Сборник "Уютное рождество"

В библиотеке царил полумрак, разбавляемый слабым свечением огненного шара, висящего в воздухе. Рейстлин Маджере дремал в кресле с книгой в руках. Дверь с тихим скрипом отворилась, впуская в помещение юношу в черном. Парень подошел к чародею и осторожно потряс его за плечо: — Папа! Па-а-ап! Рейстлин нехотя открыл глаза и тихо буркнул: — Ник, какого… интереса тебе не спится? Ночь на дворе! — Самое рабочее время для темных магов! — нагло ухмыльнулся парень. — Вот ведь…брысик! — вздохнул Маджере и жестом предложил сыну сесть в кресло напротив. — Что будем дарить нашим светлым на Рождество? — спросил Ник, устроившись в кресле — до праздника всего ничего осталось. Рейстлин задумчиво нахмурил брови, помолчал несколько минут и выдал: — Какие будут идеи? — Маме — новый молитвенник, Милли — когтеточку для ее кошастого недоразумения, тетушке Тике — набор сковородок, — пожал плечами парень. Рейстлин склонил голову на бок и, сочувственно взглянув на сына, язвительно спросил: — Брысик, скажи честно: ты бессмертный, чтобы такое дарить? Ник вздохнул. М-да. приходилось признать, что отец прав. Подарки — один другого «краше», но в голову ничего другого не лезло. Оставалась лишь призрачная надежда, что вдвоем они смогут придумать что-нибудь стоящее.

***

Пару дней спустя отец и сын Маджере снова устроили в библиотеке совещание на двоих. — Ну что, легче стало, бестолочь моя? — насмешливо поинтересовался Рейстлин, нарезая круги по библиотеке. Ник, сидевший за массивным дубовым столом, тяжело вздохнул и уронил голову на руки. Приходилось признать: идея со списком подарков была идиотской. — Па, ну я ж не знал, что они такого нажелают, а главное — столько — лениво попытался отбиться он — Сын, женщины — существа непостоянные. Каждый миг — новое желание, иногда противоречащее тому, что было минуту назад, — менторски изрек Рейстлин. — ладно, давай посмотрим, чего желают светлые половинки наших темных сердец. Ник сел прямо и опустил голову, пряча улыбку в сплетенных пальцах рук. Отец, как и он сам, был неисправимым романтиком, но никогда бы в этом не признался. — Можно подумать, я один такой влюбленный дурак, а ты не готов бросить к ногам своей ненаглядной звездочки весь этот чертов мир! — ехидно бросил Рейстлин, заметив улыбку сына. Ник весело фыркнул в ответ на шпильку, и парой быстрых пассов наколдовал две высокие керамические кружки, от которых шел густой пар. Рейстлин опустился на стул рядом с сыном и кивнул на свою кружку: — Чай? — Какао. А себе — кофе. — Кто б сомневался, — фыркнул Рейстлин — тебя мать иногда котиком зовет. Так вот, брысенок, ты не котик. Ты кофик! Парень расхохотался и пожал плечами. Ну кофик, так кофик. После «брысика» и десятка его производных уже ничего не страшно. В конце-концов, семья на то и семья, чтобы ей можно было больше, чем всем прочим. — Так ладно, — посерьезнел седовласый чародей — давай смотреть, что там наши любимые нажелали. Достав из карманов мантий списки желаний, чародеи развернули их и углубились в чтение. Изредка тишину прерывали ошалелые возгласы то одного, то второго. — Слов нет, — выдал наконец Рейстлин. — Ага, заклятья одни, — хмуро поддержал Ник. — у тебя что первым пунктом? — Платье из звезд, расшитое нитями лунного света. Тут никакого магического резерва не хватит! — Мда, разошлась мама, — хмыкнул Ник. — У Милли первым пунктом краски, меняющие цвет по желанию владельца. Дальше что? — Духù. — Уже проще. — Это там, на Земле. А по меркам Крина — диковинка. — Значит, придется перенестись на Землю, делов-то — пожал плечами Ник — заодно куплю звездочке миксер и новые формочки для печенья — второй и третий пункт соответственно. Рейстлин пробежался глазами по списку и выдал: — Тридцатый пункт: дамский роман «В объятиях страстной любви». — Наверное, вдвоем со звездочкой читать будут, — ухмыльнулся Ник. — И чего девчонки независимо от возраста так любят эти розовые сопли в сахаре? — поморщился старший Маджере — Ты ничего не понимаешь! — явно передразнивая Милли, воскликнул Ник, мечтательно хлопая ресницами — там такие жаркие сцены поцелуев, аж мурашки по коже! Выпалив эту фразу, Ник отпил немного кофе и скривился: пережаренный, переслащеный напиток был той еще гадостью. с другой стороны, чего он ожидал от намагиченного кофейка? Вздохнув, Ник начал жадно пить, и едва не поперхнулся от язвительного отцовского: — Ну если им теория интереснее практики, то ради Бога, купим им книжку. — Па-а-па! — провыл Ник, отставив кружку и содрогаясь в приступе хохота. Поняв, что ляпнул, Маджере тоже расхохотался. Дальнейшее чтение списка откладывалось на неопределенный срок. — А вообще, сынок, что подарить тем, у кого уже есть мы? — отсмеявшись, сказал Маджере, приобняв сына за плечи. — Ну не зна-а-а-аю — задумчиво постучал пальцами по губам Ник — разве что флакон валерьянки. А лучше сразу пять!