Секретные материалы, или особый отдел Юмин (幽冥)

Задумчивый Вэй Ин сидел на небольшом пирсе возле паромной переправы, кидал мелкие камушки в воду и ждал своего спутника. В порту шустро сновали большегрузы и скоростные паромы из Гонконга. В Макао катился к концу ясный солнечный день – синий и до конца прозрачный, освеженный морским ветром. У погруженного в собственные глубокие раздумья Усяня, который лишь под утро на пару часов забылся от усталости и жара свечей в странном полусне, было реалистичное ощущение будто бы весь этот мир был создан только сегодня. Над солоноватой, пахнущей йодом водой лежали тонкие облака. Такие облака предвещали недели иссушающей жары. Вода голубела на отмелях, и в ней качались красные днища барок. Деревянные носы рыбачьих лодок полоскала прозрачная крепкая волна. А Вэй Усяню теперь везде чудился аромат Лань Чжаня- пряный, можжевелово-сандаловый со сливочными нотками, и этот запах сливался с перезвоном колоколов многочисленных часовен, свистом флейты бродячих музыкантов в порту и хриплыми песнями моряков, выводивших по каналу неуклюжие барки в соседний залив. - А вот и я. Вэнь Цин с ребятами будут ждать вестей в Бюро. Еще отправили Вэнь Нина в порт Гонконга, если будет хвост на обратном пути. - Мягкий голос Не Хуайсана раздался сзади. -Привет, Не-Сюн. Ты раздобыл приглашения? - Вэй Ин стряхнул остатки лиричных мыслей и полностью погрузился в сложную задачу. -Ну как тебе сказать, Вэй-сюн. Можно и так это назвать. Вдвоем за одним столиком гламурно посидеть явно не получится, потому что беседа у меня сегодня будет не из легких, с господином Темным Герцогом.-При этом изумрудные глаза младшего Не вызывающе заблестели, а сам он вдруг задышал чем-то порочным и увлекательным. - Для тебя есть другая, не менее интересная роль. И протянул заинтригованному Усяню большой черный брендированный пакет из Pacific Place. -Тебя будут ждать около служебного входа через час. Насколько я помню из наших пьяных походов, с этой ролью ты точно должен справиться. Других вариантов, чтоб не вызвать подозрений двумя ошивающимися в казино агентами Бюро я за такое короткое время не придумал. - И, невинно подняв брови, Хуайсан беспомощно развел руками, лукаво прищуриваясь.- Не подведи, малыш! Вэй Ин сунул любопытный нос в пакет и довольно хмыкнул, увидев содержимое из последней подиумной коллекции Сен-Лоран. -Надеюсь, ты меня не устроил стриптизёром в Вип-лаунже у Горячей Семерки, Не-Сюн. А то с тебя станется...- Чуть нервно хихикнул Усянь, подозревая, что от изобретательного Не можно ожидать чего угодно. -Почти, Вэй-сюн, почти. - Вдруг широко улыбнулся Хуайсан, который стоял на освещенной закатным косым солнцем пристани в своем безупречном черном бархатном костюме Том Форд, идеально сидящем на фигуре. - Скажешь, что ты на замену внезапно приболевшего господина Цзяо. Белая рубашка была расстегнута на пару пуговок, а из кармана на итальянский манер выглядывал шелковый платок приглушенного цвета морской волны. Волосы были собраны в строгий хвост с ровным пробором, а на глазах были очки для зрения в толстой темной роговой оправе. На правой руке деликатно поблескивали зеленоватым циферблатом Oyster Perpetual. В этот момент Вэй Ин подумал, что не ошибся, считая из всего клана Цинхе Не самым опасным заклинателем именно младшего, совершенно безобидного на вид господина Не. Всем было известно, что мать Не Хуайсана была одной из самых прекрасных наложниц тогдашнего главы ордена, но мало кто знал, что именно от нее Хуайсан унаследовал свою лисью сущность, ведь красавица была не только ошеломляющей внешности, но и несла в себе частичку столетней хули-цзин, способной знать о том, что происходит за тысячу ли и прекрасно владеющей искусством обольщения и морока. Ведьмы видели девятихвостых мудрых лис и не опасались их уловок, поэтому Вэй Ин совершенно не удивился, что однажды в привлекательном, обладающим мягкими и утонченными чертами лица Хуайсане внезапно проявилась истинная иньская сущность, унаследованная от матери. Однако под своей эффектной и даже сладострастной внешностью младший Не обладал недюжинным интеллектом, чрезвычайно