Любовь — это когда даешь и хочешь давать, а страсть — это когда берешь и хочешь брать.
Соблазн. Джулия Рассел
10 января 2015 года Спроси у неё кто-нибудь «как это случилось?», она бы не смогла ответить на этот вопрос. Это просто произошло и всё. Джил поняла, что это было неизбежно. Так должно было произойти. С самого начала всё шло к этому. Наверное, она единственная, кто не понимал это до того момента. Хотя Джил уверена, что Джеймс совсем недавно начал задумываться об этом. «Тот момент» произошёл, когда она вернулась из магазина. Джил, не переодевшись, раскладывала продукты по местам, по обыкновению что-то насвистывая себе под нос. Несколько часов назад она созванивалась с Гэбриэлем и Мэгги. Они уехали на лечение в Германию, и пока что новости были хорошими. Пусть и небольшие, но улучшения были. Так что, несмотря на метель и холод за окном, настроение у девушки было приподнятым. Джеймс подобрался к ней, как всегда, тихо и осторожно. Его шаги настолько беззвучные, что Джил в мыслях называет его котом. Барнс действительно порой напоминал ей это хитрое животное и не только своей походкой. — Давай я помогу. От неожиданности Кэмпбелл подскакивает на месте, слегка взвизгнув. Банка с фасолью, которую она до этого держала, выпала из её рук и покатилась по полу. — Боже! — выдохнула она. — До гроба доведёшь же, если будешь подкрадываться так! Джеймс поднял банку, после чего опёрся бедром об кухонный шкафчик, скрестив руки на груди. Он совсем не выглядел виноватым. — Ну? Мужчина слегка улыбнулся и приподнял бровь. Джил прекрасно видела что, несмотря на внешнюю невозмутимость, мужчина во всю веселился. В его глазах так и плясали смешинки. Блондинка тряхнула головой и, тяжело вздохнув, будто все проблемы мира упали на её плечи, кивнула. — Помоги, пожалуйста, — Джил улыбнулась, когда Джеймс взял банку с фасолью, которую она ранее уронила, и, открыв верхний шкафчик, положил туда. — Спасибо, — она сдунула с лица мешающую прядь. — Я рад хоть чем-то помочь. Джеймс почти тут же мрачнеет, усмехается как-то болезненно и отводит взгляд в сторону. Кэмпбелл понимает, что он вновь принялся за самокопание. Вот уже второй месяц воспоминания активно возвращались к нему. Это было настоящим мучением для мужчины. Он безостановочно вспоминает все свои грехи. Пусть они и были совершены по чужой воле, но своими руками. Девушка переживала за него. Джил привязалась к нему… сильно. В моменты его самокопания и самоуничтожения она всеми силами старается отвлечь или заставить думать о другом. Конечно, Джеймс видел эти уловки — как же тут не заметить?! — но поддавался на них. Правда, даже несмотря на это, попытки девушки не всегда были успешны. Но даже так он всё равно был благодарен. По крайней мере, Джил так казалось. — Ты много помогаешь, — Кэмпбелл краснеет и старается не смотреть на мужчину. — Если бы не ты со своим гигантским ростом, то я бы уже давно свернула себе шею. И надорвала бы спину, таская коробки наверх. Джеймс открывает рот, собираясь что-то сказать, а затем передумывает и только качает головой. Он усмехается. Закончив расставлять крупы, мужчина подходит ближе к Джил, убирающей продукты в холодильник. — Только этим и могу тебе помочь, — горько фыркает. — Если бы ты не была такой низкой и слабой, я был бы тебе не нужен. Кэмпбелл фыркает в ответ. Она поворачивается к нему лицом, сложив руки на бёдра. — Во-первых, у меня средний рост. Я вовсе не низкая, это ты гигант. Во-вторых, мы оба знаем, что я ненавижу качаться или заниматься чем-то кроме йоги, бега и, может быть, плавания. В-третьих, я совсем не жалуюсь, если ты не заметил… — В-четвёртых, я убийца, который скрывается в твоём доме, причём, в самом начале нашего знакомства я угрожал тебе, и из-за меня тебе приходится тратить больше денег, чем