Поворот Луны

В тишине ночного грязного переулка относительно громко прозвучал внезапный хлопок, а через несколько мгновений прямо посреди переулка появился мужчина лет тридцати, одетый в дорогой чёрный костюм-тройку, такое же чёрное пальто и тёмную шляпу. Поправив слегка покосившиеся на бок после аппарации очки, Гарри Поттер огляделся по сторонам. Убедившись, что никого нет, мужчина направился в сторону одной неприметной двери, ведущей в подвал. Железная дверь была старой и ржавой, но выглядела удивительно крепко. А если учесть и сильное излучение магии, то дверь можно было считать неприступной. По крайней мере, для обычного обывателя магического мира или магла, если у того под рукой нет взрывчатки, конечно. Гарри подошёл к двери, после чего достал из рукава свою волшебную палочку и постучал по железу в определённом порядке, чем-то напоминающую азбуку Морзе. Вскоре послышался ели заметный щелчок и дверь слегка отворилась. Вновь убедившись в отсутствие случайных свидетелей, мужчина юркнул внутрь, наглухо закрыв за собой дверь. Внутри Поттер очутился в длинном сыром коридоре, в котором царил полумрак. Но ничего из этого не смутило Гарри, что быстрым шагом, глухим эхом отдающимся от стен, направился вглубь подвала. Шёл он относительно недолго, пока не увидел слегка приоткрытую дверь, из-за которой доносились приглушённые голоса и время от времени мигал свет. Отворив дверь, Гарри увидел достаточно большое помещение, освещаемое одинокой лампочкой, висящей над большим столом в центре комнаты. В левом дальнем углу стояла обычная морозильная камера и не большой стол, на котором находилась давно немытая посуда, пустые бутылки и прочее. В правом дальнем углу стояло несколько сундуков, от которых Поттеру захотелось скривиться. Громоздкие, неудобные и тяжёлые сундуки, которыми пользуется большая часть студентов Хогвартса, он бы узнал из тысячи. Справа от него находился обшарпанный, но ещё весьма приличного вида и состояния диван, небольшой столик и более потрёпанное кресло. За столом в центре комнаты сидели трое мужчин, двух из которых Гарри с лёгкостью узнал. Сидящие друг напротив друга Карлус и Льюис были словно две капли воды, поэтому сомнения в их родстве быть не могло. Третьим же был незнакомый среднему Поттеру мужчина примерно одного возраста с Карлусом. Незнакомец имел весьма плотное телосложение, рыжие волосы были элегантно зачесаны назад, а светло-карие глаза скрывали большие прямоугольные очки в толстой оправе. - Ха, Лью, я тебе уже говорил, чтобы ты не садился за один стол со взрослыми, - насмешливо сказал Карлус, похлопав самого младшего мужчину по плечу. - Не дорос ещё до нашего уровня, сынок. Льюис кинул на отца взгляд полный раздражения, что-то злобно пробормотав себе под нос. - Ты не умеешь проигрывать, Лью, - спокойно сказал незнакомец в очках, откладывая свои карты в колоду. - Да и ты наверное забыл, но твой отец ещё тот шулер в карточных играх. - И без тебя знаю, крестный, - проворчал самый младший Поттер и первым заметил появившегося профессора защиты Хогвартса в дверях. - Добрый вечер, Гарри. - Гарри, тебя-то и ждем! - сказал весьма весёлый Карлус, умело тасуя в руках старую колоду самых обычных магловских карт, что, в отличие от магических, не взрывались, из-за чего были более долговечны. - Садись и позволь представить тебе моего хорошего друга со временем Хогвартса, а по совместительству и крестного отца этого неумехи, - кивок в сторону раздражённого Льюиса. - Жак де Вилль, потомок французских эмигрантов. - Взаимно, Льюис, - ответил Гарри. - И тебе не болеть, Карлус. - отодвигая стул рядом с Льюисом, Поттер кивнул французу. - Приятно познакомиться, мистер де Вилль. - Взаимно, мистер Поттер, хотя друзья всегда называют меня просто Жаком, - ответил мужчина, оценивающе глядя на Гарри. - Окажите мне ответную услугу, Жак, - кивнул мужчина кидая на спинку старого стула пальто и шляпу. - Мы практически все в сборе, - сказал Карлус, чьи тёмно-синие глаза остановились на среднем Поттере. - Надеюсь, твой друг не будет опаздывать, все-таки наше, с вашего общего позволения, "мероприятие" весьма... Серьёзно, поэтому опозданий и ребячества не терпит. - Позволь тебя заверить, он человек пунктуальный, - сказал бывший аврор МАКУСА, с ели заметной брезгливостью осматривая помещение. - Но сейчас я попрошу объяснить, почему место, как ты выразился, "мероприятия", проходит именно в этом... Подвале. - Потому-что это самое безопасное для всех нас место, - ответил Карлус. - Это завод по выплавке цветных металлов на окраине Оксфорда, принадлежащий Поттерам. Мы здесь часто собираемся, да и отец тоже не брезгует. Сюда не может попасть никто, кто не знает пароль. - мужчина усмехнулся. - Что самое главное, его невозможно подслушать, а воспроизвести по памяти движениям палочки невозможно из-за специальных чар, наложенных около