Секретные материалы, или особый отдел Юмин (幽冥)

Если бы взглядом можно было прибить, то сейчас на небольшой парковке во дворе поместья случилось бы двойное убийство. Как раз в ту минуту, когда встретились глазами абсолютно невозмутимый внешне молодой господин Лань, который внутри уже устроил своему противнику вторую казнь в стиле дирижера кантонской оперы, и благородный будущий наследник Великого Клана, господин Цзян, который в мыслях просто и элегантно придушил Ванцзы Цзыдянем, быстро и болезненно. - Добрый вечер, господин Лань Ванцзы. Рад приветствовать в Пристани Лотоса достойного представителя Гусу Лань. Ваши покои уже подготовлены и Вы можете последовать отдыхать после утомительной дороги.- Удивительно приветливым голосом сообщил Ваньинь, внутренне злобно ухмыляясь, потому что покои младшему нефриту он лично распорядился выделить в максимальном отдалении от западного крыла, где обитал его общительный названный брат. - Добрый вечер, господин Цзян Ваньинь. Для клана Лань большая честь принимать участие в столь важной и торжественной церемонии. - Еще более приветливым и бархатным голосом произнес младший наследник Гусу, мысленно сломав вечно мешающемуся под ногами заклинателю его длинный нос. - Благодарю за гостеприимство. Трое заклинателей за вежливой беседой незаметно оказались перед нарядно украшенной фиолетовым шелком и ярко освещенной аркой парадного входа в поместье клана Цзян. -Усянь, что это за траурный вид у тебя?- Сморщился господин Цзян, увидев, наконец, брата в приличном освещении, а не в глубине внушительного внедорожника. Довольный Вэй Ин стоял в белоснежной футболке, на которую сверху был накинут расстегнутый белый кардиган мелкой вязки из мягкой шерсти с небольшими облачками на месте логотипа, и в светлых хлопковых джоггерах, подвернутых и обнажающих снизу белые спортивные носки. Венчалось все это облачное чудо черными кедами Ванс и любимой мрачной ювелиркой ведьмака. Единственное, что грело взгляд раздраженному А-Чэну- небольшой серебристый кулон с фиолетовым лотосом. -А, это мы сегодня с Лань Чжанем попали в жуткую грозу и вымокли до нитки. И мой идеальный напарник великодушно поделился со мной своими приятными на ощупь вещами!- Усянь с улыбкой решил смягчить очевидную бестактность нервного брата, благоразумно умолчав о других подробностях сегодняшнего переодевания. Особенно о том, как он уткнулся носом в пушистую нежную шерсть кардигана и пару минут с закрытыми глазами вдыхал ставший таким родным за эти дождливые ночи запах можжевеловых и сандаловых ноток с каплей сливочного мороженого. Сдержанный Ванцзы лишь довольно посмотрел на своего спутника, которому очень шел этот контраст длинных тяжелых черных волос с вечной неровной челкой, распущенных по плечам, золотистой загорелой кожи и белоснежной одежды из гардероба младшего нефрита. -В твоей комнате тебе уже приготовили клановые одежды, переодевайся, я зайду чуть позже. - Кажется, услышав слово идеальный напарник настроение у юного собственника Цзян Чэна испортилось окончательно. Тем более, когда он заметил, что нетерпеливый Вэй Усянь уже порывался устроить небольшую позднюю экскурсию младшему нефриту и затащить его к себе в комнату. - Пойдемте, господин Лань, провожу вас до ваших апартаментов. И трое немного взволнованных, но по разным причинам, юношей стремительно разошлись по обширной территории деревянных построек Пристани, связанных друг с другом широкими дощатыми мостиками и длинными террасами. Равнодушный Лань Ванцзы вместе с хмурым Цзян Чэном в ледяном молчании дошли до покоев младшего нефрита, где нарочито вежливо попрощавшись, довольный заклинатель в фиолетовом стремительно покинул проводившего его испепеляющим