***
Кристальные дорожки капель воды смешиваются с алой кровью. Витая в своих мыслях, Калеб не сразу обращает внимание на то, как повреждённое место начинает гореть — лезвие бритвы прочертило надрез аккурат по острой челюсти. Осознавать всё так же тяжело. Но эта горящая боль уже давно стала его неотъемлемой частью. Он плескает воду на лицо, завершая утренние процедуры, после чего замечает, что порез оказывается достаточно глубоким и продолжает кровоточить. «Нужно найти пластырь»***
По кухне разносится размеренное шипение чайника. Приятный запах тёмных кофейных зёрен заполняет собой пространство. Зазубренный наизусть вкус горячего напитка разливается теплом по горлу Калеба. Делая очередной глоток, он открывает свой потрёпанный ноутбук, чтобы наконец закончить отчёт за неделю. Когда он там должен его сдать… Мужчина откидывается на спинку стула и вглядывается в мятый клочок бумаги, небрежно прикреплённый на холодильник. Корявым, написанным на скорую руку почерком, надпись была нарочито подчёркнута несколько раз. «Суббота, крайний срок 21:00» Времени невпроворот. Он косится на список покупок, висящий чуть поодаль от кричащей надписи, и недовольно шипит. Ему же ещё нужно чем-то питаться. Он ещё утром обнаружил, что холодильник совсем не блещет разнообразием пищи. Калеб встаёт с насиженного места и подходит к окну, отодвигает в сторону громоздкую штору. Градусник, прикреплённый к оконной раме, также не радует новостями. «Минус три» И если бы не потребность в питании, мужчина вряд ли заставил себя выйти на улицу в такой дубак.***
Ближе к вечеру, мужчина всё же решается выйти. Уже в лифте, Калеб равнодушно смотрит на едва заметные разводы на стене. Видимо, следы вчерашних проделок пытались оттереть сегодня утром. И почти успешно, если не считать остатки тёмной краски, что глубоко забились в рельеф стены. Это всё, что осталось от былой надписи. Однако стереть воспоминания о ней гораздо проблематичнее. «Улыбнитесь!» Калеб против своей воли тянет уголки губ вверх.***
Ледяной воздух ударяет в лицо, когда мужчина открывает дверь подъезда. Фонарные столбы освещают пустынную улицу, припорошённую снежным ковром. Он заправляет голые ладони в карманы кожаной куртки и спешит к месту назначения. Не проходит и пяти минут его путешествия, как вдруг он замечает неладное. За ним следуют по пятам. Шаги не прекращались, а лишь становились ближе. Сначала он подумал, что кто-то может идти в одном с ним направлении. Но по прошествии ещё некоторого времени, он всё же решает это прояснить. Калеб резко оборачивается и едва не сталкивается со своим преследователем. — И как долго ты идёшь за мной? — Минут пять. Да у вас, видимо, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения… А если бы за вами шёл грабитель? «Что этот мальчишка…» — Иди, куда шёл. — Я и иду. Мне в том же направлении. Калеб разворачивается и устремляется вперёд ускоренным шагом. Топот позади не отстаёт. И тут мужчина не выдерживает: — Слушай, парень, чего тебе от меня нужно? Вот серьёзно… Иди окно разбей, подорви петарду, да что угодно! Что там подростки обычно вытворяют… — Да уж… теперь понятно, какого о нас мнения старшее поколение. Калеб лишь фыркает в ответ на наглое заявление. Старшее поколение… Да этот мальчишка точно страх потерял. — А если действительно окно разобью? — Мне нет никакого до этого дела. — Вы возьмёте на себя ответственность? — С чего бы? — На допросе в полиции я сообщу о вашем наставлении. Калеб уже на пределе. Он всем корпусом разворачивается к этой назойливой мухе. — Конечно, я так просто им не сдамся, но- — Да оставь же меня в покое! Калеб прикрикнул, едва не теряя самообладание. Вот чёрт. Надо же было сорваться на малолетку… Со стороны это наверняка выглядело довольно комично. Взрослый мужик срывается на школьника. В тот момент он сам себя почувствовал школьником. С каких пор он стал таким вспыльчивым? «Это ты настоящий» От этой мысли Калеб злится ещё сильнее. Теперь уже на себя. Он не оглядывается на паренька, когда разворачивается и продолжает идти. Не видит, как тот виновато опускает подбородок, но тут же снова устремляется за