входа. Место безопасное, да и приютить на некоторое время сможет. - Здесь бы прибраться, - фыркнул Гарри, но слова старшего Поттера принял. В это время дверь вновь открылась, в помещение зашёл слегка растрёпанный и сырой Сильванус, с чьего длинного кожаного плаща и волос падали капли воды. - Всем доброго вечера, - сказал профессор ухода за магическими существами, палочкой проводя по мокрой одежде и волосам, мгновенно высушивая их. - В Шотландии непогода, - спокойно сообщил Гарри. - Тогда почему ты пришёл сухой? - спросил рядом сидевший Льюис, прищурив глаза. - Мне банально хватило ума воспользоваться водоотталкивающими чарами, - фыркнул средний Поттер. - Да и никто не запрещал мне в случае чего использовать чары сушки ещё на улице. Кеттлберн тем временем сел полевую сторону от Гарри. После краткого знакомства, непринуждённая, местами меланхоличная обстановка в помещении сменилась гнетущей тишиной, которую в конце концов нарушил Карлус, прочистив горло. - Господа, мы все собрались здесь, чтобы обсудить план мести Фенриру Сивому и его стае. Для нас, - мужчина взглядом обвёл всех присутствующих Поттеров. - это дело чести. Всем остальным из вас мы безоговорочно доверяем, да и вы сами согласились помочь нам в нашей мести. - Сивого давно нужно усыпить, словно дворовую шавку, - с оскалом сказал де Вилль, блеснув глазами. - Страшно представить, сколько магической крови этот ублюдок со своей стаей пролил. - Скольких детей он заразил, обрекая на вечные страдания, дискриминацию и быть изгоем в магическом мире. - с нечитаемым взглядом сказал Сильванус, согласно кивнув на слова француза. - Я рад, что мы на одной волне, - кивнул Карлус. - Но вы так же согласились быть членами Ордена, что будет создан прямо на ваших глазах. Гарри, прошу, - сказал мужчина, выжидающе глядя на среднего Поттера. Бывший аврор МАКУСА неспешно достал из внутреннего кармана пиджака скатанный в рулон лист пергамента. Положив его на стол, Поттер раскатал его, чтобы все могли увидеть содержимое пергамента. - Орден Сумеречного Волка, это организация, созданная нашими с Карлусом усилиями для борьбы с Тёмным Лордом и его последователями, - пафосно сказал Гарри, по-волчьи ухмылкой. - Орден не поддерживает Министерство или, само собой, Тёмного Лорда. Но Сумеречный Волк является союзником альянса чистокровных семей, созданный лордами Поттер, Браун и Огден. Вступить в Орден может любой, кого члены Ордена сочтут достойным. Выход из Ордена только один - смерть. Наша организация не прощает и не помилует чужих шпионов и перебежчиков. В Ордене присутствуют свои правила, с которыми вы подробно можете ознакомиться на этом листе пергамента, - Гарри уныло указал лежащий перед ним пергамент, потому как объяснять всё до мельчайших подробностей он не хотел. Ему хватало этого и в школе, где он каждый день говорил по пять или шесть уроков, длинной в целый час. К вечеру язык банально заплетался, да и особого желания говорить нет от слова совсем. Пергамент тем временем поочерёдно перекочевал в руки каждого из присутствующих, что долго вчитывались в написанный текст. - И это все? - осведомился Жак, что был последним, кто прочитал текст, после чего передал пергамент Гарри. - Практически да, - кивнул средний Поттер и достал всё из того же внутреннего кармана пиджака ещё один пергамент и небольшой мешочек. - Все остальное: мелочь для членов Ордена. - Чтобы в него вступить, вам просто нужно добровольно написать своё имя на этом листе пергамента вот этим пером. - сказал Карлус и положил на стол небольшой по размерам футляр. Лицо Гарри превратилось в ели заметную гримасу отвращения, когда он увидел его содержимое. Кровавое перо он узнал бы из тысячи. - Вы правильно догадываетесь, это магический контракт, в случае нарушения которого он известит нас с Карлусом о предательстве или же смерти орденца. Для предателей последствия будут весьма неприятные, - злобно ухмыляясь, гордо сказал средний Поттер, глядя на своё творение и его дополнение, лежащее в его маленьком мешочке. Гарри с гордостью мог заявить, что другого такого контракта, связанного напрямую с артефактом, больше нигде не было. По крайней мере, он на это надеялся. В основу лёг магический контракт, созданный Гермионой на их пятом курсе, но с личными доработками Гарри. - Надеюсь, никто ещё не передумал стать частью Ордена? - в ответ на свой вопрос Гарри получил отрицательные покачивания головой. Следующие несколько минут каждый (за исключением двух старших Поттеров, как создателей) из присутствующих магов  поставил своё имя кровавым пером. - Отлично, - удовлетворено сказал Гарри и достал из мешочка три небольших браслета в виде круга, в центре которого виднелась морда волка, а на ободке можно было написать какое-либо сообщение. - Каждый из членов Ордена должен носить этот браслет на своей руке. Скажу прямо: его нельзя снять. Следующие минут