взглядом высокого гостя. Уже оказавшись в богатых, искусно украшенных покоях, младший Лань, не раздеваясь, упал на широкую кровать из темного лакированного дерева, застеленную тяжелым темно-фиолетовым покрывалом и закрыл глаза. Перед которыми до сих пор стояло выразительное лицо Усяня с загадочной усмешкой и уверенным решительным взглядом серых глаз, в которых алыми маковыми лепестками полыхали коварные огоньки. И на своем бледном лице он все еще ощущал это жаркое прерывистое дыхание. - "Слишком много эмоций для одного дня, Ванцзы! Пожалуй, стоит, отдохнуть." - С этими мыслями прохладные широкие ладони легли на покрасневшее лицо. А затем взволнованный Лань отправился в ледяной душ, а затем, помедитировав перед сном, улегся в привычном одиночестве в холодные шелковые простыни. А в это время в противоположном конце пристани, в своей уютной комнате с привычными безделушками, раскиданными в беспорядке свитками, книгами и художественными принадлежностями, внимательный и сосредоточенный Вэй Ин сидел на знакомой кровати прямо в кедах, слушая точный и изобилующий подробностями и нецензурной лексикой рассказ своего импульсивного шиди о загадочной облаве в баре "Цзюю". Это хоть как-то отвлекло юного А-Чэна от навязчивых и уже похожих на панические мыслей о завтрашней церемонии. Торжество было назначено на время заката, а с раннего утра надо было еще встретить оставшихся высоких гостей и серьезно поговорить с родителями. Проболтав почти до двух ночи и успокоив взволнованного Ваньиня не только разговорами, но и парой бутылок отличного вина, которое Усянь захватил в магазинчике в небольшой деревне, расположенной сразу за заповедником Гусу, окончательно утомленный ведьмак просто выключился на таких родных подушках под назойливый стрекот цикад. И при этом не забыл собственнически обнять теплый шерстяной белый кардиган. Утром Лань Чжань, как обычно, проснулся в пять утра. В постели было непривычно прохладно без горячих конечностей Усяня и его густых длинных волос, которые по ночам укрывали плечи бледного юноши, пока голова спящего ведьмака мирно лежала на широкой груди. Чуть потянувшись, Ванцзы босыми ногами встал на теплую ворсистую шкуру, расстеленную у огромной кровати. Надев светлый халат юный заклинатель направился к широким деревянным ставням, за которыми оказался небольшой деревянный мостик, ведущий к личной уединенной беседке, виднеющейся в сумраке. Заря синела, разгоралась. В очень высоком и глубоком сине-зеленом небе догорали звезды, бледные, как капли воды. Казалось, небо за ночь опустилось до самой земли и накрыло дома, дальние берега, ярко цветущие розовые лотосы и отдохнувшую гладь озера своей синевой. Дышалось прохладно и легко. На востоке всходило огромное огненно-рыжее солнце, и в легкой мгле то тут, то там загорался и тотчас гас дрожащий блеск: то солнечный луч вспыхивал на омытой волнами перевернутой рыбачьей лодке, то сверкал в длинных стеклах на многочисленных верандах поместья, крытых серо-мшистой черепицей, или насквозь просвечивал робко распустившийся первый цветок белоснежной кувшинки с дрожащими бриллиантами капелек росы. Пристань Лотоса спозаранку была полна цветения и тишины, нарушаемой лишь мерным плеском воды. Это была как будто особая, замкнутая волшебная территория, не похожая на все остальные части Поднебесной. Область широких, перевёрнутым зеркалом лежащих бесконечных озер, просторных степей, пылавших красными венчиками мака и пахнущих разнотравьем, густой водной стальной серости и безмолвия. К ласковому шуму темной воды слух Лань Ванцзы привык очень быстро. Он совсем не напоминал бурные потоки горных речушек и грохочущие в скалах звуки низвергающихся водопадов. И вскоре