***
Кэролайн плыла. Она видела перед собой наверное самые красивые жемчужные огоньки, которые аккуратно и медленно спускались с неба, оборачиваясь вокруг ее рук и ног, отдавая успокаивающее тепло ее телу. Где-то недалеко от нее разносился мягкий и тихий гул. Она могла практически почувствовать тяжесть в воздухе, когда гул стал громче, и кто-то потревожил ее покой, проводя по волосам голыми пальцами. - Мисс Форбс! Ее мирок покоробило от грубого голоса, ворвавшегося в ее сознание. - Откройте глаза, мисс Форбс! - Я не хочу… - пробормотала она, закрывая глаза плотнее против растущего света и отворачиваясь от него. - Я хочу спать. - Проснитесь! Резко впустив воздух в свои легкие, Кэролайн подалась вперед, и ее тело задрожало, когда команда врачей стремительно переложили ее на операционный стол. Ее испуганные и опухшие голубые глаза мгновенно стали осматривать окружающее пространство. Спустя секунду непонимания происходящего и возникшей паники ее руки взмыли вверх и девушка стала яростно отмахиваться от врачей. - Нет! – хрипло вскрикнула она. - Нет, остановитесь! - Успокоительное, - приказал врач. - Вы в порядке, мисс Форбс! Кэролайн, ты в порядке! - Нет! - блондинка продолжала кричать. Она почувствовала, как ее ребра вновь заболели, а успокоительное медленно распространялось по венам. Комната закружилась перед глазами Кэролайн, а знакомое с недавнего времени свечение белых огоньков вновь пропитало ее тело, когда она вновь упала обратно на стол.***
- Кэролайн Форбс? – сказал медбрат, когда он завернул за угол приемной. Голова Клауса взметнулась вверх, когда Рик ворвался в комнату со страхом в глазах. - Что случилось? - Да, она со мной, - ответил Клаус медбрату, игнорируя появление Рика. У него не было сил, чтобы иметь дело еще и с Риком. - Есть хорошие и плохие новости, - начал Мэтт. - Я начну с плохого, если все в порядке. Она была сильно избита, что стало причиной появления внутреннего кровотечения. Она в операционной хирургии, мы делаем все возможное, чтобы остановить кровотечение и убедиться, что больше не нанесено никаких других увечий внутренним органам. У нее сломаны десять ребер из двадцати четырех, так что она будет чувствовать боль, даже когда она будет делать повседневные вещи. Оба глаза почернели, и из-за этого ее зрение больше не будет столь четким. У нее небольшое сотрясение и ушиб на ноге, что могло стать вследствие падения. Рик побледнел к тому времени, как медбрат закончил свою речь, а Клаус мог чувствовать, как его сердцебиение стало слишком частым, и противный комок подкатил к горлу. Он ждал, когда Мэтт, заглянув в свои бумаги, продолжит говорить. Но перед тем, как что-нибудь сказать, Мэтт любезно улыбнулся и кивнул. - Но есть также хорошая новость. Учитывая, как сильно она была избита, у нее нет значительных повреждений головного мозга и других жизненно важных органов. Возможно, будет небольшой рубец у виска и на верхней губе. Учитывая все то, что с ней произошло, она просто счастливчик. Простите, я должен вернуться обратно. Мэтт вышел из комнаты и Рик, схватив Клауса за плечо, хорошенько встряхнул его. - Что, черт возьми случилось? - взревел он сердито. - Я не знаю, - пробормотал Клаус, покачав головой. - Я вернулся на площадку, чтобы забрать свой мобильный телефон из трейлера, где я забыл его, и заметил машину Кэролайн припаркованную в переулке рядом со съемочной площадкой. Свет был настолько тусклым, что я не мог особо ничего разглядеть, но я заметил сумку рядом с ее авто, прежде чем я увидел ее. Она была… - Клаус остановился, и сделав небольшую паузу, судорожно вздохнул. - Она лежала на земле, почти без сознания. У нее было очень много переломов, и