пять Гарри просто объяснял все особенности и умения браслетов. Он и Карлус, в подтверждение своих слов, показали свои браслеты и демонстративно написали несколько незамысловатых фраз. Многим это показалось весьма интересным, а уже через несколько мгновений браслеты были на запястьях членов Ордена Сумеречного Волка. Гарри имел какое-никакое представление в области артефакторики, поэтому ему не составило особого труда связать браслеты и пергамент вместе. Как переписываться со всеми или с определённым обладателем браслета ещё придумала Гермиона, за что Поттер был ей весьма благодарен. Но это не помешало заставить его поломать голову, как можно было заставить браслет отслеживать состояние человека. Тогда ему на помощь пришли часы-артефакт, что он не раз видел в доме у Уизли. Гарри достаточно быстро сумел найти в одной из лавок, торгующих артефактами, точно такие же часы. Что больше всего позабавило и заставило задуматься, как такие часы ещё не запретили, это то, что часы работают на, кто бы мог подумать, крови человека. Чтобы стрелка с именем человека смогла ходить, нужно было капнуть на неё каплю крови этого человека. Посовещавшись с одним из портретов в поместье, Гарри был весьма благодарен Уильяму Поттеру, что даже будучи мёртвым сумел подробно разъяснить, как и что нужно делать. У Гарри ушло больше полумесяца, чтобы создать первый браслет, связанный с пергаментом. Связующим звеном всё так же выступала кровь человека. Когда  носящий браслет орденовец находится в смертельной опасности, цвет чернил его имени становился ярко-зелёным, в случае потери сознания, комы и других потерь чувств, тёмно-синим. В случае смерти имя полностью чернело, пока один из глав Ордена (статус которого в случае смерти прошлого главы, сразу же переходил к заранее выбранному человеку) не уберёт имя с пергамента. Проект, за который Поттера хоть прямо сейчас могли принять в гильдию артефакторов. Но для этого нужно было бы ехать в Рим, негласную главную столицу магическую мира, где и собирались практически все гильдии мира. Но Гарри просто-напросто не хотел в ней состоять, да и не артефактор он. А вот в ту же гильдию дуэлянтов или боевых магов он вполне бы хотел вступить... Но всё это только его собственные мысли, мечты и планы на будущее. Сейчас же перед ним стояла более тяжёлая и насущная проблема в лице набирающего силу Тёмного Лорда. - Завтра отца выписывают из Мунго, - сказал Карлус, когда обсуждение артефакта-браслета было закончено. Завтра уже было тридцать первое октября, самый несчастливый и нелюбимый из всех возможных дней Гарри. Хотя в последние несколько лет Хэллоуин стал для него весьма безразличным днём, когда ничего примечательного не происходило, Поттер только мог надеяться, что традиция плохого дня вновь не вернётся, да и с Генри в этот день ничего произойдёт. В этот ужасный и нелюбимый день, в который Поттер чаще всего брал отгул даже на работе в МАКУСА, мужчина будет вынужден провести в четырёх стенах своего кабинета, проводя уроки и слушая, как всем нравится этот праздник. Вместо этого Гарри предпочёл бы прогуляться где-нибудь по тёмным улочкам той же Годриковой Впадины, разглядывая звёздное небо и размышляя о вечном. Радовало бывшего аврора только одно - в этом времени ещё нет, и, он дал себе клятву, что этого не допустит, могил его родителей и остальных членов его славной семьи. Гарри постарается сохранить жизнь как можно большей части его семьи, к которой он уже успел привязаться. По крайней мере, он не должен был допустить смерть Карлуса и Дореи, что были убиты практически в самом конце войны. А также смерть Льюиса, что, согласно архивам из Министерства, героически погиб в одной из самых кровопролитных битв в середине войны, так и не оставив после себя потомство и вогнав родителей (да и других Поттеров) в безумное горе. Своей смертью умер, наверное, только Генри, хотя этому поспособствовала война и смерть практически всех членов семьи. Сердце старого лорда не выдержало известие об убийстве Карлуса и Дореи. Хотя Флимонт и Юфимия тоже умерли ненасильственной смертью, а от драконьей оспы, что в их возрасте была смертельна, Гарри подозревал, что эта вспышка болезни была подстроена. За эту волну умерли многие влиятельные личности из старого поколения, не поддержавшие ни Тома, ни Альбуса. Яркими примерами были Мариус Браун, Влади́слав Фоули, Пол Паркинсон, Кефеус Гринграсс и Абраксас Малфой. И это только малая часть от всего списка, что ему выдали в архиве Министерства, стоило ему этим заинтересоваться. - Это хорошо, но мы собрались здесь, чтобы обсудить способ мести, а если точнее, убийство Фенрира Сивого, - напомнил де Вилль, поправляя очки. - Жак прав, - кивнул Карлус, меняя тему, а вместе с ней и ход своих мыслей, вновь становясь серьёзным. - К сожалению мы не знаем точное местоположение их лагеря... При этих словах все