заклинатель и вовсе перестал замечать этот неумолчный монотонный плеск. И тогда на этих берегах оставался, пожалуй, только единственный звук – шелест высокой изумрудной травы под ветром и легкий странный скрип, который издавали трущиеся друг об друга толстые мясистые лотосовые листья, зеленым ковром покрывающие все видимые берега и небольшие пристани для рыбаков. Проделав свои привычные упражнения, Ванцзы сидел на небольшой ступеньке, спускающейся прямо к зыбкой глади серо-синей воды. И тут ему в глаза бросилась невысокая девушка, которая так же сидела на похожей ступеньке в отдалении. Из большинства покоев для почетных гостей и членов семьи в Пристани были построены мостики к небольшим уединенным беседкам для интимных разговоров, послеобеденного отдыха, чайных церемоний или просто успокаивающих медитаций в невероятных декорациях, исполненных лучшим художником на земле- природой. Одета она была в легкое летнее лиловое платье, а длинные волосы были распущены по хрупким плечам и переливались мягким блеском в ярких солнечных лучах. Юный нефрит видел перед собой молодую Яньли – не писаную красавицу как любили описывать наследниц Великих кланов для свадебных портфолио, а живую настоящую женщину, из плоти и крови. Она была очень привлекательная той мягкой необжигающей красотой, с гибкой шеей и белыми обнаженными плечами. Нос с крошечной горбинкой, необычный разрез широких лиловых глаз, маленький пухлогубый рот. И в этот момент старшая сестра Усяня заметила белоснежную статую младшего господина Лань, помахала ему приветливо рукой и скромно улыбнулась. Поклонившись в ответ, Ванцзы еще раз оглядел начинающее оживать озеро и отправился в свои покои, чтоб почитать и помедитировать перед завтраком. Завтракали в Пристани поздно, обычно около девяти часов, и сегодняшний день был не исключением. Семья Цзян уже собралась послать за своим гостем прислугу, когда в широком проёме обеденного зала, нарядно украшенного в честь торжественного дня, появился шумный улыбающийся Вэй Ин в традиционном темно-фиолетовом ханьфу, но с черным поясом, и с взъерошенной челкой с наспех собранным хвостом. А за ним, с идеальной осанкой и в светло-голубом, практически белоснежном наряде с мелкими узорами по краю широких рукавов появился Лань Ванцзы. Изысканно поклонившись старшим членам семьи, младший нефрит последовал за своим напарником и сел между Вэй Усянем и ласково улыбнувшейся им Яньли. Пока не подали еду, господин Лань с невозмутимым лицом, но с внутренним любопытством рассматривал семью Усяня. Первой в лицо бросалась, конечно, эффектная госпожа Юй в тонком фиолетовом традиционном халате, стянутом на хрупкой талии светлым широким поясом с кистями. Ей на вид нельзя было дать больше тридцати, что было заслугой сильного ядра заклинательницы, ежедневных суровых физических нагрузок в виде фехтования и тренировки адептов и дорогостоящим процедурам ухода человеческого мира, коими не брезговали женщины из магических семей. Мадам была достаточно высокая, худощавая, с гордым вздернутым носиком, узкими поджатыми накрашенными губами, которые портило выражение постоянной раздраженности и недовольства, и яркими фиолетовыми глазами, мерцавшими маленькими молниями и лиловыми искрами. Волосы у нее были обрезаны в изящное каре, которое удивительно шло к аккуратному личику и белоснежной тонкой коже. Неприкрытое недовольство, которым мадам Юй скользнула по Вэй Усяню, младший нефрит тоже заметил. -Вэй Усянь, приведи свои волосы в порядок! Почему ты опять выглядишь, как будто воровал у крестьян яйца в сарае?!- Раздраженный высокий повелительный голос раздался со стороны стола главы клана. - Я всегда говорила, что можно вывести юношу из деревни в мегаполис, но деревню из некоторых детей слуг не вывести никогда. - Моя госпожа, не горячись! Во-первых, у нас гости.