ним. Но теперь шагает чуть поодаль. Забавная картина. Калеб закатывает глаза, когда снова слышит чужие шаги за спиной, но решает в этот раз не прогонять его. Видимо, так просто тот не собирается отвязываться. В итоге они молча доходят до места назначения. И насколько же странно это смотрится со стороны. Калеб проходится меж прилавок с продуктами, бросая нужные товары в корзину, пока парень позади, явно делая вид, что заинтересован в каких-то своих покупках, не упускает его из виду. И в итоге выходит с пустыми руками к кассе вместе с мужчиной. Калеб думает, что его уже ничего не удивит в поведении сорванца, как тот подходит к полкам с различными лакомствами, выуживает оттуда жевательную резинку, и уверенно выдаёт: — Пробейте ещё это, пожалуйста. И тут мужчина уже в полном замешательстве. Прежде, чем он попытался возразить, кассирша с улыбкой пробивает покупку. Видимо, она приняла их за знакомых. Мальчишка оборачивается к нему всё с той же лучезарной, но уж слишком наглой и самодовольной, улыбкой. Боги, он скоро поседеет от него. — Оплата картой…***
— Хотите покажу вам одно просто волшебное место? Оно… — Надеюсь, что ты не про наркопритон. Слушай, парень, тебя родители не учили, что нельзя доверять незнакомцам? — У меня их нет. Каждое слово этого шатена каждый раз приводит Калеба в ступор. Буквально за секунду его напор спадает на нет. Он успевает лишь сделать себе выговор в голове за свой некорректный вопрос, как тот весело продолжает: — Не вижу препятствий. Меня зовут Ло, мне девятнадцать, студент, учусь на инженера-строителя, но по профессии идти работать не собираюсь. Что насчёт вас? — … И надеюсь, что я первый и последний, кому ты так просто выдал личную информацию. — Я уже не помню… не часто знакомлюсь с новыми людьми. — Почему же именно я удостоился такой чести? — Вы так и не сказали своё имя. Этот Ло просто поражает. Калеб готов признать, он был абсолютно уверен, что тому не больше семнадцати. И был готов поклясться, что впервые встречает такого наивного, доверчивого человека. И почему тот так активно ищет общения с побитым жизнью мужчиной? Он не может дать этому разумное объяснение. И, всё же решаясь поддаться чужому интересу, отвечает: — Калеб. Но знай, что я не собираюсь тут с тобой дружбу разводить. — А сколько вам- — Допрос окончен. Мне нужно возвращаться. — Но- — Тебе известно чувство такта? — Видимо, этому меня тоже не научили. — Тяжело тебе придётся во взрослой жизни…***
Дорога до дома, казалось, заняла больше времени, чем обычно. На пути они могли остановиться, устраивая очередную словесную перепалку, после вновь замолкали, пока младший не выдавал очередной подкол. Его так и штормило от какого-нибудь любопытного факта, до того, чем он завтракал на прошлой неделе. Старшему оставалось лишь принимать этот поток мыслей. Сам он был немногословен. — … Кстати, а можно на «ты»? — Нет. — Потому что вам на «Вы» нравится больше? — Потому что мы незнакомые друг другу люди, а наша разница в возрасте достаточно велика, чтобы- — Чтобы уже пойти, лечь в гроб и дать дорогу новому поколению? Калеб так и останавливается с разинутым от нахальства ртом, пока парень перед ним задорно усмехается, даже не скрывая довольства от такой реакции на свои слова. — Ладно, мне пора! Нужно успеть кое-куда, пока совсем не стемнело. До свидания! Ло устремляется в неизвестном Калебу направлении и исчезает за оградой. Снова звенящая тишина. Ещё более звонкая, чем трещание младшего у него под ухом. Он звучно вздыхает и оглядывается на небо, что сейчас затянуто облаками. Только сейчас Калеб замечает, что пошёл первый снег. Под градом пушистых хлопьев, он наконец заходит в подъезд. И всё та же несчастная, мигающая лампа встречает его за дверьми, консьерж, провожающая его взглядом, знакомый скрип выдвижных дверей лифта, и… «Вы улыбнулись?» Калеб так и замирает перед надписью, написанной всё тем же чёрным маркером, что теперь красовалась поверх стёртой. «Да когда он только успел?!»***