присутствующие посмотрели на Льюиса. - Можете и не думать об этом, - фыркнул младший Поттер. - Даже если бы у Аврората и были знания их местонахождения, то в лагерь уже были бы отправлены несколько отрядов карательных "авроров". Как бы Гарри, Карлус и большинство других не критиковали стражей правопорядка Британии за их гуманность по отношению к преступникам, всё же у Министерства были свои каратели. Запрещалось применять убийственные заклинания аврорам (да и всем другим жителям острова, конечно), но у Министерства были свои наёмники, состоящие в большинстве своём из иностранцев, которых за ненадобность просто депортировали из Британии. Дальнейшей судьбой наёмников, как правило, правительство не интересовалось. Из этого и получалось, что свои авроры большую свою часть просто просиживают штаны, когда всю грязную работу выполняют наёмники, на чьи действия правительство закрывает глаза. Пока это им выгодно, конечно. - Это печально, но некритично, - небрежно сказал де Вилль, что был готов к такому исходу. - Как раз-таки критично, - фыркнул Карлус. - Раз уж мы не можем напасть на оборотней во время их отдыха, то придётся нападать во время сражения. - Но тут есть ещё одно «но», - вновь заговорил Гарри, поняв ход мыслей старшего Поттера. - мы не знаем, когда, куда и на кого Сивый с его стаей нападут следующими, будь то магловская деревня или же полумагическая. Мы просто не можем поставить сигнальные чары по периметру каждой, - подчёркивая это слово особой интонацией, сказал Гарри. - деревни. На это уйдёт непозволительно много времени, да и Сивый может вновь напасть, но мы, увы, это пропустим. - А почему, собственно, вы решили, что это такая уж серьёзная проблема? - спросил до этого молчавший Сильванус, выгибая бровь и вопросительно глядя на присутствующих. Трое Поттеров были слегка удивлены, когда де Вилль по-новому посмотрел на профессора по уходу за магическими существами. - Да и почему мы должны ставить чары на всех деревнях Британии? Всё что нам нужно сделать, это вычислить закономерность, когда, где и как часто нападает Сивый. Да и все деревни, про которые пишут в газетах, не маленькие и не столь большие. Средние по размерам. Даже если про некоторые нападения по какой-либо причине умолчали в Пророке, можно использовать статьи в магловских газетах. Поттеры задумались, когда француз со странной гордостью и удовлетворением посмотрел на Кеттлберна. - Мне нравится и я полностью поддерживаю ход ваших мыслей, Сильванус. Вот только я продвинулся чуть-чуть дальше вас, - Жак ухмыльнулся, положил на стол карту Англии, после чего в разы увеличил её в размерах. На карте можно было увидеть точки городов и деревень, некоторые из которых были отмечены красным. - Это, как вы уже поняли, карта Англии, где отмечены все города и деревни вплоть до магических. Красным я выделил те места, где уже побывали оборотни во главе с Сивым. Все с интересом посмотрели на карту. Точек, выделенных красным, было не так уж и много, но было видно, что большинство из них были в графствах Йоркшир, Ланкашир, Линкольншир и близлежащих графствах, но больше в вышеперечисленной тройке. - Вот вам и ответ на вопрос, где чаще всего Сивый любит устраивать расправы. Что же касается закономерности, то каждое нападение происходит раз в неделю или же две. По моим подсчётам, следующие нападение будет совсем скоро, да и будет оно где-то примерно вот здесь, - с этими словами де Вилль невесть откуда взявшимся карандашом обвёл несколько небольших кружочков на карте: окраину севера Линкольншира, юг Йоркшира и восток Ланкашира. - Почему именно здесь? - спросил Кеттлберн, слегка нахмурясь. - Оборотни стараются менять точки своих нападений, все-таки они не столь глупы, чтобы подвергать риску Статут Секретности. - серьёзно сказал француз и поочерёдно указал на каждый из обведённый им кружок территории. - Здесь оборотни ещё побывать не успели, поэтому смею предположить, что нападение будет где-то в этих частях Англии. - Отлично, - сказал Карлус, холодно ухмыляясь, явно уже представляя у себя в голове, как Сивый и любой другой оборотень из его стаи мучается в агонии и не жалея слез просит пощады. - Осталось теперь только решить, кто за какой кружок будет отвечать. - При всём моём к вам уважении, но в бою и в предупреждающих чарах я полный профан, - сказал де Вилль, подняв руки и виновато улыбнувшись. - Я могу быть отменным тактиком и аналитиком, но ни разу не бойцом или же волшебником, разбирающимся в чарах. - В принципе я могу наложить предупреждающие чары, но сильно сомневаюсь, что моих сил и мастерства хватит на одну, не говоря уже о нескольких, деревень. Мои чары скорее всего сразу-же безвозвратно рассыплются пеплом. - сказал Кеттлберн, хмурясь и потирая затылок. - В бою я могу постоять за себя, но не уверен, что смогу достичь вашего уровня. Но участие в операции я буду принимать, это