- Усталым, но ласковым голосом попросил супругу глава клана, сидевший чуть в отдалении с мягкой улыбкой.- А во-вторых, Вэй Ин выглядит замечательно. Давно тебя не видел, мальчик мой! В этот момент по-детски насупившийся Вэй Ин внезапно лучезарно улыбнулся своему покровителю и благодарно кивнул за проявленную защиту от несправедливого упрека. А Ванцзы переключил свое внимание на яркую персону Цзян Фэнмяня. Эффектная внешность его с тех пор, как младший нефрит видел его в гостях в Гусу Лань, не изменилась, разве что выражение глаз стало еще более уставшим, а на лбу пролегла неглубокая морщина, свидетельствующая о частых тяжелых мыслях. Но в длинных черных волосах не было заметно ни единого седого волоса, а добродушная улыбка придавала ему почти юношеское очарование. Он весело подмигнул Усяню и Яньли, и пригласил слуг подавать завтрак. Цзян Чэн, который сидел отдельно, напротив колоритной троицы, был погружен в свои невеселые мысли, явно о чем-то переживал и практически не притронулся к ароматному и вкусному завтраку, который специально для него приготовила его любимая старая повариха. -Господин Лань! Очень приятно с Вами познакомиться! Вэй Ин мне много про вас писал и рассказывал! - Нежный тихий голос госпожи Цзян, разливающей ароматный зеленый чай в три хрупкие фарфоровые пиалы с эмблемой лотоса на дне, казалось, журчал весенним ручейком. Ванцзы не мог избавиться от ощущения потрясающего сходства мягких черт характера и внешности у отца и дочери. - Как Вам Пристань Лотоса? -Здесь очень красиво, госпожа Цзян! Благодарю Вас. - Можно просто Яньли. Друзья Вэй Ина- мои друзья.- С дружелюбной улыбкой проговорила заботливая старшая сестра, с лукавым прищуром рассматривая новые эмоции, которые появились на лице у юного ведьмака, который рос полжизни у нее на глазах. Это неловкое смущение, которое вдруг появлялось на лице брата, когда он случайно касался рук или тела младшего наследника клана Лань, эти мимолетные ищущие взгляды с двух сторон, и даже чуть покрасневшие мочки ушей Ванцзы, когда увлекшийся Вэй Усянь слишком близко наклонился к нему, рассказывая интересные подробности о магии Воды, которую преимущественно изучали в клане Цзян. Все это не укрылось от опытного взгляда любящей женщины и философа со стажем. И поэтому мудрая Яньли, радуясь в глубине романтичной души за явную взаимность этого расцветающего и волнительного чувства, принялась с неподдельным интересом наблюдать за влюбленной и очень эффектной парочкой. Плотно позавтракав, Усянь уже собрался схватить долгожданного собеседника и потащить его на добровольно-принудительную экскурсию на озеро, когда Цзян Чэн устроил настоящий хитроумный план-перехват, и чуть ли не за шиворот повел сопротивляющегося брата для начала встречать остальных гостей, а затем проверять, все ли готово для необычного мероприятия. Ну а скромный Ванцзы, грустно вздохнув, сначала был приглашен на чай в личную беседку к благожелательному Цзян Фенмяню, где провел, на удивление, очень приятно время, а потом с интересом застрял на пару долгих часов в обширной библиотеке клана Цзян, открывая для себя богатую коллекцию книг по изучению ведьмовства и демонологии. Первым в цветущую розовыми яркими лотосами Пристань приехал наследник Жоханя, строгий, сдержанный Вэнь Сюй. Бывший опытный военный, сильнейший заклинатель светлого Пути, старший сын и будущий наследник клана Вэнь был еще молод. Густые темно-каштановые волосы в короткой стрижке, сосредоточенный пронизывающий взгляд карих глаз, в глубине которых виднелись полыхающие костры пламени, выточенные жесткие