она вся была в крови. Все, о чем я мог думать, так это привезти ее сюда. Я не знаю, кто это сделал, Рик. Я просто не знаю, что случилось. Рик кивнул и в жесте сочувствия похлопал Клауса по плечу. - Мы спросим ее, когда она проснется, - прошептал он, глядя на двери, за которыми недавно скрылся медбрат. Оба молчали, но в следующее мгновение Клаус откашлялся и произнес: - У меня есть вопрос, на самом деле... Рик тихо застонал и бросил взгляд на своего племянника. - Что еще? - Ну… - Клаус облизнул губы. - Мы начинаем съемку завтра... Рик вздохнул. - И? - Кэролайн, очевидно, не сможет сниматься в ее состоянии. Мне просто интересно, что ты собираешься делать. - Клаус, это только что произошло. Это просто случилось! Я знаю, что у тебя большие планы на этот фильм, как и у меня! Я знаю, что ты невероятно взволнован тем, что произошло, и это твой мудацкий способ справиться с этим, но я хочу, чтобы ты воздержался от таких реплик в мой адрес, хорошо? Я беспокоюсь о Кэролайн, а не о моем фильме. Кэролайн сейчас главнее, и это из-за меня и моего фильма она сейчас в больнице лежит на операционном столе. Поэтому, прости. Рик оттолкнул его грубо и стремительным шагом вышел из комнаты, исчезая из поля зрения. Клаус шокировано проводил взглядом своего дядю и медленно опустился обратно в кресло, чувствуя, как вся энергия, как будто покинула его тело. Он не хотел расстраивать Рика, но вспоминая его вопрос, он мог ясно видеть, почему ему ответили именно так. Он не мог ничего поделать с тем, о чем он думал. Он не мог справиться со своими мыслями, которые были практически неуправляемыми в порыве борьбы и отрешенности. Клаус был обеспокоен тем фактом, что, возможно, он действительно так плох, как заставлял других верить. Может быть, он сам превратился в того, кем старался показаться. Монстр. Он едва перенес допрос, который полицейские сразу же провели, как только покончили со своими бумажками. Он чувствовал себя потерянным, рассерженным на себя, и буквально одержимым волнением за избитую Кэролайн, которая сейчас лежала на больничной койке где-то в здании. Он смотрел, как полиция прогуливалась туда-сюда, время от времени пряча свои блокнотики в своих карманах, ворча что-то о том, что им нужен кофе. С тихим рыком негодования Клаус пролетел по коридору и вышел через парадную дверь больницы. Он не заботясь об опрятности, прошелся по лужам, пока не добрался до своего автомобиля и уехал со стоянки.***
В то время, которое потребовалось Рику, чтобы найти достойную чашку кофе, отец Кэролайн уже купил билет на поезд, чтобы добраться до больницы. Он посылал Рику сообщения с вопросами, лучше ли Кэролайн, а также о том, какой была погода и стоит ли ему брать соответствующую одежду. Он был жутко волнительным человеком, и Рик заметил, как этот факт заставил его усмехнуться. - Мистер Зальцман? Рик оторвался от своей чашки с ароматным напитком, переведя взгляд на врача, который вошел в комнату. - Да, это я, – произнес он, не двигаясь с места. – Есть какие-нибудь новости? Врач кивнул. - Да, все хорошо. Были не большие внутренние повреждения, но она в настоящее время спокойно отдыхает в палате №313. Она под сильнодействующими препаратами, и поэтому не в состоянии говорить, но вы можете увидеть ее, если вам будет угодно. Я понимаю, что это не принято, чтобы посторонние посещали пациентов перед семьей, но видя, что ее отец до сих пор не прибыл и мы все обсудили с ним кратко по телефону, то все в порядке. - Спасибо, - с облегчением пробормотал Рик и после сразу покинул комнату ожидания в поисках палаты под номером 313. Когда он впервые увидел Кэролайн, Рик не был уверен, что не ошибся палатой. Он проверил вновь