***
Было очень неожиданно, когда Сакура почувствовала собственную чакру. Это был незапланированный и непредвиденный сюрприз. Харуно достаточно знала о чакре из многочисленных свитков Изуми. Некоторые определения были в конспектах брюнетки, написанные во времена её учёбы в академии. Недоучиха очень сильно разозлилась, когда один из хулиганов издевался над брошенными щенятами в тёмном переулке, ввиду чего и произошёл огромный выброс энергии. Сакура сначала не поняла что произошло и почувствовала себя... странно. Девочка ощутила холодное течение в своём теле, центром сосредоточения которого являлся её живот. Организм не выдержал запредельной нагрузки и её затошнило, поэтому вместо драки ей пришлось сдерживать желчь в горле и терпеть пинки мерзкого пацана. Девочка трусила самой пробовать использовать чакру. Она не знала насколько развиты её чакроканалы и решила перестраховаться временем. Пускай потом, зато без осложнений и, желательно, под присмотром знающего человека. Поисками учителя Харуно не занималась, потому что считала это чем-то глупым: кто в здравом уме будет тратить своё свободное время на мелкую соплячку? Сакура решила пока отдаться изучению образовательной программы Академии шиноби. Конспекты Изуми были понятливыми и красивыми, с их помощью можно было учиться далеко наперёд. Девочка считала, что знания являются одной из базовых сил любого опытного ниндзя, поэтому читала и записывала всё добросовестно. Ей нравилось проводить время над своими тетрадками, она ощущала некое спокойствие и внутреннее умиротворение от таких несложных действий: как выводятся букву на листочке, строятся длинные предложения, итогом которых становится информация. Харуно искренне удивилась, когда узнала, что траектория и полёт куная можно было высчитать при помощи математических формул. С этого обыденного знания и началась любовь Харуно к точным наукам и жгучее желание узнать больше и обо всём.***
Сакура, как всегда, проходила между рыночных стоек и разноцветных шатров. Теперь она была здесь только для покупок и пополнения еды для бездонного желудка Уголька, серьёзно, он питался больше чем сама недоучиха. Девочка удивилась тому, как быстро она привыкла жить одна. Научилась отличать хорошие овощи от не совсем зрелых, в срок оплачивала счета за квартиру и, обязательно, каждый день наводила дома чистоту, без одержимости разумеется. Она считала, что у неё постепенно развилась острая мизофобия. На самом деле, грязная квартира начинала напоминать ей о неприятных моментах в старом доме и она всеми силами искореняла всякие предпосылки к этим тяжёлым думам. На кончике языка чувствовался терпкий привкус сладости. Нет, то были не конфеты, а пищевые добавки и витамины, прописанные доктором. Было хорошо, что они не имели в себе горечи. Сакура с прошлого раза не ходила на приёмы недоврача и она считала, что это было к лучшему. Девочка остановилась у пустого прилавка и с грустью посмотрела на деревянную стойку. Прошла мимо. Дома её ждал довольно капризный ребёнок, который всегда издавал внеземные рулады, стоило ей прийти позднее чем нужно.***
Утренние пробежки стали обыденны и нужные как сам воздух. Сакура ни о чем не думает когда её подошва шлёпает и шаркает о землю. Ниндзя должен бегать бесшумно — чётко гласило правило. Харуно бегала так, как ей хотелось. Она считала, что сначала нужно стать хоть немного выносливой, прежде чем переходить к чему-то более сложному. Лёгкие горели и девочке нравилось это чувство, воистину, первый тревожный звоночек мазохиста. Каждый раз она старалась пробежать дольше, меняла поочерёдно темп: начинала с медленного и со временем ускорялась. Радовалась, когда понимала, что результаты на чуть, но становятся лучше. Всё выписывала в свой блокнотик, даже вела учёт собственного душевного состояния и время отдыха. Старалась спать семь-восемь часов, правильно питаться и увеличивать собственную мышечную массу. И результаты не стали себя ждать. Спустя месяца, она заметила, что совсем не чувствовала приступов тошноты. Проводила время у туалета только два или три раза в неделю, когда недавно могла столько же раз просидеть в один день. Даже из множества собственных ушибов смогла изъять пользу: встречала кивком знакомого библиотекаря, который стал для неё родным, брала новые книги по первой помощи и обработке ран. После драк промывала свои ссадины и следовала последовательности в книгах. Это было удобно. Ноги привели её