Scream, Rosetta

      — Прежде чем я уйду…       Фестер решил, что лучше поскорее смыться, поскольку стало очевидно, что шериф напал на его след.       Но когда он стоял возле сарая Юджина с Розеттой и заплатанной Вещью, которые хотели проводить его, он на секунду остановился и начал рыться в своей сумке, пока не нашел три маленькие странички.       Мужчина посмотрел на свою племянницу, протягивая свою находку:       — Я тщательно обыскал библиотеку белладонны и нашел кое-что, что могло бы тебе помочь.       Она взяла все три страницы в руки, и когда посмотрела на них, поняла две вещи. Во-первых, очевидно, он вырвал это из очень старой и важной книги, а во-вторых, это были записи и заметки о предсказаниях смерти… для Банши.       — Как ты… — она покачала головой, удивленная тем, что он нашел что-то подобное, хотя она сама потратила на поиски последние несколько недель.       Пожав плечами с легкой улыбкой, Фестер постучал пальцем по страницам:       — Здесь в основном заметки, касающиеся физической боли. Саму книгу я перепрятал в сейф за Игги Иттом.       — Спасибо тебе, дядя Фестер, — Розетта улыбнулась, передавая страницы Вещи, который сидел у нее на плече, прежде чем слегка обняла мужчину.       Отстранившись, она позволила Фестеру которотко попрощаться с Вещью и смотрела, как он садится на мотоцикл, который, должно быть, где-то украл этим утром.       А потом она помахала ему на прощание, наблюдая, как мотоцикл исчез в лесу и выехал на главную дорогу в другую сторону от Джерико.

∼

      — Куда ты собралась?       Розетта взглянула на девушку, которая внезапно вошла в ее общежитие. Она слегка вздохнула, продолжая натягивать куртку:       — Если хочешь знать, Ксавьер сказал, что хочет мне кое-что показать.       — Ты не должна идти, — заявила Уэнсдей, глядя на свою сестру, когда она собиралась уходить.       — Почему это? — спросила Розетта, подходя к девушке. — Потому что он Хайд и планирует убить меня в лесу?       Уэнсдей продолжала смотреть вперед, когда Розетта начала проходить мимо нее. Когда старшая Аддамс потянулась к двери, Уэнсдей обернулась:       — Потому что он только что убил Кинбот.       Слова ее сестры заставили Розетту мгновенно замереть, не потому, что она внезапно поверила каждому слову девушки, а потому, что она так небрежно заявила, что кто-то погиб, тот, кого Розетта знала.       Она медленно обернулась:       — Что?       — Сразу после того, как я ушла от нее, — объяснила Уэнсдей, сцепив руки перед собой. — Так что, если ты все-таки настроена на встречу с ее убийцей, попробуй поискать картину с ее изрезанным лицом, уверена, она у него где-то есть.       Розетта вернулась и встала перед своей сестрой:       — Я понимаю, что ты одержима этим «делом» и хочешь найти того, кто за всем этим стоит, как можно быстрее, но ты даже не осознаешь, что говоришь и делаешь.       Розетта стояла перед девушкой с косами, которая только слегка склонила голову набок, молча приказывая Розетте продолжать свой монолог, заинтригованная тем, что она все-таки хотела сказать.       Старшая девочка пристально посмотрела ей в глаза:       — Ты заставляешь всех, кто заботится о тебе, уходить. Ты потащила Энид в особняк Гейтсов, где она была буквально травмирована, и это заставило ее съехать, а Тайлер вообще мог умереть. Обвиняешь Ксавьера в том, что он серийный убийца? Он просто был добр к тебе. И когда ты все это делаешь… — Розетта замолчала, она действительно не хотела говорить следующие слова, потому что никогда не поворачивалась спиной к Уэнсдей, но что ей еще было делать? — Мне не очень нравится тебя защищать. Больше нет. Так что я покончила со всем этим «делом».       Розетта быстро развернулась на каблуках и вышла из комнаты, прежде чем смогла забрать все слова обратно. Прямо сейчас она просто надеялась, что ее заявление запомнится Уэнсдей и заставит ее осознать, как много она потеряет, если продолжит свои обвинения, основанные только на совпадениях… По крайней мере, Розетта надеялась, что это правда были лишь совпадения.       