"Подснежники"

— Угораздило тебя выбрать именно этот тур? — бурчит Руслан с каждой ступенькой выше. На чердак ведёт цельная, но такая неудобная винтовая лесенка, что даже ему приходится наклоняться. — И почему Италия? Почему вообще Европа в конце концов?! Коля следом идёт, и с его-то ростом приходится согнуться в три погибели. Пожалуй, единственное что как-то отомщает страдания Енисейского. — Почему меня с собой потащил? Ай! — Руслан едва задевает макушкой дверной проём и вваливается на чердак. На такой пыльный, грязный и тёмный чердак, что выть хочется. И это он всего размаха катастрофы не видит, а только ту часть у двери, до которой добивает блёклый свет фонарика на телефоне. А ещё чердак невероятно узкий, короткий — да и весь такой, ну, предельно маленький. К тому же и вещами завален, где здесь вообще спать?! Один плюс — тепло, причём сильно теплее, чем внизу. — Вон она, кажется, — тихо замечает Коля за его спиной и протискивается куда-то вперёд. — Кто ещё? — закатывает глаза Енисейский. Всматривается, какую-то тумбу сбоку от себя трогает — но поднимает тучку пыли, и звучно чихает. — Раскладушку попросили спустить, — поясняет Сибиряков и аккуратно проносит её мимо. Выносит. Руслан только от досады стонет и пролезает глубже на чердак. Пока тот ходит, хоть осмотрится и выберет себе место получше. Что вопрос спорный, потому что есть ли здесь хоть что-то получше? Стопки книг, старинная мебель — но непригодная для сна, вроде тумбочек, шкафа и напольной лампы. Какие-то картины, отвёрнутые к стене, под плёнкой что-то по форме напоминающее сиденье из машины — Руслан осторожно лезет хотя бы туда, ведь всё на чердаке до каждой маленькой коробочки покрыто вековым, кажется, слоем пыли- — Апчхи! Нет, это всего лишь какой-то хлам так свалили и прикрыли плёнкой. Мда. — Блять, — тяжело вздыхает Руслан и шарит дальше. Как они вообще здесь оказались? История простоя, но такая абсурдная. Всё начинается с того, что десять лет назад Руслан устроился работать в НИИ… Длинная слишком история, в которой ничего не происходило — пока в прошлом году у них в коллективе не появился этот Николай Сибиряков, аспирант, вундеркинд, закончивший школу в шестнадцать, а потом и институт. Три месяца назад заведующий лабораторией ушёл на пенсию, дед старый, маразм эту тварь замучал- — Апчхи! Так, вон ту кучу трогать, значит, тоже не вариант. Руслан злится, но вниз спускаться не собирается. Уж на кухне точно спать негде, как-нибудь пристроится и не задохнётся от пыли. Так вот. Дед-маразматик свалил, но порекомендовал, чтобы его сменил именно Николай. Не Руслан, который его десять лет терпел, а именно Коля, который вообще зелёный совсем для такой должности, а уж чего в нём такого гениального- Енисейский вздыхает. Хорошо. Ладно. Парень умный, это он хотя бы признает. Не такой гениальный, как ему все поют, но очень умный. Только занимался не тем, над чем их лаборатория всю жизнь корпела. И вся авантюра бы как раз из-за этого и провалилась — учёный совет бы не поддержал, если бы вдруг какой-то московский бизнесмен не заинтересовался наработками Сибирякова. Заинтересовался, деньги НИИ «подарил», но на условиях, что вот этот проект и станет основным. И кресло Коле всё же досталось. Руслан останавливается, рассматривая, что выудил из этой кучи дерьма. Спальный мешок? А вот это уже дело, неважно откуда, зачем он здесь. Явно армейский какой-то, очень старый, но ещё чуть-чуть и Енисейский бы согласился спать на полу. Где только Колю носит? Уходил раскладушку отнести, а теперь снизу смех доносится, а малой обратно и не возвращается. Ну и дальше как раз самая смешная часть истории. Тот самый бизнесмен присылает «подарок», выбирай путёвку, в отпуск тебя отправим, Николай Сибиряков, вот варианты. И Коля выбирает. Вот этот грёбаный тур выбирает, и почему Руслан не развернулся в аэропорту, когда увидел, с кем они поедут в горы?! Видно же было сразу — рожи бедовые. Даму в чёрном он, кажется видел где-то, причём с той же рыжей с ней под руку. А вот остальная компания- Тук! Руслан отвлекается от мыслей и оборачивается в сторону двери. Ну да, малой стукнулся головой, если судить, как сильно трёт — то сильно и ударился. Нет, Руслану его совершенно не жалко, он только в спальный мешок кутается и лицом к стене отворачивается. — Что-тот не припомню, чтобы на бумагах значилось Николай и кто-то из лаборатории, — разве что замечает Енисейский. — Ты мог пригласить кого угодно как твоего плюс один, маму, бабушку, соседа, друга — я бы в этом списке в любом случае в самом конце оказался, после того парня, что ты встретил на конференции три года назад и вы больше никогда не общались! А вообще, нормальные люди зовут свою девушку. Коля молчит. Он вообще всегда молчит, когда Руслан его критикует. Что Енисейского тоже раздражает, но на счёт этого молчания ему и сказать нечего! Тук! Бас! Теперь уже в стену. И чего Сибиряков фонарик на телефоне не включит, сейчас все углы соберёт. Хм. –… или у тебя её нет? — поддевает Руслан. На самом деле, ему уже хоть какую-то реакцию увидеть