на заброшенный полигон на краю деревни, обрамлённый широкими деревьями и плотной листвой. Сакура упёрлась руками в колени и переводила дыхание, замечая своё неумелое творчество: соломенный манекен, отмеченный красной краской в разных областях, уже сильно потрёпанный. На удивление, получился он у неё... приемлемым. Сакура разумно решила, что недостаток физических сил она могла перекрыть своей манёвренностью и скоростью. Встала перед манекеном и выдохнув, начала отрабатывать удары по критическим точкам. Меняла левую и правую руку, считая, что будет очень расточительно использовать в бою только одну. Била и слабо, и сильно. Девочка хотела, чтобы разум её не думал, а тело получило мышечную память, способное в будущем не обидеть свою хозяйку. Когда пот вился с Харуно десятой рекой, она остановилась. Меняла положение боевой стойки, центр тяжести: делала всё, что было написано в свитках Изуми. Искала более удобную силовую стойку. Мышцы уже ныли от напряжения, но тренировка только начиналась. Следом она выполняла усиливающие упражнения: приседания с бревном на плечах, отжимания, пыталась сделать стойку на руках, но до этого навыка ей было ещё долго. Напоследок растягивала уставшие мышцы, садилась на шпагат, мяла свои самые забитые участки тела. Откидывалась спиной о дерево и прикрывала глаза в наслаждении от отдыха. У неё было немного свободного времени, поэтому часто этот промежуток был наполнен... размышлениями. Сакура думала о том, чего же ей хотелось, правильно ли она поступает, нужно ли было это ей. Вопросы, заданные самой себе, внезапно превращались в риторические и каждый раз она не могла дать однозначный ответ. Иногда она думает о смерти и о том, что всё вокруг незначительно и давно не имеет смысла, во всяком случае, для Харуно. Девочка решает, что ей не хочется разрушать то, что так сильно старалась сохранить её сестра. Было довольно иронично, что недоучиха боялась смерти от чужой руки. Был ли это инстинкт самосохранения или... Даже если смерть, то та, которую выберет она сама.***
Сакура смотрела в небесные глаза в недоумении. Блондинистый мальчик своим агрессивным выражением лица предостерегал её, как бы говоря: — Не подходи ко мне. Это был обозлённый, мрачный и отчаянный отблеск в чужих глазах. Что-то в душе девочки подсказывало ей, что перед ней находился настоящий зверь. Глаза его должны были быть олицетворением безмятежности и кристальной доброты, но в глубине сидела такая чернота, что Сакуре стало сиюминутно плохо. Брови мальчика сдвинулись к переносице, на щеках она заметила странные полоски, ещё немного и оскалится. Она помогла отбить шайку хулиганов, что приставали к нему. И сейчас он выглядел потрёпанным: пускай ссадин и ран нет, но волосы взлохмачены, как у молодого драчливого воробья, а одежда хранит в себе серость земляной пыли и совершенно потеряло лоск новизны, сменившись грубыми стяшками. Блондин угрожающе ступил на шаг к ней. Сакура не стала терпеть чужую агрессию, сработали сигнализирующие инстинкты: когда нападают на неё — она не думая, нападает в ответ. Девочка стремительно выбросила руку и сжала её в паре метров от лица мальчика, в этом промежутке даже воздух стал горячее от напряжения. Он не повёл бровью, проследив за её движением. Харуно не считала себя святой и знала, что влезла в драку только ради боевого опыта. Ей не нужны были благодарности, но чужую злость она не понимала. Уверенно предупредила: — Не подходи. Блондин пустым взглядом посмотрел над её головой. Рука недоучихи опустилась, тело постепенно расслаблялось. Мальчик двинулся вперёд, намеренно задевая Сакуру плечом и скрываясь за углом старого дома. Девочка нахмурилась и посмотрела в ту сторону, потирая недавно задетую область руки. Неприятный.***
Харуно сидела на кухне и уголки её губ приподнимались в улыбке. Она нашла информацию из перешёптываний людей на улицах. И была рада, что та оказалась правдивой. На самом деле, было много омег, кроме девочки, которые хотели скрыть свой запах. В основном к этому человеку приходили омеги-парни. Неудавшийся мастер печатей, что знает только одну запечатывающую технику, что и сделала старика востребованным. Вся авантюра была грязной и незаконной, но Сакура не могла упускать такой вариант из своего вида, кроме того, он являлся единственным. Бумаги шуршали в руках, ссадина была на каждой её костяшке. На документе долгожданная и пугающая дата: скоро состоится операция по пересадке.