точно. - серьёзным тоном закончил мужчина. - Что ты используешь в бою, Сильванус? - спросил Карлус. - Я хорош в сглазах, проклятиях и немного в трансфигурации, но... - ответил профессор ухода, смотря куда-то в сторону. - по моей профессии можно сказать, что я больше рассчитываю на помощь зверей, как диких, так и тех, что сам же и создал. - Любопытно, - сказал старший Поттер, бросив в сторону Гарри быстрый взгляд. - Я беру на себя Линкольншир, - заявил Льюис, после чего объяснил. - На данный момент все силы Аврората брошены в Йоркшир, оттуда мне будет легче улизнуть и наложить чары на данные деревни. Да и, согласитесь, будет странно если один из авроров будет шастать по деревням графства, кишащим стражами правопорядка. - Я беру Йоркшир, - ответил Гарри. - Мне до него быстрее добираться из Шотландии, да и делать все придётся после уроков в Хогвартсе, когда сил уже практически не остаётся. - с ноткой раздражения добавил он. - Мне тогда остаётся Ланкашир, - спокойно сказал Карлус, которому откровенно было всё равно, где и на какое количество деревень нужно наложить предупреждающие чары. - Раз уж мы все решили, то предлагаю на этом закончить, - сказал Поттер, получив в ответ кивки согласия. Гарри вновь за сегодняшний вечер ухмыльнулся волчьим оскалом, когда его холодные изумрудные глаза, казалось, на несколько мгновений вспыхнули ярким пламенем. - И запомните друзья мои, Сумеречный Волк никого не щадит и не прощает, в особенности врагов и предателей. *** Альбус Дамблдор был обеспокоен. Очень обеспокоен. В последнее время для директора Хогвартса всё чаще и чаще стали доходить слухи о якобы новом Тёмном Лорде, что стремительно набирает силу. Альбус всячески пытался эти слухи оправдать. Да, ситуация в стране тяжёлая, как бы сказали обыватели, и директор был схож с их мнением. По его мнению, эти самые «тяжёлые» времена наступили из-за Министерства и чистокровных фанатиков, что вновь урезали права всем, кроме их самих. Естественно обычные люди, большинство из которых является полукровками, меньшей частью маглорожденными, были этим недовольны. Только за последний год по всей магической Британии прошли десятки забастовок, чем изрядно подрывали экономику королевства. В начале этого лета, к примеру, из-за очередной забастовки, в которой приняли участие все без исключения владельцы пабов, ресторанов и лавочек, продающие продукты, британские маги на несколько дней лишились еды. Помимо забастовок иногда проходили акции протеста по всей Британии, но, как правило, их быстро подавляли. Но это не мешало протестующим вновь и вновь выходить на протесты, требуя пересмотра или же полной отмены некоторых законодательств. Но министерским чиновникам во главе с министром и Визенгамотом было всё равно. «Лорды и леди», что были, по мнению Альбуса, пережитком прошлого, а также чиновники продолжали выпускать бредовые законодательства в угоду сугубо своих интересов. За многие годы со дня победы над Гриндевальдом Дамблдор получал и слышал множество слухов, писем и заверений, что где-то вновь набирает силы очередной Тёмный Лорд. Хотя за это время ничего сверх серьёзного не случилось. Гражданские воины в Африке, куда стекались десятки наёмников, желающих обогатиться, продолжались, а единственным действительно серьёзным событием стал магический переворот в Болгарии. В начале пятидесятых годов этого века недовольные правительством болгары, во главе с русскими мигрантами после переворота в Царской России, развязали войну с Министерством Болгарии, на помощь которым пришла лишь соседняя Румыния. Война продолжалась не больше года, пока повстанцы не захватили Министерство Магии в Софии. После показательной казни тогдашнего министра магии, болгары с русскими осуществили государственный переворот, окончательно свергнув демократичное министерство. Теперь в стране царит строжайший тоталитаризм; Болгария больше не является членом МКМ, сохраняя нейтральные отношения со всеми. Но если болгарский переворот случился довольно давно, да и Дамблдору не было до него никаких дел, то сейчас он был обеспокоен. Пусть он и пытался подавить все эти нелепые слухи о новом Тёмном Лорде, но небольшой корешок волнения все же стал прорастать в душах обычных обывателей, так и самого Альбуса. Каким бы старым маразматиком его не считали, но таким он не был, иначе бы не занимал все свои должности, в число которых значилось "Верховный Чародей Визенгамота". Директор Хогвартса не настолько слеп и глух, чтобы пропустить мимо своих ушей и глаз столь резкую активность тёмных семей, атаки оборотней и т.