обычно. Я монстр. А ты слишком добра и невинна, чтобы до конца это осознать. Голос Джеймса был пропитан злостью и ненавистью к самому себе. Его хмурый взгляд был прикован к нежным чертам Джил. — Джеймс… — мягко произнесла блондинка, прикрывая вмиг заблестевшие глаза. — Да, ты был убийцей. Твоими руками совершили много ужаснейших поступков. Но ты не монстр. Разве бы ты мучился от стыда и вины, презирал самого себя, будучи монстром? — Джеймс сжал челюсть, отворачиваясь, а Джил продолжила: — Ты многое пережил. Пока ты будешь ненавидеть себя, я буду помогать тебе понять, что ты не ужасный. ГИДРА — да, ты — нет. — Чёрт возьми, Джил, ты не понимаешь… — сквозь зубы процедил мужчина. — Я всё понимаю, — перебила его Кэмпбелл, приподнимая подбородок, — и хочу, чтобы ты тоже понял. Я не считаю тебя монстром. Да, ты ужасно поступил со мной в самом начале. Но ты больше никогда не причинял мне боль. — Но я могу, — угрюмо процедил Джеймс, хмурясь. Джил покачала головой. Она облизнула губы и, судорожно оглядывая лицо мужчины, сделала шаг к нему. — А… ты хочешь причинить мне боль, Джеймс? — тихо спросила девушка, наблюдая, как в льдистых глазах появляется вселенский ужас. — Нет! — воскликнул в страхе Барнс, с болью и ужасом смотря на слишком понимающую Джил. — Как… как ты могла о таком подумать? Я бы никогда по своей воле не захотел… т-ты… — Извини-извини, — торопливо сказала Кэмпбелл, мягко положив ладонь на бионическую руку мужчины. Её золотистые локоны рассыпались по спине, а голубые глаза заблестели. — Джеймс, я не намекаю, что ты хочешь причинить мне боль. Ты хороший человек, которого заставили делать плохие вещи. Просто… я не могу переубедить тебя. По сути, я для тебя никто. Вправе решать и выбирать только ты сам. Я здесь как первоначальная поддержка… просто человек, который хочет помочь тебе без какой-либо корыстной причины или злого умысла. Закончив, Джил сглотнула и упрямо смотрела на ошеломлённое лицо Джеймса. Мужчина стоял ровно, весь он был натянут, словно струна, а в его взгляде до сих пор плескался ужас с болью. — Ты… слишком хороша для этого мира, — только сказал Джеймс, поджимая губы. — Я даже отблагодарить тебя не могу нормально за всё, что ты мне сделала. Джил нахмурилась. — Мне не нужна благодарность, Джеймс. Я помогала тебе не ради неё. Но… — она задумчиво облизнула губы, — если ты хочешь поблагодарить, то сделай это по-своему. Она ненадолго замолкла, а затем, заметив потемневший взгляд мужчины, добавила: — Только если это законно. Джеймс поджал губы и качнул головой. Словно не верил в то, что она только что сказала. Он сделал шаг назад, убирая со своей руки ладонь девушки. Окинув пристальным взглядом блондинку, впиваясь в её черты, он снова покачал головой своим мыслям. — Я пойду в душ. Не дождавшись никакого ответа, Джеймс пулей выходит из кухни, и Джил лишь слышит его тяжёлые шаги по лестнице. Она прикрывает глаза, опираясь о шкафчик. Проводит рукой по лицу и думает о том, что хорошее настроение куда-то улетучилось и что Барнс ещё тот упрямец. Спустя время Джил прислушалась. Звуки в душе прекратились, значит, Джеймс уже закончил. Она вздохнула и забрала из кухни пену и гель для бритья, купленные сегодня. Девушка сдула с глаз мешающую прядь волос и направилась на второй этаж. Поднимаясь по лестнице, Джил обдумывала все события, которые произошли с ней за полгода знакомства с Джеймсом. Когда она только познакомилась с ним, она была в ужасе. К ней в дом пробрался Зимний Солдат, которому нужно было где-то спрятаться. У Кэмпбелл не было иного выбора, кроме как позволить ему остаться. Да, ей было страшно. Да, она понимала, что это ненормально, и по-хорошему ей стоило позвонить куда-нибудь, но… Джил своими глазами видела его приступы, и её сердобольность не позволила