хитрым умом, холодным расчетливым сердцем, а так же совершенно не чурался всех видов манипуляций для достижения своих целей. И при этом до сих пор большинство сотрудников в Бюро умудрялись считать господина Не безобидным парнишкой и компьютерным гением под охраной сурового и устрашающего старшего Минцзюэ. -Поехали, нам уже пора. С тебя все закулисные разговоры и сбор информации у официантов, крупье, девиц и прочей обслуги. Ну и внешнее наблюдение за обстановкой. Ну а я попробую выяснить, какой очередную Биеннале из дерьма и палок готовят нам наши изысканные друзья. - С этими словами младший Не, который практически никогда не притворялся в обществе ведьмака, направился к поблескивающему хромом роскошному автомобилю с водителем, стоящему в начале старенького деревянного пирса. Вэй Ин вдруг ощутил знакомый адреналиновый мандраж, который у него бывал перед опасными охотами. Под кожей прокатилось мелкими иголками предчувствие феерического риска. Венецианцы были не безобидными демонами из Цзюю, которые могли лишь скалить острые клыки, связанные строгим Альянсом. Вся история возникновения этих удивительных и кровожадных тварей сама по себе была непостижимой загадкой, которая занимала Усяня долгими годами. Ведь эти демоны с дальних земель имели так мало общего с одухотворенным бестиарием привычных восточных небожителей, духов и священных существ из Поднебесной. Согласно западной мифологии, высший Бог-творец создал себе в помощь Ангелов, предводителем которых и был его любимый помощник Люцифер, по некоторым легендам сын утренней звезды Авроры, который был очень умен, талантлив и невероятно красив. И вот однажды Люцифер не захотел больше подчиняться и пожелал быть выше своего создателя, чтобы и люди и ангелы поклонялись ему. Сначала верховный Ангел выступил против того, чтобы послать на Землю Спасителя, который мог бы очистить несчастных, заблудившихся во тьме людей от грехов. Затем всеми силами попытался подчинить себе других ангелов, и, надо отметить, ему это прекрасно удалось, и почти треть светлых небесных созданий поверили ему. И это неудивительно, поскольку он пообещал им иную форму правления и абсолютную свободу. Тогда на небе началась беспощадная война между божьими созданиями, но все же Свет и его верные архангелы оказались сильнее горе-революционера. Тем самым Люцифер только лишь получил изгнание из рядов Божьих. И так из солнечного ангела он превратился в Верховного Демона и был согнан в пекло Преисподней, а присягнувшие ему на верность небожители отправились за своим новым Повелителем глубоко под землю. Но при этом достаточно однозначном трактовании библейских легенд с годами стерлись и другие подробности, в которых, несмотря на злые помыслы, Люцифер как раз-таки и являлся тем самым движением, без которого невозможны внутренние процессы Вселенной. Ведь в жизни всегда есть зло и добро, свет и тьма, которые в западной философии безустанно борются друг с другом, а не дополняют, как в восточной. Хотя противоречие наяву: получается, ведь изначально храброго вольнодумца создал сам Бог, а в итоге ангел превратился в демона, поскольку большой талант и ум взрастили в нем силу. Существовал еще ряд легенд, где Люцифера называли Утренней звездой, и сослали управлять Преисподней за то, что он украл Божественный огонь и поделился им с людьми. Некоторые философы даже были убеждены, что именно Люцифер наделил Адама разумом и душою и научил его мыслить самостоятельно, не подчиняясь воле Божьей. Поэтому Вэй Ин с одной стороны жаждал прикоснуться к этой бездне и погрузиться с головой в её манящие идеи абсолютной свободы, а с другой стороны был прекрасно осведомлен, какую цену подчас платили Верховные Демоны за эту свободу. Аккуратно закрепив пакет позади себя, ведьмак, которого чуть потряхивало от ожидания, защелкнул шлем, опустил стекло и резко рванул в сторону роскошного казино, возвышавшегося в отдалении. Солнце уже практически село. Облака сияли ослепительным золотым светом и весь запад горел золотом. Казалось, будто там раскинулись какие-то широкие, необъятные горы, а длинные золотые лучи пронизали