п. Да и недавняя смерть Гринграсса не на шутку встряхнуло болото, называемое верховным судом магической Британии. Нейтральные фракция, чей лидер был столь внезапно убит, была раздроблена, чем и воспользовались темные, сам Дамблдор и неизвестные, во главе которых, как подозревал директор, стояли Поттер, Браун и Огден. Последние вызывали у старца только опасение, так как он по-своему опыту знал, что ничего хорошего от этих трёх пауков быть не могло. Альбусу было доподлинно известно, что за эти несколько дней Тибериус Огден, единственный из тройки интриганов, что не был прикован к койке в Мунго, провёл свыше пяти переговоров с главами нейтральных семей. Дамблдор подозревал, что этих встреч было гораздо больше. Альбус знал Генри Поттера, одного из тройки интриганов, и их отношения были если не натянутыми, то враждебными. И сейчас под боком у Дамблдора буквально работал человек старого лорда Поттера. Не было большим секретом, что Генри и Гарри Поттеры довольно близки. Они оба были схожи  своими несносными характерами, откровенно радикальным взглядам на вещи в целом и ненависти к Альбусу. Как бы Гарри Поттер, что для всех уже стал третьим сыном Генри, не пытался это скрыть, но он действительно недолюбливал директора. Например, когда Альбус высказывал свою точку зрения и взгляды на мир, Поттер презрительно фыркал или же усмехался, добавляя какой-нибудь едкий комментарий. Права Минерва, таким людям не место в школе, да и сами бы они не пошли на такую работу. Таким людям место на поле боя, в Аврорате или же в камерах Азкабана. Вот только возникал вопрос, что движет или двигало Гарри Поттером? Вопрос со словом «кто» не возникал у директора ни разу. Как бы Гарри не был предан Генри и другим Поттерам, он продолжал быть человеком любящим свободу своих действий. Поэтому Альбус не сомневался, что Гарри Поттер пошёл на эту работу сам, а не потому, что ему об этом сказали или приказали. Но что же движет или двигало Поттером? Какую цель он преследует? Чего хочет добиться? Слежка за действиями директора? Абсурд чистой воды! Альбус Дамблдор уже много лет был человеком общественным, чья жизнь была открыта, а все действия происходили на глазах обычного народа. Обычной выгоды от преподавания люди вроде Поттера не видят, или же видят, но чаще всего своей собственной. Нередко профессора Хогвартса и других школ были специальными поставленными людьми для привлечения школьников на свою сторону. Но роль вербовщика на вязалась с образом Гарри Поттера. Тогда ему что-то нужно было от самого замка, вот только что, не мог сказать даже сам директор Хогвартса, имеющий практически полный контроль над всем замком. Из своих же соображений безопасности Дамблдор установил за Поттером слежку в виде картин, а в некоторых случаях и домовиков. Но действовала эта слежка только на территории школы. Но тут вступала в игру излишняя паранойя со стороны молодого мужчины, не свойственная для людей его возраста. На его покоях стояли сильные чары защиты и предупреждающие чары, в том числе и от домовиков, коими волшебники так часто любят пренебрегать. Что ещё больше беспокоило директора, так это дружба между Поттером и Кеттлберном. Альбус знал доброго, чем-то наивного, но не менее умного и гениального Сильвануса Кеттлберна, когда тот ещё был первокурсником Хаффлпаффа, грозившим желаниями стать известным магозоологом наравне с Ньютоном Скамандером. Дамблдор до сих не мог понять и поверить, как между таким добрым и всё ещё слегка наивным профессором ухода за магическими существами могла возникнуть дружба с мрачным и враждебным со всеми профессором защиты от тёмных искусств?.. Альбуса беспокоило то, что после того, как старый Генри попал в госпиталь Мунго, Гарри Поттер стал часто отлучаться из замка. Нет, директор не имел права вмешиваться в личную жизнь профессоров, мало ли просто домой отлучается, да даже на элементарное свидание, в конце концов! Но Поттер отлучался точно не на свидания, это Альбус мог сказать с уверенностью. С каждым днём внешний вид молодого профессора становился все более болезненным, выражаясь в болезненно бледной коже, чёрными кругами под глазами, умело скрытыми чарами гламура, и без того скверный характер становился ещё более невыносимым. А чего стоило только то, что Поттер вернулся только вчерашней, хотя скорее сегодняшней ночью. А сегодня за завтраком Альбус, как и многие другие, отчётливо смог понять, что их язвительный коллега впервые получил магическое истощение, о чем говорил столь же болезненный вид, вялость и несколько флаконов с зельями, которые мужчина выпил за завтраком. Директор Хогвартса честно боялся даже представить, чем мог заняться Поттер в нерабочее время, чтобы получить магическое истощение. Кем угодно, но слабым магом Гарри Поттер не был; практически равный по силе ему, Альбусу. Весь день до праздничного пира в честь Хэллоуина директор проходил в раздумьях. Ему не нравились нынешние игры аристократов, а то что его профессор защиты в них замешан, Дамблдор был уверен. Чтобы решить эту проблему, нужно чтобы у Гарри Поттера не было свободного времени. Именно к такому выводу пришёл Альбус, довольно быстро придумав, чем же