так просто это всё оставить. И она об этом не жалела. За эти полгода мужчина начал напоминать человека. Да, это была лишь тень Баки, о котором Джил читала исторические хроники и статьи в интернете. Но всё же… это лучше, чем ничего. Вздохнув, блондинка подошла к двери ванной. Она уже собиралась постучать, но заметила, что дверь не закрыта. «Отлично», — пронеслось у неё в мыслях. Джил потянула за ручку двери и открыла её. Из ванной вышли клубы пара. Девушка вошла в комнату. Она уже было направилась к зеркальному шкафчику, висевшему над раковиной, чтобы расставить бритвенные принадлежности, но резко остановилась. У Джил перехватило дыхание, и она замерла. Её глаза едва не выпали из орбит. «Боже, Боже!» — перед ней у раковины в чём мать родила стоял Джеймс и уже поворачивал голову в её сторону. Встретившись с ничего не выражающими серыми глазами, Джил поняла, что до сих пор пялится на него. Быстро отвернувшись, девушка облизнула губы. «Как неловко! Вот ведь дурочка!». Она должна была быть более внимательной и постучать, прежде чем входить. — Извини… Боже, прости, я думала, что ты вышел… — быстро забормотала блондинка, сгорая от смущения. Не оборачиваясь, она протянула мужчине средства для бритья. — Я принесла пену и гель для бритья, — прошептала Джил, когда Джеймс ничего не ответил на её торопливые извинения. Девушка затылком чувствовала его тяжёлый взгляд. Сердце в груди колотилось как бешеное. В ванной наступила тишина. Прохладный воздух из открытой двери неприятно холодил спину, отчего Джил покрылась мурашками. Она прикусила губу. — Я… извини ещё раз. Я потом зайду лучше, — Кэмпбелл сглотнула и попыталась ретироваться. Это почти ей удалось, но внезапно нога заскользила вперёд, и Джил осознала, что теряет равновесие. Удивлённо взвизгнув, девушка выронила из рук предметы. Она начала хвататься за воздух, пытаясь найти опору, чтобы не упасть и не опозориться окончательно. Ничего не вышло. Она уже почти приготовилась к удару, когда ощутила чьи-то крепкие руки на своей талии, спасающие её от будущих болей в пояснице. Удивлённо ахнув, Джил схватилась за плечи Джеймса, прижимаясь к его голому телу. С широко раскрытыми глазами она смотрела на напряжённое лицо Джеймса. Джил в удивлении приоткрыла рот. В глазах мужчины она успела уловить несколько эмоций, но они сразу же пропали, и на их место пришла непонятная ей решимость. — Господи Боже, — выдохнула она ошарашенно. Её взгляд зацепился за изогнувшиеся на миллисекунду губы. «Боже, Боже, как ведь так умудрилась я!» Джил взглянула на губы Джеймса, и у неё перехватило дыхание, когда она поняла, как близко они находятся к её губам. Девушка рвано вздохнула, сильнее впиваясь ногтями в плечи мужчины. Она вдруг представила, какими будут эти губы на вкус. Терпкими, как виски? Или слаще мёда? Мужчина тяжело вздохнул, притягивая тело девушки ближе к себе, удерживая подле себя. — Я… — хрипло подала голос Джил, стараясь избавиться от наваждения и неловких фантазий. — Извини, — вновь произнесла, облизывая губы. Джеймс вздыхает и наклоняется ещё ближе к её лицу. У Кэмпбелл от этого перехватывает дыхание, а голова кружится от аромата мужчины. — За что ты извиняешься? — голос Джеймса звучал грубее и ниже, чем обычно. Джил чувствует всем телом рельефы Солдата и тяжело сглатывает. Её майка уже промокла насквозь, и девушка сосками чувствует твёрдую грудь мужчины. По телу прошли приятные дрожь и жар. Она сгорала в крепких объятиях мужчины. «Тревожный звоночек», — нервно думает девушка, но эта трезвая мысль сразу же забывается. — Я неуклюжая, — шёпотом отвечает Джил, медленно моргая. Джеймс, не отрываясь, смотрел на неё. Девушка тяжело дышит. Вся ситуация кажется до смешного нелепой и глупой. И кто её дёрнул пойти сейчас в ванную? То, что она не слышала