черты лица и небольшой шрам на щеке придавали особую привлекательность его волевому лицу. Высокий, мускулистый, доминантный он, казалось, занимал все пространство, где появлялся. С внезапным дружелюбием Вэнь Сюй, который уже прошел тяжелый обряд посвящения в клане Вэнь пару лет назад, поприветствовал своих подчиненных Усяня и Цзян Чэна, с заслуженным уважением относившихся к новому начальнику. И ненадолго остановил свой изучающий взор на старшей дочери семейства Цзян, которая уже переоделась в традиционное светло-лиловое ханьфу, богато украшенное фиолетовым и серебряным шитьем, и ответила ему спокойным уверенным взглядом. Вежливо откланявшись , суровый заклинатель отправился в подготовленные покои, приводить себя в порядок после долгой дороги и бесконечной рабочей суеты, которая не оставляла молодого директора КБР практически никогда. Затем в полуденном солнце эффектно объявился в облаке пыли и блестящем золотистом кабриолете наследник клана Цзинь, юный коллекционер дамских сердец, миллиардер, плейбой и филантроп. В этот момент ироничный Вэй Усянь сжал губы и закатил глаза от такого зрительного кошмара. -Блядский павлин! От осинки хрен родятся апельсинки. Раздраженный Цзян Чэн был менее сдержан при виде господина Цзысюаня, который вальяжно вышел из машины в белой льняной рубашке, подкатанной до локтей, тонких бежевых легких брюках, плетеных кожаных босоножках и в небольшой соломенной шляпе-канотье в итальянском стиле. Золотая цепь из последней коллекции Прада висела на загорелой шее, а на тонком запястье аристократичной руки неприлично блестели слишком вычурные Патек с бриллиантовым заводом. Дополняли эту ярмарку узнаваемые кольца из трех обручей на обоих мизинцах. Выражение глаз было не разглядеть за темными стеклами фирменных очков с золотым логотипом на дужках, а на губах появилась снисходительная белозубая улыбка . -Как можно тратить ТАКИЕ деньги на явную безвкусицу?!!- Вэй Ин удивленно оглядел молодого заклинателя и прошептал это на ухо Яньли, которая с грустным вздохом вынуждена была согласиться с наблюдательным младшим братом, который, к тому же, отличался прекрасным чувством стиля. С неким пренебрежением оглянувшись на суету в просторном деревянном поместье Цзян, выглядевшим слишком просто для привыкшего к аристократичной роскоши юного господина, Цзинь Цзысюань сухо поприветствовал встречающих и, ненадолго остановив оценивающий взгляд на смутившейся Яньли, с улыбкой отправился в свою часть гостевых комнат, искренне надеясь на приятный вечер и ночь в компании старой подруги. Последним приехал Не Хуайсан, который был вместо брата, до сих пор зачищающего со своими оперативниками злополучный бар в Коулуне. Радостно поприветствовав своих коллег, младший Не с ухмылкой достал из багажника своего комфортного Порша пару пакетов с весело звенящими бутылками. И на красивом лице появилось по-настоящему хитрое лисье выражение, которое частенько появлялось у заклинателя перед грандиозными попойками, которые они эпизодически устраивали в отделе после сложных дел. - Пожалуй, нам будет что отметить этим вечером, да, Чэн-Чэн?! Я подготовился! - Главное, матери не запались со своим арсеналом, а иначе будет тебя до вечера гонять по тренировочному лагерю и полосе препятствий. - Чуть расслабившийся Ваньинь почувствовал, как его потихоньку отпускает гнетущее напряжение этого утомительного дня. И обняв за плечи расхохотавшегося Усяня, представившего эту картину, и притихшего Хуайсана, тут же вручившего пакеты двум заклинателям в фиолетовом, Цзян Чэн отправился на торжественный обед, который перетекал плавно в магический ритуал, для которого слуги готовили старинный закрытый храм в середине Черного озера.