можно занять столь нелюбимого и приносящего головную боль коллегу. До праздничного пира оставалось немного времени - примерно час. Именно за этот небольшой промежуток времени Альбус хотел воплотить свой план в жизнь. Сейчас он сидел в своей башне, за своим лакированным столом, подготовив вазочку со сладостями, чай с конской долей сахара и нацепив на лицо фирменную улыбку, дожидаясь профессора защиты. По его расчётам, до его прихода оставалось... Несколько мгновений, так как чары на горгулье известили об очередном посетителе. Как и думал Альбус, через несколько мгновений входная дверь была бесцеремонно открыта. Это, хотя он и не позволил себе этого показать, весьма смутило старого директора, так как раньше такого неуважения к нему не проявлял даже столь презирающий его Поттер. На пороге его кабинета стоял Гарри Поттер, больше похожий на инфернала, нежели на здорового мужчину. Его кожа была мраморной, тёмные круги не были скрыты, волосы растрёпаны, а костюм был мятым. Альбусу даже показалось, что всего за один день Поттер умудрился сбросить несколько килограммов веса. Не было уверенного в себе и презирающего всех мужчины, вместо него был уставший человек, что опустил руки... Две противоположности, которые просто не могли сочетаться в этом человеке. - Вы меня звали, директор, - пытаясь выглядеть небрежно, хотя это получалось с трудом, сказал мужчина, присаживаясь напротив директора. - Да, профессор Поттер, - протянул старик, опасаясь за здоровье своего преподавателя. Теперь он отчётливо понимал, почему Поттер сегодня отказался от всех сегодняшних занятий. - Можно, пожалуйста, быстрее, - сказал бывший аврор, лениво разглядывая кабинет. - Я уверен, что у каждого из нас на этот вечер есть свои планы. - Конечно, мы все люди занятые, - примирительно улыбнулся директор. - Я буду честен и краток. Недавно мне в голову пришла одна очень занимательная идея... Как человек компетентный, мистер Поттер, как вы можете охарактеризовать нынешний уровень образования студентов касающийся вашей дисциплины? - Ужасно, - тут-же ответил Гарри, даже особо не задумываясь. - Бóльшая часть старших студентов остаётся на уровне первых четырёх курсов: полностью некомпетентны в практике, а про теорию я вообще молчу... Скажите, на экзамене они все сидят вместе? Нет? Может, вы тогда выдаёте им вместо зачарованных на предотвращения списывания перья, самые что ни на есть обычные? Гусиные, фазаные, например? - Даже находясь в не самом лучшем  душевном и физическом состоянии вы не изменяете своим привычкам, - вновь улыбнулся Альбус, кладя в рот леденец. И нет, не лимонный, вопреки распространённому мнению даже среди профессоров. Лимон всегда казался старику слишком кислым, даже в сладостях, хотя время от времени можно было побаловать старческие рецепторы лимонным шербетом. Альбус всегда предпочитал какие-нибудь ягоды, в редких случаях фрукты, например, апельсин. - Позвольте вас заверить, перья действительно зачарованы от списывания. Хотя со временем любые чары имеют свойство рассеиваться... Дамблдор на несколько мгновений задумался, после чего откинул нежданную мысль о старых экзаменационных перьях в сторону, запив конфету приторно сладким чаем. По выражению лица Поттера можно было понять, что тому всё равно, да и мыслями он находился явно где-то далеко за пределами кабинета. - Возвращаясь к нашей прежней теме разговора, то, как бы для меня, то-есть директора и педагога, это не звучало прискорбно, я склонен согласиться, что уровень образования Защиты от Тёмных Искусств весьма низок... - Частая смена преподавателей ещё никому не помогала, - не удержался и фыркнул Поттер. - Это всё равно что в один год заниматься тёмными искусствами, во второй светлой магией, а в третий вообще какой-нибудь магией стихии... За год невозможно выучить и довести до идеала всю годовую программу, если ты не вундеркинд, конечно. Каждый профессор имеет свой подход к преподаванию, кто-то склонен к тёмной, кто-то к светлой магии... Все опять-таки зависит от мага, ведь каждое живое существо - индивидуально. - И я бы лучше не сказал, - кивнул Дамблдор, искренне соглашаясь с рассуждениями Поттера. Все-таки какими бы недостатками не обладал этот человек, мозгами бывшей аврор не был обделён, это точно. В этот момент старик тряхнул своей седой бородой, после чего ослепительно улыбнулся. - Наши мнения с вами совпадают, мистер Поттер, а что касается считать мою идеи... Скажите, а почему бы вам не создать какой-нибудь кружок для одарённых учеников, как это проводил в своё время я, или же профессора Слизнорт или Флитвик? Не забесплатно, конечно, - быстро добавил Альбус, увидев убийственный взгляд холодных изумрудных глаз. Вид Дамблдора стал задумчивым. - Мой предшественник: Армандо Диппет платил мне за мой кружок трансфигурации четыре сикля за один час занятий. В неделю я выделял по два часа