звуков льющейся воды, ни о чём ещё не говорит. Джеймс, наверное, пока не привык запирать дверь… — Прости… я должна была постучаться. — Почему ты такая? — внезапно спрашивает Джеймс, отчего Джил на несколько секунд теряется, может, даже дольше. — Какая?.. — хрипло шепчет, чувствуя, как румянец заливает лицо. — Добрая. Грубая ладонь опустилась на её щеку. Джил всё ещё смотрела на него круглыми, как блюдца, глазами. — Нежная, бескорыстная… — он ненадолго замолк. — И очень… — Неуклюжая? — сдавленно хмыкнула Кэмпбелл, слегка улыбнувшись. Джеймс ничего не ответил. Только изогнул бровь, выдавая своё любопытство. Его потемневшие глаза до сих пор исследовали лицо девушки. — Я… извини, Джеймс, мне не следовало врываться… Джил нахмурила лоб. Она ощутила жгучий стыд. В ГИДРе Солдату не давали и клочка личного пространства. Девушка обещала ему, что не будет так поступать, и вот… Конечно, она ничего такого не сделала, но… ей следовало быть внимательнее. Стучать, даже если она считала, что ванная не занята. На всякий случай. — Мне жаль, — в конце концов произнесла Джил, прикрывая глаза. — А мне нет, — вдруг выдал Джеймс, опуская взгляд на приоткрытые губы замешкавшейся Джил. Кэмпбелл словно в замедленной съёмке наблюдает, как его губы приближаются к её. И девушка понимает, что не хочет, чтобы он остановился. Сглотнув, блондинка сама подаётся вперёд, со стоном прикасаясь к губам Джеймса, нежно обхватывая их. Перед глазами вспыхнули звёзды, и Джил просто не может оторваться от губ мужчины. Боже, помилуй. Они слаще мёда… Джеймс прижимает её к стене ванной, зарычав, обхватывает лебединую шею Джил, сильнее притягивая её к себе. Он прикусывает и лижет девичьи губы, а затем бесцеремонно вторгается в её рот языком. Кэмпбелл была готова в этот же момент упасть в обморок от невероятных ощущений по всему телу. Было жарко, а от голого тела Джеймса, прижимающегося к ней так, чтобы и миллиметра между ними не осталось, и его яростных поцелуев Джил становится душно. Ей даже в голову не приходит, что это может быть неправильно. Только не в этот миг. Девушка дрожащей рукой запускает пальцы в волосы мужчины и слегка оттягивает их назад, ногтями впиваясь в кожу головы. Джеймс стонет сквозь поцелуй и, прерывая его, опускается к её шее. Сквозь приоткрытые веки Джил ловит взгляд его помутневших серых глаз и еле сдерживается, чтобы не застонать во весь голос. Кэмпбелл хнычет, когда язык Солдата скользит по шее. Её пальцы запутались в волосах мужчины и притянули его голову ближе к ней. В ответ он потёрся о её бедра своими, а руками схватил её за футболку, чтобы девушка не отстранилась. Пальцы скользнули под её одежду и коснулись голой кожи. Джил судорожно вздохнула. — Боже… Она чувствует, как его губы дрогнули, стоило ей сильнее притянуть его голову к себе. В глазах было мутно, а напряжение внизу живота всё нарастало, и Джил, зажмурившись, потёрлась бёдрами об него. Из их уст в унисон вылетел стон. Вдруг мужчина отстраняется от её шеи. Он выпрямляется, и Джил прикрывает глаза, почувствовав его жаркий взгляд на себе. Разгорячённая она смотрела на него в ответ. Джеймс приподнимает бровь и впитывает каждую реакцию, которая отражается на её лице, а затем опускается перед Джил на колени. — Ты сказала, что я смогу поблагодарить тебя по-своему, — с хрипотцой сказал Джеймс, облизывая губы. Джил сглотнула. «Он хочет меня поблагодарить?» — она пыталась осознать только что сказанные им слова. «Он делает это, потому что хочет… Боже!» Наблюдая, как Джеймс начинает нежно проводить пальцами по её бледным коленям, приподнимая юбку, Джил старается сохранить последние капли здравомыслия. — Джеймс… — девушка невольно вздрогнула от собственного голоса, казавшегося сейчас чужим, слишком хриплым, слишком возбуждённым. Она зажмурила