Сближение

      Утром все трое собрались в комнате принца. Му Цин выглядел гораздо лучше, и Се Лянь с легкой улыбкой кивнул сам себе. Как и предполагалось, хороший отдых пошел ему на пользу, и выглядел Сюаньчжэнь уже не так, словно в любой момент свалится в обморок. Это принца порадовало и он кивнул на скамью, приглашая друзей садиться. Когда оба Южных Бога Войны устроились напротив, Се Лянь внимательно посмотрел на них. Му Цин недоуменно приподнял бровь, а потом насторожился, сообразив, что принц что-то нашел. Либо же просто додумался до того, что им с Наньяном в голову могло и не прийти.       — У меня есть кое-какие соображения на этот счет, — не разочаровал Се Лянь и, подождав, пока хозяин постоялого двора поставит на стол завтрак и чай, продолжил. — Меня несколько удивило произошедшее вчера, и я над этим думал всю ночь. И пришел к некоторым выводам.       — Это как-то связано с одержимым духом? — поинтересовался Фэн Синь, и Му Цин едва сдержался, чтобы не закатить глаза.       — Не совсем, — слегка улыбнулся Се Лянь. Му Цин посмотрел на него и видел, что это не просто милый и добрый бродяга, но Бог Войны, коим он всегда был, несмотря на два низвержения. У Се Ляня был стальной стержень, который не позволил ему сломаться, но оказался достаточно гибким, чтобы принц сумел научиться и обрести мудрость за те столетия, что провел в мире смертных. И Му Цин восхищался своим бывшим сюзереном и уважал его за это. Далеко не каждый способен просто пережить низвержение, не говоря уже о том, чтобы чему-то научиться у обычных людей. Се Лянь же… Был особенным. И, как помнил Му Цин, всегда был таким. Да, ошибки юности, возможно, не получится исправить, но у них будет шанс объясниться. Рассказать все как есть, особенно у Му Цина, который в те годы поступил подло, не попытавшись даже объяснить, почему он совершил именно такой поступок.       — Но в чем тогда дело? — откинув ненужные в данный момент мысли, поинтересовался Сюаньчжэнь, подтянув к себе чашку с чаем. — Если это не одержимый дух, то что тогда?       — Это я пока не могу понять, — честно признался Се Лянь, взяв паровую булочку и повертев ее в руке, задумчиво хмурясь. — За все свои годы странствий я с таким не сталкивался. Саньлан пока мне ничего не смог сообщить, но нечто подобное он уже находил. Давно это случилось, но так же находили тела, из которых высосали душу. Не просто жизненные соки, а саму душу. Но того, кто это смог сделать, не нашли. Даже подозрений не было, почему так случилось. Но там было одно «но», — принц поднял палец, и Южные владыки подались вперед, внимательно слушая принца. Тот продолжил: — Там тоже фигурировала бедная деревушка. И она сама была странной, и ее жители вели себя не как обычные люди. После того, как была найдена последняя жертва, деревня внезапно изменилась. Она оказалась разрушенной, а на улицах разлагались тела жителей.       Му Цин отшатнулся и непроизвольно скривился от отвращения, проклиная свое слишком богатое воображение. Он мигом представил себе эту картину и сразу пожалел об этом. Подавив приступ тошноты, Сюаньчжэнь залпом выпил чай и налил себе еще. Отдышавшись немного, он посмотрел на принца.       — Иллюзия?       Фэн Синь выглядел не лучше, но чай выпил медленнее, однако не стал ничего говорить или спрашивать, и Му Цин догадался, что Наньяну безумно хочется как следует выругаться. И только присутствие Се Ляня сдерживает его от того, чтобы разразиться бранью на всю забегаловку.       — Иллюзия, — согласно кивнул принц, отпив глоток чая. — Очень мастерская иллюзия, которую невозможно распознать на первый взгляд или при беглом осмотре. Если, конечно, нет навыков опознавания иллюзий, то ее найти крайне сложно, и только огромная внимательность может помочь. В любой иллюзии есть свои нюансы, которые, если знать, где искать, можно увидеть.       — А в той деревне? — спросил Му Цин, на что Се Лянь покачал головой.       — Я ничего не заметил, — признался он, потерев точку между бровей. — И в лесу тоже, хотя его я осматривал гораздо внимательнее. Но и я не сталкивался с такими иллюзиями и могу только подозревать, что тварь, которая ее наложила — та же, что уничтожила деревню полторы тысячи лет назад. И если это так, то она набралась сил и стала еще опытнее, а потому могла не допустить прорехи в созданной иллюзии.       — Но почему ты решил, что это именно иллюзия? — справившись с собой, поинтересовался Фэн Синь, на что Се Лянь улыбнулся.       — Ранение Му Цина, — заметил принц, виновато посмотрев на Сюаньчжэня. Му Цин удивленно приподнял бровь. — Дело в том, что концентрация темной энергии в лесу не изменилась в тот момент, когда атака была совершена. Я понимаю, что целились в меня, но Му Цин прикрыл меня собой… И я подумал, что, скорее всего, эта темная энергия, которую мы почувствовали, была именно остатком после применения заклинания иллюзии. Однако, тварь не знала, что у меня духовные силы появляются только благодаря Саньлану, поэтому это ранение не причинило бы вреда моим духовным силам. Однако, благодаря тому, что Му Цин подставился сам, мы выяснили, что тварь питается духовной энергией.       Се Лянь допил чай и задумчиво посмотрел на переваривающих информацию друзей. Наконец, Му Цин поднял взгляд от стола и посмотрел на принца.       — Я правильно понял, что, даже если мы знаем, что это за тварь и как она подпитывается, мы все равно не знаем, как с ней справиться?       — Верно, — вздохнул принц, налив себе еще чая. — Поскольку этого монстра никто не убивал, непонятно, как с ним в принципе можно справиться. И того, кто мог столкнуться с ней, тоже нет.       — А разве?.. — начал было Фэн Синь, но осекся и вздохнул. Се Лянь болезненно улыбнулся, но ничего не сказал. Все трое понимали, о ком хотел спросить Наньян, и это была мучительная тема для всех них, пусть и по разным причинам.       — Нам придется действовать на свой страх и риск, — честно признался принц, обхватив чашку ладонями. Южные Боги Войны синхронно кивнули, и Се Лянь невольно прыснул со смеху, прикрыв улыбку рукавом. На две сердитые физиономии принц улыбнулся, помахав рукой, и ничего не стал объяснять, только поднялся со скамьи.       — Куда ты собрался? — нахмурился Му Цин, вставая следом.       — Хочу осмотреть деревню, — отозвался Се Лянь, вздохнув. — У нас должны быть хоть какие-то зацепки. Возможно, у нас получится найти подтверждение тому, что это и правда иллюзия.       — Если это она и есть, то будет, от чего отталкиваться, — вздохнул Му Цин, понимая, что они влипли. Если это древняя тварь, набравшая силу, то справиться с ней будет… Сложно. И это мягко сказано. И хорошо, если получится вообще справиться, в чем Му Цин сильно сомневался.       — Верно, — судя по голосу, Се Лянь разделял опасения своего бывшего слуги. Даже Фэн Синь выглядел гораздо мрачнее, чем обычно, когда он уходил на задания.       Сюаньчжэнь про себя тяжело вздохнул. Он с иллюзиями дела не имел, потому не мог бы четко сказать, есть она там или нет. Но в этом плане он больше полагался на знания принца, который за свою жизнь повидал столько, сколько сам Му Цин, наверно, не смог бы увидеть даже если бы прожил еще восемьсот лет. И Сюаньчжэнь поймал себя на мысли, что это некоторое доверие. Он доверял принцу, доверял его мнению и знаниям, которые могли быть крайне полезными. Он смотрел на Се Ляня не как на своего господина, а как на того, кто мог бы вытащить его из этой ситуации. Который мог бы разгадать загадку. На человека, которому можно доверять, к которому тянулось сердце. Его хотелось защищать, оберегать, но не пытаться запереть в целях безопасности. Му Цин видел Бога Войны в короне из цветов, который мог убить, но мог и уберечь. В одной руке у Се Ляня был меч, который он крепко держал, но во второй руке он бережно укрывал хрупкий цветок. Вроде, такие разные вещи, но при этом мягкость характера удивительно сочеталось со сталью стержня внутри. Принц обрел мудрость, знал гораздо больше, чем сам Му Цин, умел понимать и прощать. Он не держал обид, хотя Сюаньчжэнь прекрасно понимал — он помнит, что тогда случилось. Однако, принц никак не упрекнул Сюаньчжэня в прошлом, и это мучило Му Цина. Ему хотелось объясниться за тот свой поступок, чтобы больше не было никаких недосказанностей. Они трое… Они и правда были друзьями. Это грело, и лишь тот день никак не мог отпустить, вина крепко держала душу в своих когтях. Му Цин хотел избавиться от этого груза, окончательно поставить точку во всем плохом, что случилось в первое низвержение Се Ляня.       — Не накручивай себя, — Му Цин едва не подскочил, услышав негромкий голос Наньяна. — Сперва закончим с этим заданием, а потом уже разберемся со всем остальным.       