдала за ними с мягким выражением лица.        — У вас тут все в порядке? — спросил Тони, появляясь на пороге дома.        Питер не привык к тому, что этот мужчина может выглядеть таким неуверенным. Через его металлическое плечо было перекинуто кухонное полотенце, такое же красно-золотое, как и его фартук, и совершенно не подходящее к кухне. Но эти цвета периодически появлялись по всему дому в самых неожиданных местах.        — Все в порядке, — заверила его Пеппер.        Но взгляд Тони на несколько секунд задержался на каждом члене его семьи, будто выискивая что-то неправильное.        — Пит?        Питер попытался изобразить самую искреннюю улыбку, на какую только был способен в тот момент.        — Все хорошо.        — Ты уверен?        — Клянусь.        — Я поцеловала его, и все стало еще лучше, — добавила Морган, демонстративно целуя его в лоб.        — То есть получается, что вы просто устроили тут вечеринку без меня.        Даже обладая всеми своими сверхчувствами, Питер не был уверен, как именно произошло то, что было дальше. Просто в одно мгновение Тони стоял в дверях, а потом случился какой-то хаос, закончившийся тем, что Пеппер каким-то образом оказалась на коленях сидящего на качелях Тони, Морган визжала от смеха, а качели под ним раскачивались резкими движениями.        — Уф, — выдохнул Тони, когда Пеппер пихнула его локтем под ребра.        — Не думаю, что эти качели предназначены для четырех человек, — сказал Питер, размышляя о том, не стоит ли ему подняться на ноги, чтобы облегчить нагрузку.        — Бред, — ответил Тони. — Я сам их спроектировал. А потом сам же и построил. Так что они легко нас выдержат. Цепи сделаны из вибраниума.        — О, а это уже звучит как грубое злоупотребление ценными ресурсами.        — Отлично, Дебби Даунер, — фыркнул Тони. — Это просто нержавеющая сталь. Но цепи все равно достаточно сильны, чтобы выдержать всех нас. Маленькая мисс почти ничего не весит, а твои паучьи кости вообще должны быть полыми.        — У пауков нет костей, — вставила Морган. И от того, что она знала об этом, что-то в груди Питера отдалось теплом. — Подожди. У тебя, что, нет костей?        — У меня есть кости, — ответил Питер, игнорируя веселое фырканье Пеппер.        — Ты уверен? — тыкнула его в плечо Морган. — Проверь еще раз. Может быть, ты можешь падать с деревьев и при этом ничего не ломать? Это было бы так круто!        — Я уверен, что у меня они есть. Прости, Мо. — И я тоже в этом уверен, — добавил Тони. — Твой брат делал достаточно много рентгеновских снимков, чтобы я убедился в том, что костная система у него полностью человеческая.        — Но ты сам только что сказал, что мои кости полые внутри.        — Ладно, ладно, дерзкий паучок. Просто суть в том, что я построил эти качели, надеясь когда-нибудь обнять всю свою большую семью. И вот мы здесь, — к концу этой небольшой речи шутливость исчезла из голоса Тони. И Питер был не единственный, кто это заметил. Пеппер переплела свои пальцы с пальцами Тони и подняла их руки, чтобы поцеловать костяшки. Морган наклонилась и поцеловала отца в щеку. А Питер позволил себе устроиться головой на его плече.        — Теперь мне нужно будет построить еще одни качели для Роуди и Хэппи. И я обязательно сделаю их маленькими, чтобы Роуди пришлось сидеть у Хэппи на коленях.        Питер засмеялся, представляя себе лицо Хэппи, когда он узнает, что у него появится новая строчка в должностной инструкции.        Где-то вдалеке снова завыл койот, и Питер вздрогнул, забывая о словах Пеппер. Звук все равно казался ему слишком близким для того, чтобы чувствовать себя спокойно.        — Ты не сказал ему о барьере, — отчитала мужа Пеппер, из-за чего Тони мгновенно побледнел.        — Вот черт. Ты ведь его не слышишь, верно? Я выкопаю его сегодня же вечером.        — Или просто его отключишь, — предложила Пеппер.        — Ну или так, да.        — Я ничего не слышу, — ответил Питер. — Все в порядке.        — Он беспокоился о том, что койоты могут подобраться слишком близко к дому. — Боже. Ты действительно думал, что я спас наш мир только для того, чтобы позволить диким животным сожрать моих детей?        — Нет, но... — когда Тони это озвучил, то прозвучало и правда глупо. Питер знал, что в доме Тони Старка ему ничего не угрожает. Но здесь все так сильно отличалось от города, и Питер просто пока не разобрался, как определить то, что может представлять угрозу. И его паучье чутье было также сбито с толку.        — Никогда, никогда, никогда, — Тони высвободил одну руку из пальчиков Пеппер и закинул ее Питеру на плечо, притягивая его еще ближе к себе. — Эта зона полностью свободна от опасностей, городской пижон.        — Я даже не знаю, что это означает.        Тони рассмеялся так сильно, что качели под ними снова начали раскачиваться. Только теперь Питер уже не волновался о том, что они упадут. И эта радость была заразительной. Он никогда еще не видел таким Тони. Беззаботным. Расслабленным. Счастливым. Он выглядел просто потрясающе. И казался намного моложе того мужчины, которого когда-либо знал Питер, несмотря даже на седые волосы.        — Мы можем устроить завтра пикник? — спросила Морган. — Койотов приглашать не будем.        Тони наклонился и поцеловал ее в макушку, и на секунду Питеру показалось, что он поцелует и его тоже, но Тони лишь одарил его теплой улыбкой.        — Почему бы и нет.        — У озера? Задорная улыбка тут же погасла.        — Магуна, почему бы нам не сделать это где-нибудь в другом месте?        — На озере будет в самый раз, — уверенно сказал Питер. Сегодня он больше не видел в темной воде озера хоть что-то для себя привлекательное. И завтра не увидит. И даже если его мрачные мысли вернутся, если он проснется утром с ними, то просто не позволит им взять над собой верх. Потому что никогда не забудет признание Тони. Если ты покончишь с собой, то я никогда не смогу оправиться. Питер не мог так с ним поступить. Только не с человеком, который значил для него абсолютно все в этой жизни. Который всего несколько мгновений назад радостно улыбался, счастливый от того, что наконец-то находился в окружении всей своей семьи.        Он не мог поступить так с маленькой девочкой, сидящей у него на коленях. И с женщиной, которая чувствовала вину за то, в чем Питер никогда не посмел бы ее обвинить. Так что дело было не только в Тони. Просто теперь он тоже был частью семьи. Почетный Старк, который однажды, возможно, станет Старком вполне официально. И это было больше похоже на безумие. Но его жизнь превратилась в это безумие с тех самых пор, как он отправился на экскурсию в Озкорп. Безумие было многогранным и могло становиться хорошим, а могло — плохим. А иногда оно было чертовски замечательным.        Каким оно было сейчас? Для того, кто последние шесть месяцев не знал ничего, кроме одиночества, оно было прелестным.        — Мы можем пригласить Хэппи? — спросил Питер, не желая оставлять своего дядю в стороне от семьи. — Я напишу ему.        — Конечно, можем, — улыбнулся Тони без капли ревности, а потом перевел взгляд на Морган. — А что мы возьмем с собой на пикник из закусок, конфетка?        — Фруктовый лед!        Питер закрыл глаза, слушая, как Старки подшучивают друг над другом, и все больше погружаясь в объятия Тони. Он был рад, что после долгих скитаний ему все еже удалось отыскать свой путь домой.