занятий каждый вторник и пятницу... Но сейчас же и времена другие, поэтому я согласен платить за каждый час вашего кружка по десять сиклей. Хотя Гарри и понимал, что ему это нисколько невыгодно и будет отнимать слишком много времени, он задумался. Десять сиклей кажутся деньгами весьма маленькими, но опять же, они суммируются с каждым проведённым часом занятий. Чтобы понять, выгодно это предложение или нет, Гарри быстро прикинул сколько он получает за один час в обычный рабочий день. В месяц обычный профессор в Хогвартсе получает зарплату в сто галлеонов, равную зарплате работника Министерства среднего класса, что по меркам магического мира весьма неплохо. Работает профессор в среднем шесть часов в день, а также зная, что один галлеон равен семнадцати сиклям, можно легко вычеслить заработную плату в час. Сто делим на тридцать (среднее количество дней в месяце), если слегка округлить, то мы получаем, что в день профессор зарабатывает три с половиной галлеона. Три с половиной помножаем на семнадцать, получаем 59,5 сикля в день. Округляем до шестидесяти, после чего шестьдесят делим на шесть часов и получаем десять. В итоге мы можем сделать вывод, что в час профессор получает десять сиклей. Грубо говоря, Гарри должен будет проводить занятия по два лишних часа два раза в неделю, чтобы просто заработать два с чем то галлеона. Кто-то скажет что Поттер зажрался, так как даже эти два с чем то галлеона лишними не бывают, но мужчина искренне не хотел тратить своё время и нервы на эти занятия. - Знаете, директор, одарённых учеников достаточно немного, - медленно начал Гарри, пытаясь отговорить старика от его идеи. - Да и потом, я не уверен, что согласятся на эти занятия еденицы. - Не вижу проблемы, чтобы проводить занятия индивидуально или же с двумя-тремя студентами, - сказал Дамблдор, обдумав это предложение и поняв, что он не особо от этого разориться. - Скажем, вы можете взять от одного до трёх студентов с одного курса, посвятив час-два занятия. В понедельник занятия с третьекурсниками, во вторник с четверокурсниками и так далее. Я думаю, так будет даже лучше. Гарри несколько мгновений тупо пялился на старика, пытаясь понять, сейчас ему восхищаться умом старого козла или же буравить его убийственным взглядом. Причём эту яму он вырыл себе сам. - Я не совсем уверен, что это хорошее решение, директор Дамблдор, - сквозь зубы процедил Поттер, вновь придя в себя. - А я думаю, что это замечательное решение и я вынужден на нём настаивать, - безапелляционно сказал Альбус, слегка поддаваясь вперед и глядя прямо в холодные глаза профессора защиты. Несколько мгновений они играли в гляделки, пока Гарри не понял, что всё таки в этой битве он проиграл. - Хорошо, я согласен, вот только первокурсников, уж простите, я брать не буду, да и если ученики пятых и седьмых курсов откажутся, я не виноват, - не скрывая своей ненависти сказал Поттер, говоря также безапелляционно. - Справедливо, - кивнул Альбус, так как его это вполне устраивало. - Тогда я прошу, чтобы вы завтра же на уроках рассказали это объявление ученикам. Занятия можно начать через неделю. Поттеру оставалось только смиренно кивнуть и полностью смириться со своим проигрышем. - Надеюсь, это всё что вы хотели обсудить, директор? - Да, профессор Поттер, не смею больше вас задерживать, - с улыбкой сказал Альбус и добавил, когда мужчина уже положил ладонь на ручку входной двери. - Надеюсь, вы не принебрежете тем, чтобы посетить сегодняшний праздничный пир, - искренне сказал Дамблдор, мечтательно отпив сладкий чай. - Хэллоуин  хороший, красивый, таинственный и действительно волшебный праздник, во время которого сбываются мечты... - Не путайте Рождество и Хэллоуин, - резко и злобно огрызнулся Поттер, вновь слегка шокировав директора. - Хэллоуин: самый поганый и худший день, который только может быть в году... От подобных слов Альбус даже на несколько мгновений выпал из этого мира. Он искренне любил и даже в таком преклонном возрасте ждал Хэллоуин, словно ещё тот восьмилетний мальчик, что с братом и маленькой сестрой бегал по улицам Насыпного Нагорья, клянча какие-нибудь вкусняшки у добродушных маглов, ведьм и волшебников. Такое отторжение и неприязнь к столь любимому даже среди аристократов празднику Альбус искренне не понимал. - Почему вы так не любите Хэллоуин, мистер Поттер? - тихо спросил Дамблдор, стараясь чтобы его голос был мягким и успокаивающим. - Именно в Хэллоуин были убиты мои родители, а отмечать какой-либо праздник в день смерти любого родственника я считаю омерзительным и неуважением к ним самим. Всего вам доброго, - холодным безэмоциональным голосом проговорил Поттер, после чего с излишней силой закрыл за собой дверь, благо чары не дали ей хлопнуть. Дамблдор же только мог покачать головой и вновь искренне посочувствовать нелёгкой судьбе этого озлобленного на весь мир человека.