Выбросив неприятный разговор из головы, Розетта высоко подняла подбородок, направляясь к школьным воротам, у которых Ксавьер предложил ей встретиться, и, к ее удивлению, он уже ждал ее, несмотря на то, что она пришла раньше, чем они договорились.       — Привет, — протянул он, оттолкнувшись от стены, на которую опирался, засунув руки в карманы пальто. — Что случилось? — сразу спросил он, замечая поникшее выражение лица девушки.       Розетта подняла на него глаза:       — Ничего, просто семейные разборки, — она пожала плечами, идя в ногу с ним, когда они начали идти.       — Итак… — Протянула она после того, как они несколько минут шли молча. — Что это за таинственное место, которое ты хочешь мне показать?       Парень оглядел окружающий их тускло освещенный лес, прежде чем жестом показал ей идти налево:       — Ну, некоторое время назад я нашел этот сарай за пределами школы, он был совершенно запущенным. Я спросил Уимс, могу ли я навести там порядок, и это стало своего рода моим личным пространством. Это место, куда я хожу рисовать. Прям здесь.       Взгляд Розетты остановился на маленьком сарае всего в нескольких метрах от них. Хвастаться было нечем, но знание того, что ждало внутри, вызывало у Розетты пик интереса. Она видела только две работы Ксавьера: плачущую девочку, которую он нарисовал во дворе, и паука, которого изобразил на тетрадке в классе.       — Почему ты не показывал мне этого раньше? — поинтересовалась она, подходя ближе к небольшому деревянному сооружению.       Ее вопрос заставил Ксавьера неловко почесать шею:       — Я хотел это сделать в тот день, когда вы все были в особняке Гейтса. Ну до того, как здесь появилась Уэнсдей и увидела… — он замолчал, только разжигая любопытство девушки. — Ту картину, над которой я работал… Это я и хотел тебе показать.       Розетта слегка наклонила голову, когда повернулась к парню, который внезапно остановился.       Теперь они стояли лицом к лицу друг с другом:       — И что на ней?       Он пристально посмотрел ей в глаза на секунду, и прежде чем смог остановить себя…       — Я вижу сны о своих картинах и рисую свои сны. И то, и другое относится к тебе, Розетта Аддамс, — эти слова почти ужалили его, отчего глаза тут же прикрылись в легком смущении.       — Вау.       Звук ее приглушенного смеха заставил его снова открыть глаза:       — Что? Это слишком?       Она кивнула, заметив, что он, вероятно, хотел бы забрать все свои слова обратно и сказать по-другому.       — Может быть, — Розетта сделала смелый шаг, чтобы подойти чуть ближе к парню. — Но мне это нравится.       Ксавьер настолько занервничал, что был уверен, что девушка перед ним слышала биение его сердца. Но, казалось, она наслаждалась тем влиянием, которое оказывала на него. Он тревожно сглотнул, когда она подошла еще ближе, но ничего не сказал, ощутив, как сам стал подаваться вперед.       Он собирался поцеловать ее.       Но прежде чем их губы успели соприкоснуться, Розетта замерла. Сначала Ксавьер подумал, что она передумала, пожалела об этом еще до того, как это произошло. Но она замерла только потому, что до ее ушей донесся внезапный лязг чего-то падающего. Звук доносился изнутри сарая.       Открыв глаза только для того, чтобы встретиться взглядом со светло-карими, она заговорила:       — Ты это слышал?       Он покачал головой, но когда раздался еще один шум, он бы солгал, если бы во второй раз покачал головой:       — Это слышал, — прошептал он в ответ, заставляя себя отойти от нее, чтобы повернуться лицом к двери сарая. — Она не заперта.       Розетта проследила за его взглядом и увидела следы, разбросанные по лесной тропинке. Кто-то был здесь.       Не говоря больше ни слова, Ксавьер подошел к двери, предполагая, что это не могло быть чем-то опасным. Были и другие, кто знал об этом месте, например, Аякс и некоторые другие его друзья. Он бросил взгляд на Розетту, прежде чем открыл сарай.       Их встретила темнота, но в ту секунду, когда Ксавьер включил свет, он не смог удержаться и усмехнулся, остановив взгляд на Уэнсдей, которая сидела в кресле напротив него и Розетты:       — Знаешь что? Держись подальше от этого места.       