глаза, откидывая голову назад. Мужчина поцеловал её голень, так нежно и трепетно, что сердце готово было остановиться. — Дже… Джеймс, — позвала его Джил. Тот что-то прорычал неразборчиво. Его руки уже добрались до её бёдер, поглаживая их мозолистыми пальцами. — Ты не должен этого делать, если делаешь, чтобы поблагодарить. «Вот. Я наконец сказала это!» Пальцы замерли, а мягкие губы покинули её кожу. Джил вздрогнула. Она не открывала глаз, ожидая, когда Джеймс поймёт, что она сказала, и уйдёт. Он ведь делал это, чтобы поблагодарить, — как она сразу же не смогла понять этого! А Джил уже было подумала, что интересна ему, как женщина, что было… довольно глупо и наивно. — Тебе отвратительны мои прикосновения, — от такого утверждения, уж точно не вопроса, девушка резко открыла глаза. Она сразу же наткнулась на виноватый взгляд серых глаз Джеймса. Он всё ещё стоял перед ней на коленях, сминая подол её юбки в своих руках. Из её горла вырвался нервный смешок. Ей-то и были отвратительны его прикосновения? Да она уже давно была готова превратиться в лужицу от его прикосновений. — Что? — только и смогла выдавить она. — Нет. — Нет? — слегка удивлённо произнёс мужчина, начиная подниматься с колен. — Нет, — вновь повторила Джил, мотнув головой. — Поверь, твои прикосновения вызывают у меня много эмоций, но только не отвращение, — застенчиво призналась, не отводя взгляд от ледяных глаз, в которых пробежала какая-то искра. — Если я продолжу, потому что хочу, то ты будешь не против? В словах Солдата была неясная девушке неуверенность, и Джил опять приоткрыла рот в букву «О». Она облизнула верхнюю губу. Джеймс проследовал за её действием. В этот раз Джил подумала, что её сердце точно выскочит к чертям из груди. — Предположим… я буду очень не против этого, если ты сам захочешь продолжить. Джеймс улыбнулся, и у Джил перехватило дыхание. Она провела взглядом по его голой груди и прикусила губу. Кэмпбелл поняла, что ей очень сильно нравится, как Джеймс улыбается. — Предположим? — шёпотом спросил Барнс. Кэмпбелл кивнула и, потерянно улыбнувшись, сделала шаг к нему. — Предположим. Когда она это сказала, мгновение ничего не происходило, но Джил показалось, что сейчас её жизнь разделилась на до и после. Ей казалось, что Барнс уйдёт, громко хлопнув дверью, а все его прикосновения останутся лишь миражом, фантазией её воображения. Но затем Джеймс схватил её за талию, притягивая к своему голому телу, и поцеловал. Он целовал её настойчиво, кусая губы, а затем зализывая ранки, как бы извиняясь. У Джил всё трепетало внутри от его напора. Это превратилось в какое-то безумие. Его страстные поцелуи, нежные прикосновения к телу. Мозолистые пальцы, сжимающие грудь, пока губы ловили все стоны, поглощая их. Джил выгибалась, хныкала, дёргала его волосы, со всей похотью и страстью отдаваясь навстречу ему. Стоило ему подхватить её за бедра, она сразу же обвила его ногами, прижимаясь промежностью к члену. Они оба стонут в губы друг другу. Джеймс рычит и бормочет что-то на другом языке. Джил это настолько сильно нравится, что она, отстранившись, наклоняется и начинает расцеловывать его бледную шею. — Скажи… скажи мне остановиться. Голос Джеймса как никогда хриплый и умоляющий. Джил отстраняется от его шеи и заглядывает в его серые глаза, в которых видит невероятную нежность, которую не замечала до этого, и восхищение. — Я не хочу. Я хочу тебя. Она качает головой и отрывисто целует его. Губы мужчины дрогнули, и он ответил ей. В этот раз более ласково, спокойно, с былой страстью, но, видимо, только сейчас он убедился, что она не собирается никуда убегать. — Я так давно хотел это сделать, — прошептал он ей в губы. — Не думаю, что смогу когда-нибудь остановиться. У Джил от его откровения слёзы наворачиваются на глазах. Она