их, расходясь до половины неба, на севере кучились и громоздились тяжелые облака с бронзовым оттенком. Зелень тропических растений, в изобилии высаженная по улицам бывшей португальской колонии стала странно яркого цвета, с мерцающим драгоценным отблеском. Через некоторое время уже успокоившийся Усянь проехал через невероятной силы магический барьер, болезненным холодом прошедший по горячей коже, и припарковался у служебного входа, где курили парочка молодых низкоуровневых демонов, что-то очень бурно обсуждая. Похожи они были на типичных итальянцев- загорелые, темноволосые, белозубые, активно жестикулирующие. С интересом прислушавшийся к громкому спору, Вэй Ин в удивлении поднял бровь. Странная молодежь на полном серьезе обсуждала вопросы гуманизма в КНДР, да еще и какую-то очередную революцию. — К чему вы упоминаете о «живых людях», что они для вас? — воскликнул один из них, самый юный, с ярко-зеленым шелковым шарфом, изящно повязанным бантом на шее. — Будьте же откровенны до конца: говорите о деньгах, власти и собственном благополучии, и оставьте живых людей в покое. Если бы они грозили остановить развитие вашего господства, то разве вы стали бы с ними считаться? Что значит для вас эти сотни тысяч каких-то «живых людей», умирающих в муках и от голода и болезней! И сейчас же оба других собеседника объединились против него, доказывая, что если бы кто-нибудь мог остановить развитие нового мирового порядка, то и разговор был бы другой, при данных же условиях ничто остановить его не в силах. Юный демон стал грубо возражать, но положение его в споре было довольно неблагоприятное: было видно, что в этих вопросах он очень не силен. Противники же его, которые были старше и опытнее, видимо, именно философскими и социальными вопросами преимущественно и интересовались и засыпали его доказательствами. Вэй Ин явно чувствовал, что они видят слабость его позиции, и его одинаково раздражал и снисходительный тон возражений и сожаление, светившееся в глазах старшего по смене, который стоял весь в черной униформе отеля, с поблескивающей на петлице рубиновой каплей, искусно ограненной в золотою оправу. Спор тянулся долго, — горячий, но утомительно-бесплодный, потому что спорящие стояли на слишком различных точках зрения. — Разве все это не ясные до очевидности противоречия? — внезапно присоединился к курящим демонам широко улыбнувшийся ведьмак, удивляясь, как можно так плоско понимать вещи. Странная тишина повисла в ответ, и вдруг все юные демоны с тяжелым вздохом пожали плечами. — Нет, господа, чтоб до такой можно было дойти узости, до такой чудовищной черствости и бессердечия, — этого я не ожидал! Ну, и времечко же теперь, нечего сказать, — довелось мне дожить! — На время грех жаловаться, — серьезно возразил вдруг молчавший дольше всех демон в красной жилетке, судя по всему, крупье. — Время хорошее и чрезвычайно интересное. Великолепное время. А что касается ваших упреков в бессердечии, то, уверяю вас, убедить ими кого-нибудь очень трудно. Мы утверждаем, что скоро весь Восток вступит, наконец, на известный темный путь, и заставить свернуть с этого пути ничто не в состоянии. Странное отношение к действительности! Пора бы уж перестать судить о ее явлениях с точки зрения дешевых популистских идеалов о добре и зле. Вэй Ин с любопытством спросил: — Вы полагаете, что пора? — Да, я думаю, давно уже пора. Жизнь развивается по своим законам, не справляясь с вашими идеалами добра и света; нечего и приставать к ней с этими идеалами; нужно принять те, которые диктует сама действительность. — О святые небожители! И это — молодежь, надежда страны! — воскликнул, расхохотавшийся Усянь. В итоге, разговор свернул совершенно в другое русло и через время очень социальный ведьмак уже почти по-дружески рассказывал смешные истории расслабившимся демонам, которые громко хохотали и очень экспрессивно похлопывали его по плечам. Потом, выяснив, что он приехал на замену господину Цзяо, воодушевленно сопроводили его в гримерку, не забыв распить там пару бутылочек отличного итальянского Амароне делла Вальполичелла. -Твой выход через пятнадцать минут, Усянь!