Калеб клацает зажигалкой и подносит огонь к сигарете, прикрывая его рукой от сильного ветра. Докатился. Стоит и поджидает малолетку, будто других дел у него нет. Может, он сходит с ума? Калеб медленно и нехотя подводит себя к мысли, что выбор планов на вечер у него не слишком большой. И к какому бы выводу он не пришёл, в голове он отмечает — вечер обещал быть обыденно унылым. Но не тут то было. С появлением этого мальца, его жизнь стала… «Странной» «Абсурдной» «Невыносимой. Однозначно» Калеб выпускает очередные клубы дыма из лёгких. Но она действительно стала… «Разнообразнее» От этой мысли на секунду становится дурно. Мужчина смотрит на наручный циферблат часов. 19:52 Он действительно ждёт его уже около часа. Посторонний топот, эхом отскакивающий от стен бетонного здания, заставляет Калеба резко обернуться. Знакомая фигура появляется из пелены снегопада. Ло шёл прямо по направлению к дому, смотря куда-то себе под ноги. «Не прошло и года!» Калеб выходит из своего «укрытия», намереваясь настигнуть младшего перед входом. Он видит, как Ло, постепенно приближаясь к цели, вдруг переводит на него взгляд. Его лицо сразу же трогает улыбка. Лишь на мгновение Калеб остужает свой пыл. Лишь на секунду. Словно считывая мысли мужчины, он резко меняется в лице. Пока Калеб хотел было уже вывалить слова, что вертелись на языке всё это время, младший его прерывает: — О, здрасьте. Извините, на разговоры не настроен, очень спешу… Подняв руки в примирительном жесте, Ло обходит грозную фигуру, намереваясь быстро проскользнуть в спасительный подъезд. — Стоять. Калеб успевает ухватиться за ворот, прежде чем брюнет успевает зацепиться за металлическую рукоять двери. Ло издаёт негодующий звук, когда его ощутимо сильно оттаскивают обратно. Младший перед ним корчит недовольное лицо, и ловко выкручивается из чужого захвата. — Эй, аккуратнее! Это, вообще-то, мой любимый шарф… Калеб цепляет взглядом названный шарф. Яркая клетка голубо-белого цвета заметно контрастирует с раскрасневшимися от холода щеками. Про себя он отмечает, что видит данный аксессуар на том не впервые. Видимо, действительно дорогая сердцу вещь. Калеб обязательно бы извинился за вторжение в личное пространство, если не был сейчас так сильно недоволен тем, что ему пришлось простоять на холоде продолжительный срок в ожидании младшего. — Пойдём. Он открывает перед ними дверь и пропускает вперёд пыхтящего брюнета, после чего заходит следом. Довольно смехотворная картина. Словно непослушного ребёнка ведёт его недовольный поведением родитель. Ей богу… Калеб замечает, как в окно выглядывает консьерж, провожая их подозрительным взглядом. Они останавливаются прямо перед лифтом. Мужчина нажимает кнопку вызова, и двери разъезжаются в стороны, являя взгляду чужое творение. — Твоих рук дело? — Нет. — Вопрос риторический. В ответ ему парень закатывает глаза и скрещивает руки на груди. — Чем докажите мою причастность? — Не трудно догадаться. — Догадки - это не доказательства. — Зачем продолжаешь врать? Младший замолкает секунд на десять. За то время, пока по его лицу расползается уже привычная ухмылка, двери лифта с противным скрипом задвинулись обратно. — Вы же улыбнулись? — Нет. — Вопрос риторический. Калеб вздыхает, зажимая пальцами переносицу. Этот парень… — Вот что, прекращай это. — Что конкретно? — О, даже не знаю, с чего начать. — Вы удивитесь, но я тоже. Калеб наставляет указательный палец на дверцу, не прерывая зрительного контакта. — Начни хотя бы с этого. Старший вновь клацает кнопкой вызова, после чего они проходят в знакомую кабину, где красуется эффектная надпись. — Надеюсь, утром надписи и след простынет. Доезжают до этажа они в полной тишине. Лишь раз Калеб оглядывается и видит, как брюнет, опустив голову, перебирает пальцами подолы своего необычного шарфа. «Думает ли он над ситуацией?» Калеб хотел бы надеяться на это. Когда лифт останавливается, брюнет оглядывается на старшего и раздосадовано семенит к выходу. — Кстати… у тебя под носом тёмные разводы от маркера. Прямо здесь. Калеб тыкает себе пальцем чуть ниже носа. С нетипичным для себя удовольствием, он наблюдает, как Ло посещает осознание, он принимается растирать то самое место под носом, шипя тихие ругательства. Дверцы лифта со свистом закрываются.