со всей любовью улыбается и касается губами его лба, щеки, носа, а затем губ. — Так не надо. Я вся твоя. Ты только возьми. — Ты не представляешь, как для меня важно твоё согласие, — сипло говорит всё так же шепотом. — А ты просто… заставь почувствовать, — Джил проводит пальцами по мужским волосам, прикусывая его верхнюю губу. Джеймс лишь кивает, тяжело дыша. Он крепко обхватывает её и, целуя в губы, уводит в спальню, где старается показать ей все его чувства к ней. Доказать. Заставить почувствовать. Проникнуться. Кэмпбелл плавится под его неторопливыми касаниями, поцелуями в самые непристойные места. Она откидывает голову на подушку, сжимая пальцами простыни, стараясь подавить подступающие к горлу крики удовольствия. Она слышит шёпот Джеймса у своего бедра, когда он целует его внутреннюю часть, совсем близко к её промежности. — Не сдерживайся. Я хочу тебя слышать. И Джил подчиняется ему. Она хнычет, стонет, вскрикивает, когда настигает удовольствие. В эту ночь они познают друг друга с новых, более глубоких сторон, и девушка засыпает с довольной улыбкой, чувствуя себя в безопасности в кольце рук Джеймса.***
26 мая 2016 года Джил уныло рассматривала больничную палату, в которой тихо спал её брат. Мэгги, жена Гэбриэла, ушла им за кофе. Часом ранее в палату заглянул доктор, с которым ей уже доводилось видеться почти год назад, и высказал неутешительные новости. Её брат умирал, и сейчас счёт шел на дни, а может, даже на часы. Джил держалась как могла. Поддержка нужна была ещё и Мэгги, не терявшей до последнего момент веры в чудо. Веры в то, что муж выздоровеет. Гэбриэл, несмотря на собственную приближающуюся смерть, с которой он уже давно смирился, старался шутить и подбадривать двух дорогих ему женщин. Кэмпбелл закрыла опухшие от слёз глаза и откинулась на спинку неудобного больничного стула. На душе было невероятно гадко. Может, частью своего сердца она уже давно смирилась с участью брата, но узнать в реальности о том, что его всё же не спасти, было намного сложнее. Даже если она и была готова к таким новостям. — Эй, — сбоку раздался слабый голос Гэбриэла, и Джил сразу же открыла глаза. Она сморгнула пелену с глаз и повернулась в сторону брата. Наклонившись, девушка взяла его за холодную ладонь. — Как ты?.. — шепнула Джил. — Как будто снова оказался в Афганистане, — криво ухмыльнулся Гэбриэл, прежде чем разразиться сухим кашлем. — Боже! — округлила глаза Джил, подавая брату стакан воды, тот с радостью его принял. — Нормально всё, — отмахнулся мужчина, когда-то как две капли воды похожий на Джил, словно её мужская версия. У Гэбриэла были такие же светлые волосы, доставшиеся им обоим от матери, и голубые глаза, подаренные дедом со стороны отца. Оба Кэмпбелла имели гладкие и мягкие черты лица, но у мужчины они были не так ярко выделены, как у Джил. Да и годы в армии, а затем на войне дали свои плоды. Но сейчас его голубые глаза потускнели, а выпадающие волосы сбриты. Болезнь стремительно уничтожила их схожесть. — Ненормально всё, — сурово поджала губы Джил, у неё вновь начало щипать в глазах. Гэбриэл слабо улыбнулся и похлопал её по пальцам, довольно неприятно отбивая по ним. Блондинка даже не поморщилась. — Расслабься. Не хочу в свои последние дни видеть, как ты ревёшь. Поплачешь над моей могилой лучше. — Как ты можешь так говорить? — покачала головой она. — Это жизнь, Джил. Я понимаю, это сложно, но… так бывает. Жизнь ещё та несправедливая сука. Кэмпбелл вздохнула и на выдохе кивнула. Нижняя губа слегка затряслась. — Полностью согласна, — она провела большим пальцем по его ладони. — Прости, что тут нюни распускаю. Я должна быть поддержкой. — Ты многое сделала для меня, Джил. В проявлении своих эмоций нет ничего постыдного. Поверь, твои слёзы не лишат тебя звания самой