номер на передней панели перед дверью, чтобы быть точно уверенным. Практически все тело Кэролайн было в синих и черных синяках. Ее губы разбитые в трех местах распухли, ее скулы - одна из ее лучших черт лица - были в кроваво-красных и фиолетовых синяках. Ее, как правило, яркие светлые кудри были зачесаны назад от ее лица, а уродливый фиолетовый синяк растянулся вдоль ее виска и брови. Рик почувствовал тошноту, когда увидел, как в гримасе боли исказилось ее лицо. Как она едва заметно дергалась каждый раз, когда пыталась дышать нормально. Боль в ее ребрах приносила страдания даже в медикаментозном сне. Все, чего хотел сейчас Рик, так это помочь ей; забрать всю ее боль. Он не мог не чувствовать себя ответственным за ее травмы, и мысль о том, что кто-то нападет такого яркого, красивого человечка выводила его из себя. Он не был обеспокоен съемками фильма. Нет, это может подождать. Не было ничего, чтобы указывало ему на то, что должен он должен начать снимать именно завтра. Кэролайн - его звезда, была намного важней, чем уложиться в установленные сроки. - Мм, - пробормотала Кэролайн, наклоняя голову в сторону. - Кэролайн? - произнес Рик, быстро бросившись к ней. - Кэролайн ты меня слышишь? Она молчала… И только мягкой пиканье мониторов нарушало тишину палаты. Рик вздохнул и сел рядом с Кэролайн в кресле, откинувшись и скрестив руки на груди. Он начал оглядывать комнату, задерживаясь взглядом на некоторых деталях, ожидая каких-либо изменений. - Дядя Рик? Рик обернулся и увидел Элайджу, который недавно появился в дверях с задумчивым выражением в глазах. Рик медленно встал и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь, чтобы не потревожить покой девушки. Он посмотрел в глаза своего племянника и, глубоко вздохнув, покачал головой. - Ник пришел ко мне, - начал Элайджа, вглядываясь в небольшое окно палаты Кэролайн. - Он действительно потрясен. - Ты не знаешь? - Рик был в замешательстве. - Кэролайн больше, чем просто потрясена. - Ей повезло остаться в живых, я не могу заботиться о ней меньше из-за того, что Клаус, как ты выразился, действительно потрясен. Элайджа глубоко вздохнул. - Я сожалею о Кэролайн, Рик, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы узнать, кто сделал это с ней. Ты должен понять, дядя. Клаус не может показывает и малой доли своих чувств многим людям , но его легко внутренне сломить. Ты знаешь, что с тех пор, как Хенрик… - Не говори мне о Хенрике! - прошипел Рик, тыкая пальцем в Элайджу. - Я прошел через это тоже! Никлаус переживет это, как и делал это ранее, и если он будет вести себя как ребенок, это никак не поможет ему! Элайджа кивнул. – Здесь ты не прав, Рик... - он повернулся, чтобы выйти в коридор, но остановился только у двери, слегка поворачивая голову. - Ник никогда не вел себя как ребенок. Возможно этого ему, как раз и не хватало. - Конечно, - с сарказмом ответил Рик. – Ведь Клаус с радостью примет мою помощь. Рик сердито вздохнул и пошел обратно в комнату Кэролайн, чтобы вновь устроиться в свободном кресле, опустив голову и сложив свои руки на груди. Клаусу нуждается в инфантильности? Тьфу! Во всяком случае, он всегда был испорчен этим! Ему никогда не приходилось работать ни за что. Он всегда имел то, что хотел, и ему преподносили все на блюдечке с голубой каемочкой. Да, он прошел через многие события, в которые был вовлечен его младший брат Хенрик, но все же, Рик отказывался верить, что Клаус был не в состоянии двигаться дальше. Он с трудом сглотнул и посмотрел на Кэролайн, когда он сжал кулаки. - Я выясню, кто сделал это с тобой, Кэролайн, - пробормотал он, в то время как скупая мужская слеза скатилась по его щеке. - Я обещаю.