Майские в Пятницком

Зотов шел к обезьяннику, но, увидев двух девушек, притормозил… — Лера? А ты как тут? — спросил Михаил, едва увидев бывшую девушку. Они не виделись уже около месяца. После того как опер запер журналистку на даче с собакой, он подкарауливал её у дома, после работы, предлагал сотрудничество, но она постоянно посылала Зотова, ссылаясь на то, что не желала иметь с ним ничего общего… Миша даже тайно следил за ней, думая, что она нашла себе кого-то. Мужчина не мог признаться себе, что ревнует Леру, но от мысли, что её обнимает кто-то другой, что она спит с другим, у него закипала ярость. — Я? Я статью пишу про отдел. А ты, я так понимаю, начальник СКП здесь? — Лера опешила, но старалась держаться уверенно. Она откровенно не понимала, что бывший парень здесь забыл. Но вспоминая не давний разговор, где мужчина упоминал, что он теперь начальник оперов, всё сошлось. — Правильно понимаешь, — ухмыльнулся Зотов, своим звериным оскалом, — ладно, не буду вам мешать, — сказав это, мужчина покинул помещение, совершенно забыв про свою первоначальную миссию. — Лер, а откуда ты его знаешь? — удивилась Русакова. — Бывший, — коротко, но ясно сказала Лера, — ладно, пойдем дальше. — Пошли. — Ромыч, как насчет отдохнуть? — в кабинет зашел Ткачев, в руках у него были пакеты, в которых позвякивали бутылки. — Ткачев, совсем что ли? Зимина же всё ясно сказала, тем более в отделе журналистка, а если и Зотов узнает, вообще кранты будет! — пытался вразумить друга Савицкий. — Расслабься. Ирина сейчас занята, у нее там проблемы какие-то, Зотов пытает кого-то, ну, а чё нам до журналистки?! Тем более мы не здесь будем. С нами Агапов и Фомин, они всё организуют. Агапов говорит, что знает отличное место, он там года два назад, вроде, тоже набухался, правда едва отдел не спалил. — Ну вот! — Да расслабься ты! — Нет, вы идите, я потом, как все более-менее разойдутся. — Ну, как знаешь, — Ткачев вышел из кабинета подавляя разочарованный стон. Лучший друг и тот кидает… — Ириша, привет, ты уже соскучилась?! — на том конце телефона раздался знакомый голос. — Конечно, ты же знаешь, как я тебя люблю! Скучаю не могу и жду наше свидание, — ехидным голосом ответила Зимина. Удивительно, но разговоры с бывшим подполковником всегда поднимали женщине настроение. Скажи ей несколько лет назад, что они со Стасом подружатся и будут флиртовать — она бы сдала того в психушку на принудительное. — Зиминоидик, я тоже скучаю. Так что звонишь, не уж-то в любви признаться? — Стасик, встретиться надо. Вообще-то ты сам просил информацию тебе срочно пробить… — Ок. Только побыстрей надо бы. — А вот вырваться я никак не могу, прости, — сочувственным голосом с усмешкой сказала Зимина. -Ир, ну реально надо. — Ну я же сказала, что не могу. Хочешь, сам подходи в отдел. — Ага, и как я там появлюсь? — Как-как? Помнишь, как лет пятнадцать назад, мы от Захарова сбегали, когда он хотел нас на новогоднее дежурство оставить, а не успели… — Помню конечно. Только старый я стал, боюсь не смогу. — Не дрейфь дедок, окно я тебе открою, а там вспомнишь свою оперскую подготовку. — Хорошо, бабуля. Тебе ниток со спицами не прихватить? — ехидно поинтересовался Карпов. — Нет, лучше шампанского и конфет с шашлычком! — Ты серьезно? — Да. — А это кабинет начальницы отдела дознания, — Русакова проводила Леру к Измайловой. Дверь открылась и из нее вышла хозяйка кабинета. — Вот как раз она. Лен, эта Лера из газеты. — Очень приятно, майор Елена Измайлова. — Лера Вересова, — представилась девушка, — Вы не могли бы ответить на пару моих вопросов? — Нет, к сожалению, сейчас у меня мало времени, давайте к концу рабочего дня. — Хорошо. — Ну Агапыч и где это твое место? — спросил Ткачев. — В подвале, — сказал Агапов и покрутил ключом. — Красава, че скажешь. Минут через пятнадцать всё было подготовлено и разлито. — Ну, с праздником, — мужчины выпили. Их хорошее настроение казалось ничем не испортить. — Что-то вкус какой-то странный, палёная что ли? — спросил Ткачев с сомнением. — Сам ты — палёный. Нормальная, — ответил Фомин. — Олег, а где ключ от подвала? Дай сюда, — за дверью был слышен голос начальницы отдела. — Зимина, шухер! — сказал Агапов. Участковый, опер и следователь мигом убрали все с импровизированного столика и стали искать место где бы спрятаться. — Вот, Ирина Сергеевна, — протянул Олег ключи. — Спасибо. Свободен, — сказала Зимина и открыла дверь. Агапов залез под стол, Фомин в шкаф, а Ткачев спрятался за какими-то коробками. Зимина оглядела помещение и, не отметив ничего лишнего, открыла окно. Уже засобиравшись уходить, она посмотрела на окно и воспоминания нахлынули на женщину. Она молодая следачка, которая только полгода работает в отделе, и он, опер, который работает чуть больше, но который уже активно проявляет к ней интерес. Мужчина затащил девушку в этот в этот подвал 31 декабря, когда та уже была готова уходить домой… — Стас, ты чего? — не поняла она. — Ир, тема такая, Захаров хочет оставить нас дежурить в новогоднюю ночь. Надо сваливать пока не поздно. — Ну, пошли тогда, — не поняла Ирина, — что сюда-то притащил? — Да там, на выходе он нас уже ждет! Через окно надо. Это самый верный способ. Сейчас свалим, а потом что-нибудь придумаем. — Хорошо, — согласилась Зимина. — Я первый, ты следом, — но заметив тревогу в её глазах добавил, — не боись, поймаю. Вот так Стас и спас их от новогоднего дежурства… Сначала выпрыгнул сам, а следом и Ирине помог выбраться. — Спасибо, — девушка слегка покраснела. — Не за что, — улыбнулся Стас, и рука Карпова удобно расположилась на талии Иры, — пойдем провожу… Зимина вышла из подвала, и постаралась выкинуть воспоминания из головы… Только она закрыла дверь на ключ, как из шкафа выпрыгнул Фомин, вылез Агапов и Ткачев. — А че она окно-то открыла? — спросил Фомин. — Не знаю. Но не закрывайте… Ладно давайте еще по одной, — сказал Ткачев и мужчины еще выпили… В кабинете начальника СКП сидел довольный Зотов. Он выбил показания и праздновал свою победу с бутылкой коньяка. Но все его мысли были о Лере… В голове он уже прокручивал план его дальнейших действий по завоеванию девушки. Зотов налил себе еще коньяка и выпил. — Все равно ты будешь со мной, по-хорошему или по-плохому, но ты будешь моей, — сказал вслух Миша и выпил еще.