лучшей младшей сестрёнки. Джил фыркнула. — Спасибо, конечно. Они ненадолго замолчали. На палату опустилась мирная тишина. — Знаешь, — решил заговорить первым Гэбриэл. Джил в замешательстве взглянула на него. — Расскажи-ка мне лучше про твоего «солдатика». Кэмпбелл удивилась. Обычно брат старался первым не заводить разговор о Джеймсе, об отношениях с которым она рассказала ему пару месяцев назад. Барнсу, правда, это не понравилось, но сильно своего недовольства он не показывал и не высказывал. Всё же отчасти он её понимал, хотя сам так и не рассказал своему названному брату о ней. — Всё хорошо, — с добродушной улыбкой сказала Джил. — Только… чаще уходить начал. Всё же статус супергероя имеет свои минусы. — Он ещё не звал тебя замуж? А-то вдруг ты помолвлена, а я не знаю. Девушка в шоке разинула рот. Такой неожиданный вопрос брата заставил её замолкнуть на время. — Нет! — воскликнула она. — Мы же всего-то два года вместе, ну, практически… Рано как-то думать о таком. Гэбриэл фыркнул точно так же, как и его сестра пару минут назад. — Ну-ну. Я сделал Мэгги предложение спустя три месяца отношений. — Но знали вы друг друга пять лет, — напомнила ему. — Ладно. Понимаю твою точку зрения… — вздохнул с кривой усмешкой Гэбриэл. — Эх, ладно, слушай, конечно, наше знакомство с твоим бойфрендом вышло не совсем, мгм, удачным… — Это уж точно, — поморщилась Джил, вспоминая тот день. — Но мужик он дельный. Любит тебя, дорожит. Это я видел. И когда надумает солдатик сделать предложение, скажи ему, что у него… — Гэбриэл зажмурил глаза и поджал губы. — Не могу поверить, что говорю это… Короче, у него есть моё благословение. И не проси меня это повторять. Была бы моя воля, ты бы осталась той маленькой девочкой, постоянно таскающей уличных кошек домой. А Джил молчала, слишком шокированная таким поворотом событий, обдумывая всё, что только что услышала. — Спасибо, — только и смогла вымолвить. Гэбриэл поморщил лоб и зевнул, прикрыв рот кулаком. — Да не за что. Джил хотела бы ещё многое сказать брату, но дверь в палату отворилась, и в неё вошла высокая шатенка с двумя стаканчиками в руках. — А вот и я, — измученно улыбнулась Мэгги, обращая свой взгляд с Джил на Гэбриэла. — С добрым утром, дорогой. — Моя любимая жена, — расплылся в любящей улыбке Гэбриэл, глаза которого начали светиться новыми красками при виде Мэгги. — Надеюсь, этот дивный кофе принадлежит мне? — с надеждой спросил мужчина. Темноволосая женщина усмехнулась и покачала головой. Она села на кресло рядом с кушеткой и подала стаканчик с кофе Джил. — Прости, милый, но я принесла его только для себя и Джил. Гэбриэл надулся, и блондинка, не сдержавшись, рассмеялась, откинув голову назад. Уж слишком смешное было лицо у её брата. Это разрядило обстановку, и каждому из них стало легче дышать. Им всем нужно устаканить свои эмоции. Через время разговоров Гэбриэл уснул, Мэгги настояла на том, чтобы Джил отправилась к ним домой и передохнула, пообещав держать в курсе происходящего. Девушка хотела отказаться, но сильная слабость во всём теле ещё не исчезла, а лёгкая дурнота появилась вновь. Джил, не забыв собственного обещания, записалась на приём к врачу. Всё же она останется тут надолго. Также она успела созвониться с Джеймсом и поговорить с ним. Отчитавшись о том, что с ней всё в порядке, и рассказав о своих переживаниях, Джил, выслушав слова поддержки и просьбы быть осторожной, повесила трубку. Вскоре она уже была в доме брата, переодеваясь в пижаму и ложась в постель с мыслью, что завтра днём узнает причину своего недомогания. Отчего-то сердце кричало, что всё не так просто, как ей казалось. Джил надеется лишь, что проблема будет крыться в её недосыпе и лёгком отправлении. «Господи, надеюсь, ничего серьёзного!» С этой мыслью Кэмпбелл заснула.