Повернув голову, Му Цин заметил, что Фэн Синь едва заметно улыбается. И понял, что ему тоже есть, что необходимо отпустить. У них всех это есть, только сперва, конечно, надо закончить с заданием, и Сюаньчжэнь кивнул, выкидывая из головы все лишние мысли. К тому же, они добрались до деревни, но теперь Му Цин посмотрел на нее уже совсем другими глазами.       — А что мы должны найти? — неожиданно озадачился Фэн Синь. Му Цин про себя с ним согласился, хотя уже смутно представлял, что можно найти для опознавания иллюзии. Если Фэн Синь мог полагаться на зрение, то Му Цин решил использовать обоняние. Как ни крути, но запахи никакая иллюзия не скроет. Конечно, учитывая особенности наложения и того, кто это сделал, запахи тоже могли замаскировать или как-то встроить в окружающую среду, но Сюаньчжэнь был уверен, что полностью это сделать не получится.       — Ваше Высочество, — поймав принца за рукав и проигнорировав удивленный взгляд Наньяна, Му Цин остановился так, чтобы ветер дул от деревни на них, — иллюзия может маскировать запахи?       Се Лянь призадумался, а потом покачал головой. Му Цин терпеливо ждал.       — Какой бы полной визуально не была иллюзия, она не сможет скрыть запахи в полной мере, — помолчав и что-то обдумав, ответил принц. — Если, конечно, перед этим не ввести человека в бессознательное состояние и не создать прямо в его сознании иллюзию. Тогда можно делать, что угодно. Однако, такого типа иллюзии могут замаскировать лишние запахи, но не скрыть их полностью. Ты хочешь проверить, есть ли запахи?       — Да, я подумал об этом, когда ты рассказал про мертвецов, — кивнул Сюаньчжэнь. — Я хочу попробовать обнаружить посторонний запах. Если получится, то это будет подтверждением твоих догадок насчет этого.       — Рискни, — согласно кивнул Наньян. — Если не получится по запахам, то будем искать так.       — Согласен, — Се Лянь улыбнулся. — Му Цин, рассчитываем сейчас на твой нос.       Сюаньчжэнь закатил глаза и вышел чуть вперед, чтобы никакие запахи не отвлекали, и, закрыв глаза, втянул воздух. Сначала он чувствовал только обычные запахи, которые есть в любой деревне, но, вдохнув снова, Сюаньчжэнь распахнул глаза, задержав дыхание. Он почувствовал очень слабый, почти неощутимый, запах разложения. Он был мастерски прикрыт другими запахами, но чувствительное обоняние не подвело — Му Цин сумел распознать среди обычных запахов тот самый, тошнотворный аромат мертвецов. Даже слабый, он вызывал тошноту, и Сюаньчжэнь зажал ладонью рот. Краем глаза он заметил, как товарищи метнулись к нему, ощутил поддержку и смог, наконец, справиться с приступом тошноты. Приняв от Се Ляня флягу с водой, Му Цин прополоскал рот и сплюнул, потом отпил несколько глотков и вернул флягу.       — Это и правда иллюзия, — прохрипел Сюаньчжэнь, откашлявшись. — Запах очень слабый и мастерски замаскирован, но мне удалось его почувствовать. Вот и объяснение странному поведению — они уже давно мертвы. Возможно, магическое вмешательство затормозило процесс разложения.       — Либо, иллюзия была наложена позднее, — заметил Наньян, потерев лоб. — Возможно, после того, как пропала последняя жертва. Тот самый, кто не вернулся.       Се Лянь задумался, а потом его глаза округлились. Приложив пальцы к виску, он быстро связался с Хуа Чэном, как понял Му Цин, по духовной сети, а потом стремительно направился в сторону леса.       — Ваше Высочество? — удивленно окликнул принца Фэн Синь, потом переглянулся с Му Цином, и оба, не сговариваясь, поспешили за бывшим сюзереном.       Они нагнали Се Ляня на полпути к лесу, когда принц остановился и осматривался по сторонам, словно прислушиваясь к чему-то. Обоих Богов Войны это удивило, но Му Цин внезапно сообразил, что ищет Се Лянь.       — Ты думаешь?..       — Я более чем уверен, что тот человек, которого не смогли найти — и есть тот, кто стоит за всем этим, — коротко отозвался принц, внимательно рассматривая окрестности. — Если бы он был простым крестьянином, то его бы тоже смогли найти и опознать. Но вы сами слышали — пропали четверо, но нашли только троих. Очевидно, что тварь, убив своих жертв, вернулась уже в другом облике, уничтожила деревню и наложила иллюзию, чтобы заманивать путников, которые не знают, что тут произошло. Но она, скорее всего, предпочитает заклинателей, поскольку у них есть внушительное количество духовной силы, в отличие от обычных людей.       — А просьба о помощи была просто приманкой, — закончил Фэн Синь, едва не зарычав от злости. Се Лянь кивнул.       — Тот, кто попросил о помощи, возможно, не знал, что тут произошло, — заметил он, вздохнув и повернувшись к горам, которые подступали вплотную к лесу с севера. — Либо же… Это была та самая тварь. Если это так, то она далеко не глупая и понимает, что небожители откликнутся на молитву. А у небожителей как раз больше всего духовных сил, и один небесный чиновник может значительно повысить силу твари.       Му Цина передернуло, стоило ему подумать о такой перспективе. Но, в целом, размышления и выводы принца были более чем логичны, и Сюаньчжэнь был с ними полностью согласен. Тварь оказалась весьма хитрой, но теперь у Му Цина было ощущение, что она совсем не так сильна, какой может показаться.       — Ваше Высочество, — Му Цин тронул принца за рукав, — вполне вероятно, что тварь существует только на той духовной силе, которую забирает у других. Но сама по себе она не настолько сильна и неуязвима, какой хочет показаться.       Се Лянь посмотрел на Му Цина, призадумался и кивнул. А потом махнул рукой в сторону горной цепи.       — Там чувствуется темная энергия. Видимо, поддержание иллюзии истощило монстра, и потому действие ослабевает. Поэтому мне удалось ощутить центр средоточия темной энергии. Стоит искать ее там, в горах. Вероятнее всего — в одной из пещер. Такие твари стараются обеспечить себя надежным убежищем, куда будет сложно добраться человеку.       И это было не лишено смысла. Если монстр сам по себе слаб, то он найдет убежище, откуда ему будет проще творить свои черные дела. Му Цин, поразмыслив, кивнул и посмотрел на принца. Тот напряженно думал, а потом кивнул сам себе и первым направился к горам. Впрочем, его обогнал Фэн Синь, и ни у кого не возникло никаких возражений — острое зрение лучника могло им помочь, да и как разведчику, Наньяну равных не было. Поэтому было негласно решено пойти цепочкой. Фэн Синь шел впереди, за ним следовал Се Лянь, а замыкал настороженный Му Цин, внимательно прислушивающийся и всматривающийся в окружающий пейзаж. Нельзя было упустить ни малейшего шанса на нападение и оборону.       Путь занял несколько часов, но когда троица добралась до гор, солнце хоть и начало спускаться к горизонту, все еще давало достаточно света, чтобы Фэн Синь нашел взглядом пещеру, окруженную темной энергией. К ней вела настолько узкая тропинка, что ни один здравомыслящий человек ни за что не пошел бы по ней, но трое небожителей такими не были, а потому направились по ней в том же порядке. Правда, приходилось выверять каждый шаг, а Му Цин несколько раз ловил оступившегося принца, но, за исключением этого, путь прошел спокойно, и все трое понимали, что это лишь временное явление. Они смогли найти логово твари, а значит — опасность возросла в разы. Да, она не была древним демоном, подобно Цзюнь У, который с этим монстром мог расправиться одной левой, но для них троих и это было достаточно опасно. Просто потому, что тварь могла наслать иллюзию, а избавиться от нее будет сложнее, когда она вкладывается в само сознание или влияет на него. Му Цин старался не переживать, понимая, сколько уязвимых мест у него есть. Обычно, такие монстры цеплялись именно за них, сводя свою жертву с ума и выпивая ее духовные силы и саму душу. Сюаньчжэнь понимал, что тварь может счесть его легкой добычей, учитывая его характер и мнительность, но попросить товарищей поддержать… Было стыдно. Му Цин знал, что справиться, если что, сможет только он сам, это будут только его слабые места, и никто, кроме него самого, не сможет ему помочь. Но, в то же время, ему хотелось опереться на своих товарищей, вверить им свою жизнь. Му Цин старался не давать этой слабости воли, но чем ближе они были к пещере, тем неспокойней было у него на сердце.       Стоило им войти в пещеру, как Му Цин понял, что остался один, а окружение изменилось. Неуловимо, даже не особо понятно, что изменилось, но Сюаньчжэнь нутром чувствовал — это не та пещера, в которую они вошли.       — Цин’эр? — знакомый голос заставил Му Цина застыть на месте, сжав кулаки. Сердце забилось так быстро, что Сюаньчжэню показалось, что он сейчас задохнется. — Цин’эр, это ты?       Му Цин медленно повернулся и посмотрел на миловидную женщину с теплыми и печально-усталыми глазами. В горле моментально пересохло, Сюаньчжэнь пытался что-то сказать, но голос ему не повиновался. Наконец, ему удалось выдавить всего одно слово.       — Мама?..