хочется. А то, сколько он Колю не грызёт, сколько не ворчит, бурчит, иногда откровенно язвит — тому всё равно. Или не всё равно? Но молчит он всегда, как будто и вовсе не слушает, а Енисейский совершенно не любит, когда его не слушают. Слишком уж многие его последнее время не слушают, чтобы и Сибиряков в их число вошёл. Мда, помнит Руслан первые дни того в лаборатории… на малой за ним хвостиком ходил, каждое слово изо рта ловил, а теперь вон… зазнался. Вот сейчас снова молчит. — Ты меня вообще слушаешь?! — шипит Руслан, но не поворачивается, так и остаётся лицом к стене. — Да, — хмуро отзываются совсем рядом. — И? Молчит. — Николай- — Может, хватит? — сквозь зубы, едва сдерживается. Такой тон Руслан за ним никогда не наблюдал, что даже оборачивается. — Вы просто беситесь, что назначили меня, а не вас, и поэтому придираетесь ко мне по любому поводу. — Кулаки сжимает, но резко отворачивается и забирается вглубь чердака. — И моя личная жизнь вас точно не касается! Срывается, последнее особенно громко, а под конец голос и вовсе ломается. Руслана вспышка настораживает, особенно те едва сдерживаемые интонации в последнем — случилось что-то? Да какая ему разница, смысл другой части реплики уже догоняет. — Я в этом институте уже десять лет, — срывается Руслан и шипит, — если бы я хотел быть начальником лаборатории, то давно бы им стал! И стал бы. Стал бы, если бы не этот вундеркинд, откуда свалился на его голову?! А Сибиряков опять молчит, только копошиться перестал. Ну-ну, пусть спит на полу, Руслан себе спальник нашёл. Енисейский шумно выдыхает и пытается не чихнуть. Он давно на Колю зла не держит, а ругает скорее… по привычке. Ему так легче, легче не думать о том, что случилось на самом деле. Легче обвинить во всём Сибирякова, будь он не ладен. Там ведь… совершенно не так всё было. Больше всего Руслан злится на самого себя. И ненавидит он именно себя, а не Колю, малой просто под руку постоянно попадается. Бряк! Бам! — Бля, да сколько можно уже?! Сюда иди. — Но- — Иди. Сюда. Руслан тяжело вздыхает и раскладывает и вторую часть спальника, которую он так удачно под себя подмял. Мягче было, но ему ж всю ночь спать не дадут! Да и куда их лаборатория скатится, если этот сейчас все свои гениальные мозги от углы расшибёт. — Ты шумишь и мешаешь мне спать, — бурчит Руслан и отворачивается лицом к стене, но поглядывает через плечо, чтобы Коля лёг рядом, — поэтому хватит во всё врезаться и падать. Тот медлит и ломается, но в спальник тоже залезает. Спиной поворачивается, правда, внутри так узко, что придётся так и спать: спиной к спине. Двуспальный же вроде, что, не могли пошире шить? Коля затихает сразу же. Не ворочается, не чихает. Замирает, но спит ли? Нет, Руслану всё равно. Руслану всё равно, он уснуть никак не может, вот и прокручивает в голове весь прошедший день. И что с девушкой Коли случилось? Таким тоном говорят, мол, умерла она, особенно учитывая, что Сибиряков к драме не расположен, а значит так красиво вздыхать на она меня бросила бы не стал. Но вот что-то не замечал Енисейский ничего подобного. По Коле как две лаборантки вздыхали, так обе и живы-здоровы, Руслан почти уверен был, что Сибиряков встречается с одной из них… Хотя бы… а вот кстати. Не так давно на День Святого Валентина Руслан получил интересный анонимный подарок. Букет-то ладно, а вот корзинка была… по мелочам, но настолько личная — что Енисейский допытывался, кто залез в их лабораторию, чтобы такое оставить. Но столько про Руслана не знал ни один из его бывших, им просто плевать было, а впрочем, подобные едва ли не открытые отношения Енисейского вполне устраивали. Но подарок, помнится, Руслана напугал. Потому что «по мелочи» — но буквально до его любимого сорта кофе, у которого был второй похожий, которые не отличал никто, даже кто знал правильное название… Потом подарок Руслана заинтриговал, заинтересовал, но записки в большой корзине «по мелочи» он не нашёл. И обозлился. — Нет, ты видел? — помнится, ворчал он тогда всё утро. — Трус какой, нет, чтобы в руки вручить, так и не подписался. — А по-моему романтично, — вздохнула одна из лаборанток. — Вот ещё! — прикрикнул Руслан. — Он трус и слабак. Не мог придумать ничего банальнее, как букет на День Святого Валентина? Енисейский бурчал, а вот Сибиряков… он отвернулся и продолжил работать. И как всегда смолчал, когда Руслана что-то раздражало. А что если?.. Вот Енисейский сейчас вдруг через плечо на чужую спину поглядывает. Он тогда почему-то решил, что это кто-то не из НИИ. Кто-то пробрался, кто-то вошёл, кто-то оставил — может, из своих кто помог, но подарок ему сделал кто-то не из НИИ… Но если? А если кто-то и не крался вовсе? И в окно не лазил, а просто вошёл, потому что каждое утро приходил раньше всех? И так же привычно сел работать, разве что на столе Руслана букет оставил. Да нет. Но если?.. Сказал бы. Нет. Да? Коля ему не ответит, потому что давно крепко спит. Руслану остаётся только смотреть, как размеряно поднимается и опускается его бок. А потом лицом к стене отвернуться и всё же уснуть самому.