Розетта шагнула вперед:       — Что ты здесь делаешь? — спросила она. — Я же сказала тебе прекратить. Ты обещала.       — Я просто присматриваю за тобой, сестренка, — заявила младшая Аддамс, когда внезапно вонзила нож, который держала в руке, в стол рядом с ней, глядя на Ксавьера. — Ты оставил это в моей комнате. Вернее, прямо в Вещи. Как давно ты встречаешься с Кинбот?       Вместо того, чтобы позволить Розетте заступиться за него как в библиотеке Белладонны, Ксавьер протянул руку перед старшей Аддамс, прежде чем она успела что-либо сказать, и вышел вперед сам.       — Ты что…? — он издал сухой смешок. — О, о чем это я? Конечно. Ты же следила за мной, не так ли?       Девушка не ответила ему, поэтому он продолжил, вынимая нож из стола. Он осмотрел его, потому что никогда раньше не видел.       — Потому что в твоих фантазиях я — главный злодей, — оглянувшись на Уэнсдей, он вздохнул. — Меня не было в твоей комнате. Хочешь верь, хочешь нет. Мне уже все равно.       Уэнсдей все еще молчала, обходя его вокруг и посылая сестре всего один взгляд, прежде чем остановилась рядом с закрытой картиной.       — Твои картины все лучше. Эта мне понравилась особенно.       Она не дала Ксавьеру шанса остановить ее, прежде чем сорвала ткань.       Глаза Розетты расширились, легкий вздох вырвался из ее горла, когда она столкнулась лицом к лицу с изображением Кинбот, лицо которой пересекало четыре больших пореза.       — Ты как будто все пережил, — прокомментировала Уэнсдей, продолжая идти к одному из столов рядом с картиной. Она начала рыться в небольшой коробочке. — Что ингалятор Роуэна делает в твоем сарае?       Хотя до этого он не проявлял особых эмоций, сейчас Ксавьер, наконец, позволил своему лицу слегка вытянуться, но не в тех эмоциях, которых ожидала Уэнсдей. Он был сбит с толку.       — Или очки Юджина? — продолжила она, поднимая окровавленную рамку с выбитыми линзами. — Или эти снимки, которые ты сделал без моего ведома, пока следил за мной?       Взгляд Ксавьера метнулся от Уэнсдей к Розетте. Одна из девушек проявляла признаки довольства, радуясь, что наконец-то подобралась к правде. А другая была в полном шоке, ведь было очевидно, что в ее голове шла война за то, чему и кому верить.       — Нет, — он выдохнул, пытаясь найти правильные слова, чтобы защитить себя. — Я…       — И последнее приобретение.       Когда Уэнсдей подняла знакомый кулон, Розетта не смогла сдержаться и выхватила его у нее, желая увидеть собственными глазами.       Выражение ее лица заставило Ксавьера забеспокоиться:       — Подожди, Роза, я не… Я бы не…       Он сразу замолчал, когда она подняла глаза полные печали. Кулон был не просто безделушкой, который ее психотерапевт носил перед смертью. Это был подарок Розетты в знак благодарности за то, что та помогла ей пройти через все. Понимание того, что он был на ней в момент смерти, делало все это слишком реальным, слишком болезненным, поскольку Розетте понравилась эта женщина.       Ксавьер сделал шаг вперед, отчаянно желая, чтобы они как-то поверили ему:       — Нет, нет, кто-то подбросил мне это…       — Стоять! — громкий крик заставил Розетту вздрогнуть и отступить назад, когда двери по обе стороны сарая распахнулись. В ушах у нее звенели сирены и звук вынимаемого оружия.       У Ксавьера затряслись руки при виде шерифа Галпина и других его помощников, отчего нож выпал на землю, когда они приказали ему встать на колени.       Розетта смотрела на все со стороны. В то время пока ее разум был затуманен тем, кому верить, у Ксавьера не было даже шанса должным образом объясниться, оправдаться:       — Что? Подождите…              — У тебя есть право хранить молчание… — Монотонным голосом проговаривал шериф, после чего приказал одному из помощников надеть наручники на парня. Закончив, он посмотрел на Уэнсдей. — Спасибо за помощь, Аддамс.       — Ты! — внезапно закричал Ксавьер, когда его заставили встать. — Ты подставила меня!       Повернув голову к сестре, Розетта уставилась на нее глазами, полными шока:       — Что ты наделала?